* * *
… - Не знаем, как вас и благодарить, это просто чудо, что наш мальчик снова сможет ходить, - причитали две женщины; одна постарше, а другая совсем юная, с круглым, румяным лицом деревенской девушки.
Крокус, ощипывающий кур на заднем дворе, презрительно скривился. Он слышал такие фразы, обращенные к его матери, каждый день. Со всей округи к ней приходили больные, измученные люди, называя ее "кудесницей", "истинной жрицей", "спасительницей". Однако, стоило сыну колдуньи отправится в ближайший город, как спину жгли неприязненные взгляды. У Крокуса был отличный слух, и он только стискивал зубы, услышав шепот: "Ой, смотрите, сын той самой колдуньи из леса опять пришел. Говорят, она - знахарка от Небесной матери, но на деле - просто безобразная старуха. Будьте с мальчишкой осторожнее, вдруг он такой же ненормальный, как и его мамаша. Еще навлечет беду или нашлет проклятье, разве разберёшь, что творится в его уродливой маленькой голове?"
Став старше, Крокус часто просил мать переехать в город: деревенские жители не могли достойно оплачивать ее труд, а богатые люди в их глушь не заглядывали. К тому же, каждое новое исцеление давалось колдунье все труднее. Если все так и продолжится, то ей самой скоро потребуется помощь!
А ее сыну придется ухаживать за ней, следить за домашней скотиной, охотиться в лесу и мириться с жизнью одиночки. Впрочем, последнее его не слишком тяготило: все люди казались ему глупыми и жестокими.
Но мать упрямо твердила, что дар даётся не для того, чтобы обогащаться на нем. И в городе слишком много соблазнов, поддавшись которым можно потерять не только силу, но и собственную душу.
Крокус только пожимал плечами. Однажды, заглянув в старинную книгу Древних, которой пользовалась его мать, он понял, какого могущества сможет добиться. Древние заклятья могли бы послужить миру. Нет, не миру, а ему, Крокусу. С этой книгой он запросто мог изменить собственную судьбу.
В тот вечер, когда очередные просители скрылись за плетеным забором, он понял, что не может быть таким же добрым и глупым, как его мать. Единственным выходом для урода, рожденного в нищете, было сбежать вместе с книгой и использовать знания, содержащиеся в ней, для собственной выгоды.
Перед тем как уйти, он оставил спящей матери небольшой свиток: "Я никогда не вернусь. Возможно, в один прекрасный день ты будешь гордиться своим сыном. Хотя ты могла бы обеспечить свою старость и без моей помощи. Я столько раз предлагал тебе это! Я забираю себе магическое кольцо Древних. Кроме кольца, я возьму с собой еще одну вещь. Прости, матушка, но мне нужна эта книга, которую ты почти не выпускаешь из своих скрюченных пальцев.
Что принесла нам твоя магия? Ни денег, ни славы, ни людской благодарности. Всю свою жизнь ты пыталась помочь другим. Ты бросалась на помощь всем, кроме собственного сына! Что, если я хочу совсем другую жизнь? Пусть лучше меня ненавидят и бояться, чем презирают! Даже если этот мир будет разрушен, как ты предупреждала, я не остановлюсь.
И последнее. Скажи, если ты могла исцелить почти любого человека, почему твой единственный сын так уродлив? Неужели ты не могла потратить хоть немного времени и сил, чтобы изменить мою внешность? Тогда, возможно, я смог бы полюбить тебя".
Годы спустя он, уже будучи приближённым Хроноса, получил потрёпанный листок, который, видимо, долго передавался из рук в руки.
"Глупый сын, я долго думала, отвечать ли на твою прощальную записку. Но перед смертью, считаю своим долгом напомнить, что, чем больше ты используешь магию книги для собственных целей, тем больше туч сгущается над Джотисом. Час расплаты близок.
Я слышала, что ты разбогател, добился милости Хроноса, тебя боятся самые могущественные атланты. Но почему, имея возможность принять любое обличие, ты продолжаешь пугать людей своей внешностью? Я знаю правду. Чтобы создать красивое тело, требуется слишком много жизненных сил, тебе придется отказаться от любого другого колдовства.
