* * *
Сначала Ковард подчинялся единственному желанию - ехать. Куда-нибудь, где помогут. В большое селение. Но на развилке он повернул в сторону Главного Города. Нужен известный лекарь. Которому все под силу… Хорошо бы - сверхмастер… Но на Лосином острове такого лекаря нет. Этого звания много лет добивался Крутиклус.
Что ж! Он поедет к Крутиклусу.
Все-таки это имя. Это определенность. Крутиклус довольно давно заседает в Совете. Он известен среди охотников. Ковард невольно поморщился. Среди охотников Крутиклуса называли "наш шкурный друг". Было известно, что лекарь обожает подарки. Все его выступления на Совете в пользу охотников были щедро оплачены шкурами самых разных мастей.
Но это сейчас неважно. Крутиклус - известный лекарь. И его известность чем-то заслужена.
Да, Крутиклус сумеет помочь. Ковард очень попросит. Он скажет: "Я привез вам свою сестру - самое дорогое, что есть в поместье Моховника. В Лесу на нее напали какие-то дикие звери. Они отъели ей ноги. Сделайте что-нибудь! Очень прошу…"
- Важ, должен вас огорчить: девушка умирает. Удивительно, что она дожила до сих пор.
- Сделайте что-нибудь!
- Важ, боюсь, вы желаете невозможного.
Крутиклус глядел на Коварда с вежливым равнодушием. Он ведь сообщил охотнику об исходе событий? Чего же тот еще хочет? Может, охотник желает горячего чая? Перед тем, как покинуть дом?
Ковард должен уйти? Он проделал такой длинный путь. В пути он делился с сестрой своим желанием жить. Он надеялся. И он верит, что Найю можно спасти. Нет, не верит - он знает!
Пальцы Крутиклуса переплелись и заплясали на животе:
- Ужасные раны. Ужасные…
Ему приходилось лечить укусы. Но совсем не такие. Следы зубов очень странные… Волки?
- Может быть, волки.
- А может быть, не они… Да, ужасные раны. Пугающие на вид… Так что я хотел сказать?.. Охотнику нужно знать: это очень дорого стоит.
Ковард согласно кивнул.
Нет, охотник не понял. Лекарь сделает все, что может. Но это не означает, что девушка не умрет. А платить все равно придется. Ведь Крутиклус потратит время. И ему придется работать после вечернего чая: это всегда дороже.
Ковард опять кивнул.
Охотник понял условия?
Ковард на все согласен.
И у него есть деньги?
Он отдаст, сколько нужно.
Часть - монетами, а другая часть - непременно звериными шкурками. Среди шкур должна быть цельная шкура лося.
Лосиной шкуры не будет.
Простите, охотник… Вы утверждали…
Будет все, кроме шкуры лося.
В голосе Коварда чувствовалось злое упорство, и лекарь решил согласиться: эти охотники иногда бывают очень несдержанны.
Да, вот еще что: половину сумму нужно внести сейчас.
Ковард непослушными пальцами потянулся к дорожной сумке и отсчитал монеты.
Ну, что ж! Неплохо, неплохо. Крутиклус, пожалуй, начнет. А охотник пусть подождет. Он заплатил свои деньги достойному человеку. Мастер Крутиклус быстрее всех вскрывает трупы умерших. И быстрее всех отрезает головки мелким крысятам. Триста семьдесят семь головок от Луны до Луны. Так что в гильдии лекарей ему сегодня нет равных. А если вспомнить лягушек…
Ковард остался ждать.
В голове было пусто. И в груди было пусто и гулко. Кровь пульсировала в висках и хотела заставить время сдвинуться с места. Но время застыло - как внутри священных часов, где убили лосиху. Солнечные часы давно ничего не значат, и на Лосином острове по ним не сверяют время…
- Важ! Охотник! Вы слышите? Я закончил. (Ковард вскочил.) Вы помните уговор? Оставшееся вознаграждение - не позднее новой Луны. А, вы желаете знать результат лечения? Ваша сестрица пока еще не умерла. Вроде бы хрупкая с виду, но оказалась живучей. И кровь - я сам удивился - все-таки остановилась. И она назвала свое имя. Да, забавно, забавно.
Ковард почувствовал, как у него задрожали руки. Особенно та рука, которой он придерживал Найю во время езды.
