А затем Жоан Смельчак улегся под деревом и задремал, а бедняга Росинант снова принялся возить дрова, напрягая все силы своего героического костяка.
Глава 10
ТРИ НЕДОСТОЙНЫХ ТРИУМФАТОРА
Жоан Смельчак проснулся поздно, когда солнце уже клонилось к закату, и с изумлением обнаружил, что лежит на дне довольно глубокого сухого колодца. Попал туда рыцарь Долой Меч в часы сна, и так он притерпелся к своим бедам, что, кое-как примостившись на дне, решил спокойно выждать дальнейших событий. Он отлично понимал, что любой маг-бездельник, маг Бог Его Знает Кто, может учинить ему пакость, и тогда прощай родная деревенька Поплачь, А Затем Проглоти Свои Слезы.
- Ну что ж! Здесь на дне, даже теплее, - заключил он, следуя своему правилу борьбы за счастье, а оно заключалось в том, чтобы принимать удары судьбы с таким видом, будто ты их сам вызвал.
И, пытаясь вырваться из дремоты в царство надежды, он предался таким размышлениям: "Любопытно, как же меня отсюда извлекут. Возможно, через туннель, который внезапно соединит эту дыру с корнями ближайшего каштана? Или меня унесет в клюве горный орел?.. А! Знаю! Скорее всего, дно колодца начнет потихоньку подниматься, как кабина лифта… Одним словом, поживем - увидим".
Пока он предавался этим размышлениям, ему послышалось сквозь дрему, будто чей-то хриплый голос произнес его имя. Он поднял голову и увидел высоко вверху три головы.
- Вы сеньор Жоан Смельчак? - спросил тот же голос, сиплый и грубый.
- Я. Что вам от меня нужно?
- Вылезайте!
- Да каким же образом? - закричал Жоан, ощупывая руками скользкие камни и снова убеждаясь, что выбраться из колодца, цепляясь за стенки, невозможно.
- Прыгайте, - настаивал хриплый голос, - прыгайте, и баста!
- Прыгать? - удивился юноша.
И хотя Жоан с недоверием отнесся к этому совету, он все же решил попытать счастья. Он присел, оттолкнулся, подпрыгнул и - о ужас! - оттолкнувшись, он почувствовал, что превратился в резиновый мяч, и в мгновение ока неведомая сила вытолкнула его из колодца.
Трое мужчин не дали Жоану опомниться. Они повалились ему в ноги и хором стали причитать до тошноты льстивыми голосами:
- Помог нам, бесценный наш благодетель! Помоги нам, вызволи нас из беды, ради спасения своей бесценной души!
И ползая на коленях, они, не смотря на все попытки Жоана Смельчака пристыдить их, цеплялись за его ноги и осыпали его штаны поцелуями. Жоан с отвращением оттолкнул их.
- Что это значит? Объясните!
С рабской угодливостью все трое вскочили на ноги, и один из них, хриплоголосый, заговорил. Это был гнусного вида детина, в рваной куртке, в просивших каши сапогах; вдобавок лицо его заросло жесткой щетиной.
Отхаркиваясь, он представился:
- Сеньор Жоан Смельчак, давайте познакомимся. Зовут меня Просто-Свинья… А это мой закадычный дружок Бродяга-Молчун, он немой от рождения… А вон того обормота прозвали Попкой-Дураком, он всю жизнь только и делает, что шатается по кабакам, пьянствует и на ходу сочиняет стишата, да такие, что закачаешься!
"Да. Милая компания, - подумал Жоан Смельчак. - Ничего не скажешь".
- А теперь надо вам признаться, ваша милость, что мы не умеем ни читать, ни писать, - продолжал Просто-Свинья. - Бродяга-Молчун объясняется только жестами, Попка-Дурак так проспиртовался, что к нему и за версту не подступишься, с души воротит. Меня люди тоже не жалуют: им, видишь ли, не по вкусу, что от меня всегда несет луком, чесноком и потом. Едва подойдешь к ним, а они уж кричат: "Неряха, грязнуля!" - и всякими другими скверными словами обзывают да еще камнями швыряются. А вчера Бродяга-Молчун хотел было продать свой чудодейственный эликсир, который помогает и от мозолей, и когда болит глотка; верно, вы уж догадались, ваша милость, что он у нас первейший обдувала и плут, каких мало. Так ему, грешнику, тоже всыпали по первое число. Такую задали взбучку, что еле ноги унес. А уж о Попке-Дураке и говорить не приходится, такой он у нас разнесчастный. Торгует лубочными книжками, да уж больно он, сердечный, закладывает, все над ним потешаются и не принимают его всерьез. Вот какие беды у нас, горемычных.
