- Не надо быть семи пядей во лбу! - с легким презрением откликнулся Левер.
- Так что же - за дело? - Я приготовился встать из своего кресла.
- Не спеши, - отмахнулся Левер. - Я же ничего конкретного покуда не сказал.
- Прости?
- Нуда! Все только домыслы, предположения… Тебе-то лучше знать, где слабые узлы. Ведь ты - проектировщик. По большому счету, я хотел тебя проверить…
- И что же?
- К сожалению, я оказался прав. Карьерные дела важнее безопасности людей.
- Одно другому не мешает, - покачал я головой.
- Хотя и не способствует…
- Ну, это уж кто как способен понимать! Короче, ничего опасного на самом деле нет? Сплошная болтовня… А уж намеков-то, намеков!..
- Это чтоб тебе жизнь сладкой карамелькой не казалась, - скорчив безмятежную гримасу, тихим, лучезарным голосом заверил Левер.
У меня буквально камень с плеч свалился.
- Да уж, Левер… Ой, бедняга! - с искренним сочувствием промолвил я. - Ведь у тебя в мозгах - полнейший кавардак! Порой мне даже кажется, что ты немного спятил… Ты вконец запутался - в себе, в своих заботах, да во всем! Твои нелепые амбиции, попытки быть судьей… Ну разве можно говорить всерьез, не издеваясь…
- Можно! - резко оборвал меня мой собеседник. - И не просто можно, но - необходимо. Да! Мы заявляем: ах, мы - люди, все у нас разумно, гармонично, хорошо, и если бы не враг, грозящий нам извне…
- Естественно, грозящий! - хмыкнул я, вновь обретая веру и спокойствие, которые в какой-то миг чуть не покинули меня. - И не извне - он среди нас, коварно затаился, маскируясь под людей, и ждет… А то бы стали мы стараться, ограничивать себя в необходимом, тратить столько средств!.. Смешно не понимать! Вот наконец когда-нибудь покончим…
- И не будет ничего, - сказал печально Левер. - Ничего хорошего. Поскольку зло не в них, а в нас, пойми же! В нас! Мы потому и не покончим с ними никогда. Трескучие, пустые словеса! У нас уже не хватит сил. Мы развалились, деградировали - изнутри, в себе. А все еще кичимся: дескать, Матушка Земля, родившая людей, могуча по определению, и человечество могуче, да и каждый человек - могуч! Ну да, могуч, когда не замыкается в себе, сам на себя, не верует в свою непреходящую роль во Вселенной. Она есть конечно же, такая роль, но, замыкаясь на своих традиционных, архаических стереотипах, якобы научных, извращенных перспективных установках, мы ее рискуем потерять. Уже теряем! - Левер, словно позабыв недавний разговор, вновь оседлал любимого конька. Я попытался было возразить, окоротить его, но он, как тетерев, токующий на ветке, ничего не замечал. Ему, похоже, даже слушатель не нужен был - хватало изначального толчка, намека, чтобы дальше упиваться непосредственно процессом говорения… - Да, - продолжал он, повышая голос, - мы боимся изменить систему ценностей, надуманных во многом и не конвертируемых в русле мировой Истории. Мы тщимся ухватить за хвост прогресс, обвешались со всех сторон дешевой мишурой и побрякушками цивилизации, на каждую поставив штампик с изреченной схоластической идеей, и при этом выпали, да что там - вывалились, с треском, оглушительно гремя, за рамки человеческой культуры. Вот что страшно. Вот о чем бы нам подумать: что важнее - омертветь, окостенеть нам всем в своей цивилизации, все так же гордо именуясь человечеством, но перестав им быть, поскольку это замирание несет в себе конец, или немножко потесниться, выпустив на волю тех, кто совершенней, чтобы вместе с ними сохранять великую культуру и за счет такого симбиоза жить и дальше, не теряя своего лица? Что главное теперь: спасти утилитарную цивилизацию - и сгинуть либо защитить всеобщую культуру, правда, поступившись несколько своей исконно человеческой гордыней? Вопрос сложный, но решать его придется. Времени - почти в обрез.
- Его всегда недоставало, - с важным видом, лишь бы подыграть коллеге и тем самым поубавить его спесь, изрек я очевидную банальность.
Левер вздрогнул и с немалым удивленьем глянул на меня:
- Но это… в общем-то… смешно!
- Возможно. Очень многое смешно. И то, что ты наговорил здесь, да и то, что я могу сказать в ответ. По сути, все легко свести к неумной или неуместной шутке. Выставить в дурацком и обидном свете.
- Как я понимаю, это ты и пробуешь сейчас проделать. Верно? - сокрушенно закачал он головой.
