Алек посмотрел вперед и увиденное заставило его кровь похолодеть. Небо было наполнено драконами, которые пронзительно кричали, ныряя низко вниз, затем снова высоко вверх, выпуская огонь в море и кружа над островом Кноссос, легендарным фортом. Они обрушили на него огонь и били по нему когтями, словно хотели разнести его в клочья.
Алек наблюдал за тем, как дракон нырнул вниз и разрезал своими длинными когтями целую часть форта. Последовал оглушительный грохот, когда со скалы в залив посыпались валуны.
Внизу, в воде, вид был не более обнадеживающим: тысячи троллей плавали мертвыми, сожженные или разрезанные до смерти, в то время как еще несколько сотен человек кричали и падали со скал, безуспешно пытаясь избежать гнева дракона.
Это была картина хаоса и смерти. Алек в замешательстве рассматривал ее, не понимая, что здесь произошло. Казалось, что целая армия троллей вторглась и атаковала небольшой остров Кноссос, и Алек не понимал почему. Он спрашивал себя, как троллям удалось забраться так далеко на юг.
Больше всего его потрясли драконы. Никогда в своей жизни он не видел настоящего дракона, он даже не был до конца уверен в том, что они на самом деле до сих пор существуют. Он задавался вопросом о том, как они смогли добраться до Эскалона, откуда они прилетели. Он не понимал, как его любимая страна могла измениться так быстро. Алек покинул ее всего несколько недель назад, и теперь страна была разорвана – страна, которую он едва узнавал – наполнена монстрами и смертью.
Дурное предчувствие Алека усиливалось, пока он наблюдал за силой этих созданий. Он сжал меч в своей руке, ощутил его вибрацию и, посмотрев вниз, в очередной раз удивился. Меч начал светиться и, казалось, указывал на небо, на драконов.
Алек ощутил прилив энергии, который прошел через его ладонь, запястье и руку, и удивился. Неужели оружие на самом деле может справиться с драконом? Неужели ему на самом деле суждено владеть им? Казалось, что меч ведет их прямо в самое сердце хаоса и разрушения.
Вдруг Алек все понял. Он повернулся к Совосу.
"Это не ошибка", – сказал он. – "Ты плывешь прямо к драконам".
Совос молча кивнул, продолжая смотреть вперед, и Алек замер.
"Но почему? Ты хочешь убить всех нас?"
Совос проигнорировал его.
"Это из-за Меча, не так ли?" – спросил Алек, собирая все воедино. Он требовательно схватил его за руку. – "Ты думаешь, Меч может спасти нас?"
Совос продолжал игнорировать его, и Алек ощутил страх и возмущение.
"Ты на самом деле рассчитываешь атаковать стаю драконов единственным мечом?" – спросил он. – "И ты ждешь, что я возглавлю атаку?"
Наконец, Совос повернулся к нему.
"Ты – наша единственная надежда", – серьезно ответил он.
Алек услышал ужасный крик и, подняв голову к небу, ощутил благоговейный страх при мысли об этом. Глядя на эти огромные существа, кружащие высоко над головой, на эти древние, первобытные создания, которые живут тысячи лет, он не мог понять, как простой меч может что-то изменить, может даже поцарапать малейшую их чешую.
Алек крепче схватил Меч.
"А если ты ошибаешься?" – спросил он, сглотнув.
Совос покачал головой.
"Если мы ошибаемся", – сказал он, упорно глядя на море. – "Тогда мы все умрем. Они найдут нас – в Эскалоне или на Затерянных Островах. Побег – это не вариант".
Он повернулся к Алеку и положил руку ему на плечо.
"Ты должен попытаться, Алек", – сказал Совос. – "Легенда всегда гласила, что меч, если его выковать, сможет отразить атаку драконов. Пришло время проверить легенду".
Алек схватился за поручни, когда огромная волна накатила под корабль, и он почувствовал тошноту, когда посыпались брызги. Дюйм за дюймом они все ближе подплывали к острову, к стае драконов. Алек услышал внезапный грохот внизу и, осмотрев воду, увидел десятки тел, плывущих лицом вверх, которых уносило течение. Это была жуткая сцена, которую Алек уже хотел стереть из своей памяти.
