Почти добежавшего до деревьев Укропа выстрелы, казалось, лишь ускорили - он скакнул вперёд, разом оказавшись среди молодых ёлочек, растущих между дорогой и лесом. Но здесь ноги его подломились, и он упал очень картинно, взмахнув руками и несколько раз перевернувшись. Так падают на съёмках неумелые статисты после холостых выстрелов положительных героев… Однако не нашлось режиссёра, чтобы сказать: "Стоп! Вставай! Повторим - ненатурально умираешь!" - и Укроп остался неподвижно лежать, уткнувшись лицом в поросшую брусничником кочку.
Слон в первый момент ничего не понял и недоумённо посмотрел на АК, нажать на спуск которого он всё же не решился.
10 августа, чуть раньше, лесная дорога
- Замочи их… - Окровавленные губы Тунгуса упорно повторяли одно и то же. Абрек устроил его поудобнее на куче торопливо срезанных сосновых ветвей:
- Не надо ничего говорить. И дышать глубоко не надо, - успокаивал Абрек, отбросив в сторону использованный шприц-тюбик. Обезболивающее должно было вот-вот подействовать. - Сейчас наши подойдут, заберут тебя… А козлов этих достанем - будь спок.
Ему совсем не хотелось бросать товарища, но приказ Кравца по рации прозвучал коротко и резко, - Абрек находился ближе всех к той точке, где, по расчётам майора, "уазику" с лжементами предстояло развернуться и поехать обратно.
Абрек побежал туда, ориентируясь на слабо слышимый удаляющийся звук двигателя; нёсся, срезая перелеском петлю дороги; бежал легко, как будто и не было усталости всех этих дней.
Жёлто-синий кузов показался между кустов неожиданно, гораздо раньше, чем Абрек рассчитывал. Он увидел какое-то шевеление у стоящей машины и немедленно залёг, не желая повторять ошибку Тунгуса. А когда метнувшаяся к лесу фигура в дурацком ярко-зелёном камуфляже и с автоматом за спиной вышла из-под прикрытия "уазика" - Абрек срезал её быстро и точно, как мишень на стенде.
После короткой паузы из-за капота ударил ответный свинцовый смерч - Абрек натренированным движением сменил позицию, перекатившись за небольшой валун.
Невидимый стрелок палил совершенно беспорядочно. Пули то срезали ветки над головой, то выбивали фонтанчики песка со всех сторон от камня, прикрывавшего торнадовца. Абрек приготовился к броску, выжидая, когда у стрелявшего закончатся патроны в магазине.
10 августа, 11:57, площадка для линеек ДОЛ "Варяг" - огородик завхоза Обушко
Об отмене игры электрика Володю (а со вчерашнего дня ещё и сторожа, и подсобного рабочего) никто не проинформировал, не до того было. А сам он избыточным любопытством не отличался и лишний раз мелькать перед глазами начальства не любил, - посему продолжал выполнять полученное вчера задание.
Засыпая площадку для линеек привезённым с речки песком, Володя материл и проклинал всё на свете - жаркий день и глубокое похмелье никак не располагали к физическим упражнениям.
Особенно в тирадах монтёра-охранника доставалось Горловому, так не вовремя уволившему Степаныча; Степанычу, так не вовремя сцепившемуся с Горловым; заодно получил свою долю матерков и президент, так не вовремя вспомнивший о патриотическом воспитании молодёжи.
Иногда, впрочем, Володя возвращался мыслями к бутылке, спрятанной в щитовой после вчерашнего вояжа в поселковый магазин - и тогда монотонная ругань сменялась мечтательной улыбкой.
Работа продвигалась медленно. Но всё в жизни имеет обыкновение кончаться - хорошее быстро, плохое гораздо позже, - закончился и песок, привезённый на прицепе "Ранчера".
Володя осмотрел плоды своих рук и остался доволен. Размазано, конечно, тонким слоем - после пары дождей грязь снова выступит сквозь песок. Ладно, для сегодняшней церемонии награждения победителей сойдёт.
Он отогнал мотоблок, запер его вместе с прицепом в сарае. И быстренько, пока не попался на глаза начальству, пошагал к щитовой.