- Помилуй, у тебя какая-то болезненная мнительность! Смысл всяких возражений непременно примеряешь на себя. Так можно далеко зайти.
- Нет, просто я тебе не слишком доверяю.
- Ради бога! Только почему же, в свой черед, обязан верить я? Какие основания? Вот ты наговорил…
- Ну, положим, ты-то знаешь хорошо, что я не вру! - запальчиво воскликнул Левер.
- Вот не факт. Тебе ужасно хочется, чтоб было так. А как на самом деле…
Левер растерянно заерзал ладонями по своим острым, худым коленям. Выдержав длинную, тяжелую паузу, он неожиданно сказал:
- Конечно, хочется! И ты… не надо строить из себя какого-то сверхпатриота! Это неразумно. В наше время - неразумно. Я, по крайней мере, контролирую свои слова и абы что не говорю. Ты можешь в чем-либо со мной не соглашаться, заподозрить меня в ереси, но упрекнуть… Нет! Сто раз нет! Вот если б я пытался доказать, что биксов, предположим, никогда никто не создавал…
- Естественно, - скривился я. - До эдакой нелепости додуматься нельзя!
- А почему? - глаза у Левера внезапно загорелись. - Очень даже можно. И легко обосновать.
- Ну-ну… - с усмешкой произнес я, сам не замечая, что - уже в который раз! - попался на крючок. - Ведь есть огромное количество источников…
- Прекрасно! А нам в точности известно, кто их составлял? И по какой причине? И зачем? Когда? И для кого? Случилось-то давным-давно… Ты в состоянии всем этим документам стопроцентно верить?
- До сих пор я худо-бедно доверял. И тысячи других людей, не самых глупых на Земле… По-моему, есть все-таки пределы, за которыми сомнение становится обычной глупостью, а то и хуже - безнадежным бредом.
- Значит, есть в Истории святыни, о которых - как о мертвых: или ничего в буквальном смысле слова, или только в самой превосходной степени, при этом сочиняя бездну привлекательных деталей?
- Может быть, - упрямо согласился я. - Хоть что-то ведь должно быть истинным!
- Быть или попросту казаться?
- Иногда это одно и то же. Если есть долженствование, императив. - Я чувствовал, что говорю не то, что нужно, но других, не выученных с детства, слов сейчас не находил. Да и особо размышлять на эти темы не пытался никогда…
- Вот то-то и оно, - сказал со вздохом Левер. - Так случается со многими, почти со всеми… Я стараюсь этому не удивляться. Видишь, тебе страшно хочется, чтоб то, чему ты склонен доверять, чему тебя когда-то приучили доверять, в итоге оказалось правдой. Сегодня одно не должно вызывать сомнений, завтра - другое. Смотря по ситуации…
- Ты, Левер, чудовищный скептик. И не просто скептик, но и циник. Для тебя нет ничего святого!..
- Не согласен, - весело ответил Левер. - Кое-что все-таки есть. Я, правда, не люблю болтать об этом с каждым встречным, не привык…
- А встречный - это я? Спасибо.
- Каждый благодарен в меру своих притязаний, - с улыбкой парировал Левер. - Ну, так вот… И самое, наверное, поганое: тебя подспудно приучили верить, но не доверять. Людишкам доверять нельзя, бумажке - можно. А в особенности той, какую назовут нетленным, эпохальным документом. Но не мне же объяснять тут, что любой источник, даже внешне полностью правдоподобный, в принципе несложно скомпилировать, подтасовать, подделать - появись вдруг в этом крайняя нужда. К примеру, очень славно заполняется какой-либо пробел в Истории, необходимый для последующих связных изложений, или же, напротив, прекращают вовсе поминать не слишком-то удачно освещенные события, поступки, упования, которые никак нельзя оставить в прежнем виде без ущерба для все тех же замечательных последующих связных изложений… Существует множество причин… И все их надобно учесть, а вновь открывшиеся факты - подтвердить документально. И всегда найдется прорва столь же завиральных документов, безусловно подтверждающих ошеломительную истинность первичного и как бы основного… Может быть, уже утерянного или все еще хранящегося где-то… Главное, не сомневаться. Да-да, вовремя поверить, а потом - не сомневаться! Многое на свете сразу станет проще, и понятней, и нужнее…
- Когда фактов много и они увязаны между собой… Уже не отмахнешься.
