- Вполне, - ответил Риальто. - Сейчас я отдам тебе приказ, который следует исполнить со всей точностью. Не меняя своего положения, ты перенесешь меня вместе с Шалуке в подходящее время в конце Семнадцатого века, когда Сантунское море высохнет и его дно можно будет обыскать.
Тебе самому в это время категорически воспрещается изменять свое настоящее местоположение даже на дюйм, равно как и поручать какому-либо другому сандестину, в особенности Сарсему, нести вахту вместо тебя в период отлучки.
Ошерл издал глухой стон, который Риальто проигнорировал.
- В настоящее время Персиплекс находится под твоей ступней. Если его не окажется там в тот момент, когда мы вернемся в Семнадцатую эру, можешь пенять исключительно на себя. Посему охраняй его хорошенько, со всем тщанием. Не позволяй ни Сарсему, ни Аш-Монкуру, ни кому-либо еще обвести себя вокруг пальца и обманом заставить тебя покинуть свой пост!
Мы готовы к перемещению. Смотри, не промахнись! Возвращение подлинного Персиплекса теперь на твоей совести! Множество, множество очков зависят от результата твоей работы! Итак, в Семнадцатую эру!
15
Шатер заливал ослепительный розово-красный свет. На небе ни облачка, в теплом сухом воздухе витал терпкий, отдающий дымком запах, исходивший от низкорослого черного куста. На западе еще поблескивало пересыхающее Сантунское море, в полумиле от него меж невысоких деревьев виднелись белые домики какой-то деревушки. Со всех остальных сторон до самого горизонта простиралась степь.
В сотне футов белела небольшая хижина, с каждой стороны которой возвышались черные кряжистые стволы шаиров. На крылечке сидел Ошерл в облике не то низкородного бродяги, не то белобрысого недоумка с бегающими глазами и скошенным подбородком, над которым нависали выдающиеся верхние зубы. На нем был перемазанный балахон из белой дерюги и приплюснутая шляпа с мягкими полями.
Заметив Риальто, сандестин взмахнул безвольной рукой.
- А, Риальто! После столь длительного бдения я рад даже твоему лицу!
Тот ответил на это приветствие довольно прохладно.
- А ты, я вижу, создал себе неплохие условия, - заметил он, окинув хижину взглядом. - Надеюсь, ты не настолько расслабился, чтобы пренебречь безопасностью Персиплекса?
- Эти "условия", как ты выразился, - невозмутимо ответил Ошерл, - совершенно первобытные и предназначены главным образом для того, чтобы защищать меня от ночных тварей. У меня нет ни шелковых диванов, ни внимательных подчиненных.
- Где Персиплекс? Сандестин ткнул большим пальцем в сторону ржавого железного столба, торчавшего из земли в пятидесяти ярдах.
- Прямо под тем столбом, на неизвестной глубине, и лежит твой Персиплекс.
Риальто оглядел окрестности и не преминул заметить шеренгу пустых бутылей, выстроившуюся вдоль одной из стен хижины.
- Послушай, я не намерен ни порицать, ни бранить тебя, но ты что, пристрастился к выпивке?
- Даже если и так, что такого? - огрызнулся Ошерл. - Я проторчал тут целую вечность. Чтобы скрасить скуку, смешивал разнообразные тоники и продавал их жителям деревни.
- Почему ты не начал рыть разведочный туннель к Персиплексу?
- А что, это так трудно понять? Я боялся, что если вырою его и ничего не найду, то придется сносить твои попреки, вот и решил ничего не предпринимать без твоего ведома.
- А-а… э-э… конкурирующие сущности не объявлялись?
- Меня никто не беспокоил.
Чуткое ухо Риальто немедленно отметило почти неуловимую изворотливость формулировки.
- Показывались ли здесь Сарсем либо Аш-Монкур? - спросил он резко.
- Разве что в самой незначительной степени, если вообще показывались. Они понимают важность нашего дела и не стали бы нам мешать.
- Вот именно. Могли они выкопать шахту на расстоянии, скажем, десяти миль отсюда и прорубить туннель к Персиплексу без твоего ведома?
