- Нет у нас такого обычая, - тихонько пробормотал палач, косясь куда-то в угол. - А вот ежели яйцо в хлеву, например, спрятать, то, пока оно будет целое, и приплод у скотины хороший будет, и про болезни можно будет забыть. Ну и от пожаров помогает, и вещи утерянные искать.
Я проследила за его взглядом. У самого потолка в уголке, где сходились тесаные каменные стены, поблескивал медью широкий раструб. Ёжкин кот, ну надо же быть такой некумекой! Сразу не могла сообразить, что нас подслушивают? Я вопросительно подняла брови, серый глаз в разрезе маски мне подмигнул.
Палач подошел к жаровне, провел пятерней по рядам щипцов с длинными ручками. Звук получился угрожающим. Я всхлипнула:
- Не виноватая я!
Раскаленные щипцы плюхнулись в бадейку с водой, к потолку с шипением поднялось облако пара.
- А-а-а-а! - поддержала я представление. - Больно-о-о!
Дальше покуражится не получилось. В экзекуторскую ввалился в дымину пьяный боярин Димитру. Палач, схлопотавший прямой удар в челюсть, благоразумно уполз за лавку. Михай, ругаясь и потряхивая выбитым запястьем, подскочил к моему лобному месту и с воплем: "Прости меня, девочка!" - рухнул на колени.
Девочка была готова все простить прямо сейчас и кому угодно, если бы благородный спаситель в пылу раскаяния не попытался отпереть ножные захваты. Металлические кольца с лязгом поддались, чтоб еще плотнее обхватить мои щиколотки. Я взвыла, на этот раз не понарошку, и мстительно скрутила отрезвляющий кукиш. А чтоб неповадно было в пьяном виде к девицам врываться и от важных дум их отвлекать! Будущий вечный трезвенник поднял на меня грустные глаза:
- Тебе больно, птица-синица?
Я опустила руку и откинулась в кресле:
- Не нужно меня так называть… Свое что-нибудь придумай.
- Вот и Влад мне так говорит, - забормотал Михай, поднимаясь. - Рожу презрительную скорчит и давай вразумлять.
Боярин Димитру обходил пыточную по большому кругу, будто разыскивал какую-то вещь.
- Придумай, говорит, что-то свое…
Искомый предмет оказался деревянной тесаной лавкой. Временный правитель Валахии улегся на нее, закинув руки за голову.
- А что я придумаю? Я и птиц-то с пяток всего знаю. Курицу знаю, сойку и эту, как ее… Выпь! Курица - жмурится, сойка - спой-ка, выпь…
Богатырский храп сотряс помещение.
- А выпь-то чего? - негромко спросил палач, выбираясь наконец из-под лавки.
- Наверное, сыпь… - вслух подумала я.
- Ладно получается, - одобрил он, - выпь-сыпь, напевно очень.
У меня на этот счет было свое мнение, но мужик осторожно отстегнул ножные кольца.
- Меня зовут Нелу. - Маска съехала в сторону.
Палач был молод, лет двадцати, наверное. Широкоскулое курносое лицо его выражало сосредоточенность.
- Будем считать, что на сегодня работа закончена.
- Как скажешь, - с готовностью ответила я. - А кому ты должен был о результатах доложить?
- Ему, - кивнул палач в сторону Михая. - Вот проснется…
Нелу потер подбородок. Ссадина, оставленная драчливым боярином, слегка кровила.
- Подлечить? - Я прикоснулась ладонью к его скуле, подушечки пальцев привычно закололо. - Я же ведьмой деревенской раньше была, могу зашептать, чтоб заживало быстрее.
Парень принял мою помощь с благодарностью. Через несколько минут на его коже остался только розоватый след.
- Что с боярином делать будем? - вытерла я руки одолженной тряпицей и присела на краешек скамьи. - Мне тоже с ним поговорить надо.
- А я знаю? - пожал плечами Нелу. - Подождем, пока проспится, если у тебя каких наговоров от этого дела нет.
Мое предложение отрезвить боярина Димитру раз и навсегда ведьмовским кукишем было отвергнуто как бесчеловечное.
- Лучше уж пусть он сам как-нибудь, - пробормотал палач, пряча глаза. - Может, ты пока от пыток отдохнешь?
