* * *
- Какой ужасный старик! Зачем ты его привез? - Сьяна и раньше была недовольна тем, что делает Ковард, как он обращается с Найей. Но после того, что случилось, она раздражалась по поводу и без повода.
- Это Мирче, охотничий знахарь. Он хочет помочь нашей Найе. Он разбирается в травах.
- Как он будет ее смотреть? Он же слеп! - Сьяна брезгливо поморщилась. - И вид у него облезлый, как у бродяги. Трудно поверить, будто он может кого-то лечить. Фу, какой противный!
- Сьяна! Немедленно перестань! - Ковард быстро взглянул на Мирче: слышал он или нет?
- А эта девушка, кажется, Сьяна? Воспитанница Моховника? Нынешняя хозяйка? Давненько мы не встречались. Ты была славной малюткой. Походила на мать. И чуть-чуть - на отца, - голос Мирча звучал и ласково, и насмешливо. - Злиться тебе не к лицу. Правда, Ковард? В этом мы с ней похожи. А грядки Веренеи, кажется, были вон там. - Знахарь махнул рукой.
Этот старик - не только облезлый бродяга, но, к тому же, и грубиян. Сьяна ответила резко:
- Нет там грядок. Одни сорняки - по пояс.
- Были, были грядки. И что-то от них осталось. Ну, а где же сестричка Коварда? Хочу на нее взглянуть.
- Взглянуть! Сказал бы - понюхать. Или пощупать, - Сьяна фыркнула.
- Сьяна, дай нам пройти, не стой на дороге. - Ковард тянул знахаря за рукав. - Найя! Смотри, кто приехал! Это Мирче, охотничий знахарь. Он хочет тебе помочь.
- Важ! Я так рада! Ковард рассказывал? - Найя разволновалась, и речь ее стала сбивчивой. - Про плешеродцев? Важ, я видела красноглазые тени.
- Деточка! Ты очень похожа на мать. - Ковард удивился, как тепло зазвучал голос Мирче. Конечно, Найя всегда нравилась людям. Но Мирче, казалось, давно покрылся древесной корой.
- А… - Найя боялась обидеть Мирче, но все же решилась задать вопрос. - А разве ты меня видишь?
- Конечно, деточка, вижу. - Мирче смотрел мимо Найи, но губы его растянулись в улыбке. Улыбка, правда, быстро исчезла. - И вижу, что тебе плохо.
- Сейчас уже ничего, - Найя подавила вздох. - Сейчас уже можно терпеть.
- А знаешь, я ведь приехал с подарочком. Ковард, а ну-ка, принеси мою сумку.
Когда Ковард спросил, что это Мирче тащит с собой, тот ответил: лекарство. То, в чем очень нуждается Найя.
- Я же тебе обещал. Я выполняю слово.
Мирче раскрыл свою сумку, извлек наружу какие-то деревяшки и долго с ними возился.
- Хотел соврать, что придумал сам, да честность не позволяет. - Мирче услышал, как Найя вздохнула. - Это - чтобы ходить. Такие ходули. Волшебные, - Мирче хмыкнул. - Я ж говорю: там справа были когда-то грядки лекарственных трав. Ядовитых уже не осталось. А кое-что из целебного сохранилось наверняка. Правда, времени много прошло - с последней прополки, - Мирче усмехнулся. - Но - не беда. Этим нужно дышать. Это лучше лекарства - дышать целебными травами, травами Веренеи. Подойти близко-близко, смотреть и шептаться с ними.
- Шептаться?
- А что? Каждый кейрэк знает язык травы.
- Так то кейрэк!
- И мама твоя умела говорить языком травы.
У Найи заблестели глаза. Ковард это отметил. Хотя что удивляться? Она до сих пор любит сказки.
- Откуда это известно?
- Про язык травы?
- Нет, - Найя почти шептала, - про то, что мама умела…
- Как откуда? Я слышал. Было такое дело!
Найя рассмеялась. Глаза знахаря, как обычно, смотрели куда-то вдаль, но лицо его на мгновение сделалось тихим и просветленным.
- Твой брат, вон, не верит! Ну и пусть с ним! А я тебе вот что скажу: для девушки очень важно знать про язык травы.
