Но европейское влияние проникло и в эту сферу городской жизни. Еще при жизни Петр I заказывает скульптору Растрелли конный монумент "собственной персоны". По замыслу Петра, он должен был быть установлен на поле, где произошло победоносное Полтавское сражение. Но создание скульптуры затянулось, затем умер Петр, а потом и планы изменились. Сегодня эта замечательная растреллиевская скульптура стоит на Кленовой аллее, перед главным входом в Михайловский замок. Напомним, что эта скульптура Петра является первым монументальным памятником, созданным в России, но не первым, установленным в Петербурге. Первым был воздвигнут памятник основателю Петербурга Петру I на Сенатской площади. С легкой руки Пушкина он широко известен как Медный всадник.
Памятник Петру I был торжественно открыт 7 августа 1782 г. Автором его был специально для этого приглашенный Екатериной II в Петербург французский скульптор Этьен Фальконе. Монумент представляет собой бронзового всадника, поднявшего на дыбы коня над бездной. По мысли скульптора, всадник олицетворяет собой Петра, "поднявшего Россию на дыбы". Однако в фольклоре этот образ интерпретируется иначе.
Петр два раза на коне через Неву перескочил. И каждый раз говорил:
- Все Божье и мое!
А на третий раз хотел прыгнуть и сказал:
- Все мое и Божье!
Да так и окаменел с поднятой рукой.
Тема Медного всадника - одного из главных символов Петербурга - не сходит со страниц классных сочинений питерских школьников, отдельные строчки из которых становятся достоянием школьного, а иногда и общегородского фольклора:
На коне сидит Петр I, он поднял передние ноги.
Медный всадник изображает Петра Великого, вставшего на дыбы на своей лошади.
Скульптор перебирал много камней для памятника Петру и наконец выбрал бронзу.
Современная мифология Медного всадника продолжает оставаться столь же яркой и выразительной:
- Ты слышал, Серегу в Питере крупно штрафанули! Врезался, понимаешь, по пьяному делу в лошадь с мужиком.
- Ну и как он, бедняга?
- Все как положено: "мерседес" всмятку, а сам в больнице валяется.
- А тот мужик с лошадью?
- А что с ним сделается, с бронзовым?
В 1873 г. в сквере перед Александрийским театром по проекту скульптора М. О. Микешина был установлен памятник Екатерине II. Памятник давно уже стал одним из любимых объектов городского фольклора. Наименее обидные его прозвища: "Микешинская сонетка", "Печатка" или "Катька". Место встреч и свиданий молодежи в сквере перед Александрийским театром называется "У Катьки". Мифология бронзового монумента богата и разнообразна. Еще в XIX в. начались разговоры о том, что место для установки памятника выбрано вовсе не случайно. Будто бы так и должна стоять лицемерная распутница - спиной к искусству и лицом к публичному дому, который, по одной версии, находился на Невском проспекте, на месте Елисеевского магазина, по другой - на Малой Садовой улице. Записные столичные зубоскалы и остроумцы ни на минуту не оставляли памятник без внимания:
Туристы внимательно разглядывают бронзовые фигуры екатерининских сподвижников на скамье, или "Екатерининской скамейке", как ее называют в народе, вокруг ее пьедестала, которые жестами демонстрируют размеры своих детородных органов. Один только Державин виновато разводит руками, да Екатерина Дашкова исподлобья всматривается в хвастливую жестикуляцию своих знаменитых современников. А над ними возвышается величественная и недосягаемая императрица с лукавой улыбкой на чувственных губах и скипетром-эталоном в монарших руках.
Одна из легенд утверждает, что под памятником зарыты "несметные богатства", которые вот уже полтора столетия будоражат умы городских властей. Будто бы при закладке монумента одна из экзальтированных придворных дам в эмоциональном порыве сорвала с себя перстень и бросила его в котлован. Ее примеру якобы последовали многие присутствовавшие. Драгоценности посыпались в таком изобилии, что торжественную закладку пришлось на некоторое время задержать. Кстати, если верить современным городским слухам, то уже в советское время у новых хозяев Смольного не однажды возникала мысль о раскопках в Екатерининском сквере. Однако дело дальше кабинетных разговоров так и не продвинулось. С этими слухами тесно связана легенда о будто бы принятом в 1950-х гг. решении о переносе памятника Екатерине на другое место. Якобы она заслоняла вид на Театр имени А. С. Пушкина с Невского проспекта.
Особой популярностью пользовались в народе стихи, посвященные как самой императрице, так и ее памятнику:
Матушка Екатерина,
Будь здорова, как скотина,
Добродушна, как свинья,
Плодовита, как земля.
Где стоит такая дама,
Позади которой драма,
Слева - просвещение,
Справа - развлечение,
А спереди не всякому доступно?
