- Не дело это, князь, - донеслись выкрики со стороны ремесленников. Всю жизнь вам налоги плати, потом вместо вас воюй, потом опять плати?! А вы только жиреть на наших горбах будете? Сами в поле выходите! Не будет нашего слова землекопов вам давать!
Князь опять вопросительно покосился на Посланника. От трусов пользы все равно не будет, - тихо прокомментировал Найл, - а добровольцев в твоем городе не видать.
- Личное дворянство каждому, кто пойдет в поход, - негромко ответил князь.
Горожане притихли, навострив уши.
- Личное дворянство каждому, кто пойдет в поход, - повторил князь. Я выведу в поле ровно столько копейщиков, сколько выйдет туда ремесленников, и каждый получит своего личного телохранителя.
- Нет, не дело говоришь, князь, - опять заныли купцы. Обычай стар, но мудр. Мы платим тебе налог и отступ, ты учишь воинов и защищаешь стены. Так всегда было, так и быть должно. Пришло вам время свой хлеб за десять мирных лет отрабатывать…
- И что за личное дворянство? - тихо поинтересовался у соседа Найл.
- Простолюдин платит налог деньгами, а дворянин кровью, - тихо ответил князь. Личное дворянство позволяет смерду стать рыцарем и своим мечом заслужить право на потомственное дворянство для всех своих потомков. Если, конечно, при своем стремлении к подвигу он в живых останется. Но ведь в молодости каждый мнит себя храбрецом и бессмертным. Теперь самое главное - чтобы совет разрешил всем добровольцам в ополчение вступать.
- А могут запретить?
- Могут. Торговым людям дворянство ни к чему, им и так хорошо. А вот простолюдину такой шанс не часто выпадает. Этим старикам он не нужен, но ведь почти у каждого сыновья… Если ремесленники за ополчение проголосуют, то против нашего и их мнения купцы отступят. Они на этом все равно ни монетки не потеряют.
- Понятно, - Найл по привычке попытался откинуться на спинку кресла и едва не упал со скамьи.
Препирательства по поводу ополчения продолжались еще около получаса, но, как показалось Найлу, их смысл сводился к тому, чтобы выторговать у князя еще какие-нибудь поблажки. Однако правитель стоял неколебимо, и горожане отступили.
- Что же, дети мои, - все священники выступили вперед, и Посланник так и не понял кто из них произнес эти слова. Отцы церкви встали кругом, спиной к пню, и призвали: - Помолимся Семнадцати Богам, предкам и учителям нашим, дабы сделали они наши души и помыслы чистыми, чтобы придали они нам мудрости и помогли принять правильное решение.
Члены городского совета опустились на колени, сложив ладони перед грудью, и опустив головы, едва не уткнувшись ими в бревна.
На протяжении примерно десяти минут они напряженно раздумывали под заунывные молитвы священников.
- А теперь, дети мои, пусть те, кто считает возможным созвать ополчение под знамена правителя Южных песков и Серебряного озера, встанут, дабы все увидели их лица. Услышав призыв, поднялись все рыцари, большинство ремесленников и почти половина торговых людей.
- По решению городского совета, князь, вы можете разослать по цехам своих герольдов и объявить о созыве ополчения! - подвел итог священник.
Проголосовавшие "против" члены совета тоже поднялись с колен, попрекая своих товарищей в неверном решении. Впрочем, эти споры носили вполне мирный характер.
Члены совета спокойно расходились в стороны, каждый направляясь к своему кварталу кратчайшей дорогой.
- Вот видишь, друг мой, все разрешилось ко всеобщему удовольствию, - улыбнулся князь. Думаю, теперь ремесленников набежит даже больше, чем требуется.
- Куда набежит?
- К шерифу Порузу. Ты ведь решил, что именно он принимает людей?
- Надо его предупредить, что нужны только землекопы и строители. Остальные только мясо понапрасну есть станут.
- Это уже твое право, кого брать, кого не брать.
- И нужно предупредить Закия, что ополченцы получат личное дворянство. Это поможет ему собрать людей.
- Я немедленно прикажу передать это паучьей почтой. Что-нибудь еще?
Найл задумался.
- Когда соберутся все стрелки?
- Нужно дня два.
- Тогда нам остается только ждать, - подвел итог Посланник.
ЧАСТЬ 2
МИЛОСЕРДИЕ БОГОВ
Виду каменных стен Найл, уже не удивился. Как и напряженному лицу человека, положившего клинок на правое плечо. "Интересно, чего он так боится? - мельком подумал правитель. Мне сквозь стену не прорваться, оружия с собой нет… Странно".
- Ты принес золото, демон?
Посланник Богини промолчал, пытаясь установить контакт с разумом дворянина. Вот, он почувствовал в сознании де Сен-Жермена облегчение, промелькнул образ… Граф боялся собаки?
- Ты принес золото, демон?! - повысил голос дворянин. Хорошо, я буду милостивым господином и прощу тебя на этот раз. Но если ты опять не принесешь золота, я тебя накажу!
