– Кучер, слуга, лошади, – сообщил старик.
– Ну да, наш гость отбыл. К сожалению, я не смог проводить его: Лила упала в обморок.
– Все не так, сэр! Я стоял у парадного входа и наблюдал за каретой. Но из двери никто не выходил. Я бы заметил!
– Господин фон Литценберг вышел из гостиной через эту дверь, – сказал полковник, указав на высокую двустворчатую дверь, ведущую в холл. – Я видел это своими глазами.
– Но… тогда я… я… увидел бы его, – промямлил Тобиас.
– Ты, небось, опять спишь на ходу? – снисходительно проговорил полковник.
Но старику было не до шуток:
– Они все время находились здесь: карета, лошади и слуга в ливрее. И вдруг исчезли, – старик беспомощно развел руками. – Они растаяли в воздухе, словно призраки!
Это уже было слишком! Лилу, которая чувствовала себя намного лучше, рассмешила нелепость ситуации:
– Тобиас, ты, наверное, отвернулся на секундочку, чтобы чихнуть, а они и были таковы!
– Исключено, мисс! – Тобиас не понял шутки. – Конечно, я старик, но вижу, как сокол! И с головой у меня пока еще все в порядке!
Полковник Уоррен вздохнул:
– Да не волнуйся ты так! Как бы то ни было, наш нежданный гость уже отбыл восвояси.
– Слава тебе господи! – облегченно прошептала Лила.
Старый Тобиас проворчал что-то вроде того, что он еще в своем уме, и вышел.
Полковник налил себе виски и осушил стакан одном глотком:
– Лила, ты же не думаешь так на самом деле?
– О чем ты, папа?
– Будто бы я хочу от тебя отделаться?
– Конечно же нет! Мне не следовало так говорить. Прости меня, папа. Но я ужасно разозлилась! Знаешь, у меня было какое-то странное состояние – мне было и смешно, и страшно!
Она внезапно замолкла, а потом добавила откровенно:
– Мне было по-настоящему страшно. А ведь раньше я не знала, что такое страх.
– Ты мой храбрый и стойкий маленький солдатик! – ласково отозвался полковник Уоррен и вопреки многолетней привычке не показывать открыто своих чувств обнял и нежно поцеловал дочь.
Это неожиданное проявление отцовской любви насторожило Лилу:
– Неужели ты всерьез собираешься выдать меня замуж за этого лорда Ричмонда?
Лицо полковника потемнело. Он бросил тоскливый взгляд на портрет жены, умершей такой молодой:
– Я обязан выполнить данное ей обещание, малышка.
– А при чем тут мама?
– Я поклялся твоей матери сделать все для твоего счастья.
– С лордом Ричмондом?
– С мужчиной, достойным тебя.
– Но ведь ты даже не знаком с лордом Ричмондом!
– Он из богатой и знатной семьи.
– В семье не без урода! Этот сват… он какой-то зловещий. Тебе так не показалось?
– Господин фон Литценберг? – удивился полковник.
– У него даже фамилия какая-то подозрительная, явно не шотландская!
– Это верно, – подтвердил полковник. – Его предки родом из Пруссии, так он мне сказал.
– И титул у него какой-то странный: его превосходительство.
Полковник покачал головой:
– Боюсь, что деньги, потраченные на твое образование, выброшены на ветер. Знаешь, к кому положено так обращаться?
– К послам и посланникам. Так этот фон Литценберг посол или посланник?
– Я уже рассказывал тебе, что род Ричмондов обладал обширными земельными владениями, поистине герцогскими, что давало им право иметь свой двор и собственную систему управления. Они нанимали на службу и толковых иностранцев.
– Так ведь это было сотни лет назад.
Полковник сделал нетерпеливый жест:
– В любом случае потомок посланника может сохранить право на подобное обращение. Возможно, его отец или дед были послами или посланниками при дворе прусского короля.
Лила покачала головой:
– Папа, я не хочу иметь дело с этими людьми. От них лучше держаться подальше.
– Нет, Лила, так не выйдет, – прошептал полковник. – Я обещал его превосходительству, что ты отправишься в Ричмонд безотлагательно.