- Это невозможно. Я не такой простак. Установлены специальные устройства, призванные сообщать обо всех незаконных вторжениях, временных, торсионных, сквальмационных и пространственных. Персиплекс в целости и сохранности.
- Превосходно. Можешь немедленно приступать к раскопкам.
Ошерл еще вольготней развалился в кресле.
- Сначала необходимо уладить кое-какие формальности. Этот участок земли принадлежит некоему Ум-Фоаду, жителю деревушки Аз-Хаф, каковую ты можешь видеть вон там. Прежде чем перевернуть хотя бы единый комок земли, необходимо получить его разрешение. Предлагаю тебе наведаться к нему домой и обо всем договориться. Но сначала облачись в наряд наподобие моего, а не то станешь посмешищем.
Переодевшись в соответствии с рекомендациями сандестина, Риальто с Шалуке отправились в Аз-Хаф. Их взглядам предстала чистенькая деревушка, состоящая из крепких белых домиков, утопавших в море огромных красных подсолнухов. Риальто навел справки, и ему указали на дом с окнами из голубого стекла и крытой голубой черепицей крышей. Остановившись перед цветником, Риальто принялся звать хозяина, пока Ум-Фоад наконец не вышел на крыльцо: маленький беловолосый человечек с острым пронырливым взглядом и холеными усиками с закрученными кверху концами.
- Кто тут зовет Ум-Фоада и с какой целью? - пронзительным голосом осведомился он. - Возможно, он дома, а возможно, и нет.
- Меня зовут Риальто, я любитель древности. А это моя помощница, Шалуке Пловчиха. Не соблаговолишь ли подойти к нам, или нам самим подойти к тебе, чтобы не нужно было кричать?
- Можешь кричать так громко, как тебе вздумается. Я здесь лишь для того, чтобы слушать.
- Я пришел потолковать о деньгах, - негромко произнес Риальто.
Ум-Фоад так и подскочил вперед, даже усы ощетинились.
- Говорите громче, сударь! Вы сказали, "о деньгах"?
- Ты, наверное, ослышался. Мы хотим выкопать яму на твоей земле.
- С какой целью? И сколько вы намерены мне заплатить?
- Скажи лучше, сколько ты намерен нам заплатить? - осведомился Риальто. - Эта яма повысит ценность твоей земли!
Ум-Фоад саркастически рассмеялся.
- Чем же это? Тем, что, выйдя погулять ночью, я угожу в нее и расшибу себе лоб? Вам нужна эта яма, вот вы за нее и платите. А потом еще за то, чтобы ее засыпать! Это первое условие.
- А какое второе?
Ум-Фоад глубокомысленно хихикнул и постучал себя кончиком пальца по голове.
- Вы что, меня за дурачка держите? Мне прекрасно известно, что на моей земле зарыты ценные предметы. Все найденные ценности будут принадлежать мне. Если вы копаете, то приобретаете права только на яму.
- Это неслыханно! Может, есть еще и третье условие?
- А как же! Подряд на раскопки должен быть передан моему брату, Ум-Зуику. А надзирать за проведением работ буду лично я. Кроме того, все платежи должны быть произведены в золотых зикко недавней чеканки.
Риальто попытался было торговаться, но Ум-Фоад оказался крепким орешком и не уступил ни в одном важном вопросе.
Когда Риальто с Шалуке возвращались в шатер, девушка заговорила.
- Ты вел себя очень великодушно, ну или так мне показалось. Этот Ум-Фоад - невозможно жадный тип, - сказала она своему спасителю.
- Как только речь заходит о деньгах, Ум-Фоад начинает вести себя как оголодавшая акула, - согласился Риальто. - Впрочем, почему бы не сделать человеку приятное? Мне ничуть не сложно пообещать ему не сто золотых зикко, а двести.
- Риальто, какой ты добрый! - воскликнула Шалуке.
Ум-Фоад и его брат Ум-Зуик пригнали к хижине Ошерла артель работников и принялись копать яму пятидесяти футов в поперечнике в том месте, на которое указал сандестин. Извлеченную из ямы землю просеивали через сито под бдительным надзором Ошерла, Риальто и Ум-Фоада. Дюйм за дюймом, фут за футом яма в древнем морском дне росла, но такие темпы не устраивали Риальто.
