В смысле имеют возможность добрать нужное в других местах, приятно удивленный размером пошлины, отметил Данила. Могли бы ведь с товара взять независимо от того, удастся ли продать. Привез – плати. Еще и с каждого мешка.
– В кости проиграл – я отыграю, – неожиданно заявил Земислав, прерывая вечное молчание.
– Может, тебе еще и налить? – поинтересовался франт. – Извини, церковь сеземцам алкоголь давать запрещает, – он выразительно посмотрел на тиуна.
Без особого напряжения читалась мысль: ну не при властях же.
– Он не дикарь, а сармат, – машинально отреагировал Данила.
– Кто?
– В вашей деревне батюшка был? – радуясь возможности подколоть, удивился показательно парень.
– Ну…
– Должен был с Житием святого Гермогена ознакомить. Там целый список возмечтавших о Беловодье: готы, крымчаки, аланы, болгары, греки, сарматы…
Насчет последнего он не помнил абсолютно, но не побежит же проверять. А народов там действительно много записано. Всегда считал, что для красного словца, но его столь часто удивляли в последнее время, что ничего странного в присутствии здесь кого угодно.
– Ну у него все равно родственнички, – прервал перечень франт, – из лесу в роду присутствовали.
– Не пьянствовать, – отрезал Земислав, переждав дискуссию, – играть. Кони против серебра, – и он со стуком бросил извлеченный из притащенного с собой заплечного мешка тяжелый сверток.
– Дан, – тихонько сказал Отто, обернувшись к Даниле.
Ну да. Там их две трети, но встревать сейчас против товарища, не понимая, что именно тот затеял, было бы крайне неуместно. Обычно волхв знал, что делал и зачем. Спорить прилюдно – последнее дело. Проще промолчать и скандалить с глазу на глаз.
Вряд ли умудрились нарваться в кратчайший срок на второго не умеющего остановиться. Потому Данила еле заметно помотал отрицательно головой. Хотя с его точки зрения сейчас лучший вариант плюнуть, развернуться и уйти, отведя душу потом на дядьке. Уж ребра старому козлу посчитать не мешает. Он оказался непростительно жалостлив, а яма, выкопанная тем самому себе, много глубже первоначального впечатления.
– Не тысячу, две! – потребовал хозяин.
– Это с какой стати? – удивился Данила. – Он проиграл одну.
– Он ставил так, а я не отдам дешевле, – и кабатчик ослепительно улыбнулся.
– Да ты коней тех и вовсе не видел!
– Почему? Я вчера обоз рассмотрел, – он глянул на понурого Давыда с пренебрежением. – Подходящие лошадки. А его кто же заставлял дешево играть?
– Отто, – сказал Земислав, видимо, окончательно прискучив разборками. – Быстро вторую.
Тот оглянулся на Данилу с жалобным видом. Получив подтверждающий кивок, что-то пробормотал себе под нос явно неприятное на родном языке и выскочил наружу. Данила глянул, чтобы никто не пошел следом. Народ в зале вовсю прислушивался.
– Правила! – потребовал Земислав.
– Обычные, – удивился Виктор, выстраивая столбики из монет.
– Правила!
– Он прав, – вмешался тиун. – Иногда есть различия в толковании, и не мешает убедиться.
– Число выше, пара, пара с большей цифрой, белая плюс раскрашенное соответствие – цветная пара, полное совпадение – тройка, – с ухмылкой перечислил. – Если ни у кого не выпало комбинации, выигрывает игрок с наивысшей суммой очков. Если число у обоих одинаково, побеждает тот, у кого выше очки, выпавшие на костях.
– Кости!
Франт демонстративно пожал плечами, нагнулся и выложил на стол стаканчик, опрокинув его, выкатив разноцветные кубики. Все как везде. Грани с точками в сумме всегда составляют семь (6 против 1, 5 против 2, 4 против 3). На одной костяшке четное количество отметин покрашено черным цветом, нечетные красным. На второй наоборот. Третья белая. Земислав взял кости в руку, подкинул. Проделал схожие манипуляции и с деревянным стаканчиком. Залез внутрь пальцем и пощупал стенки.
