Они сошли с дороги, по еле заметной тропке в пожухлой от зноя траве добрались до высоких кустов миалангу - отдалённо напоминавших земную лещину. Место и впрямь было тихим и тенистым.
- Итак, кто ты? - первым нарушил молчание Алан.
Ирмааладу слегка примял руками траву и уселся, скрестив ноги.
- Я волхв, - объявил он просто. - Или тебе неизвестно слово "ведающий"? Но речь пойдёт не обо мне. Вот ты - ты кто такой, Алан? Кто ты, явившийся из неведомых краёв, хулящий наших богов и проповедующий некоего нового бога?
Да… Алан вздохнул. Быстро разносятся вести в провинциальных городках. Всего-то двоих крестил, один из которых - неразговорчивый дядька, а другая - маленькая девочка. И нате, пожалуйста. Главный городской колдун почтил визитом и допросом.
Видно, заведует тут всей местной магией… Завмаг…
- Что более тебя интересует, уважаемый? История моей жизни или всё-таки весть, которую я несу людям?
Трудно было одновременно и говорить, и мысленно читать Иисусову молитву. Но ничего другого не оставалось - если "завмагу" и впрямь служат бесы, то защитит только непрерывная молитва.
- Ну сам посуди, - ухмыльнулся Ирмааладу, - зачем мне слушать истории из твоей жизни? Я даже не спрашиваю, откуда ты такой взялся. Есть в земном круге много неведомых стран… А вот про своего интересного бога расскажи…
Алан призадумался. Что рассказывать? И как? В разговоре с кузнецом требовался один язык, с его дочкой - малость иной. А вот с этим? "Завмаг" явно неглуп, наверняка и образован… по здешним меркам. Но что он может понять, если разум его отуманен бесами? Читать ему курс догматического богословия?
Тем не менее он заговорил, пытаясь в немногих словах уместить главное. Есть Истинный Бог, создавший мир, духов и людей. Есть духи, взбунтовавшиеся против Создателя. Первые люди были бессмертны, но попались на уловку падших духов и нарушили божественные запреты. От этого изменилась вся их суть, они стали смертны. После разлучения души с телом их ждало вечное заточение с духами зла.
Но Бог простил людей, потому что всё равно их любит. И стал их спасать, что оказалось очень непросто, заняло массу времени и в итоге потребовало, чтобы Бог Сам стал человеком, вобрал в себя всю человеческую природу, умер и воскрес… тем самым открыв путь спасения всем, кто этого хочет. В конце времён Он вновь явится в мир, оживит умерших и будет судить всех. Те, кто был добр, милосерден - те вечно пребудут с Богом, а грешники, возненавидевшие божественную правду, сами себя обрекут на вечные муки. В дальних краях, откуда он, Алан, родом, уже давно знают обо всём этом и идут путём спасения. Не все, но многие. Здешняя же земля ещё гибнет, не зная истинного пути. Потому-то Алан и пришёл сюда - рассказать людям о Боге и спасении.
Получалось как-то вяло и скучно. Точно картон жевать. Но когда "завмаг" не мигая смотрит тебе в глаза и молчит, не задавая ни единого вопроса - как-то теряешься.
Буквально каждое слово требовало пояснения, всё звучало неточно, упрощённо - но растекаться мыслию по древу было бы ещё хуже. В конце концов он замолчал, переводя дыхание.
- Вот так, если очень кратко. А вообще рассказать можно было бы много, но времени на это изрядно ушло бы…
- Незачем, - Ирмааладу поднялся на ноги. - Я понял главное: во-первых, таких нелепиц раньше на землях Высокого Дома не звучало, а во-вторых, они оскорбительны для богов, чьей милостью держится наша земля. Поэтому поступим с тобой так. Ты сейчас умрёшь, быстро и, в общем-то, безболезненно. Затем умрут кузнец с девчонкой. Гниль-заразу надо выжигать заблаговременно.
Да, в лаконичности "завмагу" не откажешь. Как просто: всех убью, один останусь.
Алан, стараясь не суетиться, тоже поднялся на ноги. Смерил взглядом щуплого колдуна.
- А если я всё-таки не умру? Кстати, как ты предполагаешь это сделать?