Бутылка пребывала на своём законном месте - замотанная в тряпки, стояла за жестяной дверцей, украшенной надписью "НЕ ВЛЕЗАЙ - УБЬЁТ!" и скалящимся черепом, перекрещенным молнией.
Володя с трудом, но удержался от желания немедленно сорвать пробку и припасть к горлышку долгим спасительным глотком. Он, в конце концов, не алкоголик, пьёт культурно, как белый человек. Нашёл относительно чистый стакан, поискал, не осталось ли какой закуски. Таковая обнаружилась лишь в виде изрядно зачерствевшей четвертинки хлеба. Не беда, можно дойти до огорода, нарвать зелени… На природе и выпить куда приятней.
Пряча свёрток под спецовкой, Володя добрался до дыры взаборе, выскользнул наружу, вздохнул облегчённо - Горловой по дороге не встретился.
Начальник лагеря и не мог заметить Володиного рейда, он лежал сейчас в своём кабинете, и набирающее силу пламя подбиралось к его ногам… Всего этого монтёр-охранник, конечно, не знал. И не узнал никогда.
Огородик завхоза монтёр с чистой душой полагал общественной собственностью, и свои рейды за закуской воровством не считал. Поэтому неприятно удивился, когда привычно сунулся в лазейку между кустов и уткнулся грудью в колючую проволоку. Проволока была натянута часто - ни подлезть, ни перешагнуть.
Володя дал задний ход, мимолётно пожалев о своей сумке с инструментами, оставшейся в лагере - кусачки оказались бы весьма кстати. Продраться сквозь густой, переплетённый кустарник нереально… Он прошёл вдоль него, увидел просвет, радостно туда шагнул… Снова проволока. Володя собралсяя уже плюнуть на закусь, душа горела. Но в голову пришла простая и здравая мысль: сплошных заборов не бывает, должен же как-то попадать внутрь автор этого непотребства?
И он двинулся вдоль живой изгороди, методично обследуя все лазейки. Искомый вход обнаружился с противоположной от лагеря стороны, где кустарник перемежался более высокими деревьями, берёзами и рябинами, - и оказалась та лазейка, достаточно хитро замаскирована наклонёнными ветвями.
Ну наконец-то.
Володя торопливо и радостно поднырнул под поваленную ветром берёзу, увидел совсем рядом грядку с редиской, и…
Неведомая сила схватила за ноги, рванула вверх. Берёза, отнюдь не сломанная, лишь согнутая, распрямилась. Володя повис в воздухе, головой вниз. Щиколотки туго стянула петля из толстого провода.
Устанавливая примитивную ловушку, завхоз Фёдор Павлович просчитался с размерами дичи. Петля должна была охватить пацана лет двенадцати под мышками, более старшего - в районе талии. Что к бесплатной закуске ломанётся почти двухметровый верзила, Обушко никак не рассчитывал. Петля стянулась ниже центра тяжести Володи - и при рывке соскользнула на ноги.
Ошибся завхоз и в другом. Он хорошо знал, что малолетние вредители садов и огородов в одиночку свои налёты не совершают. Значит, либо освободят пойманного своими силами, либо с воплями побегут в лагерь. В любом случае, страху натерпятся достаточно и на огород не сунутся, опасаясь других сюрпризов.
…Водка, хлеб и стакан выскользнули из-под куртки. Бутылка мягко упала в траву. Первой мыслью было: ну слава богу, не разбилась. Что он влип, и очень серьёзно, Володя понял чуть позже…
Глава 4
10 августа, 11:57, Солнечноборск, Церковь Благовещения Господня
"Зачем я сюда иду? - эта мысль не покидала Свету почти всю дорогу от больницы до церкви. - Мой бред, плюс буйная фантазия Пробиркина, плюс иссушившая мозги жара - и готов диагноз: коллективное помешательство на почве фильма "Экзорцист"…"
Солнечноборск - маленький, сонный, прокалённый солнцем городок - казался вымершим. Ни одного человека на улицах. Ни одного. Даже странно… Света резко остановилась, осмотрелась. Куда-то она не туда зашла, решив узенькими, тенистыми переулками срезать путь между ЦРБ и храмом Благовещения Господня.
