Меня стискивают и обцеловывают, и только тогда до меня начинает доходить, что это же мои приехали!
-
А чего народу - то столько?
- спрашивает Сашка, крутя головой по сторонам, пока мама протирает очки и поправляет футболку, сбившуюся после бурных приветствий. Футболка зелёная с малиновыми цветами.
Я оглядываюсь. И правда, по всем улицам, выводящим к канатной дороге стекаются толпы людей. Азамат замечает мою растерянность и отвечает на всеобщем:
- Дома слышат, а травы говорят. Людям любопытно посмотреть на Лизину родню, вы уж извините. Когда прибыли земные целители, тоже вся столица сбежалась.
- Ой, здравствуйте! - Сашка стремительно хватает двумя руками ладонь Азамата, пока не увернулся, и от души трясёт. - Я так рад с вами наконец - то встретиться лично!
- Да - да, мне тоже очень приятно, - растерянно бормочет Азамат, нависая над мелким Сашкой, как утёс над деревцем.
-
Это и есть муж твой, что ли?
- мама кивает на Азамата и вздевает очки на нос.
-
Ну да, он самый. Вот, знакомься.
-
Ух ты какой большой! Ну иди сюда, иди, мой хороший!
- она подманивает его рукой.
Азамат вопросительно смотрит на меня и подходит поближе.
- Вот, - говорю, - знакомься, это моя мама.
Мама - Азамат
.
-
Очень приятно
, - по слогам произносит Азамат по - нашему.
Мама издаёт удивлённый смешок и продолжает его подманивать.
-
Наклонись хоть!
Азамат послушно наклоняется и тут же оказывается в жарких объятьях и троекратно расцелован в обе щеки. Кто - то в толпе не сдерживается и гикает.
-
Хороший, хороший
, - одобрительно сообщает маман, похлопывая совершенно обалдевшего Азамат по плечу.
- С - спасибо
, - с трудом выдавливает Азамат, изо всех сил стараясь прилично улыбаться.
-
Ну
, - мама упирает руки в боки, -
а где мой внук? Желаю лицезреть!
-
А он дома
, - говорю. -
Во дворце. Пошли, познакомлю. Только он сейчас спит, как раз успеем пообедать.
Капитан! - кричу на ходу Экдалу. - Кто у вас там по хозяйственной части, скажи, чтобы отвезли багаж к нам во дворец!
- Уже везут, - кивает Экдал.
-
Как доехали? -
Азамат вставляет ещё одну из недавно выученных фраз. Акцент у него получается кавказский, смешно.
-
Отлично! -
бодро отвечает Сашка. -
Только очень долго. Мы до Гарнета туннелем, но там очередь сутки!
Поняв, что мы куда - то направились, толпа расступается, и в ней становятся видны ещё знакомые лица.
-
Ой, Янка!
- Сашка кивает в толпу. -
Давненько не виделись! Как она тут, обосновалась?
-
Вроде да
, - пожимаю плечами. -
Пойдём, сам спросишь
.
Братец забегает вперёд и прихватывает Янку за плечи.
-
Здорово! Ну как тебе Муданг? От Лизы - то я уже наслушался.
-
Нормальный Муданг, -
отмахивается она. -
Заморочек куча, конечно, но терпеть можно. Вот, знакомься, наша с Лизой ученица, Орива.
Орива, естественно, ничего кроме своего имени не разбирает, а на то, что её представили без спросу, несколько обижается.
- Привет! - радостно говорит Сашка на всеобщем, протягивая руку для пожатия. Орива смотрит на руку, не понимая, что с ней делать. Янка пытается объяснить, выходит плохо. Сашка теряется. Я начинаю ржать.
- У нас принята другая форма приветствия, - объясняет подошедший Азамат и подманивает пальцем стоящего в толпе Арона. - Арон, знакомься, это брат Лизы, Александр, и их мать.
Арон, просияв, выбирается из толпы, как полагается, скрещивает руки, заложив ладони под мышки, и кланяется. Сашка неуклюже повторяет жест. Маме несколько мешает бюст, так что приходится локти повыше поднять, выходит совсем смешно, в итоге она просто хлопает Арона по плечу.