– Как ты мог, папа!
– Я дал слово офицера!
Лила побелела как полотно:
– Ты не имеешь права распоряжаться моей жизнью, папа! Ты…
Отец попытался успокоить ее:
– Все не так уж плохо, моя малышка! Успокойся! Есть некоторое обстоятельство. Мне тяжело об этом говорить, но тебе пора понять: я уже далеко не молод и, увы, не слишком здоров.
Лила спросила тревожно:
– Опять шалит сердце?
Полковник Уоррен тяжело перевел дыхание и медленно заговорил:
– Пойми меня правильно, малышка! Мне было бы крайне утешительно знать, что будет кому о тебе позаботиться, что ты не останешься совсем одна. Уоррен-Хаус – не место для тебя. Или ты хочешь прожить здесь всю жизнь старой девой? Твоя мать никогда не простила бы мне этого! Она была такой веселой, жизнелюбивой, и я любил ее без памяти.
"Значит, дела его плохи, раз он так расчувствовался", – подумала Лила и с состраданием взглянула на отца. Полковник взял ее руки в свои, нежно сжал их и продолжал:
– У меня больше нет сил, чтобы притворяться, малышка, я действительно чувствую себя неважно. Давай пойдем на компромисс. Ты съездишь в Ричмонд и осмотришься на месте. Решение остается за тобой. В любом случае, ты всегда можешь вернуться обратно. А я завтра же начну проходить медицинское обследование. Согласна?
Лила смекнула, что другого способа заставить отца обратиться к врачам не существует, и кивнула в знак согласия:
– Хорошо, папа.
– Тобиас будет сопровождать тебя.
– Нет, пусть лучше он останется с тобой, папа. Ты один не справишься!
– Но путешествие довольно далекое!
– Так ведь и я не маленькая! Я лучше поеду одна.
Дальнейшие события завертелись с невероятной быстротой. Тобиас помог Лиле упаковать чемодан – да и брать-то было особенно нечего! – и запряг лошадей в старую карету.
Верный слуга был так напуган, словно полковник отправлял свою единственную дочь прямиком в ад! А Лилу, прекрасно умевшую управлять экипажем, далекое путешествие совершенно не страшило – она гораздо больше беспокоилась о здоровье отца.
Когда полковник обнял и поцеловал дочь на прощание, по щекам девушки потекли слезы.
– Пока, папа! Не забудь про обследование – ты обещал! – крикнула она и погнала лошадей.
Оглянувшись в последний раз, Лила увидела, что отец все еще стоит на пороге – худой и сгорбившийся. И у нее защемило сердце в горьком предчувствии, что она больше никогда его не увидит…
* * *
Лила не впервые отправлялась в путешествие одна. Если возникали неотложные хозяйственные дела, то она ездила самостоятельно в Абердин и даже в Эдинбург. Но на этот раз все обстояло иначе – она ехала в Ричмонд, где вовсю шла подготовка к ее свадьбе, которую ей предстояло отменить! Лила заранее решила, что немедленно по приезде переговорит с лордом Ричмондом и сразу же отправится в обратный путь.
Погода стояла прекрасная: такой дружной весны в Шотландии не случалось уже давно! Путешествие проходило гладко, а на мелкие дорожные неприятности Лила просто не обращала внимания. Она переночевала в уютной деревенской гостинице, хозяин которой любезно показал ей кратчайший путь в Ричмонд.
– Это совсем новая дорога, мисс, – объяснил он. – Она самая короткая, и вы сэкономите массу времени.
Похоже, господин фон Литценберг ничего не слышал об этой новой дороге.
– Если ваши лошади не устанут, – добавил мужчина, – то к вечеру будете на месте.
Но почему у него такое мрачное выражение лица?
– Вам не нравится Ричмонд? – спросила Лила напрямик.
Мужчина смущенно улыбнулся:
– Разные слухи ходят, мисс.
– Например?
– Ну, что лучше держаться подальше от этих мест!
– Подальше от земли или от ее владельца?
