- Заметь, только что ты опять оскорбил меня, - вкрадчиво проговорил Хуан и пояснил, увидев, как вытянулось от удивления лицо Влада: - Я уже давно не черный маг. И слышать о своем не слишком красивом прошлом мне неприятно.
Влад не нашелся с ответом.
- Вот видишь? - заключил Хуан. - Если каждую фразу рассматривать как потенциальное оскорбление, можно до многого договориться. Поэтому предлагаю сразу перейти к делу. Итак, к чему я вел? Мне нужно найти кое-какую информацию в библиотеке жрецов. Ты мог бы тоже поискать что-нибудь полезное. Возможно, там отыщется совет, как вернуться в родную реальность.
- И как же я буду искать эту информацию, если я читать не умею?! - возмутился Влад, невольно подумав, что его слова звучат абсурдно и дико. Действительно, дожил - стоило ли тратить 10 лет жизни на школу?!
Хуан остался бесстрастным:
- Ты можешь попросить помощи у жрецов. Я этим заниматься не намерен. Хочешь - идем. Если ты на самом деле этого хочешь. Подумай.
"Конечно, хочу!" - хотел было воскликнуть Влад, но почему-то промолчал. А действительно - хочет ли он? То есть увидеть родителей и других родственников, убедиться, что они живы-здоровы - да, хочет. Но, с другой стороны, в этом мире, в этой реальности, он прожил без малого год. Он привык к размеренному и неспешному ритму здешних будней, привык к особому средневековому интерьеру и экстерьеру, привык к окружающим его теперь людям: самоуверенному Назару, скромнице Мишель, спокойному Жозефу и даже надменному и холодноватому Хуану. Конечно, он соскучился по бешеной динамике своего времени, но возвращаться к суете и вечной спешке пока не стремился. Вот если бы можно было существовать по очереди в обеих действительностях… а вдруг такое возможно? Вдруг в одной из книг загадочной библиотеки найдется необходимая подсказка? Надо посоветоваться с Костей.
- Итак! - поторопил Хуан, цепко всматриваясь в лицо Влада. - Судя по твоему виду, ты заколебался. Так я и думал.
- Не совсем, - торопливо возразил Влад. - Я очень хочу увидеть своих родственников. Но… но за минувший год многое произошло. У меня появилась Таисия… но повидать своих родных я очень хочу.
- Значит, ты идешь? - резюмировал маг.
- Иду, - решительно кивнул Влад. - И, возможно, не один…
* * *
- Ты не устал от приключений? - сварливо осведомился Костя, выслушав сумбурную речь Влада. - Зачем тебе очередная головная боль?
Влад удивленно воззрился на друга:
- А тебе не хотелось бы повидать родных? Узнать, живы ли они вообще?
Они сидели, как и обычно, у Влада - его комната была немного больше и словно бы уютнее той, что предоставили Косте.
Яркий солнечный свет, пробиваясь в распахнутое окно, озарял помещение мягким медовым сиянием, придавая интерьеру дружелюбный и гостеприимный вид. Костя по обыкновению пристроился на краешке кровати, а сам хозяин апартаментов развалился в любимом глубоком кресле.
- Хочу, - лениво согласился Костя. - Но не прям сейчас. Надо прийти в себя… отдохнуть…
- От чего отдохнуть? - язвительно уточнил Влад. - Чем таким полезным ты занят?
- Ну, как! - Костя театрально всплеснул руками. - Я еще морально не готов. Не пришел в себя после всех тех событий.
- Пока ты придешь в себя, шанс будет упущен, - угрюмо сказал Влад. - Без Хуана мы ничего не добьемся и не найдем.
Некоторое время Костя удрученно молчал. Потом, с силой ударив кулаком по покрывалу, с горечью воскликнул:
- Ты вечно толкаешь меня на какие-то авантюры! Постоянно!
Влад рассердился:
- Короче, дружище, не хочешь - не надо! Я не собираюсь тебя умолять. Обойдусь и без тебя.
- Ну, прям-таки! - насмешливо протянул Костя, сладко потягиваясь всем телом. - Я тебе столько раз помогал! Ты без меня пропадешь, вот увидишь!
Влад, выпрямившись в своем кресле, зло сощурил глаза и окинул приятеля сердитым взглядом:
- Вот как… Не много ли ты воображаешь о себе?
- Ты чего? - удивленно покосился на него Костя. - Я шучу просто!
- А мне осточертели твои ущербные шутки и узколобое чувство юмора! - взорвался Влад, и всё напряжение последних дней, вызванное, в частности, ночным визитом Николя, воплотилось в этом рассерженном крике. - Ты напрасно считаешь себя остроумным!
