- Хороший, мальчик! Возьмите плод и дайте ему.
Я взял "яблоко" и протянул коню. Во время всех этих манипуляций конь не сводил глаз с "яблока", причем, когда хозяин отдал мне плод, бросил на него недоуменный взгляд, словно говоря:
- Зачем дал вкусное этому придурку? Сам что ли не мог покормить? У него небось и руки не мыты.
Тяжело вздохнув, словно смиряясь с неизбежностью кормления из моих рук, конь цапнул "яблоко" с ладони, едва не отхватив мне палец.
- Да это не конь, а какой-то зверь! - возмутился я, отдернув руку. - Чуть не откусил палец, да еще смеется!
На морде коня явственно читалось довольное выражение то ли оттого, что слопал вкусный плод, то ли оттого, что ему удалось меня напугать. Подозреваю, что второе ему доставило гораздо большее удовольствие.
- Надевайте быстрее узду. Видите, он в хорошем настроении. Да не бойтесь вы его, ничего он вам не сделает. Ну разве что куснет, играя.
- Вы его зубы видели? - ну не хотелось мне совать ему пальцы в рот. - Может быть, выбрать кого спокойнее?
- Стыдитесь, Ген! Как с разбойниками рубиться, вы готовы, а как сунуть коню в пасть трензель, так вам пальцев жалко!
Плюнув на подначки Герхарда, я взял у него узду, подошел к коню и со второй попытки набросил ее ему на голову. Потом прикрикнул на замотавшего головой коня, ухватил его одной рукой за морду, а когда он открыл рот, собираясь укусить нахала, быстро сунул в него трензель, оттянул узду на лобную часть и застегнул подбородочный ремень. Взял в руку повод и повел недовольного коня к выходу из загона, где уже на полностью оседланном жеребце сидел Маркус.
Примерно так же я его седлал. Знать и уметь - вещи немного разные, в чем я имел возможность еще раз убедиться. Конь, которого я про себя окрестил Зверем, всячески мне мешал, но я все же с горем пополам закончил дело и вскочил в седло. Зверь, видимо, смирился с таким седоком, больно куснув меня напоследок в плечо. Получив по морде, он обиделся, но перестал выделываться и в дальнейшем слушался повода. Видя, что я в общем неплохо сижу в седле и правлю конем, Маркус предложил:
- Может быть, отпустим экипаж и доберемся до города верхом? Заодно и потренируешься. Ехать тут всего ничего, но время уже позднее.
Я согласился, и маг спешился, чтобы расплатиться с кучером за наем экипажа и с Герхардом за лошадей, а я остался его ждать в седле, поглаживая по шее удивленного таким обращением коня.
До города очень быстро добрались рысью, заплатили за въезд коней стражникам на воротах и, грохоча подкованными копытами по булыжной мостовой, понеслись по почти пустым улицам к дому Маркуса. Пока добрались, пока расседлали, обтерли и накормили коней местным аналогом овса, начало уже смеркаться.
- Я этим занимаюсь в последний раз, - недовольно сказал маг. - Завтра же найму конюха. Смотри, уже темно. Может быть, тебя проводить?
- Ерунда, - ответил я. - Еще не стемнело, а идти тут совсем недолго. Ничего со мной не стрясется, снаряд дважды в одну воронку не падает.
Последнего выражения, сказанного по-русски, Маркус не понял, но меня отговаривать идти одному не стал.
До дома я добрался, вообще никого не встретив. С наступлением темноты город словно вымирал. Если где и ходила стража, мне она ни разу не попадалась. А такого идиотизма, как у арабов, когда сторож ходит ночью по улице и орет, чтобы все спали, потому что в благословенном Багдаде все спокойно, и стучит при этом в колотушку, здесь не было. Здесь даже дворовых собак, которые могли бы устраивать шумные ночные переклички, в центре города почему-то не держали.