Не удостоив его ответом, "завмаг" вынул из складок одежды небольшой, сантиметров двадцати, каменный стерженёк. Очертил им в воздухе хитрую кривую и наставил на Алана. Затем вполголоса принялся что-то бормотать.
Алан впервые видел колдовство. Куча прочитанной когда-то литературы - не в счёт.
А вот так, своими глазами, особенно когда результатом должна стать "в общем-то, безболезненная" смерть… Почему-то совсем не было страшно, напротив - в душе рождалось какое-то странное веселье. Умом он понимал, что дело серьёзно.
Ирмааладу - вряд ли шарлатан или сумасшедший. Не потерпели бы такого на должности "завмага". Должен он обладать какой-то силой… и даже не "какой-то", а вполне понятного происхождения. Сниже…
И впрямь, что-то происходило. Истошно крича, упорхнули обитавшие в зарослях миалангу птицы. Ветер поднялся непонятно откуда, пробежал по синеватым верхушкам трав. В воздухе отчётливо запахло озоном.
Этим, однако, всё и ограничилось. Алан, продолжая мысленно читать Иисусову молитву, с интересом смотрел на колдуна.
- Что, не работает машинка? - наконец участливо поинтересовался он, вспомнив фильм вековой давности.
Слово "машинка" он специально произнёс по-русски.
"Завмаг", однако же, не потерял самообладания. Деловито ощупав стерженёк, он приложил его тонким концом к губам и подул. Из толстого конца вылилось несколько неприятных нот - если эти скрежещущие звуки можно было так назвать. Почти минуту ничего не происходило, и колдун вновь принялся оглаживать стержень, поднеся его к самым глазам. Более всего он напоминал сейчас программиста, выловившего странный и очень не ко времени проявившийся глюк.
Потом что-то изменилось. Дрогнул воздух, потянуло сырым холодком, солнечный свет как-то помутнел. Послышался негромкий стрёкот, точно сводный хор саранчи исполнял ораторию "Гибель Алана". И в небе появились птицы.
Таких ему здесь видеть не доводилось, и можно было поставить сто против одного, что биологам с орбитальной базы подобные твари неизвестны. Чем-то птички напоминали крупных воронов, только вот удивительно длинные шеи и ятаганом изогнутые клювы отличали их от земных сородичей. А когда птицы опустились в траву, Алан разглядел мощные, едва ли не страусиные лапы, вооружённые пятью внушительными когтями. Точно это и не птичья лапа, а по крайности медвежья. А с неба спускались всё новые и новые "вороны".
- Видишь, работает, - сухо заметил Ирмааладу. - Не самая лёгкая смерть, но ты же мне мешал…
- Это что ж, - поинтересовался Алан, - такие птички в здешних краях водятся? Или нежить высвистел?
Удивительно, но его распирало веселье. Ни тени страха не было, всё происходящее казалось цирковым представлением. Вот сейчас выбегут на арену тигры, и дрессировщики засунут им в пасти головы…
Вместо ответа Ирмааладу взмахнул своим жезлом - и птички устремились к Алану.
Веселье кончилось - будто воздушный шарик лопнул. Но на смену страху пришло ледяное спокойствие. Он знал, что делать.
Прикоснувшись к нательному кресту пальцами левой руки, Алан правой широко перекрестил воздух перед колдуном и громко произнёс по-славянски:
- Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его.
Яко исчезает дым, да исчезнут;
Яко тает воск от лица огня,
Тако да погибнут беси…
Всё это напоминало сон, и, точно во сне, переполняла его обжигающая, радостная сила. Самому себе он казался сейчас тоненьким проводком, по которому струится ток огромной мощности, и лишь на долю секунды проскальзывало опасение - а выдержит ли проводок? Не расплавится ли?
"Воронам" происходящее явно не понравилось. Мало того, что невидимый барьер мешал им добраться до Алана, так ещё и ветром их закрутило, швырнуло в стороны и, должно быть, обожгло. Во всяком случае, с пронзительными криками, весьма похожими на звуки колдовской дудки Ирмааладу, они поднялись в воздух и… Алан так и не понял - улетели, как все порядочные птицы, или попросту растворились в потеплевшем воздухе.
