"Мы верим только в то, что видим" – сказал некто, и был абсолютно прав. Ведь до тех пор, пока я не видел этого пятна, а только предполагал, что рана открылась, мне еще удавалось кое-как держаться. Но стоило моим глазам сообщить моему сознанию, что это аксиома в чистом виде, а не какая-то задрипанная теорема, как оно, сознание, вдруг сделалось расплывчатым. А движения ватными. Оно принялось вопить во всю глотку "Я РАНЕН!!! Спасите!!!", настоятельно требуя медицинской помощи. "Еще только не хватало мне расклеиться. Соберись!" – послал команду, мысленно стараясь перекричать боль. По лицу Лены я прочел, что у меня не очень-то и получилось. Она смотрела с нескрываемым ужасом, напрочь позабыв о себе. Правда, надо отдать ей должное, весьма быстро взяла себя в руки. Быстрее меня может быть.
– Я могу помочь. Я даже пару раз помогала нашему доктору делать перевязки – затараторила, словно боясь, что я ее оборву на полуслове, не дав договорить. – Ты сама то, как, помощница? – я постарался улыбнуться. – Да вроде нормально. Голова только кружится. Но это наверняка от голода. – Ты извини, но харчей у меня нету – улыбка из ободряющей стала виноватой. – Но скоро, очень скоро мы сможем наесться всласть. По моим подсчетам часа через два… – покосился на свое плечо, – ну три – максимум. Подлатаем меня слегка, и в путь. Лады? – Как это подлатаем? – поинтересовалась она настороженно. – Ну, заштопаем маленько – брякнул не подумав. Потому как ее лицо, и так бледное, превратилось в мел. А глаза округлились, увеличившись до размеров сливы. Я даже ошибочно подумал, что она снова потеряет сознание. – Но я не умею – оказалось, что она просто все восприняла на свой счет. – Ты не поняла – затарахтел на сей раз я. – Я все сделаю сам. – А я перевяжу – ее щеки немножечко порозовели.
Всю процедуру мы проделали молча. Довольно таки слаженно и быстро. Лена, позабыв о своих страхах, даже помогла мне затянуть узел. А потом сделала перевязку.
Почему я сразу же не спросил та ли она пленница? Что это меняло. В конечном счете, мне уже было все равно. Я был готов к любому результату. А вот мое подсознание молило судьбу, чтоб это была не она. Ведь тогда у меня был, какой никакой шанс. Остаться с ней навсегда. В ином же случае мне вряд ли что-то светило. Вспомнил гневные глаза начальника Ганзы. И его нежелание видеть меня, ни под каким соусом. Заметив, что Лена отвернулась, осматривая свою истрепанную одежду, с нескрываемым наслаждением прошелся по ней сверху донизу. Тяжело вздохнул. Она же даже имени моего не помнит.
Как бы в ответ на мои мысли, девушка вдруг резко развернулась, радостно улыбаясь. – А я тебя вспомнила – воскликнула она. – Это тебя охранники из станции под руки выводили. Ты еще тогда так смешно чуть не грохнулся. – Ха-ха – я дернулся, и боль в плече тут же отобразилась на моей физиономии искривленным ртом и выпученными глазами. – Ладно, успокойся. Я пошутила – забеспокоилась Лена, протягивая руки, видать, чтоб поддержать меня. "Как тогда" – обида накатила могучей волной. Я же на Проспекте Мира, воспринял ее улыбку, как проявление симпатии. А это, оказывается, была всего лишь издевка. Вскочил на ноги, задев при этом, потолок головой. Аж искры из глаз посыпались. Не подал виду. – Нам надо идти дальше – процедил сквозь зубы. – Надо – так надо – она сдвинула плечами и поднялась следом.
***
Теплого приема не случилось. Ну, не грела станция – и все тут. И люди вроде были те же. И улыбались так же. Вот только как-то неестественно. Их улыбки походили на те, которые некогда выдавливали из себя расторопные менеджеры. Во все тридцать два, но абсолютно не вызывающие желания улыбнуться в ответ. Потому как, присмотревшись, вы понимали, что все это делается лишь для того, чтобы вытащить из вашего кармана побольше денег. Всучив вам при этом всякую никому ненужную дребень.