– Нет свинца? – участливо спросил Виктор.
Это он так издевается, понял Данила. И тут сразу вся спина стала мокрой. В очередной раз с заметным запозданием достигло осознание. Это что же шаман говорил про магию и связь с костью? Точнее, он вроде бы умеет воздействовать на бывшее живое. Не на мертвый камень, хотя не мешало бы уточнить насчет янтаря и жемчуга.
Показывать так ничего толком не стал. В основном добивается дисциплины, правильного дыхания и концентрации внимания. Именно это и требовалось Даниле в первую очередь для невыпускания наружу подозрительных проявлений магии, а вот разное прочее, связанное с самим понятием волхования, откровенно пугало.
Потому и не настаивал на дальнейшем продвижении в уроках, удовлетворенный результатами вполне. И так вместо отдыха вечно занят. А теперь Земислав, похоже, собирается во второй раз показать высший класс. Это же не шулерство, глазами не увидишь. Разве кто такой же рядом, но станет ли тот открываться. И ведь сама игра в древности начиналась с гадания. То есть прямо входит в компетенцию жрецов.
Вбежал запыхавшийся Отто, прервав неожиданные размышления, и почти швырнул второй сверток на стойку. Из горла открывшейся от удара мешковины потекли, звеня, монеты.
– Потертые, – заявил с издевкой Виктор, – по весу недостача.
– Там больше тысячи, – сказал Данила выразительно, выстраивая рядом с прежними столбиками из монет свои и ощущая в кармане златники. Они ему буквально жгли карман. Извлекать на всеобщее обозрение пока не собирался: прямой путь к требованию положить в общую кучу. Не настолько сдурел.
– Ну? – спросил Земислав с обычным для него бесконечным терпением, не пытаясь поторапливать, пока подсчет не завершился. – Бросай.
Виктор подумал, собрал кубики со стола, поболтал в стаканчике и широким жестом кинул на стойку. Все дружно уставились на катящиеся кости. Три-два-четыре. Потом жонглирование стучащими жребиями проделал Земислав. Пять-два-шесть. Это, собственно, ничего не значило, просто определяли очередность бросков, но всеобщее убеждение считало: второй видит результат, и ему больше выпадает. Если, конечно, правильно попросит кого надо. Соответственно фарт сразу пошел Виктору.
Правда, на этом он и закончился. На четыре-два-шесть последовал ответ в виде двух четверок. Отто громко облегченно вздохнул и шагнул вперед забрать общие сокровища.
– Удваиваю, – быстро сказал кабатчик.
Простенькая хитрость лежала на поверхности. Выиграет – вернет себе все. Земислав без промедления кивнул.
– Кто же в Новом Смоленске в долг верит? – удивился Данила.
– Карп, – крикнул Виктор, – неси расписки Леки.
– Чего?
– Семь тысяч триста сорок две гривны и восемнадцать "белок", – раскладывая веером ворох бумажек, сказал Виктор.
Карп оказался как раз подходящим под привычный образ вышибалы мужиком. Кулаки с голову подростка, тело медведя, на лице черти плясали. Нос набок и шрамы. Очень похож на профессионального борца с ярмарки. При желании любого с пары ударов в землю вобьет не хуже гвоздя в деревяшку. И вхож в задние комнаты, к распискам. Наверняка ведь не один Давыд в кабале сидит. Или туп до безобразия, или предан хозяину, и тот не опасается совсем. А может, держит на крючке.
– А нам какое дело до чужих недоимок? – изумился Данила. – Как сказал глубоко уважаемый Гаврила Душилович, – тот отчетливо хмыкнул, – по словенской Правде ты с него и спрашивай. А нам серебро честно́е – или прощай.
– Он ведь твой родич.
– Больно пакостный, да и нет у него ничего. Хотя… если вся эта писанина пойдет за две тысячи и разницу монетами…
– А ты парень не промах!
