"Вот почему такой дорогой подарок! Это не подарок, нет. Это предложение накинуть петлю на шею любимого. Заставить его разрываться между своим народом и любимой женщиной. А потом война. Кровь. Смерть. И всему этому я должна аккомпанировать на лютне? Вот на этой потрясающей лютне?! Может, еще и спеть что-нибудь?!!"
- Вы собираетесь возродить гномское царство? - напрямик спросила она.
- Отрадно, что у вас столь острый ум, госпожа, - слегка поклонился мерзавец. - Поскольку ваше участие в наших планах только приветствуется, я не могу не порадоваться столь обнадеживающему положению дел.
"Ого… Ты впервые за все это время назвал меня "госпожой" - не просто "уважаемой", что всего лишь дань вежливости, но "госпожой". Выходит, ты готов признать меня равной себе? Тебе так нужно, чтоб я вам помогала? Чтоб Якш сговорчивей стал, да? А мой острый ум вряд ли вызывает в тебе что-нибудь, кроме досады. Тебе ведь не нужно, чтобы я слишком хорошо все понимала, верно? Ну-ну, продолжим. Что еще интересного я услышу?"
- У меня есть шанс стать королевой, а не только королевской любовницей? - Она вздернула брови. "Какая женщина не мечтает об этом! По крайней мере, почти каждому мужчине так кажется. Я надеюсь, ты поверишь, что я такая дура. Поверишь, потому что и сам такой дурак".
- Так вы согласны? - просиял красавчик.
- Какая женщина откажется стать королевой? - кокетливо заулыбалась Катрин. - Так я могу надеяться?
- Не сразу, госпожа. Сперва вашему супругу придется выйти замуж…
- Жениться, - поправила она. - Мужчина не может выйти замуж.
- Простите, оговорился, - рассмеялся красавчик. - Впрочем, в данном случае это почти правда. На данный момент именно Гуннхильд Эренхафт является сильной стороной, поскольку имеет реальную власть среди гномов. О возможностях ее устранения мы с вами можем побеседовать позднее, когда наш план получит некоторое развитие.
- Иными словами, я должна уговорить своего мужа поддержать этот ваш план. И помочь ему выйти замуж за… сильную сторону. За Гуннхильд. И за это вы мне дарите эту замечательную лютню. И надежду на дальнейшее.
- Все так, уважаемая госпожа, - кивнул он.
- Поскольку речь идет о том, что в конце концов я могу стать королевой… - раздумчиво протянула Катрин. - Похоже, это я должна вам лютню… и не одну. Вот только пока у меня нет такой возможности.
- Станете королевой - расплатитесь. - Можно было не сомневаться, что именно это он и скажет!
- А вы-то сами что с этого получаете?
- Если я скажу, что действую во имя торжества справедливости, вас это устроит?
- Ни в коем случае, - усмехнулась она. - Ни одну королеву не устроит столь наглая ложь.
- Хорошо. Вот вам правда. Из-за Петрийского острова, такого, какой он сейчас есть, страдают наши экономические интересы. Мы надеемся, что владыка Якш в благодарность за нашу поддержку и помощь обратит гномов к их традиционным искусствам и ремеслам. И, можете мне поверить, это более чем убедительная причина. Государства возникали и распадались из-за куда меньшего.
- "Треска и селедка"? - прищурившись, спросила Катрин.
- Из вас получится замечательный союзник, Ваше будущее Королевское Величество.
- Вы и правда не хотите со мной переспать? - осведомилась она, призывно блеснув глазами.
- Не раньше, чем вы станете королевой, - довольно, как сытый наглый кот, отозвался мерзавец. - Я рад, что мы нашли общий язык. Ужин сейчас принесут.
Он повернулся и вышел. Катрин опустилась на роскошное ложе, устроила лютню поудобнее и взяла на ней пробный аккорд.