Я обиженно отвернулась. Подумаешь, какое единство!
Обратно в камеру меня вел не Йоска, а какой-то незнакомый стражник. Мужик так угрожающе поводил алебардой, что с разговорами я решила слегка обождать. Да и, если честно, не до них мне было. Я сразу же завалилась на свою соломенную подстилку, повернулась к стене и прикрыла глаза. Сон не шел. Вот ведь незадача! Всегда так! Когда не надо, чуть не стоя заснуть могу, особенно после сытного обеда. А сейчас - ни в какую! А ведь совет Лутонюшки из хрустального лабиринта мне ох как пригодился бы. Пока еще Михай проспится и сможет мне о господаревом артефакте рассказать… Тем более что я догадываюсь, что искать, теперь нужна подсказка - где.
Я попробовала считать овец, но эти наглые твари вместо того, чтоб монотонно перепрыгивать через наскоро придуманный заборчик, разбегались кто куда, глумливо бекая. "Ну правильно, - здраво рассудила я. - Они, наверное, боятся прыгать в пустоту". Я зажмурилась. За заборчиком расстелился ковер изумрудной сочной травки. Пастбище с четырех сторон окружили покатые склоны гор, на западе алело солнышко, ветер принес запахи распаренной земли и далекого дождя, застрекотали кузнечики. Я перекатилась на спину и подложила руки под затылок. Вечерело…
На тропинке, сбегающей с пригорка, показалась женская фигура. Прихрамывая и от того слегка дергая плечом, ко мне приближалась… бабушка. Я обрадованно вскочила, перекинула за спину косу и побежала навстречу, путаясь в длинном подоле сарафана. Яга улыбалась, разноцветные глаза лукаво щурились. Как же я соскучилась по ней!
Скрипнули петли, хлопнула дверь камеры. Я подняла голову. Сон рассыпался, оставив после себя чувство пустоты и неудовлетворенности.
- Estou doente, - прохрипел Луиш Мария де Нагейра. - Я болен… Я умираю! Что ты сделала со мной, ведьма?
Маг рухнул, отбросив светильник. Ручейки горящего масла устремились к подстилке.
- Пожар! - заорала я. - Горим!
На помощь мне приходить не торопились. Я прыгала по камере, будто горная коза, затаптывая огонь. Мне показалось, запахло паленым мясом. Мантия Нагейры тлела. Я заколотила в дверь, сбивая в кровь руки. Ёжкин кот!
- В коридоре никого нет, я велел, чтоб не беспокоили…
- У кого ключ?
- Не у меня…
Досточтимый надсадно кашлял, вяло подергивая конечностями. Умирает он, ага! Скоморох балаганный!
Ну почему моя стихия не вода? Почему порывы ветра, которые заполошно вырываются из моих рук, только раздувают пламя? Стоп, Лутоня! Огонь есть там, где есть воздух. Значит, твою силу нужно попытаться использовать наоборот. Не призвать ветер, а… отослать? "Пожалуйста, - шептала я своему дружку. - Уходи, на минуточку оставь меня. Мне очень-очень нужно…" Ветер недоверчиво фыркнул и юркнул в дверную щель. Сразу стало трудно дышать, заломило виски, легкие горели. Маг тоненько скулил на полу. Я задержала дыхание. Язычки пламени пожухли, обесцветились и… пропали. Глаза слезились, в горле будто застрял целый выводок ежей.
- Теперь вернись! - прохрипела я, борясь с головокружением. - Я больше не выдержу…
Наверное, ветер прислушивался за дверью. Он ворвался, благоухая жизнью и морем, поцеловал меня в щеки и играючи задрал подол мажеского облачения.
Я облегченно вздохнула: мэтр Нагейра под мантией носил нормальные штаны.
Привалившись спиной к стене, я прикрыла глаза. Как всегда, после использования стихийных сил, накатило изнеможение, затем слабость и нечеловеческий голод.
- Ты ветреница. - Маг приподнялся на локтях и сел.
- Это что-то объясняет? - ядовито переспросила я. - Или просто к слову пришлось?