Всё было чужим. Всё стало другим и незнакомым. Солнце куда-то исчезло, хотя только что сияло на синем, без единого облачка, небе. Тени сгустились, слились в сплошную черноту, хищно подступили. Дома-призраки пялились бельмами окон. И - ни звука.
Она нерешительно сделала шаг, другой… Стало ещё темнее. Подняла голову - и не увидела сверху ничего. Ни по-прежнему синего неба, ни затянутого неизвестно откуда налетевшими тучами, - ничего. Однотонная тёмно-серая поверхность.
Свете стало страшно.
Мир остался прежним, убеждала она себя, это всё происходит со мной, дурнота, в глазах потемнело, сейчас пройдёт… И сама не верила себе. Она огляделась, пытаясь найти хоть что-то живое, зацепиться, выдернуть себя из затягивающей воронки безумного серого мира. И увидела…
Совсем рядом, за поворотом, за угловым домом, - был мир настоящий. Там светило солнце - отблески его долетали сюда, в безжизненный тёмный переулок. Там раздавались звуки - она не понимала их природу, да и некогда было анализировать, Света торопливо ускорила шаг, спеша выйти туда…
Дошла до угла и замерла, не в силах поверить увиденному. Мир - там - был настоящий. Но - не наш.
Не бывает в нашем мире таких домов. Таких деревьев. Таких людей. Всё похожее, но чуть-чуть иное. Чужое. Линии пересекаются немного под другими углами, пропорции людей и предметов чуть искажены… Казалось, кто-то пошутил, подвесив посреди улицы огромную голографическую картину художника - и отнюдь не реалиста.
Света ощутила спиной мягкое давление.
Словно её ненавязчиво подталкивали: шагни, окажись там, и все твои неприятности и непонятности закончатся… Чужой мир переливался яркими красками - и звал её. Звал без слов и звуков, но ошибиться было невозможно - её там ждут, она там нужна, надо сделать всего несколько шагов…
Света зажмурилась и круто развернулась. И побежала, не открывая глаз.
Ей повезло - не ударилась на полном ходу о столб, стену, или древесный ствол. Слепой бег закончился среди чего-то упруго подающегося, но колючего. Света открыла глаза.
Всё стало, как и прежде. Яркие пятна солнечного света перемежались на асфальте с тенями деревьев - обычными, не мёртвыми и не хищными. В ветвях щебетали птицы. Где-то неподалёку работал автомобильный двигатель, раздавались голоса. Упруго-колючее оказалось кустом акации.
Кошмар.
Очередной кошмар. На это раз не во сне…
Света ощутила (редкий для неё случай) приступ злости. И уверенность, что делает именно то, что нужно. Раз уж ей стали посылать видения наяву - значит, она на верном пути. И останавливаться нельзя.
Она пошла к церкви Благовещения Господня кружным путём, по главным улицам, где катили машины, а по тротуарам спешили прохожие…
…Света подсознательно надеялась встретить пожилого священника, с седой лопатообразной бородой и с мудростью веков во взоре.
Но выглянувший на настойчивый стук отец Валентин оказался почти её ровесником - круглые очки в тонкой оправе, щуплая фигура, старый подрясник закапан зелёной краской. И не прозвучало никаких: "Пошто стучишься во двери храма божьего, дочь моя?"
- Чем обязан? У вас что-то срочное? Службы сегодня нет, заявки на отпевания и венчания принимаются с утра, а теперь, извините, я немного занят…
Всё снова показалось смешным и нелепым, а их разговор с Доктором - бредом двух идиотов… Света отбросила старательно отрепетированную полуправду и сказала, глядя собеседнику прямо в глаза:
- Мне нужна святая вода. Очень нужна.
- Но святая вода не предназ… - священник осёкся, с трудом отвёл взгляд, помотал головой, будто пытаясь отогнать внезапно вставший перед глазами морок.
