Но какого же было его удивление, когда в непонятной черноте "края земли" вдруг возникли очертания какой-то фигуры, затем они стали заполняться черной землей, зеленой травой, потом на ней вмиг выросли деревья, а последним штрихом, "убившим" Пихту "наповал", стал появившийся под одной из сосен здоровенный гриб. Через некоторое время все точь-в-точь повторилось чуть дальше, только там часть "приростка" составляла река, получившая какое-то кривоватое, угловатое, - словом, неестественное дополнение. Пихто просидел, не двигаясь, еще несколько часов и увидел процесс продления реки, и пляжа на том берегу, и начинающегося за пляжем луга, и леса вдали…
- Царица нябесная, прясвятая Богородица! – перекрестился обалдевший дед. – Да он жа растеть! Мир-то! Вона – прирастаеть мал-по-малу, ага! Чудеса, да и толька! Господи Исусе! Спаси и помилуй! – он снова перекрестился. - Мир растеть! Сам видал! Ага! Тольки что! – говорил Пихто кому-то невидимому, словно призывая его в свидетели, потому что своим глазам дед уже не верил.
И тут его нервы не выдержали. Он повернулся спиной к только что виденному им чуду и бросился со всех ног прочь: подальше от всего этого, странного и непонятного, а потому страшного. Пихто бежал через лес напролом, а в просветах между деревьями ему чудились жуткие в своей черноте вездесущие слуги Сатаны.
ГЛАВА XI.
Поскольку Бестерленд был создан человеком, все в нем было скопировано с земного, включая такой совершеннейший анахронизм, как смена дня и ночи. Цифроклонам не нужен был сон (как и еда, утренняя гигиена и многое другое). Но "ложиться спать", "вставать", "курить" и даже "тяпнуть по рюмочке" - эти понятия свято выполнялись Тюлефаном Филгудычем, как своего рода религия. Поэтому утром старик и Тестер встали и отправились умываться, как делали это каждое утро на старушке-Земле. Тестер все же не преминул отметить бессмысленность этого упражнения, но старик только поморщился:
- Что тебе, трудно человеком оставаться?
Тем не менее, лошадей и Точку с Квестом Филгудыч кормить не стал:
- Перебьются, твари электронные!
Тестер пожал плечами, но промолчал. За утренней трубочкой продолжили вчерашнюю тему, и гость, наконец, узнал у хозяина технологические, так сказать, подробности своего появления в этом загадочном Бестерленде.
- Программка, которую тебе дружок твой подкинул, через биопорт твоего же компьютера скопировала твои биоимпульсы и отправила их по Сети на Главный портал Бестерленда. А водичка "живая" ей только помогла: она временно резко усиливает биоэнергетику человека. На Главном портале твой биосканфайл "подцепил" свеженькую "болванку" - цифровое "тело", слился с ней и… Словом: "палка, палка, огуречик – получился человечек!" Вот и все!
- Но мне жена эту "живую воду" принесла, как лекарство от похмелья! – удивленно воскликнул Тестер. – Как же это объяснить?
- Водичка эта распространяется пиратским способом, как и программка для входа. Китайцы, сволочи, цистернами ее гонят. Но не потому, что она для программки подмога: дело в том, что когда ты эту водичку выпиваешь, то биотоки твои, словно сумасшедшие начинают бегать по телу, и вся зараза алкогольная, как черт от ладана бежит!
- !!!
- Вот так-то! Я тебе больше скажу: слыхал я, что в Москве один доктор, которому эту программку подбросили, открыл сеансы транса для богатых! Ведь ты помнишь, как тебя здорово колбасило в момент снятия биосканфайла? Во-от! А он решил, что это такой новый психотропный препарат. Держит, говорят, свою технологию в тайне, и деньги большие имеет!
- Так сколько же он людей сюда отправил?
- Да порядком! У Пахана – целый колхоз: вся Обитель "звездами" да политиками забита!
