- Как вы себя чувствуете, мадам Кунст?
- Мне лучше, - вяло ответила гостья.
- Надеюсь, ведь разрешение на выезд из округа действует лишь двадцать четыре часа. Новый пропуск выправить будет труднее. - Визитер наклонился к постели. - Я могу договориться, чтобы вас завезли к доктору, однако это будет сопряжено с расспросами и…
Мадам Кунст покраснела.
- Мне не хотелось бы сталкиваться с докучливыми формальностями.
- Мне тоже. Тогда, если вы не против, я позабочусь, чтобы в машине были аспирин, бренди и несколько теплых пледов. Это, конечно, условный комфорт, но полный будет возможен, пожалуй, только в Шотландии. - Граф улыбнулся сочувственной полуулыбкой.
- Да, - ответила мадам Кунст, сдвинув брови. Лицо ее выразило неудовольствие и нетерпение.
Сен-Жермен был сама заботливость.
- Слуга мне напомнил, что у нас есть еще одно снадобье. Народное. Можно сказать… травяной сбор… очень эффективного действия. Я был бы рад предложить его вам. - Лекарством на основе хлебной плесени он возвращал к жизни практически безнадежных больных на протяжении вот уже трех тысячелетий, и его весьма позабавило недавнее открытие пенициллина.
Мадам Кунст, похоже, встревожилась.
- Народное средство? Не знаю… селяне так суеверны и неопрятны. Их снадобья чаще всего не дают ожидаемых результатов.
Сен-Жермен с медоточивой улыбкою возразил:
- На вашем месте, мадам Кунст, я бы воспользовался этим шансом, чтобы попасть на уходящий корабль. Бренди поможет, однако вам, кажется, нужна ясная голова.
Она уронила руки на одеяло.
- Но вдруг это лекарство меня одурманит? Ведь большинство из народных снадобий - просто настойки на чистом спирте с небольшими добавками трав. У вас, скорее всего, под рукой то же самое.
- Уверяю вас, нет, - возразил Сен-Жермен.
- О, не знаю. Мне надо подумать. - Мадам Кунст, спохватившись, закашлялась. - Мне нужно время, чтобы восстановить силы, господин граф. Через час я извещу вас о своем решении. Как мило с вашей стороны, - прибавила она с плохо скрываемой злобой, - предложить мне помощь.
Сен-Жермен поклонился и вышел.
Немногим позднее Джеймс, выскочив из комнаты мадам Кунст, побежал по коридорам замка с призывными криками.
Сен-Жермен откликнулся почти сразу, на ходу скидывая лабораторный халат.
- Что? - крикнул он, подбегая к лестничной клетке.
- У нас нет времени! - возопил Джеймс сверху. - Поспешите!
- Уже тороплюсь, - ответили ему. - Но, если возможно, не стоит оповещать о том весь белый свет.
- Боже! Я идиот! - Журналист на секунду замер, потом ссыпался по лестнице вниз. - Я растерялся, простите.
- Мы это обсудим позже, - сказал Сен-Жермен. - Ну, что там у вас?
- Мадам Кунст! - Американец развел руками. - Ее нет в комнате, и саквояжа тоже.
- Да? - Сен-Жермен поднял брови.
- Я зашел к ней, как вы советовали, но комната оказалась пуста. Кровать, правда, еще теплая, так что она не могла уйти далеко. - Джеймс коротко хохотнул. В нем просыпался азарт. - С такой неудобной кладью ей волей-неволей придется идти по дороге, а это значит, что кто-нибудь обратит на нее внимание - какой-нибудь фермер или пастух.
- Вы полагаете, она покинула замок? - спросил Сен-Жермен. - Я лично в том сомневаюсь.
- Почему? - вскинулся журналист.
- Потому что Роджер находится у ворот, а сигнала он нам не подал. Конечно, легче от этого не становится, - сухо прибавил граф. - В замке полно закоулков. Их и обойти-то трудненько, не то что с тщанием обыскать.
- Особенно если не знать, что ищешь, верно? - Американец нервно провел рукой по своим серебряным волосам.