- Так что же вы все-таки от меня хотите, сеньоры? - решительно прервал его болтовню Жоан Смельчак. - Я всей душой вам сочувствую и, быть может, избавил бы вас от бед, будь на то у меня власть, но чем я обязан…
- Соблаговолите выслушать нас до конца, ваша милость, - прервал его Просто-Свинья, за это время успевший захаркать и заплевать все вокруг, - и я объясню вам, почему мы осмелились вас побеспокоить. Дело было так: вчера вечером мы втроем сидели под деревом и, как водится, жаловались на свою судьбу. И вдруг неизвестно откуда раздался чей-то голос, будто сам воздух с нами заговорил. Голос и спрашивает: "Хотите быть счастливыми?" - "Ясное дело, хотим. Еще бы!" - "Ну, а ты, Просто-Свинья, чего желаешь?" "Я хочу, чтобы люди не кривились и не зажимали нос, когда я прохожу мимо". "А ты, Бродяга-Молчун?" И Бродяга-Молчун на пальцах объяснил, что хотел бы без помех сплавлять покупателям свой эликсир, и пусть никто его больше не преследует и не обижает.
- Так что же дальше? - остановил его Жоан Смельчак, с трудом вынося свинский дух, который исходил от этих бродяг.
- А дальше голос торжественно изрек: "Если хотите быть счастливыми, отправляйтесь к сухому колодцу, найдите там Жоана Смельчака и попросите его сунуть руку в карман".
- Сунуть руку в карман? Это еще зачем? - взбунтовался Жоан Смельчак.
Тогда Бродяга-Молчун обратился к нему с такой длинной речью на языке жестов, гримас и ужимок, что Жоан не выдержал и закрыл глаза, лишь бы его не видеть. Но тут выступил вперед Попка-Дурак, пьяный в стельку. Он едва держался на ногах, но все же ему удалось пролепетать следующий экспромт:
Чтоб сеньор рассеял скуку,
пусть все это и обман,
должен он засунуть руку
в свой таинственный карман.
- Засунь руку в карман, засунь руку, наш благодетель, наш драгоценный сеньор Жоан Смельчак! - умолял Просто-Свинья, чуть не ползая на коленях.
- Засунь руку, засунь! - вторили ему дружным хором товарищи.
Не устояв перед их униженными и настойчивыми просьбами, Жоан Смельчак неохотно опустил руку в карман, и тут же в небе появилась странная птичья стая - индюк, попугай и павлин, - причем каждая из птиц держала в клюве по свертку.
Индюк раньше всех выронил обернутую в папиросную бумагу коробку с надписью: "Для Просто-Свиньи". Его примеру последовал попугай, сбросивший подарок, предназначенный для Бродяги-Молчуна. И, наконец, павлин выпустил из клюва последний пакет, который угодил прямо на голову пьянчуги-рифмоплета.
Стоит ли говорить, что три дружка не успокоились, пока не развернули посылки, где лежали следующие дары: костюм-тройка, сшитый по последней лондонской моде для Просто-Свиньи; помпезный орден с академическими пальмами для Бродяги-Молчуна в коробке, обтянутой желтым бархатом, и лавровый венок для Попки-Дурака.
- Зачем нам все это? - не без разочарования воскликнули бродяги.
- Да по всей вероятности, - ответил Жоан Смельчак, - чтобы Просто-Свинья облачился в костюм, Бродяга-Молчун нацепил орден Верховного попугая, а Попка-Дурак увенчал голову лавровым венком. Ступайте в город, и все будет в порядке.
- Зачем нам идти в город? Чтобы от меня все шарахались? Чтобы надо мной издевались? - ощетинился Просто-Свинья.