Костя, молча поднявшись, отряхнул черные шелковые штаны и, так и не вымолвив ни слова, направился к выходу. Проводив приятеля возмущенным взглядом, Влад недовольно пробормотал себе под нос:
- Остряк, блин! Теперь обиженного будет строить!
- И ты еще говоришь, будто мы с тобой не похожи… - голос Николя, тихий и вкрадчивый, прозвучал, словно раскат грома. От неожиданности Влад вздрогнул и едва не свалился с кресла. Нервно сглотнув, парень вытянул шею, всматриваясь в залитую светом комнату и словно превратившись в натянутую напряженную струну. Одно дело - увидеть призрачное видение глубокой ночью или в предрассветный час, и совсем другое - ясным солнечным днем.
- Ты где? - его голос предательски охрип. Юноша прокашлялся и продолжил увереннее и тверже: - Не люблю разговаривать с невидимками. Покажись!
- Я уже говорил, - отозвался невидимка. - Вспомни меня. Я ведь сейчас даже не фантом. Я - эхо твоей жалости.
- Черт с тобой, не буду я тебя вспоминать, - процедил Влад, демонстративно развалившись в кресле. - Оставь меня в покое. Только сначала ответь: с чего это мы с тобой похожи?
- Ну как же… - помещение огласил глухой смешок. - Для тебя важнее не быть другом, а быть правым. Скажешь, нет?
И повисшая вслед за этим тишина показалась Владу еще более гнетущей, чем разговор с "эхом жалости"
* * *
Мишель сидела на краешке кровати и с каким-то странным чувством всматривалась в бледное, покрытое испариной, лицо Жозефа. Последний, облаченный в кремовую атласную пижаму (здешняя "элита" никогда не отходила ко сну без подобного наряда - так и не признанного ни Владом, ни Костей), лежал с закрытыми глазами, и дыхание его было неровным и хриплым.
Мишель, подавив вздох, протянула руку и осторожно отвела взмокшую прядь со лба спящего. Со стороны это напоминало по-матерински нежное прикосновение, а вовсе не порыв страсти.
Жозеф слабо застонал, заворочался и, сощурившись, сквозь свои по-женски длинные черные ресницы всмотрелся в расположившуюся рядом рыжеволосую девушку. Сфокусировав взгляд, мужчина тихо, через силу, пробормотал:
А… Мишель… малыш… как ты?
- А ты? - ушла от ответа Златовласка. - Как себя чувствуешь?
Плохо… - вяло протянул Жозеф. - Постоянно клонит в сон…
Он продолжал смотреть на нее, и Мишель чудилось, что страж догадался об утреннем происшествии с Назаром и уже вынес ей свой молчаливый приговор. Хотя, собственно, что особенного произошло? Цыган всего лишь сделал комплимент…
- Ты просто устал, - торопливо сказала она, старательно отводя взгляд. - Тебе надо отдохнуть.
Жозеф нахмурился:
- Ты какая-то странная. Что с тобой?
- Ничего, - смущенно отозвалась собеседница, внимательно изучая свои руки. - Все в порядке.
- Нет, - возразил Жозеф, и уголки его тонких губ тронула усмешка. - Не всё в порядке.
Таким тоном он разговаривал с ней только в самом начале их знакомства… до первого настоящего свидания… во времена, когда Жозеф представлялся ей не меньшим монстром, чем желчный Николя: жестоким, высокомерным, самовлюбленным.
И Мишель мысленно унеслась в то далекое прошлое, безвозвратно канувшее в Лету…
…Как раз накануне она встретилась в подземной тюрьме с Люком, неудачливым беглецом и позднее - не менее невезучим дезертиром. Задыхающийся хриплым кровавым кашлем, изнуренный голодом и сыростью камеры, парень по-настоящему испугал Мишель. Всю последующую ночь он снился ей в кошмарах, заставляя пробуждаться от собственного крика в мокрой от холодного пота постели (если, конечно, ту убогую скамью, покрытую рваным пледом, можно было назвать постелью).
Неудивительно, что к завтраку девушка спустилась совершенно обессиленная и абсолютно без аппетита. Сев за ближайший стол, она, проигнорировав опостылевшую зелень и полусырой "бифштекс", с тоской уставилась в окно. Ее душили слезы, сдерживать которые было непросто. Перед глазами стоял образ умирающего (да, да, что скрывать от себя самой - несомненно, умирающего!) Люка - образ человека, в которого она была готова влюбиться. Почти влюбилась. Но не успела…
- Что с тобой? - внезапно раздался непривычно встревоженный голос.
Мишель, вздрогнув, вскинула голову и с удивлением воззрилась на склонившегося над нею Жозефа. Обычно сдержанный и холодноватый, он никогда прежде не удостаивал ее своим вниманием - теперь же смотрел почти обеспокоенно. Почти… взволнованно.