И, в глубине своей души, ты, Крокус, прекрасно знаешь, что магическая красота фальшива. Вот почему я не помогла тебе. Спасать чужие жизни, а не забирать их - такова была моя цель. И все же, наверное, мне стоило исполнить твою мечту. Тогда ты не вырос бы таким жестоким и себялюбивым. Но сделанного, не воротишь.
Помнишь, озеро в нашем лесу? Оно предсказывает будущее. Каждое полнолуние я наблюдала в его глубине твою судьбу. Прощай, Крокус. И да простит тебя Небесная Мать.
Бесславен путь твой на Земле,
Ни веры, ни добра,
Ты встретишь стену на пути
Твой час пробьет тогда!
Крокус сжег письмо на свече, мечтая вместе с пеплом похоронить свои воспоминания. Но каждую ночь, во сне, он видел мать, которая печально смотрела на него. И сейчас, когда земля под ногами покрылась льдом, а воздух стал морозным, покалывая кожу тысячью невидимых игл, в памяти снова всплыли ее последние слова.
* * *
Когда Кселон смог разрушить снежный покров, и огляделся, колдуна уже не было рядом. Кэрри неподвижно лежала внутри прозрачной сферы, созданной Кселоном в последнюю секунду.
Воин выдохнул: от женщин одни хлопоты. Пусть он и исцелил ее раны, но девушке нужно восстановить силы. Сфера, хоть и недолго, но защитит ее от ненависти Марко.
Воин Золотых сдвинул брови. Женщине на войне не место. Зачем Шеппис вообще взял ее с собой? Если дело обстояло так, как шептались во дворце, и Кэрри - будущая жена повелителя Золотых, разумнее было оставить ее в безопасном месте. Не то, чтобы эта заносчивая девчонка нравилась ему хоть немного, но общее горе, постигшее их совсем недавно, сблизило Золотых. Пусть даже Кэрри отказывалась это признавать.
Девушка потеряла отца и родной город, а он потерял нечто большее, гораздо большее. И за это Серебряные заплатят ему здесь и сейчас.
Он снова оглянулся в поисках своего спутника, но только, чтобы попросить Крокуса не вмешиваться в поединок. Даже Серебряный достоин честной битвы. Но, к его крайнему удивлению, колдун исчез. Смог ли он сбежать или оказался погребен под этими ледяными глыбами?
Кругом, кроме него и Марко, не было ни души. Разве что стая голодных ворон кружила в пустом небе, да на земле неподвижно лежали мертвые и умирающие воины Атлантиса, с эмблемами серебряных, о которых позаботилась Кэрри.
Марко Ло стоял, опираясь на собственный меч, от которого по земле расходились ледяные полосы, и внимательно рассматривал противника. Его холодный взгляд скользнул по могучим плечам и широкой груди Кселона, задержав взгляд на рваном шраме, отметке одного из самых тяжелых боев.
Золотой ядовито усмехнулся в ответ, одним движением высвободив тяжелый топор, звякнувший нерушимыми цепями.
- Тот самый Кселон? Наслышан о старом опытном воине Золотых. Лет тридцать назад ты считался лучшим? Но пришло новое время, и новые люди. Ты можешь уходить, я не хочу убивать немощных стариков, - неприятно улыбнулся Марко, затем, приложив ладонь к губам, сдунул с нее снег. Поднявшаяся метель миновала Кселона, запорошив снегом его волосы, и обрушилась на раненых бойцов.
- Решил избавить их от страданий? Как это подло - убивать своих же раненых! - Кселон поморщился, глядя, как лед накрывает фигуры атлантов с головой.
- Выполнившим свой долг Серебряным я отдаю последние почести, похоронив их в ледяных гробах. Но моя истинная цель - уничтожить твоего спутника, трусливого крысёныша Золотых.
Внезапная догадка мелькнула в голове, и Кселон снова обернулся в сторону ледяной корки, затронувшей человеческие фигуры. В одной из них, в одежде воина Атлантиса, он узнал съёжившегося Крокуса, посиневшие губы которого свела предсмертная судорога.