Сам же колдун валялся в траве и хрипло дышал - будто ему основательно врезали в солнечное сплетение.
- А по-моему, всё-таки плохо работает машинка, - склонясь над ним, заметил Алан.
"Завмаг" молча прыгнул на него. Удивительно, как это удалось лежавшему на спине - но секунду спустя он уже размахивал кривым и узким ножом, доселе, видимо, спрятанным в рукаве хитона.
Тут уж всё было гораздо проще. Боевое самбо - штука полезная - тем более, последние годы он старательно тренировался. Благо, на "Солярисе" нашлись спарринг-партнёры классом повыше… Захват, рывок, поворот - и нож летит остриём в траву, а рука колдуна подозрительно хрустит…
Удивительно, но тот сумел сдержать крик боли. Да, серьёзный товарищ… Гвозди бы делать из этих людей… А вообще дядьку можно только пожалеть. Предобморочное состояние, болевой шок… и не факт, что именно из-за проведённого приёма…
Наверняка ему досталось того же, чего и птичкам…
- Дай-ка гляну, что там такое, - сочувственно предложил Алан и уверенно взял колдуна за плечо. Похоже, всё-таки не перелом, а банальный вывих. Повезло "завмагу".
Ни слова ни говоря, он резко дёрнул Ирмааладу за руку и удовлетворённо хмыкнул: сустав занял положенное место.
- Ну а теперь поговорим. Да ты сиди спокойно, уважаемый, сейчас пройдёт. И не волнуйся так, не нужен мне твой ножик, не собираюсь я тебя резать. Я вообще никого резать не собираюсь.
- Что… Что это было? Что ты сделал? - подавшись вперёд, хрипло произнёс колдун.
- Я? Да ничего, - пожал плечами Алан. - Делал Бог Истинный. Тот Самый, Которого ты считаешь вредной выдумкой. Он показал тебе только самый краешек Своей силы… ну и меня защитил от помогающих тебе злых духов. Потому что я Ему нужен тут, я послан на проповедь, и помирать мне рановато…
Как-то уж больно пышно это прозвучало. Пять кило гордыни, любил говорить отец Александр. Равноапостольный Алан… Хотя в чём неправда? - спросил он себя.
Разве то, что он здесь проповедует - это не по воле Божией? Разве сейчас не действует через него Господь? Да, через грешного, через гордого… А через кого ещё? Где они, достойные? Где смиренные? На Земле они, смирились с режимом карантина…
- Вот что, - слегка придя в себя, сообщил колдун, - давай так. Ты уходишь из Анорлайи куда подале… Там о своём боге можешь учить сколько вздумается. Могу и серебра добавить. Остаёшься здесь - не взыщи. Мало ли что случится… Твой Бог силён против духов, но никакой бог не станет вмешиваться в повседневные дела. А вдруг пожар в кузне, а? А что если дружка твоего кузнеца в таверне порежут? А девчонка… Смазливая девчонка… Тут столько возможностей открывается, что пальцев на руке не хватит. Бегает малявка по улице, а её цап - и в мешок. Дальше можно по-всякому… Можно северным варварам в рабство, а ещё лучше, на юг, в Ги-Даорингу… Можно в подземный храм Госпожи Мрака… там таким девочкам выкалывают глаза, в темноте всё равно без надобности… потом отрезают ноги по колено… чтобы служить богине, достаточно и рук, а ползать в туннелях и на культяпках можно… А ещё неплохо бы духам третьего слоя скормить, в жертву…
Так что подумай… Как мне сообщили, ты детей любишь…
- Тварь… - вырвалось у Алана. - Если что случится с девчонкой - убью… на кусочки порежу…
- Кто-то только что болтал, будто никого резать не собирается, - усмехнулся колдун. - Но ты сам подумай, Алан. Не станет твой Бог Истинный каждого защищать, к кому ты тут привяжешься. Сам же рассказывал, что не способен Он всё зло в мире разом взять да и прихлопнуть. Особенно если оно человечьими руками делается… тем более, что и не зло это на самом деле… Но ты успокойся, ничего с девкой и с папашкой её не случится, если ты из Анорлайи уйдёшь. Пускай даже языками будут чесать о Боге твоём… Меня это не колышет. А вот тебе тут не место…
Алан задумался. Колдун был совершенно прав - нельзя считать Бога чем-то вроде силового поля, которым можно раз и навсегда закрыть своих близких от бед. То, что сейчас произошло - явное чудо, а чудеса не случаются сплошь и рядом. Бесов молитвой отогнать можно, а вот злых людей… Жизнь - не компьютерная игра, где всякую мерзость можно немедля выжечь лазерным ружьём… К тому же и впрямь не стоило задерживаться в Анорлайе слишком долго. Ведь планировал же он начать проповедь с Внутреннего Дома, где народ покультурнее, а язычество пожиже… Да и если удастся сколотить общину, там она всяко будет заметнее сверху…
- Где гарантии? - мрачно осведомился он. - Допустим, уйду я из города, а что помешает тебе зарезать Ихиари с Миугмах?