- Господи, да пусть их будет хоть сто тысяч! - встрепенулся Левер. - Разве это что-нибудь меняет? Факт однозначен по своей природе и не будоражит мысль, как миф. В том-то и дело! Миф убедительней реальных фактов, потому что он содержит тайну, а наука, собственно, и занимается раскрытием великих тайн. Нет мифа - нет Истории. Вот мы и создадим - традиции на этом поприще богаты. Сколько поколений умников из кожи лезло вон, чтоб их привить! А уж ученые в момент сумеют все растолковать с позиций правильной науки. Изловчатся доказать… И благодарные народы будут верить.
- Х-м… а ведь кто-то может попытаться и так дело повернуть! - пробормотал я, вдруг испытывая странное, необъяснимое волнение. Последние сентенции я пропустил мимо ушей - пустая демагогия, однако суть услышанного неприятно поразила. Ведь и впрямь, неровен час, отыщется какой-нибудь мудрила, у которого сверкнет в башке: все биксы появились вместе с человеком, и никто их никогда не создавал! Ну, как гориллы или шимпанзе… В какой-то миг мы обогнали обезьян, а биксы нынче - обогнали нас… И нет проблем: естественная эволюция! Какие, скажем, могут быть претензии у мамонтов к слонам? Одни, развившись, уцелели, а другие… Что делить нам с биксами? Вчерашний день, сегодня, завтра? Как и для чего делить планету, если мы обречены? Вот черт! Идейка - первый сорт. Хотя за километр от нее разит таким щемящим бредом!.. Но зато как ловко может умный человек воспользоваться ею! Или целое сообщество людей… А там и документы вмиг появятся, и подходящие свидетельства историков, и разные вещественные доказательства, и еще черт-те что!.. И будет - новый ФАКТ. Со всеми вытекающими, так сказать. А против факта - никуда… Неужто Левер это сам придумал - только что, по ходу разговора? В принципе он может, у него мозги шальные… Но, единожды придумав, станет ли молчать? Ведь до того приятная находка! Неожиданная, дикая, способная весь мир поставить на уши. Такая дорогого стоит. Разве Левер, человек до крайности тщеславный и самовлюбленный, этого не понимает и, швырнув алмаз на землю, не поднимет его тотчас, чтобы огранить достойным образом? Вполне логично так предполагать… И вся высокая идея нашей праведной борьбы мгновенно обесценится, по крайней мере будет вызывать изрядные сомнения. Мобилизовывать людей, воспитывать в них ненависть к поганым биксам станет очень трудно. Одно дело, если это враг, пришедший захватить твой дом, твое имущество, поработить тебя и твоих близких, и совсем другое - если он такой же, как и ты, и далеко не ясно, кто на самом деле жертвенная сторона. Ужасно неудобная и вредная мыслишка! Даже самую возможность, что она вдруг долетит до чьих-то там ушей, необходимо истребить в зародыше. Иначе - грош цена всем поколениям борцов. Да и твои успехи в жизни тоже сделаются малозначимыми, просто - нулевыми. Все - коту под хвост. И уже вряд ли будут шансы вновь поймать удачу. А всего-то навсего - одно глупейшее предположение!.. - Послушай-ка, тебе не приходило в голову, что кто-то может захотеть нагреть на этом руки? - повторил я.
- Нет. Все это - исключительно твоя фантазии! - расхохотался Левер. - С твоей вечной подозрительностью и патриотичным отношением к любой проблеме… Да помилуй бог, о чем ты?! Я же только для примера… Неужели ты считаешь, будто кто-нибудь всерьез…
- Считаю, - резко отозвался я. - Ты - первый. Вот с тебя и надо начинать.
- Ах, вон ты как… - Мой собеседник, крякнув, почесал затылок. - Надо же, а я такого за собой не замечал… И за другими, честно говоря… Ну, ладно. Если очень хочется… Тебе, наверное, виднее. Хотя всем известно: сказка - ложь, да в ней намек… - самодовольно произнес он.
- Для кого-то, может, и намек. И даже представляю - для кого…
- Опять - враги? Опять пугать начнешь? - скроил противную гримасу Левер.
- Ну, зачем пугать!.. И без того все - пуганые. А враги… Действительно. Ты даже не подозреваешь, сколько в них сидит коварства! Сами - люди, а своих же ненавидят! И вот это я не в состоянии понять. Откуда эта пакость в головах?!
- От бога, надо полагать, - глумливо хмыкнул Левер. - Умных да при том порядочных людей - всегда немного… До обидного иной раз! Нам бы не полемизировать, а дружно взяться за переустройство…
- Чего именно?
- Того, что в головах сидит. Того, что вбито в эти головы! Еще не поздно…
- Полагаешь, что твои… идейки более для этого подходят? Да кто станет слушать?!