- Лед, как зеркало, показывает истинную суть вещей. Он пытался обмануть меня, спрятаться, стать невидимым. Надеюсь, больше никто из Золотых не окажется настолько глупым? Конечно, я не имею тебя в виду. Как я уже говорил, ты слишком стар для драки. Можешь уходить. Тебе я разрешаю.
Кселон почти зарычал от ярости. Больше всего его злило то, что слова, слетевшие с уст ледяного воина, были правдой. Крокус пытался спрятаться и сбежать? Если бы у Кселона было чуть больше времени, он бы сам отсек предателю голову.
"Так эта мразь отблагодарила Хроноса за то, что он сделал его главным магом Золотых?"
- Он - не более чем трусливое ничтожество, не правда ли? - Прошелестел голос Макро за его спиной. - Если ты не уходишь, почему не атакуешь? Ты слишком раскрылся, Кселон, так даже не интересно. Впрочем, ты меня не интересуешь. Моя главная цель - убить Шепписа. - Марко щелкнул пальцами, и лёд, сковавший тела убитых, превратился в снежную пыль, навсегда скрыв следы разыгравшейся здесь драмы.
- А, может, это ты слишком раскрылся? - Кселон с разворота ударил противника заточенным лезвием. Он также использовал магические цепи, которые должны были связать и обездвижить противника.
С такого расстояния Кселон не мог промахнуться, он рассчитал удар, который должен был расколоть голову Серебряного, как пустой орех. Но, вместо этого, цепи поймали ледяную глыбу, а сам Марко, со всей силы ударил его рукоятью меча по лицу, распоров старый шрам. По щеке заструилась кровь. Кселон даже бровью не повел, он уже давно разучился чувствовать боль.
- Когда я покончу с тобой, как думаешь, что мне сделать с твоим господином? Слепить из него мороженое?
Ледяная сталь пронзила грудь, разгоняя холод по венам. Кселон тяжело выдохнул, собираясь для последнего удара.
- Он обещал вернуть мне Лейлу, а сам просто хотел избавиться от Обрученного. И я поверил, став таким же предателем Атлантиды, как и Золотые.
- Следи лучше за тем, чтобы из тебя самого не приготовили горячее блюдо, - хрипло бросил Кселон.
Исход битвы был предрешен. Марко неосторожно приблизился к нему, оказавшись в пределах досягаемости цепей. Многие считали золотые цепи, соединявшие топор Кселона с одеждой, всего лишь броским украшением. Лишь те, кто погиб от его топора, знали правду. Повинуясь желанию хозяина, цепи, точно змеи, обездвиживали любого, кто имел неосторожность оказаться рядом.
Марко не был исключением. Его голубые глаза потемнели от гнева, на лбу набухли вены, но тело отказывалось повиноваться.
Кселон, встал, отряхнул снег с плаща и обернулся к застывшему врагу. Ему хотелось получить удовольствие от того, как он будет кромсать это красивое лицо, обрамлённое заснеженными волосами, и как этот зарвавшийся птенец будет просить о пощаде. А он, Кселон, будет давать ему возможность ожить, используя целительную магию, лишь затем, чтобы снова заставить захлебнуться кровью.
- Молодой, совсем молодой, но такой дерзкий! Вы, Серебряные, решили, что вправе делать все, что хотите, лишь потому, что магия Древних временно на вашей стороне. Зачем вы убили Хроноса? После форума Двенадцати, всех этих слов о мире, как вы могли пасть так низко! - Кселон приподнял Марко за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. И новая волна неприятного чувства пронзила его с головы до ног. Если бы у Кселона был младший брат, он, наверное, вырос бы таким же статным и сильным, как Марко. И таким же бесстрашным.
В глазах Марко он прочитал ту же ненависть, что грызла его самого с той минуты, как в Раминаве погиб Хронос.
* * *
Маленькая бедная деревушка, затерянная среди гор. Когда однажды его отец не вернулся с охоты, мать, недолго погоревав, выставила Кселона за дверь, решив выйти замуж за другого. Соседи поддержали ее. Говорили, что женщина не может жить в одиночестве, а мужчина должен сам зарабатывать себе на хлеб, а не цепляться за женскую юбку. Кселон и не винил мать ни в чем, зная, что она ждет рождения второго ребенка, и пытается таким образом защитить себя и его будущего брата.