-
Всех рада видеть!
Арон вздрагивает и нацепляет широченную улыбку непонимания, Янка покатывается.
-
Мама, познакомься ещё, вот это Эцаган, я тебе про него рассказывала…
Эцаган, ты ещё наобщаешься с Алтошей, погоди чуток!
Эцаган многословно здоровается и отвешивает поклон. Пока я перевожу любезности, Сашка принимается выпытывать у Азамата какие - то технические подробности устройства муданжских звездолётов. Мы постепенно движемся по радиальной улице к центру.
- М - да - а, тут по - нашему - то никто и не говорит…
- протягивает мама, топая рядом со мной впереди процессии. -
И как ты их терпишь?
-
Вот Азамат говорит. Остальные более - менее говорят на всеобщем, для меня - то разница небольшая. А тебе бабушка сколько лет твердила, что надо учить всеобщий? А ты всё зачем да зачем. Вот зачем!
-
Так кто ж знал, что ты в такую даль замуж выйдешь! А муж твой у тебя учится, что ли?
-
Да нет, всё у той же бабушки!
-
У бабушки?!
- ужасаются мама и Сашка хором.
-
Бабушка?
- Азамат слышит знакомое слово. -
Да, я уже знаком с вашей бабушкой.
Сашка картинно закатывает глаза.
-
Лиза, как ты могла! Ты что, решила совершенно деморализовать своего мужа?
-
Да он пока вроде держится. Зато смотри сколько уже всего сказать может!
Азамат вежливо улыбается, делая вид, что что - то понял.
Сашка внезапно обращает внимание на окружающую архитектуру.
-
Ого, какие домики! Мам, гляди!
-
Да ладно домики, ты смотри, какие цветы! А деревья! Да тут даже трава под ногами - и та декоративная!
Сашка не особо её слушает, потому что мы как раз проходим женский клуб, торчащий на обочине. Братец останавливается и с любопытством скребёт пальцем стену.
-
Так вот ты какой, саман!
- он заглядывает в окно и встречается взглядом с вышивающими тётками. У тёток глаза становятся размером с мингь, то бишь, старшую монету. -
Ай, там люди!
- Сашка шарахается и принимается ржать.
- Теперь я вижу, что он и правда твой
младший
брат, - ухмыляется Азамат.
Мама тем временем пытается пробраться в чей - то неогороженный палисадник посмотреть цветочки, но Алтонгирел недвусмысленно преграждает ей дорогу. Мама нехотя возвращается на своё место в строю.
-
Этот с губами такой смешной!
- сообщает она мне шёпотом, как будто Алтонгирел может понять. -
Шарахался от меня всю дорогу. Ты ему что, ужасов каких - то про меня нарассказывала?
-
Нет, он просто, наверное, думает, что ты - это я в большой концентрации
.
Мама громко хохочет, запрокинув голову.
-
Ну ты его и задолбала в таком случае! Слушай, а капитан - такой милый мальчик, вежливый, я, правда, не понимаю ни черта, но что вежливый - то, это слышно! Вообще все такие обходительные, понятно, что ты тут осела!
-
Ещё бы они были не обходительные с матерью императрицы!
- фыркаю я. - Но вообще, конечно, они к женщинам очень трепетно относятся.
-
Так и Сашке, вроде, не хамили. Хотя конечно, если ты императрица… Всё время забываю, что это в самом деле. Ух ты - ы-ы, Саша, гляди какое черепашище!
Это мы дошли до "Щедрого хозяина", вестимо. Братец с мамой тормозят, как вкопанные и синхронно достают камеры, чтобы запечатлеть это произведение муданжской архитектуры.
- Мы тут осядем или во дворец пойдем? - спрашиваю Азамата.
- Я думаю, будет жестоко так разочаровывать даму, - говорит он, кивая на стоящую на пороге хозяйку в парадном диле с необъятной пиалой хримги в руках. - Ей, видимо, сказали, что мы в их сторону направляемся.
