Кэм выглядел чудовищно. Старые раны. Его смуглую кожу латиноамериканца пятнали нарывы. Зачастую они возникали на одном и том же месте, распахав щеку рубцами и оставив проплешины в бороде. Но больше всего пострадали руки. Кисти покрылись шрамами и сыпью, а на правой уцелели только три пальца. От мизинца остался крючковатый нарост отмерших тканей, изъеденный почти до кости.
Рут Голдман не отличалась особой религиозностью. Большую часть ее взрослой жизни работа отнимала слишком много времени, чтобы она беспокоилась о Хануке или Песахе, - не считая тех случаев, когда Рут приезжала навестить мать. Но сейчас она испытывала что-то вроде мистического озарения, слишком лихорадочного и слишком сложного, чтобы можно было осмыслить все сразу. Рут скорее умерла бы, чем согласилась на такие страдания, и в то же время ей хотелось быть похожей на Кэма, такой же спокойной и сильной.
Кэм вытащил из рюкзака последние запасы воды, немного вяленого мяса и крекеров. Рут казалось, что в желудке плещется кислота, но Кэм все же заставил ее поесть, и стало немного полегче. Затем он вытряхнул из пузырька таблетки мотрина и раздал их по четыре на каждого - незначительная передозировка. А потом они попытались еще поспать, потому что вымотались до предела. Мужчины уступили ей узкую кровать, а для себя расчистили немного места на полу. Однако той ночью Рут уже не удалось уснуть.
* * *
В желтоватых рассветных лучах комната казалась больше, чем вчера. Везде, кроме пола, еще сохранялось какое-то подобие порядка. Плакаты. Игрушечные роботы и книги на полках. Рут старалась не поддаваться эмоциям, но она слишком устала. Все тело болело. Она мысленно оплакала этого безымянного мальчика и все, что он собой воплощал. Но в глубине ее горя затаился холодный и упрямый гнев.
Она была готова двигаться дальше.
И знала, что делает это не зря.
Какой бы тяжелой ни была жизнь в горах, правительство Лидвилла не имело права принимать такие решения. Если они победят, если бросят большую часть выживших умирать над барьером, это будет куда более страшным преступлением, чем сама чума. Этот дом и другие дома, превратившиеся в кладбища, заслуживали новой жизни. Очищения. Те развалины, что не подлежали восстановлению, надо было снести. Те, что были еще пригодны для обитания, заселить заново. Повсюду остались покинутые города - намного больше, чем потребуется еще нескольким поколениям. В Лидвилле об этом забыли. Правительство потеряло связь с остальным миром, запершись в своей горной крепости.
Рут с мрачным упорством заставила себя поесть, хотя желудок все еще сводило, и жестянка холодной, липкой картошки с тушенкой на завтрак положения не улучшила. Кэму, похоже, еда давалась с трудом. Рут хотела как-то подбодрить его, но не знала как. Во рту горчило от запаха бензина. От него болела голова, но зато так меньше чувствовалась вонь из стенного шкафа, который беглецы отвели под сортир.
- Покажи мне еще раз карту, - попросила Рут.
Ньюкам поставил на пол свою банку с консервами и расстегнул карман куртки. Он всегда аккуратно складывал карту и прятал ее, на тот случай, если им придется бежать, но глядя на его длинное лицо с ястребиным носом, Рут подумала, что эта аккуратность - тоже способ контролировать ситуацию. Со светлыми, песочного цвета бровями и щетиной на подбородке Ньюкам казался таким юным, несмотря на муравьиные укусы, грязь и красные следы от очков и маски на лице.
Рут не нравилось его молчание. Ньюкам нетерпеливо тянул за кончик карты, высунувшийся из кармана. Да, все они устали, издергались, и после отлета истребителей уже не раз обсудили все возможные варианты - однако права на ошибку у них не было.
Они планировали добежать до пикапа и как можно скорее вывести его из горячей точки. Прицеп с лодкой уже взяли на буксир, а Ньюкам вырвал провода зажигания, так что завестись было делом двух секунд - просто соединить две проволоки. Даже после четырнадцати месяцев бездействия в аккумуляторе хватило заряда на одно зажигание. А затем двигатель работал больше часа, чтобы подзарядить батарею.
