Я тоже люблю Рождество. Люблю, как люди стараются угодить друг другу. И подарки люблю. Люблю надежду - для нас, Фэнгборнов, Надежда - это все.
- Вот они и любят. - Но вид у Эйлин был озабоченный. - Знаешь, Джерри, какое-то нехорошее у меня чувство. Будто все на грани. Может, давление падает, или полнолуние наступает, но что-то такое в воздухе. Ты поосторожнее.
Приемное отделение "Скорой" всегда в полнолуние лихорадит. Его мощь чует не только моя порода.
- Постараюсь. И ты береги себя. Да и не только себя.
Эйлин просто ахнула:
- Откуда ты…
Я улыбнулся во весь рот:
- Ты уже пять минут как вышла из здания и еще не закурила.
Я не стал ей рассказывать, что слышу изменение запаха одежды, вижу легкое прибавление в весе, ощущаю, как гудят у нее нервы оттого, что не тянется она за облегчением из смятой пачки.
Еще раз пожелав ей счастливого Рождества, я уехал. След от такси был совсем уничтожен уличным движением и расположенной неподалеку свалкой, поэтому я направился к пончиковой "Зиггис" в Салеме, где тусуются таксисты. Ну, к тому же там работает Энни - девушка, на которую я уже какое-то время поглядываю.
Я взял пончики с вареньем, потому что сегодня Энни была за прилавком. Я все пытаюсь собраться с духом и позвать ее на свидание. Одно из новогодних решений, принятых на этот год. А пока что мы с ней болтали, пока она готовила мне пончик, и я ничего глупого не сказал, что уже счел успехом. Может, даже знамением. Так что пока я не сделал ничего дурацкого, я нашел себе место и сел. А скоро придется: год кончается, а я свои обещания выполняю.
Мужчине, чтобы пригласить на свидание симпатичную девчонку, нужно некоторое усилие. Я вполне нормальный, не урод, хотя мне больше нравится, как я выгляжу в образе волка. Когда умерли мои родные, я построил себе свой дом, у меня приличный доход и лодка, за которую уже все выплачено, и дома у меня идеальный порядок, потому что сюрпризов не люблю.
Но если ты Фэнгборн, то еще куда тяжелее пригласить на свидание нормалку. Эти два вида вполне скрещиваются, хотя большинство Фэнгборнов предпочитают держаться своей породы. От смешанного брака намного меньше шансов произвести на свет вервольфа или вампира, чем от брака двух Фэнгборнов, хотя и тогда вероятность невелика. Как у моих родителей получилось родить двоих, по одному каждого вида, я не знаю. Насколько я понимаю, так какие-то рецессивные гены, но от этого мне не легче. "Понимаешь, лапушка, когда я говорил, что у моих родных странности, я не про обыкновенных тараканов в голове…"
Тут вошел мой кэбби, энергично потея и думая, наверное, что подцепил грипп. Я чуял на нем запах Смита, хотя они вряд ли соприкоснулись сильнее, чем пальцами при передаче денег. Я подождал, пока таксист заказал кофе - даже улыбка Энни его не согрела, - а потом подошел. Он не был расположен рассказывать мне, куда отвез пассажира, но я ему подвинул двадцатку через стол и получил адрес заштатного мотеля на окраине. Потом я попросил разрешения осмотреть его машину - на случай, как я ему сказал, если Смит что-нибудь обронил.
- Да ради бога, - ответил он, дрожа от озноба над чашкой кофе. - Машина открыта.
Я был собой доволен, когда на парковку рядом со мной заехал Вимс. Запирая джип, он молчал, но кивнул мне, глядя на меня хмуро. Я кивнул в ответ, не останавливаясь.
Мы никогда друг друга не любили, а теперь он еще и относится ко мне с обычной подозрительностью копа к частному детективу. Мне при нем всегда хочется ощетиниться. Причину мне указать трудно, так что я просто стараюсь по мере возможности его избегать.
Энни его тоже знает. Достаточно, чтобы ожидать от него в полном размере шестипроцентных чаевых.