- Что за чепуху ты мелешь? Никто не станет над тобой издеваться! Разве ты не понял, что это были три птицы Многозначительной видимости и что они принесли вам всем предметы, оказывающие магическое действие на людей?.. Да чего ж вам теперь бояться! Успех обеспечен! Вы победите!
И трое оборванцев, убежденные этими вескими доводами, воспрянули духом. Просто-Свинья, не раздумывая, сбросил свое рубище и заменил его дорогим костюмом безупречного покроя, что отнюдь не устранило свойственный Просто-Свинье едкий запах и не отучило постоянно плеваться.
Бродяга-Молчун приколол к лацкану пиджака орден Верховного попугая, а поэт-пропойца нахлобучил на голову лавровый венок.
- А теперь в путь! - скомандовал Жоан Смельчак, возглавив эту зловонную фалангу. - Вперед к славе!
Когда они очутились у городских ворот, Жоан поделился со спутниками своими планами:
- По-моему, нам нет смысла входить в город всем скопом. Сперва пойдет один, за ним другой, а уж потом третий. Так будет благоразумнее. Вы согласны?
Просто-Свинья, скованный изящным костюмом, который с непривычки жал ему под мышками, мгновенно согласился с Жоаном.
- Мы сделаем все, как велит ваша милость. Ребята выполнят любой ваш приказ.
- Отлично. В таком случае Просто-Свинья первым двинется со мной. Остальные будут ожидать меня здесь, - распорядился Жоан Смельчак.
Бродяга-Молчун, гордо выставивший на всеобщее обозрение орден Верховного попугая, и Попка-Дурак, увенчанный сбившимся набекрень лавровым венком, с готовностью одобрили этот план. И Жоан Смельчак, зажимая пальцами нос, направился в город с Просто-Свиньей, который в новом шикарном костюме выглядел еще гаже и смешнее, чем прежде. Первой попалась им навстречу девушка с кувшином на голове. Покачивая бедрами, она шла к фонтану за водой.
- Подойди к ней! Не бойся! - шепнул Жоан своему подопечному.
Просто-Свинья не посмел ослушаться. Он обнажил в дурацкой улыбке свои гнилые зубы и, обдав Жоана своим мерзостным духом, неуверенно подошел к девушке. Взглянув на него, она выронила кувшин, который разбился вдребезги, и вскрикнула, изнывая от восторга:
- Ах, до чего же красивый мужчина! Никогда в жизни не видела такого красавца! Конечно, это принц! Это волшебный принц!
И она бросилась бежать как одержимая, а соседские кумушки, привлеченные шумом разбитого кувшина и воплями девушки, все, как одна, высунулись из окон.
- Спешите видеть самого красивого человека в мире! Спешите поглядеть на принца!
И вскоре ликующие женщины окружили Просто-Свинью и в экстазе преклонили пред ним колени.
- О! Как он благоухает! - восхищалась одна из них, с благоговением вдыхая запах падали, который исходил от Просто-Свиньи.
- И какая благородная у него улыбка! - вздыхала вторая, посылая воздушные поцелуи черным зубам бродяги.
- Это волшебный принц! - вопили все хором.
- Ах, какой он изящный, - сладко стонала третья, закатив глазки.
В конце концов полиции удалось разогнать эту сумасбродную толпу и избавить оглушенного и полузадушенного Просто-Свинью от неистовых восторгов его поклонниц. Однако вмешательство полиции не только не усмирило страсти, но, напротив, подлило масла в огонь. На улицах раздавались истерические выкрики и призывы. Назрела угроза мятежа и баррикад. И трудно предположить, чем бы это все кончилось, если бы энергичная председательница "Лиги женщин мечтающих о волшебных принцах" не взгромоздилась на почтовый ящик и не обратилась к женским массам с такими словами:
- Женщины! Имею честь сообщить вам, что наша лига приняла единодушное решение провозгласить сеньора Просто-Свинью волшебным принцем и признать его почетным гостем нашего достойного города.
Аплодисменты, хлопки, обмороки, нервные припадки, восторженные приветствия и возгласы, головокружение и снова обмороки, цветы и снова цветы…
И Жоан Смельчак, удовлетворенный воздействием волшебного костюма, подарка птиц Многозначительной Видимости, отправился на поиски двух других бездельников.