Меня душила такая злоба на недотепу-мага за недавний пожар, за нелепое подземное погребение и, самое главное, за расстроенную встречу с бабушкой, что я готова была зубами вцепиться в его длинный нос и не отпускать, пока она, злость, не утихнет.
Нагейра моего состояния не заметил или не счел нужным замечать.
- Теперь понятно, почему в твоем присутствии моя сила так возрастает. Маги твоей стихии иногда могут служить источником для других.
- Других сил или других магов? - заинтересовалась я.
- Адепты ветра обычно не дружат с себе подобными… Ты училась? Кто был твоим наставником?
Я покраснела. Что за день-то такой? Все подряд меня носом в Квадрилиум тычут, как нашкодившего котенка. Сначала маленькая Лутоня, теперь этот вот…
Кстати, мой ответ мага и не интересовал. Он подслеповато щурился, пытаясь высмотреть что-то в темноте.
- Ты можешь найти лампу?
Я пожала плечами и подобрала с пола светильник. Дорогой стеклянный колпак его, конечно, приказал долго жить, но фитилек был на месте, и даже чуток масла плескалось на дне плошки.
- Кремень нужен и кресало, - сообщила я.
- Пустое…
Из складок мантии мэтр Нагейра извлек нитку блестящих бус, отщипнул один шарик:
- Давай сюда.
Я протянула лампу. Маг сжал бусину пальцами, раздался негромкий щелчок, и на фитиль упала капля жидкого огня. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, встретила испытующий взгляд:
- Расскажи мне, что на самом деле случилось с валашским князем.
Иветта Лузитанская примеряла церемониальный наряд. Большое настенное зеркало послушно отражало ее гибкую грациозную фигурку в пене черных кружев. Глубокое декольте открывало манящую ложбинку между грудей, а высокий ворот подчеркивал безукоризненность длинной шеи. Жемчужная диадема, венчавшая сложную прическу, придавала образу величие. Иветта была прекрасна, впрочем, как и всегда. Горничная из местных расправляла многослойный подол, ползая на четвереньках по наборному паркету. Наконец идеал был достигнут.
- Пошла прочь, - отослала княгиня служанку. - Сообщи Йохане, что я жду ее.
Девушка кивнула, присела в поклоне и попятилась к выходу. Иветта поморщилась. То, что она не смогла захватить из Шегешвара всех своих прислужниц, доставляло определенные неудобства. Вот, например, сейчас: одно неосторожное слово с ее стороны, и простоватая горничная в мгновение ока могла превратиться в свирепого зверя. Волки-оборотни! О боги! Что прикажете с этим делать? Постоянное напряжение, запах мокрой псины, от которого подступает мигрень, провинциальная непосредственность местных дворян…
- Госпожа звала меня?
Княгиня вздрогнула всем телом. Йохана появилась неслышно, будто просочилась сквозь стены. Теперь она стояла перед княгиней - предупредительная, верная, надежная.
- Есть новости? Девка созналась под пытками?
- С ней работает лучший специалист.
- Славно! - Иветта радостно хлопнула в ладоши. - Мы подготовили запасной план, если этот не сработает?
- Да, госпожа.
Из складок серого платья появилась небольшая плетеная корзина, заполненная ярко-красными осенними яблоками.
- Ты уверена, что яд хорош?
Йохана едва заметно усмехнулась:
- Он идеален и действует на магов с такой же интенсивностью, как и на обычных людей. Я подсыпала малую толику в питье мэтру Нагейра…
- Ай-ай-ай, - погрозила пальчиком Иветта. - Надеюсь, мой досточтимый земляк не отойдет в лучший мир раньше времени?
- Маг в порядке. Доза была минимальной. Все симптомы исчезнут через пару-тройку дней.
- Прекрасно!
Иветта провела кончиками пальцев по одному из глянцевых фруктов:
- Будь наготове, наша маленькая бестия может в любой момент проголодаться.
Йохана молча кивнула. Княгиня взмахом руки отослала компаньонку:
- Иди, моя дорогая, мне предстоит нелегкий день. Распорядись, чтобы подготовили омолаживающую ванну служанки. - И задумчиво добавила, возвращаясь к созерцанию своего отражения: - А к вечеру мы посмотрим, кто из прекрасных дам достоин управлять Драконом.