- Ну и работничков ты набрал! - пожаловался он Ум-Фоаду. - Они на редкость нерасторопны, зубоскалят и сплетничают у бочонка с водой, а большую часть времени и вовсе ловят ворон. Вон тот дряхлый старик вообще еле шевелится, я дважды думал, что он вот-вот протянет ноги.
- Ну же, Риальто! - не замешкался с ответом Ум-Фоад. - Ты только и знаешь, что ворчать да брюзжать! Эти ребята получают кругленькую сумму за каждый час работы, вот и не торопятся. Что же до старца, так это мой почтенный дядюшка Йаа-Йимпе, который страдает жестоким прострелом и к тому же глух, как пень. Что же теперь, ущемлять его на этом основании? Пускай пользуется всеми привилегиями наравне с остальными.
Риальто пожал плечами.
- Как хочешь. В нашем договоре предусмотрена подобная ситуация.
- Да? Как так?
- Я имею в виду следующий раздел: "Риальто имеет право по своему усмотрению произвести оплату исходя из объема фунта, извлеченного из ямы. Сумма означенного платежа в таком случае будет определяться на основании скорости, с которой Риальто, стоя рядом с кучей рыхлой земли и вооруженный крепкой лопатой, сможет переместить десять кубических футов означенной земли в другую кучу, непосредственно примыкающую к предыдущей".
Ум-Фоад вскрикнул от ужаса и уткнулся в договор.
- Я что-то не припомню такого условия!
- По размышлении я решил его добавить, - пожал плечами Риальто. - Наверное, ты просто не обратил внимания.
Ум-Фоад бросился подгонять рабочих. Те, ворча, взялись за лопаты, и даже старый Йаа-Йимпе время от времени изменял положение. По мере того как яма углублялась, в земле стали попадаться предметы, упавшие на морское дно с проходивших кораблей.
- Ты только взгляни, Риальто! Эта глиняная кружка - подлинное сокровище, даром что ручка отбита! Она являет собой венец свободного и раскрепощенного искусства, какого в наше приземленное время больше не встретишь.
- Великолепная вещица! - согласился Риальто. - Она украсит каминную полку в твоей гостиной и подарит тебе нескончаемые часы наслаждения.
Ум-Фоад досадливо прищелкнул языком.
- Разве ты не ее ищешь?
- Определенно не ее. Впрочем, положи ее к прочим твоим находкам; не исключено, что в один прекрасный день я выкуплю их у тебя оптом.
- Тогда будь так добр, скажи мне, что именно ты ищешь? - осведомился Ум-Фоад. - Если мы будем знать, то сможем внимательней следить за тем, что просеиваем.
- Ага, а потом заломить несусветную цену, когда этот предмет наконец обнаружится.
Ум-Фоад алчно осклабился.
- Мне не остается ничего иного, как установить высокие цены на все мои находки.
Риальто ненадолго задумался.
- В таком случае мне тоже придется изменить тактику.
В полдень, когда настало время сделать передышку, Риальто обратился к работникам:
- Я рад видеть, что яма так споро углубляется. Предмет, который я ищу, должен быть где-то близко. Я сейчас опишу его, чтобы все вы работали внимательно, поскольку тот, кто найдет этот предмет, получит премию в десять золотых зикко сверх оговоренной платы.
- Излишне упоминать, - поспешно вставил Ум-Фоад, - что эти золотые зикко будут уплачены из кармана Риальто.
- Именно так, - подтвердил последний. - А теперь слушайте. Все слушают внимательно? - Он обвел работников таким взглядом, даже старый глухой Йаа-Йимпе, казалось, проникся важностью события. - Мы ищем Священный фонарь, который некогда украшал собой нос принадлежащей Королю-Облаку Барки Утех. Однажды, когда Барка попала в страшную бурю, удар голубой льдомолнии сбил фонарь и он погрузился в море. Итак, тот, кто найдет фонарь, получит десять золотых зикко! Каждому, кто найдет фрагмент, осколок или хотя бы крохотную призму голубой льдомолнии, я выплачу премию в один золотой зикко, подлинной монетой. Такой фрагмент, или осколок, или призму, можно узнать по его искристому голубому цвету и необходимо без промедления доставить мне для осмотра. А теперь за работу, да смотрите не пропустите осколки голубой льдомолнии: они приведут нас к цели!