Течение сильно изменилось, и они обогнули Кноссос, налево от острова, кружа позади него. Алек прищурился и заметил в воде два тела, которые размахивали руками в стремительно текущем течении. Они были живы.
"Выжившие!" – крикнул Алек. – "Видите?"
Остальные подошли ближе, всмотрелись в воду, и наконец, тоже заметили их. Алек увидел мужчину с короткой бородой и закаленным лицом наемника, рядом с которым плыла самая красивая женщина, которую он когда-либо видел. Эта невероятная пара держалась друг за друга, помогая друг другу удерживаться на плаву. И они с ужасом смотрели в небо.
Алек удивленно смотрел вверх. Он услышал оглушительный рев до того, как увидел дракона. Он ужаснулся, когда огромный дракон нырнул прямо на них. Он вытянул свои когти и открыл большую пасть, обнажив ряды острых зубов, некоторые из которых были длиннее Алека.
Алек дрожал, заставляя себя преодолеть свой страх. Он чувствовал, что Меч пульсирует в его ладони, и это придало ему сил. Он знал, что время пришло. Время для храбрости. Время жизни и смерти. Время спасти этих людей.
Когда они подплыли ближе к дракону, Алек почувствовал, что он, кузнец этого меча, был единственным, кто может владеть этим мечом, кто может изменить судьбу Эскалона.
"Мы все умрем", – сказал Совос, повернувшись к нему. Его пронзительные голубые глаза светились от адреналина и ужаса. – "Вопрос в том, как. Ты должен решить. Умрешь ли ты храбро или станешь уклоняться от смерти, как трус?"
Алек стоял, ощущая, как сила Меча проходит через него вверх и вниз по его рукам, через все его тело, и он осознал, насколько это безумная затея. Он, одинокий мальчик из небольшой деревни, никто, противостоит драконам с простым мечом.
Но, когда дракон нырнул вниз, он почувствовал, что его сердце не может позволить этим людям умереть. Он принял решение.
Бросившись вперед, Алек запрыгнул на перекладину, побежал к самому краю поручней, прочно встал на узкой деревянной планке, удерживая равновесие, и повернулся к врагу. Волны плескались у его ног, пока он стоял там, возвышаясь над другими, расставив ноги и протягивая Меч.
Внезапно дракон посмотрел на него, забыв о своих жертвах, находящихся внизу, и закричал, словно рассвирепел при виде Меча. Он изменил курс, вместо этого полетев вниз прямо к Алеку.
Мгновение спустя он выпустил поток пламени.
Алек повернул голову, собрался с духом, ожидая, что дракон сожжет его заживо, и поднял меч перед собой.
Но вдруг, к его потрясению, пламя застыло в воздухе, словно встретилось со стеной в двадцати ярдах от него, после чего исчезло.
Дракон выглядел таким же потрясенным, как Алек.
Но он продолжал лететь, злясь, шире открывая пасть, сосредоточившись только на Алеке. Он широко расправил крылья и полетел еще ближе, словно собирался проглотить его. Вскоре дракон оказался всего в нескольких метрах, и весь мир Алека почернел под его тенью. Алек знал, что это его единственный шанс. Его сердце бешено колотилось, подавляя его страх. Он издал громкий боевой крик и прыгнул с корабля, держа перед собой Меч. Он прыгнул вверх, прямо в пасть дракона, и выпрямил меч, направив его в небо зверя, толкая изо всех сил.
Кровь хлынула рекой, когда дракон пронзительно закричал, и вибрация его крика вытолкнула Алека из его пасти, отчего он кубарем полетел в море.
И, пока Алек кружился в неистовых водах, последним, что он увидел, был большой дракон, такой живой, но через несколько секунд он закрыл глаза и погрузился в море перед Алеком. Логика отказывалась в это верить, но он был мертв.