- Там даже Ленин был!?
- Пародист, наверное! Живому – откуда взяться?
- Из Мавзолея!
- Не знаю…, не знаю! У трупа, по-моему, биосканфайл не снимешь…
- А вдруг?
- Да ну тебя! – Тюлефан Филгудыч допил кофе встал и скомандовал – Эскадро-он! Седлать аватаров!
- Аватаров?!
- Ну да! Надо же делать хоть какие-то различия между мирами! На Земле – конь, в Бестерлядии – аватар!
- "Аватар" - "олицетворение"! – сказал ничего не понимающий Тестер. – При чем тут лошади?
- Ну, как тебе объяснить? – разочарованно ответил Филгудыч. – Считай, что в данном случае имеется в виду олицетворение… э-э-э… романтического прошлого. Когда в мире все было относительно по-честному. А, если честно, то "аватар"… - да просто слово мне понравилось. Лихое какое-то…, кавалерийское. Как "эскадрон"! Чуешь?
- Ну, аватар – так аватар! Айда! – Тестер потер ладони и двинул за стариком к выходу. - А как вы на коне…, то есть на аватаре переплываете реку? Опять какой-нибудь "скрытый файл"?
- Не! Проще! Очень просто! На той стороне острова у меня есть плот. На нем и переправимся.
- Как-то не по вашему…, банально как-то…. А куда поедем?
- На экскурсию. Обзорную. Покажу тебе Бестерляндию, ведь тебе здесь, надеюсь, жить до-о-олго!
- Как долго?
- Ну-у, где-то… с вечность! - старик расхохотался. – Не боись! Со мной скучно не будет!
Это раньше для человека лошадь была вполне естественным средством передвижения, и на ней умел ездить почти каждый. Но в двадцать первом веке кое-что во взаимоотношениях людей и коней изменилось. Короче, Тестер не сразу смог сеть на свою кобылку, а когда сел – смог двигаться только очень медленным шагом.
- Не-е, так не пойдет! – покачал головой Филгудыч. – По нашей Бестерляндии надо ездить так: с места в карьер, а затем – еще быстрее!
И он преподал Тестеру неслабый урок верховой езды, гоняя его сначала по кругу, затем – по прямой, а в завершении они вместе устроили веселое конное ревю с преодолением препятствий, конкуром и даже трюками. Занятия явно пошли на пользу … лошади, на которой ездил Тестер, потому что в результате она быстрее научилась держать на спине своего седока…, чем Тестер – сидеть на ней.
Но это, как говорится, "без разницы"!
Они ехали по живописнейшим лугам, по восхитительно красивым ущельям, мимо высоких горных хребтов со снежными вершинами и чудесными водопадами у подножий. Потом вдали появились леса: молчаливые ряды великолепных елей-исполинов. Все это странным образом умещалось на небольших пространствах (как, в общем-то, не бывает в природе), но окружающая красота не давала вспомнить о ее рукотворности. Тестер без конца вертел головой, поминутно выражая свое восхищение то с помощью слов, то неопределенными звуками, то жестами. Старик только улыбался ему в ответ.
Коня (то есть, аватара, конечно же!) под Филгудычем звали Огонь, Тестера везла Трубка. "Прости, что кобылу предлагаю, - извинился старик, - второго жеребца нет, да и здесь, честно говоря, это не имеет значения. Клоны – они и есть клоны: мужеского и женского полу для них практически не существует! Формально только".
О! Для Тестера эта тема оказалась крайне интересной, и следующие пара часов разговоров были посвящены только ей.