Так. Дело не просто плохо, дело очень плохо. И проломить этой смазливой скотине голову бутылкой или кочергой, увы, не получится. Хотя бы потому, что это не свихнувшийся от желания ублюдок и не самовлюбленный богатенький подонок, привыкший получать то, что ему захотелось, любой ценой. С ней работают профессионалы.
"Треска и селедка!"
Они даже не считают нужным это скрывать. А значит, ее отсюда просто не выпустят. До тех пор, пока авантюра с Петрийским островом окончательно не провалится. Потому что она провалится. Это даже барду понятно. Им не нужно, чтобы она закончилась победой гномов. Кто им тогда помешает и дальше торговать селедкой? Заручиться благодарностью и честным словом владыки гномов? Смешно. Такие, как они, не верят никаким словам.
Нет, они и надеются, что все закончится плохо. И Олбария сама, собственноручно прижмет бунтовщиков-гномов, которые слишком хорошо жить стали, оттого, видать, с жиру и бесятся. Какие им рыбные промыслы? Так они, чего доброго, на кораблях-то да на лодках на олбарийский берег высадятся, шарт свой знаменитый выстроят! Под землю их, с тачками, на рудники! Уж кто-нибудь королю Джеральду такое да присоветует. Наверняка есть кто-нибудь рядом, кто подскажет вовремя, причем то, что этим мерзавцам нужно. Такие люди почти у любого монарха имеются.
Вот и нет никакой "селедки". Тогда Якш станет уже не нужен, а ее… ее, видимо, тихо убьют. Подушкой во сне задушат. Королевой сделают! Да стоит Якшу лишь заявиться с предложением о браке к тамошней владыке, и смута среди гномов обеспечена. Хотя бы потому, что она и так замужем, а гномы к таким вещам относятся очень серьезно. А если его принудят пойти дальше…
Да. Вот об этом и стоит подумать.
Его принудят.
При помощи меня.
Только это и имеет сейчас значение.
Какая-то мразь станет ему указывать. Указывать, угрожая моей жизнью. И он будет выполнять. А меня все равно не отпустят. Меня все равно убьют.
Не только меня. Еще очень много людей и гномов.
А значит…
А значит, нужно быть честной. Еще несколько дней или даже недель жизни ничего не меняют. И лучше уж умереть самой, чем утянуть за собой многих. Это, конечно, грех, но…
Остаться жить, помогать всему этому - еще больший грех. И если уж из двух грехов не получается выбрать средний…
Катрин посмотрела на окна.
"Кажется, здесь довольно высоко…"
И заиграла. Одну за другой она играла и пела свои самые любимые песни. Боже, что это была за лютня!
"Наверное, это правильно, что мне так везет! Перед смертью и должно хоть немного везти, верно? Такая лютня…"
В дверь постучали.
Прибыл ужин.
* * *
В комнате стоял полумрак. В дальнем кресле, у окна, кто-то сидел.
- Не делайте резких движений - и никто не пострадает, - объявил незнакомец.
На миг слепящая ярость затопила собой все сущее.
- Вот как?! - прорычал Якш. - А мне почему-то кажется, что пострадает! И немедленно!
Он бросился вперед, ухватил непрошеного гостя за горло и яростно встряхнул его.
- Где Кэти?! Ты, подонок, отвечай!
- Там… откуда ее… можем достать… только мы… - полузадушенно прохрипел тот, болтаясь в могучих руках гнома. - Так что… полегче…
Руки Якша разжались.
- Что вы с ней сделали? - почти прошептал он.
- Ничего, - растирая пострадавшее горло, ответил "гость". - Она даже… лютню получит… уже получила… Нам нужно договориться… клянусь, ей не сделают ничего плохого… Нам просто… нужно было заручиться вашим согласием… владыка…
- Для этого не нужно было похищать мою жену! - одними губами промолвил Якш, с ужасом понимая, что на самом деле это его схватили за горло. Схватили и не отпускают.
