Джилл скосил глаза на Уэйта, который в это время смотрел в другую сторону, и Джек уловил намек. "Машинист" - как он всегда мысленно называл Джилла - не собирался говорить об Анжеле при человеке из министерства. И поэтому Тарнболл быстренько перешел к дальнейшим расспросам:
- А лягушатник - я имею в виду Жан-Пьер Варре? Как насчет него? И тот американец, Клайборн? Он по-прежнему состоит в ОИПЯ: Обществе... э-э-э...
- Изучения Паранормальных Явлений, - подсказал ему Джилл и на этот раз прямо посмотрел на Уэйта. - Я ни с кем не поддерживал связь - ну, за исключением Анжелы. Может быть, министр сможет ввести в курс дела нас обоих? Я имею в виду, насчет всего? - Поскольку теперь Джилл уже ничуть не сомневался в том, что все это взаимосвязано.
- Отлично, - кивнул Уэйт, - давайте-ка приступим к этому. Но, если вы не против, то персональные вопросы я оставлю напоследок. Спенсер, тебя отправили в "Джорделл-Бэнк" посмотреть на радиотелескоп. С твоим превосходным знанием машин...
- Моей машинной эмпатией, - поправил Джилл. - Телевизор или реактивный двигатель я, хоть убей, не смог бы сделать никогда. У меня нет даже самого туманного представления о принципе их действия, ну, может быть только самое туманное. Но когда я нахожусь рядом с больной машиной, то обычно могу определить, что именно с ней не в порядке. И у меня есть определенные навыки, когда доходит до управления ею.
- "Больной машиной"? - нахмурился Тарнболл. Он ни в коем случае не отличался тупостью, но подобные разговоры у него с Джиллом бывали и раньше, и тогда он тоже многого не понимал.
- Больной, малопроизводительной, перенапряженной, сломанной, - перечислил Джилл. - Разве у тебя никогда так не бывало, что, садясь в свою машину и заводя ее, ты слышал бы, как она жалуется? Или, когда ехал на ней, замечал что-то, что тебе не нравилось, и направлялся прямо в гараж? Будь это чья-то чужая машина, ты, наверное, этого и не заметил бы, но у своей машины... ты чувствуешь, когда она заболевает. Ну, именно так и обстоит дело со мной. За исключением лишь одного: это распространяется не только на автомобили, но и на все остальное - во всяком случае, на все механическое. Давай на этом и остановимся. Подробно объяснять будет чересчур сложно.
- Знаю, - покачал головой Тарнболл. - Ты ведь уже когда-то пробовал!
- Можно приступать? - нетерпеливо спросил Уэйт, отбросивший прежнюю таинственность. - Нам надо обговорить кое-какие вещи. - И после того как Джилл кивком выразил согласие, он продолжал:
- В "Джорделл-Бэнк" тебя отправили по двум причинам. Во-первых, посмотреть, действительно ли в радиотелескопе завелся посторонний эхо-сигнал. Итак, завелся ли он там?
- Пару ночей назад, очевидно, да, - пожал плечами Джилл, - но...
- Обо всех "но" будем разговаривать позже, - резко оборвал его Уэйт, - а теперь расскажи мне, как проявился этот "очевидный" эхо-сигнал.
- Четыре участка космического пространства, каждый радиусом примерно в сто миль, перестали передавать какие-либо сигналы. Они превратились в мертвые зоны.
- Э нет! - сразу же накинулся на него Уэйт. - Это твоя интерпретация, верно, Спенсер? Однако мы говорим сейчас не о том, что там стряслось с космическим пространством, а о том, что стряслось с радиотелескопом? А из твоих последних слов вытекает, что с телескопом "Джорделл-Бэнк" все в порядке, но...
- Нет, не в данный момент, - вставил Джилл.
- ..но, что фактически, - быстро продолжал Уэйт, - что-то фактически стряслось... с космосом?
- Да, - ответил Джилл. - Так и было. Две ночи назад... - Но теперь он точно знал, к чему все это ведет, и резко бросил:
- Теперь моя очередь задавать вопросы.