Подождав, пока Вимс займется пончиком, я подошел, открыл дверцу такси…
…визг тормозов перед столкновением… телефон, звонящий в полчетвертого утра… сгусток крови из раны более глубокой, чем казалось…
Я едва устоял на ногах, захлопнул дверцу и пошел неверным шагом к своему пикапу, даже не попытавшись успокоиться перед тем, как влился в поток, уезжая подальше от такси.
- Что теперь? - спросила Клодия, когда через два часа я снова был у нее дома. Она выглядела чуть получше и была теперь одета в шорты и футболку с надписью Я ♥ СПАЙКА. Глядя, как она босиком готовит нам кофе, я дрожал от холода, и мне все еще было нехорошо. У нее дома сплошь белое дерево, стекло и голые поверхности - "чистые линии", как она говорит. Рождественская елка с огоньками смотрелась здесь инородным телом, но мне она была приятна.
Я попытался собраться с мыслями:
- После "Зиггиса" я поехал в тот мотель. Он платил наличными, адреса для пересылки почты не оставил. В других клоповниках я его искал - глухо. Немного порыскал вокруг, но пешком он не ходил, а следы машин мне ничего не дали.
Я не стал рассказывать, что проехал полпути до Нью-Хэмпшира, пока взял себя в руки, и тогда еще мне усилии стоило снова не впасть в панику.
Обняв себя руками, я попытался унять чувство пустоты, подавить тошноту, возникавшую при взгляде на водоворотик сливок в чашке.
Она увидела мою нерешительность.
- Джерри, что случилось? Выглядишь как семь кругов ада.
Я отодвинул кофе:
- Каждый раз, как ловлю запах Смита, чуть с ног не падаю. Ты была права, он очень плохой.
- Да, плохой. Но почему я так долго приходила в себя после того, как его увидела? А ты всегда так собирался, становился весь такой кровожадный и стремительный, когда находил плохого парня. Чем отличается от них этот Смит?
- Не знаю.
Я сжался, ушел в себя, не желая разговаривать.
- Это нам не поможет. - Она переключилась в профессиональный режим. - О’кей. Сказать, чем отличается Смит, ты не можешь. Но что чувствуешь ты?
- Клодия…
- Сделай, как я прошу.
Я поежился. Она была права, но мне действительно не хотелось это обсуждать.
- Каждый раз, стоит мне подумать про Смита, меня подташнивает и мысли путаются. Как если бы мир переворачивался вверх дном, как если бы я гонялся за собственным хвостом…
Оттолкнув стул, я бросился к раковине и успел как раз перед тем, как пончик появился на свет второй раз. Под рвотные спазмы открыл кран. Как бы мне ни хотелось, но шум воды не заглушил восклицание Клодии.
- Боже мой, Джерри! Он один из нас!
- Может быть. - Я вытер рот и повернулся к ней.
- Именно так и получается. Это объясняет все - нашу реакцию, его, почему он у меня в кабинете превратился в берсеркера…
- Он просто псих, - перебил я. Но я знал, что она права.
- Нет, Джерри. - Она тяжело перевела дыхание. - Он - зло. И он - один из нас!
- Но Фэнгборнов на стороне зла не бывает, Клодия. За всю нашу историю не было ни одного.
- Пусть в прошлом не было, а в настоящем? Надо известить семью, всем рассказать, что происходит. Может быть, у оракулов для нас что-то найдется. Это же потрясающе…
Вдруг совершенно по-детски неудержимо я перебил ее:
- Кло, не надо.
- Не говорить семье?
Я кивнул. Я просто не хотел, чтобы это было правдой хоть сколько-нибудь.
- Джерри, я должна. Мы не можем отпустить Смита на свободу, а если он именно такой, как мы думаем, все должны знать. Это важно.
Я с несчастным видом кивнул опущенной головой. Она подошла, положила мне руку на плечо.
- Да, это страшно - представить себе, что зло появляется в нашем облике и с нашими силами. И это еще невероятное откровение. Джерри, это может нам очень много рассказать о том, кто мы такие. Больше, чем могут генетики и оракулы. И еще мы можем многое узнать о природе зла. И даже предсказать финальную битву с ним, Джерри, ту, когда мы победим. Кто не хотел бы при этом быть?