- Нужно, - покачал головой незнакомец. - Нужно было похищать… Всех… кто этого не сделал… вы почему-то убивали, владыка. А наши разумные предложения отвергали… в грубой форме. Мы решили сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться, для этого и похитили вашу жену. У нас просто не было другого выхода, правда не было. Вы сами нам его не оставили, владыка…
Якш вздохнул. Он понял, какого рода предложение ему сделают. Он уже несколько раз отвечал на него. Вот только… что он ответит теперь, когда у них в руках Кэти?
- Я должен ее увидеть!
- Кто вам тогда помешает ее освободить, владыка? - усмехнулся незнакомец. - Мы всего лишь секретные агенты, среди нас нет столь могучих воинов, как вы. Достаточно вам ее увидеть, и вы перехватите инициативу, станете диктовать свои условия. А нам хотелось бы и дальше сохранять это право за собой.
- Пусть она напишет мне письмо, - помолчав, сказал Якш. - Подробное. Лучше всего, если она сделает это в стихах.
- В стихах? - удивился агент. - А если она не сможет?
- Для вас лучше, если бы она смогла. - Якш поглядел на секретного агента так, что тот побелел как простыня. - Потому что, если она не сможет, это будет означать, что ее у вас нет. А тогда я на всякий случай предположу худшее… чтобы вас потом по белу свету не разыскивать. Вы меня поняли?
Секретный агент судорожно кивнул.
* * *
Покончив с восхитительным ужином, поблагодарив и отпустив прислуживавшего ей за столом жилистого юношу с цепким неприятным взглядом и невероятно гибкими нервными пальцами, Катрин подошла к окну и, распахнув его, выглянула наружу.
Высоко. Вот и отлично, что высоко. И даже как-то совсем не страшно. Быть может, потому что ночь. И звезды. Когда звезды - не страшно.
"Ничего. Якш поймет. Он все поймет".
Непрошеные слезы навернулись на глаза.
"Якш… Связался на свою голову с такой дурой…"
Минуточку… А кто вообще сказал, что он узнает о ее смерти? Кто помешает этим мерзавцам и дальше говорить от ее имени? Приказывать ему. А он будет выполнять. Или не будет?
"Боже, я надеюсь, что не будет!"
Земля покачнулась и приблизилась. Катрин отшатнулась от окна.
"Нет. Такой способ явно исключается. А значит, нужно отсюда выбраться. И побыстрей, пока не случилось чего-нибудь непоправимого".
Катрин вновь выглянула из окна.
"Похоже, далеко меня не увезли. Какой-то особняк на краю города… А если подумать… если подумать, я даже знаю какой! Да отсюда пешком дойти можно! Если, конечно, выбраться наружу. Это, правда, и есть самое сложное".
"Это та проблема, над которой мы работаем".
Катрин подошла к ложу и кончиками пальцев коснулась лютни.
"Легко сказать - выбраться, а как?"
Катрин вновь вернулась к окну и внимательно вгляделась в ночь. Затем перевесилась через подоконник и пристально оглядела двор.
"А внизу-то, похоже, никого… Никто не верит, что женщина сможет уйти этим путем? Или просто не подумали?"
"А может, в отличие от меня они знают, что этим путем уйти нельзя. Разве что на тот свет".
"Нужно что-то придумать, и быстро. И почему в голове всегда образуется каша, когда требуется придумать нечто действительно важное?"
Разорвать занавески и простыни, связать веревки и спуститься?
Катрин на цыпочках подошла к двери и прислушалась. За дверью негромко переговаривались.
"Услышат. Если рвать на тряпки простыни и занавески - точно услышат".
Катрин влезла коленями на подоконник и снова высунулась наружу.
"Если бы здесь были какие-нибудь вьющиеся растения, я бы точно выбралась".
Вьющихся растений не было.
"Если бы здесь были вьющиеся растения, меня бы здесь не поселили".