"Мы делаем надежные машины", - сказал тогда Ньюкам с неожиданной мягкостью, положив ладонь на широкий, мощный капот грузовика. Возможно, он просто говорил сам с собой, но Рут думала, что в тот момент Ньюкам ощутил такую же гордость и грусть, как она здесь, в заброшенной детской. Это мысль понравилась ей. Даже несгибаемый спецназовец был не железным.
Ньюкам не сомневался, что грузовик снова заведется. Большой лодочный мотор тоже включился с первой попытки. Вопрос заключался в том, куда они двинутся дальше.
"Стул у стены".
Эта странная фраза все изменила, нарушив расстановку сил в их тройке. Между ними словно вклинились другие люди - и как раз тогда, когда женщина наконец-то привыкла к мысли, что они совершенно одни. Обычно Рут брала верх над Ньюкамом, потому что Кэм неизменно ее поддерживал. Однако сейчас у сержанта появился новый рычаг влияния, и ученой показалось, что Кэм колеблется.
В кодированном сообщении были координаты точки встречи. Несмотря на хаос года чумы, они все еще жили в двадцать первом веке. Канадцы тоже вели наблюдение с неба, а повстанцы контролировали три спутника США. Невозможно было скрыть внезапное увеличение интенсивности радиопередач, особенно в практически опустевшем мире. Активность авиации тоже не прошла незамеченной. Даже если бы канадцы не участвовали в заговоре, обещая укрытие и помощь, они бы все равно поняли, что происходит нечто необычное.
Когда отряд Ньюкама прибыл в Сакраменто, у них в запасе было не меньше восьми сценариев на случай непредвиденных ситуаций. Пять из них включали выход к открытым участкам шоссе, где мог совершить посадку самолет. Рут не сомневалась, что без гражданских солдаты уже давно добрались бы до одной из точек, даже если бы пришлось идти в защитных комбинезонах и с дополнительными кислородными баллонами.
Канадцы планировали подобрать их в назначенных местах, совершив вылазку из Британской Колумбии. Две североамериканские нации сосуществовали в мире и сотрудничестве почти три столетия, но сейчас Канада готова была перебросить через границу значительные силы, выставив четыре полностью укомплектованных авиакрыла против истребителей Лидвилла. Ньюкам хотел выйти на шоссе 65 к северу от Розвилла. Для Рут это было большим искушением. Она так мечтала о безопасности. О горячей пище. Боже, и о душе! Но это означало, что, переплыв озеро, они должны будут двигаться дальше на север по равнине вместо подъема в горы. И тут в душе Рут всплывал более глубокий страх.
- Смотрите.
Ньюкам разложил карту, прижав ее ладонями. Его костяшки были покрыты синяками и шелушились. Затем сержант чуть шевельнул пальцем, переведя его с Ситрес-Хайтс на Розвилл.
- Смотрите, как близко. Мы можем добраться туда за день или два.
- Я просто не уверена, - сказала Рут, почесывая оставшийся на лице след от очков.
Она думала о засаде, которую устроили парашютисты, уничтожившие отряд Ньюкама.
- Они прилетят на одном из этих больших грузовых самолетов?
- Не обязательно. Я бы послал что-то маленькое и быстрое.
Мысль о том, что придется забиться в тесную кабину, вызвала у Рут новый приступ клаустрофобии. Она загнанно оглядела стены комнатушки. Не все члены экипажа МКС выжили в катастрофе при посадке челнока.
- Для того чтобы сбить нас, понадобится всего одна ракета, - сказала Рут. - И Лидвилл сделает все, чтобы другие не получили вакцину. Они уже показали это достаточно ясно.
- Существуют способы защиты от ракет класса воздух-воздух, особенно если самолеты сопровождения никого не подпустят близко, - возразил Ньюкам. - И если мы не сделаем этого, снова придется играть в прятки с вертолетами. До сих пор нам просто везло.
