Она шла с парнем, держа его под руку, по единственной улице города, пытаясь вспомнить, когда делала это в последний раз. Пять лет назад? Семь? А с кем? Трэйси поймала себя на мысли, что совершенно не жалеет о том, что отказалась от жизни в этом городе. Что бы у нее было здесь? Вот такие вот прогулки? Просмотр семейных архивов в кинотеатре раз в месяц или год? Эта единственная улица, где знакома каждая выбоина? Нет, не жалеет она ни о чем этом. К тому же за последние годы она побывала в таких местах, о которых даже и не слышали многие жители этого города. Да и плохого, вопреки многим обещаниям, с ней не случилось. Так что…
Трэйси тяжело вздохнула. Это не ее город. Да, она здесь родилась, но была ли его частью? Нет. Не было в ней и обиды на мать, на то, что та сбежала отсюда. А на что обижаться? Окажись на месте матери она сама, то, скорее всего, поступила так же. Мир слишком велик, а жизнь слишком коротка. Трэйси жадно вдохнула полной грудью. И почему стоит провести в этом городе чуть больше месяца, и от желания остаться здесь навсегда ничего не остается?! Трэйси бросила на Бадди короткий взгляд. И даже все интересы направлены на то, чтобы приблизить тот день, когда можно будет снова уехать. "И пусть это снова будет самый красивый город в мире!" – подумала Трэйси, вглядываясь в ночное небо.
Она попыталась восстановить в памяти все, что запомнила после визита в Вегас, но вместо этого вспомнила не менее очаровавший ее город в… Где? Где был этот город? В другой реальности? В ее голове? А пустыня? Жара? Жажда? Трэйси поежилась, но разыгравшееся воображение не собиралось останавливаться. Мертвый кот в багажнике "БМВ". Улыбка-оскал шерифа. Странный, холодящий кровь фильм, который показали им с Бадди в старом кинотеатре. Что дальше? Трэйси тяжело вздохнула, признаваясь себе, что всегда боялась трудностей, словно вся ее смелость и решимость заканчивались сразу, как только речь начинала идти не об очередном побеге. Поэтому она и не смогла нигде остаться. Даже в Городе Грехов, который так полюбился ей. Трудности, проблемы… Все это пугало ее, заставляло бежать дальше и дальше, а потом, когда бежать уже не было сил, всегда приходило решение, что нужно вернуться и встретить трудности лицом к лицу, здесь, в родном городе. И так раз за разом.
Трэйси вспомнила последние годы своей жизни с такой ясностью, что от многообразия промелькнувших перед глазами картин закружилась голова. Все было как-то со стороны, беспристрастно. Трэйси даже увидела события сегодняшнего дня: попытку побега, предательство Бадди в патрульной машине. Последнее показалось ей особенно гадким. "Сколько можно бежать? Сколько можно бояться? – гнев Трэйси вспыхнул и угас, как только она вспомнила дьявольскую улыбку шерифа. – Нет. Хватит бояться. Хватит!" Трэйси дождалась, когда они с Бадди будут проходить мимо его "БМВ", и извинилась за то, что бросила его утром и чуть не выдала шерифу.
– Просто хотела пообещать, что больше так не сделаю, – добавила она смущенно, входя в дом. Бадди кивнул, не придав особого значения этим словам.
– Как думаешь, здесь кто-нибудь был, пока мы смотрели кино? – спросил он, неспешно поднимаясь на чердак.
– Понятия не имею! – отмахнулась Трэйси, обижаясь, что он не оценил ее раскаяние. – Боишься, что кто-то украдет твои мензурки или что? – она прислушалась, пришла к выводу, что Бадди, скорее всего, не услышал ее, и недовольно фыркнула. – Кажется, мы хотели посмотреть водонапорную башню! – прокричала Трэйси что есть силы. Бадди спустился вниз.
– Так ты согласна забраться наверх? – спросил он, не то издеваясь, не то просто пытаясь понять, шутит она или нет.
– Ребенком я много куда забиралась. – Трэйси пожала плечами, прикинула, как высоко ей придется забраться, и попыталась больше не думать об этом. Бадди отошел чуть назад, окинул ее с головы до ног внимательным взглядом. – Вау! – рассмеялась Трэйси. – Знаешь, на меня так смотрели много раз, но вот чтобы это был взгляд оценки, как высоко я смогу забраться, – впервые.