"Думай же, идиотка проклятая! Думай!" - сама себе приказала Катрин, схватила лютню и заиграла бравурную мелодию.
"Пусть думают, что у меня муки творчества, что это из-за них я мечусь туда-сюда по комнате!"
Муки творчества? А что, это идея!
Она решительно подошла к двери и постучала.
- Да, госпожа? - откликнулись с той стороны.
Мелодично прозвенели ключи. Дверь приоткрылась.
"Двое! - подумала Катрин. - Если все остальные спят…"
- Мне нужна нотная бумага. И побольше! - не терпящим возражений тоном приказала она.
- Сию минуту, госпожа, - тотчас поклонился один из ее стражей, повернулся и заспешил прочь, кивнув напарнику.
Тот кинул на Катрин пренебрежительно-оценивающий взгляд и продолжил сосредоточенно бдеть.
"Отлично, - подумала она. - Вот ты мне и проиграешь. Ты слишком профессионал, слишком безупречен, чтобы выиграть".
- Ну где он там? - нетерпеливо процедила Катрин, когда ей надоело молчать. - У меня вдохновение! Если мне его испортят, я откажусь иметь с вами дело!
- Подождите еще немного, госпожа, - равнодушно отозвался охранник. - Сейчас все-таки ночь. Сколько я помню, нотная бумага для вас покупалась, но никому и в голову не могло прийти, что вы пожелаете получить ее уже сегодня. Да еще немедленно.
- Охламоны, - проворчала Катрин. - Я подожгу эту чертову дыру, если мне в ближайшее время не принесут бумагу!
- Я бы не советовал вам что-то поджигать, госпожа, - все так же равнодушно ответил он. - На крайний случай у меня есть приказ вас связать. А это неприятно. И даже больно. На руках потом остаются ужасные синяки, которые никак не украсят столь важную даму.
- Связать… изнасиловать… - томно протянула Катрин, бросая на охранника страстный взгляд.
- Что вы, госпожа… никто не отдавал приказа вас насиловать.
- Мы ж не разбойники какие. Скорей уж тайная дипломатическая миссия, - ехидно подхватила Катрин.
Охранник промолчал. Похоже, ему было наплевать, что эта дура здесь несет. Он лишь бросил короткий недовольный взгляд в ту сторону, откуда должен был появиться его напарник.
"Он на меня смотрит, как на табуретку, - разозлилась Катрин. - Вот ледышка!"
- А если я попытаюсь вас изнасиловать? - Она уперла руки в бока и яростно сверкнула глазами.
- У вас не получится, госпожа. - В его голосе впервые появилось нечто похожее на эмоцию. Улыбка?
- Да? Откуда вам это известно? - Катрин шагнула вперед.
- Вернитесь назад, госпожа… или мне и в самом деле придется вас связать, - нахмурился он.
- Ну-ну… какой сердитый мальчик. Я пошутила! - Катрин попятилась. - Просто эту чертову бумагу все не несут, и я начинаю беситься! Я ведь могу забыть ту замечательную композицию, что пришла мне в голову!
- Без всякого сомнения, бумага сейчас будет, - ответил страж и бросил еще один недовольный взгляд в ту же сторону.
- А может, мы пойдем в кроватку? - манерно растягивая слова, предложила она. - В такой большой кроватке бедной девушке холодно одной. Вот если бы большой и сильный мужчина согрел бедную девушку в своих могучих объятиях… Вы же можете меня охранять, находясь со мной в одной постели, разве нет?
- У меня нет подобных инструкций. Лучше просто подождем, пока не принесут вашу бумагу.
"Я похожа на взбесившуюся кобылу! - подумала Катрин. - Зато он уже зубами готов скрипеть от злости".
Охранник в очередной раз поглядел в дальний конец коридора. Когда оттуда наконец послышались шаги и его, так сказать, коллега появился с кипой нотной бумаги в руках, он даже позволил себе тихий облегченный вздох.