– Ты хочешь поставить так, а я беру дешевле, разве не так кто-то недавно поступил?
– Четыре.
– Три. И на этом все. Нет – до свиданья. У этого деньги получу.
– Пусть так, – после паузы согласился. – Карп. Тысячу сюда!
Очень приятно было посмотреть на физиономию, когда выпала у Земислава двойка, а на предложение удвоить потребовал считать расписки по указанной сумме, отнюдь не три тысячи. Вокруг уже стояли все посетители, со вниманием наблюдая за происходящим. Потому Данила с чистой душой потребовал всем налить в счет его выигрыша и был поддержан радостными воплями. И особо счастливы выпивохи оказались при очередной победе. На этот раз, как нарочно, а скорее всего именно так Земислав и действовал, против двойки вышла тройка совпадающих цифр.
Опять они могли отменить удачу новой порцией за Данилин счет. Не то чтобы он очень рассчитывал на их помощь, но десяток человек за твоей спиной заставляет не делать резких движений, даже если они завтра всем скопом приползут и примутся лизать сапоги кабатчику. Сейчас, разгоряченные выпивкой и желанием увидеть неудачу у стоящего выше них, не отступят.
– Удваиваю, – сказал Виктор настойчиво.
– Одну минуту, – попросил Данила. – Так… Лошади две, наше серебро две, семь триста долг, тысяча твоего серебра. Итого двенадцать триста, – он постарался пошире улыбнуться, показывая, что все прекрасно понимает и причины происходящего тоже. Коняжек я из счета исключаю, хватит тебе на руку играть. Если и пролетим, то свое во всяком случае вернем. Триста забираю для круглого счета, – подозвал жестом Отто и ссыпал ему монеты. – Десять тысяч на стол – и в последний раз кидаем кости.
– У меня нет столько под рукой, – признался Виктор после легкой заминки.
Данила встал со стула.
– Две тысячи серебром, и остальное товаром, – быстро сказал кабатчик.
– У него лавка, – подтвердил тиун. – Прямо за углом.
– Наверное, и цены там заоблачные, – задумчиво произнес Данила и услышал дружный гул подтверждения от свидетелей.
– Расписку на восемь тысяч, вы засвидетельствуете? – обратился к Гавриле. Тот кивнул. – И на выбор товар за половину цены.
– Скидка в четверть!
– В треть.
– Может, не станем долго торговаться и сойдемся на середине? Честное слово, устал я от перехода, и утро скоро, не выспался.
– Идет, – согласился Виктор. – Если что, будешь мучиться с процентом, а я позлорадствую. Кидай, безмолвный, – это уже к Земиславу.
А тот, похоже, был сегодня в ударе. Сначала вышло одинаково, под разочарованное перешептывание присутствующих. Пришлось повторять, и выпали две одинаковые двойки, но у волхва на одно дополнительное очко больше.
– Сегодня удача меня оставила, – провозгласил Виктор, налив себе и хлопнув сразу немалую дозу. – Всем за мой счет по кружке – и выметайтесь, – крикнул под одобрительные возгласы. Не рассчитывай, что так будет всегда, – сказал уже Даниле вполголоса.
– Мы больше не станем кидать кости, – твердо пообещал тот под радостным взглядом Отто, собирающего в мешок деньги. Ему вся эта история крупно не понравилась. Запросто могли остаться без порток. И фактически что получили помимо собственных лошадей? Всего-навсего три тысячи. Конечно, лучше, чем ничего, но стоило ли так рисковать?
– Во-первых, не зарекайся. Во-вторых, не обязательно схлестнуться в кости.
– Уверен, у тебя много больше опыта и в другой раз неизвестно чем закончится, но все ведь зависит от фортуны, а она новичков любит.
Аж самому понравилось, насколько двусмысленно прозвучало. То ли богиня им принесла выигрыш, то ли и в будущем обещание побеждать, ссылаясь на известное "дуракам везет". Во всяком случае, лишние мысли насчет излишней везучести вряд ли будут серьезны.