- Ладно, тогда давай сюда, напугаем моих сурчатинкой, - хихикаю я, подцепляю родичей под локти и влеку ко входу.
Вечером в трактире обычно куча народу и накурено ароматными травами, но сегодня, похоже, хозяйка всех выгнала. Мы располагаемся за почётным - дальним от двери - столиком, а Алтонгирел с Эцаганом и Янка с Оривой - за соседним, чтобы не мешать семейным разговорам, и нас ещё до всякого заказа заваливают яствами. За гигантским бараньим окороком, жареным на камнях, следует сурок в крабьих яблочках и угорь с орехами. Ко всему этому прилагается чан чомы и крошечные чашечки с чаем.
-
Это из этих напёрстков предлагается пить?
- вопрошает маменька, брезгливо двумя пальцами приподнимая чашечку. -
У вас тут чай восьмидесятиградусный, что ли?
-
Нет, это они так показывают уважение, -
говорю.
-
Ну так скажи им, что мы всё поняли, а теперь пусть несут нормальную посуду. Мне всё это жирное мясо надо нормальным количеством чая запивать.
С этими словами она ставит напёрсток на поднос хозяйке, которая как раз принесла чайник. Прежде чем я успеваю открыть рот, хозяйка обращает на нас с Азаматом несчастный взгляд и жалобно произносит:
- У меня мельче нету…
- Мельче не надо, - с ободрительной улыбкой говорит Азамат. - Надо крупнее. Принесите им средние пиалы для супа, они будут довольны.
- Но я суп не собиралась подавать! - ахает хозяйка. - А надо?
- Нет, - Азамат улыбается ещё миролюбивей. - Они будут пить чай из средних пиал для супа. Это земная традиция.
Хозяйка хлопает глазами, кивает и удаляется.
- Как тут краси - иво… - Сашка осматривает интерьер, благополучно пропустив мимо ушей все чайные баталии. - Сегодня праздник, что ли?
- Нет, - отвечает Азамат, - эти украшения - просто обереги, охраняющие от порчи еды и вредных клиентов.
- А амулета от вредного начальства у вас нет? - ржёт Сашка. - Или от соседей - придурков?
Азамат мотает головой, по - муданжски, до упора. Мама в ужасе на него вытаращивается.
-
Лиза, чего это он?
-
Ничего, это жест "нет".
-
Жуть какая, он шею - то не свернёт?
-
Эту шею поди сверни!
-
Тоже верно…
Возвращается хозяйка с пиалами, расставляет их на столе и наливает чай. Примерно по чайной ложке в каждую. Я зажимаю рот рукой, чтобы не заржать. Азамат легонько вздыхает и мягко забирает у хозяйки чайник.
- Давайте я сам, мы и так вас загоняли.
Хозяйка розовеет, широко оскаливается, кланяется и убегает на кухню. Азамат наконец наливает маме полную пиалу чая, все довольны.
-
Ишь ты какой галантный
, - хмыкает мама. -
Не боишься, что уведут?
-
Честно говоря, не очень. Сама посуди, раз уж до меня пятнадцать лет никто не позарился…
-
Так чужое интереснее, чем ничейное.
-
По себе судишь?
-
Да мне они с роду не нужны, хоть женатые, хоть какие! А вот ты бы за своим присматривала. Тут - то я поняла уже, что тётки странные, но если вы с ним на Землю полетите - вот там глаз да глаз! Найдутся бабы и поумнее тебя, и покрасивей. На императора - то!
Я корчу рожу в том смысле, что подозревать Азамата в измене - не просто последнее дело, а вообще идиотизм. Азамат тут же вопросительно на меня смотрит, мол, что с матерью не поделила.
- Мама считает, что ты такой потрясный мужик, что мне надо от тебя вилами гонять всех потенциальных соперниц.
До сих пор усилием воли молчавший Алтонгирел не выдерживает и фыркает в пиалу, произведя веер брызг.
-
Вот поэтому пиалы для чая такие маленькие
, - наставительно сообщает Янка, до которой не долетело.
Азамат тем временем собирается с мыслями и, стратегически улыбаясь, говорит маме:
-
Ваша дочь не должна волноваться. Но спасибо за комплимент.