- Но, видите ли, охотник… - Крутиклус понизил голос. - Мне следовало настоять… Предложить вам совсем другое… Знаете, у меня есть такая настоечка. Редкого свойства. В ее составе травки, купленные в горах. Я приобрел настойку у одной старухи из тамошних. Они кое-что понимают в такого рода делах. В общем, эта настойка избавляет от боли. Навсегда избавляет. - Лицо Коварда исказилось, и лекарь поспешно продолжил: - Да, что я хотел сказать… Я обработал то, что осталось от бедных ножек. Возможно, они заживут. Но рана на правой ноге, скорее всего, загноится. Это очень плохая рана. Я уже говорил… Конечно, вы можете держать меня в курсе дела. За умеренное вознаграждение я могу каждый раз отрезать пораженную плоть…
До Коварда постепенно стал доходить смысл сказанного.
- Вы хотите сказать…
- Я хочу сказать: не завидую вашей сестрице!
Ковард сглотнул. Неужели Сьяна права: "Это лишняя боль, ты понял? Дай ей умереть спокойно!"
- Но можно что-то придумать - чтобы раны не загноились?
- Важ, как бы вам сказать… Мастер Крутиклус - лекарь. Лекарь, а не колдун. И я бы не взялся, не взялся…
Но, может, Крутиклус знает того, кто возьмется?
Лицо лекаря приняло обиженное выражение: разве Ковард забыл, что в гильдии сегодня нет равных Крутиклусу?
Нет, Ковард не то имеет в виду. Мастер сказал, мастер оговорился… Может быть, кто-то, не лекарь…
Глазки Крутиклуса забегали по сторонам.
- Охотник прекрасно знает: на Лосином острове запрещено колдовать. И я не могу просто так…
- Это будет дорого стоить?
Крутиклус быстро оглянулся по сторонам и уставился на охотника:
- Это будет дорого стоить.
Ковард заплатит. Он заплатит за имя.
Крутиклус хотел бы получить свою плату вперед.
- Сколько?
Лекарь назвал сумму. Ковард не стал торговаться и молча выложил деньги. Лекарь медленно пересчитал монеты, спрятал одну за другой в карман большущего фартука, чмокнул губами и, задумчиво глядя вдаль, негромко сообщил:
- Охотничий знахарь Мирче.
Ковард почувствовал, что его обманули.
- Но это имя известно! И Мирче - никакой не колдун!
- Известно? Однако охотнику в голову не пришло обратиться к знахарю - хотя он знает его, и, видимо, знает неплохо. Охотник привык, что Мирче помогает в Лесу, только братьям охотникам - и никому другому. А то, что знахарь обладает некоторыми умениями… Особыми…
- Особыми?
- Да, особыми умениями.
Крутиклус понял, что Ковард не верит ему, что он раздосадован, хуже - рассержен. И лекарь затараторил:
- Охотник слишком молод и просто не знает… Но Мирче долгое время жил у кейрэков и многому там научился.
- Мирче - у кейрэков?
У Коварда вытянулось лицо, и лекарь испытал удовольствие: наконец-то ему удалось удивить своего гостя.
- Да, важ. Мирче, тот, что нынче охотничий знахарь, жил когда-то на Севере. Об этом почти забыли - кроме тех, что были причастны… Он вернулся оттуда слепым. И ему разрешили остаться. Правда, с одним условием… Ну, так вот. Мирче знакомы секреты кейрэков и хитрости их колдовства.
- Но кейрэки - не колдуны.
- Охотник из рода Моховника, кажется, не разделяет мнение большинства, большинства своих братьев. Ему симпатичны кейрэки? Или он любит спорить? Мы можем устроить диспут: победитель получит деньги, - Крутиклус тут же позвонил в колокольчик. Появилась служанка. - Мини, ну-ка присядь: диспут невозможен без публики. Итак, уважаемый, на чем мы остановились? Вы, кажется, утверждали, что кейрэки - не колдуны? И поэтому знахарь Мирче не может быть колдуном. Но тогда он бессилен помочь и вашей сестрице.
Ковард поспешно откланялся:
- Я благодарен мастеру. Завтра ему доставят условленное вознаграждение.
- Полагаю, вы не хотите учитывать стоимость диспута? Жаль, жаль. Мини, помоги охотнику перенести сестрицу в повозку.
* * *
- Я рад нашей встрече, сынок! Ты, наконец, появился.
У Коварда не было особых оснований для радости. Он хмурился и отводил глаза, будто Мирче у него на лице мог прочитать что-то лишнее.
- Я… С Найей случилось несчастье.
- Слышал. Бедная девочка. - Выцветшие глаза слепого, как обычно, смотрели в пространство, хотя голос звучал сочувственно. - Но ей ведь лучше, не так ли? Ты возил ее к лекарю?
- В Главный Город, к Крутиклусу.
Мирче все так же смотрел в пустоту, но Коварду показалось, что знахарь расстроился.
- Крутиклус сумел обработать раны?
