Газетная статья уподобляла случай с Алисой Пэджетт тому, что случилось с французской девочкой Бернадеттой Субиру, которая в 1858 году утверждала, что видела Пресвятую Деву. Пещера на окраине маленького городка Лурд, где якобы это произошло, стала местом паломничества, и каждый год святыню посещали от четырех до пяти миллионов пилигримов. Многие, страдавшие различными недугами и хворями, приезжали туда в надежде исцелиться, другие - чтобы укрепить свою веру или просто поклониться Богоматери. Среди первых было зафиксировано более пяти тысяч исцелений, хотя после тщательного расследования, проведенного собственным медицинским бюро Католической церкви, чудесными объявили только шестьдесят четыре. Но на множество других паломников, не только больных, снизошла другая благодать, которую пропустили медики, но заметили церковники: эти люди обрели новую веру, они объявили, что принимают все, чему суждено быть, и внутренне смирились с недугами, поразившими их самих или их близких. Это было истинное чудо Лурда Неосязаемое, поскольку было сокровенным, духовное осознание, просветление, не имеющее значения для клинических записей и медицинских карт.
Алиса Пэджетт, несомненно, подверглась глубокому эмоциональному, возможно духовному, испытанию, которое заставило подавленные чувства снова функционировать нормально. И это само по себе было чудом. Главный вопрос, мучивший отца Хэгана, заключался в том, было ли оно спонтанным или ниспосланным свыше. Никто не относится осторожнее к так называемым "святым чудесам", чем сама церковь.
Он сложил газету, взял ее под мышку и вылез из машины. Вечернее небо за последние несколько минут заметно потемнело, словно ночь спешила грубо заявить свои права Или Хэган просидел в машине дольше, чем ему представлялось? Скоро должен был прийти служка, чтобы зажечь в церкви огни перед вечерней службой, и священник радовался этому. Он вошел в свое жилище и направился прямо в кухню. Если бы Хэган был пьющим - а он знал многих таких священников, - то с удовольствием принял бы изрядную дозу шотландского виски, но пришлось обойтись чашкой горячего чаю.
Хэган включил в кухне свет, наполнил чайник и встал, глядя на газовую конфорку и смутно сознавая, что чем дольше смотрит, тем дольше чайник не закипит. Его мысли были об Алисе.
Ее мать впала в нервное возбуждение и не могла сдержать слез после невероятного исцеления дочери, а отец так и не смог поверить в это. Алиса не только прекрасно слышала и говорила, но и излучала почти видимое сияние, вызванное чем-то большим, чем просто физическое исцеление.
Отцу Хэгану нужно было поговорить с девочкой наедине, завоевать ее доверие и подробнее расспросить о видении, чтобы в ее истории не появлялось новых выдумок, но в тот день поговорить наедине было невозможно. Местный доктор быстро увлек все семейство Пэджеттов в больницу. Он был так ошеломлен внезапной переменой в девочке, что настоял на немедленном осмотре ее специалистами. Медики продержали Алису у себя всю ночь, осмотры продолжались и весь следующий день.
Для девочки, вновь обретшей дар речи, Алиса говорила немного. Когда врачи спрашивали ее о женщине в белом, которую она якобы видела, Алисино счастливое личико становилось безмятежным и она повторяла то, что уже говорила священнику:
- Женщина в белом назвала себя Пречистой Девой…
Алисе словно было трудно произносить эти слова.
- И как она выглядела?
- Белая, и вся сияла. Похожа на статую в церкви Святого Иосифа, но как-то светилась, как-то… искрилась…
- Ты хочешь сказать, мерцала?
- Мерцала?
- Как порой солнце в туманный день…
- Да, правильно. Мерцала…
- И что еще она сказала тебе, Алиса?
- Она сказала, чтобы я пришла снова..
- И сказала зачем?
- Послание. У нее есть послание.
- Послание для тебя?
- Нет-нет, для всех…
- И когда она должна вернуться?
- Не знаю.