Вопрос первый: о чем именно нам так трудно говорить?
Вопрос второй: что именно произошло? Вопрос третий и последний: в случае, если ты не знаешь ответов на первые два, то скажи мне, кто же владеет всей информацией, потому что в таком случае с тобой я говорить не буду.
- Ха! - с досадой бросил Уэйт и откинулся на спинку сиденья.
- Я говорю вполне серьезно, Джордж, - уведомил его Джилл. - За последние пятнадцать минут ты меня достал так, как никто другой не смог достать за целый год! А теперь послушай, я тебе явно нужен, так что давай бросим всю эту бодягу в духе шпионских страстей и будем говорить напрямик. В последний раз спрашиваю: что же все-таки происходит?
Сощурив обманчиво-мальчишеские глаза, Уэйт посмотрел на Джилла и увидел, что тот и впрямь не думает шутить. Министр не мог себе позволить и дальше раздражать Спенсера, поэтому сделал глубокий вдох и, медленно выдохнув, произнес:
- Те пространственные аномалии две ночи назад... они не были естественными, они вызваны не солнечными пятнами, не флюктуациями магнитных полей, не метеоритными дождями и не "посторонними эхо-сигналами". По крайней мере, мы так не думаем. И ты только что это подтвердил. На самом-то деле мы и так уже получили подтверждение. В конце концов, "Джорделл-Бэнк" - это лишь один радиотелескоп...
- Аномалии? - вступил в разговор Тарнболл, когда Уэйт умолк. - Пространственные аномалии? Эй, я сказал, что я не против охранять Джилла. Сказал, мол, если за ним надо присмотреть, то я - именно тот, кто вам нужен. Но это начинает походить на... черт побери, на очередной Дом Дверей!
Джилл мрачно кивнул:
- Да, Джек. Эти дыры в пространстве - только начало, но вот Джордж сейчас посвятит нас во все остальное. Верно, Джордж?
- Дыры в пространстве? - повторил за ним Тарнболл прежде, чем министр успел что-либо сказать.
- Дыры, негативные зоны... называй их как тебе будет угодно, Джек, - ответил Джилл. - Но можешь считать их координатными сетками - или, возможно, средствами нацеливания? - А затем, полностью повернувшись к Уэйту, предложил:
- Карты на стол, Джордж. Где он? Где он приземлился, или материализовался, на этот раз? Где находится Дом Дверей?
Но Уэйт, лицо, которого теперь помрачнело и больше не выглядело столь молодым, медленно покачал головой. И ответил внезапно охрипшим голосом:
- Не Дом, а Дома, Спенсер! Скажи лучше - Дома Дверей. И ты только что подтвердил еще одно наше соображение: ты - самый подходящий человек и, вероятно, единственный подходящий человек для этой работы...
Глава третья
- "Аномалий" было даже не четыре, а восемь, - продолжал Уэйт. - Четыре над северным полушарием и еще четыре - над южным. Они сохраняли свое местоположение, перемещаясь по орбите вместе с Землей. И, примерно, как ты и сказал. Спенсер, они походили на захватившие цель средства наведения, так как представляли собой углы идеального куба с Землей в центре. "Джорделл-Бэнк", большая тарелка в Пуэрто-Рико и другие аномалии в разных точках Земли, включая Большую Многовибраторную Антенну, которая находится в Нью-Мексико, - все они зафиксировали одни и те же помехи.
- Космические корабли? - Наморщенный лоб Тарнболла говорил о смятении, если не сказать страхе (пережить то, что пережил он, - наилучшее тому объяснение). Но с ним не согласились.
- Нет, - покачал головой Джилл. - Это были дыры, Джек, но довольно специфические дыры. Радиотелескопы улавливают радиоволны за пределами земной атмосферы. А теперь представь себе, будто ты сидишь на вращающемся стуле в центре большой квадратной комнаты. Подняв взгляд, ты видишь все четыре верхних угла, опустив - четыре нижних. А потом, вдруг, ты их уже не видишь. На их месте - пустота. Свет из тех участков до тебя не доходит. Именно это-то и произошло с радиотелескопами. Они не увидели радиоволн, идущих из тех участков космического пространства. Что-то, какие-то невидимые силы, оказалось у них на пути, создавая помехи. И так продолжалось два часа.