- Он сделал все, что сумел. - Ковард запнулся и добавил: - Все, что мог сделать лекарь.
- Сказать по правде, сынок, лекарь Крутиклус не много может.
- Но все говорят, что в гильдии ему сегодня нет равных, - Ковард чувствовал неуверенность.
- Это правда, - знахарь нахмурился. - Равных в гильдии ему нет - по умению льстить и вытягивать деньги.
- Но Крутиклус заседает в Совете.
- Ладно, не будем об этом. Что он сказал? Как быстро затянутся раны?
- Он сказал, что рана, скорее всего, загноится. И, - Ковард набрал в грудь побольше воздуха, - посоветовал обратиться к тебе.
- Крутиклус сказал, что Найе поможет только колдун?
Ковард занервничал. Он не хотел обижать старика.
- Он сказал, ты жил у кейрэков.
- И за это сообщение взял с тебя кучу денег! Не отпирайся - я знаю. А потом еще намекнул: все, что идет от кейрэков, связано с колдовством. Сынок, это гадкие мысли. Мы должны ликовать, что кейрэки покинули остров. Ведь они колдовали! Но кейрэки - не колдуны. Просто они лучше нас умеют видеть и слышать. И знают больше имен. Их вынудили уйти…
- Они посчитали, что Север больше подходит для жизни, чем срединные земли острова.
- Их вынудили уйти - вот что я скажу тебе, Ковард.
Но Коварду не хотелось спорить с Мирче из-за кейрэков.
- Я приехал к тебе из-за Найи.
- Да-да, конечно, сынок, - Мирче вздохнул. - Я думаю, что можно сделать. Но, знаешь, одними травами тут не спасешься. Твоей сестре нужен воздух - чистый, целебный воздух. Если воздух начнет тяжелеть, Найе уже не поможешь.
- В усадьбе Моховника чистый воздух.
- Воздух усадьбы Моховника отравил твою мать.
Ковард почувствовал: горло его сжимается. Так случалось всегда, когда кто-то упоминал его мать. А Найя похожа на Веренею как две капли воды.
- Ты знаешь, конечно, что твой отец подписал петицию в пользу лосиной охоты. Его голос - голос представителя древнего рода - определил решение, принятое Советом.
Память о давнем поступке отца была для Коварда вроде охранной грамоты. Закон, разрешивший охотиться на лосей, позволил охотникам разбогатеть и стать влиятельной силой. С этим считался даже Барлет. И Коварду позволяли держаться особняком. И смотрели сквозь пальцы на то, что он избегает игрищ на празднике Красного Духа.
- А знаешь ли ты, что поступок отца стал губительным для Веренеи?
- Мирче, ты не колдун. Ты просто старый брехун - вот кто ты такой!
Негодование захлестнуло Коварда. И он еще рассчитывал, что получит здесь помощь! "Это дорого будет стоить!" - Дорого будет стоить - выслушивать глупые бредни!
- Ковард, Ковард! Постой! - Мирче ухватил Коварда за рукав. Он говорил непривычно быстро и громко - словно боялся, что Ковард может его не дослушать. - Я знаю: тебе неприятно. Но тебе нужно знать. Без этого ты не поймешь, что я хочу сказать.
Ковард попытался выдернуть руку.
- За то, что сделал отец, - слепой говорил все быстрее, - Скулон однажды после охоты прислал ему голову убитой лосихи. Отца тогда не было дома, и люди Скулона насадили ее на заборный кол - как принято у лосятников. Эта лосиха, Ковард, она была меченой…
Ковард замер. Потом опомнился:
- Ты врешь. Ты все врешь. Не было никакой головы.
- Была. И она кровоточила. Она еще кровоточила, когда ее нацепили на кол. И кровь попала на травы… Твоя мать была знаменитой садовницей. - Ковард перестал выдергивать руку, Мирче перевел дух и стал говорить спокойней. - Но не только, не только. Она знала целебные травы и почитала кейрэков. Мы были знакомы с ней, Ковард, - до твоего рождения.
Последние слова слепой произнес очень тихо и с некоторым трудом - будто позволил Коварду заглянуть в заветный тайник.
- У Веренеи в саду росли очень редкие травы. Их почти не осталось на острове. Но на травы попала лосиная кровь, а с нею - тень мертвой плеши. И растения переродились - сделались ядовитыми. Веренея пыталась их выполоть - чтобы спасти детей и всех, кто жил тогда в доме. А сама - отравилась: растения сильно пахли и царапали ее руки, когда она с ними боролась. Вот что я хотел рассказать… Воздух в усадьбе Моховников не всегда оставался чистым.