Де Сен-Жермен отошел к столу, положил меч. Сейчас он ничего не боялся.
Значит, страх вызывал не Найл. Покатились гулким эхом слова заклинания, знакомо потянуло в животе.
- Что с вами, правитель? - подхватил его под руку Поруз.
- А что со мной было?
- Вы задрожали, господин, и начали падать.
- И все? - Да.
- Перегрелся, наверное.
Найл отошел в сторону, на обочину дороги, и вгляделся в свое воинство.
Передовым отрядом шли, естественно жуки-бомбардиры. Вплотную за ними бежали смертоносцы.
Они тщательно прощупывали местность на ментальном плане, улавливая все искорки жизни, и могла заранее распознать возможную засаду.
Здесь, на территории княжества, на дороге, по которой ежедневно ходили путники и купеческие караваны, это было маловероятно, но осторожность не мешала.
Следом вместе с Найлом шли ветераны Поруза и три десятка девиц из братьев. Они уже успели довести шерифа до белого каления. То внезапно оказавшись незваными среди его пехотинцев, то вдруг без спросу исчезнувшими во дворце - и точно так же, без предупреждений и извинений, вернувшись в ряды отряда после выступления в поход. Впрочем, Посланник Богини смотрел на шалости подростков сквозь пальцы, и старый воин тоже махнул на них рукой. Следом шагали арбалетчики, лучники, пращники - привычные к походам вояки, отслужившие не один год. За ними нестройной толпой тянулись ремесленники.
Как и предсказывал князь, в ополчение записалась в основном молодежь шестнадцати-двадцати лет. Шанс вырваться из темных мастерских, получить дворянство, стать рыцарем - изменить всю, казалось, наперед расписанную жизнь, побудила их пойти в поход добровольно. Они мечтали не сбежать к родным очагам, а проявить себя во всей красе, совершить подвиг, получить не просто дворянство, а дворянство потомственное. В общем, можно было рассчитывать, что работать и сражаться они станут не за страх, а за совесть. Их набралось около полутора сотен, но Найл рассчитывал, что Закия сможет привезти еще хотя бы сотню работников из других городов.
По пятам ремесленников, грозя затоптать отстающих маршировали копейщики - в высоких шлемах, с большими прямоугольными щитами.
Три сотни вояк, получивших глупый приказ защищать ремесленников от возможного нападения дикарей. В арьергарде катилась лавина из еще почти тысячи смертоносцев, а самыми последними тянулись три повозки с воздушными шарами и порифидами.
Место для будущего сражения предложил Поруз. В свое время он тоже ходил в поход против буйных южных баронов и запомнил широкую долину Между отрогами Серых гор и излучиной текущей откуда-то из баронства Золотых берегов реки.
Долина была шириной почти в десять километров, но река подтопила ее почти на две трети, оставив крестьянам для полей совсем узенькую полоску, да вдобавок по всей долине тут и там росли густые дубовые и кленовые рощи.
- Мы там всех пауков спрячем, ни один таракан не пронюхает! - пообещал шериф, и Найл заранее одобрил выбранное место.
По мере приближения отряда к границам южных баронств человеческие селения оказывались все более и более обезлюдевшими. Многие дома стояли брошенными, с заколоченными окнами и дверьми.
Похоже, местные крестьяне мало верили как в то, что дикари останутся в границах баронств, так и в то, что правитель сможет их защитить. Наконец они наткнулись на вовсе пустую деревню, возле которой и остановились на ночлег.
Следующим утром войска двинулись дальше.
Через два часа они миновали последнее жилье на территории княжества - почтовый дом, в котором жил смертоносец, поддерживающий мысленную связь с почтовым пауком оставшегося севернее городка, и несколько разведчиков, следящих за положением дел на границе. Еще через час армия ступила на земли Муравьиного баронства. Все, что они знали об этих местах на сегодняшний момент - так это то, что дикари отсюда пока не выходили. Лица воинов стали более суровыми, кое-кто рефлекторным движением проверил снаряжение - положение меча, насколько хорошо закреплен щит, хорошо ли затянут ремень шлема. Нам еще далеко? - спросил у шерифа Посланник.
- Часа три, - ответил Поруз и пообещал: - Скоро должны реку увидеть. Она слева будет.
- Пусть ремесленники хоть на пару километров отстанут, - распорядился Найл. - А то попадем в засаду, порежут всех раньше времени.
Пауки разбежались далеко в стороны, выискивая врагов, а между делом не брезгуя перекусить зазевавшимся кузнечиком или жирной гусеницей. Никто из восьмилапых тревоги не выражал.
- Вперед, - приказал Посланник. Передовые отряды двинулись по дороге и вскоре наткнулись на очередную брошенную деревню.
- Чем же они всех напугали-то так?! - не выдержал шериф. Я понимаю, после штурма, захвата безобразий хватает. Ну так побузотерят солдатики два-три дня, да и успокоятся. Крестьяне на земле всем нужны. Они и налоги платят, и хлеб дают. Кто же их в обиду так просто даст? Какой смысл хозяйство-то бросать? Отсидись несколько дней в схроне, да возвращайся. Если земля твоя, ее отнимать никто не станет. Бывает конечно, но редко очень.