Глаза ее горели, клыки в возбуждении выступили вперед.
Я разозлился на нее за такой энтузиазм, и эта злость хотя бы помогла мне стряхнуть навалившуюся на меня оглушительную пустоту. Пора быть мужчиной, Джерри. Мы - из хороших парней.
Просто никогда раньше плохие парни не выглядели как мы.
Я кивнул:
- О’кей, свяжись с семьей, а я покопаюсь в Интернете. Смит скрылся, и пока не получим нить или след, придется ждать.
Мы переглянулись. Одно дело - ощущать присутствие зла. Уметь найти его до того, как оно начнет действовать, - совсем другое. А мысль о зле в облике Фэнгборна - это просто ужас.
Я пришел домой, и не успел открыть дверь, как на меня налетела огромная масса меха и мышц.
- Брысь, Бимер!
Оторвав от плеча большого полосатого рыжего кота, я бросил его на диван. Когда Бимер был котенком, его прыжки с перил лестницы мне на плечо были чертовски умилительны. Теперь, когда он перешел в весовую категорию свыше пятнадцати фунтов, стало несколько менее забавно. Мне, во всяком случае, - Бимер все равно считает, что это классная хохма. Но сегодня даже он не мог мне поднять настроение.
Разогревая картофельную запеканку, прихваченную в "Генриз маркет", я слушал полицейский сканнер, но ничего полезного не всплыло. Сидя на кожаном диване рядом с умывающимся котом, я как следует выпил и пощелкал пультом телевизора - красавец с плазменным экраном в сорок дюймов и таким количеством кнопок, что "Энтерпрайз" отдыхает. Ничто не привлекло внимания. Как, впрочем, в Интернете и в свежем номере "Максима". Если вам нужно доказательство, что мы рождены, а не сотворены, то вот оно: умей мы обращать нормалов, ни одна моделька в нижнем белье не осталась бы непокусанной. Можете мне поверить.
Фрустрированный во всех смыслах этого слова, я никак не мог заснуть до самого звонка будильника.
Застонав, я встал, насыпал Бимеру корма в миску и выкатился на улицу - не потому, чтобы нашел нить, а потому что голова болела хуже, чем с любого похмелья. Память о неисправленном зле - одна из обратных сторон моей работы, а о том, что означает Смит, мне даже думать не хотелось.
Я пошел к "Зиггису", но Энни сегодня не работала. Погода вне меня вполне отвечала моему внутреннему состоянию: гранит серого неба, холодного, гнетущего. И даже телефонные столбы убраны были под мое настроение: вся округа заклеена объявлениями о пропавших собаках и котах. Я знаю, как бы чувствовал себя, пропади у меня Бимер. Хреновое выдалось Рождество для деток, ищущих своих Китти, Бонго или Максика…
Джерри, думай о деле. Соберись.
На Виллоуз я поймал едва заметный запах. Салем-Виллоуз - это парк развлечений, очень небольшой и устаревший. Старые игральные автоматы "прихлопни крота", киоски с жареными пирожками, грохочущие аттракционы летом. Зимой - пустыня, заколоченная и заброшенная.
Но сейчас она не была заброшенной: стояли фургоны Салемской полиции, полиции штата и медэкспертизы. У меня обострились зрение и слух, обонятельные нервы сошли с ума. Смит здесь был, и недавно.
И Вимс тоже здесь был, прямо сейчас. На этот раз он направился прямо ко мне.
- А Штойбен! Что-то часто я тебя вижу последнее время.
Он едва достает мне до подбородка и довольно пухлый. Так что синдром коротышки тоже нашим хорошим отношениям не способствует.
Вот еще одна причина, почему у вервольфов и вампов такая фиговая репутация. Всегда мы попадаемся властям, шныряя на месте преступления, и у них сложилось мнение, что мы - из плохих парней.
Я отпил кофе.
- А я тебя так же часто. Правда, забавно, Вимс?
- Я без смешочков. - Он сложил руки на груди. - Ты что тут делаешь?