Глава тридцать вторая
Везувиус размахивал руками в ревущих водах Залива Смерти, жадно хватая ртом воздух, когда неистовое течение практически засосало его вниз. Он плыл к поверхности после каждого течения, уносящего его. Он был ранен, выбился из сил, понимая, что долго не продержится. Вокруг него плавали мертвые тела его армии, и Залив представлял собой одну большую плавающую могилу.
Везувиус услышал шум прилива и, когда он оглянулся через плечо, его поразил ужас, стоило ему увидеть надвигающийся водоворот, чья пена была видна на почерневшей воде. В другой стороне кричали драконы, то поднимаясь, то опускаясь, пересекая небо с пламенем и выпуская огонь в воду, вызывая столбы пара. Смерть ждала его со всех сторон.
Везувиус не мог поверить в то, что он оказался в такой ситуации. Всего несколько минут назад его люди овладевали Кноссосом, приближались к Лорне, воинам, собираясь стереть их с лица земли и объявить о полной победе. Он так близко находился к завершению своей победы, к уничтожению любых последних остатков повстанцев, к выяснению того, что еще та девушка охраняла в башне. Он бы узнал, как навсегда опустить Пламя. Все это было почти у него в руках.
Затем появились драконы и все изменилось. Это было массовое убийство, и ему повезло сбежать, спасая свою жизнь, прыгнув со скалы и используя своих троллей для того, чтобы смягчить свое падение. Но теперь он был здесь, страдая от первого поражения в своей жизни, плывя в этом море, едва цепляясь за жизнь. Все его мечты рухнули.
Но Везувиус отказывался умирать – ни здесь, ни в этом месте. Он знал, что ему предстоит обрушить на мир больше смертей и разрушений. Конечно же, он не умрет до тех пор, пока сначала не уничтожит людей Эскалона. Он должен заставить их заплатить, каждого из них, и он этого так не оставит. Везувиус раньше бывал и в худших ситуациях, но всегда выживал. Смерть ужасна, но он знал, что он страшнее смерти.
Когда Везувиуса начало засасывать в течение водоворота, он услышал крик, оглянулся и увидел поблизости других выживших троллей – своих генералов. Они преданно оставались рядом с ним на каждом шагу, решительно настроенные защитить его, помогая поддерживать его на плаву, насколько это возможно. Когда Везувиус увидел их, у него возникла идея.
Внезапно он развернулся, схватил генерала и толкнул его лицом в водоворот. Генерал закричал, когда вода начала засасывать его вниз. На его лице читалось потрясение от такого предательства. В то же самое время, пока он тонул, Везувиус откинулся назад и сбросил тролля, используя свою силу для того, чтобы генерал отлетел в отверстие, а сам он смог бы оттолкнуться от кружащегося течения.
Это движение дало Везувиусу необходимый толчок, чтобы выбраться из течения. Он отчаянно плыл, и вскоре оказался в безопасности. Он услышал приглушенные крики генерала и увидел, как его засосало на дно навсегда. По крайней мере, тролль умер, сослужив добрую службу.
Сильно подпрыгивая в воде, Везувиус сосредоточил свой взгляд на скалистом берегу впереди, на дальней стороне залива, куда вымыло такое большое количество его мертвых троллей. Он отталкивался, размахивал руками и ему удалось схватиться за большой кусок плавающих обломков.
Впервые он вздохнул с облегчением, на мгновение дав отдых своим изнывающим от боли плечам, держась за планку, подпрыгивая вверх и вниз в воде. Он получил необходимое ему второе дыхание. Везувиус оттолкнулся, в этот раз поймал течение и оказался на накатившей волне, которая поднялась высоко, после чего она опустила его вниз, тем временем унося его все ближе к берегу.
Везувиус собрался с духом, когда впереди замаячили зазубренные скалы и его понесло прямо к краю берега. Но он ничего не мог поделать, чтобы это остановить.
Везувиус врезался в скалы, боль была такой сильной, что ему показалось, будто переломались все его кости. Тем не менее, в некотором смысле он получал удовольствие от боли. Он наслаждался ощущением боли не меньше, чем наслаждался, причиняя ее другим.