Найя замерла. И Ковард вспомнил, как носил ее на руках, когда сестра была маленькой: она так доверчиво обнимала его за шею крошечными ручонками. (Сьяна не уставала напоминать об этом. И подсмеивалась: останься Найя младенцем, Ковард был бы доволен.)
- На этом языке говорится о самом главном. О том, что происходит между мужчиной и женщиной.
Найя слегка покраснела и заморгала.
- Ну, а теперь давай-ка - попробуй сделать шажок.
У Коварда перехватило в горле. Что Мирче такое несет? Ставит девушку на колоды и рассказывает ей про "главное между мужчиной и женщиной"! Хорошо, что Сьяна не слышит.
Она встретила их у ворот, когда Ковард приехал из города, помогла ему уложить Найю в доме, взглянула на мокнущие культи, а потом спросила:
- Ковард, что ты наделал?
Он сначала не понял, и Сьяне пришлось повторить:
- Зачем ты лечил ее, Ковард? Ты заставил ее жить дальше.
Он не сразу нашел, что ответить. Помедлил и выговорил с трудом:
- Сьяна, ты хотела, чтобы у нас больше не было Найи? Чтобы она умерла?
- Я тоже ее люблю. Люблю не меньше тебя, - Сьяна сухими глазами смотрела прямо на Коварда. - Но я думаю, что с нею будет. А ты? Ты об этом думаешь? На Лосином острове главное - красота. Найя ее потеряла. Как она будет жить дальше? Кто захочет взять ее замуж?
И добавила, не позволив Коварду возразить:
- Ты сделал сестру несчастной. Несчастной калекой.
После этого они несколько дней не говорили друг с другом. И что бы Ковард ни делал, Сьяна встречала в штыки. Ей вряд ли понравится Найя на "волшебных ходулях". Позволить Найе ходить - значит выставить напоказ ее безобразные ноги! Это мог придумать лишь тот, кто сам безобразен.
- Но, Сьяна! Теперь я смогу гулять. Смогу выходить в наш сад и смотреть на цветы. На цветы и на травки. Некоторые из них посадила когда-то мама…
Найя ничего не сказала Сьяне о языке травы. Слава Духам - большим и малым!
* * *
- Значит, деточка, плешеродцы вышли охотиться на людей. А ведь ты не первая, кто рассказал об этом. Недавно на болотах пропали два грибника. В "Большой лосихе" болтали… и пастух не вернулся домой. И один подвыпивший конюх.
- Но они могли заблудиться. Болото всегда опасно. Разве раньше люди не пропадали? А голодные волки? Охотники в последнее время отбили у них добычу, - Ковард заранее продумал разные объяснения.
- Раньше в лесу не было мертвых плешей. А мертвая плешь однажды непременно родит плешеродца.
Ковард снова попробовал возразить:
- Но никто не нашел никаких следов.
- Просто плохо искали.
- Мирче, это они, они! Я не могла ошибиться.
- Конечно, деточка. Ты не ошиблась, - знахарь погладил Найю по руке. Она приподнялась на кровати:
- Мирче, это плохо, правда? Для всего Лосиного острова. Правда, что острову грозит большая беда?
Мирче чуть-чуть помолчал. Зато пальцы его - старые, но ловкие и умелые - беседовали друг с другом. Наконец он решил, что пальцы думают верно:
- Нужно, чтобы об этом узнали в Совете.
- Ты им расскажешь?
Мирче усмехнулся:
- Понимаешь, деточка, я же слепой. И в столицу меня не пустят. А Совет заседает в столице. Придется Коварду ехать.
- Ты ведь поедешь, Ковард? Ты попросишься на Совет? - Найя смотрела на брата так, будто эта поездка могла возвратить ей ноги.
- Конечно, поедет, деточка. Чуть подумает - и поедет. И не надо сразу в Совет. Там тебя не услышат. Подсказать Совету решение должен такой человек, которого все уважают. - Коварду показалось, что Мирче на время прозрел и смотрит ему в глаза. - Сынок, сначала надо поехать к сверхмастеру Вальюсу.
- К сверхмастеру Вальюсу? - Ковард решил, что слепой случайно оговорился. Всем известно: Вальюс - сын древоруба. Он ненавидит охотников.