Вторым отправился в город Бродяга-Молчун. Он безмерно похвалялся своим большим орденским крестом. И недаром - орден действительно ошеломлял всех, начиная с убеленного сединой старика, который перешел дорогу, чтобы поклониться Бродяге-Молчуну. Сняв шляпу, старик сказал с подобострастной улыбкой:
- Ваше превосходительство большая знаменитость. Вы - величайший представитель нашей Расы.
- Это гениальный оратор Бродяга-Молчун! - пояснил Жоан Смельчак, в притворном экстазе возводя очи к небу.
- Знаю, - покачивая головой, проговорил всеведущий старец. - Кто не знает этого блестящего оратора-златоуста, награжденного большим крестом Верховного попугая? Не так давно я прочел и выучил наизусть его знаменитую философскую и высокоученую речь на тему "Пустота никогда не существовала". Открытие это - величайшее достижение науки нашего полуострова.
А спустя четверть часа глухонемой, самозабвенно жестикулируя, собрал вокруг себя пылкую толпу приверженцев, которая взывала к нему со слезами в голосе:
- Говори! Вещай! Проповедуй! О, чаруй нас своим словом! Нет, слова не нужны. Достаточно одних жестов. Поднимись на балкон Муниципальной палаты и яви нам высший дар своего красноречия!
И они на руках внесли шарлатана Бродягу-Молчуна в здание муниципалитета.
- Не теряйся, приятель! - одобрил его Жоан Смельчак. - Всучи им свои эликсиры.
И Бродяга-Молчун, немой от рождения, так и сделал. Руками он описал красноречивые фигуры, с помощью которых привык восхвалять чудотворный мозольный пластырь.
- Какая техника речи! - восхищенно перешептывались в толпе. - Он выражает жестами то, чего не передать словами.
- И сколько тепла! - бушевал один из слушателей, тронутый до глубины души.
- Его речь доходит до самого сердца, - неистовствовал другой.
В довершение сенатская делегация Ассамблеи старейшин явилась приветствовать его превосходительство Бродягу-Молчуна, кавалера большого креста Верховного попугая, и пригласила его высказаться с почетной трибуны, с которой дозволено было говорить только избранным. А Жоан Смельчак, по горло сытый всей этой шумихой, решил принять участие в торжественной встрече Попки-Дурака; эта встреча затмила прием, оказанный Просто-Свинье и Бродяге-Молчуну.
И в самом деле, триумфальный кортеж протянулся от городских ворот до королевского дворца, где на устроенном в честь Попки-Дурака торжественном приеме выстроились в две шеренги действительные члены Академии искусств. Не было недостатка и в школьниках с букетами цветов, которые, спешно разучив гимн "Славься, поэт!", исполнили его в честь высокого гостя. По предложению Ассоциации торговли закрылись все магазины: в "Правительственной газете" опубликовали декрет о введении двухдневного праздника в связи с визитом несравненного гения. Университеты присудили Попке-Дураку ученое звание доктора Honoris Causa. Чтобы не остаться в долгу, студенты присвоили ему титул Почетного Прогульщика. Выпустили специальные марки с его изображением. Колченогие вирши пьянчужки были включены в хрестоматию для государственных школ, и их по строчкам цитировали в своих речах преподаватели и ученики. Кончилось тем, что толпа в порыве яростного идолопоклонства подъемным краном водрузила поэта на вакантный пьедестал, сооруженный на всякий случай, и Попка-Дурак простоял на нем несколько часов со сбившимся набекрень лавровым венком, наслаждаясь всенародными овациями.
- Прощай, Попка-Дурак! - окликнул его снизу Жоан, от души веселясь при виде лавроносного пьяницы.
- Прощай, приятель! - возгласил рифмоплет с высоты своего пьедестала, балансируя зонтиком, чтобы не свалиться на головы своих почитателей. - Скажи этим людям, пусть поднесут мне стаканчик. А то у меня в глотке пересохло.
И он закончил речь неподражаемыми виршами собственного производства:
Я здесь стою, а жажда мучит,
Жоан Смельчак, о друг мой верный.
Ах, если бы венок лавровый
Мне указал, где дверь таверны.
- Браво! - восторженно завопили его почитатели. - Какой поэт! Какая эпопея! Наша национальная гордость! Бис! Браво!