Она встретилась с Бадди взглядом, увидела, что он не смеется, и смущенно отвернулась. "Да что это со мной?! – разозлилась Трэйси. – Столько всего повидала, а тут стесняюсь, как девчонка!" В голове снова мелькнула мысль, что было бы неплохо убежать. Долой стыд. Долой проблемы. Долой стеснения.
– Ладно! – Трэйси нетерпеливо всплеснула руками. – Мы идем к башне или как? – она снова почувствовала, что начинает злиться, захотелось сказать что-нибудь колкое, язвительное. – Если надумаешь, то я буду на улице, – сказала Трэйси, выходя во двор.
"Господи, и это только начало! – подумала она, слушая, идет за ней Бадди или нет. – Я еще ничего не сделала, а меня уже это так раздражает. Черт!"
Трэйси с трудом удержалась, чтобы не хлопнуть дверью. "Дыши, Трэйси! Дыши!" – велела она себе, вглядываясь в даль. В темноте водонапорная башня выглядела огромной черной глыбой камня, оставленной на заднем дворе дома каким-то исполином. Трэйси представила, как долго ей придется карабкаться по ржавой лестнице, чтобы узнать, что внутри резервуара. "Может быть, подождать до утра? – мелькнула в голове здравая мысль, но тут же была отвергнута. – Я же не боюсь высоты? Нет. И руки у меня сильные? Конечно, сильные! И вешу я немного, и лестница железная…" Трэйси услышала, как хлопнула дверь. Бадди подошел к ней, остановился рядом.
– Ты чего так долго? – недовольно спросила она. Вместо ответа он включил фонарик, направив луч им под ноги. – Я спросила… – Трэйси замолчала, кашлянула. – Ты нашел в доме фонарик? Молодец. – Она снова кашлянула.
Яркий луч фонаря прорезал мрак, разгонял страхи.
– Не передумала? – спросил ее Бадди.
– Вот еще! – Трэйси забрала у него фонарь и деловито пошла вперед. – Я, может, и не особенно умная, но не трусиха уж точно, – сказала она, когда Бадди догнал ее и пошел рядом.
– Свети под ноги! – недовольно буркнул он, споткнувшись о камень.
– А ты ноги выше поднимай! – Трэйси специально направила луч фонаря на водонапорную башню, увидела собравшихся у башни людей, споткнулась, выругалась.
– Говорю тебе, свети под ноги!
– Да заткнись ты! – Трэйси остановилась, пытаясь разглядеть людей.
Пятак света бесцеремонно скользил по неподвижным силуэтам. Мужчины, соседи. Они просто стояли, окружив башню, словно вырубленные из камня статуи, не реагируя на бьющий им в глаза свет.
– Бадди? – позвала Трэйси, нервно проглатывая вставшую поперек горла слюну. – Помнишь, ты спрашивал, был ли кто-то в доме, пока мы смотрели кино? Так вот, я думаю, что были. – Она дождалась, когда он увидит то же, что видит и она. – Думаю, идея с подъем на башню отпадает? – Трэйси выждала минуту, ожидая ответа. – Бадди? – он не двигался. – Бадди? – она тронула его за руку, ожидая, что напугает его, но он даже не вздрогнул. – Может, лучше вернуться назад?
– Может быть… – голос его прозвучал неестественно твердо. Он отвернулся от башни, взял Трэйси за руку и повел в дом.
– Думаешь, их послал шериф?
– Думаю, мы были правы, и в питьевую воду города действительно что-то добавляют, вот только… – Бадди обернулся, посмотрел на черный силуэт башни, словно ответ можно было прочитать на нем. – Вот только не могу понять, какое отношение к этому имеет шериф? Понятно, если бы мой отец спятил и попытался поставить здесь какой-нибудь эксперимент, но причем тут жители города?! – в голове вспыхнула слабая тень надежды. – Если только эти люди не приехали с ним. Ты их знаешь? – он посмотрел на Трэйси, увидел, что она кивнула, и шумно выдохнул, признавая, что зашел в тупик.
– Если так пойдет и дальше, то нас, еще чего доброго, запрут в доме твоего отца и не будут выпускать, – подметила Трэйси.
– Зачем им запирать нас? – Бадди нахмурился. Разыгравшееся воображение нарисовало едва уловимые тени в освещенных окнах дома. – Выключи фонарь! – велел он Трэйси, и когда она подчинилась, потянул ее в сторону от дома.
