Что-то сдвинулось в Реальности, и происходит то, чего быть никак не должно. Никогда и ни под каким знаменем не вступала ОНА в битву, хотя владела силами, не меньшими, чем Пронзающий. Как же…
Поражённый, ОН пропускает удар. Второй. Третий. Кровь хлещет из ран винторогой твари, носящей часть сущности ЕГО. Красная, как у людей…
Глаза лгут, и лгут не-глаза, решает ОН и атакует как бы ЕЁ всеми силами, что остались у винторогого - и даже чуть большими, зачерпнув их вверху.
ОНА исчезает в ослепительной беззвучной вспышке. Нет, не ОНА! - квази-Дарящая, псевдо-Светлая… Очень похожая, но не ОНА… Кем-то и зачем-то сделанная фальшивка.
Чуть позже:
ОН прошёл Перекрёсток, следуя за нитью. Замок повержен. Позади - дымящиеся руины, уцелевшие победители бродят по ним в тоске и странном недоумении. Их жизнь вновь пуста и лишена смысла, им остаётся лишь снова убивать и пожирать себе подобных… ОН не оглядывается.
Князь снова наверху и прослеживает изгибы нити в новом Мире. ЕМУ кажется, что Дарящей там тоже нет, но, судя по всему, покинула она его не так давно. Мир и его обитатели не успели деградировать до уровня винторогих, - но всё идёт к тому.
Однако голубая нить теряется где-то здесь. И это странно. ОНА не покидала Мир. ОНА не могла умереть. И - ЕЁ нет внизу. Очередная загадка…
Только что (или века назад, время в том Мире ведёт себя иначе) ОН выбрал себе креатуру среди местных обитателей. Не пугающую и отталкивающую своей мощью, как недавно. Этот Мир относительно спокойный. Относительно…
Князь отводит не-взгляд от нити. И видит - не глазами - приближающегося зверя.
Глава 5
05 августа, 13:49, ДОЛ "Варяг", шестой корпус
Наступил тихий час.
Название, впрочем, не соответствовало действительности: во-первых, длился тихий час девяносто минут, и во-вторых, проходил в старших отрядах весьма шумно.
Иные вожатые предлагали отменить этот пережиток прошлого, оставив послеобеденный сон лишь самым младшим. Но СВ и Горловой оставались непреклонны: порядок есть порядок, не хотят спать - пусть сидят в палатах и читают книжки или играют в тихие игры.
Дронт - здоровенный шестнадцатилетний оболтус из четвёртого отряда - лелеял на тихий час великие планы.
Он собирался отыграть у своих соседей по палате и неразлучных компаньонов - Михи и Укропа - двадцать семь рублей, утраченных вчера исключительно из-за вовремя не пришедшей карты. Слон, четвёртый их приятель, в азартные игры не играл из принципа (и никому, глядя на его литые плечи и пудовые кулаки, не приходило в голову упрекнуть Слона в трусости или попробовать взять "на слабо"). Дронту позарез нужны были деньги, и он торопил Миху с Укропом, расслабленно шагавших из столовой и вяло спорящих о размерах бюстгальтеров встречных девчонок из старших отрядов…
Но оказалось, что в палате Дронта ждёт ещё одно развлечение, не предусмотренное обычной послеобеденной программой.
- А у нас новенький! - доложил Димка Осиков, выскакивая из палаты и уворачиваясь от ленивой попытки Слона ухватить его за большое, просвечивающее на солнце красным ухо.
На самом-то деле Слон питал к Ослику непонятную слабость, и Димка благоразумно считал, что быть изредка дружески потрёпанным за уши - совсем небольшая плата за спокойную и безопасную жизнь за широченной спиной Слона. Но надо сказать, что во вред другим он благосклонностью Слона никогда не пользовался.
Дронт радостно осклабился.
Новенький в середине смены - большая редкость. Нужно ему сразу популярно объяснить, кто тут главный (главным в отряде Дронт считал, понятно, себя). А вечером, после отбоя, надлежит устроить "прописку" по полной программе.
Новенький - невысокий, худощавый белоголовый паренёк - стоял у окна, спиной к ввалившимся в палату приятелям. И не обращал на них внимания. Похоже, его больше привлекала панорама лагеря - вид из окон "шестёрки" открывался на редкость красивый.
- Здорово! - широкая ладонь Дронта чувствительно, с размаху шлёпнула по плечу новенького. Точнее, должна была шлёпнуть - описала дугу в пустоте, зацепив за подоконник. Отбитые подушечки пальцев заныли. А белоголовый уже стоял лицом к Дронту, глядя в упор, очень внимательно и изучающе…
Пальцы болели, за спиной глупо хихикнул Укроп и одобрительно хмыкнул Слон, единственный в палате успевший оценить быстроту и точность движения новенького.
