Через полчаса оба взмокли и тяжело дышали, как любовники после бурного секса.
- Не хочу преувеличивать, - сказал наконец мужчина, - но у меня такое чувство, будто мои мышцы заменили на новые, как запчасти в автомобиле.
- Сегодня ночью боль еще может вернуться. Как реакция на терапию. Но беспокоиться не стоит, к утру все должно пройти.
Если, конечно, в твоей жизни настанет какое-то утро, добавила она про себя.
Мужчина сел на коврике, скрестил ноги и несколько раз глубоко вздохнул, проверяя ощущения в теле.
- У тебя действительно особый дар, - сказал он с закрытыми глазами.
Вытирая лицо полотенцем, Аомамэ ответила:
- То, что я практикую, ни к дарам, ни к талантам отношения не имеет. Устройство и функции мышц и суставов я изучала в институте. Это элементарные истины, которые я использую на практике. Конечно, за несколько лет приобрела какие-то навыки, разработала свою систему. Но для меня истина - то, что можно увидеть глазами, постичь логикой и подтвердить реальными фактами, вот и все. Хотя, конечно, без боли дело не обходится.
Мужчина открыл глаза и с интересом взглянул на Аомамэ.
- Это ты так считаешь, - сказал он.
- В смысле? - не поняла она.
- Что Истину можно увидеть глазами и подтвердить реальными фактами.
Аомамэ чуть заметно скривила губы.
- Я говорю не о глобальной Истине, а лишь о той, с которой сталкиваюсь за работой. Будь все точно так же с глобальной Истиной, людям было бы гораздо проще жить на свете.
- Да ничего подобного, - усмехнулся мужчина.
- Это почему?
- Большинству людей на свете не нужна истина, которую можно подтвердить. Настоящая истина почти всегда связана с болью, как ты сама и сказала. А людям, за редким исключением, не хочется испытывать боль. Они хотят лишь уютной душевной истории, которая дала бы им почувствовать, будто их жизнь наполнена хоть каким-нибудь смыслом. Вот почему до сих пор процветают религии.
Разминая шею, он несколько раз покрутил головой и продолжил:
- Если история А убедит людей в том, что их жизнь наполнена глубоким смыслом, они назовут ее истиной. А если история Б покажет их жалкими пигмеями, они сочтут ее ложью. Все очень просто. И тех, кто попробует утверждать, что история Б и есть настоящая истина, всегда будут ненавидеть, тайно убивать, а то и организовывать против них совершенно реальные войны. Людям нет никакого дела до фактов, логики и доказательств. Им не хочется признавать, что они жалкие пигмеи. Лишь яростно отрицая этот печальный факт, они еще остаются в здравом уме.
- Но человеческое тело - действительно жалкий и бессильный кусок мяса. Или для вас это не очевидно?
- Ты совершенно права, - кивнул мужчина. - Чье-то сильнее, чье-то слабее, но в принципе все наши тела - жалкие и немощные куски мяса. Как бы кто ни старался, его оболочка рано или поздно разрушится и исчезнет. Этот факт отрицать бессмысленно. Но как насчет силы духа?
- О духе я, по возможности, стараюсь не думать.
- Почему?
- Не испытываю особой нужды.
- Не испытываешь нужды размышлять о собственном духе? Но ведь задумываться о духе, вне зависимости от результата, - неотъемлемая часть работы нашего мозга, разве не так?
- У меня есть любовь, - отрезала Аомамэ.
И тут же прикусила язык. Да что с тобой происходит? - одернула она себя. Приходишь к человеку, которого хочешь убить, и рассуждаешь с ним о любви?
По его лицу пробежала слабая тень улыбки. Так по озерной глади пробегает намек на волну от слабого дуновения ветерка. Очень естественный намек. Мирный и дружелюбный.
- Была бы любовь, остальное - не важно? - уточнил он.
- Именно так.
- Говоря о любви, ты имеешь в виду конкретного человека?
- Да, - кивнула Аомамэ. - Одного конкретного мужчину.