- Да. - Сен-Жермен покосился на потолок. - Но мы ведь знаем, что ищем, и это дает нам какую-то фору. - Он отвернулся от собеседника и поглядел на железную дверь, перекрывавшую вход в старое крыло здания. - Я думаю, наша гостья вооружена, Джеймс. Будьте предельно внимательны. Пулевое ранение в голову или в позвоночник может стать смертельным для вас, чего Мадлен мне никогда не простит. Так что извольте действовать без бравады и героизма.
Джеймс не совсем понимал, как реагировать на эти слова, и потому лишь пожал плечами.
- Если хотите… я буду стараться.
- Очень хорошо, - кивнул Сен-Жермен. - Тогда приступим к осмотру. Сначала заглянем в кухню и в кладовые, потом двинемся дальше. Но… с предосторожностями. - Он подошел к обитой железом двери и задвинул тяжелый засов.
- Почему начинаем с кухни? - спросил Джеймс.
- Оружие, - уронил Сен-Жермен. - Ножи, вилки, топоры, кочерга. Кухня - это маленький арсенал. Убедимся, что там все в порядке.
Пятнадцатиминутный осмотр кладовых, разделочного стола и посудных шкафов показал, что, где бы сейчас ни была мадам Кунст, в кухню она не заглядывала.
- Это мало что значит. Если она паникует, у нас есть шанс с легкостью справиться с ней. Но, если беглянка действует по заранее обдуманной схеме, нас могут ждать любые сюрпризы.
- Вы полагаете, она готова к тому, что ее будут искать?
- Да, полагаю. - Граф уже шел назад - в главный зал, к запертой им двери. - Думаю, сложностей все же не избежать. В старом крыле прорва темных укромных местечек.
- Отлично, - с сарказмом произнес Джеймс.
- Нам, впрочем, на руку темнота. Знать бы, что у нее на уме, и дело пошло бы. - Граф ощупал тяжелый засов.
- Может, - предложил начинавший томиться неизвестностью журналист, - обратимся к властям?
- Мы это уже обсуждали. Вы знаете ответ. Мы должны справиться с ситуацией сами. Хотя бы ради Мадлен, которой придется здесь жить, когда все утрясется. - Сен-Жермен помолчал. - Мы с вами уедем. А тут - ее родина.
- Хорошо-хорошо. - Джеймс указал на дверь. - Говорите, что делать.
- Во-первых, постарайтесь практически не шуметь. Шум может ее напугать, а страх толкает людей на опасные и рискованные поступки. - Граф, отодвинув засов, потянул дверь на себя. - Джеймс, держитесь чуть сзади. Если что-нибудь увидите или услышите, просто похлопайте меня по плечу. Не произносите ни слова.
- Ладно, - кивнул Джеймс, чувствуя себя глупо. Он повидал войну и знал, чем чревата беспечность на фронте. Но красться по залам древнего замка за женщиной с кожаным саквояжем… Прямо сцена из второразрядного фильма какой-нибудь кинокомпании вроде "Юниверсал Пикчерз". Впрочем, когда дверь закрылась, ему сделалось несколько неуютно. В старом крыле здания было очень темно, смутный свет сюда проникал лишь сквозь узкие стрельчатые бойницы. Сен-Жермен тут же направился к помещению, где хранились различные документы, в его сдержанной и пружинистой манере передвигаться угадывалась немалая сила.
У входа в архив граф поднял руку, повелевая спутнику остановиться, а сам проскользнул в приотворенную дверь и через несколько бесконечных мгновений вернулся.
- Никого, но она там была, - шепнул он едва слышно. - Забрала с собой старый план замка.
Два следующих помещения также были пусты, но у американца под ложечкой вдруг заныло. Необходимость вести себя скованно утомляла его, ему захотелось что-нибудь выкинуть, например заорать или пуститься бегом, чтобы унять странное беспокойство.
- Если она и здесь, то где-нибудь наверху, - пробормотал он, страдая от невозможности говорить в полный голос.