- Разве она не сказала тебе?
- Я сама узнаю.
- Как?
- Просто узнаю, и все.
- А почему она тебя исцелила?
- Исцелила меня?
- Да Ты же не могла слышать и говорить. Разве ты не помнишь?
- Конечно помню…
- Так почему же она помогла тебе?
- Просто помогла, и все.
Последовала пауза, задумчивая, озадаченная, но доброжелательная. Очевидно, Алиса понравилась медицинскому персоналу, но на них подействовало и что-то еще. Ее спокойная безмятежность была заразительна Молчание прервал, психиатр, знакомый с Алисиным случаем;
- Тебе понравилась та женщина, Алиса?
- О, да. Я люблю эту женщину…
И тут Алиса заплакала.
Отец Хэган ушел из больницы в замешательстве, его не коснулся охвативший окружающих душевный подъем. К тому времени история уже разнеслась по окрестностям, и Хэган был ошеломлен, увидев заголовок в "Курьере". И его так обеспокоило не просто внимание, которое, несомненно, теперь привлечет к себе его церковь, и не известность, которая станет преследовать Алису - это была малая цена за избавление от несчастья, - а сравнение с чудесными исцелениями в Лурде. Хэган боялся, что распространившиеся слухи превратят все происходящее в балаган. Страшило и кое-что еще. Ощущение предвестия. Ему было жутковато, и он сам не понимал почему.
Из чайника валил пар, когда священник вышел из кухни к телефону в прихожей.
Понедельник, поздний вечер.
- Как вам понравился барашек, мистер Фенн?
Фенн поднял бокал вина, благодаря ресторатора:
- В лучшем виде, Бернар.
Тот засиял.
- A y вас, мадам?
Сью издала одобрительный звук. Ее рот был набит блинчиками в апельсиновом сиропе, и Бернар признательно кивнул.
- Бренди к кофе, мистер Фенн?
Обычно он давал клиентам достаточно времени, чтобы отдохнуть между подачами блюд, но сейчас знал, что Фенн никогда не расслабляется, пока не прикончит весь обед и перед ним не поставят большой стакан с бренди.
- Арманьяк, Сью? - спросил репортер.
- Нет, пожалуй, не надо.
- Давай! У нас же праздник, помнишь?
- Хорошо. М-м-м, тогда "Драмбюи".
- Прекрасно, - сказал Бернар; это был маленький, аккуратненький человечек, и весьма любопытный. - У вас праздник?
Фенн кивнул:
- Вы уже видели вечерний выпуск?
Ресторатор знал, что Фенн имел отношение к "Курьеру", так как несколько лет назад, когда Бернар и его деловой партнер (также шеф-повар) только что открыли дело в Брайтоне, репортер черкнул несколько строк в газете об их ресторане "Французское знакомство". Тогда это обеспечило заведению хорошую рекламу, поскольку приморский курортный городок был перенасыщен ресторанами и пабами, и с тех пор журналист стал дорогим посетителем.
- Сегодня не было возможности просмотреть газеты, - извиняясь, проговорил Бернар.
- Как? - Фенн изобразил ужас. - Вы пропустили мою величайшую сенсацию? Как вам не стыдно, Бернар!
- Я непременно прочту позже.
Ресторатор улыбнулся и исчез на лестнице, ведущей на верхний этаж, где был небольшой бар. И, словно они были связаны через блок веревкой, тут же сверху спустился официант, чтобы убрать тарелки после десерта.
Ресторан занимал три этажа, сдавленный, как бутерброд, между мастерской и гостиницей, и здание было таким узким, что казалось, его вколотили молотком в занимаемое место. Фенн считал ресторан лучшим в городе и посещал его только в особых случаях.
- У тебя очень самодовольный вид, Джерри, - сказала Сью, проводя пальцем по кромке своего бокала.
- Да, - признал он с ухмылкой, но ухмылка исчезла как только Фенн заметил нахмуренные брови Сью. - А что, статья получилась неплохая.