- Что я вижу? - негромко спросил он. - В жалком и бессильном куске мяса - такая неприкрытая и отчаянная любовь? - И, помолчав, добавил: - Тогда, похоже, никакая религия тебе действительно не нужна.
- Наверное, не нужна.
- И знаешь почему? Сам твой способ жизни становится отдельной религией.
- Но вы же сами сказали, что религия - это история, которая своей красотой привлекает людей сильнее, чем истина. Как же насчет секты, которую вы возглавляете?
- А я вовсе не считаю, что веду какую-то религиозную деятельность, - ответил мужчина. - Я просто слушаю некий Голос и передаю людям услышанное. Голос этот слышен только мне и больше никому. Сам этот Голос совершенно реален. Но то, что он мне сообщает, абсолютной истиной не является. Никакими фактами доказать истинность его Послания невозможно. Я же просто стараюсь превратить в реальность то благо, о котором он говорит.
Аомамэ закусила губу, отложила полотенце. И что же это за благо, хотела она спросить, но сдержалась. Слишком долгий разговор. В ближайшее время есть чем заняться и помимо всей этой болтовни.
- Вы не могли бы снова лечь лицом вниз? - попросила Аомамэ. - Напоследок займемся шеей.
Мужчина послушно перевернулся на коврике для йоги, и его толстая шея оказалась прямо у нее под руками.
- И все-таки у тебя есть то, что называется magic touch, - сказал он.
- Мэджик тач?
- Особая сила в пальцах. Способность находить на человеческом теле жизненно важные точки. Чудесный дар, которому не научиться и которым обладают очень немногие. У меня тоже свой дар, хотя и в другой сфере деятельности. Каждому из нас даровано какое-то благо, за которое приходится платить свою цену.
- Никогда так не считала, - сказала Аомамэ. - Я просто училась, тренировалась и обобщала собственные навыки, вот и все. Ничего мне никто не дарил.
- Я вовсе не собираюсь с тобой дискутировать. Но лучше запомни на будущее. Боги даруют - и боги отнимают. Даже если ты не понимаешь своего дара, они помнят о нем. Боги ничего не забывают. И то, что ими тебе дано, следует использовать очень бережно.
Аомамэ посмотрела на свои пальцы. Затем положила их на шею мужчины. И сосредоточила в их кончиках всю свою волю. Боги даруют - и боги отнимают.
- Осталось совсем немного, - сухо объявила она. - Финальный аккорд.
Где-то вдалеке прокатился гром. Аомамэ подняла голову и посмотрела в окно. Но увидела только черное небо. Через несколько секунд прогремело еще раз, В такой тишине послышаться ей не могло.
- Сейчас пойдет дождь, - объявил мужчина бесцветным тоном.
Аомамэ положила пальцы на его шею и стала искать ту самую точку. Нужно было сосредоточиться. Она закрыла глаза, перестала дышать и вслушалась в ток его крови. Кончики ее пальцев, считывая тепло и вибрацию кожи, подбирались к заветной точке все ближе. У одних людей она отыскивалась легко, у других - с трудом. Очевидно, Лидер был второго типа. С ним это напоминало поиски монеты в абсолютно темной комнате, где к тому же нельзя шуметь. И все же Аомамэ нашла, что искала. Благодаря особому дару, которым ее наделили боги. И чтобы запомнить, слегка надавила указательным пальцем - будто сделала пометку на карте.
- Пожалуйста, лежите так и не двигайтесь, - абсолютно спокойно сказала она. И, дотянувшись до сумки, вынула оттуда футляр с инструментом. - Осталось одно проблемное место - на шее, сейчас я им и займусь. Но одной лишь силы моих пальцев здесь недостаточно. Требуется точечное иглоукалывание. Единственный укол крошечной иглой существенно облегчит ваши страдания. Место очень деликатное, но я эту манипуляцию выполняла уже не раз, и всегда успешно. Не возражаете?
Мужчина глубоко вздохнул:
- Полагаюсь на тебя. Готов на что угодно, лишь бы эти муки прекратились.