Вот и сейчас, чем больше я вытаскивал из рюкзака патронов, тем просветленнее становились лица вокруг. Уже через полчаса такого вот общения, мне до того сделалось противно, что захотелось немедля покинуть эту насквозь прогнившую станцию. И это желание все росло.
Нет, к подобным, мягко говоря, человеческим слабостям я привык. Но, понимаете, такого я ожидал, скажем, от Китай города, или той же Ганзы. А тут. "И как это я раньше все этого не замечал" – назойливо вертелось в голове. – "Или за последнее время мое мировоззрение столь кардинально сбилось с привычного курса, что я стал замечать то, на что раньше попросту закрывал глаза?". А еще мне почему-то было стыдно перед Леной. Так, словно, я ей чего-то наобещал, а теперь взял – и не выполнил. Просто так. "То тебе обидно, то стыдно" – постарался привести себя в надлежащую, по моему разумению, норму. – "Совсем мозгами поехал! Меня вон, по всему Метро ищут. Не сегодня, так завтра запросто грохнуть могут, а мне стыдно" – я твердо решил завязать с соплями, и посмотрел на Лену, которая уминала за обе щеки похлебку. Довольная и умиротворенная. Понял, что ей совершенно наплевать на то, что творится на станции. И еще, что все те чувства, испытанные мною до сих пор, совершенно естественны. И никоим образом не унижают моего достоинства. Потому что я уже взял на себя ответственность за эту девушку. А я привык все делать основательно. Целиком и полностью отдаваясь всему, чем бы ни занимался.
На каждой станции завсегда имеется человечек, который по части купи-продай, или достану все что угодно, является неким специалистом, доведшим сие занятие до совершенства. Теплый стан была не исключением. Если вы обращались к Кузьмичу, то могли быть уверенным на сто двадцать процентов, что получите требуемое. В пределах разумного, конечно же. Хотя, иногда мне казалось, что этот доморощенный нувориш мог бы расстараться и на такое, о чем и мечтать то было страшно. Но решил не искушать ни судьбу, ни себя лично, затребовав у него всего лишь комплект химзащиты и противогаз, с запасными фильтрами. Свой, кстати, я с собой не таскал, припрятав в тоннельчике.
– Сам наверх пойдешь? – естественно поинтересовался он, косясь на Лену. Девушка тем временем ходила взад-вперед по палатке, превращенной в некое подобие торговой лавки, с интересом разглядывая все подряд. Она уже успела принять душ, и переодеться в новехонький комбинезон, серого цвета. И если б не синяки под глазами, и слегка изможденный вид, выглядела как тогда. На Проспекте Мира. То есть отпадно.
За неимением витрины, товар у Кузьмича лежал на полу, занимая собой все пространство у стен. Правда, прилавок здесь все же имелся. Стол, накрытый сверху, листом железа, прибитому к столешне здоровенными гвоздями, окончания которых пролезли насквозь, угрожающе торча во все стороны. Захоти кто-то пролезть под этой конструкцией, парочка из них обязательно бы оставила на незадачливом посетителе весьма внушительные порезы. – А тебе какое дело? – разочаровавшись во всех жителях станции я в раз перестал с ними церемониться. Если все за деньги, то и отношение я стал проявлять соответствующее. Сухо-деловое. – Да, собственно… – его глазенки забегали в разные стороны, а на одутловатом лице проявилась плотоядная ухмылка. Он перегнулся через стол, и прошептал – Может ее, мне тогда оставишь. Тут много желающих… – он не договорил. Я сграбастал мерзавца за грудки, и одним резким ударом запечатал его поганый рот. Он отлетел, разбросав по дороге часть товара, и грохнулся на пол. Мое и так уже отвратное настроение достигло отметки "Ежели не врежу еще раз – взорвусь от злости".
