- Мне кажется, в него вселилось нечто.
Сергей долго и недоумённо смотрел на неё. И не мог понять, шутит Света или нет. Когда понял, что места шуткам тут не осталось, решительно кивнул головой:
- Я считаю то же самое. Но… Просто… Боялся сказать. Думал - решишь, что я того… - Он повертел пальцем у виска.
- Мы оба "того", Серёжа, - обречённо сказала Света. - Давай подумаем, как можно вылечиться. Расскажи, пожалуйста: как изгоняют из людей засевшие в них сущности? Не в дебиловатых сериалах и фильмах, а в источниках, которые ты считаешь хоть немного заслуживающими доверия? Молитвы? Библия? Святая вода?
- Насколько я понимаю, дело не в произносимых словах, и не в используемых предметах… Изгоняющий должен свято верить, что внутри одержимого сидит бес, изгнать которого ему по силам. Святая вода или молитва поддерживают и усиливают эту веру, не более…
Слова Пробиркина совпадали с мыслями самой Светы. Молитв она не знала, икон или даже нательного крестика не имела. Томик Библии стоял, правда, на книжной полке - но она сомневалась, что книжица, изданная баптистами за границей и бесплатно раздаваемая у станций метро, сможет усилить её веру… То же относилось к иконкам и прочим аксессуарам схожего плана, которые наверняка можно купить в любой церковной лавочке…
Святая вода как-то вызывала у Светы большее доверие.
Глава 2
10 августа, 11:30, лесная дорога
"Уазик" наконец завёлся.
Вершинин вылез из кабины, захлопнул капот и старательно вытер руки тряпкой.
Очередная проблема с зажиганием была успешно решена, но отняла у старшины почти два часа. А он и без того не поехал в "Бригантину" напрямую, попытавшись сделать круг лесными дорогами и срочно отправить обратно в лагеря всех встреченных игроков в "Зарницу".
Как и многие другие благие намерения, привело это к результатам противоположным - зажигание накрылось. В итоге сидевший без телефонной связи Боровский, начальник "Бригантины", так и остался непредупреждённым.
"Зарница" же, по всему судя, шла полным ходом: копаясь в двигателе, участковый несколько раз слышал в отдалении "Ура-а!" и изображающие автоматную очередь "тра-та-та-та" в исполнении звонких мальчишечьих голосов.
Бросать машину и отправляться сквозь заросли на поиски юных вояк Вершинин не стал. Лишь сам себе пообещал обеспечить Горловому, не внявшему предупреждению, крупные неприятности.
(Тут он оказался неправ. Начальник лагеря послал в лес Дениса Цветкова и ещё двоих человек с приказанием прекратить игру. Другое дело, что найти многих рассеявшихся по лесу игроков сразу не удалось. А крупные неприятности назревали у Горлового и без участия старшины.)
Вершинин опустил закатанные рукава форменной рубашки, со вздохом натянул китель, совершенно нелогично обругал синоптиков, опять не обещавших на грядущую неделю ни дождя, ни мало-мальского падения температуры. Жару старшина переносил плохо…
Он с трудом застёгивал ремень с кобурой (чёрт! опять не проколол лишних дырочек…), когда рядом, за поворотом дороги, послышались два голоса. Один что-то доказывал, истерично и малоцензурно; другой, более низкий, возражал коротко и уверенно.
"Мать твою! Никак вышли прямо на меня, - подумал Вершинин. - Доездился по лесу… если они, то должно быть четверо… и четыре ствола, между прочим".
Вершинин скользнул в кусты, отделявшие его от обладателей голосов. Грузное тело двигалось легко, даже изящно - ни хруста, ни шороха. Хорошо смазанный затвор табельного "Макарова" передёрнулся почти бесшумно, досылая в ствол патрон.
Спорившие не шли, они стояли на дороге, на поросшем серым лесным мхом промежутке между двумя песчаными колеями. Оба с оружием, в непонятной униформе - не военной и не милицейской.
Вершинин взял на прицел ближнего. Одновременно торопливо повёл взглядом вправо-влево: где ещё двое? На видимом участке дороги никого не было.