ГЛАВА 10
О дворцовых порядках, девичьих обидах и умудренных магах
Quem tem amigos nao morre na cadeia.
(В тюрьме умирает тот, у кого нет друзей.)
Португальская пословица
А слушать-то маг не умел совсем. Спрашивается, зачем вопросы задавать? Чтобы сейчас сидеть с растерянным видом, потирая переносицу, и шарить глазами по стене камеры?
- Вы мне не верите? - В моем голосе звучало раздражение.
- Понимаешь, девочка, - осторожно начал Нагейра. - Ракшасы - существа более мифические, чем реальные. Призывать их разучились более ста лет назад, так что твою историю я склонен считать… нет, не ложью, скорее фантазией. Женщины более, нежели мужчины, склонны к нервическим расстройствам. Не знаю причин твоей ненависти к адептам культа Трехликого бога, но обвинения твои голословны и не выдерживают никакой критики. Я изучал эту религию, еще будучи студентом. Аскеза и молитва - вот пути, по которым следуют ее скромные служители во имя способности предсказывать, которую дарует им их божество. Самоотречение, ограничение и исполнение сложных обетов, даже самоистязание. Но ракшас? Нет.
- Да неужели? - расстроилась я. - Тогда что же, по вашему мнению, произошло в арадских катакомбах? Каким образом погибли люди и пострадал князь?
Мэтр Нагейра опять потер переносицу. Я с опозданием сообразила, что в обычной жизни досточтимый носит очки, помогающие ему видеть нити силы.
- Валахия вообще чудесный край. За десяток лет я так и не смог его познать до конца.
Вот ответ так ответ! Тебе, девчонка чумазая, веры нет, ибо я, такой великий маг, ничего придумать не могу. А сам вон без очков под носом своей магии не разглядит! Ёжкин кот! Да его же вообще мои россказни не интересуют! Он просто хотел узнать, почему в моем присутствии его от силы распирает.
- Так ты у нас неинициированная магичка? - свернул Нагейра на интересующую его тему. - Направляешься в Элорию для обучения?
Зачем я ему только все про себя выложила? Толку же никакого. Ну хорошо, не все, а так, по верхушкам. Жила-поживала, Мохнатовка, ветер, дорога, резкий поворот судьбы, Валахия, Арад, катакомбы. Кто меня за язык тянул?
- Угу, направляюсь, - рассеянно ответила я, пытаясь половчее замять разговор. - Вас когда отпирать договорено? А то я хочу у стражников свежей соломки попросить.
- У нас еще есть время. - Мажьи глаза нехорошо блеснули. - А тебе приходило в голову, что образование в университете стоит немалых денег?
Я похолодела. Не приходило, конечно. Бабушка мне об этом никогда не говорила, да и Зигфрид помалкивал. А я и не спрашивала. Мне почему-то казалось, что, как только я ступлю из портала на мостовую Кордобы, все получится само собой. А ведь и правда. Университет, преподаватели, библиотека. Все это денег стоить должно. Не утренней же росой маги питаются, или там переписчики, или служители. Должна с учеников плата взиматься, как без этого? Хотя… Чего мне сейчас-то над денежными вопросами голову сушить? Попаду куда надо - на месте разберусь. Сейчас у меня дела и поважнее есть.
- Почему вас это интересует? Вы собираетесь помочь мне финансово?
Тут стены камеры содрогнулись от мощного удара. Я вскочила с пола и забилась в угол, прикрыв голову руками. Дверь треснула, слетела с петель и прихлопнула мага, который моей скоростью и выучкой не обладал. К Дарине бы его на пару седмиц отправить для вразумления. Из облака пепла и древесной пыли вынырнуло востроглазое лицо Фейна:
- Этот сморчок тебя, что ли, огнем пытал? Смердит гадостно.
- И вам доброго здоровьичка, - покряхтывая, поднялась я, кивнув занявшему весь дверной проем Жоху: - Что за балаган?
- Спасать тебя прибыли, - деловито ответил тот. - Томашик сказывал, страдаешь в заточении безвинно. Недоедаешь, недосыпаешь и недопиваешь.
- А также недобиваю, - хмыкнула я, пытаясь сдвинуть с недобитого мага пудовую дверь. - Подсоби, что ль, человек-гора.