- Крутой, да? - набычился Дронт.
Миха, протиснувшись между койками, неторопливо подходил к пареньку слева.
А тот, словно и не понимая, что с лёту влип в чреватую неприятностями ситуацию, разочарованно отвернулся от Дронта. Медленно обвёл взглядом остальную троицу.
- Тихий час, надо спать, - неожиданно поучительным тоном заявил он в результате осмотра. И снова вернулся к прерванному занятию - созерцанию лагеря.
Через минуту, будто вспомнив что-то важное, опять обернулся и зачем-то сообщил обмякшему на койке Дронту:
- Меня зовут Тамерлан.
Дронт, не открывая глаз и продолжая ровно посапывать, согласно кивнул головой.
Алина-Киса спустя двадцать минут заглянула в палату в полной уверенности, что её обитатели тайком двинули купаться или ещё по каким-то своим делам - так безмолвно на тихом часе здесь ещё не бывало. И удивилась, обнаружив всю компанию, сладко спящую в одежде и обуви. Слон, поддавшийся сну на несколько секунд позже остальных, вообще тихо похрапывал, лёжа поперёк кровати - ноги и голова свешивались в проходы.
Худощавую фигурку в нише окна Алина почему-то не заметила.
05 августа, 13:49, ДОЛ "Варяг", библиотека
Библиотека выходила окнами на север, и в пасмурные, сырые дни в ней бывало мрачновато.
Но сегодня - как и в предыдущие дни - солнце на безоблачном небе напоминало не то о Кара-Кумах, не то о Сахаре. Выходить в послеполуденную жару из прохладной библиотеки не хотелось. Света задержалась, занимаясь какими-то мелкими и, по большому счёту, не нужными делами. А потом к ней заскочила Астраханцева - посидеть и поболтать в холодке.
- Нет, ты посмотри, что написал мне вчера Ященко! - Ленка, по обыкновению возбуждённая и экспансивная, держала в руке листок из тетрадки в клеточку. - Я на литкружке плановую тему даю, "Что такое счастье?" - сидят, пишут старательно: приносить пользу людям, любить взаимно, мечты свои все исполнить - ну ты сама знаешь… А Кирилл (помнишь его, из моего отряда, спортивный такой, красивый парень…) кладёт мне через десять минут на стол этот вот перл и уходит… Ты только послушай:
Сорвать цветок
Небрежною рукою
На ходу,
Забыться на секунду ароматом
И уронить под ноги,
Позабыв…
Вот счастье…
- "Забыться" и "позабыв" в соседних строчках не слишком удачно, - сказала Света. - А так очень неплохо.
- Нет, но у парня самомнение, а? Да откуда ему в пятнадцать лет знать, что такое счастье? Цветок ему, понимаешь, сорвать за счастье, растение зазря изгадить… Надо бы его к нам вечером на посиделки пригласить, вдруг у него ещё что-нибудь интересное написано, - неожиданно заключила свою критическую речь Ленка.
- А ведь это, наверное, здорово - знать в пятнадцать лет, что такое счастье, - мягко улыбнулась Света. - Даже если ошибаешься… Кстати, про цветы мне тут Лёшка Закревский всё подробно объяснил: зачем мужчины их дамам дарят и почему дамы этому радуются…
- И почему? - подозрительно спросила Ленка.
К Лёшке она относилась настороженно - её ум и интеллигентность не производили на того впечатления…
- Видишь ли, с точки зрения ботаники, цветы - просто органы размножения растений. Ну а дальше всё по Фрейду…
Иногда Света позволяла себе беззлобно подшучивать над Астраханцевой, любившей толковать всё - от сновидений до окружающих предметов по Фрейду, Юнгу и другим менее известным светилам психоанализа.
- Пошляк твой Лёшка, - констатировала подруга. - Пошляк и старый циник.
Ретроспекция. Викторина
Репутация пошляка и циника Закревский заслужил в глазах Ленки в начале первой смены. Заслужил своим триумфальным выступлением на устроенной Астраханцевой и Светой кинолитературной викторине.