Молодой хвастун, случайно попавший в десятку. Очень своевременно обрезал игру: все хорошо в меру. Три раза счастье тебя поцеловало, пролетая мимо. И ты это понимаешь и не хочешь гневить ангела-хранителя, продолжая попытки нажиться. Достаточно умный, чтобы остановиться, и недостаточно для того, чтобы не ввязываться. Сегодня вышло так, завтра в азарте проскочишь черту, откуда нет возврата.
Хотя, возможно, просто своего приятеля не может держать в узде, и это тоже не говорит ничего хорошего о качествах командира. Вот так пусть и думает в дальнейшем. Совершенно нет причины превращать подобные выходки в систему и греметь по всему Беловодью.
– Кстати, когда лавка открывается?
– Ты выспись и приходи к полудню.
– Так и сделаем. Пошли, ребята!
Глава 17. Планы коммерческие
Утро вышло неприятное. Голова не столько болела, сколько казалась набитой жидким металлом. Наклоняешься – и он моментально перетекает под черепом, крайне неприятно тычась в стенки.
Отто уже отсутствовал, а вот Земислав сидел на полу и смотрел прямо на него. При этом полдюжины бусинок для четок кувыркались перед ним на манер показываемых скоморохом представлений с картошкой или палками. Только он и не думал хватать руками. Нечто такое Данила заподозрил еще ночью. Но эти круглые, пусть и с каким-то незнакомым рисунком, а те требовалось положить на столешницу определенной гранью. Хотя просто маленький дополнительный толчок, но смотреться должно естественно. Специально пялился на кости и не видел ничего странного.
– Не делай так больше. Ну с игрой. Один раз сойдет. Два – пойдут лишние разговоры.
– Позабавился, – лаконично ответил волхв.
– А чего попроще, головную боль убрать можешь? – спросил с надеждой.
Садись, показал тот жестом.
– Дыши, – на удивление расщедрился на слово.
Данила тяжко вздохнул и опустился рядом с шаманом. Глядишь, не станешь возражать – поможет. Надо сосредоточиться, оставив все происходящее вне тебя за пределами пространства и времени, позабыв заботы и трудности. Только правильно дышать. Черт возьми, кажется, стало легче, и… четверть часа прошло. Похоже, он в первый раз добился реального отключения и перестал замечать бегущее время.
– Пять основных элементов: вода, огонь, дерево, металл, земля, – сказал Земислав, сидя в неудобной позе, с поджатыми под себя ногами, и потягиваясь. На мельтешение бусинок в воздухе не повлияло ничуть. – Каждый из них важен и связан с определенными линиями и точками в теле. Когда научишься делать упражнения регулярно, очистишь каналы от грязи и пробок. Энергия свободно циркулирует, и болезни оставляют тебя.
– Почему раньше нельзя было нормально объяснить?
– Кто хочет – учится. Кто нет – незачем терять время.
– Но сказать-то можно было!
– Когда важно – говорю, – невозмутимо сообщил волхв. – Запомнил?
– Вроде да.
– Повтори.
– Так предупреждать надо, что наизусть!
Земислав молча ждал, продолжая свою игру. Теперь в воздухе болталось не меньше двух дюжин бусинок, летающих в бешеном темпе. Интересно, у него такое когда-нибудь получится? Можно ведь подставлять руку, и со стороны никто не удивится, разве ловкости позавидуют. С другой стороны, существуют способы гораздо легче добыть на безбедную жизнь. Замки, к примеру, открывать в домах и амбарах. Э… они металлические. Ну, засов на дверях или воротах в крепости из дерева. Сколько смогу веса поднять при долгой тренировке? Тьфу, черт, что за мысли в голову лезут!
– Порядок элементов важен?
– Не в перечислении. А в работе.
– Огонь-вода или огонь-дерево несовместимы?
– Повторяй!
Подробности не сейчас. Тем не менее, продвижение наметилось, и это здорово. Остолбенело просто дышать по часу-два, не соображая зачем.