Жох справился одной левой.
- Ну чего, к морю двинем? - дернул меня за рукав Фейн. - Там стражники через пару минут в себя приходить начнут, придется с боем пробираться.
- Кто-то погиб? - У меня нехорошо засосало под ложечкой.
- Не, мы осторожненько - сонных чар напустили. У меня еще от старых запасов чуток осталось. - Фейн пошевелил усыпанными перстнями пальцами. - Видала?
То, что я когда-то принимала за страсть атамана к блестящим побрякушкам, оказалось обычной домовитостью. Несколько из предъявленных мне колец испускали мягкое колдовское свечение. Вот так вот умные разбойники свои артефакты и таскают - на себе, чтоб не спер никто.
- Давай, кареглазая, не медли. Сейчас мага обыщем, и вперед - на волю вольную.
- Поспешать надобно, - поддержал подельника Жох.
- Нет, - простонал Нагейра, нелепо перекатываясь на спине и пытаясь укусить склонившегося над ним атамана за смуглое запястье. - Она нужна мне!
- Ну мне-то нужнее, - будто прописную истину изрек Фейн, уже вовсю шерудящий во вместительных карманах мажьего одеяния. - Есть у меня мечта…
- Хватит, - строго прервала я знакомую песенку. - Лучше поясните мне, как Жох умудрился выжить. Или ты не в Воронью слободку из трактира отправился?
- В нее, родимую, - пригорюнился разбойник. - Только, Ленута, струсил я, в самый страшный момент бежал, когда старуха оживать начала…
- Стража! - неожиданно громко вякнул мэтр. - На помощь!
- Заткни его, - скомандовала я Фейну. - Только не по голове. Мне нужно, чтоб он все хорошо слышал. - И, убедившись, что маг надежно спеленат подолом своей же мантии, а рот его заткнут самодельным кляпом, кивнула Жоху: - Продолжай!
- Это он старуху порешил, пока мы с твоим господарем в трактире сидели, - наябедничал Фейн. - Можно сказать, самолично ракшасу труп предоставил.
- Я же не знал, что так все обернется, - смутился человек-гора. - Я в слободку прибежал, говорю ведьме: "Пошли, разговор есть". Ну она меня для беседы в атаманову горницу и определила. Слово за слово. Я ей про отравления да планы ее лиходейские. Она давай мне угрожать да мерзостями всякими ругаться. Ну я и осерчал, а она в подпол шмыгнула, еще и заклятие бросила. Я пока с ним разбирался, пока рычажок тайный нащупывал, время-то и упустил. Догнал ее уже в катакомбах. А там звезда какая-то кривобокая на полу мерцает и воняет гадостно, будто на скотобойне… Тут Щура будто обезумела: песню скрипучим голосом завела, а слова в той песне про то, что-де приглашает она к нам на пир кого-то и подарочек ему приготовила. Я сперва ошалел, а как она с ножом на меня пошла, не выдержал, перекинулся и голову ей свернул.
- Стоп, - затрясла я головой. - Ты же сам мне говорил, что не вовкудлак. Врал?
- А чего, на свете только вовкудлаки попадаются?
- Существует несколько видов ликантропов, - сообщил маг, каким-то волшебным образом успевший то ли прожевать, то ли выплюнуть свой кляп. - Если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, перед нами образчик так называемого вербера, или урсолака. Характерная структура тела и наклон лобной кости…
- Ты медведь? - ахнула я. - Полукровка? Берендей?
Мне стала понятна и скрытность Жоха, и его сила нечеловеческая, и устойчивость к магии.
- Ну да, - кивнул человек-гора. - Матушка меня от лесовика понесла, только померла родами. Батя пожалел, из лесу вынес, до человеческого селения добрел и подкинул на крыльцо домишки позажиточней. В той деревеньке я и жил, пока в силу не вошел и перекидываться по ночам не начал. Пару коровенок задрал, селяне и осерчали, еле ноги унес. С тех пор по свету и скитаюсь. С Фейном вот сейчас…
- А твой настоящий отец? - всхлипнула я, очень уж живо представив непростое житье-бытье разбойника. - Навещал тебя?