Калитка была заперта, но стоило в нее один раз стукнуть, как хлопнула дверь, и раздались быстро приближающиеся шаги. Не спросив, кого это несет в столь поздний час, Алина распахнула калитку и бросилась мне на шею.
- Соскучился? - спросила она, оторвавшись от моих губ.
- Не очень, - честно сознался я. - Как-то некогда было скучать. А вот как только закончил с конем, сразу о тебе вспомнил.
- Ах, ты! - девушка чувствительно укусила мое ухо. - Ты меня рассердил, теперь будешь отрабатывать! А коня все-таки купил. И как назвал?
- Ты что кусаешься, больно же. Назвал Зверем. Он такой же, как ты - так и норовит грызануть.
- А ты думай, что говоришь. Мы с Кларой здесь переволновались. Уже темно, а тебя все нет. Хоть все сделал, что хотел? А насчет ушей, так на то они у тебя такие большие, чтобы их грызть.
Она постаралась ухватить второе ухо, но я не дал.
- Пошли в дом, что мы тут с тобой застряли. Сама сказала, что Клара волнуется. А я еще к тому же проголодался.
- Ой! Я совсем забыла!
Она молнией метнулась к входной двери, и, когда я перешагнул порог, с кухни потянуло запахом жареного мяса, и было слышно, как Алина гремит посудой.
- Наконец-то! - Клара меня обняла, уткнувшись лицом в грудь. - Что-то я совсем расклеилась. Не помню, чтобы я так когда-нибудь волновалась из-за своих детей.
Я тоже ее обнял и поцеловал в макушку начинающие седеть волосы.
"Как же я ее здесь оставлю? - мелькнула мысль. - Она же одна от тоски умрет. Вот что я такого сделал, чтобы эта отнюдь не сентиментальная женщина так полюбила совершенно чужого мальчишку?"
- Идем на кухню, поужинаешь, - сказала она, оторвавшись от меня. - Слышишь, тихо? Значит, твоя невеста уже все приготовила. Всем она хороша, вот только на кухне от нее всегда много шуму. Совершенно не может тихо управляться с посудой.
- А мне это теперь и не надо! - откликнулась с кухни Алина. - Благородной даме возиться с посудой…
Мы зашли на кухню, и я сразу набросился на еду, почувствовав зверский аппетит.
- Вредно есть перед сном, - с полным ртом просветил я женщин. - Только такое вкусное мясо само в рот прыгает. Давай, Клара, возьмем служанку только для вида, а готовить по-прежнему будет Алина.
- Ты ешь, ешь, - ехидно сказала девушка. - Тебе до сна еще не скоро. Рассердил почти жену, теперь будешь отрабатывать.
- Ты смотри, не загоняй мальчика, - предупредила Клара. - Ему надо хорошо выспаться перед занятиями.
- Еще вопрос, кто кого загоняет! - фыркнула Алина. - Поел? Вот и иди готовить постель. А я сейчас буду, только уберу здесь по-быстрому.
- Вот скажи, Ген, почему так устроена жизнь? - Алина, уставшая, но умиротворенная, лежала рядом, обняв меня одной рукой, а второй гладила мои разлохмаченные волосы. Ее грудь прижималась к моему боку, и я чувствовал, как сильными частыми толчками бьется ее сердце.
- Это ты о чем? - спросил я подругу.
Говорить самому не хотелось, лень было даже пошевелить языком. Но ее я готов был слушать хоть всю ночь напролет.
- Ну как, о чем? Вот живут два совершенно разных чужих человека, не зная о существовании своей половины. А встретились, и уже жить не могут друг без друга, и нет никого родней. Родители меня очень любят, всегда баловали, как говорят, душу в меня вложили. Но вот появился ты, и я готова бросить их здесь и идти за тобой без оглядки, только позови. А оставишь, и всякая жизнь для меня полностью теряет смысл. То же, наверное, и у тебя. Я чувствую, что ты меня любишь по-настоящему. Ты сам сказал, что если тебе не позволят меня забрать, останешься здесь. И дело не только в той радости, которую мы дарим в постели. Это только часть того, что я чувствую и хочу от тебя получать. Я хочу всегда быть рядом, во всем помогать и делить все радости и беды пополам. Я хочу от тебя детей, и не одного-двух, а много! Счастливая семья это когда много детей, когда можно вот так лежать с любимым мужчиной, ни о чем не думая и слушая рядом детские голоса и смех. Я красивая и сильная женщина, и у нас должны быть хорошие дети.
