- Совершенно верно. Напоминает ситуацию с нашим актером, верно? - азартно подмигнул мне детектив. Взъерошенный, по-птичьи непоседливый, он был похож на юркую черноголовую синицу, которая за день весь город облетит, везде побывает. - Правда, Морель повесился не на поясе, но возлюбленная-то у него была? И это подводит нас к тому, что кто-то имитировал ход пьесы. Либо убийца не чуждается хорошей шутки, либо сам Морель был человеком с чувством юмора. Возможность сумасшествия исключаем - по описаниям свидетелей и друзей Морель не похож на психа, ни на тихого, ни на буйного, - продолжал оживленно объяснять Эллис, не отвлекаясь от перелистывания газетных вырезок. Я мысленно подсчитала, сколько их всего, и обомлела. Святые небеса, и это все - о самоубийствах? Эллис, перехватив мой взгляд, усмехнулся. - Да уж, Виржиния, только посмотрите - целая эпидемия самоубийств и несчастных случаев. Правда, здесь у нас подборка за пять лет, да и не только о людях искусства. Видимо, ваш друг из газеты так стремился вам угодить, что хватал все, что под руку подворачивалось. Но уже сейчас обнаруживаются любопытные совпадения. Вот, взгляните сюда, - и он передал мне один из серых листков.
Я осторожно взяла заметку. Судя по дате, она относилась к событиям трехлетней давности. В ней говорилось о неком мистере Макмаффине, молодом эсквайре и заядлом игроке. Первая половина заметки посвящалась тому, как из раза в раз он ставил на одну и ту же лошадь, Можжевеловую Ягоду. На двадцать третий раз - автор подчеркивал это особо - ставка оказалась верной. Мистер Макмаффин сорвал солидный куш. Как охотно рассказывала его престарелая мать, выигрыш счастливчик хотел потратить на офицерский патент, о котором скудные доходы от земли даже мечтать не позволяли. И вдруг - этакое чудо!
Однако исполнить свое желание Макмаффин не успел. Его нашли в собственном доме, покончившим жизнь самоубийством.
"Ужасное событие, удар по всем нам, - сетовала мать, оставшаяся с двумя дочерьми, пятнадцати и тринадцати лет, и с солидным пятном на репутации семьи. - Гарольд был истинным сыном своего отца. Конечно, он поигрывал на скачках, но никогда не позволял нам остаться без единого рейна, разумно вел дела. С чего ему было стреляться - и ума не приложу. Он даже представил нам свою невесту, девушку бедную, но честную… Да и офицерский патент был уже у него в руках!"
Дальше автор заметки рассуждал о том, что горе несчастной женщины скрашивали почти шесть тысяч хайрейнов - выигрыш юного Макмаффина. Мол, с таким приданным пристроить дочь за хорошего человека - не проблема.
Я дочитала и подняла глаза на Эллиса. Оказалось, что он все это время терпеливо ждал, не отводя от меня серьезного взгляда.
- Что вы думаете, Виржиния?
- Я думаю, что следует поговорить с юными мисс Макмаффин и их матерью. Нужно узнать, что сталось невестой этого несчастливца. В статье нет ни одного упоминания о ней, хотя похороны расписаны весьма подробно, - я постучала ногтем по заметке, лежавшей на столе.
- Соображаете, Виржиния, - улыбнулся Эллис и осторожно забрал у меня бумажку, отложив ее в меньшую стопку. - И таких историй тут несколько. Два самоубийства и один несчастный случай - все они произошли с людьми, так или иначе получившими большую сумму. К ним мы прибавляем двоих стариков, обладателей солидного состояния, скончавшихся "по естественным причинам", и писателя Дикона Шарля. Итого с Морелем семь трупов за три года. Интересная статистика, верно? - я молча кивнула. Мне стало не по себе. - Да и к тому же в двух статьях упоминается небогатая невеста. И ни разу - ее имя.
- Вы думаете, что… - начала я, но Эллис только досадливо от меня отмахнулся:
- Я пока ничего не думаю, Виржиния. Посудите сами - если человек молод и богат, наверняка у него будет невеста. А что до всего остального… Принесите-ка мне кофе, если не сложно. Нужно хорошенько поразмыслить.
- Я вам не служанка, Эллис.