Ум-Фоад подал сигнал возвращаться к работе.
- Беритесь за лопаты, да смотрите, не ленитесь! Помните, что сказал Риальто!
Некоторое время спустя Ум-Фоад отвел Риальто в сторонку.
- Раз уж зашел такой разговор, можешь прямо сейчас уплатить мне задаток в десять золотых зикко в счет моих расходов и еще пять зикко за разрешение на раскопки. Пусть будет двадцать золотых зикко для ровного счета.
- Хватит с тебя и пяти.
В конце концов Ум-Фоад согласился на эту сумму и принял монеты.
- Меня озадачила одна твоя фраза. Ты обещал работникам по одному золотому зикко подлинной монетой. Что именно ты имел в виду под "подлинной"?
Риальто небрежно отмахнулся.
- Это была просто фигура речи - легкая гипербола, если так будет угодно, - чтобы выразить мое преклонение перед этой золотой монетой.
- Интересное словоупотребление, - пробормотал Ум-Фоад. - Впрочем, совершенно ясное и похвальное… Эй! А это что еще за странный тип, который слоняется по моей земле, как Пулулиас, Друг дубовых деревьев?
Риальто поднял глаза и увидел высокого красавца с каштановыми кудрями и жеманными манерами, который стоял на краю ямы и со скучающим видом озирал раскопки.
- Я немного знаю этого господина, - отрывисто проговорил Риальто. - Очевидно, он прибыл сюда засвидетельствовать нам свое почтение. Аш-Монкур? Не далековато ли от своих обычных маршрутов ты забрался?
- Да, в какой-то степени. - Аш-Монкур отвернулся от ямы и подошел ближе. - Превосходный Сарсем упомянул, что ты удовлетворяешь свое любопытство где-то в этих краях, а поскольку у меня тут поблизости кое-какие делишки, я решил по пути завернуть засвидетельствовать свое почтение. Я смотрю, ты вырыл неплохую яму, вот только ума не приложу, каково может быть ее назначение здесь, в этой убогой местности.
- Риальто - известный ученый и любитель древности, - резко парировал Ум-Фоад, - а эта местность, гостеприимством которой ты пользуешься, часть принадлежащего мне земельного владения.
- О, покорнейше прошу извинить мое вторжение. Ваши изумительные владения вызывают у меня зависть! Известность Риальто и впрямь широка… Мне пора. Приятно было поболтать с вами обоими.
Аш-Монкур скрылся за хижиной Ошерла и исчез из виду.
- Весьма странный тип! - заявил Ум-Фоад. - Надеюсь, он не относится к числу твоих закадычных друзей?
- Он просто знакомый.
Из-за шаировых деревьев, окружавших домик Ошерла, выплыл почти невидимый пузырь. Риальто, хмурясь, наблюдал за тем, как пузырь подплыл к яме и завис над ней.
- И все же, - сказал он, - Аш-Монкур - человек тонкой проницательности и множества выдающихся талантов.
- Да, он проявил недюжинное проворство, едва стоило мне намекнуть на штраф за его вторжение в мои владения. Так, что у нас тут? - Он вскинул глаза на одного из работников, который приближался к ним с глиняной плошкой в руках. - Риальто, вот твой фонарь! Давай сюда свою награду.
Риальто осмотрел находку.
- Это не фонарь, а детская плошка для каши, которую маленький проказник из озорства выбросил за борт. Обрати внимание на забавные картинки, которыми украшено дно. Вот тут флантик летит к себе в логово с младенцем в когтях. Тут лангомир пожирает ребенка постарше, а здесь, на кораблике, морское чудище с попугайской головой утаскивает за борт маленькую девочку. Вещица занятная, но это не льдомолния и не фонарь.
С этими словами Риальто передал плошку Ум-Фоаду, после чего с нарочито небрежным видом взглянул на пузырь, который повис прямо у него над головой. Через час после заката, когда на краю неба еще пламенела яркая полоска цвета хурмы, Риальто отвел Ошерла в сторонку.
- Кто подсматривает за нами из этого пузыря? Сарсем?