- Спи, женщина, - поцеловал я ее в висок. - Рановато нам пока думать с тобой о детях. Я сам хочу того же, но впереди у нас много всякого. Я из-за этого и влюбляться не хотел. И не столько из-за того чтобы себя не связывать, хотя и это тоже, сколько из-за того чтобы не подвергать опасности любимого человека.
- Я дочь купца. Опасность всегда живет с нами рядом. Это постарев и разбогатев, купцы уже никуда не ходят с караванами, посылая детей или приказчиков. А в молодые годы это обычное дело. Причем иногда и женщины ездят. А дороги длинны и опасны. Есть и разбойники, и другие любители легкой наживы. Иной раз и кое-кто из баронов с дружиной выходят на дорогу поправить свои дела. Свидетелей в таких случаях не остается. А зимой еще и дикие звери лютуют. Поэтому и не бывает среди купеческих дочерей неженок, как у дворян.
- Совсем не бывает? - не поверил я.
- Случается, - призналась Алина. - Но такое бывает редко. Так что за меня можешь не бояться. Я и с кинжалом могу управиться, и нож бросить. А из лука стреляю не хуже королевских гвардейцев. Правда, только из охотничьего, их лук мне не натянуть. Я люблю красиво одеваться и вкусно есть, но, если надо, могу ходить в самой простой и грубой одежде и есть черствый хлеб.
- Какая мне досталась замечательная жена! - сказал я, покрывая ее лицо поцелуями.
- Хватит, Ген! - со смехом сказала она, отодвигаясь. - А то я не выдержу, и тебе не придется спать совсем. Мало тебе было своего коня? Завтра и так ноги будут болеть с непривычки, хоть вы и ездили недолго.
Если бы не Алина в это утро я бы проспал и точно опоздал на занятия. Она сама встала чуть свет, приготовила мою утреннюю кашу и пошла меня будить.
- Просыпайся, Ген! Я и так тебя не будила до последнего. Теперь надо торопиться. Твоя каша на столе, а рубашку я разгладила. Ну же!
Вставать не хотелось, хотелось спать, по крайней мере, до вечера. Но моя любимая лучше меня знала, что мне надо делать. Подгоняемый ее толчками, я вылез из кровати, морщась от боли в ногах, посетил туалет и направился на кухню заправляться кашей. Прожевав ее без всякого аппетита, я поспешил в школу, потому что время действительно поджимало. Когда я переоделся и вошел в зал, Лонар уже был там, гоняя учеников. Увидев мое состояние, он хмыкнул и отправил меня разминаться. Постепенно я втянулся в занятия, и даже боль стала беспокоить меньше. В перерыве ко мне подбежал Ник.
- Привет, Ген! Слышал новость? На улице пекарей порубили шайку старого Мерла! Ночью жители слышали душераздирающие вопли, но, конечно, никто из них на улицу и носа не высунул, а утром стража нашла изрубленные трупы. Больше десятка!
- Меньше, - ответил я. - Всего шесть. Слышать я не слышал, но видеть эти морды, к сожалению, пришлось. Правда, к счастью, было темновато, и подробностей я не разглядел.
- Так это был ты! - аж задохнулся от восторга мальчишка. - Господа! Мы тут с вами обсуждали, кто бы это мог справиться с головорезами Мерла, а, оказывается, это наш Ген!
Меня сразу окружили ученики Лонара, да и сам учитель подошел ближе.
- Как же тебе это удалось? - спросил меня Лен Дарт, восемнадцатилетний наследник имения и титула отца, барона Хнея Дарта.