Лена, отвлекшись от своего занятия, с интересом развернулась в нашу сторону. Да-да. Именно с интересом. Не завизжала, как сделало бы большинство представительниц женского пола, не бросилась к выходу, а просто развернулась, молча наблюдая, чем все это кончится. И вы знаете, мне чертовски понравилась такая реакция. Я и злиться то перестал от этого. А не потому, что перемахнув через стол, еще раз приложился, съездив поганцу по морде. "Слезы в тоннеле, пошли ей на пользу" – понял, что ошибся, приняв ее за плаксу. – "Вылила, положенное, и стала совсем другим человеком".
А вот Кузьмич, чисто по-бабьи, заскулил, прикрывшись руками. И на его бесстыжие гляделки набежали слезы. Противно, право слово. – Костюмчик давай – пришла моя очередь улыбаться. Вот только моя физиономия была далека от радушия. – И на будущее, перед тем как что-то вякать, вначале хорошенько подумай. Понял? – он быстро-быстро закивал головой, уставившись на меня, как кролик смотрит на удава.
Цену Кузьмич тоже назвал совершенно приемлемую. Скажу по секрету, я готов был дать гораздо больше. От испугу у него наверняка калькулятор сбился. Быстро отсчитав требуемое, мы покинули палатку.
Я был уверен, что Кузьмич мне не простит сегодняшнего инцидента, и ожидал от него какой угодно подлости. Поэтому решил не затягивать с уходом, наевшись местного гостеприимства, по самое не хочу.
***
Моя интуиция меня опять не подвела. Мы как раз выходили от местного эскулапа.
Он осмотрел Лену и сказал что, если не считать нервного истощения и недоедания, то все в порядке. – А твое плечо? – Лена недоуменно посмотрела на меня, когда я уже стоял на пороге. – У нас нет времени – отрезал я, а необъяснимое чувство тревоги, неприятным холодком прошлось по моей спине. – Но… – она хотела возразить, но я, не дослушав, выскочил из палатки. Кузьмич с начальником станции и парочкой охранников, шествовали по перрону. Глаз торгаша уже заплыл и выглядел он не ахти. Что-то доказывал, почти повиснув на плече начальника. Тот брезгливо, время от времени, скидывал с себя бедолагу, но Кузьмич, увлекшись, не замечал этого. Опять нависал всем своим телом на толстеньком начальнике, стараясь буквально в ухо донести до него то, что хотел. Увидев меня, он вдруг резко остановился. Начальник, не почувствовав уже привычной ноши, удивленно обернулся. И тут Кузьмич, указав пальцем в мою сторону, как заорет. – Вот он! Его Ганза повсюду ищет! – и мне стало понятно, что гад, в своем вояже на Ганзу, видел мое фото и решил отомстить. – Бежим! – закричал я Лене, выглянувшей из палатки, чтоб полюбопытствовать, а почему это я лечиться не хочу. Слава Богу, долго ее упрашивать не пришлось, и мы рванули по направлению к выходу.
Был час дня, и на самой станции сновало туда-сюда достаточно много народу. Для того, чтобы мы смогли на какое-то время затеряться, пробираясь в нужном направлении. Позади, слышались крики и ругань, но суматоха нам была только на пользу.
Показался выход. Охранников было двое. И им надо было заплатить. Я уже не говорю о том, что они завсегда осматривали всех, кто покидал или же входил на станцию. На это у нас времени не было. "Блин, че я так и не спросил ее – дочь ли она начальника Ганзы. Но, даже если это она, одно дело, если я сам доставлю ее папочке, а совсем другое, если это сделают под конвоем. Даже поторговаться не смогу. И еще неизвестно, доставят ли" – вспомнил лицо Кузьмича, и подумал, что меня могут и здесь прикончить. – "Уж он постарается. А еще и бандиты рядышком" – выхода не было. Я поднял автомат и дал длинную очередь, целясь все же по ногам. Ничего не подозревающие мужики, рухнули, как подкошенные. К крикам сзади добавились вопли и ругань впереди. Про себя я успел отметить, что Лена, державшаяся рядом, никак не обозначила себя. В смысле даже не пикнула. Мне очень захотелось взглянуть на выражение ее лица, но останавливаться себе дороже станет.