- Не охотников, а лосятников.
- Мирче! Все охотники - все, кто носит красную шляпу, - бьют лосей.
- Кейрэки тоже охотились. Но Лес был на них не в обиде. И они лосей не стреляли.
Мирче шутит? Это же было пять затмений назад!
- А если теперь все охотники убивают лосей, значит, сверхмастер прав: не за что их любить, - Мирче словно не замечал, как Коварду неприятно. - Вальюс знает больше других. Знает, что такое предел.
- Ты так уверен в этом? Ты что, недавно пил чай со сверхмастером Вальюсом?
- Ну, - Мирче скромно пожал плечами, - не то чтобы очень недавно. Но мы немного знакомы… Я бы потолковал с ним. Одна беда: у меня, только подъеду к столице, начинается насморк. К тому же Вальюсу понадобится свидетель - чтобы выступить на Совете. А я не гожусь для Совета. Я ж ничего не вижу!
"Мирче опять пошутил, и опять не смешно!" - Ковард чувствовал тут подвох: но лицо слепого ничего ему не объясняло.
- Ковард, выхода нет. Нужно ехать к сверхмастеру Вальюсу.
Глава четвертая
- И вы всерьез полагаете, что история вашей сестры убедительна для Совета? - К удивлению Коварда, сверхмастер изящных ремесел согласился его принять и внимательно выслушал все, что Мирче велел рассказать.
- Дело не только в том, что случилось с моей сестрой. ("Хотя разве этого мало?") Это всего лишь знак.
- Знак?
- Лосиному острову грозит большая опасность.
- Я сочувствую бедной девушке. Но в нашей жизни случаются неприятные вещи. И лесные звери, бывает, нападают на пастухов. Если каждый подобный случай означает Конец Времен…
- Важ, это были не звери.
- Не звери?
- Не обычные звери… - Ковард решил, что терять ему нечего. - Красноглазые псы, плешеродцы.
По лицу сверхмастера Ковард не мог понять, как тот воспринял это известие.
- Плешеродцы?
- Моя сестра поначалу заметила только глаза. Она говорила, что тени разбухли с наступлением темноты.
- Похоже на то, как описывают плешеродцев в легендах, - Вальюс поднялся с места и прошелся по комнате. - Но вы понимаете, важ: легенды не могут побудить Совет к каким бы то ни было действиям. А случай с вашей сестрой не может считаться доводом даже в пользу легенды.
- Вы хотите сказать, плешеродцы не оставляют живых.
- Именно так. Я искренне рад, что ваша сестра не погибла. Но раз она не погибла…
- Важ! Она говорит, эта была случайность.
Вальюс покачал головой:
- Кто-то подумает: происшествие не могло не сказаться на рассудке вашей сестры. (Ковард больше всего боялся это услышать.) И мало ли, что ей привиделось в бедственном положении. - Сверхмастер снова прошелся по комнате. - Да, позвольте спросить. Вы назвались сыном Моховника. Это тот самый Моховник, который покончил с собой?
- Покончил с собой? - Ковард был удивлен.
Но сверхмастер, казалось, этого не заметил:
- Ваш отец просил у Совета разрешения бить лосей.
- Он был одним из тех, кто подписал петицию.
- И его голос оказался решающим… А жена его, кажется, была известной садовницей?
- Она сохраняла для острова исчезающие растения.
- Да, да. Я припоминаю. Ваша мать отравилась соком ядовитых растений… А теперь, значит, дочка… Ваша сестра… и кто же вас надоумил приехать ко мне?
Мирче не говорил, можно ли называть его имя. Поэтому Ковард смолчал.
- Тот, кто вас надоумил, он же вам объяснил, почему обращаться нужно к сверхмастеру Вальюсу?
- Мне сказали, сверхмастер уважает легенды кейрэков. И хорошо понимает, что такое предел. И еще говорят, вы умеете убеждать. В Совете предвидят решение, когда вы идете к трибуне.
Вальюс хмыкнул:
- Вас хорошо подготовили. Позвольте еще вопрос. Вы всерьез считаете, что уже наступил предел?