- Зачем мне об этом знать? - Коварду было не по себе, и он больше не хотел ни о чем говорить.
- Ты должен оставить охоту. Тебе нельзя охотиться на лосей.
- Это мое дело, Мирче. Я охочусь ради семьи. Охота приносит доход…
- Она принесла тебе славный доход - искалечила Найю.
- На Найю напали волки. Она заблудилась в сумерках. - Ковард остро чувствовал, что говорит неправду.
- Сынок, ты не сможешь себя обмануть. Найя не отходила далеко от усадьбы. Как она могла заблудиться? Но в тот вечер мертвая плешь - новая мертвая плешь - стянула к себе все тропы, сдвинула их. И Найя сбилась с дороги так же, как ты и Барлет. Как Крог и другие охотники. Крога, кстати, до сих пор не нашли… и почему ты решил, что на Найю напали волки?
"А кто еще мог на нее напасть?" - Коварда охватило смятение:
- Случается, волки выходят близко к селениям.
- Ковард, если на Найю напали волки, ей не нужна моя помощь…
"Он издевается. Специально мучил меня - только время тянул. Никто не желает слушать его безумные речи, и он использовал случай. Он не поможет Найе. Он никакой не колдун!"
Ковард резко поднялся, вышел и хлопнул дверью.
* * *
- Ковард! Ты наконец вернулся!
- Как дела, малышка?
- Ты видел Мирче? Что он тебе сказал?
- Он ничего не сказал.
- Ковард, он не мог ничего не сказать. Он же добрый!
Откуда ей знать? Она никогда не видела знахаря.
- Нет, нет, я его видела. Правда, всего один раз. Я думаю, он много знает.
- Малышка! Как ты могла его видеть? - Ковард вздохнул: Найя всегда любила придумывать. Но сейчас она стала взрослой, и ее выдумки лишь осложняют дело. - Ладно, не будем о всех этих лекарях-знахарях. Все и так хорошо. Ведь тебе уже легче?
- Но Мирче…
- Я рад, что тебе уже легче. И знаешь - я должен уехать. Я уеду совсем ненадолго. И очень быстро вернусь.
- Ковард! Послушай, Ковард! Мама… Она бы сказала: не нужно больше охотиться на лосей.
Они сговорились?
- Я поеду стрелять волков. Надо их проучить.
- Ковард! - Найя неловко дернулась, и лицо ее исказилось: боль настигала при каждом движении.
- Тихо, тихо, не надо так. Что ты хочешь сказать? - Ковард испуганно взял Найю за руку.
- Это были не волки.
"Все-таки Мирче точно колдун. Говорят, кейрэки умеют внушать свои мысли…"
- Кто же это, если не волки?
- Они были страшными. Как затвердевшие тени. С налитыми кровью глазами. Я узнала их - и потому испугалась. Я так испугалась, Ковард!
- Узнала?
- Я помню, мама рассказывала: мутной ночью из мертвой плеши появляются плешеродцы - охотники на людей. Они никого не щадят.
- И выедают им сердце. И отгрызают голову, - Ковард невольно продолжил. Он тоже с детства помнил эту страшную сказку. Но это - всего лишь сказка. Одна из многих сказок садовницы Веренеи.
- Да, да. Она так говорила.
- Вот видишь, значит, это не плешеродцы. Ты - слава Белому Духу - осталась жива.
Найя прикусила губу:
- Только не смейся, пожалуйста.
- Разве я когда-нибудь над тобою смеялся? - и сейчас уж точно ему совсем не до смеха.
- Это была случайность. У них были громкие мысли. Они ссорились между собой. Я сумела услышать…
"Твоя сестра помешалась. В этом нет ничего удивительного - после того, что случилось!" - так сказала бы Сьяна.
- Ты мне не веришь? Ковард, я не придумываю… Я как закрою глаза, так сразу их вижу. И мне становится страшно. Потому что - так говорила мама - плешеродцы выходят охотиться, когда Лосиному острову грозит большая опасность.
Ковард смотрел на Найю и гладил ее маленькую ладошку. Да, она очень, очень похожа на мать, садовницу Веренею. Растения Веренеи так красиво цвели. Мать говорила, когда-то цветущей была вся Долина. Но лосиная кровь, проливаясь, выжигала корни в лесу. Лосиная кровь напитала ядом травы в усадьбе Моховника.
- Ковард! Я хочу тебя попросить… Пусть знахарь Мирче приедет. Ты говорил, он жил у кейрэков. Он поверит мне, Ковард. Он придумает, что надо делать. Эти мысли - о плешеродцах… и о большой беде… Мне трудно дышать, когда я об этом думаю…