- Устройства для наведения, - повторил Тарнболл, по-прежнему хмурясь, слова, произнесенные Джиллом ранее, но которые полностью дошли до его сознания только теперь и отзывались эхом у него в голове. И агент медленно, понимающе кивнул. - Как у истребителя, когда его системы наведения захватывают цель - неприятельский самолет - перед тем, как выпустить ракеты...
- Верно, - согласился Джилл. - Если повезет хотя бы чуть-чуть, самолет-цель улавливает сигнал захвата и пытается уклониться. И если еще больше повезет, то остается цел и невредим.
- Если повезет... - Тарнболл поглядел на министра, на Джилла, а затем снова на Уэйта. - Ведь все дело обстоит именно так? Нас кто-то взял на прицел?
- Еще хуже, - ответил Уэйт. - Он уже нажал на спуск, отправляя свой бесценный груз. Те радио-дыры - за неимением лучшего термина - наблюдались два часа, но прежде, чем они исчезли, последовали и другие проявления.
- Другие проявления? - уставился на него Джилл.
- Радиотелескопы - не единственное средство изучения космического пространства, - Уэйт мог лишь пожать плечами. - Есть еще ультрафиолет, рентген, инфракрасные лучи - телескоп "Хаббл" оснащен всем этим. И воздействие шло на все. Особенно на инфракрасные лучи.
Когда те дыры подсоединились, чтобы сделать свои выстрелы, последовали массированные тепловые удары, и одному Богу известно, что еще. Когда эти эхо-сигналы вступили в действие, на "Керне" и на "Фермилэбе" пошли прахом эксперименты, на которые угроханы целые месяцы и даже годы. Все выглядело так, словно кто-то взмахнул над этими "пышками" - космическими станциями - гигантским магнитом.
- Пышками? - снова не понял Тарнболл.
- Кольцами диаметром в полмили, - пояснил ему Джилл. - Они служат для ускорения протонов. "Керн" - около Женевы, а "Фермилэб" - в сорока милях к западу от Чикаго. Но мишенями являлись не они. Любые повреждения приборов - просто следствие стрельбы, вроде электрического хаоса рядом с эпицентром взрыва атомной бомбы.
- Опять в точку, - кивнул Уэйт. - Но приборы бывают разные. Мы направляем информацию не только с Земли в космос, но и улавливаем из космоса. И станции прослушивания Запада - это, несомненно, самая мощная наша система раннего предупреждения. Хотя в данном случае, как вы понимаете, государства потенциального врага нас не сильно волновали.
И Джилл сделал вывод:
- Так значит, нам известно, где они материализовались. Упомянутые тобой другие проявления, верно? Так откуда же нам стало известно? Фотографии с самолетов - со спутников-шпионов? Это может означать только бывший СССР, Китай, Иран, Ирак, Ливию... и, возможно, горстку других государств со схожими наклонностями.
- Да неужели? - иронически усмехнулся Уэйт. - Но это может означать также и Америку. Соединенные Штаты Америки, знаешь ли, не очень-то известны склонностью добровольно делиться ценной и секретной информацией.
- Хватит играть в "угадайку"! - взорвался Джилл. - Застряв в этом гребаном вертолете, мы все равно зря теряем время! Так сколько же их и где они?
Лицо Уэйта слегка побагровело:
- Хотел бы напомнить тебе. Спенсер, что...
- Не надо, - резко посоветовал ему Джилл. - Лучше позволь-ка мне напомнить тебе. Когда я говорю, что подобных мне людей больше нет, то это вовсе не похвальба. И если мне требуется работать через посредство министра, то, как мне хорошо известно, тебя вполне может заменить любой другой. Понимаешь, Джордж, мне на твою карьеру плевать с высокого дерева. А если все, покамест сказанное тобой, правда, то и на карьеру всех и каждого, начиная с Ее Величества! Сейчас на карту поставлен весь мир, и он запросто может подойти к концу!