Жоан Смельчак не мог больше выдержать. Он повернулся спиной к живому монументу и покинул этот город, стремясь дойти наконец до желанной стены.
Глава 11
ЖОАН ТРУС
Жоан Смельчак вышел к Белому лесу, который, по его расчетам, примыкал к стене, расположенной близ деревеньки Поплачь, А Затем Проглоти Свои Слезы, и на опушке леса заметил сидящую на придорожном камне девочку, которая плакала горючими слезами.
- Так… - с нескрываемым удовлетворением сказал он. - Вот и неизбежная девочка, вся в слезах, среди дороги, - в стране волшебных сказок нередко прибегают к такому приему. Чтобы не нарушить традиций, мне следует теперь подойти к малышке и пустить в ход обычный в таких случаях вопросник. Начать надо так: "А почему ты, детка, плачешь…" И, уж конечно, она примется изливать мне душу, повествуя о своих бесчисленных горестях… Так нет же! Я отказываюсь принимать участие в этом фарсе! Я рожден в деревеньке Поплачь, А Затем Проглоти Свои Слезы, и слезами меня не проймешь. Плачь, рыдай сколько тебе угодно, моя милая!
И несколько шагов Жоан Смельчак прошел с каменным безразличием. Такое нарушающее программу поведение явно задело девочку за живое, и она в отместку издала серию пискливых звуков, которые, впрочем, выражали не столько горе, сколько упрямство.
- И-и-и-и-и-и! И-и-и-и-и-и-и-и!
- Ишь как тебя разбирает, - пробормотал себе под нос Жоан Смельчак. - Ты хочешь, чтобы я спросил у тебя: "Почему ты плачешь, моя деточка?" Как же, дожидайся!
Но когда он отошел метров на двадцать и уже считал себя избавленным от участия в этом сентиментальном приключении, девочка внезапно спохватилась и бросилась за ним вслед.
- Ах, какой ты бессердечный! - Она злобно схватила Жоана за рукав. - Ты даже не удосужился спросить, почему я плачу! Что ж, по-твоему, меня сюда посадили, как тряпичную куклу? - И она сердито напустилась на него: - Ну живей, глупый! Делай, что тебе приказывают, спроси у меня, отчего я плачу. Ты же знаешь, что я почти сирота… Отец мой умер, мать разбил паралич, у нее отнялись ноги, и все же она целыми днями шьет, чтобы прокормить семью. А мой братишка…
Тут из глаз ее покатились слезы, крупные, как дождевые капли (ох, не впервые разыгрывала она эту сцену). И Жоан Смельчак, который так хотел проявить неуязвимое хладнокровие, не смог пренебречь ее горем; чувство сострадания мало-помалу овладело его сердцем, и к горлу подступил комок.
- Что же случилось с твоим братом?
- Не знаю… - всхлипнула девочка, утирая слезы. - Несколько дней назад мы с ним ходили собирать на обед лесную малину и ежевику, и он заблудился в лесу. Вдруг его съели волки? Или еще того хуже: быть может его похитила ведьма Принудительного Счастья.
- Принудительного Счастья? Какое нелепое имя! Почему ты ее подозреваешь? Разве она такая злая?
- Говорят она просто ужасна. Вернее, предполагают, потому что до сих пор никто никогда ее не видел, разве что ее жертвы. А насчет того, какая она собой, мнения расходятся. Одни уверяют, будто на голове у нее не волосы, а колючая проволока ядовитые змеи выползают у нее из глаз, вместо языка острая пила, руки - из раскаленного железа, пальцы - ремни, такие как у плетки-семихвостки, ноги мохнатые, а вместо ступней раскаленные добела козьи копыта… На спине же у нее крылья, как у летучей мыши, чтобы летать по ночам на шабаш…
- Фу, какая мерзость! Ну и чудовище, - с отвращением сплюнул Жоан. - Необходимо ее уничтожить.
- Погоди! - остановила его девочка. - Не всем она кажется такой гадкой. Некоторые считают, что эта женщина неземной красоты, умная и очаровательная, и что живет она не в Черной пещере, где издавна обитают ведьмы в компании сов и скелетов, а в саду Синих голубок, который освещается особым солнцем из живых цветов.
- Но что же все-таки ей нужно от людей?