– Что ты делаешь?! – возмутилась она. – Ты… Ты… Ты кого-то заметил в доме?
– Не знаю.
– Зачем тогда… – Трэйси попыталась встретиться с Бадди взглядом. Он остановился, огляделся, сменил направление, пытаясь ориентироваться по памяти. – Бадди! Черт возьми! Куда мы идем? – она раздраженно топнула ногой, требуя ответа.
– Хочу кое-что проверить, – голос его звучал крайне взволнованно, давая лишний повод усомниться в его здравом рассудке.
– Бадди! – Трэйси попыталась остановиться.
– Помнишь фильм, который мы смотрели сегодня?
– О моих родителях?
– О моем отце! – Бадди понял, что начинает кричать, и нервно огляделся, надеясь, что не привлек ненужного внимания. – Там был колодец.
– И что?!
– Нам нужно снова попасть в пустыню, спуститься в колодец и посмотреть, что там. – Он заглянул Трэйси в глаза, надеясь найти поддержку и понимание. – Ты хочешь понять, что здесь происходит, или нет?! – снова повысил он голос. Трэйси осторожно кивнула.
– Правда, я не столько хочу понять, сколько исправить все это, – решила уточнить она. – И я… – в памяти всплыли жуткие кадры увиденного фильма. – Я не совсем понимаю, зачем нам нужно спускаться в тот колодец. Это же… Это же всего лишь трюк для туристов.
– А если не трюк?
– Что?!
– Если это часть какого-то эксперимента?
– Чушь!
– Почему чушь?
– Да потому что ты давно бы уже сбежал, если бы действительно думал, что это правда.
– Да! Ты уже попыталась сделать это утром!
– Я же пообещала, что больше так не сделаю!
– А мне и бежать-то некуда. – Бадди отвернулся, не желая снова вспоминать то, что случилось в Омахе. Да и было это, казалось, десяток лет назад. Теперь вся жизнь сосредоточилась здесь, в этом городе одной улицы. – К тому же ты видела, как гоняет шериф? Думаешь, он даст мне уехать отсюда?
– Думаю, нет, – протянула Трэйси, хотя в голове вертелась мысль, что попробовать, может быть, и стоило бы. – Хотя, ты, может, уже и без шерифа не сможешь уехать отсюда.
– Может, – Бадди пожал плечами, стараясь не думать об этом. – Наверное, нам понадобится веревка, чтобы спуститься в колодец. – Он посмотрел на оставшийся в стороне дом, где жил его отец.
– Думаю, лучше будет по дороге зайти ко мне, – сказала Трэйси, проследив за его взглядом. Бадди кивнул. – Пойдем дворами, чтобы никто нас не видел? – Бадди снова кивнул. – Давно я этого не делала, – призналась она, стараясь не вспоминать жуткий фильм о пустыне, но в голове почему-то не было ничего другого, кроме тумана. – Вот только не пойму, почему мы должны делать это ночью? – всплеснула руками Трэйси. – Может быть, лучше дождаться дня, а там уже… – она замялась, тяжело вздохнула. – Да. Пожалуй, утра нам могут и не дать дождаться.
Трэйси посмотрела на Бадди и решила, что будет лучше помолчать. "Вот возьмем веревку, доберемся до колодца… – она поджала губы, вспоминая водонапорную башню. – И почему это мне кажется, что лезть в колодец придется мне?" Трэйси бросила короткий взгляд на Бадди. "Ладно. Сначала найдем этот колодец, а там уж поговорим. Ведь, может, и нет в действительности ничего. А если есть? Нет. Я не хочу. Не буду спускаться в колодец. – Трэйси поежилась, представляя, как спускается в черную, узкую дыру в земле. – Ни за что! Ни за какие провинности меня не заставят этого сделать! Да и кто знает, что там на дне? И есть ли дно?" Воображение снова подхватило ее на свои крылья и понесло в бездну, в темную, непроглядную пропасть, на дне которой была пустыня, откуда невозможно выбраться. Трэйси запустила руку в карман и сжала пробирку с зельем, которое уже спасло ее утром, помогло выбраться из бесконечной пустыни.
– Бадди, – тихо позвала она. – А кто из нас будет спускаться в колодец, когда мы его найдем?
– Не знаю. Я, наверное.
– А-а-а.