- Репутация, - словно и ждал этого вопроса, мгновенно ответил колдун. - Просто так никакой волхв никого губить не станет. Мне в этом городе жить, и люди должны мне доверять. Они боятся меня, да. Но знают, что просто так я никого не обижу.
Правду тебе скажу - если останешься ты в Анорлайе и придётся сделать то, о чём уже говорил, то обо мне пойдёт худая молва… потеряю и в деньгах, и в уважении.
Но если ты не уйдёшь, я потеряю всё. Почему - уж позволь тебе не объяснять, не для внешних ушей это. Ну а кроме того… вдруг ты всё-таки когда-нибудь вернёшься в Анорлайю? Силу твоего Бога я видел. Противостоять ей можно, но моих способностей вряд ли хватит. Тут нужны семь боевых волхвов, специально обученных… Так что всё поровну - и мне есть что терять, и тебе.
- Ладно, пошли обратно, - бросил Алан. - Да ножик-то подбери…
Из города он ушёл на следующий день, на рассвете. В поясе не звенело - от предложенного серебра он, естественно, отказался. А своё ждало в тайнике.
Кстати, откуда колдун о нём узнал? Духи нашептали? А знает ли он о втором тайнике? Хотелось верить, что нет…
- Я тебе что велела? - тётушка прервала поток его мыслей. - Чтобы молчок мне о богах! Мало ли чьи уши уловят. В дом-то ко мне многие ходят, помогаю я всяким-разным… Сейчас-то ладно, сейчас ты никоим членом, кроме языка своего ядовитого, ворочать не способен, но после ведь оклемаешься… Так вот, не хочешь беды и мне, и себе, и парнишке своему - молчи. А то…
- А то что? - улыбнулся Алан. - Заклятье наложишь?
Действительно, было забавно. И отвратительный Ирмааладу, и эта вполне симпатичная тётка требовали одного и того же - молчать о Боге. Может, Саумари в Огхойе тоже исполняет обязанности "заведующего магией"? Говорит, что ведьма…
Скорее всего, так оно и есть. Правда, не ощущалось в ней того, что было во всех колдунах, с кем за год свела его судьба. Не проскакивало между ним и тётушкой какого-то странного нервного электричества. Да и на мысленное чтение молитв она не реагировала никак. Может, суперведьма? Помощнее, чем семёрка "специально обученных боевых волхвов"?
- Вот ещё, - хмыкнула суперведьма. - Только мне и радости, что драгоценную колдовскую силу на разных там обормотов тратить. Просто выставлю за порог недолеченного, и будешь себе ковылять…
- Но сейчас-то нас никто не слышит, тётушка, - Алана разбирал интерес. - Сейчас ты можешь объяснить, почему тебя так при упоминании Бога Истинного корёжит? В конце концов, я даже и законов-то не нарушаю. В Высоком Доме много народов живёт, купцы иноземные странствуют, у всякого своя вера, и никому не запрещено о ней упоминать.
- Ладно, - снизошла тётушка, - раз такой непонятливый, то поясню.