Он отправился в Джотис с твёрдым намерением стать воином. Собираясь перейти бурлящую горную реку, Кселон встретил прихрамывающую старушку, которая попросила перенести ее на другой берег. Сначала он сомневался, хватит ли у него сил помочь немощной женщине, однако не посмел возразить. Отец всегда учил его уважать старость. И только когда они оказались на другом берегу, старушка назвала себя Хозяйкой Горных рек. В благодарность за помощь она подарила ему оружие, высеченное из куска горной породы, и цепи, способные сковать любого противника.
Прошло немало времени, прежде чем о Кселоне заговорили в армии Золотых. Но даже там его преследовали унижения и постоянные насмешки.
- Чернь останется чернью, - смеялись за спиной высокородные атланты.
И, возможно, он действительно провел бы в походах всю жизнь, ничего не добившись. Но однажды ему пришлось сопровождать наследника Хроноса, который с войском отправился подавлять бунт среди племен, живущих на севере. Во время битвы, он обездвижил одного из наёмников, напавших на Хроноса, и закрыл собой наследника Золотых от ядовитой стрелы.
Хронос Анх по достоинству оценил молодого воина, сделав своим телохранителем. В те дни Кселон был по - настоящему счастлив. В его карманах зазвенели золотые монеты, хижину с протекавшей крышей сменили дворцовые комнаты, а грубую солдатскую пищу - изысканные вина и блюда, приготовленные личным поваром наследника. Позднее Хронос ввел его в шестерку Золотых. Но, самое главное, в жизни воина появился смысл. Не имея ни семьи, ни друзей, он всем сердцем привязался к человеку, который так много для него сделал.
Для своего телохранителя Хронос значил больше, чем кто - либо другой. Он был для него божеством, повелителем и тем, ради которого стоило жить. Поэтому Кселон проклинал себя за то, что не смог защитить своего господина в Раминаве или, хотя бы, умереть вместе с ним.
* * *
- Ты заставил мое тело окаменеть, а теперь требуешь ответа? - Прошептал Марко, с трудом разжимая губы. - В Раминаве произошел несчастный случай. Мы победили на форуме Двенадцати, и нам незачем было убивать Хроноса. Но если ты уверен, что твой господин погиб не случайно, подумай, кто больше всех выиграл от его смерти? Кто занял его место? Кому нужна война между Атлантисом и Джотисом? Не повторяй моих ошибок, старик!
Кселон отшатнулся. В памяти всплыло спокойное лицо Шепписа, его уверенные приказания. Для человека, только что потерявшего отца, он был слишком хладнокровен. Неужели…?
- Может, мне не стоит возиться с тобой и сразу взяться за Обрученного Серебряных, свалившегося на нас неизвестно откуда? - Кселон брезгливо протер вспотевшие ладони.
Он не верил ни одному слову Марко. Точнее, не хотел верить. Как дальше жить, если вокруг только предательство и подлость?
- Ты проиграл и скоро умрешь. Но все равно пытаешь лгать? Мои цепи ядовиты, если ты еще не понял. Если все оставить как есть, то ты просто окаменеешь, связанный их заклятием. А я в это время займусь Хельгом.
Сжимая рукоять топора, Кселон сделал несколько шагов, когда ему на плечо легла холодная ладонь:
- Я слышал, что, по легенде, тебя выбрала Хозяйка Горных рек. Но меня выбрала сама Лейла! И я не дам даже волосу упасть с головы этого последнего Серебряного!
Золотой мгновенно обернулся. Цепи поблескивали на снегу, Марко стоял, чуть пошатываясь, очертив мечом круг вокруг себя. По его ладоням бежали струйки крови.
- Смог преодолеть онемение и разорвал цепи? Но я легко соединю их снова! - Кселон обреченно вдохнул. - Ты не ищешь лёгкой смерти, воин Марко.
- Это похвала? - Вокруг Марко поднялся снежный вихрь, скрывший его от глаз Кселона.
- Я все равно вижу тебя. И убью, - равнодушно прошептал Золотой.