- Ничего, - сипло пробормотала Златовласка и, прокашлявшись, соврала уже более уверенно: - Со мной все нормально.
- Правда? - недоверчиво протянул страж.
Девушка отвела взгляд и пожала плечами. В конце концов, что говорить? Жаловаться этому снобу на садиста Николя? Ну и что это даст?
- Это из-за Люка? - настаивал Жозеф.
Мишель судорожно кивнула. Тень жалости, прозвучавшая в интонациях стража, окончательно сломила ее хрупкую защиту, и рыжеволосая пленница тихо заплакала. В эту секунду она отчаянно ненавидела себя за проявленную слабость - ведь Люк всегда учил ее в любых ситуациях сохранять хладнокровие! Но она - только человек! Только… К тому же, женщина…
- Таковы правила… - снова заговорил Жозеф и, придвинув табурет, устроился рядом с нею - благо, помимо Мишель, за этим столом никто не сидел. - Он дезертировал.
- Правила?! - вспыхнула Мишель. - Какие еще правила? Кем придуманы?!
- Хозяином, - просто ответил страж, и напряженный тон, которым он произнес это имя, тотчас остудил обладательницу тициановских кудрей.
- Хозяином? - спросила она с любопытством. - А кто это?
Жозеф поморщился, как от зубной боли, и нехотя ответил:
- Да так… неважно. Просто претензии нужно предъявлять не мне.
- Но ты принимаешь в этом участие! - возмутилась девушка.
- У меня нет выбора, - хмуро пояснил мужчина, мрачно уставившись на собственные ладони. - Не у всех и не всегда есть выбор…
- Не согласна, - упрямо заспорила Мишель, хотя уже почти сочувствовала этому загадочному брюнету с тонкими чертами лица. - Выбор есть всегда. К тому же… - она помедлила, прежде чем продолжить, и заговорила с нажимом:
- Что ты чувствуешь, когда видишь умирающего Люка? И когда понимаешь, что поступил подло?
Пытливый взгляд серых глаз пересекся с угрюмым взглядом черных. Жозеф открыл было рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент в беседу вмешался новый участник.
- Не скучаете? - язвительно осведомился Николя, незаметно приблизившись к их столу. - Ты что тут расселся, приятель?
Жозеф торопливо поднялся и, не глядя на Мишель, раздраженно буркнул:
- Просто выяснял, что с ней.
- А что такое? - Николя презрительно прищурился, от чего девушка вся съежилась и покраснела. Как же она его ненавидела! - Что с ней не так? И если не так - тебе-то что?
Жозеф исподлобья посмотрел на шатена со шрамом на щеке:
- Я не монстр все-таки. Я умею чувствовать.
- Да ну? - насмешливо пропел тот. - Впервые слышу.
Он отвесил Мишель ироничный полупоклон и потянул за собою напарника. А вновь оставшаяся в одиночестве девушка, провожая взглядом высокую фигуру длинноволосого стража, вдруг подумала, что Жозеф по-своему красив.
И его внешность отнюдь не так слащава, как ей казалось раньше…
- Эй, ты где? - вывел Мишель из задумчивости голос сегодняшнего Жозефа. - Ты спишь?
Златовласка, встрепенувшись, виновато посмотрела на него. Бледная кожа, впалые щеки, заострившийся подбородок, выступившие скулы… До чего же он похудел!
- Я просто вспоминала, как мы с тобой познакомились, - мягко пояснила девушка и отвела со лба бывшего стража взмокшую прядь.
Черные брови Жозефа сошлись над переносицей:
- Познакомились?
- Вернее, сблизились, - поспешила исправиться, спохватившись, Мишель. Действительно, в их знакомстве ничего веселого не было, и вспоминать тот жуткий период жизни ей никогда не хотелось. - Кстати, я так и не поняла, почему ты тогда подошел ко мне. Ну, за завтраком…
Лицо Жозефа смягчилось. Он слабо улыбнулся и, закрыв глаза, некоторое время молчал, словно раздумывая, в какой форме лучше всего подать эту информацию.
- Что ж… - наконец заговорил он, опять взглянув на нее, и на сей раз его глаза вспыхнули прежним живым огнем, в них больше не было немого укора. - Ты сразу привлекла мое внимание. Женщины среди… ммм… пленниц попадались редко. А ты была такой юной, нежной, хрупкой. Хотя почему была? Ты и сейчас такая.