- Просто повезло, - объяснил я. - Во-первых, было темно, как в бочке, и они сами мало что видели, шли больше на звук, а у меня поставлено сумеречное зрение, так что хоть и плохо, но я их видел. А, во-вторых, страх - это великий стимул.
- Вы их боялись? - с презрительной миной на лице спросил самый молодой после меня ученик Хенк, шестнадцатилетний сын графа Лея. - Да еще имея перед ними такое преимущество?
- Лично я их не боялся. Опасался, это да. Их все-таки было девять рыл, и их кинжалы, с которыми эти мальчики очень умело обращались, ненамного короче моего меча. Да и не так уж хорошо я их видел. Один удар даже умудрился пропустить. Распорола колет какая-то сволочь, а он у меня один. Сменную одежду заказать еще не успел, так что потом полдня пришлось сидеть дома. А боялся я за свою невесту, которая была в экипаже. Они убили кучера, и собирались угнать экипаж. Я тогда насилу успел в последний миг.
- А кто ваша невеста, Ген?
- Самая красивая девушка на свете.
- Это понятно, но все же, кто она?
- Вряд ли ты ее знаешь, Ник. Она дочь очень известного в этом городе купца Грасса Хелмана.
- Фи! - опять скривился Хенк. - У вас так мало денег, Ген, что вы готовы взять в жены купчиху?
- Если вы дурак, - обратился к вспыхнувшему от гнева Хенку мальчишка. - Лучше молчать и никому этого не показывать. Денег у Гена и сейчас довольно, а через несколько лет он вполне сможет выкупить имение вашего отца. Ген - автор книг, которые отрывают с руками в столице и всех более или менее значимых городах королевства. И если он хочет взять в жены девушку, то, несомненно, только по любви. А статус жены определяется статусом мужа, и никакого урона чести в таком нет.
Если бы подобное сказал я, Хенк тут же вызвал бы меня на поединок. Но слова несовершеннолетнего графа Сажа ему пришлось проглотить. Но было видно, что злобу он затаил и по отношению и ко мне, и к мальчишке, и при случае попытается отомстить.
- Так, всем заниматься! - вмешался Лонар. - А ты пока погоди. Расскажи подробно, что там было.
Я рассказал ему историю со всеми подробностями, не скрывая того, что один раз перешел на ускорение.
- Вам повезло, Ген, - сказал мне учитель. - Причем повезло дважды. Ваш кучер все-таки немного проскочил место засады, прежде чем его убили, и вся банда не смогла навалиться на вас сразу. Кроме того, сам Мерл почему-то пожадничал и не дал своим людям зелье кошачьего глаза. По выражению вашего лица можно сделать вывод, что вы не знаете о чем речь. Есть такой настой, который так сильно расширяет зрачки, что резко увеличивает чувствительность глаз в сумерках. Правда, после его приема можно видеть нормально только то, на что устремлен глаз, на заднем плане все будет размыто. Он очень дорогой, но достоверно известно, что Мерл его использовал. Может быть, у него были планы на своих ребят на день, поэтому зелье и не применили. Эффект от его применения длится около суток, и днем приходится где-нибудь отлеживаться в темном месте, чтобы не ослепнуть. На будущее имейте в виду и лучше лишний раз по темноте не разъезжайте, тем более с девушкой.
На следующем перерыве Ник ожидаемо опять очутился возле меня.
- Знаешь, Ген, я рассказал о тебе дяде. Он очень заинтересовался, но должен был как раз ехать в столицу. Сказал, что после этой поездки, обязательно с тобой познакомится.
- Ну и зря. Прежде, чем что-то делать, бывает полезным немного подумать. Тебе никогда не говорили, что ты поступаешь поспешно?
- Много раз. А что я сделал не так?
- Если бы у меня было такое желание, я бы мог встретиться с наместником и без твоей рекомендации. Более того, я это и хотел сделать, но только после окончания учебы.