Но он не был спокоен. Часть его души требовала мести. Другая недоумевала, как его совершенное оружие могло быть разрушено, пусть и временно? И эти слова о предательстве, эта ненависть в глазах Марко! Почему, Кселон прямо сейчас видит в противнике свое отражение?
- Я поймал тебя и больше не отпущу, - тихо добавил Кселон, соединяя звенья цепи в одну и вновь опутывая фигуру, едва Марко собрал силы для атаки.
- Как и я тебя, - Ответил Марко. - Тысячелетие льда!
В тот же миг Кселон ощутил, как кончики пальцев сковал могильный холод. Не в силах совладать с собственным телом, воин опустился на колени рядом с застывающим изваянием лучшего мечника Атлантиса.
- Любой металл, которого коснется мой меч, становится проводником силы льда, - прошептал Марко. - Ничто в этом мире тебя не спасет, Кселон. Ты умрешь даже раньше меня.
- Я всю жизнь провел в одиночестве, но не хочу так умереть. Можешь считать меня глупцом, Марко. Если б мы встретились при других обстоятельствах, то… не важно. Ты превратил в кусок льда свое же тело. Но я избавлю тебя от долгих предсмертных мук. - Кселон, закусив губу, с силой сжал пальцы на рукояти топора. - Моё лучшее оружие, Марко… Нерушимые цепи!
Марко на мгновенье прикрыл глаза: теперь ему было все равно. Уйти вместе? Может, это лучше, чем умирать в одиночестве? Он успел заметить выражение боли, исказившее лицо Кселона, и подумать: "Хельг, прости меня. Я не хотел для тебя такого конца. Все, что я вижу перед смертью, пустые глаза врага. О, Лейла, примешь ли ты меня к себе?"
Глава 31. Слова Древнего
Несмотря на то, что прошло много лет, Лиана хорошо помнила свои детские ощущения, когда отец пытался с ее помощь возродить Золотой шар. После долгих часов, проведенных в подземелье, тело покрывалось гноящимися язвами. Задыхаясь, она теряла сознание от боли, а когда приходила в себя, все повторялось сначала. Хронос был неумолим. Что значило здоровье и даже жизнь какой-то девчонки по сравнению с силой, которая подарила бы ему власть над Атлантидой! Но, как не старались лучшие маги Золотых, шар по - прежнему оставался лишь красивой безделушкой.
Девушка пришла в себя от уютного тепла, согревшего руки. Это не был магический огонь, которым она так хорошо владела. Поднеся к глазам правую руку, она долго непонимающе смотрела на кулон с небольшим камнем, излучавшим мягкий золотистый свет.
"Неужели это правда? Золотой шар… никогда прежде он не светился. Кажется, его сияние спасло меня от Шепписа. Даже если умерла, я должна благодарить шар за то, что не стала игрушкой в руках брата".
- Я рад, что у тебя получилось, девочка. Честно говоря, я уже и не верил в это.
Вздрогнув от неожиданности, она обернулась. В противоположном конце пустого, погруженного в полумрак, зала показалась высокая фигура в длинных белых одеждах, какие носили много поколений назад. Несмотря на то, что этот человек был ей незнаком, девушка не почувствовала страха или угрозы, как при встрече с двойником Шепписа.
- Кто вы? Где я нахожусь? Мне кажется, я уже слышала ваш голос.
- Правильно, - ответил мужчина, остановившись напротив ее. У него были твердые черты лица и проницательные серые глаза, чем-то напомнившие ей портреты, висевшие в Джотисе. - Избранные шаром могут услышать мой голос во сне или во время видения. Это здание - самый старый храм Древних. Уже много лет прошло с того момента, как здесь появлялся атлант, связанный с Золотым шаром. Согласно традиции, я, один из создателей камня, должен передать свои знания Обрученному.
У Лианы перехватило дыхание. Создатель камня! Великий Древний! Не обращая внимания на пол, покрытый толстым слоем пыли, девушка медленно преклонила колено:
- Я, Лиана Анх, рада приветствовать Владыку Атлантиды!
Поморщившись, мужчина протянул руку, чтобы помочь ей подняться:
- Простого "добрый день" было бы достаточно. Можешь называть меня Древним. И при жизни не любил церемонии. Кроме того, у нас мало времени.