- Да, неплохая. Хотя ты малость переборщил.
- Переборщил!.. Боже, в чем же?
- Я понимаю, Джерри, понимаю. Извини, я тебя не упрекаю. Просто это так, ну, я вижу, что все оказалось раздуто сверх меры.
- И чего ты ожидала? Там произошло знамение. Глухонемая вдруг исцелилась и объявила, что видела Пресвятую Деву. Некоторые другие дети, когда я поговорил с ними, сказали, что тоже что-то видели. То есть один, которого я смог расслышать - а то родители так набросились на них, что я с трудом разбирал слова.
- Я ведь тоже была там, помнишь?
- Да, помню. Но у тебя тоже был не очень умный вид.
Сью потеребила салфетку на коленях.
- У меня было странное ощущение, Джерри. Как будто… Не знаю… Как во сне. Как под гипнозом.
- Истерия. Ты разве не заметила, что вчера она носилась в воздухе? Дети подхватили ее от той девочки. Помнишь историю, что случилась несколько лет назад? Шествие оркестров в Мэнсфилде? Триста детей грохнулись в обморок, ожидая начала конкурса, и после довольно тщательного расследования власти объявили это массовой истерией.
- Один или два врача, участвовавших в расследовании, не согласились с этим. Они сказали, что дети могли пострадать от какого-то органического яда И в почве были обнаружены следы инсектицида.
- Этого недостаточно, чтобы привести к такому эффекту. Ну да ладно, назовем это заключение правдоподобным. Все равно существует множество других случаев массовой истерии, доказывающих, что такое случается, верно?
Она кивнула, потом проговорила:
- Так ты считаешь, что все дело в этом. Массовая истерия.
- Вероятно.
- Эта мысль не очень ясно видна в твоей статье.
- Да, на это скорее намекается. Послушай, нынче люди любят читать про аномальные явления. Их уже тошнит от войн, политики и рушащейся экономики. Им хочется подумать о чем-то другом, о чем-нибудь выходящем за пределы земной человеческой деятельности.
- И это позволяет продать большой тираж.
Фенн удержался от резкого ответа, поскольку вернулся Бернар.
- Арманьяк для джентльмена, "Драмбюи" для леди.
Улыбка ресторатора угасла, когда он ощутил внезапное похолодание в атмосфере.
- Спасибо, Бернар, - сказал Фенн, не отрывая глаз от Сью.
Тот снова исчез - проверить, как обстоят дела за соседним столиком.
- Извини еще раз, Джерри, - проговорила Сью, прежде чем Фенн сформулировал свой ответ. - Я не собиралась начинать ссору.
Сразу успокоившись, Фенн протянул через стол руку и коснулся ее руки.
- В чем дело, Сью?
Она пожала плечами, но не отдернула руку, когда их пальцы переплелись. Несколько мгновений помолчав, она сказала:
- Наверное, я просто не хочу, чтобы все это утратило свою ценность. Вчера в этих краях произошло нечто чудесное. Было это действительно чудо или нет - не так важно; просто случилось что-то доброе. Разве ты сам не почувствовал? Разве не ощутил, как тебя омыло что-то теплое, умиротворяющее?
- Ты серьезно?
В ее глазах сверкнул гнев.
- Да, черт возьми, совершенно серьезно!
Фенн крепче сжал ее руку.
- Успокойся, Сью, не волнуйся. Ты же видела - я был занят. У меня не было времени что-либо почувствовать. Впрочем, одну вещь я заметил: одного-двоих в толпе - кто не встревожился за своих чад - очень развеселило происшедшее. Они вовсю улыбались, но тогда я подумал, их позабавило, что дети покинули мессу. Хотя они не смеялись и не шутили, а просто стояли с веселым видом. Может быть, они ощутили то же, что и ты.
- Опять истерия?
- Не исключаю.
- Ты не можешь предположить, что эта девочка, Алиса, действительно стала свидетельницей пришествия?