Викторина - заурядное и проводимое для галочки мероприятие - расцвела пышным цветом от неуёмной Ленкиной фантазии. Пока Света готовила вопросы, Ленка поставила на уши всех. Начлаг с неохотой отдал ключи от большого актового зала, обычно пустовавшего до концерта в Родительский День. Подопечные Аллы Богдановны четыре дня, отложив другие работы, дружно готовили оформление и декорации. Меланхоличного монтёра и осветителя Володю (дальнего родственника жены Горлового) Астраханцева безжалостно вырвала из вялотекущего запоя - и он уныло настраивал звуко- и светоаппаратуру, подгоняемый её железной волей и припасёнными ею же бутылками с холодным пивом "Балтика". Закончив с вопросами, Света тоже присоединилась к всеобщей суете и авралу, но до кипучей энергии подруги ей было далеко.
Шоу получилось красочное. Световые и звуковые эффекты Володи подтверждали старую мысль, что мастерство не пропьёшь; призы за каждый удачный ответ вручались смешные и неожиданные, вызывая дружный хохот зала; вместо заставок драмкружковцы разыгрывали весёлые сценки, пародирующие телерекламу и сочинённые Ленкой.
Заминка случилась на одном из вопросов третьего тура. Вообще-то Света составляла вопросы так, чтобы дать равные шансы командам разного возраста. Но определить произведение, где "одна палочка и семь дырочек победили вражеское войско" не смог никто. Вопрос попал в "мёртвую зону". Старшие уже подзабыли когда-то постоянно крутимый по ТВ получасовой мультфильм "Заколдованный мальчик", а младшие гораздо лучше разбирались в диснеевских сериалах.
- Давай мнение зала! - прошипела Володе Астраханцева, раздражённая безмолвием, потянувшимся после отзвучавшей минутной музыкальной паузы, отведённой на раздумье.
Тот, увидев, что Закревский что-то говорит Доктору Пробиркину, без раздумий включил стоявший перед ними микрофон.
- …Это ведь, Серёжа, "А зори здесь тихие"! - на весь притихший зал разнёсся звучный Лёшкин голос.
Повисло трёхсекундное молчание. Первым понял Пробиркин - его заливистый, высокий смех усилился динамиками и вскоре перешёл в истеричное всхлипывание. Следом грохнули дружным хохотом остальные: смеялись вожатые и воспитатели; жеманно хихикали девицы из старших отрядов (парни ржали во весь голос); младшие, хоть ничего и не понявшие, посчитали долгом внести свою лепту, визжа и топая ногами. Володя, всё ниже сгибаясь в пароксизме веселья, рухнул наконец на кнопки и рычажки своего пульта - последовавшая светозвуковая какофония ещё больше усилила эффект от Лёшкиного выступления. Света, пытавшаяся поначалу сдерживаться, тоже в конце концов расхохоталась, отворачиваясь от своего микрофона ведущей…
Не смеялась, неприязненно глядя на Лёшу, только Астраханцева - смешить на этом празднике она считала своей прерогативой…
05 августа, 13:57, ДОЛ "Варяг", библиотека
- Слушай, Ленка, а отчего бывает склероз?
- Склеро-о-оз? - протянула Ленка. - По-моему, от старости… возрастные изменения сосудов мозга… У тебя уже начался?
- Нет, но… - Света помялась, не зная как объяснить ей, что… И не стала объяснять ничего.
- Рыбы надо больше кушать. Танакан пить. Замуж, в конце концов, сходить…
Пристроить Свету замуж было давней и заветной мечтой Астраханцевой.
Она вообще обожала знакомить между собой самых разных людей, а также выполнять для подруг роль бесплатной свахи. Правда, удачно её попытки почти никогда не заканчивались.
Глава 6
05 августа, 14:09, ДОЛ "Варяг"
"Ну до чего же похож на генерала Лебедя!" - подумала повариха Вера, провожая взглядом высокого, плечистого человека в чёрной куртке-ветровке. Человек неторопливо вошёл в ворота лагеря и двинулся по главной аллее, пересекающей "Варяг" насквозь и проходящей мимо всех корпусов.
Именно чёрная куртка первой привлекла внимание выскочившей из раскалённого пищеблока Веры - перекурить и глотнуть свежего воздуха (тоже, конечно, не прохладного, но по сравнению с экваториальным климатом столовой вполне приемлемого). Ей, изнывавшей у плиты в натянутом на голое тело коротком белом халатике, показалось диким, что кто-то способен в тридцатиградусную жару существовать в одежде из плотной чёрной ткани.
Докуривая сигарету, Вера следила: вот гость медленно идёт, поглядывая по сторонам, вот остановил одну из вожатых младших отпядов, спешившую по каким-то своим делам…
Их разговора она не слышала, но обратила внимание на странную, напомнившую ей знаменитого генерала неподвижность лица прибывшего. Шевелились лишь задающие вопрос губы; жестикуляция почти отсутствовала, за весь разговор один-единственный жест - волнообразное движение руки в районе шевелюры. Вожатая что-то отвечала, показывая рукой вверх, в сторону БАМа, "пятёрки" и "шестёрки".