– А что?
– Да нет, ничего. Просто спросила. – Трэйси почувствовала, как страх отступает, но следом за страхом пришла тревога. "А что если Бадди спустится в колодец и не сможет оттуда выбраться? Какой бы сильной я ни была, мне ни за что не вытащить его самой. Что тогда? Снова останусь одна? В этом городе? В пустыне? В тумане?" – Бадди?
– Гму?
– Наверное, будет лучше, если я спущусь в колодец.
– Почему?
– Ты обвяжешь меня веревкой, и если что-то случится, то сможешь вытащить. А я… Я ведь не смогу вытащить тебя, если будет нужно. – Трэйси замолчала, ругая себя за это предложение.
"Я спятила! Вот теперь я действительно спятила!" – она остановилась, увидев свой дом. Свет горел только в гостиной. "Там отец. Отец перед телевизором. Может быть, не самый лучший отец в мире, но все-таки человек, за спиной которого можно спрятаться. Запереться в своей комнате и укрыться с головой одеялом".
– Останься здесь, а я пойду, поищу веревку, – сказала Трэйси и, не дожидаясь ответа, побежала к своему дому.
Она прошла в гостиную, решив, что скажет отцу, что чувствует себя не совсем хорошо, и пойдет в свою комнату, попросив не беспокоить. Хватит с нее приключений. Пусть Бадди ждет сколько угодно – она не вернется. А если он решит зайти за ней, отец прогонит его.
Трэйси нахмурилась, увидев, что по телевизору идет лишь белый шум. "Значит, отец спит", – решила она, подошла к телевизору, собираясь его выключить, увидела лицо отца, замерла, чувствуя, как волосы на теле начинают шевелиться. Отец сидел на старом, протертом диване в засаленной майке и брюках с расстегнутым ремнем. Глаза его были открыты. Взгляд устремлен к экрану телевизора.
– Здравствуй, Трэйси, – сказал он, растягивая губы в точно такой же улыбке, как была вечером у шерифа. – Решила вернуться пораньше домой? – он увидел, как она кивнула ему, и закивал в ответ. Монотонно, отрешенно. – Это хорошо.
– Да. – Трэйси проглотила вставшую поперек горла слюну. – Хорошо. – Она покосилась на телевизор. – А ты… Ты что-то смотришь, верно?
– Верно, – отец снова закивал. Трэйси попыталась зажмуриться, но не смогла. "Бежать! Бежать прочь отсюда!"
– Пойду прилягу, – тихо сказала она, медленно отходя от дивана. Отец вернул на лицо-маску улыбку-оскал и опять начал кивать, уставившись на белый экран телевизора.
Трэйси вышла из гостиной, с трудом удерживаясь от того, чтобы не броситься прочь из дома. "Что-то нужно было сделать. Что-то… – она снова посмотрела на спину отца, на белый экран телевизора. – Веревка! Ну конечно, я должна была взять веревку!" Кровь загудела в голове. Ноги стали ватными. Страх приходил медленно, волнами. "Веревка! Думай о веревке!" – Трэйси прошла в мастерскую, открыла наугад несколько ящиков, остановилась, огляделась, подошла к старому пикапу, попыталась открыть багажник, выругалась, всплеснула беспомощно руками. В памяти вспыхнули забытые картины. Пикап, отец, Трэйси… Еще совсем маленькая Трэйси.
"Господи, да та девочка словно и не имеет ко мне уже никакого отношения!" – в отчаянии подумала Трэйси, снова вспомнила отца в гостиной. Он заботился о той знакомой, но уже чужой девочке, которой она когда-то была. "Да что же здесь происходит?!" Новая волна страха и беспомощности накатилась на берег, разрушив выстроенные замки храбрости. "Веревка! Ищи веревку!" – велела себе Трэйси. Багажник заскрипел, открылся. На пол посыпались грязь и куски ржавчины. Шмыгая носом, Трэйси вытащила старый замасленный канат, который был, как сейчас казалось, как минимум одного с ней возраста. На мгновение ей показалось, что кто-то вошел в мастерскую. "Господи, пусть это будет не отец! Пусть это будет не отец!" – Трэйси выглянула из-за пикапа. Дверь в мастерскую была открыта, но на пороге никого не было. "К черту! Шло бы все к черту!" Трэйси прижала к груди грязный канат и выбежала на улицу.