- Важ, я могу сослаться лишь на легенды кейрэков. Появление плешеродцев знаменует большую беду. Лосиному острову грозят испытания.
- Для охотника вы рассуждаете здраво. Охотник, который верит в легенды кейрэков. Кто научил вас так относиться к сказкам? Хотя что удивляться… Ваша мать! А вы знаете, что защитные силы острова связаны с силой Леса?
Ковард кивнул.
- А Лес не может быть сильным, когда убивают лосей - без счета и без разбора, как делают это охотники. Они не щадят лосих даже в весеннее время. Даже меченых - тех, от которых рождается белый лосенок! и все это - в силу Закона о лосиной охоте.
- Отец не думал, что так случится! Он старался во имя братства.
- Вы защищаете честь отца. Это весьма похвально. Но вам придется признать: в том, что сейчас происходит, есть большая вина Моховника.
Сверхмастер стоял у окна, повернувшись спиной к собеседнику, и лица его не было видно. На Коварда вдруг навалилась усталость: зря он послушался Мирче. Зря он сюда приехал. Зря, зря, зря. Последнее время он многое делает зря. Случилось то, что он не в силах исправить.
- Но сейчас не об этом. - Вальюс повернулся. - Значит, вы считаете, что наступил предел?
- Да. Наступил предел - раз плешеродцы отправились на охоту.
- И вы, если надо, произнесете эти слова на Совете?
- Да.
- А вы понимаете, что от этого ваша гильдия пострадает? Впрочем, у вас нет гильдии. Ваши охотники - банда.
- Охотники - это братство. Братство свободных людей.
- А я сказал по-другому? Приношу извинения, важ. Конечно, вместе с собратьями удобнее хулиганить, чем с достойными членами гильдий. Значит, вы понимаете, как отнесутся собратья к вашему заявлению? Когда вы скажете, что плешеродцы - это вина охотников? Боюсь, после этого сына Моховника больше не пригласят на лесные гуляния.
- Важ, я решил оставить охоту.
- Похвально, похвально. Чем вы займетесь теперь? Будете собирать коллекции бабочек?
За несчастьями и заботами Ковард еще не успел подумать, чем зарабатывать дальше. Но Вальюсу было неинтересно, что он ответит.
- Что ж, заявите о своем желании выступить на Совете. На это имеет право каждый житель Лосиного острова. Вас обязаны выслушать. Передайте бумагу через несущих вести. Сделайте там пометку "Сообщение об угрозе". Помогите склонить Совет к решительным действиям. Но не сегодня. Не завтра. Не следует торопиться.
Вальюс вдруг сделался очень серьезен:
- Ковард, вы понимаете, что идете на риск? Вам могут и не поверить. Кое-кто в Совете захочет поднять вас на смех - и вас, и вашу сестру. Если это случится, я не смогу вам помочь. Ничего не смогу поделать. Вас заподозрят в неправильном образе мыслей. В том, что вы своими рассказами ослабляете дух сограждан. Это очень опасно для вас. Сын Моховника слышал что-нибудь про отщепенцев? Знаете, что с ними сталось? Барлет, наверное, хвастал, как его отец вылавливал их по оврагам?
Ковард старался не отвести глаза.
- Сын Моховника, я вам верю. Но нам нужны весомые доказательства. Вы понимаете, что мне придется сделать?
Ковард смутился: Мирче говорил о решительных действиях, к которым сверхмастер Вальюс должен призвать Совет. И Ковард думал… Он полагал…
Вальюс чуть усмехнулся:
- Я должен сказать, обращаясь к Совету: "Мы дошли до предела! Надо призвать Ураульфа!" Я должен сказать, что остров не спасти без кейрэков.
* * *
- Будем двигаться ночью. Поэтому нужно поспать.
Мирче спешился ("Ласточка, погуляй, отдохни!"), расстелил на траве свою куртку, улегся и повернулся набок.
Ковард не совсем понимал, почему надо двигаться ночью. Но спросить не решился. У него и так постоянно возникали вопросы, и пока он предпочитал искать ответы самостоятельно.
К тому же слепой быстро уснул - или делал вид, что уснул, похрапывая для убедительности.
Но Ковард не привык спать при свете дня.