- Терпение, Джеймс. У нас больше времени, чем у нее. - Граф заглянул в гостиную с эркером и жестом предложил спутнику двинуться дальше. - Сейчас мы проверим и башню. Только не оступитесь, там кривые ступеньки, а у нас с вами нет фонаря.
Свет на узкую винтовую лестницу ниоткуда не падал, а Джеймс хотя и ориентировался в темноте, но все же не очень уверенно, отставая, и потому граф успел (опять-таки без партнера) оглядеть одно из верхних складских помещений. Выглянув из-за двери, он знаками показал, что хочет устроить ловушку.
- Ничего сложного - несколько предметов, которые упадут, если задеть их. Таким образом, наш с вами тыл окажется защищенным. Услышав шум, мы тут же поймем, что кто-то пытается зайти к нам со спины или, наоборот, убегает.
Сен-Жермен вновь скрылся в каморке, а Джеймс остался стоять на площадке, мучимый сознанием собственной бесполезности и неприятным внутренним беспокойством. Повинуясь неожиданному порыву, американец решил самостоятельно исследовать соседнее помещение и, осторожно в него продвинувшись, опешил, увидев на полу саквояж - среди других чемоданов и ломаных стульев. Он открыл было рот, чтобы окликнуть графа, но ощутил совсем рядом чужое присутствие и в ужасе замер.
- Ни звука, месье Три, - прошептала мадам Кунст, наставляя на него смит-вессон тридцать восьмого калибра. Руки женщины не дрожали, однако того, кого взяли на мушку, пробила холодная дрожь.
Он вспомнил предупреждение: одна пуля в голову или позвоночник покончит с ним навсегда. Глупо умирать, не успев еще толком воскреснуть, а она неминуемо выстрелит, как только появится граф.
- Вас ведь интересует мой саквояж, не так ли? Вы все тут очень уж любопытные, а? - Мадам Кунст больше не выглядела измученной и беспомощной беженкой, теперь перед ним стояла особа предельно собранная и уверенная в себе. - Я обещала привести его в рабочее состояние, и вы не сумеете мне помешать. - Она кивнула на отпертую укладку. - Откройте саквояж, месье Три.
Джеймс медленно повиновался. Он встал на колени и потянул крышку. Под ней обнаружился странного вида прибор.
- Это маяк, месье Три. Вытащите его очень, очень аккуратно и поставьте на медный сундук под окном. Если вы уроните или встряхнете устройство, я вас пристрелю. Вы понимаете? Пристрелю. Рука у меня не дрогнет.
С осторожностью, которой в нем прежде не наблюдалось, Джеймс вытянул из саквояжа маяк и понес его к стрельчатому окну. Он поставил прибор на сундук, молясь, чтобы тот с него не соскользнул.
- Повернитесь, месье Три, - тихо и мстительно произнесла мадам Кунст.
Джеймс снова повиновался, надеясь, что в столь крохотном помещении она не решится стрелять.
- Я не один.
- Господин граф тоже здесь? - прозвучал быстрый вопрос.
- Да.
Наемница немцев шагнула к недвижному пленнику.
- А слуга?
- Не знаю, - солгал Джеймс, надеясь, что голос его звучит убедительно. - Ему было велено приготовить машину. - Он говорил тихо, хотя все в нем кричало.
- Как удачно, - пробормотала мадам и пристально глянула на врага, словно пытаясь принять решение, потом кивнула в сторону двери. - Боюсь, вам придется пойти со мной.
Джеймс скрипнул зубами. Он чуть было не кинулся на австриячку, но его удержало надменно-насмешливое выражение ее глаз.
- Куда мы пойдем?
- Вниз. Там посмотрим. - Выцветшее трикотажное платье шпионки в неярком освещении склада сделалось розово-красным, зловещим. - Теперь идите мимо меня, месье Три. Руки за голову. - Она придвинулась ближе. - Вам прямо в затылок упирается мой пистолет. Если вы дернетесь, я немедленно выстрелю. Вам это ясно?
- Еще бы.