Мама некоторое время изучает его задумчивым взглядом, потом обращается ко мне.
-
Лизка, будь поосторожнее со своим знойным красавцем. Я тебе говорю, на Земле все бабы будут его.
-
Вы хотите взять Лизу на Землю?
- хмурится Азамат.
- Мнэт, - Сашка с набитым ртом мотает головой. - Мно вам когда - то пйыдётся пйыехать вмэште. Ой, как вкусно! Я хочу сказать, маршал Ваткин хочет вас видеть, а он с Земли не выбирается уже много лет, всё - таки пожилой человек. Так что он хотел бы, чтобы вы сами до него добрались. Вы ведь хотите вступить в экономический союз, правда? Ну так маршал вас ждёт с распростёртыми объятьями, только просит лично встретиться. Он же с вами об этом говорил, разве нет?
- Говорил, - кивает Азамат, не переставая хмуриться. - Но мне теперь не так просто уехать с планеты на несколько недель. Да и требования для вступления в союз мы ещё не все выполнили.
- Так я вам говорю, нафиг требования, вас уже ждут!
- Нет, - решительно отвечает Азамат. - Пускай ещё подождут. Если моя планета вступит в союз, то с полным правом, а не по прихоти главнокомандующего союзными войсками. Я ни в коем случае не хочу его обижать, но я не хочу и быть у него в долгу. И тем более не хочу, чтобы другие союзники смотрели на нас сверху вниз, дескать, ничего не умеют, только мечами махать, а по знакомству провинтились на тёплое местечко. Союз - это сотрудничество, и я там хочу быть на равных.
- Мда - а, - Сашка задумчиво трёт нос. - Серьёзный вы человек, Азамат. Не то чтобы я в этом раньше сомневался, конечно… Но, боюсь, маршал всё - таки обидится.
- Именно поэтому я ему говорю, что не могу приехать, потому что ужасно занят, и надо сначала навести порядок дома, а уж потом лезть в мировую политику.
- Вы бы знали, какой у нас бардак, поняли бы, что он с вами не совсем согласен…
Азамат пожимает плечами.
- Тогда скажите ему, что жена не хочет меня отпускать к земным красоткам.
Я давлюсь яблочком.
Дома Тирбиш выносит нам сонного Алэка, и меня сносит громовым сюсюканьем. Мелкий чужих не боится совершенно, а тут как бы и не совсем чужие… В общем, он ведёт себя, как в рекламе: улыбается и радостно пищит, хватая родичей за выступающие части организма.
Дверь приоткрывается, и оттуда раздаётся то ли свист, то ли шипение. Обернувшись, в полутьме различаю Алтонгирела, который манит меня в гостиную. Видимо, жаждет мне на маму пожаловаться. Встаю и выхожу.
- Чего ты?
- Да я так, поинтересоваться, они не жалуются, ничего? - Алтонгирел стоит ко мне боком, нехарактерно теребит рукав и отводит взгляд.
- А на что им жаловаться? Мама сказала, что с ней все очень вежливо обходились.
Духовник немного расслабляется.
- Я просто… ну, пришлось объяснять нашим всякие штуки, ну, про чашки там, или про то, что надо место уступать… В общем, на тебя ориентировался. Странно всё это, я боялся, как бы глупость не сделать какую - нибудь. Тем более, ребята мне никак не верили. А родичи твои молчат, как будто не для них стараюсь…
- Спасибо тебе большое, у тебя отлично получилось. Для моих родичей такие вещи - сами собой разумеются. Они просто не знали, что надо тебя поблагодарить. Так что я тебе говорю спасибо за них.
Алтонгирел кривится, но кивает. Потом принимается жевать нижнюю губу. Я жду, пока он соберётся с мыслями, но он всё никак.
- Ну рассказывай, что ещё?
- Твоя мать - странная женщина.
Невольно усмехаюсь.
- Это не новость.
- Да? - он разворачивается ко мне всем корпусом. - То есть, она и для землянки странная?