Аомамэ извлекла инструмент из футляра, сняла пробку с иглы. Вновь проверила указательным пальцем искомую точку. Все верно, здесь. Она приставила кончик иглы куда требовалось и перевела дух. Дальше остается только ударить по инструменту правой ладонью, как молотком. Сверхтонкое жало вопьется Лидеру в мозг - и все будет кончено.
Однако что-то удерживало ее. Аомамэ словно окаменела с занесенной рукой, не в силах пошевелиться. Сейчас, повторяла она про себя. Один удар - и мерзавец переправится туда, куда ему и дорога. Я же выйду отсюда с каменной физиономией, а затем поменяю лицо, возьму другое имя и превращусь в нового человека. Все это я могу. Без страха и душевных терзаний. Этот подонок регулярно совершал слишком жуткие преступления, чтобы оставлять ему право на жизнь. Но ее руку будто сковала некая сила. А точнее - неразборчивое, но очень назойливое сомнение.
Все идет слишком гладко, - твердил ее внутренний голос.
Никакого подтверждения этому не было. Она просто чувствовала нутром: здесь какой-то подвох. Лицо Аомамэ перекосилось так, словно тысячи противоречий раздирали ее изнутри.
- Ну что там? - подал голос мужчина. - Я жду. Возьми свой финальный аккорд.
И тут Аомамэ осенило. Этот человек знает, что я собираюсь с ним сделать, - пронеслось у нее в голове.
- Колебаться нет смысла, - спокойно добавил он. - Пусть будет так. То, что ты собираешься сделать, нужно и мне самому.
Гром снаружи не умолкал, хотя молний не было. Только гулкие раскаты - да долгое эхо, как от залпов артиллерийских орудий за несколько километров отсюда.
- Лучшей терапии для меня не придумать, - продолжал он. - Мышцы с суставами ты мне размяла великолепно. Руки у тебя золотые. Но, как ты и сказала, это лишь временная помощь, а не исцеление. Сейчас с моей болезнью можно справиться лишь одним способом - оборвав мою жизнь. Спуститься в подвал, дернуть главный рубильник и обесточить все здание сразу. Разве не так ты собиралась мне помочь?
Аомамэ застыла над ним как каменная: в левой руке инструмент, приставленный к шее мужчины, правая занесена для удара. Вот уж действительно: ни вперед, ни назад.
- Если бы я хотел остановить тебя, не было бы ничего проще, - добавил мужчина. - А ну-ка, попробуй опустить правую руку.
Аомамэ попыталась, как было велено, опустить правую руку. Но странное дело: та осталась висеть в воздухе, даже не дрогнув, словно ее заморозили.
- Не то чтобы мне этого хотелось, но такой силой я обладаю, - пояснил мужчина. - А с рукой уже можешь делать, что хочешь, мне все равно. Как и с моей жизнью, разумеется.
Аомамэ убедилась, что может снова двигать рукой. Сжала пальцы в кулак, потом разжала. Ее собственная рука, ничего чужеродного. Если это гипноз, то просто фантастической силы.
- Да, они наделили меня этой способностью, как и многими другими. Но взамен очень много чего потребовали. Постепенно их требования стали частью меня самого. Жестокие, страшные требования, не выполнить которых я, к сожаленью, не мог.
- Они? - повторила Аомамэ. - Вы хотите сказать- LittlePeople?
- Ты слышала о них - это уже хорошо. Разговор быстрее закончится.
- Я знаю только, что их так зовут. Но кто они - понятия не имею.
- Кто такие LittlePeople, на этом свете, наверно, не знает никто, - пояснил мужчина. - Известно лишь, что они существуют. Ты не читала "Золотую ветвь" Джеймса Фрейзера?
- Нет.