- Будут, будут, уважаемый Брион! Не сразу, разумеется, но… И один нюанс поэтому хотелось бы отметить. Помнишь ли, совсем недавно ты сказал: мол, так и так, я все болтаю, ветер - носит, и мои слова для твоей веры - что блоха для желудя в лесу. Короче, ничему-то ты не веришь. А вот, глянь-ка, вдруг поверил! И заволновался!
- И совсем не оттого, что сказанное - правда, - вяло возразил я, понимая, что в действительности Левер подловил меня. - Проблема несколько в ином…
- Ого, уже - проблема! - Левер с деланным восторгом округлил глаза. - Какой пытливый ум!..
- Не ерничай. Сам знаешь: даже откровенный вздор иной раз может указать… ну, скажем так, на некоторые сферы, где толковый человек увидит, если пожелает, и рациональное зерно. А увидав, попробует взрастить…
- И что тогда?
- Не знаю. Но идея - скверная.
- Выходит, и все то, что я тут прежде говорил, - не так уж бесполезно! - торжествуя, подытожил Левер. - И теперь ты либо прекратишь упрямо доверять всему, что, кроме веры, ничего не требует взамен - всегда и всюду, либо станешь повнимательней выслушивать мои слова. Какими бы нелепыми они порою ни казались. Разве я не прав?
- Ну, Левер, браво, молодец! - я хлопнул пару раз в ладоши. - Вот уж, честно, и не ожидал такого бесподобного спектакля! Да… Не ожидал. Ты что же, полагаешь, будто бы кругом - дурак на дураке, а истина открылась лишь тебе? Уверовал в свою непогрешимость, исключительность? Хотя чего уж, на Земле всегда пророков было пруд пруди. А обвинителей - так и подавно. Надо думать, именно они, если принять твою позицию, и задавали тон в культуре… Мне смешно такое слушать, Левер. Даже страшновато. Не за то, что могут понаделать твои речи, а конкретно - за тебя. Ну ладно, я уж как-нибудь стерплю, но ведь другие-то окажутся покруче и найдут управу на тебя. Со всеми грустными последствиями. Я особенно жалеть не стану, правду говорю, но лучше все-таки уймись. И - приступай к своим делам. Давно приспело время вводить данные проверки в комп.
- Чтоб он их в своих недрах и похоронил? - язвительно заметил Левер. Нет, он был неисправим! Вот ведь сотрудничка мне подарила глупая судьба!..
- С чего ты взял? - с неудовольствием осведомился я.
- Да я прекрасно знаю алгоритм! Все со знаком минус - в циркуляцию по кругу, с постепенным затуханием. А уж на выход - только положительный отчет. И цифры - соответственно, от одного лишь взгляда на которые прохватывает радостный озноб. Кого ты обмануть стремишься, Питирим? Всех бедных обитателей Земли? Они и так, по существу, не знают ничего. Себя? Но ты же понимаешь: результаты компанализа тебе - по барабану. Как захочешь, так и будет. В первый, что ли, раз?! И эта, с позволения сказать, твоя инспекция - сплошная липа. Славная, обычная формальность, ничего в действительности не дающая и не обязывающая ровным счетом ни к чему.
- Левер, - произнес я, еле сдерживаясь, чтоб не раскричаться, - ты хоть и случайный человек здесь и не понимаешь многого, но все-таки - не забывайся. Думай поначалу. Незачем плевать в колодец, еще может пригодиться… Не тебе решать, что буду делать я потом! Твоя задача - исполнять, сию минуту и не рассуждая.
- Вон как ты заговорил!.. Что ж, можно было и предвидеть… Эдак ты, небось, командуешь и остальными, ловко прикрываясь громкими словами о тотальном благе, - с горечью ответил Левер. - Я, конечно, сделаю - нетрудно. Только до чего же все переменилось с того дня, как я покинул Землю!.. И тогда-то обстановочка была - не сахар… Сколько, мягко выражаясь, странных человечков выплыло тогда наверх вслед за смердящей, мутною волной!.. Вот твой отец, к примеру. Ты не обижайся, Питирим, но все-таки культуры ему малость не хватало. Впрочем, истинно культурных среди вожаков практически и не было. Культурный может быть советником по случаю, но чтобы в вожаки пролезть… И сам не захотел бы, да никто бы и не допустил подобной прыти. Никогда. Стать вожаком - большая привилегия для хама. Это место предназначено ему. Так повелось. Ну, а в какие хам обрядится одежки - это, право, несущественно. Еще раз повторю: уж ты не обижайся, Питирим. Не принимай все близко к сердцу. Что поделаешь, реальность - такова!.. Как говорят, Платон мне друг…