Уэйт скрипнул зубами и, казалось, хотел защищаться, но тут вмешался Тарнболл:
- Джордж, я пока еще не согласился работать на министерство. Если соглашусь, то буду называть тебя "сэр", может быть. Все сводится просто-напросто к позиции. Что касается нас с Джиллом, то мы побывали там. Мы знаем, на что это похоже, когда люди попадают в такой переплет. Следовательно, раз пока мы все не сможем поладить, то ты всего лишь легко устранимая часть трудностей. И в таком случае я вместо того, чтобы называть тебя "сэр", назову твои слова блефом и поддержу Спенсера.
Узит проглотил свою гордость. Главная роль в данном сценарии принадлежала не ему, и он это прекрасно знал. Без Спенсера Джилла вообще не состоится никакого спектакля!
- Полагаю, что я... я излишне осторожен, - уступил он. - Излишне тревожусь. Но я уже тридцать шесть часов весь на нервах. По-моему, я служу министерству чертовым козлом отпущения! Я хочу сказать, что это задание совершенно не похоже на те, какие кто-либо когда-нибудь выполнял. Его свалили на меня, потому что никто другой за него браться не хочет. Наверху - о! - там до сих пор преуменьшают важность случившегося. Но можете не сомневаться, "горячие линии" так и гудят: из Лондона звонят в Вашингтон, из Вашингтона - в Москву, из Москвы - в Пекин, и обратно в Лондон! Честно говоря, я не ожидал, что смогу заручиться помощью любого из вас. Вот потому-то я и предпочел преподнести это помягче, дать вам постепенно привыкнуть к страшной мысли. Именно поэтому мы и отправили тебя, Спенсер, в "Джорделл-Бэнк", чтобы информация не обрушилась на тебя, словно взорвавшаяся бомба.
Но ты прав: я нуждаюсь в тебе - мы нуждаемся в тебе - в твоем опыте, в твоих советах, во всем, что сможешь для нас сделать. Весь мир в тебе нуждается!
Джилл выслушал его, холодно кивнул и повторил вопрос:
- Сколько их и где они находятся? Но без театральщины, хорошо?
- Их три, - ответил Уэйт. - Во всяком случае, нам известны только три. Одна - более или менее стандартная, одна - нет, а третья - чертовски странная! Самое легкое - это Пирамида. Сами догадывайтесь, где... ладно-ладно, - успокаивающе поднял руку он. - В Египте. Легкая потому, что с египтянами у нас вполне сносные отношения. Вторая - это Пагода - в Китае, на полуострове Шандунь, - да, да, ты был прав. А третья...
- Ну? - подтолкнул его Джилл.
- Это... Айсберг, - беспомощно хлопнул ладонями по коленям Уэйт. - Ничейная земля посреди чертового океана!
Джилл откинул голову назад, обдумывая услышанное.
- Первые две кажутся типичными, - сказал он наконец. - Пирамида и Пагода. В Египте и в Китае, конечно же. Обе равнозначны Замку в Шотландии. Но вот Айсберг меня озадачивает. Что же до причины, почему такое происходит, то это озадачивает меня и того больше, а еще больше - беспокоит.
- Почему что происходит? - Теперь Уэйт сделался весь внимание и ловил каждое слово Джилла. - И что именно тебя еще больше беспокоит?
- Почему происходит этот второй визит? - пробормотал все еще глубоко погруженный в собственные мысли Джилл. - Я хочу сказать, ведь нас же... как бы получше выразиться, очистили от подозрений. Нас приняли, так как мы показали себя достойными - в тот первый раз. Ха! - он фыркнул, насмехаясь над собой. - Фоны дали мне слово...
Тарнболл накренился к Джиллу и взял его за локоть, заставив посмотреть себе в глаза.
- Что-то я не улавливаю, - вмешался он в разговор. - Я думал, что все, определенно, закончено. Черт, мы же доказали свое право!
- Очистили от подозрений? Доказали свое право? - повторил их слова Уэйт. - Вы имеете в виду право землян на существование? Именно вокруг этого все и вертелось, правильно? Там, в Шотландии? Во всяком случае, именно так сказано в вашем докладе.