Этакая пикантная игра, в которой и правила всем понятны, и ответ заранее известен. Позади памятника - театр драмы, слева - Публичная библиотека, справа - сад Отдыха, а спереди - Елисеевский магазин, цены на товары в котором доступны далеко не всякому. Это про него в советские времена сложилась поговорка, обращенная к детям: "Смотрите, детки, как ели наши предки". Обращались-то к детям, а отвечали сами себе: "Спереди сласти, а сзади - страсти".
30 августа 1834 г. в центре Дворцовой площади был торжественно открыт грандиозный памятник победителю Наполеона в войне 1812–1814 гг. Александру I - Александровская колонна, - "Александрийский столп", или "Колонна победы", как его стали называть в разговорной речи. Колонна сооружена по проекту архитектора Огюста Монферрана. Объектом городского фольклора Александровская колонна стала едва ли не сразу после ее торжественного освящения. Как известно, колонна не врыта в землю и не укреплена на фундаменте. Она держится исключительно с помощью точного расчета, ювелирной пригонки всех частей и собственного веса. Согласно одному из многочисленных преданий, в основание колонны был зарыт ящик отличного шампанского, чтоб стояла вечно, не подвергаясь ни осадке, ни наклону. Но ничто не помогало унять страхи обывателей. К колонне долго не могли привыкнуть. Вот какой анекдот записал Петр Андреевич Вяземский:
Когда была воздвигнута Александровская колонна в память Александра I, графиня Толстая крепко запретила кучеру своему возить ее в близости колонны.
- Не ровен час, - говорила она, - пожалуй, и свалится она с подножия своего.
Одним из самых скандальных памятников, установленных русским императорам в Петербурге, был конный монумент Александру III. Он был открыт 23 мая 1909 г. на Знаменской площади столицы (ныне - площадь Восстания), перед Николаевским вокзалом. Современники почти единодушно воспринимали памятник как редкий образец сатиры в монументальной скульптуре. И действительно, приезжих, вступавших в город с Николаевского вокзала, встречала грузная фигура царя с тяжелым взглядом тайного алкоголика, каким, и, может быть, не без оснований, считали его современники, на откормленном тучном битюге, как бы пригвожденном к гробовидному пьедесталу. Почти сразу разразился скандал. Верноподданная часть петербургского общества требовала немедленно убрать позорную для монархии статую. Демократическая общественность, напротив, приветствовала произведение такой обличительной силы. В спор включилась Городская дума. И только автор памятника Паоло Трубецкой, итальянский подданный, воспитывавшийся вдали от "всевидящего ока" и "все-слышащих ушей", оставался невозмутимым и, как утверждает один анекдот, отшучивался:
- Политикой не занимаюсь, я просто изобразил одно животное на другом.
В салонах рассказывали и другой анекдот. Молва утверждает, что его автором, да и героем тоже, был князь Цицианов, один из потомков знаменитого питерского острослова XIX столетия грузинского князя Дмитрия Евсеевича Цицианова.
Один грузинский князь по поводу этого памятника сказал:
- Я знаю, цто Саса зопа, но зацем же это так подцеркивать?
Надо сказать, что памятник и в самом деле вызывает неоднозначные чувства. Если верить фольклору многие петербуржцы испытывали по отношению к нему обыкновенную неловкость, они стыдились его. По их мнению, такой памятник недостоин ни его оригинала, ни Петербурга. И пускались во все тяжкие, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию.
- Приезжал по делам англичанин один… Мой знакомый. "Покажите мне, - говорит, - новый памятник, что Трубецкой сделал". И так мне, братцы, обидно сделалось, что повел я его к фальконетовскому Петру Великому, показал!
- Ну, и что же он?
- Ничего, хвалил.
Судьба монумента оказалась печальной. В 1937 г. памятник был снят с площади, к тому времени уже не Знаменской, а Восстания. По официальной версии, он будто бы мешал трамвайному движению. Долгое время памятник хранился во дворе Русского музея, отделенный от города чугунной решеткой. По меткому выражению фольклора, он стал "узником Русского музея".
Не случайно одной из первых побед демократической общественности в постсоветском Петербурге считается освобождение памятника Александру III из-за решетки Русского музея. Голос фольклора: "Свободу узнику Русского музея!" - был услышан. Памятник освободили из заточения и установили… перед входом в Мраморный дворец. Во дворе. На низком пьедестале, еще совсем недавно занятом "ленинским броневиком". Говорили, что временно. Что при этом имелось в виду, неизвестно. На историческом месте памятника Александру III перед Московским вокзалом стоит обелиск "Городу-герою Ленинграду".