- Пришествия? - Слово на мгновение насторожило Фенна. Он беспокойно заерзал на стуле, потом взял бренди, отпил и дал жидкости обжечь горло. - Я не католик, Сью. Если разобраться, я, наверное, ничего не смыслю в религии. Я даже не уверен, существует ли Бог. Если да, он, наверное, работает по другому каналу. Ну неужели ты ожидала, что я поверю, будто девочка увидела мать Бога?
- Мать Христа.
- Для католиков это одно и то же, не так ли?
Сью не стала отвечать, не желая ввязываться в спор.
- А как ты объяснишь Алисины слова? Пречистая Дева Не многие дети так называют Богоматерь, особенно если учесть, что большую часть жизни девочка ничего не слышала.
- Она не могла бы произнести ничего связного после стольких лет глухоты и молчания, но это другой разговор. Она могла вычитать эти слова в любой религиозной книжке.
- А рисунки? В газете ты пишешь, будто Алисина мать говорила тебе, что дочь после первого видения снова и снова рисовала Пречистую Деву.
- Да, она говорила. Это все, что я сумел выяснить, прежде чем вмешался священник и прогнал Пэджеттов. Больше я ничего не узнал. Но это ничего не доказывает, Сью, кроме того, что у Алисы было навязчивое видение. И это она тоже могла увидеть в любой католической книжке. В самой церкви есть статуя Девы Марии.
Фенн помолчал, потягивая бренди, пока официант наливал кофе.
Когда они снова остались вдвоем, он продолжил:
- Дело вот в чем: у Алисы было видение, и для нее оно было реальным, но это не делает его реальным для всех остальных. По-моему, это подходящий случай, чтобы обратиться к психиатру.
- Ой, Джерри…
- Погоди! Раз она после всех этих лет так ясно и хорошо заговорила, значит, большую часть времени она слышала слова и звуки.
- Если только запоминала их.
- Ради Бога, когда она лишилась речи и слуха, ей было четыре года! Она никак не могла запомнить.
Посетители за соседними столиками начали оборачиваться, и Фенн наклонился к Сью и понизил голос.
- Послушай, Сью, я не посягаю на твою религию - хотя до сих пор не знал, что тебе до нее есть дело - но представляешь, сколько каждый год происходит случаев, когда люди объявляют, что видели Бога, ангелов и святых? Да, и Пресвятую Деву тоже. Представляешь?
Она покачала головой.
- И я тоже. - Он улыбнулся. - Но знаю, что примерно столько же, как и НЛО. И многие убийцы совершали свое преступление, потому что "так велел им Бог". Вспомни Сатклиффа, Йоркширского потрошителя. Это довольно распространенное явление.
- Тогда зачем ты придумываешь все это для других?
Он покраснел.
- Это журналистика, детка.
- Это отвратительно.
- Ты тоже занимаешься подобным бизнесом.
- Да, и иногда мне стыдно. А сейчас я хочу домой.
- Ах, брось, Сью. Тут ничего не поделаешь.
- Я серьезно, Джерри. Я хочу уйти.
- Что на тебя нашло? Я сожалею, что взял тебя в эту чертову церковь, ты становишься святошей.
Сью посмотрела на него, и Фенн, глотая бренди, подумал, что сейчас она выплеснет на него содержимое своего бокала. Но она вытерла салфеткой губы и встала.
- Я доберусь сама.
- Эй, Сью, перестань! Я думал, ты останешься у меня на ночь.
- Ты, наверное, шутишь.
Фенн изумленно посмотрел на нее.
- Я не верю своим ушам. Что на тебя нашло?
- Возможно, я разглядела твою истинную сущность.
- Ты ведешь себя просто смешно.
- Да? Может быть, ты прав, но так я себя чувствую в настоящий момент.
- Я возьму счет. - Фенн допил бренди и стал подниматься из-за стола.
- Я сама доберусь. - С этими словами Сью вышла из-за стола и стала подниматься по лестнице.