- Да. Именно вокруг этого все и крутилось, - подтвердил Джилл и быстро подытожил сценарий:
- Фоны распространяются по космосу. Они ищут подходящие миры, пригодные для обитания. В большинстве миров имеются какие-то формы жизни, и не все из них сочтены достойными - фактически, чертовски немногие! Поэтому, если бы фоны попали сюда шестьдесят миллионов лет назад, то динозавров истребили бы. А если бы и не истребили, то все равно им пришлось бы отодвинуться в сторонку, уступить дорогу. Что же касается человека, то он бы и не появился. Опять же, если бы нас навестили пять тысяч лет назад... то мы бы еле-еле, но проскочили. Две тысячи лет назад, нам, в общем-то, ничего не угрожало. Но четыре года назад все обстояло, как сказал Джек: вот тогда-то мы и доказали свое право на существование. Или, по крайней мере, мне думалось, что доказали.
- Так как же получилось, что у вас вышло столько неприятностей? - недоумевал Джордж. - Ведь из космоса должно выглядеть очевидным, что мы - развитая раса. У нас есть города на суше, самолеты в небе, корабли в море. Мы осуществляем связь посредством радио, телевидения, спутников, мы отправляли свои "зонды" в Солнечную систему и даже за ее пределы. И наши ученые тоже весьма и весьма неплохи: смотрят на звезды, ищут внеземную жизнь. Так кто же может усомниться в нашем праве на жизнь?
- У фонов - свои стандарты, - сказал Джилл. - Ладно, мы на пару ступеней выше амеб, но мы ведь и агрессивны - и даже очень! Во всей истории человечества не было ни дня, ни одного дня, когда людей где-нибудь не убивали бы во время военных действий или просто спорта ради. Да ведь, согласно Библии, даже первые люди, еще так недавно созданные Творцом, не могли жить в мире! Было двое братьев - и само собой, один убил другого!
- Но как раса... - начал было возражать Уэйт.
- ..Вид, - остановил его Джилл. - Думай о нас в категориях видов. У человечества много рас, но вид у нас только один. А по поводу твоего заявления, что у нас есть города, так они есть и у термитов. Мы летаем по небу? Но и птицы летают, и насекомые, и даже семена растений. Осуществляем связь между собой? Вероятно, самое слабое доказательство из всех. И киты связываются между собой, через сотни океанских миль! А у них нет ни радио, ни телевидения. Значит, мы отправили в космос "зонды"? Ну так что с того? Все, что нам известно: там могут быть создания, которые действительно обитают в космосе! В конце концов, он ведь чертовски велик. Да ведь до знакомства с фонами мы даже не могли быть уверены в том, что мы разумные, самостоятельные существа, а миллионолетние окаменевшие микробы в марсианской почве - нет.
Почти все то время, пока Спенсер говорил, Уэйт сидел, отвергающее качая головой. Тарнболл же задумчиво заметил:
- У какого-нибудь пришельца, может быть, иной взгляд на разумность или достойность. Ты именно это имеешь в виду, Спенсер?
- Как раз это я и имею в виду, - подтвердил Джилл. - Мы можем просто не вписаться в картину. И это, если пришелец играет по правилам, описанным Хойлом. А ведь он, вероятно, и слыхом не слыхивал о Хойле. У пришельца могут быть свои правила поведения.
Спенсер помолчал, потом посмотрел на Уэйта и сказал:
- Ты спрашивал, почему первоначальный Дом Дверей доставил нам столько хлопот. Ну, именно поэтому, или, может, ты прочел мой доклад не так внимательно, как утверждаешь? Понимаешь, у фонов есть собственные правила приобретения планет. Например, строгий запрет на путь завоеваний, так как это означало бы признать, что у них есть противник, что, в свою очередь, означало бы, признание за противником какой-то степени достойности. Давай смотреть фактам в лицо, тебе ведь приходится уважать того, кто готов встать и драться с тобой, даже если ты сильный противник, верно?
Нет, война им не подходит, их весы сбалансированы по иному.