- Ищу того хмыря из больницы, который мою сестру стукнул.
Он слегка помягчал - именно что слегка.
- С ней все путем, с твоей сестрой.
Намек, что со мной - совсем не.
- Вимс, не валяй дурака. Я хотел этого гада здесь перехватить.
- А мы-то что делаем? - На миг мне показалось, что либо он меня сейчас стукнет, либо его хватит удар. Он сжал кулаки, а морда у него так заалела, что портные Санта-Клауса могли бы позавидовать.
- Да ты меня понял. - Я старался выглядеть отчаянно - получалось без напряжения в такой ситуации. - Брось, Вимс, это же Клодия!
Рассказы заставляют поверить, что вампиры необыкновенно притягательны. Это так, они выделяют феромон, от которого окружающим становится очень уютно, и это помогает вампирам в лечебной работе. И еще - приличная доза эмпатии, и - да, есть у вампиров определенная притягательность для нормалов, которые эту притягательность считают сексуальной.
В Клодии есть нечто такое, что когда-то сильно поразило Вимса - прямо так между глаз. Ей бы очень не понравилось, что я так ее бросаю под автобус, но если так можно будет добиться, чтобы он не щетинился…
Я видел, что Вимс разрывается между двумя желаниями, но он не хотел пропускать ни одной возможности хорошо выглядеть перед Клодией.
- У нас одна жертва, замоченная. Только уже сильно подсохшая, пару дней назад было дело. - Вимс слегка позеленел: он не выносил вида крови. - Взрезана грудная клетка… сердце изъято.
- О господи. - Я проглотил слюну. - Идентифицировали?
- Бездомный. Я думаю, либо дрых в этом сарае, либо его туда заманили.
- Ты сказал - взрезана?
- Штойбен, ты упырь. - Он вздохнул. - Эксперт говорит - большой нож, судя по виду повреждений. Им нужны еще анализы.
Я кивнул. Если есть что-то, насчет чего мы согласны с Вимсом, то это насчет нежелания экспертов раскрывать детали.
Он замялся.
- Грудная клетка вскрыта, как будто… а, черт. Это мне напомнило календарь рождественского поста - такой, с окошками. Кожа вырезана квадратом, ребра сломаны, чтобы вытащить сердце.
Может, ему не понравилось, что я его увидел в расстройстве, а может, он пожалел, что так много рассказал. Но лицо его вдруг посуровело:
- Штойбен, проваливай отсюда. И если увижу, что ты тут ошиваешься, ты у меня очень пожалеешь.
- И тебе счастливого Рождества, Вимс.
И я уехал.
- Найден труп, - сказал я, войдя в дом Клодии.
- Да, я знаю. - Клодия была взволнована. - Только что в новостях слышала.
У Кло был выходной, и она, ожидая каких-нибудь серьезных новостей от семьи - с ума сходившей из-за этих новостей, - составляла психологический профиль Смита. Быть может, она этой работой занялась по той же причине, что и я: не думать о том, что наш мир выворачивается наизнанку. У меня все еще держалось чувство, будто из-под меня вышибли подпорки, и эта неопределенность была невыносима.
- В "Виллоуз"? - спросил я, удивившись.
Быстро узнали.
- Нет, вытащили из гавани. - Она нахмурилась. - Эта женщина пролежала там неделю. Сказали "изувечена". Обычно это означает нечто худшее.
- У меня то же самое. - Я ей рассказал узнанное от Вимса. - Ее опознали?
- Сказали только, что местная проститутка.
- Есть вероятность, что это не один и тот же убийца. Не наш, - сказал я.
- Я бы на это не поставила.
- Я тоже.
- Он выбирает людей с периферии общества, - сказала Клодия. - Охотится на тех, кто на радаре не виден.
Я вспомнил, куда привел меня след: заброшенный наркопритон, затишье в приемном отделении, и… о черт! Три пропавших кошки в округе - это слишком много для совпадения. Я рассказал Клодии и добавил:
- Кажется, он уже не первый день этим занимается.