- Тогда медленно и осторожно откройте дверь левой рукой. Откройте пошире и отпустите.
Джеймс сделал что велено, потом осторожно выбрался на площадку. Касание пистолета леденило его.
- Теперь спускайтесь. Останавливаясь на каждой ступеньке. Очень медленно. - Ее тихий шепот металлическим шелестом отражался от каменных стен.
На четвертой ступеньке Джеймс услышал за спиной звук, не являвшийся следствием перемещений шпионки. Она явно его не слышала, так как не выказывала тревоги. Боже, ну и самонадеянность, подумалось вдруг ему. Он вгляделся во мрак, пытаясь припомнить, какая из нижних ступенек самая узкая и кривая.
- Не так быстро, - приказала мадам Кунст. - Здесь очень темно.
Джеймс послушно замедлил движение, вслушиваясь в легчайший шорох над головой. Ненадежная ступенька была уже под ногой, миг - и он благополучно ее миновал, а еще через миг что-то стремительно пронеслось мимо него, увлекая с собой мадам Кунст.
Женщина завизжала, забилась, выстрелила раз, другой. Пули рикошетом отлетели от стен, звеня и выбивая искры из камня. Одна из пуль попала ей же в плечо, и она покатилась по лестнице дальше - сначала с криком, потом с тонким воем, а вскоре оборвался и он.
- Спускайтесь же, Джеймс, - позвал Сен-Жермен. - Наша гостья уже не опасна.
На непослушных, ватных ногах Джеймс осторожно побрел вниз, чувствуя слабость в коленях.
- Спасибо, - сказал он графу.
- Это вам спасибо, мой друг. Вы действовали несколько опрометчиво, но ваша отвага достойна всяческой похвалы. - Сен-Жермен оглядел мадам Кунст. Та глухо постанывала почти лишившись сознания. - Надо перевязать ее и отвезти к доктору, сочинив для него что-нибудь правдоподобное.
У Джеймса даже не было сил рассмеяться.
- Все устроится, - уверенно заявила Мирель, в чисто французском духе передернув плечами. - Беженка заявилась в мой дом. Как я могла ее не принять, ведь она была так несчастна! Я и не знала, что у нее там с собой, и, когда случился переполох, совсем растерялась. - Она лукаво взглянула на Джеймса. - Очень любезно было с вашей стороны вооружить меня, мистер Три. Иначе я не смогла бы прогнать ночного вора. - Женская ручка нежно погладила пистолет австриячки.
- А как вы объясните все остальное? Маяк и ее рану? - спросил Сен-Жермен, почти не пряча улыбки.
Мирель наморщила носик.
- Думаю, я не стану упоминать о каком-то там маяке. Пожалуй, я просто подарю его своим горным друзьям, а те уж посмотрят, какую дичь он приманит. Что касается раны, то грабитель столь крепко вцепился в мадам Кунст, что я не могла разобрать, куда целюсь. - Она поудобнее устроилась в кресле. - Доктор из Сен-Жак-сюр-Крет не станет задавать много вопросов, потому что я ему нравлюсь, а война и немцы не нравятся. А потом - кто знает? Нашу гостью могут забрать немецкие или горные патрули. Какая разница, что с ней будет? - Красавица прижала руки к груди и умиротворенно вздохнула.
- Мирель, - произнес Сен-Жермен с легким упреком. - Она ведь не вещь. Нельзя ее так вот бросить.
- И я это слышу после того, как вас с Джеймсом чуть было не убили? - изумилась красотка. - Вы что, готовы взять ее под защиту?
- Да, - прозвучало в ответ.
Мирель встала с кресла.
- Ну-ну, - сказала она опечаленно, потом усмехнулась. - Может быть, долгожителям и позволительно играть в благородство, но жизнь моя скоротечна. И я, признаюсь, намерена потратить ее на себя.
- Вы сами сделали выбор, - напомнил ей Сен-Жермен, с чувством целуя белую пухлую ручку.