Мужчина пожал плечами:
– Вам лучше самой разобраться, мисс.
Весеннее утро радовало теплом и яркими солнечными лучами. Лила попрощалась с хозяином гостиницы и погнала лошадей. Под пронзительным голубым небом не было места грусти. Даже мысль о предстоящей встрече и неприятном разговоре со своим "суженым" не особенно заботила девушку: она уже заранее приняла твердое решение вернуться в Уоррен-Хаус.
Хозяин гостиницы не обманул – новая дорога оказалась самой короткой, и уже около полудня начали встречаться дорожные указатели на Ричмонд. А потом пришлось ехать по старой ухабистой дороге. Лила правила экипажем крайне осторожно, чтобы не сломать колесо – ей самой его не починить, а в этой малолюдной местности быстрой помощи не дождаться…
Внезапно ясное небо заволокло серыми облаками, и окружающий ландшафт сразу стал мрачным и унылым. Вдобавок задул холодный ветер! Растерявшись, Лила остановила лошадей. Прямо перед ней простирались густой лес и озеро, ставшие в одно мгновение темными и зловещими. Она мужественно боролась с закрадывающимся в душу страхом, ведь страх – плохой попутчик!
За дорожным указателем с надписью "Ричмонд" стояли сгнившие пограничные столбы. Наверное, в прошлом здесь была таможня.
Лошади не желали двигаться дальше.
– В чем дело? – закричала на них Лила. – Вам здесь не нравится? Мне тоже. Но чем быстрее мы приедем, тем раньше вернемся домой! Ну, пошли же!
Лошади нехотя двинулись с места. У девушки перехватило дыхание. Все, что она здесь видела, могло испугать самого бесстрашного человека: темные леса, заброшенные усадьбы, покосившиеся хижины, невспаханные поля, гиблые болота… и ни одной живой души!
Дорога закончилась. Местность пересекала только узкая извилистая тропа. Ветер усиливался, становясь все более порывистым. Начали спускаться сумерки, а затем разлился туман.
Лила подстегнула лошадей. Если здесь это единственная тропа, то она непременно должна привести к замку, и ей необходимо добраться до него до наступления темноты.
Наконец, тропа расширилась и привела в деревню… покинутую всеми жителями! Окна пустых домов зияли черными глазницами, из каминных труб не вился дымок, фонари на улицах не горели, и живыми казались только зловещий порывистый ветер и все больше сгущавшийся туман.
Заметив вдалеке свет, Лила крикнула лошадям:
– Вперед, мои верные друзья! Мы почти у цели!
На высоком холме посреди болота возвышался огромный старинный замок.
* * *
Из-за густого тумана Лила не сразу нашла въездные ворота. Она объехала вокруг замка, обнаружив, что он такой же запущенный, как и скромный Уоррен-Хаус, и злорадно подумала, что бы сказал по этому поводу ее отец? Уоррен-Хаус, по крайней мере, выглядел уютным и обитаемым, а Ричмонд-Касл – нежилым, мрачным и холодным.
Зайдя уже на второй круг, Лила обнаружила проем в крепостной стене и въехала через него во внутренний двор, хотя это оказалось не простым делом – лившегося из окон замка света было явно недостаточно, чтобы ориентироваться в густом тумане.
Лила рывком остановила лошадей у лестницы и похвалила их:
– Браво! Это вы проделали виртуозно! Теперь вас ждет отдых и еда в теплой конюшне, а завтра утром мы тронемся в обратный путь!
Девушка ловко спрыгнула с козел и поднялась по шаткой полуразрушенной лестнице. У тяжелой парадной двери висел бронзовый дверной молоточек в форме змеиной головы. Лила постучала. Подождала. Затем постучала еще раз. Стук бронзового молоточка гулко раздавался в окружающей вечерней тишине.
Вдруг дверь отворилась, хотя за ней не было слышно приближающихся шагов.
– Мы не подаем и не пускаем на ночлег нищих и бродяг, – раздался тонкий визгливый голос, принадлежавший толстому лысому слуге в ливрее.