- Но мы сейчас так близко от гор! - Рут умоляюще заглянула в голубые глаза сержанта. - Вся идея состоит в том, чтобы распространить вакцину повсеместно, и тогда никто не сможет присвоить ее или распоряжаться ею.
Рут беспокоило - а вдруг канадское правительство окажется не менее корыстным. В целом, они пострадали даже больше США, и точно так же могли усмотреть в вакцине средство завоевания и доминирования одной нации над другой.
- Не так уж мы и близко, - заметил Ньюкам. - Гляди. Мы сейчас здесь. До Сьерры больше ста пятидесяти километров, а склон становится все круче и круче. Тебе надо понять, что до вершин нам тащиться еще целые недели. И ты даже не знаешь наверняка, есть ли там кто-то живой. Вполне вероятно, мы проблуждаем еще месяц, разыскивая гору, где люди сумели продержаться до сих пор.
"И если они продержались, то могут быть опасны", - подумала Рут, невольно бросив взгляд на Кэма.
Проблема была серьезной. Бог свидетель, некоторые из этих выживших слишком отчаялись, чтобы задуматься о том, кто явился к ним и откуда. Однако вслух Рут этого не сказала. Женщине не хотелось давать Ньюкаму дополнительные аргументы против нее. Рут искренне верила, что большинство выживших будет готово помочь им. Стоило добраться до четырех или пяти групп беженцев, и распространение вакцины уже не остановить - люди разойдутся во всех направлениях, заполняя собой выкошенные чумой области, как волны нового моря.
- Это наш лучший шанс чего-то достичь, - подытожил Ньюкам.
"Я сильней тебя", - поняла Рут, но тут требовалась осторожность.
Нельзя было восстанавливать сержанта против себя.
- Просто мне это не нравится, - сказала она.
Кэм наконец-то вмешался, к вящей радости Рут.
- Я знаю, что сделал бы на месте Лидвилла, - заявил он. - Если нам удастся уйти, для них эта территория все равно бесполезна. Если бы я считал, что канадцы уведут нас из-под носа, то просто сбросил бы сюда ядерную бомбу. Здесь. В Орегоне. В любом месте, где взрыв отрежет нам дорогу. У самолета ведь нет защиты против ядерного взрыва?
- Это безумие, - отмахнулся Ньюкам. - Ведь здесь их собственная земля - территория Соединенных Штатов.
- Нет. Уже нет.
- Они ограничатся обычным оружием, - настойчиво повторил Ньюкам. - Послушайте, в любом случаем мы идем на риск, так давайте поставим на самую сильную карту. Пусть нас прикроют повстанцы и канадские ВВС.
Рут сжала кулак под гипсом. Похоже, в армии ему неплохо прокомпостировали мозг. Ньюкам нуждался в четких ориентирах. Он был бесценным помощником, отличным бойцом и быстро ориентировался в любой ситуации - но все же оставался дисциплинированным солдатом, одним из винтиков армейской машины.
Это могло стать проблемой.
- Ты что, хочешь, чтобы нас здесь бросили? - спросил сержант, кивнув на ее сломанную руку.
Неужели он заметил, как она сжимает кулак?
"Атака техночумы прошлой ночью испугала его, - подумала Рут. - Как и меня".
Но она, по крайней мере, понимала, что шанс еще раз наткнуться на точку с такой высокой концентрацией частиц невелик, особенно когда побережье останется позади.
- Они готовы рискнуть множеством жизней, - продолжал Ньюкам. - Топливом. Самолетами. Мы с самого начала планировали переправить тебя на север, чтобы ты смогла работать в лаборатории, усовершенствовать вакцину и затем распространить ее повсюду.
- И мы все еще можем сделать это, - медленно произнесла Рут. - После того, как поделимся вакциной со здешними беженцами.
И тут Кэм ее удивил.
- Мы можем разделиться, - предложил он.
Рут верно догадалась насчет колебаний Кэма, но так и не поняла, что у него на уме. Ей казалось, он хочет поддержать Ньюкама и улететь в Канаду. Вместо этого Кэм нашел неожиданный выход из тупика. Он готов был бросить ее - и это ранило Рут намного сильней, чем она могла представить. Это ее разозлило.