Везувиус закричал, преодолевая боль, протянул руку и схватился за расщелину в скалах, его руки скользили, пока он изо всех сил цеплялся за жизнь. Когда течение грозило унести его обратно в море, он держался что было сил, скользя по мху. Наконец, потеряв хватку, он протянул руку и схватил плывущую планку рядом с собой, после чего протянул ее и зажал в скалах.
Везувиус ни за что не хотел расставаться с жизнью, когда огромная волна бросилась обратно в море, пытаясь унести его. Но Везувиус удержался и в этот раз оказался в безопасности.
Он быстро взобрался на скалы трясущимися руками, тяжело дыша, пока, наконец, не рухнул на берег. Он упал лицом вниз на скалистый берег посреди всех мертвых тел – единственный выживший тролль в море трупов.
Не успел Везувиус упасть, как он кое-что понял наверняка – он будет жить. Он будет жить любой ценой. И он посеет такой хаос в Эскалоне, которого тот никогда еще не видел.
Глава тридцать третья
Эйдан крепко держался, когда его конь галопом скакал через пустырь. Он скакал рядом с Энвином, Лейфолом и сотнями мужчин Лептуса уже несколько часов. Покрытый пылью, хватая ртом воздух, Снежок пытался не отставать. Наконец, они достигли вершины холма и Эйдан увидел то, ради чего они проделали этот путь – возвышающиеся скалы Эверфола.
Эйдан испытывал благоговение перед этим зрелищем. Из пустыря поднимались скалы, словно памятник, тянущийся к небесам, и на них хлестали и ревели самые большие водопады из всех, что он когда-либо видел. Картина была потрясающей, их рев оглушал. Даже отсюда Эйдан ощущал брызги тумана, холодный воздух и вода освежали, охлаждая его после путешествия.
Эйдан спешился вместе с остальными и стоял, глядя вверх, любуясь видом. Вода хлынула вниз на сотни метров из невероятно высоких скал, врезаясь в скалы, образуя большие столбы брызг и переходя в бушующую реку, которая текла мимо Лептуса в Залив Смерти. Эйдан едва верил в то, что такие вещи могут существовать в природе – такие прекрасные, такие волнующие, которых, казалось, не касалась рука человека.
Эйдан подумал о плане своего отца направить воду в другую сторону, заставить ее изменить направление, устремить ее вниз с другой стороны. Теперь, увидев ее лично, мальчик подумал, что это невозможно. Глядя на нее – такую древнюю, такую мощную – Эйдан усомнился в том, что эту воду когда-нибудь будет возможно заставить изменить курс. Казалось, что если они это сделают, эта вода затопит мир.
"Что теперь?" – спросил Энвин Лейфола, стараясь перекричать водопады.
"Мы должны отправиться к рычагам", – ответил Лейфол. – "Следуйте за мной".
Он поспешил вперед, его люди последовали за ним, и Эйдан тоже не отставал, когда он обошел вокруг дальней стороны скалы. Эйдан осторожно шел по камню, скользкому от брызг, несколько раз подскользнувшись. Шум плеска был еще громче, воздух становился более влажным с каждой секундой.
Наконец, они добрались до дальней стороны скал, и Лейфол повел их к скрытой пещере. Они пригнулись у входа, и Эйдан пошел за ними внутрь.
Эйдан оказался вместе с другими внутри широкой пещеры, чей арочный потолок поднимался на тридцать метров. Шум водопада здесь был приглушенным. Он моргнул, пытаясь привыкнуть к мраку, и в эту минуту увидел, как Лейфол подошел к огромному каменному рычагу.
Энвин подошел и удивленно посмотрел на него. Лейфол повернулся к нему.
"Построен нашими предками на время войны", – сообщил он.
"Что он делает?" – спросил Энвин.
"Если его дернуть, большие камни Эверфола откроются. Водопад будет перенаправлен, образуется новая река, и земля изменится навсегда".
Потрясенный Эйдан уставился на рычаг.