"Лучше уж в колодец, лучше уж на водонапорную башню, в пустыню, куда угодно, но только бы не оставаться здесь!" Трэйси бежала к Бадди, а перед глазами мелькал белый экран телевизора, который смотрел отец. Нет, уже не отец. Кто-то другой. Кто-то, как тот, кто был в ней, когда она убивала кота. Мысль об этом вызвала новый приступ страха. "Неужели меня ждет то же самое?" – подумала Трэйси, снова увидела кота со сломанной шеей, стиснула зубы, чтобы не закричать, споткнулась, едва не упала, уронила канат, выругалась.
– Трэйси! – услышала она голос Бадди, обиделась, что он стоит и ничего не делает, пока она… она… Мозг будто отказывался вспоминать отца таким, каким она увидела его сегодня. – Трэйси, ты в порядке?
– Я не знаю. – Она обернулась и посмотрела на дом, где провела детство. Что будет дальше? Что ждет ее в этом городе? – Мне страшно.
– Что?
– Там, – Трэйси указала рукой в сторону своего дома. – Там мой отец, который смотрит выключенный телевизор и улыбается, как зомби! Здесь ты просишь меня спуститься в какую-то дыру в земле, на дне которой может быть что угодно! Утром я чуть не умерла в пустыне, потому что попыталась сбежать из города, а днем убила кота, хотя совершенно не хотела этого делать! Что будет дальше?! – она впилась взглядом в Бадди, ожидая ответа, но он просто смотрел на нее и молчал. – Вот и я не знаю, – устало выдохнула Трэйси, подняла канат и снова наградила Бадди вопросительным взглядом. – Ну? Мы идем в пустыню или нет? – он помялся, затем кивнул. – Тогда неси канат, а то я уже вся пропахла машинным маслом. И пожалуйста, не спрашивай меня пока ни о чем. Не до тебя.
– Ладно – Бадди забрал у нее канат и какое-то время шел немного позади, давая ей возможность успокоиться.
Мыслей не было. Почти не было. А те, что приходили в голову, не годились ровным счетом ни на что. Вернее, не мысли, а, скорее, разорванные воспоминания. Картинки прошлого. Они витали перед глазами, словно издевались, крича, пытаясь сдержать смех: "Смотри! Ты думал, что твоя прежняя жизнь отстой?! Ха-ха! Тогда как, черт возьми, ты назовешь то, что происходит с тобой сейчас?!" Бадди пытался не слушать внутренний голос, но чем настойчивее он игнорировал его, тем громче он становился. "Оглядись, Бадди! Ты в пустыне, среди песка и тьмы! В городе, где все люди сошли с ума! И после этого ты считаешь, что Кларисс предала тебя? Да она хотела спасти тебя! Спасти от всего этого безумия! Спасти! Спасти! Спасти!"
– Трэйси! – позвал Бадди, надеясь, что хотя бы разговор поможет отвлечься.
– Чего? – резко спросила она, давая понять, что не склонна к разговорам.
– Просто хотел спросить, правильно ли мы идем? – смутился Бадди.
– Правильно, – буркнула Трэйси, не соизволив даже оглядеться по сторонам. – Я же здесь выросла как-никак. И пусть это чертова пустыня, но играть мне здесь нравилось. Я представляла, что это берег моря, закрывала глаза и слушала, как шумят волны. – Трэйси поморщилась, раздражаясь, что снова начинает вспоминать детство. – Черт! Кажется, даже ребенком я уже ненавидела это место.
– А колодец здесь был? – осторожно спросил Бадди. – Я имею в виду тот, который мы видели сегодня в кинотеатре.
– Колодец? – Трэйси задумалась. В ушах зазвенели голоса всех, с кем она когда-либо приходила сюда. "А казалось, что друзей у меня в детстве было намного больше", – удивилась Трэйси, признаваясь себе, что играла здесь зачастую одна. Да. В городе было много друзей, а здесь в лучшем случае пара. – Нет, колодца, кажется, не было. – Она запрокинула голову и посмотрела на далекое зарево на небе. – Знаешь, а на машине все это выглядело намного ближе.
– Не думаю, что нам бы дали приехать сюда на машине. – Бадди ускорил шаг, желая поравняться с Трэйси.
– Ну, фильм-то нам показали. – Она наградила его удивленным взглядом. – Я все еще хочу побыть одна!
– Из-за отца?