Сбившись с мысли, он продолжил, теребя машинальным жестом редкую, никак не желавшую расти как положено бородку:
- Есть проблемы, решать которые должна только церковь, и никто иной. Иначе результаты могут быть э-э… непредвиденные. Дочь моя, - спохватившись, добавил он уставную формулу.
- Спасибо, я справлюсь сама. - Света снова поймала его взгляд, и, не давая времени на отказ, протянула восьмисотграммовую банку с винтовой крышкой, на всякий случай заботливо стерилизованную - совсем как под варенье, над паром от чайника…
- Н-не надо, подождите, я сейчас одну минуточку.
Пастырь душ человеческих суетливо исчез в недрах церкви, оставив Светлану на паперти. Через пару минут возвратился, неся пузатый металлический сосуд с широким горлом, плотно закрытый металлической же пробкой.
- Вот, возьмите. Потом вернёте, если… А может, мне всё-таки пойти с вами?
Судя по тону, отец Валентин подспудно надеялся, что девушка со странным взглядом откажется и навсегда исчезнет из его жизни. Света задумалась. Одной было страшно. Но потом вспомнился Лёшка, сильный и умный, и то, во что он превратился. Она молча покачала головой и начала спускаться по ступеням, прижимая к груди драгоценный сосуд.
Странно, батюшка не пригласил войти в храм. И даже не спросил имени, мелькнула у неё запоздалая мысль. Света толкнула свежевыкрашенную калитку и не увидела направленного ей в спину крёстного знамения…
10 августа, 11:59, лесная дорога
Шальной кураж, не покидавший Миху в последний час, испарился за несколько секунд - после того, как он услышал чужие выстрелы и увидел падающего Укропа - а потом Слона, стреляющего поверх капота "уазика".
Кирилл Ященко (он же Слон) оружие любил, но большей частью платонически, - стрелять из "Калашникова" ему ещё не приходилось. Автомат прыгал и дёргался в его руках, как будто был живым и стремился вырваться, - но резко контрастировал со спокойным и сосредоточенным лицом Слона.
Миху отпустило. Он вдруг понял, что это не компьютерная "стрелялка", где в запасе есть пяток жизней, что всё всерьёз, что вокруг летают настоящие пули, и одна из них может попасть в него, и это будет очень больно…
Позабыв напрочь про пистолет и про всё своё суперменство, Миха лихорадочно сдирал с себя окровавленный китель, когда за них со Слоном взялись по-настоящему.
Подоспевшие ребята Кравца ударили по "уазику" в пять стволов. Машина тут же осела на пробитых колёсах. Стёкла и фары разлетелись сотнями осколков. Из-под изрешечённого капота засвистели струи пара…
Двигатель закрыл присевшего Слона от жалящей смерти, патроны у него закончились, а все запасные магазины лежали в стремительно превращающейся в дуршлаг кабине…
- А ведь это, Миха, и не "бриганы" вовсе, - насмешливо сказал Слон; чувство юмора порой прорезалось у него в неожиданные моменты. - Пора валить нам отсюда…
Миха не отозвался.
Слон повернулся к нему.
Приятель лежал у полуоткрытой дверцы, и верхней части головы, начиная от нарисованных маркером бровей, у него просто не осталось. Трудно назвать головой мешанину из мозга, осколков кости и волос.
Слон сочувственно хмыкнул. Вынул из кармана скомканную зелёную повязку, быстро провёл несколько раз по автомату и сунул тёплую рукоять в руку Михе, с трудом разведя скрюченные пальцы.
В этот момент вспыхнул бензин, вытекающий из простреленного бензобака.
10 августа, 12:02, лесная дорога
- Левее, Муха, левее! Отрежьте их от зелёнки, кончайте всех разом! - Майор быстро говорил в рацию, не отрывая глаз от бинокля.
Запищал зуммер и замигала лампочка - вызов от Дерина. Срочный вызов на аварийной частоте.
Майор какое-то время не реагировал, глядя, как вторая пятёрка бойцов под прикрытием шквального огня обходит засевших за "уазиком". Потом дёрнул рычажок переключения частоты.
- Мы нашли их, что у вас за пальба? - выпалил капитан на едином дыхании, не тратя время на позывные.
- Кого нашли? - удивился майор.