Старшина снова упёрся взглядом поверх ствола в тёмное пятно пота на спине противника. Тот как раз повернулся в его сторону, и…
И, вполголоса выругавшись, Вершинин поставил на предохранитель и опустил в кобуру пистолет.
"Ну и цирк, - подумал он, - надо же такому примерещиться. Не узнал орлят Горлового… Вот вышел бы фокус, если б я кого-нибудь из них… ведь видел, что автомат у него неправильный какой-то, игрушечный…"
Закинутый за спину "Калашников" второго парня, на игрушку похожий мало, Вершинин не разглядел.
10 августа, 11:30, ДОЛ "Варяг"
Рыжий боец дрался до последнего.
Он не мог издать ни звука, не мог двигаться - шаги кота после беспощадного удара Горлового оказались последними. Но изуродованное тело не желало сдаваться и умирать, сражаясь со смертью с той обречённой яростью, которая когда-то заставляла здоровенных псов убегать, поджав хвосты.
Кот прожил весь вечер и всю бесконечно-долгую ночь. Когда первые лучи восходящего солнца осветили отсыревшую, слипшуюся от росы рыжую шерсть, - по ней пробежала лёгкая дрожь. Чубайс был ещё жив.
Когда наконец раздались знакомые шаги, он их не слышал, почувствовал только, как твёрдые, заскорузлые ладони бережно подняли его и осторожно перевернули. Кот последним усилием открыл глаза, глянул в синее небо, показавшееся отчего-то в этот миг красным, - и умер.
Помертвевшего лица Степаныча он уже не увидел.
…Звуки раздавались непривычные и странные, как собственный голос, впервые услышанный в магнитофонной записи; они царапали гортань и цеплялись за зубы:
- С-с-съэк-к-к-оном-м-м-м-мить… р-р-р-решил-л-л-ла… на в-в-в-вет-т-т-терин-н-наре, су-ука… - Последнее слово Степаныч произнёс нараспев и почти не заикаясь.
Он поднялся с колен, на которых простоял сам не помнил сколько времени, осторожно поместил податливо-мягкое тело Чубайса за пазуху - голова безвольно свесилась наружу; неторопливо прошёл за угол подсобки, высматривая в куче валявшегося там железного хлама подходящую трубу - сковырнуть замок.
10 августа, 11:30, штаб "Варяга"
Дронт неожиданно для себя вынырнул из красного кошмара. Мир вокруг вновь обрёл нормальные цвета. Впрочем, совсем краснота не ушла, красного вокруг хватало…
Далеко отставив руку со стиснутой в ней ножовкой, Дронт, медленно пятясь, отступал от операционного стола. С пилы - и с руки тоже - густо капало красным. Его спина упёрлась в натянутый под углом брезент, но он продолжил движение, всё сильнее сгибаясь и наклоняя голову…
Через час люди в камуфляже найдут его, лежащего в позе эмбриона в углу палатки, обхватившего руками голову и негромко, но непрерывно поскуливающего…
10 августа, 11:30, лесная дорога
С Михой происходило нечто странное.
Давно смирившись с тем, что главный в их маленькой компании, бесспорно, Дронт, Миха никогда не пытался претендовать на большее, чем роль его верного напарника и оруженосца.
Но Дронт неожиданно вышел из игры (перегрелся на солнце, он просто перегрелся на солнце и у него пошла носом кровь, - успокаивал Миха сам себя), а Слон не предъявлял ни малейших претензий на лидерство. И Миха совершенно неожиданно для себя оказался в роли центрового, поскольку Укропа никто всерьёз никогда не принимал.
Люди по-разному реагируют на подобные ситуации. Некоторые теряются, смущаются и допускают ошибки - глупые и непростительные ошибки, которых никогда не сделали бы на своём месте.