Сердце Таисии сжалось. Она порывисто наклонилась и коснулась губами прохладных шероховатых губ Жозефа. Последний обхватил рукой ее шею и с силой привлек к себе. Секундой позднее, плотно прижавшись к телу брюнета, Мишель успела подумать, прежде чем страсть полностью захлестнула ее: "Как я могла усомниться в своей любви к нему?.. Он - мой, только мой…"
Она не знала, что карты в данной игре раздавал не слепой случай и даже не чувства…
* * *
Влад собирался с духом целый день и только под вечер постучался к Косте в комнату. Минувшие часы он провел в парке, бесцельно гуляя по изученным до последнего пятнышка тропинкам и периодически присоединяясь к беседе Тарра и Свинга, которые, как и всегда, вели свою загадочную обособленную жизнь.
Костя распахнул дверь практически сразу. Встрепанный, с взлохмаченной шевелюрой, он, казалось, только-только поднялся с постели.
Оглядев слегка "помятого" друга, Влад не сдержал смешок.
- Чего ты? - обиженно протянул Костя. - Что смешного?
- Редкий случай - смеюсь я, а не ты! - весело заметил Влад и, бесцеремонно оттолкнув приятеля, переступил порог комнаты.
- Смею тебя заверить, твое чувство юмора тоже… как ты там сказал? Узколобое! - сварливо отозвался Костя, проследовав за бывшим сокурсником и снова плюхнувшись на кровать.
- Да ладно тебе! - с нарочитой леностью протянул Влад, развалившись в кресле. - Я так просто ляпнул.
И хотя слова Николя жгли ему душу, извиняться он не мог и не умел. Оставалось надеяться, что хорошо знавший его Костя примет эту фразу за раскаяние. Однако тот лишь угрюмо пожал плечами.
- Да что ты, в самом деле! - с досадой воскликнул Влад, впервые по-настоящему испугавшись. Вот будет "здорово" поссориться с единственным настоящим другом в этой дикой реальности! Помолчав, парень решил перевести разговор в другое русло: - Лучше скажи - ты обдумал мое предложение? Идешь со мной и Хуаном?
Костя театрально вздохнул, провел рукой по волосам и с видом жертвы ответил:
- Иду. Куда ж ты без меня денешься…
- Так… не начинай! - с облегчением (буря миновала!) пригрозил ему Влад. - Обладатель узколобого юмора… ладно, ладно, шутка…
На некоторое время воцарилось напряженное молчание. Влад пытался придумать наиболее безобидную тему для беседы, а Костя хмуро разглядывал светло-персиковые стены комнаты.
- Ты тоже считаешь, что у меня хилый темперамент? - вдруг спросил он, глядя куда-то в сторону.
Влад удивленно воззрился на своего визави:
- Ты чего? Назар просто придумывал оправдание собственной подлости!
Костя исподлобья взглянул на собеседника:
- Ты думаешь? Но у меня нереально долго никого не было…
- Не совсем никого, - поспешно возразил Влад. - Помнишь, месяц назад у нас недолго гостила… ммм… даже не знаю, как выразиться приличнее… леди по профессии, которую чуть было не избрала своим ремеслом милашка Мишель?
Костя ехидно усмехнулся и уже веселее сказал:
- Да, было дело…в апреле, если судить по твоему календарю.
В начале апреля к их скромной компании действительно присоединилась бывшая обитательница замка Хозяина, а впоследствии - "почти коллега" Мишель… Правда, более "успешная" и "реализованная". Яркая и пылкая брюнетка по имени Ирэн с полными вишневыми губами, любительница вызывающе одеваться и не менее вызывающе вести себя, успела за короткое время своего присутствия "повеселиться" сначала с Назаром (после чего назвала его грубияном), а позднее - и с Костей (причем ко второму кавалеру отнеслась куда благосклоннее). Фривольная кокетка старалась увлечь и других мужчин в особняке, но Хуан в довольно резкой манере отказался от ее, как он выразился, "профессиональных услуг", а Влад с Жозефом деликатно намекнули на дам сердца. Спустя пару недель Ирэн отбыла (с помощью Хуана) в собственную реальность.
- Да, милая была барышня… - со вздохом признал Костя, явно тоже погрузившись в воспоминания. По его тонким губам расплылась благодушная улыбка (которая, впрочем, вскоре сползла). - Но теперь-то почти июнь!
Влад неопределенно повел плечом. Женщины в этом средневековом мирке были на вес золота…
- Тогда тем более пошли со мной! - наставительно сказал он. - В деревне жрецов может найтись какая-нибудь хорошенькая добродетельная девушка, которую ты "наставишь на путь истинный".
- А что? - встрепенулся Костя и от нахлынувших на него чувств порывисто сел в постели. - Это идея!
- Эх, Костя, - с деланным осуждением проговорил Влад. - Ну и кто из нас примитивнее? Я собираюсь пойти ради родителей. А ты… ну не буду говорить вслух ради чего!
- Основной инстинкт! - с видом знатока изрек бывший сокурсник, причем произнес это столь философски, что Влад, не выдержав, рассмеялся. Мгновение спустя к его смеху присоединился и сам Костя…