- Сама, - легко согласилась Мирель. В ее ореховых ярких глазах блеснула прежняя плутоватость. - Сейчас пусть все идет, как идет, а дальше посмотрим. - Она повернулась к американцу. - Джеймс, ты останешься на вечерок?
- Спасибо, но не сегодня. - Журналист глянул в окно, на машину.
- Тогда в другой раз. Например, завтра - в замке? - Мирель игриво хихикнула. - Ты ведь не против, правда?
- Конечно, - ответил за спутника Сен-Жермен. - Мы будем вам рады.
- Тогда до свидания, господа, увидимся завтра. У меня есть друзья, к которым стоило бы заглянуть, да и к доктору надо заехать. - Красавица любезно проводила гостей до двери и помахала вслед отъезжающему авто.
Джеймс помахал в ответ, потом покосился на графа.
- Что же будет с мадам Кунст?
- Не знаю, - тихо ответил тот.
- Вас это хотя бы волнует?
- Да. Но я теперь ничего не могу предпринять. - В салоне воцарилось молчание.
- Вот как у вас все просто, - уронил через какое-то время американец.
Сен-Жермен стиснул руль.
- Нет, Джеймс, это не просто, и не сделается простым никогда.
* * *
Письмо графа де Сен-Жермена к Роджеру.
"Тровснор-Мьюз, 7,
Лондон, Англия.
22 апреля 1950 года
Сассвер-Парк,
Лозанна,
Швейцария.
Роджер!
Твой отчет, как всегда, превосходен и о многом мне говорит.
Лучше всего, пожалуй, ликвидировать атанор, в любом случае его устройство давно устарело. Ты можешь его разобрать, но продавай по частям, и не в одном месте, а в разных. Я не хочу новых расследований. Что делать, такие сейчас времена, а впрочем, когда они у нас были другими?
Мы же чуть позже займемся расширением наших лабораторий как в Англии, так и в Италии. Кроме того, мне кажется перспективным продолжить контакты с молодым американским экспериментатором-керамистом. Интересно, как он себя повел бы, узнав, что "революционные технологии", какие мы с ним намереваемся применить, - ровесники самого древнею и величайшего из искусств, или, проще говоря, что ему в сотрудники набивается не теоретик-ученый, а практик-алхимик? Пожалуйста, продолжай осторожное лицензирование разработок подобного рода, но все документы по-прежнему присылай на просмотр.
Береги себя, мой друг, и прими уверения в моей всегдашней к тебе приязни.
Сен-Жермен
(печать в виде солнечного затмения)".
* * *
Письмо графа де Сен-Жермена к Генри Макмиллану, Колумбийский университет.
"Корсо Солитюдин, 43,
Рим, Италия.
15 мая 1952 года
Профессору Генри Макмиллану.
Факультет химии Колумбийского университета,
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США.
Уважаемый доктор Макмиллан!
Я несколько озадачен вашим письмом, но по мере возможности постараюсь ответить на ваши вопросы. Да, я и впрямь проводил некоторые исследования в областях, вас интересующих, однако сейчас у меня нет охоты связывать себя подобными обязательствами с кем бы то ни было, как и у всех, кому не по нраву войны и хищническая политика сильных мира сего.
Возможно, в будущем я и приеду в вашу страну, но сейчас у меня нет таких планов. Мои деловые интересы у вас весьма успешно защищают квалифицированные юристы, и я не вижу причины что-либо менять в столь хорошо отлаженном ходе вещей.
Что же касается оборудования, переданного вами в пользование одной из моих швейцарских компаний, то, уверяю, вы можете внести в него любые вам нужные изменения, ибо мои собственные эксперименты этого плана завершены и мне ничего более не понадобится, в том числе и особо упоминаемый металлический кожух. Однако, предупреждаю, от радиации этот кожух не защищает, а вам ведь, наверное, такая защита нужна. Откровенно говоря, я даже не вижу возможности установить там дополнительные экраны, а впрочем, решайте сами, как поступить.
С искренними пожеланиями всего наилучшего вам и вашим коллегам
Сен-Жермен
(печать в виде солнечного затмения)".