Он лежал и смотрел на деревья. Их верхушки сходились в небе. И оттуда, с поднебесной своей высоты, тоже посматривали на Коварда - и шептали ему что-то нежное, и ласкали глаза зеленым…
Отец, приближаясь к Лесу, всегда снимал шляпу и кивал головой - здоровался. Коварду это казалось смешным. Он представил, как раскланивается перед кустами, а рядом - Барлет и другие. Они бы повеселились! Да, все же странным человеком был охотник Моховник… и - Закон о лосях… Зачем же он это сделал?
- Он ошибся, сынок. Он очень сильно ошибся.
Ковард задал вслух свой вопрос?
- От тебя беспокойство исходит. И мне не дает уснуть. Раз все равно не спишь, лучше трогаться дальше.
Ковард с опаской взглянул на слепого и сел в седло. Мирче не заставил ждать: еле слышно присвистнул - и Ласточка уже была рядом. Мирче ласково потрепал лошадь по шее:
- Когда у тебя такая лошадь, не нужны никакие глаза. Верно, Ласточка? Давай-ка сверимся с картой.
Над этой картой они трудились от Луны до Луны - Ковард, Найя и Мирче.
- Без карты, ребятки, мы ничего не отыщем.
Мирче заставил Найю шаг за шагом припомнить, как она отошла от усадьбы, в какой момент местность оказалась для нее незнакомой: "Деточка, дорогая! Тебе тяжело вспоминать. Но это необходимо".
От Коварда требовалось определить нахождение мертвой плеши. Он, чуть дрогнув, нарисовал пятно внутри Солнечных часов.
- Так! Теперь возьми много ниток и обозначь тропинки - все, которые помнишь.
Вот это была работенка. Ковард был как мальчишка, которого в наказание заставили перебирать конские волоски - белые к белым, темные - к темным. Так наказывала его мать. Нечасто. Но он запомнил.
- А теперь подтяни концы к пятну, которым ты обозначил плешь. Сделай отверстие, пропусти в него нити. Натягивай! Сильнее натягивай. Теперь закрепляй. Получилось?
Ковард даже вспотел от усилия.
- Это карта путей плешеродцев. Они ходят по сдвинутым тропам, по тропам, стянутым к плеши. Нам придется двигаться так же.
Это значило, что придется двигаться без дорог - только по ориентирам на карте.
- Мирче, что мы все-таки ищем?
- Пока точно не знаю. Если Найя правильно поняла, - Мирче запнулся, - почему плешеродцы ее не убили, мы отыщем "весомое доказательство". Но для этого нам придется двигаться ночью. Впрочем, спать в лесу, где охотятся плешеродцы, тоже небезопасно. Так мы, по крайней мере, будем готовы к встрече.
Коварду стало не по себе. Но лучше об этом не думать…
- Лучше не думать, сынок. Это не помогает. Так о чем ты хотел спросить?
Ковард устал удивляться. Да, он хотел спросить. Хотел спросить, зачем отец подписал ту петицию. Сьяна - она считалась самой разумной в усадьбе - объясняла ему: в то время охотники были слишком бедны, с ними почти не считались. Закон о лосиной охоте позволил братству лосятников стать влиятельной силой. Все, что имеет Ковард, все, что имеет Найя, - благодаря тому, что охотники бьют лосей.
Раньше его устраивало объяснение Сьяны. Но разве отец не знал, что Закон о лосиной охоте подорвет силы Леса? и это плохо для острова? Если стреляешь лосей, зачем снимать перед Лесом шляпу?..
- Твой отец считал охотников преемниками кейрэков. Он думал: охотники - дети свободы - не подчиняются мелочным правилам гильдий, не трепещут перед Советом, не заискивают перед братьями, чтобы им присвоили звание мастера. И им не нужны указания, как обращаться с Лесом. Они сами постигнут меру, поймут, что нельзя делать. Твой отец полагал, это свойство истинного охотника - уважение к Лесу. Он ошибся, сынок. И поплатился за это. Дорого поплатился… Давай-ка правее, Ласточка.
Раз он не видит, как знает, в какую сторону ехать?
- А я как рыба на глубине - чую кожей, где надо свернуть.