Дальше – больше. Один из охранников, не смотря на рану в ноге, предпринял попытку, достать автомат, который лежал рядом. Лена подскочила, и носком ботинка прижала руку бедняги к полу. Сама подняла оружие, и, как ни в чем не бывало, понеслась дальше. "Во дает" – смесь восхищения граничила с ноткой настороженности. То есть, если она способна на такое, то чего можно ожидать от нее впоследствии.
Глава 25. Не верь тому, что кажется. (продолжение)
До лаза оставалось совсем немного, и я лихорадочно соображал, что делать дальше. Топот ног позади, эхом разносившийся по тоннелю, постоянно возвещал о том, что преследователи явно не собираются прекращать погоню. Не стреляют, расстояние и мрак, скрывавший нас от них, служили вместо некоего щита, и то хорошо.
Лена, не выпуская Абакан из рук, уверенно держалась рядом. "А из нас неплохая команда, получается" – еще успел подумать я, как внезапно, откуда-то спереди донесся подозрительный шум. И страшнее всего было то, что отвлекшись на то, что отворилось позади, мы услышали его лишь, так сказать, уткнувшись носами.
Я, слегка сбавив скорость, поднял автомат, приготовившись стрелять. Ведь друзей с той стороны не ожидалось. Либо бандиты в гости пожаловали, либо кто-то из местных домой возвращается. А значит разговоры вести нам с ними не с руки. Подоспеет погоня, и понятно, на чью сторону встанет этот кто-то.
– Ты автоматик то опусти – раздалось из темноты. Голос говорившего был на удивление спокойным. Но в нем чувствовалась некая скрытая угроза, или сила убеждения. Нечто, на что возражать совсем не хотелось. А еще мне послышалось что-то до боли знакомое. Сквозь панику я даже попробовал соскользнуть в прошлое, ухватиться за ниточку воспоминания, и таки выудить искомое. Не успел. – Опять не узнал – незнакомец опередил меня. А его тон заделался насмешливо ироничным. – Не шибко-то мозги работают, когда позади погоня – я окончательно остановился, а мой палец замер на спусковом крючке. Мой горький опыт уже успел наглядно объяснить мне, что никаких друзей в метро у меня нет. Моментально вспомнился Аршин, и я стиснул зубы от злости. – Почему-то я не удивлен – голос будто продолжал насмехаться. А звук приближающейся погони его нисколько не пугал. – Ладно, харе голову ломать – зажегся фонарик, ткнув своим лучом сначала в потолок, а потом, сделав небольшой оборот, в лицо незнакомца. – Оберон – выдохнул я. – Свои – тут же, услышав шевеление сбоку Лены, правой рукой опустил дуло ее автомата. Она-то решила воспользоваться моментом и пальнуть в нахала разок другой. – А кто же еще мог прознать о лазе – свет фонаря в его руке дрогнул и ушел куда-то в сторону. А уже за миг он высветил решеточку, к которой мы, собственно, и бежали. – Понятно – понимающе сказал я, хотя на самом деле ничегошеньки не понимал. Причем давно уже. Просто время, в особе приближающихся недоброжелателей, поджимало. Вот я и решил ускорить, так сказать, процесс.
И вовремя. Оберон едва успел усадить решетку на место, даже привинчивать не стал, как вначале яркий свет, а затем и топот многих ног, поравнялись с тем местом, где еще пару минут назад стояли мы.