Он послушно повторил, запнувшись пару раз, но достаточно точно. Память нормальная, редко когда два раза повторять приходилось. И более сложные обороты удавалось воспроизвести неоднократно.
– Пойдешь со мной? – спросил парень, не дождавшись продолжения урока. Никакой реакции. – Хоть не с открытой дверью продолжай.
Завтрак прошел в компании готов и в обычном стиле – краюха черного хлеба с вареной картошкой и вялым огурцом. Они так и в дороге питались, и совершенно нормально для большинства. Вот у Ортана подавали целый набор, и особенно хороши были ватрушки с мясом с утра, но это все же человек немаленький. Зато очень неприятно, что вокруг суетится Анастасия Егорьевна, пытаясь подсунуть лишний кусок и старательно отводя взгляд. Не могла она уже не знать про лежащие в его кармане бумажки с подписью и дикими суммами. А вот дочери отсутствовали, что наводило на определенные мысли.
– Где разрешение на торговлю? – спросил, дожевав кусок.
Тетка метнулась куда-то в дом и принесла полотняную сумку. Завтрак уже закончился, и охранники потянулись на выход, не проявляя особого интереса к происходящему. Это все семейные дела, включая вчерашнее представление в кабаке, и их нисколько не касаются. Вот если бы Данила отказался от взятых обязательств или не вернул деньги за проданные товары, потребовали бы объяснений. Зато Отто уходить не собирался и заглядывал через плечо, сопя и изучая извлеченные пергаменты.
Выписки на всех членов семьи о рождении и крещении… Это необходимо для получения адресного билета. Во многих княжествах соответствующая грамота давала определенные льготы в сравнении с прочими и защиту со стороны родины. В Китеже точно полезно иметь такой. Кстати, придется свой восстанавливать и на Земислава что-то выправить. Хотя бы местный, чтобы не косились. Обычно не проблема, однако дополнительные траты.
Документы на покупку дома, участка… хм… оказывается, есть где-то, еще и не один. Почти десяток грамот с возможностью разработки месторождений в трех местах. Пустые шахты? Ага… вот оно. Жалованная грамота на торговлю повсеместно в Новом Смоленске, землях, относящихся к нему, а также в самом городе Смоленске и младших того княжества владениях. То, что надо! Сто гривен в год. В прошлом году продлена, в этот – нет. Просрочена. Очередное неудобство и дополнительная утечка серебра.
Подтверждение всевозможных выплат. Княжеский налог – один процент от дохода за год. Городской – со стоимости земли и строений двенадцать с половиной за домовладение, причем за землю всего два с половиной. И то, ее в округе много. А вот избы не зря худые. Нет смысла строить нечто величественное, если за это станут драть серебро. Век живи – век учись. У них была всю жизнь фиксированная небольшая сумма, а хуторские и вовсе ничего не платили. Ну да не княжеские – выселенцы вольные и с выборной на вече властью.
Оказывается, дядька еще и слуг держал пару лет назад. Дополнительный налог. Забавно, до сих пор не слышал про такое. Вот что значит настоящий город и цивилизация… Хм… А это что? Обалдеть!
– Четыреста семьдесят пять тысяч, – произнес, чеканя каждое слово, вслух, – передано в казну Патриархии через монастырь Нового Смоленска посредничеством игумена Лаврентия, бывшего епископа Смоленска для пожизненного вклада в банк под шесть процентов годовых. Это сюда все ваши деньги ухнули?
– Давыд часто вместо монет за товары брал грамотами на владение участком. Два потом хорошо продали.
– И остались с голыми стенами?
– Хороший вклад, – нервно моргая, сказала Анастасия Егорьевна. – Через шестнадцать с половиной лет весь капитал возвращается, и дальше сплошная прибыль идет. Пожизненно.
Это она явно исполнила песнь со слов супруга.
– Не понял, – озадаченно сказал Отто. – Патриархия ростовщичеством занялась?
– Даже в моей деревне об этом слышали, а вы совсем в глушь забились.
– А без подковырок?