"Болванка" Билла Гейтца представляла собой упрощенную цифровую копию человека, на более точный экземпляр просто не хватило времени. Гейтц спешил. Он дождался первого работоспособного экземпляра и прекратил разработки. Биосканфайл, цифровой "снимок" биополя человека, был, конечно, более проработанным, но накладывался он на основу, практически "рубленую топором". Одни биоимпульсы соответствовали "своим" функциям "болванки", другие начинали управлять "чужими" процессами, третьи вообще - оказывались невостребованными. По мнению "папаши Гейтца" ("папы Карло" цифровых "Буратино"), обитателю пятого измерения будут необходимы далеко не все функции обычного земного жителя. И это естественно: цифроклону не нужно есть и пить, он не устает и ему не нужен сон, размножение клонов происходит в клон-генераторе, а стало быть, нет нужды в разделении полов. И прочая-прочая-прочая…. Однако, пока биосканфайл снимался с живого человека, он содержал не только коды внешних данных, пола, характера и привычек, но и "ненужные" программы: питание, сон, гигиену, половое влечение и даже - психологические комплексы.
Естественно, все это было толком не изучено и взаимоотношения конкретного биосканфайла и конкретной "болванки" (то бишь - поведение отдельного цифроклона), как сказал Филгудыч, было "темой другой диссертации".
С интересом слушая старика, Тестер вдруг почувствовал острую тоску по своей уютной квартирке, по жене и сыну… особенно по жене. При этом он никак не мог убедить себя в том, что он – не настоящий Тестер, а его копия, невидимая обычным людям копия непонятного масштаба: величиной может - с дом, а может – с булавочную головку…
Разумом он понимал это, а сердце отказывалось это принимать!
Старик, между тем, не обращая никакого внимания на своего спутника, продолжал:
- Конечно, встречались мне и "уродцы", у которых биосканфайл вовсе не подходил к полученной "болванке"! Их нестандартное биополе превращало "заготовку" в монстра, на которого и смотреть-то было страшно! Но такие здесь долго не живут: "черные рыцари" их сразу уничтожают !
- "Черные рыцари"?
- Да, конный отряд "чистильщиков" Бестерленда. Они вооружены делейторами и лишены эмоциональных блоков, чтобы не мешал отправлять нелегалов на … сам не знаю, на какой свет. Пару месяцев назад один из них угодил в западню и лишился своего оружия, а заодно и жизни. Потом один шустрый нелегал убрал еще двоих и завладел Восточным Форпостом.
- Восточным Форпостом?
- Ну да, он создавался, как запасная база, а стал казармой, складом…, - этот ангар, куда тебя занесло, по-разному называли.
- Так я не понял, - переспросил Тестер, - в Бестерленде есть регулярная армия, или только…
- …дюжина "черных рыцарей" и их делейторы. Они охраняют Гейтца и чистят Бестерляндию от "леваков". В Восточном Форпосте еще есть копии земного оружия: ружья, пистолеты, автоматы. Но я тебе говорил: эти игрушки для цифроклонов практически безвредны. Да и все это захватили нелегалы во главе с Паханом. Я тебе о них рассказывал. Они называют этот сарай Последней Обителью.
- Вы их не боитесь? У них же "луч", ну…, делейтор!
- Они все – по ту сторону Реки, - старик Тюлефан увидел удивленный взгляд Тестера и пояснил. - Она у нас так и называется – Река. Не успели придумать ей название. Река разделяет Бестерленд на две части. Гейтц находится на правой половине, и здесь же рыщут его "рыцари", а нелегалы контролируют противоположный берег.
- А откуда же появляются такие, как я, случайно забредшие?
- Отовсюду. Понимаешь, Бестерленд не просто страна – это страна-планета. В своем законченном виде она должна иметь форму шара…, ну, как и Земля, как и все во Вселенной. Должна…, потому что сейчас ландшафт только начал формироваться и мы из этого "шарика" имеем только небольшой фрагмент, размером с овчинку…. Кроме того, эта страна-планета, как и наша голубая старушка – вращается: и сама по себе, и вокруг чего-то там эфемерного, не помню, чего! Все это не так просто, как я рассказываю, но именно движением Бестерленда в сочетании с его незаконченностью можно объяснить появление случайных клонов в разных местах страны. Гейтц, может быть, знает истинную причину?