- Разумеется. У какой служанки такая прямая спина и глаза такие сердитые? Ну-ну, успокойтесь. Взгляд - что ведро ледяной воды за шиворот, - Эллис подкупающе улыбнулся. - Просто мне нужно, чтобы вы отошли ненадолго. Я тут вижу, как мнется перед дверьми мистер Калле. Судя по всему, он боится именно вас. Чем вы его вчера так напугали, интересно…
Я вспомнила о злосчастном парике и как можно равнодушнее пожала плечами.
- Ничем, Эллис. Спросите лучше у него.
- Спрошу непременно, - пообещал детектив, и улыбка у него стала лукавой. - А вам очень идет румянец, Виржиния… И Лайзо позовите, будьте любезны - он мне задолжал рассказ! - крикнул Эллис уже мне в спину.
Кофе в зал, разумеется, отнесла Мадлен. Причем не горький, как любил детектив, а приторный, с тремя ложками сахара и большим количеством молока. Вряд ли это можно было бы назвать даже маленькой победой над Эллисом, но все равно я почувствовала себя частично отмщенной за минуту смущения.
Впрочем, чувство это улетучилось, стоило мне пройти в зал и увидеть, как детектив поит переслащенным кофе Эрвина Калле, а сам нетерпеливо посматривает на двери кухни.
- Д-добрый вечер, леди Виржиния, - подскочил художник, слегка заикаясь, и машинально коснулся кончиками пальцев густой шапки волос - теперь, как я знала, ненастоящих. - Рад видеть вас. П-простите, ради всех святых, за вчерашнее. Я просто был несколько обескуражен, и…
- За что? - нахмурила я брови в притворной задумчивости, а затем виновато улыбнулась, опуская взгляд. - Честно говоря, мистер Калле, вчера у меня так болела голова, что я совершенно не помню, чем закончился вечер. Смутно вспоминается мне ссора между мисс Макнайт и мистером Палмером, да еще то, как вы говорили о своем визите в апартаменты невесты Патрика Мореля… Кажется, вы обнаружили там нечто необычное?
Слушая меня, Эрвин Калле сначала просветлел лицом, а потом вновь помрачнел.
- Да, можно сказать и так, - он зябко натянул на костяшки слишком длинные рукава лилового сюртука. Тонкие, испятнанные краской пальцы нервно поджались. - Знаете, это одна из тех аккуратных маленьких квартир, которые снимают за солидные деньги, приплачивая за спокойное место и отсутствие лишних глаз. Я таких много повидал. Обычно хозяева у них строгие и тщательно следят за соблюдением чистоты. А тут я словно в притон попал. Все перевернуто кверху дном, ящики валяются посреди комнаты, воздух затхлый, вещи разбросаны, чулки висят на люстре… - Эрвин осекся, неуверенно посмотрел на меня, покусывая бледные губы, и продолжил неохотно: - А на полу множество темно-коричневых пятен. Мне кажется, это кровь, - добавил он совсем тихо.
- Вы обращались в Управление спокойствия? - жестко спросил Эллис. Художник втянул голову в плечи.
- Нет. Не успел. Я был настолько шокирован… только и сумел, что закрыть за собою дверь и отправиться домой. К тому же вечером нужно было идти в кофейню…
- Хорошо, - перебил его детектив. - Даже просто замечательно. Завтра… нет, сегодня ночью пойдем и навестим жилище этой загадочной особы. Я тогда точно скажу вам, кровь это или просто темные пятна от чая. Нужно только заскочить ко мне домой и взять кое-какие инструменты и реактивы… Виржиния, вы мне не одолжите своего водителя?
Сердце мне кольнуло что-то похожее на ревность. Лайзо мой водитель и работает на меня, а не на Управление! Но спустя всего один вздох я усмирила свою гордыню. В конце концов, это нужно для дела, а не Эллису лично.
- Хорошо, забирайте. Если Мадлен сумеет его добудиться, разумеется, - едко добавила я, не удержавшись от шпильки. - Видите ли, он вчера так устал, что сегодня просто с ног падает.
- Это Лайзо-то? - недоверчиво переспросил Эллис. - Быть такого не может. Он может по три ночи бодрствовать и все равно цвести, как майская роза. У Зельды все сыновья двужильные, а Лайзо так и вовсе трехжильный. Он повыносливей меня будет… - детектив озадаченно нахмурился. - Разве что он вчера хватил лишку. Кажется, Лайзо говорил что-то насчет того, что ему пришлось пропустить стакан-другой виски с Палмером, чтобы разговорить его.