- Всего лишь бесенок, чей глаз связан со зрением Аш-Монкура, так что он может наблюдать за всем происходящим.
- Поймай его и запри в сундук, пусть Аш-Монкур выспится хорошенечко.
- Как пожелаешь… готово.
- Кто еще подсматривает и подслушивает?
- Никто. Мы одни.
- Ошерл, я не понимаю, отчего ты так упорствуешь в своей лжи.
- Ну что опять? - испуганным тоном спросил Ошерл.
- Сегодня в яме нашли детскую плошку. Она попала в Сантунское море в эпоху, предшествовавшую той, когда мы потеряли Персиплекс, насколько я могу судить по виду корабля и характеру его оснастки, а также по животным, изображения которых ее украшают. Следовательно, слой грунта, содержащий Персиплекс, уже был извлечен. Однако Персиплекса я так и не увидел! Как ты это объяснишь?
- Согласен, ситуация любопытная, - самым искренним тоном ответил сандестин. - Давай осмотрим яму.
- Принеси фонарь.
Риальто с Ошерлом подошли к котловану и вытянули шеи, разглядывая освещенное дно.
- Видишь? - сказал Ошерл. Лучом света он указал на небольшой участок сбоку, у самого края, который был на пару футов глубже, чем в центре. - Это здесь нашли твою плошку, в самой глубокой части ямы. Теперь ты доволен?
- Не совсем. Если этот слой предшествовал эпохе Персиплекса, а во всех остальных слоях ничего не нашли, значит, Персиплекс должен находиться в этом небольшом бугре по центру ямы.
- Похоже на то.
- Так чего же ты ждешь, Ошерл? Полезай в яму, бери лопату и копай, а я посвечу.
От темноты проворно отделилась чья-то фигура.
- Ошерл? Риальто? Почему вы светите в мою яму? Разве это не противоречит условиям нашего договора? И почему вы решили этим заняться именно сегодня ночью?
- Сегодняшняя ночь ничем не отличается от всех прочих, - возразил Риальто. - Мы всего лишь вышли прогуляться перед сном, подышать свежим воздухом. Тебе что, жалко?
- Что ты, что ты! Только зачем вам тогда такие яркие фонари?
- Очевидно, затем, чтобы не упасть в какую-нибудь яму! Наши фонари уже сослужили нам хорошую службу, если ты не заметил. Осторожно, Ошерл! Смотри, куда пятишься! Ты чуть было не угодил в терновый куст.
- Лишняя предосторожность никогда не помешает, - поддакнул сандестин. - Риальто, ты уже успел надышаться свежим воздухом?
- Вполне. Доброй ночи, Ум-Фоад.
- Минуточку! Я хочу получить еще один платеж в счет вашего долга.
- Ум-Фоад, ты всегда так крохоборствуешь? Вот тебе еще пять золотых зикко. На ближайшее время придется этим удовольствоваться.
Утром Риальто явился к яме ни свет ни заря и не спускал глаз с сита, сквозь которое просеивали землю. Ум-Фоад не преминул заметить, что внимание Риальто стало еще более пристальным, чем прежде, и то и дело оттирал его в сторону, чтобы первым увидеть улов. Работники, почувствовав слабину, немедленно разленились до такой степени, что новые порции земли стали поступать в сито все реже и реже. В конце концов Ум-Фоад заметил, что его артель работает спустя рукава, и поспешил навести порядок. Работники, однако, уже растеряли весь трудовой пыл. Йаа-Йимпе, сославшись на ломоту в костях и прострел в пояснице, наотрез отказался работать на грабительских, по его мнению, условиях Риальто. Выбравшись из ямы, он поковылял обратно в деревню.
Некоторое время спустя из деревни со всех ног примчался молоденький парнишка и подскочил к Риальто.
- Йаа-Йимпе туговат на ухо, он не сообразил сразу, что ты предлагал золото в обмен на осколок голубой льдомолнии. Он попросил меня передать тебе, что нашел сегодня как раз такой осколок. Можешь передать премию мне, его внуку, Йаа-Йимпе слишком утомлен, чтобы прийти за деньгами лично. Кроме того, он собирается задать пир.
Смышленый и расторопный внучек, блеснув зубами в ухмылке, с готовностью протянул руку.