В свое время в Петербурге на Манежной площади существовал помпезный памятник великому князю, третьему сыну Николая I Николаю Николаевичу (старшему). Во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. он был командующим Дунайской армией. Памятник был выполнен по модели скульптора П. Канонико.
Между тем, среди членов царской семьи Николай Николаевич считался фигурой довольно одиозной. Несмотря на то что великий князь достиг чина генерал-фельдмаршала, особенными полководческими способностями, по мнению современников, он не обладал. В свете был более известен своим неуравновешенным характером. В последние десять лет жизни Николай Николаевич страдал тяжелым психическим заболеванием. Об этом свидетельствует семейный анекдот, родившийся внутри царствующей династии и ставший известным всему Петербургу.
Когда на Манежной площади поднялся конный памятник великому князю Николаю Николаевичу (старшему), персоне ничем не примечательной, его брат Михаил был очень поражен. Еще тогда, когда Николай Николаевич сошел с ума, он очень удивился:
- Как это человек такой непомерной глупости может, тем не менее, сойти с ума!
После революции, согласно ленинскому декрету о сносе памятников, "воздвигнутых в честь царей и их слуг", памятник Николаю Николаевичу был разобран и уничтожен.
Как мы уже знаем, в Петербурге, столице государства, в ранний период его существования принято было ставить памятники только царствующим особам и полководцам. Кажется, впервые этот принцип был нарушен при установке памятника Ивану Андреевичу Крылову. И то ему отказали в праве стоять на одной из городских площадей и "задвинули" в Летний сад. Может быть, поэтому споры о месте его установки долгое время занимали весь литературный и художественный Петербург. Памятник предполагали установить в сквере перед зданием Публичной библиотеки, где долгое время служил Иван Андреевич; на Васильевском острове у здания Университета, почетным членом которого он был с 1829 г.; на могиле в Некрополе мастеров искусств, где в 1844 г. он был похоронен. Выбор, однако, пал на Летний сад. Причем, если верить городскому анекдоту, это место было определено самим баснописцем еще при жизни. Вот как это выглядит в анекдоте, извлеченном из записной книжки вездесущего П. А. Вяземского:
Крылов сидел однажды на лавочке в Летнем саду. Вдруг… его. Он в карман, а бумаги нет. Есть где укрыться, а нет чем… На его счастье, видит он в аллее приближающегося к нему графа Хвостова. Крылов к нему кидается:
- Здравствуйте, граф. Нет ли у вас чего новенького?
- Есть: вот сейчас прислали мне из типографии вновь отпечатанное мое стихотворение, - и дает ему листок.
- Не скупитесь, граф, и дайте мне 2–3 экземпляра.
Обрадованный такой неожиданной жадностью, Хвостов исполняет его просьбу, и Крылов со своею добычею спешит за своим "делом".
И следовательно, местонахождение памятника было определено "деловым" интересом Крылова.
О том, что граф Хвостов был неисправимым графоманом, над которым потешался весь читающий Петербург, мы уже знаем.
Пьедесталом памятника Крылову служит гранитный куб, полностью покрытый бронзовыми рельефами на сюжеты его басен, выполненными П. К. Клодтом по рисункам известного художника А. А. Агина. Несмотря на некоторую массивность и даже тяжеловесность, особенно ощутимую среди легких беломраморных скульптур Летнего сада, "Дедушка Крылов", как его стали называть горожане, сразу же стал необыкновенно популярен. К нему приходят родители с маленькими детьми, гуляющие пары, туристы и просто любопытные. Вокруг памятника всегда много людей и животных.
Особенно любим памятник Крылову ребятишками дошкольного возраста. Некоторые из них попали в городской фольклор.
Одна мама, гуляя со своей дочкой по городу, все время натыкалась на памятники Ленину или его соратникам. И ей постоянно приходилось рассказывать об этом дочери. А когда они дошли до памятника "Дедушке Крылову", плоды воспитания тут же обрушились на маму.
- Мам, - проговорила девочка, глядя на пьедестал, испещренный сценками из жизни животных, - это Ленин и его соратники?
Известно, что Адмиралтейство задумывалось Петром I одновременно и как судостроительная верфь, и как военная крепость. Стапеля для строительства кораблей были обращены к Неве, а крепостная стена - в сторону возможного нападения шведов. Северная война к тому времени еще не закончилась. Однако ко второй половине XVIII в. надобность в Адмиралтействе как крепости окончательно отпала. Постепенно эспланада перед ним, которую в народе чаще всего называли "Адмиралтейской степью", теряла свои фортификационные черты. Уничтожались земляные валы с бастионами, засыпались рвы с водой. Еще в 1816 г. на месте наружного канала был разбит бульвар. Остальная территория представляла собой огромное неухоженное пыльное поле, которое в городе прозвали "Петербургской Сахарой".