У других за спиной словно вырастают крылья, все проблемы кажутся легко решаемыми и цели быстро достижимыми - и иногда, действительно, всё им удаётся, к немалому удивлению окружающих. Чаще же они с треском падают, ломая шею себе и тем, кто имел неосторожность с ними связаться. Со стороны, впрочем, второй вариант гораздо зрелищнее…
…Миху распирали сила и уверенность, взявшиеся неизвестно откуда. Решение направиться в "Бригантину", высказанное спонтанно и необдуманно, стало казаться единственно правильным.
Миха не забыл, как стоял на коленях, стиснутый десятком рук, перед гадливо улыбающимся Налимом - но из этого воспоминания ушло чувство униженности и страха, остались только ненависть и уверенность, что теперь-то он сумеет отомстить. Теперь уже эта сука будет стоять перед ним на коленях, давясь кровавыми соплями, а он… Миха ещё точно не знал, что именно сделает он, но мало гадёнышу и его корешам не покажется. И никто, никакой поганый жирный мент, его не остановит…
Отчасти эту уверенность питал взятый у машины пистолет, надёжно и удобно заткнутый за ремень, - Миха часто касался пальцами нагревшейся рубчатой рукояти, прикидывая, как в случае чего выдернет одним ковбойским жестом.
Но не оружие, совсем не оно, стало талисманом, наполнявшим Миху силой. Он сейчас не побоялся бы с голыми руками выйти на толпу "бриганов". Не как в памятной драке у дискотеки, когда деваться было некуда, - но напасть самому. И победить.
Миха знал, что победит непременно. Он не сомневался, что попадись им невесть каким чудом оказавшаяся в лесу куча кирпичей - и он не хуже любого супермена легко разрубит ребром ладони добрый десяток, не почувствовав боли. Так же легко будут ломаться под его руками кости врагов, не крепче же они кирпичей, в самом деле…
И всё-таки это ощущение кипящей и фонтанирующей силы происходило извне, было заёмным и чуждым. Личность прежнего Михи, не имевшая представления, что это значит: идти убивать кого-то - вдруг взбунтовалась, даже не на подсознательном уровне, а чисто на физиологическом - кишечник неожиданно скрутили жесточайшие спазмы…
…Агенты ФБР, МИ-6 и нашей национальной безопасности недаром предпочитают носить свои кольты и браунинги в подплечных кобурах. По крайней мере в кино, в реальной жизни Миха с бойцами невидимого фронта не встречался.
Попробуйте-ка справить большую нужду в болотистом лесу, когда пистолет болтается в поясной кобуре или подсунут под ремень. В первом случае перегруженные железом штаны чересчур свисают, причём вовсе не туда, куда надо, рискуя попасть в зону обстрела другого оружия. Во втором приходится сидеть, как сейчас присел Миха, с пистолетом в вытянутой руке, рискуя при этом сделать от натуги выстрел в неизвестном направлении и быть опрокинутым отдачей в кучу собственного дерьма.
(Впрочем, есть подозрение, что киноагенты спецслужб - существа высшего порядка и всю потребляемую провизию суперменский организм без малейшего остатка преобразует в классовую ненависть к врагам прогресса, демократии и общечеловеческих ценностей.)
Процесс у Михи оказался затяжным, хотя и бурным. Слон, брезгливо сморщив нос, медленно пошёл к видневшейся в двух десятках метров впереди лесной дороге. Укроп тащился за ним и что-то привычно ныл - Слон его столь же привычно не слушал.
На дороге, где они стояли, поджидая Миху, нытьё Укропа перешло в новую фазу. Он истерично доказывал необходимость немедленно отправиться обратно в лагерь, утопив оружие в первом попавшемся на пути болотце и открещиваться от всего, что произошло с ними после похода за знаменем.
- Заткнись! - коротко прервал его Слон и сдёрнул с плеча автомат. В кустах слева ему послышались подозрительные звуки.
Милицейский "уазик", как выяснилось, стоял рядом, скрытый поворотом. И выскочил из-за него неожиданно - услышав звук двигателя, приятели не успели среагировать и спрятаться в лесу. Слон только-только собрался швырнуть автомат в кусты, а из машины уже ловко выскочил тот самый толстый мент, который позорно завершил два дня назад их поход в "Бригантину".