- Любопытная книга, много чего объясняет. Был в Истории такой период, очень давно. Сразу несколькими землями правил царь. По истечении срока правления его полагалось казнить. Каждый царь правил то ли десять, то ли двенадцать лет, а когда срок заканчивался, его убивали. Во-первых, так было нужно для предотвращения мятежей, а во-вторых, на подобную смерть соглашались и сами цари. Казни эти были особо жестокими и кровавыми, поскольку такая смерть почиталась как геройство. Зачем народу постоянно убивать своих царей? А все дело в том, что в те времена царем назначали Того, Кто Слышит Голос. Он выступал представителем людей в сообщении между их миром и нашим. И его своевременная казнь являлась залогом безопасности для всего огромного государства. Благодаря периодической смене Тех, Кто Слышит Голос, поддерживался баланс между волей земных людей и силой, которую являли собой LittlePeople. Ведь для древних править страной и слышать Голос Бога означало одно и то же. Конечно, со временем такую систему упразднили, царей перестали убивать, а власть их стала мирской и наследственной. Так люди перестали слушать Голос.
Разминая в воздухе пальцы ожившей руки, Аомамэ невольно задумалась над рассказом.
- До сих пор их звали разными именами, но чаще всего не называли никак. Они просто были, и все. Термин Little People - просто для удобства. Моя дочь в раннем детстве называла их "человечками". Она-то их и привела. А уже я потом заменил это на LittlePeople, так сподручнее.
- И вы что же, стали царем?
Не открывая рта, мужчина с шумом набрал полную грудь воздуха, на какое-то время застыл, потом медленно выдохнул.
- Не царем. Тем, Кто Слушает Голос.
- И теперь хотите, чтобы вас зверски убили?
- В зверствах сегодня смысла нет. За окном тысяча девятьсот восемьдесят четвертый год, вокруг нас - огромный мегаполис. Забрызгивать стены кровью? Зачем? Достаточно просто взять мою жизнь.
Аомамэ покачала головой и расслабилась. Смертоносная игла по-прежнему целилась в заветную точку на шее мужчины, но сам настрой его убивать пропал и не хотел возвращаться.
- Вы изнасиловали множество малолетних девочек. Некоторым из них не было и десяти.
- Да, - ответил мужчина. - Исходя из банальной бытовой логики, обвинить меня в этом можно, и возразить будет нечего. По обычным мирским законам я уголовный преступник. Я действительно спаривался с девочками до того, как у них начинались первые месячные. Хотя и занимался этим не по собственной воле.
Аомамэ перевела дух. Может, взять себя в руки и разом покончить с сомнениями? Непонятно. Лицо ее перекосилось, а правая рука словно забыла, к чему приготовилась левая.
- Я действительно хочу, чтобы ты лишила меня жизни, - добавил он. - С какой стороны ни смотри, мне больше не стоит задерживаться на этом свете. Чтобы обеспечить баланс этого мира, меня необходимо убить.
- Что же произойдет, если вас убить?
- LittlePeople потеряют Того, Кто Слышит Голос. Наследников у меня нет.
И тут Аомамэ не выдержала.
- Ну и кто же поверит во всю эту чушь? - язвительно усмехнулась она. - Да вы же просто маньяк, который прикрывает свои мерзости красивыми сказочками да умными разговорами. Никаких LittlePeople с их Гласом Божьим и дарами небесными не существует. Вы обычный шарлатан, выдающий себя за пророка, и не более того!
- Видишь вон там часы? - спросил мужчина, не подымая головы от коврика. - На комоде справа.
Аомамэ посмотрела направо. И различила у самой стены небольшой, в половину человеческого роста комод с вычурной резной отделкой. На комоде стояли массивные мраморные часы. Килограммов в пятнадцать, не меньше.
- Смотри на них внимательно, не отводи глаза.
Как было велено, она уставилась на эти часы. И вдруг ощутила пальцами, как тело мужчины напрягается в нечеловеческом усилии. Словно поддаваясь этому усилию, часы стали медленно приподниматься над крышкой комода. Воспарив сантиметров на пять, они зависли в воздухе, чуть подрагивая, на несколько долгих секунд. Затем тело мужчины обмякло - и часы с треском рухнули обратно на комод. Так, будто случайно вспомнили, что у планеты Земля вообще-то есть гравитация.
Минуту, если не две, мужчина восстанавливал силы своим необычным дыханием.
- Даже такие пустяки забирают очень много энергии, - пояснил он, шумно выдохнув в очередной раз. - Буквально отнимают последние силы жизни. Зато, надеюсь, теперь ты не считаешь меня шарлатаном?