Фенн сел, слишком ошеломленный, чтобы дальше возражать. Он взял со стола нетронутый "Драмбюи", поднял бокал в честь окружающих, что, очевидно, показалось присутствующим большой любезностью, и двумя быстрыми глотками выпил.
Шаги на лестнице заставили его обернуться в надежде, что Сью смягчилась.
- Все в порядке, мистер Фенн? - встревоженно спросил Бернар.
- Все ужасно.
Ночь после понедельника.
Отдуваясь, он поднялся на холм, то и дело бормоча про себя что-то об удивительном непостоянстве женского характера. Его "праздничный" обед начался вполне достойно, но чем больше они спорили об истории с Алисой Пэджетт, тем тише становилась Сью. У нее был переменчивый нрав; вспыхнув или рассердившись, она могла через минуту стать на удивление спокойной и даже безразличной к окружающему. Сложность заключалась в том, чтобы предугадать ее настроение (что он изо всех сил старался сделать) и потом отслеживать его. Впрочем, нынче вечером Фенн оказался не готов к ее нападкам. И до сих пор пребывал в недоумении.
Какого черта она так обиделась? Посещение мессы в то воскресное утро возродило ее былые религиозные идеалы? С чего бы? На Рождество она брала Бена на мессу, и никаких внезапных религиозных метаморфоз не случалось. Так с чего бы теперь? Наверное, из-за детей; возможно, ей не хотелось видеть, как он воспользовался ими. И может быть, она права.
Но это же его работа, правда, - освещать события? Бог мой, а уж это ли не событие! Даже национальные средства информации заинтересовались. Нет сомнений: эта статья обеспечит ему пропуск на Флит-стрит.
С облегчением он наконец остановился в том месте, где улица шла вверх (или вниз - в зависимости от того, куда едешь). Здесь стояли домики с террасами, двухэтажные, если считать цокольный этаж, и дом эпохи Регентства - со странными белыми стенами и черными окнами и дверью.
Фенн вставил ключ, рука подрагивала скорее от сдерживаемого расстройства, чем от нескольких пинт спиртного, выпитых в пабе рядом с "Французским знакомством". Он закрыл за собой дверь и устало поднялся в свою квартиру на втором этаже, надеясь, что Сью ждет его там, и более чем уверенный, что ее там нет.
Телефонный звонок ускорил его шаги.
Глава 8
Хочешь, можешь, можешь, хочешь
Ты пуститься с нами в пляс
Льюис Кэрролл. "Приключения Алисы в Стране чудес"
Гостиница "Корона" своими размерами была под стать самому поселку: маленькая, уютная - в таких обожают останавливаться на выходные любовники. Вывеска на стене сообщила Фенну, что когда-то, в шестнадцатом веке, здесь был постоялый двор, который приобрел новый блеск в 1953 году, когда к нему пристроили дополнительные спальни. Обеденный зал с дубовыми балками под потолком обеспечивал комфортабельное размещение пятидесяти посетителей, во всех шестнадцати спальных комнатах имелись радио и телевизор, а в некоторых, кроме того, и собственные душевые. Вывеска также сообщила Фенну, что администрация гарантирует ему хорошую пищу и любезное обслуживание и с большим удовольствием приглашает его в отель "Корона". "Спасибо, - про себя поблагодарил он, - но не думаю, что задержусь здесь".
Фенн заметил, что бар слева открыт, но решил, что половина одиннадцатого рановато для пива Пахнуло ароматов утреннего кофе, с улицы, гуляя, зашла случайная пожилая пара и тут же исчезла в баре, словно запах кофе, как пение сирен, приманивал престарелых.
- Мистер Фенн?
Фенн обернулся и увидел седого, но с моложавым лицом мужчину, улыбающегося ему из дверей за вестибюлем.
- Мистер Саутворт?
- Да, это я. - Седой человек вышел на обозрение и протянул руку к раскрытой двери, приглашая репортера тоже войти внутрь.