- Не стакан, а добрую бутылку, - раздался от дверей хрипловатый баритон Лайзо. Вид у моего водителя по-прежнему был бледный, несмотря на послеобеденный сон в апартаментах наверху. - Или две… Ну, и горазд пить этот актеришка! Да и наблюдательный, что твой черт. С таким не выплеснешь потихоньку стакан под стол. Ну, я и не таких перепивал.
- Не лучший повод для хвастовства, - прохладно заметила я. Жалость к Лайзо тут же улетучилась. Если он выпил лишнего, то это был исключительно его выбор. - Что такое у вас в руках, мистер Маноле? Извольте пояснить.
- Кофе и пирожные, - блекло улыбнулся он и шагнул ближе, демонстрируя поднос. - Мистер Белкрафт велел передать. Он, кажется, недоволен тем, что вы пропускаете обед.
- Глупости, - отмахнулась я. - Георг мне не опекун… впрочем, ставьте сюда. От пирожного я не откажусь. Надеюсь, откровения Палмера не относятся к тем, от которых может стать дурно за едой?
- Нет, - улыбка его стала чуть шире. - Напротив. Это одна из тех историй, которые любят обсудить за чашкой кофе… Эсмонд Палмер - величайший сплетник из всех, кого я когда-либо видел.
Эллис в предвкушении подался вперед, едва ли не ложась грудью на стол.
- И о чем же он говорил?
- О Мореле и только о нем, - Лайзо переступил с ноги на ногу, быстро посмотрел на меня и отвел глаза, словно благовоспитанный юноша из хорошей семьи. Я вздохнула, но жестом разрешила ему присесть за наш стол. Конечно, Лайзо всего лишь слуга, но в расследовании он принимает участие наравне со всеми. - Кажется, Эсмонд просто им одержим. Морель якобы отбирал у него лучшие роли, клеветал, устраивал жестокие розыгрыши и, разумеется, уводил женщин, куда же без этого.
- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался Эллис. - Что за розыгрыши? Мистер Калле, ваш друг был склонен к злым шуткам? - обернулся он к художнику. Тот пожал плечами:
- Отнюдь. Пэтси очень добрый и чуткий… был, - Калле отвел глаза.
- Я придумывать не стану, не с руки мне это, - только пожал плечами Лайзо. - Эсмонд-то совсем другое рассказывал.
- Например? - поощрительно улыбнулся детектив.
- Например, такое. Месячишки с два тому назад была премьера какого-то спектакля. Зрители, как говорится, пьесу приняли благосклонно, да и газетчики ее расхваливали, будто нанятые. Хозяин театра возьми да и устрой в честь такой удачи праздник. Звали всех актеров, да и приблудного народу хватало… Но это присказка, а сказочка вот о чем. Патрик Морель угостил Эсмонда странным вином. Говорил, что это, мол, подарок от дорогого человека и большая редкость. Но после первого же бокала Эсмонд почуял неладное. Жар, сердцебиение, сухость во рту - словом, и дурак поймет, что в вино какой-то дряни намешано. Потом в глазах у бедняги потемнело, и то, что случилось дальше, он не запомнил. А наутро над ним вся труппа потешалась. Он якобы делал непристойные намеки ведущей актрисе, ее дублерше, помощнице режиссера и якобы самому Пэтси Морелю…
- А ему-то зачем? - хмыкнул Эллис. Лайзо только улыбнулся хитро и развел руками:
- Сам Эсмонд-то и не помнит ничего подобного. Но перепутать немудрено было - волосы-то Пэтси не стриг, кудрявые носил, длинные, что у девицы. Бороду брил, усов не жаловал. Как тут с пьяных глаз не ошибиться?
- Я бы не ошибся, - авторитетно заявил детектив и прищелкнул пальцами: - Кстати! А не была ли та бутылка подарком невесты? Тем, гм, - он быстро оглянулся на меня, - "любовным зельем"? Тогда все становится на свои места. Патрик Морель, желая подшутить над соперником, делится с ним напитком. Палмер испытывает… - снова этот взгляд -…вполне понятные чувства. Разумеется, действие состава приписывают эффекту опьянения. Кажется, с этим ясно… Вы что-то хотели сказать, Виржиния?