И пояснила. Всё оказалось просто как пареная репа (блюдо, совершенно незнакомое здешнему миру). Старуха на базаре наслушалась разных небылиц о верующих в Истинного Бога. Уже одно это порадовало Алана. Значит, молва-то бежит. Даже вот в Огхойе, куда он ранее не забредал, уже кое-что известно. Конечно, она здорово преувеличивает. Был только один случай, когда храмовые жрецы в Хагорбайе избили палками молодого и, прямо скажем, несдержанного на язык Макуясси. Но и увечья оказались умеренными, и жрецы на том успокоились. Возможно, что-то и ещё происходило во время его странствий, но всё равно базарную молву надо делить на двадцать восемь.
Тётушка Саумари, однако, всерьёз боялась неприятностей. Схему она выписала вполне понятную. Возникает община верующих, вызывает неприязнь жрецов, потом какое-то стихийное бедствие, которые время от времени случаются - засуха там, мор, наводнение - и в этом, конечно, обвинят христиан, далее следует народная расправа, бунты и беспорядки, из Внутреннего Дома придёт на усмирение легион, после чего никому мало не покажется. Сакральное, выходит, тётушку не волновало, а вот политикой она всерьёз была обеспокоена.
- Да не волнуйся ты, - утешил её Алан. - Господь такого не допустит, благодатью Своей от беды огородит. Так что всё будет как надо…
Ничего не сказала старуха, повернулась и вышла.
6
Стоило ей уйти - и вернулась боль. Конечно, не та, что раньше. Съёжилась и пожухла, как мартовский снег. Вполне терпимо, только голова точно свинцом налилась, и в глазах всё поплыло, переливаясь радужными блёстками. То ли улучшение оказалось кратковременным, то ли так действовали старухины травы… собранные под соединением звёзд…
Он закрыл глаза и увидел звёзды. Не таинственные Арбис, Гуазь и Анаханги, а самые обычные, земные.
Жаль всё-таки, что на челноках нет настоящих иллюминаторов и картина звёздного неба выводится на плёночные мониторы. Да, стопроцентная цветопередача - но всё-таки неживая какая-то картинка. Будто в компьютерной игре.
В детстве ему и в голову прийти не могло, что будет работать на орбитальной станции. Профессия космонавта так и не стала особо престижной. Ну да, говорила мама - платят им, конечно, неплохо, но уж никак не более того, что получает хороший дизайнер интерьеров. Мама была хорошим дизайнером и настойчиво прививала сыну художественный вкус. Порой её настойчивость переходила в назойливость. А юному Алану интереснее были языки. Особенно те, на которых никто уже не говорил.
Веяло от них пыльной тайной, и то была сладкая пыль… вроде сахарной пудры.
Египетские боги и мексиканские пирамиды казались куда интереснее всяческих планетарных зондов и даже звездолётов, которые, впрочем, так до сих пор и остались фантастикой.
Когда в конце пятидесятых открыли объект - ненадолго вспыхнул бум космонавтики.
Ещё бы - вся физика трещит по швам, шутка ли, открыт гиперпространственный канал к звёздам, а может, и в иные вселенные. Сейчас освоим, нароем этих кротовых туннелей и будем рассекать по галактикам… Энтузиазм схлынул довольно быстро, когда выяснилось, что теоретическая физика не в силах объяснить "Врата", не говоря уже о том, чтобы создавать подобные каналы. Доступной оказалась всего лишь одна чужая планетная система - никуда более "Врата" не вели. Конечно, физики так просто не успокоились. В муках было рождено множество гипотез, сверкающих точно бриллианты в короне какой-нибудь всеми забытой империи.
Например, что если облучать "зону отчуждения" каким-то хитрым способом, то "Врата" могут открыться в другой мир. Действительно, несколько ботов, войдя в жёлто-фиолетовое свечение, попросту растворились в нём. По ту сторону, возле Неотерры, их не оказалось. То ли их действительно выкинуло в какие-то иные измерения, то ли размазало по гиперпространству… Во всяком случае, после этого эмпирически научились определять, когда "Врата" готовы пропустить желающих, а когда в них лучше не соваться. К счастью, "дурное настроение" бывало у них нечасто.
Облучали-облучали - и всё без толку. "Врата" оказались всего лишь короткой дорожкой из пункта "А" в пункт "Б". И не отходило от шоссе никаких кривых окольных троп.