- Если бы знал – нелегалов бы не было! – закончил Тестер.
- И то правда! Гляди, какая красота!
И, правда, было на что посмотреть! Это было прекрасно, насколько может быть прекрасным творение человеческих рук: прямо под ногами их аватаров начиналась изумрудно-зеленая равнина, а за этой огромной равниной начинались горы, а перед ними лежало живописное озеро. И горы, и облака так отчетливо отражались в его зеркальной глади, что казалось, что снизу – тоже горы и облака, просто кто-то накинул на них зеленое одеяло…
У Тестера сначала дух захватило, а потом его обычный скептицизм согнал со своего насиженного места откуда-то взявшееся там удивление, и вновь принялся за свое:
- Озеро уж больно правильной формы, а трава и деревья посажены восьмиугольниками! Облака одинаковые, и равнина плоская, как Красная Площадь! А так – ничего!
Действительно, все, что они видели и до, и после, было красиво, но слишком правильно: в лесу из елей-близнецов была проложена идеально ровная просека, она выводила к степи, сложенной из восьмиугольных "степных клонов", а за ней, как по команде начиналась пустыня, в которой барханы обнаруживали стойкую периодичность…
У пустыни они остановились. Смеркалось.
- Дальше не пойдем. – Филгудыч слез со своего аватара и стал его распрягать. - За пустыней – земля Гейтца. Там небезопасно: "чистильщики" и все такое…. Заночуем здесь, а завтра слетаем в одно место!
- В какое?
- В непростое место! В интересное место! – старик скорчил загадочную физиономию.
- Не томи, родимый!!! – картинно взмолился Тестер. – В какое место?
- Не гунди – завтра узнаешь! – старик Тюлефан вдруг сердито прикрикнул: - Распягай Трубку!
- Зачем? – ответил в том же тоне Тестер – Она ж – робот!
- Сам ты – робот! Распрягай, раз говорю! Пусть скотина отдохнет! – и стал снимать с лошадей тяжелые тюки, предназначение которых Тестеру пока не удалось выяснить.
"Сам ты робот!" – усмехнулся про себя Тестер. – Хорошая шутка! Пожалуй, лучшая шутка Бестерленда!"
Через полчаса Тестер лежал на мягкой траве Бестерленда и смотрел на звезды, расположенные в удивительно правильном порядке. Шамиль и его боевики, лежа на той же траве, но по другую сторону Реки, смотрели на воду – ждали "дичь". Билл Гейтц смотрел на экран, отмечал все новых и новых нелегалов и страшно ругался по поводу этого "неблагодарного человеческого отродья". Владыка Пахан в своем белоснежном кабинете, глядя в темное окно, вспоминал Марину, а чаще – Сережку. Дед Пихто, свалившись в заросший кустарником овраг, все еще продолжал дрожать от страха, вспоминая растущий "край земли".
А настоящий Тестер…, а настоящий, земной Тестер сидел в своей квартире, с женой, сыном и друзьями, и в пятнадцатый раз (теперь уже – под французское красное полусладкое) рассказывал о том, как его переколбасила непонятная программка от Усмада.
ГЛАВА XII.
"Литтл Билл", цифровой двойник Билла Гейтца отправил вечерний отчет во "внешний мир" и продолжил наблюдения за ситуацией в Бестерленде. Его же физический первоисточник, "Биг Билл", уже третью неделю вел непрекращающиеся совещания с лучшими умами "Макрософта", собравшимися по обе стороны Главного портала, пытаясь найти ответ на извечный вопрос "что делать". Положение ухудшалось. Непредвиденных ситуаций возникало все больше и больше – сказывалась спешка, с которой создавали Новый мир. И дело было не только в Гудвиче и нелегалах: в конце концов, стихийный рост населения Бестерленда вносил в эту "игру" дополнительный шарм и делал ее только интереснее и увлекательнее. А вот сбои в работе ландшафт-генератора, приводившие к появлению неконтролируемых зон, случаи неадекватного поведения ряда цифроклонов, в частности, "чистильщиков" и многое другое из числа непредусмотренного - пугали больше. И главное: развитие Нового мира явно шло не по первоначальному сценарию.