- Почему бы нам не разделиться? - повторил Кэм. - Я попробую пробраться в горы, а вы отправляйтесь к точке встречи.
Рут ощутила, что ее предали.
4
Беглецы спустили лодку на воду прежде, чем солнце поднялось над горами. Теперь они набрались опыта и прочесали дом за пять минут, раздобыв на кухне ящик бутилированной воды, а в ванной целую охапку марли, клейкой ленты, антисептиков и духов. Затем бегом добрались до грузовика. Ньюкам быстро запустил двигатель, а Кэм с Рут забрались в лодку на прицепе. Внешне все шло отлично, но Кэм заметил, что они ведут себя необычно тихо. Юноша чувствовал, что напугал Рут. Ну и пусть. Она должна понять, что он ей не ручной пес и не обязан всегда и со всем соглашаться. И все же, пока Ньюкам отъезжал от дома, Кэм пытался поймать ее взгляд. Рут старательно игнорировала его. Она скрыла лицо под маской и очками и крепко держалась за скамью, сидя почти боком - мешала больная рука.
Им досталась лодка "Чемпион" семиметровой длины, изящная, как стрела, и почти такая же узкая. От края борта до днища было меньше метра, так что она куда больше подходила для ловли барамунди, чем для пассажирских перевозок. На палубе имелось всего две скамьи. "Чемпион" предназначался для того, чтобы мчать рыбаков от одной хорошей норы до другой, и им это идеально подходило. По прикидкам Кэма, даже вал двигателя уходил в воду всего на полметра или около того, что было жизненно важно здесь, в затопленных развалинах.
Ньюкам вел машину медленней, чем рассчитывал Кэм. Они вновь попали в горячую точку, как только вышли из дома, но эта улица шла вперед практически без уклона. Вода здесь наступала и отступала много раз, оставляя за собой груды мусора и полосы грязи.
- Держитесь! - прокричал сержант.
Колеса захрустели по пенопласту и пластику, увенчанному абажуром от лампы, пустыми жестянками из-под газировки и отсыревшими, вонючими кучами одежды и бумаги. Бесконечными слоями бумаги. Впереди замаячил неглубокий залив внутреннего моря, весь покрытый плавающим мусором, сбившимся в островки между домами по обеим сторонам улицы. Ньюкам собирался завести машину прямо в воду. Им достался здоровенный грузовик. Сержант решил, что они будут прорываться вперед до тех пор, пока не въедут на достаточную глубину для спуска лодки. Он не хотел разворачиваться и двигаться задним ходом из боязни напороться на что-нибудь и застрять.
А затем машина, расшвыривая колесами мусор, вкатилась в воду и подпрыгнула, наткнувшись на что-то крупное. Прицеп накренился, и лодка чуть не свалилась с него. Они уже убрали веревки, привязывающие "Чемпион" к прицепу, чтобы не упустить подходящую волну. Теперь это казалось чудовищной глупостью.
Однако их план сработал. Ньюкам вывернул руль, и грузовик накренился еще больше под захлебывающийся рев мотора. "Чемпион" соскользнул с прицепа и отплыл на полметра. Повсюду вокруг в воде болтались куски обгоревшего дерева.
Ньюкам заглушил двигатель. Выпрыгнув из грузовика, он медленно побрел по болоту, весь в грязи и насквозь промокший. Зато остальные двое остались сухими. Кэм помог сержанту забраться в раскачивающуюся лодку и сказал:
- Классная работа, приятель. Ты все отлично сделал.
- Малость напортачил под конец, - ответил Ньюкам.
И все. Тем не менее, Кэм почувствовал, что у них появился шанс заново наладить отношения. Нельзя позволить Рут окончательно их рассорить. Он готов был начать все сначала. Но не ради Ньюкама. Отвернувшись от сержанта, Кэм оглянулся на Рут и на грязный залив у нее за спиной. В эту секунду ему больше всего хотелось поговорить с женщиной наедине.