Она кивнула:
- И по нарастающей. Он отрабатывает ритуал, наглеет, нападает на менее уязвимых и более заметных жертв. То, что он начал с животных, - типично. - Ее лицо не предвещало Смиту ничего хорошего после того, как мы его поймаем. - Джерри, дальше будет только хуже. Я полагаю, что он придает какое-то особое значение этой дате - полнолуние, или Рождество…
Вдруг я понял.
- Рождество, - ответил я и пересказал ей, что говорил Вимс о трупе, насчет календаря поста. - Не похоже на то, о чем ты говоришь? Небольшие лакомства перед большим праздником?
Она кивнула:
- Да, Рождество. Надо присматривать за Вимсом.
Я фыркнул:
- Он мой кумир. - Но до Рождества оставалось всего два дня. - Интересует меня вопрос: почему Смиту пришлось вызывать такси?
- У него не было машины, - ответила она сразу же. - Его привозил Вимс.
Я состроил ей гримасу:
- Но если в убийствах виноват Смит, у него должна бить машина.
- Он не может показывать ее на публике. Слишком многие тогда увидят… а что увидят?
- Пятна крови? Разбитое окно?
- Слишком заметно, - возразила она. - Грузовик с эмблемой фирмы, доставщики, подрядчики…
- Ну, да, должна быть обычная машина, но не для личных целей. - Я минуту подумал, и меня осенило: - Полицейская машина, например. Может, это и не Смит вовсе! Это Вимс!
- Джерри, не сходи с ума. Вимс твой любимчик, и он идиот, но он не тот, кого мы ищем.
- Он был в больнице. - Я стал загибать пальцы, радуясь мысли, что Смит может быть обычным психом, и след его перепутался с Вимсом. - Он был в пончиковой. Он весь день гонялся по моим следам, и я каждый раз, как его видел, испытывал тягу к перемене.
- Вполне естественные места появления для копа, расследующего то же дело, что и мы. Тебе когда-нибудь раньше хотелось перемениться из-за присутствия Вимса? - Она положила ладонь мне на руку - горячую ладонь, как из тостера. - Ты его недолюбливаешь, и сейчас просто увлекся. Ты всегда так во всем уверен…
Вот тут и проблема: я не могу быть уверен больше ни в чем, если Смит - Фэнгборн.
Я высвободил руку:
- Не думаю. Я считаю, что ты, когда восприняла его вибрации, имела дело с каким-то обычным рядовым психом, и потому и решила, будто вибрации от этого Смита и идут.
- Ошибаешься, - возразила она. - Вимс никак сюда не замешан. А ты хочешь, чтобы это был Вимс, чтобы не надо было думать, будто есть какое-то зло, нам неизвестное. Я тебя понимаю, Джер: ты хочешь, чтобы все всегда было как положено. Но мы теперь знаем… знаем, что так не будет.
- Ладно, поговорили. - Я отвернулся.
- Джерри, не надо так.
Знаете про традиционный конфликт между вервольфами и вампирами? Так на самом деле это братско-сестринские ссоры.
- Клодия, если ты думаешь…
- Тише! - Она показывала на телевизор.
Там шли новости. Пропал школьный автобус, шестеро детей и водитель.
- Итак, - сказал я. - У нас есть липовый адрес в Пойнт, убийство в Виллоуз и тело в гавани. Добавим сюда пропавших кошек - и получается, что преступник держится поближе к побережью. Это два крупных района.
- Ему нужно место, и такое, где не будет слышно… криков. - Клодия смотрела на расстеленную перед нами карту. - Он придерживается знакомых мест, что для нас хорошо, но он не просто психопат, а психопат организованный. Что плохо.
- Вот здесь и здесь дома слишком близко друг к другу, - показал я на две зоны на карте. - Остаются склады в промышленной зоне в Пойнт, и угольный склад вот здесь.
Я показал на район, который был близко, если по воде, и на той стороне города, если по суше.
- Школьный автобус и там и там будет сильно выделяться, - заметила Клодия. - Он хочет их вывезти в море?
- Если да, то мы приплыли, - ответил я. - А мимикрия? Куда можно отвезти шесть ревущих детей и школьный автобус так, чтобы никто не заметил?