- Да наших же! Точно они, словесные портреты совпадают, у двоих боты лагерные, а у одного даже куртка осталась, со штампом той колонии…
"Ну и с кем же мы тут воюем, - подумал майор, - кто положил Тунгуса?.. И, скорее всего, экипаж "уазика"?"
- Картина интересная, - продолжил Минотавр. - Взломанная синяя "шестёрка", рядом четыре места холодного груза. Трое точно наши клиенты, а один нет, наверняка цивильный. У него и у одного из "наших" огнестрельные. Ещё двоих, похоже, голыми руками уделали. Однако ни одного ствола рядом. Сдаётся мне, четвёртый ушёл - и с полным арсеналом.
"Да тут у них чуть не под каждым кустом трупы, - подумал майор. - Странное что-то творится. Курортная, бля, зона… И что там за "цивильный"? В осаждаемом "уазике" ехали трое… Сообщники? И бунт, и побег спланировали заранее? Спланировали для одного-единственного человека, а отыгравших свою роль попутчиков устранили? Версия хромает, излишне много наложилось случайностей и импровизаций для просчитанной и подготовленной акции… Ладно, в любом случае неизвестных людей, шастающих тут с оружием и стреляющих в кого попало, необходимо нейтрализовать. А называя вещи своими именами - уничтожить. Правда, нет никакой гарантии, что эти - последние, что зачистка на этом закончится…"
Майор принял решение и заговорил в передатчик: - Значит так, Минотавр. Ты в трёх километрах от "Варяга", жми туда. У машины оставь двоих срацией. Всех встреченных задерживать, стрелять только ответно. Дойдёшь до лагеря - доложишь. У нас заварушка непонятная какая-то; не знаю, на кого мы тут напоролись, но это не наш четвёртый. Не один, по крайней мере. В любом разе с ними сейчас заканчиваем. Всё, до связи.
Насчёт "сейчас" майор ошибся. И сильно.
10 августа, 12:02, ДОЛ "Варяг"
Степаныч вышел из дверей административного здания и неторопливо огляделся. Вид у него был спокойный и довольный, даже отчасти безобидный, - ружьё мирно направлено стволами в землю.
Но выцветшие глаза глядели по сторонам настороженно и хищно. Рыжая где-то здесь… Он чуял её, как волк чует добычу, и ей не уйти, не спастись, не спрятаться…
А вот и она! Показалась у служебного выхода столовой, натянула белый халат и думает обмануть старого охотника. Выстрел навскидку - тело в белом халате оползает по серой стене, из разжавшихся пальцев выпадает зажигалка и не зажжённая сигарета…
Степаныч уже не смотрел туда, он шёл дальше - Рыжая наверняка в вожатской, и он придёт и поговорит с нею, как поговорил с Горловым, очень приятно поговорить после восьми лет молчания…
Ага, вот что-то метнулось в кусты. Боишься? Прячешься? Правильно боишься и зря прячешься, Рыжая.
"Лебо" рявкнуло по мелькнувшему силуэту, бекасинник прошёл широким снопом, сбивая листья и срезая веточки. Степаныч скривился. Нет, дробью её не возьмёшь, нужна картечь по меньшей мере…
Он нашарил с краю патронташа заботливо припасённые на волков патроны, быстро перезарядил двустволку, небрежно уронив на землю стреляные гильзы…
Поварихе Вере, так не вовремя выскочившей на очередной перекур, повезло.
Две маленьких, на куликов рассчитанных дробинки засели у неё в мякоти плеча. Упала и не поднималась она больше от страха и неожиданности. Когда жуткая фигура в синей спецовке исчезла, Вера на четвереньках, но быстро юркнула обратно в столовую.
На кухне никто ничего не слышал: гудели холодильники и шкворчали плиты, дребезжала изношенная посудомоечная машина, натужно стонущие вентиляторы гнали с улицы отнюдь не прохладный воздух. Женщины, увидев поднимающуюся с четверенек Веру, бледную, с окровавленным рукавом, дружно заахали. Она, ни на кого не обращая внимания, бросилась к крохотному кабинету заведующей, где стоял телефон.