Кэму ни к чему были споры. Каждая проведенная здесь минута и без того отнимала слишком много сил.
* * *
Работающий мотор будил странное эхо. Пока они пробирались сквозь остатки жилого квартала, звук отражался от фасадов домов, но проникал в каждую щель, нырял в разбитые окна и распахнутые двери и выныривал обратно.
Ньюкам вел лодку, включив двигатель "меркьюри" в 260 лошадиных сил на самую малую мощность. "Чемпион" не мог двигаться медленней, чем со скоростью восемь километров в час, и легко скользил по инерции. Они и без того слишком часто натыкались на стены там, где здания стояли слишком тесно друг к другу. Один раз лопасти мотора зацепили крышу утонувшего автомобиля, а затем врезались в застекленную дверь, подняв целый фонтан пузырей и осколков. То и дело лодка царапалась бортами о вырванные с корнями кусты, бревна и кучи мусора. Развалины превратились в настоящий лабиринт. Кэм пользовался этим, при малейшей возможности разворачивая лодку к востоку. Порой это было легко. Селевой поток хлынул именно оттуда, опрокидывая заборы, вырывая живые изгороди и оставляя с противоположной, западной, стороны зданий целые завалы из грязи и обломков. С улиц, открывавшихся на восток, все было сметено дочиста.
Надо было проверить, можно ли двигаться вверх по реке, даже если это грозило очередной ссорой. Ньюкам наверняка понял, что делает Кэм, однако никому из них не хотелось идти на запад - поэтому двое мужчин отлично работали в паре. Один раз им пришлось потрудиться, оттаскивая в сторону спутавшийся клубок электрических проводов. Потом Кэм и Ньюкам по очереди высовывались из лодки, чтобы оттолкнуть большой лист алюминия. На самых спокойных участках до сих пор плавали всякие безделушки: игрушечный домик-ферма, туфли, запечатанный пластиковый контейнер, заросший изнутри плесенью.
Повсюду блестело солнце - целые гектары солнечного света на море грязи. Он рябил в лужах разлившихся химикатов. Он сверкал на стекле и металле и горел в каждой царапине на очках Кэма, вызывая головокружение, мороча миражами.
Снова и снова к беглецам липли тончайшие нити. Сотни нитей, сотканные тысячами пауков. Один раз, проплывая через развалины очередного дома, они оказались на расстоянии вытянутой руки от стены, затянутой шелковой паутиной и увешанной белыми гнездами, в которых кишели крошечные коричневые тела. После этого Ньюкам внезапно ускорил ход. Вода не только защищала местных обитателей от муравьев. Она еще и создавала прохладу, благодаря которой чума не добиралась до пауков, возможно, даже в самые жаркие летние месяцы. Кэм снова задумался о постоянно встречающихся на их пути образчиках микроэволюции. Ему казалось, что остатки экосистемы все сильней отдаляются друг от друга, вместо того чтобы образовать некое новое единство. Однако он слишком устал, чтобы размышлять о возможных последствиях.
Вскоре оказалось, что попытки продвинуться на восток - лишь напрасная трата времени. Через сорок минут Ньюкам и Кэм наконец-то рассмотрели в бинокли восточный берег. Все, что они увидели, - это непроходимую гору грязи, расчерченную десятками ручейков. Природа все решила за них. Север.
Часом позже Ньюкам нашел подходящее место, чтобы загнать "Чемпиона" на берег. Они на полном ходу врезались в болото под широкой дорожной развязкой. Здесь можно было надежно спрятать лодку. Ньюкам снял крышку мотора, и Кэм помог остудить двигатель, вылив на него не меньше тридцати канистр воды. Не стоило оставлять на берегу яркое тепловое пятно, выдающее, куда они направляются. Кэм прикинул, что по воде они покрыли почти вдвое большее расстояние, чем прошли бы пешком. Этого они отчасти и добивались - чтобы Рут могла передохнуть. Женщина даже прилегла на какое-то время, опираясь на моток каната на носу лодки и еле переводя дыхание.
Надо было поговорить с Рут и выяснить, чего она от него хочет.