"Могут ли они достичь моего отца?" – с надеждой спросил он. – "Могут ли они потопить каньон?"
Лейфол бросил на него серьезный взгляд.
"Я не знаю", – ответил он. – "Этот рычаг никогда прежде не дергали".
Эйдан молча смотрел на него, по-прежнему удивляясь.
"Тогда давайте не будем терять времени", – предложил Энвин.
Все мужчины друг за другом бросились вперед. Десятки мужчин прижались ближе, схватившись за огромный каменный рычаг тридцати метров в длину и начали тянуть вниз изо всех сил.
Они стонали от напряжения, а Эйдан смотрел на них с надеждой. Но его сердце ушло в пятки, когда они, в конце концов, остановились, пятясь назад, не в силах сдвинуть рычаг с места.
Лейфол покачал головой.
"То, чего я и боялся", – сказал он.
Эйдан нахмурился.
"Разве нет способа разъединить его?" – спросил он. Ему не терпелось прийти на помощь отцу.
Лейфол подошел к небольшому проходу, низко к земле, вырезанному в камне небольшой аркой. Он опустился на руки и колени и безуспешно попытался протиснуться. Затем он поднялся с красным лицом и покачал головой.
"В конце прохода", – сказал он. – "Находится второй рычаг. Его можно расцепить первым. Но мы никогда не доберемся до него. Его построили скрытым, недоступным".
Эйдан ощутил прилив адреналина, когда вдруг понял, что он должен сделать.
"Я могу пролезть!" – крикнул он.
Все мужчины повернулись к нему, удивившись. Эйдан бросился вперед, упал на руки и колени и осмотрел небольшой каменный проход.
"Я могу пролезть!" – настаивал мальчик. – "Я могу добраться до второго рычага".
Энвин покачал головой.
"Если ты застрянешь", – сказал Энвин. – "То умрешь. Ни один из нас не сможет тебя достать".
"Если я не полезу", – возразил Эйдан. – "Мой отец умрет. Какой у меня выбор?"
Не говоря больше ни слова, Эйдан повернулся и с колотящимся сердцем начал протискиваться в тесный каменный проход.
Здесь не хватало воздуха, камень давил со всех сторон, и Эйдан никогда еще не испытывал такого страха. Он едва мог шевелиться, и чем дальше он полз, тем тяжелее ему было дышать. Вскоре он вынужден был ползти на животе, на локтях, ощущая, как огромные липкие пауки ползут по его лицу. Мальчик быстро дышал, но он был не в состоянии освободить руки, чтобы смахнуть их.
Эйдан полз все дальше и дальше, царапая локти и предплечья. Ему казалось, что этому никогда не будет конца.
И затем вдруг, к его ужасу, он оказался в ловушке. Он застрял.
Ерзая изо всех сил, Эйдан не мог освободиться.
Он начал потеть, когда на него нахлынула паника.
Интуиция подсказала Эйдану, что это решающее мгновение его короткой жизни. Наконец, он понял, что значит быть воином, что значит быть мужчиной. Это значит быть одиноким. Быть абсолютно одиноким и полагаться только на самого себя, чтобы выжить.
Эйдан знал, что должен найти в себе храбрость и силу, что сделать это. Ради самого себя. Ради своего отца. Ради своего народа. Он подумал о том, как сильно страдал его отец, что он преодолел, и понял, что он тоже должен найти силу где-то внутри себя. Эйдан знал, что он должен призвать на помощь какую-то часть себя, которая была сильнее, чем он думал. Он должен.
Он не хотел умирать здесь.
"Давай же", – заставлял себя Эйдан.
Мальчик вонзал свои локти все сильнее и сильнее, они кровоточили, но он игнорировал боль. Он толкал свое лицо в грязь, используя пальцы ног. Эйдан стонал, ему казалось, что его сжимают тисками, пока, наконец, ему не удалось снова зашевелиться одним большим рывком. Сначала он продвинулся на дюйм, затем еще на несколько, а потом и на метр. Он протискивался и толкал себя все дальше и дальше.