Сад на всей этой гигантской территории был разбит только в 1872 г. и назван Александровским в честь Александра II, хотя в народе он был широко известен как "Адмиралтейский" или "Сашкин сад". В 1876-1880-х гг. в саду, напротив башни Адмиралтейства, был сооружен фонтан, а еще через несколько лет на территории у фонтана были установлены бюсты Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова и М. И. Глинки. Это было время, отмеченное заметным снижением художественного уровня монументальной скульптуры. Реакция фольклора была незамедлительной. В конце XIX в. появился анекдот:
- Почему бюсты вокруг фонтана перед Адмиралтейством такие маленькие?
- Ничего, они в саду. Подрастут.
Негативное отношение петербуржцев к скульптуре Александровского сада усилилось с появлением еще одного монумента - памятника Н. М. Пржевальскому. Памятник великому путешественнику и исследователю Средней Азии, отлитый по модели скульптора И. Н. Шредера, был установлен в 1892 г. В то время никто не мог предполагать, что почетный член Академии наук и почетный гражданин Петербурга генерал-майор Николай Михайлович Пржевальский, запечатленный в бронзе, окажется похожим на "лучшего друга всех скульпторов, путешественников и географов" Иосифа Виссарионовича Сталина. Но так распорядилась насмешливая и непредсказуемая судьба. И родилась очередная легенда. Рассказывали, как однажды, путешествуя по Азии, Пржевальский неожиданно отклонился от маршрута, завернул ненадолго в Грузию, встретился там с некой грузинской красавицей Екатериной Георгиевной - будущей матерью Сталина, влюбился в нее и осчастливил, став, как утверждает эта фантастическая легенда, отцом ребенка.
Смущает, правда, верблюд, прилегший отдохнуть на землю возле пьедестала. Он кажется совершенно случайным и необязательным под бюстом импозантного мужчины в мундире гвардейского офицера с погонами. Сохранилась легенда о том, что Географическое общество, членом которого был Пржевальский, еще при установке памятника указывало городским властям на неуместность "корабля пустыни" в непосредственной близости к морскому символу Петербурга - Адмиралтейству. Не вняли. И тем самым открыли небывалые возможности для мифотворчества.
Туристы у памятника Пржевальскому:
- А почему Сталин с верблюдом?
- А это символ долготерпения русского народа.
Один из лучших образцов советской монументальной скульптуры в Ленинграде - памятник А. С. Пушкину, исполненный по модели скульптора М. К. Аникушина, - был установлен в сквере на площади Искусств в 1957 г. Памятник стал несомненной творческой удачей скульптора. Он так естественно вошел в архитектурную среду площади, что кажется, будто стоит на этом месте еще с первой четверти XIX в., с тех самых пор, как архитектор Карл Росси закончил строительство Михайловского дворца и распланировал площадь со сквером перед ним. Даже придирчивый городской фольклор практически не смог найти ни одного изъяна в фигуре Пушкина. Разве что непропорционально длинная, вытянутая вперед правая рука поэта, на которую обратил внимание детский фольклор:
На площади стоит Пушкин с протянутой рукой.
Сквер вокруг памятника Пушкину стал любимым местом отдыха не только туристов, но и жителей окрестных кварталов. Здесь всегда многолюдно. Над памятником кружатся стаи прожорливых голубей.
У памятника Пушкину стоят пионеры и отдают честь. К ним подходит мальчик:
- Это кому вы честь отдаете?
- Пушкину.
- Это который "Муму" написал?
- Ты что?! "Муму" Тургенев написал.
Через минуту подошел снова:
- Не пойму я вас, ребята, "Муму" Тургенев написал, а вы честь Пушкину отдаете.
А вот два туриста из Франции.
- Не пойму, - говорит один другому, - попал Дантес, а памятник Пушкину.
И, наконец, снова наши, питерские:
Проходят два читателя-детективоглотателя мимо памятника Пушкину.
- Ха, написал каких-то "Мертвых душ", и на тебе - памятник поставили.
- А мне кажется, их написал Гоголь.
- Тем более.
Сидит мужик в сквере у памятника. Вдруг голос сверху:
- Послушай, друг. Постой за меня часок. Дело срочное.
Мужик согласился и залез на пьедестал. А Пушкин с него сошел. Прошел час. Другой. Нет Пушкина. Надоело мужику стоять. И пошел он искать Пушкина. По Михайловской. На Невский. По галерее Гостиного. В бывший Толмазов переулок. В 27-е отделение милиции.
- Вам тут Пушкин не попадался?
- А у нас тут все Пушкины. Вот медвежатник. Вот форточник. Вот бомж.
- А в уголке?
- Да тоже Пушкин. Рецидивист.
- А он что?