Сейчас заседание проходило прямо в апартаментах Билла Гейтца – он уже не мог заставить себя добраться до лаборатории. Докладывал начальник отдела территории.
- За последние земные сутки общая площадь объекта увеличилась на четыре процента относительно последнего замера. Мы по-прежнему контролируем не менее 87 процентов существующей территории Бестерленда. Ландшафт-генератор работает стабильно, в работе локальных сетей и терминалов сбоев также нет. Вместе с тем, после увеличения площади объекта вдвое в абсолютном значении, количество неконтролируемых завихрений поля достигло двух с половиной процентов.
- Что говорит лаборатория поля? – красные от бессонницы глаза Гейтца тупо уперлись в соответствующего специалиста.
- Мы по-прежнему не можем предложить разумного объяснения этим завихрениям. Все программы работают нормально, контроллеры источников завихрений не фиксируют! – ответил тот.
- А НЕ разумное объяснение вы пробовали искать? – с издевкой спросил Билл. - Может, это вирус? Может, конфликт устройств или программ? А?
- Нет! Мы неоднократно все проверили, вирусов и конфликтов, а так же каких-либо других неполадок не обнаружено. А по поводу НЕ разумного объяснения данного явления могу сказать: чем непонятней явление, тем проще его разумное объяснение. Это – неписаный закон науки!
- Да уж…! И где оно, ваше разумное объяснение? Вы, например, проверяли версию о внешнем воздействии? – злой и всклокоченный Гейтц являл собой жалкое зрелище и поэтому, наверное, ученый подсознательно пытался успокоить его. Это, наоборот, еще больше злило беднягу Билла.
- Мы постарались полностью прояснить вопрос о возможности влиянии на поле Бестерленда как инопланетной цивилизации, так и космического излучения. У нас нет никаких оснований считать, что Космос так или иначе влияет на Бестерленд.
- Так откуда же берутся эти чертовы завихрения? Хоть какие-нибудь предположения у вас есть?
- То, что мы называем полем Бестерленда, – ответил ученый, - практически неизученное явление. Завихрения могут быть просто частью его! Нам нужно больше времени для изучения.
- Нет у нас времени! Нет совсем! – взорвался Гейтц. - Вы же видите: все выходит из-под контроля, черт возьми! Нелегалы входят в Бестерленд пачками, территория не контролируется, будущее неясно…. Вот-вот может начаться война наших солдат с нелегалами! У них уже есть оружие! Вы понимаете, что происходит, и что может произойти? Новому Миру чуть больше года, мы еще практически ничего не сделали, а процесс нам уже неподвластен! – Гейтц гневно оглядел собравшихся. Большинство ученых старались не смотреть в его сторону, те же, с кем он встречался взглядом, опускали головы.
В комнате повисла тишина. Ее нарушил низкий голос начальника отдела эволюции пожилого афроамериканца Верджинала Брауна:
- Мистер Гейтц! – медленно проговорил он. - Мы еще раз настоятельно рекомендуем немедленно прекратить Процесс и возобновить его только после принятия мер по защите проекта и тщательного изучения непонятных сейчас явлений! Другого пути у нас, по моему мнению, нет. Продолжение же Процесса грозит полной потерей контроля над объектом и возникновением более серьезных проблем, а именно…
Гейтц, не дослушав, вскочил и заорал:
- ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕСС?!! Да вы в своем уме? После того, что сделано, после всех жертв?! После пяти лет дьявольского труда вы мне советуете ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕСС?!! – Гейтц нервно зашагал по комнате, потом остановился. Теперь уже все смотрели только на него.