– Я тут костюмчик ничейный надыбал – прошептал Оберон, когда шаги стихли, отдаляясь. – Теперь понимаю, что не такой уж он и ничейный – гоготнул. – Ежели хочешь, так я его тебе подарю – на радостях выпалил я. – Но потом – тут же спешно добавил. – После того как выберемся отсюда. – Да ладно – я как раз зажег свой фонарь и увидел, что Оберон улыбается. – Разве между друзьями могут быть какие-то счеты – он уже в который раз пристыдил меня. Правда, я его в друзья так и не зачислил. Отсюда и отношение. А вот он, судя по всему, после той распитой в тоннеле бутылки, всерьез считает, что дружба наша крепка и нерушима. Ну что же, не будем его в этом разочаровывать. Может оно и к лучшему. "Пока что точно да. А потом посмотрим" – подытожил я и тоже постарался улыбнуться. Наверняка, будь здесь света побольше, моя гримаса, была бы воспринята Обероном, как нечто весьма неприятное, и может быть даже настораживающее. А так ничего. Прокатило. Потому что он благодушно похлопал меня по плечу, и я тут же застонал от боли. Ведь, исходя из моего закона великого западло, описанного ранее, ему под руку попало то, раненное.
***
– Ты как здесь оказался? – поинтересовался я. Мы, отмахав парочку километров, устроились передохнуть. В рюкзаке у Оберона нашлись кое-какие припасы, и он радушно поделился с нами. Жестяная банка каши с тушенкой была пущена им по кругу, и каждый по очереди прикладывался к сему экзотичному, по нашим-то временам, блюду. Лена блаженно вытянула ноги и, прикрыв глаза, поспешно, побольше нашего, наворачивала ложку за ложкой. Словно и не было недавнего волнения. На приветствие диггера, которому я не преминул ее представить, лишь вяло, и весьма, кстати, насторожено, кивнула. – К Кужьмичу шел – его рот был набит до отказа, и он еле сумел выдавить из себя эту информацию. – Я к этому гаду больше ни ногой! – я с силой стукнул ручкой ложки по полу, и пыльный бетон отозвался противным скрежетом. – А чего так? – Оберон округлил глаза. – Так это он за мной и гнался. Сказал начальнику, что меня… – я чуть было не рассказал Оберону про то, что меня ищут по всей Ганзе. Но осекся, вовремя прикусив язык. Мало ли, может он тоже захочет получить за меня вознаграждение. – Короче, заложил меня по полной – выкрутился я. – Видел я твою фотокарточку – сказал он, пристально всматриваясь мне в глаза. И моя рука как бы непроизвольно потянулась за автоматом. Оберон заметил этот мой жест и криво усмехнулся. – Да, Обходчик, ты здесь совсем одичал. И отупел к тому же – сам он и не думал притрагиваться к оружию, которое прислонил к стене рядом с собой. Лена даже перестала жевать, недоуменно переводя взгляд от одного к другому. – Захоти я тебя сдать, ты б уже давно валялся спеленатый, аки младенец. – Так уж и валялся – у меня взыграло задетое самолюбие. – Да ты сам мне в руки прямо в руки шел. Мне только и оставалось, что хорошенько наподдать тебе, по твоей туповатой башке – он специально сделал ударение на слове "туповатой". Видать мое недоверие задело его не меньше. – А меня, как я понимаю, ты в расчет не берешь – Лена отложила наконец-то ложку, и гневно уставилась на Оберона. Ее ноздри хищно раздувались, а глаза наоборот, опасно сузились до той, критической отметки, когда в них уже ничего прочесть нельзя. Но неизвестность как раз наибольше и пугает. – Упаси Бог – Оберон поднял обе руки вверх, а его лицо немного смягчилось. – Да если б я сразу увидел, что у него – небрежно кивнул головой в мою сторону – такой напарник… вернее напарница – в голосе проскользнули заигрывающие нотки. – Я бы непременно сразу сдался. – Шут – выпалила она, сразу напомнив мне ту, встреченную мною на Проспекте Мира, девушку. – И пижон – добавила после секундной паузы. Оберон моментально сник, словно из него, как из надувного шара, в раз выпустили весь воздух. – И тут облом – выдавил из себя, и снова взялся за банку. Но, оказывается, пока я с ним спорил, Лена успела полностью, до зеркально блеска, оприходовать ее содержимое. Его лицо при этом приняло такое выражение, что я не удержался и громко захохотал. Вторя мне, засмеялась и Лена. А потом и сам Оберон, отбросив пустую тару, зашелся в громком гоготе.