- Да, - я кивнула. Сделать бы Эллису замечание, но он ведь неисправим - все равно продолжит звать меня по имени даже в присутствии посторонних. Остается утешаться тем, что мистер Калле на сплетника не похож, а Лайзо… он, пожалуй, на особом положении. - Подумайте вот о чем. Если ваше предположение верно, и Морель предложил Палмеру вина с "любовным зельем", не значит ли это, что он сам был введен в заблуждение?
Эллис настороженно замер. Оранжевые солнечные лучи падали только на одну половину лица, и оно казалось наполовину парализованным, гротескным.
- Поясните, леди.
- На вечере памяти мне пришлось выслушать много историй о Мореле, - начала я, чувствуя себя не слишком уверенно. - И у меня не сложилось впечатления, что он был склонен к шуткам, отдающим дурным вкусом. Мореля редко видели пьяным, он был неизменно вежлив с поклонницами, не скандалил по пустякам с режиссером и не сорил деньгами…
- Это потому, что Пэтси помнил то время, когда он был беден, - неожиданно зло произнес Эрвин. - Помнил, как мы добирались до Аксонии, довольствуясь порой одними гнилыми овощами на завтрак и ужин. Горячая пища, свежая постель, да хотя бы крыша над головой - об этом и мечтать не приходилось! Слава и богатство достались нам тяжело. Каждый рейн, каждый восхищенный взгляд - награда за труды, а не подарок. А разбрасываются обычно тем, что достается легко.
На лице Эллиса появилась скука. Он, конечно, терпеливо позволил художнику закончить его пламенную речь, но уже к середине ее, вероятно, принялся обдумывать свои гипотезы.
- Можно поспорить с последним утверждением, - произнес детектив, когда Эрвин договорил. - Однако в целом мысль ваша мне ясна. Как и ваша, леди Виржиния. Вы хотите сказать, что Морель не мог устроить такой жестокий розыгрыш?
- Да не жестокий же! - не выдержала я и все-таки нахмурилась раздраженно. - Глупый. Представьте, что на празднике кто-то открывает бутылку. Маловероятно, что ее осушит один человек. Наверняка каждый захочет попробовать хотя бы по бокалу. И что из этого выйдет?
Эрвин Калле от чего-то густо покраснел и поспешил запить свои мысли крепким кофе. А Эллис рассмеялся:
- Да уж, ненависть всей труппы ему была бы обеспечена. Соглашусь с вами, леди. Похоже, что Морель сам не догадывался, чем угощает своего соперника по сцене. Вопрос в том, откуда к нему попала эта бутылка…
- Возможно, эта невеста - брачная аферистка? - с небрежно-самоуверенным видом знатока предположил Лайзо.
- Тебе видней, - с неуловимой иронией ответил Эллис.
- Но она же мертва! - взволнованно подскочил художник, случайно толкнув столик. Моя чашка была полной, и кофе выплеснулся на стол некрасивым пятном. - Мертва! С чего бы ей быть мертвой, если в смерти Пэтси виновата она? Кто мог…
- Погодите, погодите! - поспешно перебил его Эллис и, поднявшись, надавил ему на плечи: - Присядьте. Успокойтесь. Никто пока не знает, что там случилось с несчастной девушкой и существовала ли она вообще. Вот наведаемся в ее жилище, и я тогда смогу сделать кое-какие выводы, но сейчас - увольте. И следует помнить, что главная версия пока - доведение до самоубийства с целью получения денег. Тех самых, выигранных на скачках. Поэтому можно рассмотреть, например, вариант с бандой аферистов.
- Это как? - художник беспомощно плюхнулся обратно на стул. - Вы же не думаете, что невест было… несколько?
Эллис переглянулся с Лайзо - и оба они расхохотались. Уж не знаю, что почувствовал мистер Калле, а вот мне стало обидно. Не все так хорошо разбираются в преступном мире. Для неспециалиста путаться в терминах и понятиях ничуть не стыдно. Ведь Георг, к примеру, не смеется, когда Эллис называет "чаем" и листья бхаратского кустарника, и мятно-липовый настой с медом, и отвар из ромашки.