- И это все?! - уставясь на принесенную бумагу, возмущенно вскричала Катрин. - Да мне и на полчаса не хватит! Вы что, рехнулись?!
Она вырвала бумагу и ткнула в первого охранника пальцем.
- Немедля несите еще! Причем вдвое больше! Что вы вообще себе позволяете?!
- Э-э-э… сейчас, госпожа… - растерянно пробормотал бедолага. - Сию минуту…
- Нет уж! - жарко выдохнул его уже не столь похожий на ледышку, как раньше, напарник. - Это я пойду за бумагой. И принесу все, что там есть! А ты покараулишь… прелестную госпожу.
Последние два слова он почти выплюнул. Второй охранник чуть приметно пожал плечами и кивнул.
- И правда, принеси все, что есть, - сказал он. - Прошу прощения, госпожа, мы же не знали, сколько именно бумаги вам требуется.
Как только упрямец, не желающий войти в положение "несчастной, изнывающей от неутоленной страсти девушки", скрылся, Катрин ухватила за руку того, что показался ей более сговорчивым, и решительно притянула его к себе.
- А еще мне нужен мужчина! Я так одинока…
Бедняга отшатнулся с таким видом, словно она была змеей. Очень красивой, но ядовитой.
- Не могу, госпожа. Не имею таких полномочий. - А вот жадный взгляд его выдавал… Не прочь, ой, не прочь он "скрасить ее одиночество". Катрин ободряюще завздыхала. Охранник торопливо поправился: - Рад бы, но… служба! Вам нужно было сказать об этом командиру. Мы - всего лишь охрана, мы не можем сами принимать такие решения. Но если вы выберете меня, я буду счастлив! - Он расплылся в улыбке и даже прижал руку к сердцу.
"Значит, это будешь ты? Тебя мне предстоит победить? Даже немного жаль… Ты здесь, пожалуй, больше всех прочих похож на человека. Впрочем, это наверняка всего лишь маска, иначе как бы ты оказался в такой отвратительной компании?"
- Ладно, - с видимым разочарованием пробурчала Катрин. - Видно, с любовью сегодня ничего не выйдет. Но завтра-то я могу на тебя рассчитывать?
- Если я получу соответствующие инструкции - с радостью! - расцвел охранник.
Улыбаясь, он казался моложе и добрее.
"Он не всегда будет улыбаться!" - напомнила себе Катрин и закрыла дверь.
Теперь следовало торопиться, она должна все сделать до возвращения второго. С двумя ей не управиться, это точно. На самом деле она даже и с одним скорее всего не справится, но… надо же что-то делать?! И почему она пропустила мимо ушей все, что Якш рассказывал про гномские боевые искусства? Вот бы когда пригодилось!
"Нет уж, коль родилась дурой, дурой и помрешь!"
Катрин схватила лютню и, беспорядочно дергая струны, на цыпочках добралась до ложа. Продолжая одной рукой вызванивать бессмысленные созвучия, она сдернула с ложа все простыни и аккуратно расположила их перед дверью. Туда же отправилась вся нотная бумага. Подойдя к камину, Катрин взяла совок для выгребания прогоревших углей, аккуратно подцепила горящую головню и положила ее поверх нотной бумаги. Задернула занавеси и задула все свечи. Закрыть одной рукой каминную заслонку с большим трудом, но все же удалось. Густой дым повалил в комнату.
"Отлично. Или я сейчас выберусь, или…"
"Никаких "или"! Я выберусь!"
Взяв в левую руку нож для разрезания фруктов, а правой продолжая извлекать из бедной лютни нестройные звуки, она встала сбоку от открываемой двери. Дождавшись, когда все затянет дымом, а пламя перед дверью как следует разгорится, она дико, пронзительно завизжала. Вкладывая в этот визг все свое мастерство, всю свою выучку, а также все те чувства, которые и в самом деле испытывала.