Аомамэ ничего не ответила. Мужчина подышал так еще, пока не пришел в себя окончательно. Часы на комоде продолжали отмерять время, как ни в чем не бывало. Разве что стояли теперь немного под другим углом.
Ни слова не говоря, Аомамэ следила за секундной стрелкой, пока та не описала полный круг.
- У вас действительно особый дар, - признала она. В горле у нее пересохло.
- Как видишь.
- Кажется, у Достоевского в "Братьях Карамазовых" есть разговор Дьявола и Христа, - вспомнила Аомамэ. - Христос постится среди камней в пустыне, а тут приходит Дьявол и предлагает: раз уж ты сын Бога, соверши чудо и преврати эти камни в хлеб. Но Христос отказывается это сделать, отвечая, что чудеса - искушения от лукавого.
- Помню, как же. Я тоже читал "Карамазовых". Разумеется, ты права. Дешевая показуха настоящих проблем не решает. Но у нас с тобой так мало времени; как еще мне быстро тебя убедить? Вот ради этого и показал.
Аомамэ промолчала.
- На свете не бывает абсолютного добра, как не бывает абсолютного зла, - продолжил мужчина. - Ни зло, ни добро не являются чем-то застывшим и неизменным. Они постоянно перетекают друг в друга или меняются местами. Уже через миг сотворенное добро может обратиться в зло, как и наоборот. Достоевский в "Карамазовых" как раз и рисует картину мира в подобной взаимосвязи. Самое важное - поддерживать между злом и добром постоянное равновесие. Как только одно перевешивает другое, удержать моральные границы реальности становится очень сложно. Да, именно так: равновесие - благо само по себе. И то, что для его восстановления меня нужно убить, - лишь очередное тому подтверждение.
- Лично я не чувствую, что вас нужно убивать, - отрезала Аомамэ. - Хотя, как вы и догадались, пришла я сюда именно за этим. Ибо прощать сам факт существования таких подонков, как вы, не в моих правилах. Что бы со мной потом ни случилось, больше всего я хотела отправить вас на тот свет. Но больше такого желания не испытываю. Вы страшно мучаетесь при жизни, как я поняла. Вот от этих адских мук и подыхайте собственной смертью. Даровать вам легкую кончину я не собираюсь.
По-прежнему не поворачивая головы, мужчина еле заметно кивнул.
- Если ты меня убьешь, мои головорезы достанут тебя хоть из-под земли, можно даже не сомневаться. Эти свихнутые фанатики не остановятся ни перед чем. С моей смертью секта, конечно, на время потеряет центростремительную силу. Но Система - штука хитрая: если однажды ты построил ее и отладил, она продолжит работать даже после твоей смерти.
Аомамэ слушала, не говоря ни слова. А он продолжал, лежа все так же ничком:
- Подругу твою, конечно, жаль. Каюсь, виноват.
- Какую подругу?
- Ту, что разгуливала с наручниками… Как ее?
По телу Аомамэ вдруг разлилось подозрительное спокойствие. Вся брань из головы улетучилась. В мозгу осталась лишь тяжелая, вязкая тишина.
- Аюми Накано, - сказала она.
- Не повезло бедняжке.
- Это сделали вы? - ледяным тоном уточнила Аомамэ. - Вы убили Аюми?
- Нет-нет. Я не убивал.
- Откуда же вам известно, что это убийство?
- Раскопал наш исследователь, собирая о вас информацию. Кто убил, неизвестно. Знаю только, что твою подругу-полицейскую задушили в каком-то отеле.
Правая рука Аомамэ снова невольно сжалась в кулак.
- Но вы сказали: "Каюсь, виноват"!
- Я виноват лишь в том, что не смог этому помешать. Кто бы ни был ее убийца, не забывай про слабое звено. Любые волки в овечьем стаде первым делом атакуют самого незащищенного.
- Вы хотите сказать, Аюми была моим слабым звеном?
Мужчина не ответил.
Аомамэ зажмурилась.