Поймав мой недовольный взгляд, Лайзо поперхнулся смешком и мгновенно посерьезнел:
- Возможно, в Бромли и впрямь работает банда юных красавиц, но вряд ли. Я могу, конечно, спросить у ма… - он посмотрел на Эрвина и сообразил, видимо, что тот не знает, откуда появился у строгой леди Виржинии красивый и сведущий в сыскном деле водитель. -…спросить у своего информатора, не появилось ли новеньких среди охотниц за богачами.
- А спроси, - неожиданно оживился Эллис. - Я сам хотел порасспросить своих людей, но у тебя источник, пожалуй, даже более надежный. Что же касается состава преступной группы, леди Виржиния, то я бы предположил сговор между конторой, которая принимает ставки, и некой "вольной художницей", вытягивающей деньги из обеспеченных любовников. К примеру, служка из конторы дает наводку, девушка обрабатывает клиента, а деньги делятся соответственно затраченным усилиям. В пользу этой версии говорит и история Макмаффина, - он взмахнул газетной вырезкой и задумчиво сощурился. - Кто знает, не был ли тот молодой эсквайр первой ласточкой, первой неудачной попыткой присвоить деньги?
- Возможно, - согласилась я. Предположение было разумным. - А сейчас, господа, давайте пересядем за другой столик. Здесь скатерть перепачкана кофе. Эту Мадлен унесет, а мы пока можем продолжить обсуждение…
Эрвин только сейчас понял, что он натворил со столиком, и принялся смущенно извиняться. Обменявшись традиционным "Я был так неловок…" - "Ах, оставьте…", мы продолжили разговор. Точнее, это Лайзо продолжил рассказ, а мы стали внимательно слушать.
Эсмонд Палмер воистину оказался кладезем всевозможных сплетен о Мореле. Пожалуй, если бы я не устраивала вечера памяти, а пригласила его одного, мы узнали ровно столько же о покойном, сколько от всех остальных гостей вместе взятых. Правда, розыгрыши, в которых так яростно обвинял Эсмонд своего соперника, выглядели по большей части невинными совпадениями. Подумаешь, запер случайно товарища в кладовке для инвентаря - время-то было позднее, да и Палмер там уснул, и заметить его было сложно. Подпорченный костюм? Так, может, это вовсе и не Морель постарался… И так далее, и тому подобное. Складывалось впечатление, что Палмер действительно помешался на сопернике.
А с какой тщательностью он запоминал возлюбленных Мореля! Всех девушек Палмер назвал поименно, и список этот, заботливо составленный Лайзо, перекочевал в руки Эллиса.
- Эмма Милз, - громко прочитал детектив последнее имя. - Ну, что, мистер Калле, так звали невесту вашего друга?
- Нет, - взгляд у художника стал рассеянным. - Кажется, она была Мэри… В разговорах он называл ее "моя милая Мэри".
- Здесь целых три Мэри, - хмыкнул Эллис, пробегая глазами список. - Которая?
- Фамилию я не помню, но… Можно ведь поинтересоваться у квартирной хозяйки?
- Вы знаете, где жила эта несчастная девушка, но не помните ее фамилию? - удивился Эллис. - Вот уж точно, люди искусства - странные, все, до одного. Откуда вы вообще узнали, где она жила?
- О… - он словно растерялся на мгновение. - Я расспросил мальчишку, помощника гримера в театре. Он весьма смышлен, и Пэтси иногда передавал мне с ним записки. Оказалось, что мальчик в последнее время часто носил послания для одной красивой девушки. По описаниям она очень похожа на невесту Пэтси! - уверенно закончил художник.
- Обязательно потом потолкую с этим, гм, смышленым мальчуганом, - задумчиво пообещал Эллис. - Укажете мне на него?
- Непременно.
- Вот и договорились. Итак, Лайзо, что там еще у тебя осталось из сплетен? - весело поинтересовался детектив.
- Ничего особенного, - с деланной небрежностью пожал тот плечами и вдруг посмотрел на художника, внимательно и с нетерпеливым ожиданием, как рыбак смотрит на дрогнувшие поплавки. - Эсмонд Палмер говорил, что свой выигрыш Морель боялся хранить дома. Воры, грабители… Мало ли что. Зато у его друга был, мол, подходящий сейф.
- У друга? - эхом переспросил Эллис.
- У Эрвина Калле.