- Быстро в лагерь! Немедленно! - выпалил мент без предисловий. - И всех, кого из ваших встретите - тоже в лагерь! Там, дальше, - операция, ловят…
Вершинин неожиданно осёкся.
Инерция человеческой психики сыграла с ним дурную шутку. Старшина, разглядев из кустов пластмассовый муляж автомата Укропа, опознал игроков в "Зарницу". И успокоился. Чуть позже, оказавшись перед ними, участковый прекрасно видел боевой автомат Слона - но всё равно воспринимал его как сделанный из чёрной и светло-коричневой пластмассы макет…
Лишь спустя какое-то время он наконец осознал, что он видит: направленный прямо в живот Вершинина боевой ствол и палец, лежащий на спусковом крючке.
Автомат выглядел почти музейным раритетом - заслуженный ветеран АК-47, прадедушка славного калашниковского семейства; таких теперь не найдёшь днём с огнём ни в войсках, ни в органах, разве что в военизированной охране каких-то дальних объектов…
Проще всего было посчитать, что это учебное пособие, с просверлённым стволом и спиленным бойком, каким-то образом попавшее на "Зарницу"…
Но Вершинин прекрасно знал, что подобные игрушки изъяли из школ и ПТУ давно, больше десяти лет назад, когда начинались заварушки в южных республиках. Стволов боевикам в те времена не хватало, до складов уходящей армии они ещё не добрались и учебное оружие стали в массовом порядке воровать и восстанавливать в боевое. Вершинин сам в то время ездил по сельским школам и свозил в военкомат изъятые наглядные пособия…
"Может, из какого военного училища? - подумал старшина, - не так далеко база нахимовцев…" Мысль спокойствия не принесла. Вершинин привык следовать в жизни простому правилу, сохранившему немало человеческих жизней: считать любое направленное на тебя оружие боевым и заряженным.
- Ты знаешь, сынок, что у тебя в руках? - заговорил Вершинин медленно и проникновенно, пытаясь разглядеть положение предохранителя. - У тебя в руках очень тяжёлая вещь - пять лет на зоне для малолеток, а это гнусное место, гораздо хуже взрослой колонии, можешь поверить… Ты отдай его мне, пожалуй…
И старшина (пот катился с него ручьями) протянул руку - медленно, чтобы не спровоцировать струю свинца резким движением.
Слон стоял неподвижно и молча, расставив ноги и не нарушая прямую линию между стволом и животом участкового. Застывшее лицо ничего не выражало, но скрывало быструю работу мысли.
Слон любил оружие, разбирался в оружии и много знал о нём; среди прочих приобретённых им книг на эту тему оказалась и красная брошюрка "Закона об оружии", внимательно проштудированная. Слон считал, что мент элементарно блефует со своими сроками и зонами - несовершеннолетнему и не привлекавшемуся никак не светит больше двух лет условно за прогулки с "Калашниковым"; а учитывая обстоятельства его сегодняшнего приобретения - не грозит вообще ничего.
Другое дело, что напрочь срывалась возможность продолжить разговор с "бриганами" в самых благоприятных для себя условиях… А мента в этой непонятной катавасии спишут на кого угодно…
Вершинин подумал, что парень совсем оцепенел от страха, а Слон стоял с автоматом в руках и спокойно решал: жить или нет Вершинину; но у него крепла мысль, что сегодняшний визит в "Бригантину" стоит отложить…
Про четвёртого актёра этой пьесы, скрывавшегося за кулисами, участковый не знал, а Слон забыл.
Миха, придерживая одной рукой спадающие штаны, наводил пистолет на Вершинина. Он мгновенно узнал жирного мента, так унизившего их с Дронтом, - и вот проклятый гад опять вылез на его пути, и Укроп со Слоном стоят перед ним навытяжку, как нашкодившие щенки, сейчас они укажут на скрывающие Миху кусты - и всё кончится, и гадёныш-Налим будет снова и снова с радостным гоготом рассказывать в "Бригантине", как он лихо поссал в лицо бздиловатым "варягам"…
Ненависть застилала глаза, а нервные спазмы, похоже, переместились из кишечника в сжимающие оружие пальцы - пистолет прыгал в руке, прицельная линия скакала, зацепляя каждого из стоявших плотной группой на дороге. Миха уже ни о чём не думал. У него осталась одна мысль, даже не мысль, а образ: толстая струя мочи, бьющая в лицо… Миха нажал на спуск.