- Есть немного. Конечно, для Муданга гораздо страннее. А что она такое сделала?
- Она… как бы это сказать… Она совсем не боится показаться смешной. Вот например, она ведь ни на всеобщем, ни на муданжском не говорит, а твой брат не всегда был рядом, так она его не ждала и не звала, а так, жестами показывала, если ей что надо. Кстати, она выучила несколько муданжских слов, специально нас заставила с ней их повторять. Вся команда по полу каталась от смеха, я думал, она разозлится, а она…
- …Хохотала громче всех. Ну да, а чего злиться - то? Вы же не ждёте, что она прямо возьмёт и заговорит правильно. Она даже не собирается учить муданжский, просто из интереса какие - то слова зазубрила.
- Ну да, но всё равно. Если я что - то делаю первый раз, и у меня плохо получается, да ещё и у всех на виду, я страшно злюсь.
Я усилием воли сглатываю комментарий про подростковые комплексы.
- Понимаешь, Алтонгирел, моя мама уже добилась в жизни всего, чего хотела. Она хороший профессионал, её уважают, ей много платят, у неё любящая семья и куча друзей. Я сомневаюсь, что у вас на борту был хоть один человек, настолько довольный собой. Она имеет право больше ни в чём не преуспевать, она и так крутая. Понимаешь? Сказала что - то смешное и посмеялась, потому что это не важно. Мне кажется, тебе это должно быть близко. Ты ведь довольно высокого мнения о своих профессиональных способностях, да и все остальные считают, что ты очень хороший духовник, даже Ирлик. Ты можешь себе позволить расслабиться и не злиться по пустякам. Я думаю, тебя станут даже больше уважать, если ты будешь меньше беспокоиться об имидже.
- Погоди - погоди, Ирлик - хон про меня говорил? - настораживается Алтоша.
- Ну, он сказал, что у нас оба духовника невероятно круты. Я так поняла, он имел в виду Ажгдийдимидина и тебя.
- Странно, что он считает меня вашим духовником. И я не так уж хорош в своём деле. Ты - то это знаешь, даже если все остальные меня нахваливают. Я хорошо предсказываю, но я совсем не понимаю людей. Ажгдийдимидин вообще сказал мне, что я машина для предсказаний.
Мне кажется или у него дрожат руки? На всякий случай поглаживаю его по плечу.
- Он, видимо, очень злился, раз так сказал. Но знаешь, мало кто может похвастаться, что хорошо предсказывает. Так что ты в любом случае крут, тебе просто есть, куда расти, - кто бы мог подумать, что мне придётся убеждать Алтонгирела, что он крут!
- Вот твоя мать тоже всё время так делает, - неожиданно говорит он.
- Как?
- Трогает. И ещё обнимает, целует всех. Зачем?
- Она так выражает, что ей приятны эти все.
- Но я тебе неприятен, почему ты меня трогаешь?
На всякий случай убираю руку.
- Потому что ты нервничаешь, и я хочу тебя успокоить. На землян это обычно действует успокаивающе.
Алтонгирел рассматривает меня в полутьме.
- Я не люблю, когда меня трогают женщины. Я от этого только больше нервничаю.
Я открываю рот, чтобы извиниться, но он продолжает:
- Но почему - то когда твоя мать трогает, то совсем другое ощущение.
Я развожу руками, не находя слов.
- Ну, она же мать… Я правда не знаю, как это объяснить.
- Мало ли что мать, от моей собственной матери у меня только синяки оставались! - выпаливает Алтонгирел, и тут же спохватывается. - Так, всё, я с тобой заболтался, мне пора идти.
Он делает пару решительных шагов к двери, когда у меня за спиной из детской выходит Азамат. Алтонгирел ему кивает и скрывается за дверью.
- Чего это он? Мы даже не поздоровались толком, - удивляется муж.
- Он хотел сбежать от меня. Просто мы начали обсуждать мою мать, а потом случайно переключились на его, и он сболтнул лишнего.
Азамат понимающе кивает.
- Да, если уж он со мной не хочет о ней говорить, то с тобой и подавно. Ладно, успокоится.