- Но почему?
- Я иностранец, и не хотел пока привлекать повышенного внимания к своей персоне. Можешь мне поверить, что на это есть причины. А с Хенком ты зря связался, он при случае постарается отыграться.
- Ты знаешь, сколько у меня уже таких Хенков?
- Ну и глупо. Зачем попусту плодить врагов?
- А если бы ты не выдержал и вызвал его на дуэль? Он, может быть, и дурак, но мечом владеет пока лучше тебя.
- У тебя уроки по законодательству были?
- Были, а что? Нам его вместе с принцессой Ланой преподавали.
- Удрал с урока или не учил?
- Удрал, конечно. А как ты узнал?
- Очень просто. По одному из этих законов дворянин, приехавший из другого королевства на жительство и еще не присягнувший на верность королю, считается гостем, и его нельзя вызвать на дуэль без дозволения короля, либо его наместника. Иначе это будет не дуэль, а убийство. Точно так же и я без разрешения не смогу сделать то же самое.
- Ну и ладно, подумаешь! Слушай, познакомь с Маркусом, ты же обещал!
- Узнать, что он думает по этому поводу, а не познакомить. Честно говоря, я в последнее время совсем замотался и забыл. Но при первой же встрече узнаю.
- Тогда с невестой познакомь!
- Это можно. Ты, вообще-то, где живешь?
- За городом в замке у дяди. У меня здесь в школе свой конь, а к окончанию занятий приезжает провожатый, который то ли охраняет меня в городе, то ли охраняет город от меня.
- Шутник. Он сможет забрать твоего коня и провести в каком-нибудь трактире час-два? А потом подъехать по указанному адресу?
- А почему нельзя забрать коня с собой?
- Потому, что дом, в котором я сейчас живу, для этого не предназначен. Я и своего коня временно поставил к Маркусу, пока не построю конюшню и не заменю калитку на более широкую. Сейчас ты сможешь попасть внутрь вместе с конем, только перемахнув через ограду на одну из цветочных клумб моей приемной матери.
- Я понял. Думаю, что сумею договориться с Гартом - это лейтенант моего дяди.
Сегодня Лонар должен был куда-то выехать, и поэтому он несколько раньше закончил занятия и вообще отменил их на завтра. Охранявший Ника лейтенант уже ждал его у коновязи на заднем дворе школы.
- Пойдем со мной, - попросил меня Ник. - Он обязательно захочет посмотреть на того, с кем меня отпускает. Заодно сам ему скажешь адрес.
Гарт был еще молодым человеком чуть больше двадцати лет с умным, располагающим к себе лицом и фигурой борца-тяжелоатлета. У него и конь был под стать всаднику - здоровенная такая животина, к которой я не подошел бы несмотря ни на какие уговоры Герхарда. Такой не пальцы, голову откусит.
- Гарт, - начал Ник. - Я ненадолго съезжу в гости к барону Делафер. Это сочинитель тех самых сказок, из-за которых поднялся такой шум в столице. У него здесь в городе свой дом, а у Лонара мы вместе обучаемся. К тебе будет просьба забрать моего Чуба и подъехать с ним за мной через пару свечей к дому барона.
- Вы в курсе, кого пригласили в гости, барон? - осведомился лейтенант. - Если у вас в этом городе только один дом, то советую вам хорошенько подумать.
- Это ты меня назвал шутником? - повернулся ко мне Ник. - По-моему, это вы все надо мной подшучиваете!
- Ник преувеличивает, лейтенант, я не могу наследовать титул отца и называться бароном. Естественно, я знаю, что он племянник наместника и о его репутации. Но, думаю, на пару свечей нас хватит, а прилегающий к дому район города сильно не пострадает. Я бы пригласил и вас, но дом не приспособлен для лошадей. Если вы не против, я не буду говорить вам адрес, просто проводите нас до места, это буквально в нескольких минутах ходьбы. А неподалеку есть и трактир с коновязью, где можно будет подождать Ника.