В отличие от Слона, в оружии он не разбирался абсолютно - смутно слышал краем уха, что перед выстрелом надо снимать с предохранителя, досылать патрон, взводить курок - но все эти премудрости вылетели из головы, и, как следствие, весь ход дальнейших событий мог бы стать иным…
Но пистолет попал в руки Михи полностью готовым к стрельбе (половину утра, не зная того, он таскал оружие за поясом, рискуя отстрелить себе мужские причиндалы случайным выстрелом).
"Макаров" рявкнул, рванувшись из пальцев и оглушив Миху - кольты киношных героев стреляли как-то благозвучнее. Он с сомнением глянул на пистолет, почти уверенный, что тот взорвался в руке, и лишь потом перевёл взгляд на дорогу. На дороге остались стоять только двое.
Миха имел равную вероятность подстрелить как участкового, так и своих компаньонов. Впрочем, гораздо больше были шансы послать пулю за молоком.
Но случаются у "чайников" баснословно удачные выстрелы. Например, когда впервые охотящийся новичок, к изумлению товарищей, валит первой же пулей кабана на запредельном расстоянии - а потом долго не может и вблизи попасть ни во что движущееся…
Девятимиллиметровая пуля, по сути шальная, угодила Вершинину в левую сторону груди, превратив сердце в мешанину из обломков рёбер и рваных ошмётков мышц. Умер он раньше, чем упал на дорогу.
А Миха не почувствовал ничего, кроме ликования, - как оно всё, оказывается, легко и просто. Нажал на спуск - и плохой парень лежит.
Ничуть не сложнее, чем в компьютерной "стрелялке"…
Глава 3
10 августа, 11:35, дорога к ДОЛ "Варяг"
Машина ("Газель"-фургон с надписью "Солнечноборский телефонный узел") стояла на дороге, ведущей от шоссе к "Варягу", рядом с деревянным небольшим мостиком. Обмелевшая Каменка журчала едва-едва. Впрочем, и это слабое журчание не слышалось, его начисто перекрывал мат бригады аварийщиков. Замысловатые эпитеты и пожелания относились к неизвестным гражданам, решившим набрать кубометр-другой жёлтого речного песка для каких-то своих надобностей из осыпи, спускающейся к воде рядом с мостом. Не менее нелицеприятные пожелания относились к другим гражданам, явным половым извращенцам, уж совсем не пойми для чего утащившим предупреждающую табличку "Не копать - кабель".
В результате совместных усилий вышеозначенных граждан, наверняка сейчас хором икающих, кабель был повреждён, почти перерублен. "Варяг", "Бригантина", ещё один лагерь и две базы отдыха остались без телефонной связи. Аварийщики закончили работу и погрузились в машину. Водитель, ковырявшийся всё это время в двигателе, вытер руки промасленной тряпкой, швырнул её в речку и сел за руль. Бригада уехала. Не долетевшая до воды тряпка осталась болтаться под опорой моста. Меньше чем через час, нагревшись от прямых солнечных лучей, она вспыхнула и первые язычки пламени лизнули пересохшее дерево…
10 августа, 11:36, лес
"Для наших игр не помешал бы комплект портативных раций, - думал на бегу Закревский. - Чтобы не носиться дурным галопом по лесу, не понимая, что вокруг происходит…"
Он пробежал в направлении услышанного выстрела чуть меньше километра - и находился сейчас в окрестностях той точки, где стреляли. Но никого не встретил - ни людей, проводивших облаву, ни дичь, на которую они охотились, ни своих запропавших ребят. Никого.
Лёша подумывал, не повернуть ли всё-таки к штабу, благо недалеко, - и тут тишину леса нарушил второй выстрел. Пистолет, определил Закревский, и гораздо ближе…