– Я не нищенка, – объяснила Лила. – Меня зовут Лила Уоррен, я дочь полковника Кристофера Уоррена и невеста лорда Ричмонда.
Девушка гордо вскинула голову и бросила на слугу высокомерный взгляд. Лысый ошеломленно вытаращил на нее крошечные серые глазки и, секунду поколебавшись, пригласил войти.
Лила вошла в холл.
– Подождите, пожалуйста, здесь, – попросил лысый и беззвучно пошлепал куда-то в своих войлочных домашних туфлях.
"Вот почему я не услышала шагов", – подумала Лила. Она с любопытством оглядела холл. Каменные стены были увешаны полинявшими знаменами, шлемами с пышными перьями и шпагами с богато украшенными эфесами. В высоких бронзовых канделябрах горели толстые свечи, отбрасывающие дрожащие отблески на высокий сводчатый потолок, широкую каменную лестницу и вестибюль в форме звезды. Мозаичная плитка на полу была уложена орнаментом в форме звезды, лучи которой сходились в центре, изображавшем луну. Лила вспомнила восторг отца: видимо, полковник бывал в Ричмонд-Касле в его прежние, блестящие времена!
Лысый слуга вынырнул из вестибюля:
– Вы можете войти.
Приглашение прозвучало не слишком любезно.
– Мои лошади проделали длинный путь и дрожат от холода и голода, – объяснила Лила. – О них необходимо позаботиться.
– В свое время, – решительно ответил лысый.
Лила последовала за ним по длинному, казавшемуся нескончаемым коридору. Они вошли в большой зал, в центре которого жарко пылал камин. Вокруг камина стояли глубокие кресла с высокими спинками, а за ними – также по кругу – напольные канделябры с толстыми свечами. Другого освещения в зале не было, и большая его часть была погружена в темноту.
Лила почувствовала приятное живое тепло. Через несколько секунд ее глаза привыкли к освещению, и она различила фигуры и лица женщин, сидящих в креслах и освещенных пламенем свечей и горящих в камине поленьев. Ее охватило чувство нереальности происходящего.
– Добро пожаловать в Ричмонд-Касл, – раздался женский голос, в котором ясно прозвучали металлические нотки.
Из одного из кресел поднялась молодая стройная брюнетка:
– Меня зовут леди Маргарет Ричмонд.
Странный спазм сковал горло Лилы – она не могла выдавить в ответ ни слова. Женщина была холодна, как лед, даже от ее шелкового платья исходило какое-то морозное сияние. Она сделала жест рукой:
– Моя сестра леди Анна Ричмонд.
Девушка выглядела совершенным ребенком. Она сидела в инвалидной коляске у самого камина. У нее были красивые золотисто-медовые волосы и чудесные голубые глаза. Она приветливо улыбнулась Лиле, ответившей ей благодарной улыбкой.
– Тимоти уже познакомился с вами.
Она кивнула в сторону лысого слуги, который подобострастно поклонился.
– Это наш дворецкий.
– Пожалуйста, миледи, мои лошади замерзли во дворе. Могу я попросить отвести их в конюшню, накормить и напоить?
– Вы приехали одна? – удивленно спросила леди Маргарет.
– Мой отец сожалеет, что не смог сопровождать меня, – быстро ответила Лила. – Он плохо себя чувствует.
– Очень жаль, – произнесла женщина равнодушно. – А ваши слуги?
– У нас только один слуга, он остался ухаживать за больным отцом. Так что насчет лошадей?
Леди Маргарет повернулась к дворецкому:
– Позаботьтесь о лошадях и принесите багаж.
– У меня очень мало багажа, – быстро ответила Лила. – Я взяла только маленький чемодан и две дорожные сумки.
Тимоти исчез. Лила вздохнула с облегчением.
Леди Маргарет указала на кресла вокруг камина:
– Присаживайтесь. Скоро подадут ужин. Может быть, вы желаете умыться с дороги?
– Благодарю вас, немного позднее, – скромно ответила Лила и опустилась в кресло рядом с приветливой блондинкой, которая ей сразу понравилась.