Пришелец кивнул вожатой, попытался улыбнуться - получилось плохо, рот дёрнулся в незаконченном движении - и неспешно направился вверх по главной аллее. А Берг вернулась на кухню, до полдника оставалось меньше сорока минут.
Человек в чёрной куртке двинулся дальше.
Он выглядел совершенно чужим и инородным здесь, в залитом солнцем лагере - мысль о том, что у него могут отдыхать тут дети, не пришла бы никому в голову. Почему-то людей с подобной внешностью никак не вообразить любящими папашами, окружёнными ребятнёй.
Человек двигался вперёд уверенно и прямо, как танк пс детской песочнице - двигался в сторону шестого корпуса; следующими из увидевших его обитателей лагеря стали Ленка со Светой. Он их, впрочем, не заметил за окнами библиотеки, где подруги обсуждали новенького в четвёртом отряде - белоголового мальчика по имени Тамерлан.
- Это сынок одного нового русского, предпринимателя-азербайджанца… - Ленка сама поняла, что сказала странную вещь. - Ну… в общем… богатый у него очень папа.
Света удивилась. Отпрыски действительно богатых семейств отдыхали на лучших пляжах мира, но никак не в бывшем пионерлагере. Даже в "шестёрке", считавшейся элитной, жили в основном чада предпринимателей ларечно-павильонного уровня и менеджеров средней руки фирм.
- В общем, это теперь персона VIP в моём отряде; лично СВ предписала его не обижать, не перетруждать, не надоедать, но и не давать скучать.
Аббревиатуру "Эс-Вэ" Астраханцева произнесла так, что Свете подумалось: она подразумевает под этими буквами не "старшую вожатую", а какое-нибудь менее благозвучное словосочетание. А Ленка продолжала:
- Тем более что парнишка маленько контуженый - зимой копался в компьютере, схлопотал удар током. Жив остался, и всё прошло, но вот голова поседела - до этого был чёрный, как и папочка… А что, вы с ним уже познакомились, откуда такой интерес?
- Да… Встретила их сегодня утром, вместе с отцом и Горловым. Странный случай тогда произошёл… с Чубайсом. Никогда ничего похожего не видела…
Ленка раздражённо фыркнула. Кошек она не любила, а Чубайса особенно. Хотела сказать что-нибудь едкое, машинально посмотрела в окно… И замолчала.
…Лицо идущего мимо библиотеки человека в чёрной ветровке и чёрных джинсах показалось Астраханцевой незнакомым. Совершенно незнакомым. Но что-то при виде его зацепило, укололо, царапнуло Ленку по восприятию.
Что-то тревожное.
05 августа, 14:18, ДОЛ "Варяг"
Мальчик по имени Тамерлан выскользнул из шестого корпуса и двинулся вниз по склону, в сторону центральной части лагеря. Шёл напрямик, игнорируя бетонные дорожки и протоптанные тропинки. Откос, там, где он спускался, был крутой и неровный, но белоголовый мальчик шагал легко и непринуждённо, словно прогуливался по самому удобному для променада месту.
Целью его похода стал небольшой деревянный домик, живописно затерянный в разросшихся кустах жасмина.
Тамерлан неторопливо обошёл строение вокруг. Внимательно и заинтересованно изучил сверху донизу, как будто имел дело с уникальным произведением деревянного зодчества. Но дом никаких архитектурных изысков не имел, а имел три выходящие наружу двери - за ними размещались небольшие квартирки для работников лагеря (комнатка с прихожей, без санудобств и кухни).
У третьей двери мальчик остановился, сжал в ладони дверную ручку и замер с полузакрытыми глазами. Но никто, будь у этой сцены зрители, не назвал бы его позу нерешительной - скорее подумал бы, что стоит он уверенно, а если взялся за ручку и медлит распахнуть дверь - значит, так и надо.
Затем началось странное.
Замок щёлкнул раз, другой - казалось, что его отпирали изнутри, не дождавшись от застенчивого гостя ни звонка, ни стука. Дверь приоткрылась - но никто за нею не стоял. Тамерлан шагнул внутрь.
…Занавески были задёрнуты, но неплотно - яркий солнечный свет врывался в щели лучами театрального прожектора, освещая отдельные детали обстановки, другие тонули в полумраке, почти неразличимые. Впрочем, мальчику видимых неудобств это не доставило. По мере того, как он скользил взглядом по комнате, зрачки его сокращались и расширялись, - почти мгновенно.