– К сожалению, лорд Ричмонд отправился на охоту, – холодно произнесла темноволосая дама. – Он расстроится, что не смог вас встретить.
– Вы произнесли это с иронией, потому что уверены: вашему брату это совершенно безразлично.
– Нам неизвестно, когда он вернется: сегодня, завтра или послезавтра. Только звездам ведомо, как поведет себя Артур во власти охотничьих страстей.
Лила испугалась: сколько же ей придется ждать возвращения "суженого"? Она лихорадочно соображала, что же ей сказать леди Маргарет, но та сама возобновила разговор:
– Так вы утверждаете, что вы невеста Артура?
Лила собралась с духом и выпалила:
– Дело в том, что я вовсе не хочу выходить замуж за лорда Ричмонда.
Женщины недоуменно посмотрели на нее.
– Мой отец потребовал, чтобы я приняла предложение лорда Ричмонда.
– Он сделал вам предложение?
– Предложение передал моему отцу посланник лорда Ричмонда, – твердо ответила Лила, чувствуя себя крайне неловко.
– Невероятно! И когда же этот посланник посетил вашего отца?
– Вчера, в первой половине дня. Я приехала только потому, что мой отец дал честное слово офицера, что я непременно посещу Ричмонд-Касл.
Вернулся Тимоти, сообщив, что с лошадьми все в порядке:
– Мы поместили их в каретном сарае, миледи, а багаж отнесли в комнату для гостей.
– Спасибо, Тимоти.
Леди Маргарет ни на секунду не потеряла самообладания. "Вот истинная аристократка", – восхищенно подумала Лила, хотя старшая сестра лорда Ричмонда симпатии у нее не вызывала.
Свеча в руке дворецкого отбросила свет на висящий на стене портрет.
– Так вот же он! – воскликнула Лила, указывая на портрет. – Посланник лорда Ричмонда: он и просил моей руки у моего отца от имени вашего брата.
Обе женщины и дворецкий, как по команде, повернули головы и уставились на портрет. В каминном зале повисла зловещая тишина, нарушаемая только потрескиванием горящих сухих поленьев. Леди Маргарет первая пришла в себя и обратилась к Лиле, медленно растягивая слова:
– Так вы утверждаете, что изображенный на портрете мужчина и есть тот самый человек, который просил у вашего отца вашей руки от имени лорда Ричмонда?
– Да! – поспешно ответила Лила. – Это он. Я узнала его. Это его превосходительство фон Литценберг.
– Верно! – поразилась леди Анна. – Его зовут именно так.
– Несмотря ни на что, вы ошибаетесь, – произнесла леди Маргарет шепотом и вдруг пронзительно вскрикнула: – Этот человек умер сто лет назад!
* * *
Стальной обруч страха сжал сердце Лилы. У нее застучало в висках и перехватило дыхание, руки лихорадочно затряслись, а по спине потек липкий холодный пот.
Обе сестры заговорили разом, перебивая друг друга, но Лила ничего не воспринимала, объятая леденящим ужасом. Только когда леди Маргарет обратилась к ней, она вышла из оцепенения.
– Мисс Уоррен, это настоящее безумие!
– Безумие? Нет! – уверенно ответила Лила. – Я клянусь, что вчера его превосходительство фон Литценберг посетил Уоррен-Хаус. Я своими глазами видела его старомодную помпезную карету, запряженную четверкой лошадей цугом, и кучера в богатой ливрее.
Лила не знала, что и думать. Ее пытаются обмануть? А если нет? Тогда как объяснить, что умерший сто лет назад человек нанес визит ее отцу?
– Его превосходительство фон Литценберг всегда ездил в карете, запряженной четверкой лошадей, – взволнованно вставил Тимоти.
– А вы не вмешивайтесь! – строго приказала леди Маргарет дворецкому. – Мисс Уоррен, боюсь, вы стали жертвой галлюцинации.
– Галлюцинации? – Лила покачала головой. – У меня, конечно, богатая фантазия, но мой отец самый трезвомыслящий человек в Шотландии. Он лично говорил со сватом. Можете мне поверить.