- Свидимся, узнаем, - пообещал Найл. - Если ваши крестьяне привыкли так поступать, то наверняка многие в захваченных землях остались. Вот у них и узнаем.
Спустя час отряды миновали еще одну брошенную деревню, и дорога пошла на подъем. Слева, далеко за зеленым лесным ковром блеснула водная поверхность.
- Это она, река, - вытянул руку Поруз. - Скоро будем на месте.
Забравшись на пологий холм дорога вошла в лес, примерно через полкилометра опять выбралась на широкие поля и устремилась дальше, разрезав пополам мелкий хуторок, и петляя дальше между отдельно стоящими мелкими рощицами, делающими долину похожей на не до конца ощипанную курицу.
- Вроде все спокойно, - с облегчением вздохнул шериф. Сюда мы попали первыми.
- Разбивай лагерь внизу. По всем правилам: с валами, засеками, воротами. А я осмотрюсь.
На засеянных морковью полях поспевал новый урожай - мясистые круглые "копчики" выступали высоко над землей, словно просясь в корзину огородника. Дальше складывалась в крепкие шарики капуста, а за капустным полем начинался луг, поросший высокой, чуть не в пояс, травой. Найл прошел еще немного, и ощутил, как под ногами захлюпала вода. Болото.
Вряд ли предводители дикарей рискнут своими вездеходами и поведут их по такому хлипкому месту, но вот пешие воины просочиться могут, про это забывать не стоит.
Впрочем, если у дикарей нет арбалетов - можно обойтись заслоном из пауков. Против концентрированного волевого парализующего удара мало кто из двуногих способен устоять.
Слева, за стеной камыша, виден небольшой взгорок.
Надо проверить, кто и что на нем есть. Впрочем, осмотреть ближайшие окрестности и построить оборону Поруз сможет сам - спохватился Найл. А он, как Посланник Богини, как одитор и командующий войсками обязан взять на себя то, что шериф сделать не способен.
Когда правитель вернулся к лагерю, вокруг правильного прямоугольника примерно двести на триста метров ремесленники уже копали ров, сваливая землю на место будущего вала. Строители, доказывая свое мастерство, успели обтесать целую гору кольев для будущей изгороди. Если дело пойдет такими же темпами, классический воинский лагерь будет стоять рядом с брошенным хутором часа через два.
Найл мысленно вызвал Дравига, приказал ему установить мысленную связь с пауком последней приграничной станции и передать рыцарю Синего флага приметы того места, на которой он должен привести остальных ремесленников. Теперь основной задачей Посланника было дождаться ночи и крепко уснуть.
* * *
Мир наполнял ровный спокойный свет. В Ночном мире свет всегда ровный и спокойный - независимо от того, светит в нем Солнце, поблескивает Луна или под темными непробиваемыми тучами бушует смертоносная буря.
Найл оглянулся на лагерь: над ровными рядами частокола поднимались две смотровые башенки, на каждой из которых маячило по паре часовых. Неизвестно, какими будут ремесленники воинами, но строителями они оказались отменными. Лагерь так просто, нахрапом не взять. А вездеходы наверняка находятся где-то далеко. Посланник очень надеялся, что их приближение он сумеет заметить заранее, и предупредить своих двуногих, восьмилапых и шестилапых бойцов.
Впрочем, сейчас куда важнее было другое: вон там, за той маленькой кленовой рощицей, сейчас пасется верный конь, оставленный когда-то на берегу полного водорослей залива, а рядом с ним удерживает воздушный шар один старый, старый знакомый.
Найл пошел вниз по склону, вспоминая во всех деталях черты паука, размеры шара и упряжь хорошо выезженного таракана. Его лапу, его длинные шевелящиеся усы, ровную плоскую спину.
Деревья оказались почти перед самым лицом. Найл начал обходить рощу и вскоре действительно увидел в полусотне шагов мирно щиплющего травку коня.
Но сейчас важен был другой знакомец, который находится вот здесь, совсем рядом. Правитель совершенно уверен, что он здесь!
- Это опять ты, двуногий, - выстрелил лютой ненавистью Скорбо.
- Называй меня Смертоносцем-Повелителем, паук!
Найл тщательно втянул в себя воздух, скатывая энергию тела снизу вверх, и с коротким выдохом метнул ее в восьмилапого. Смертоносец покачнулся от удара. Впрочем, оба понимали, что это не попытка ментального поединка, и так, легкий пинок, объясняющий, кто здесь хозяин, а кто слуга.
- И чего тебе надо на этот раз?
Найл поморщился. Он не любил мертвого охотника за человеческим мясом так же, как тот ненавидел двуногого выскочку, ставшего любимчиком Богини.
Однако Ночной мир с непонятным упорством подсовывал ему именно этого паука каждый раз, когда правителю требовался помощник. Приходилось терпеть того, кто есть.
- Ответь мне, Скорбо, где ты был столько лет?
- Я был мертв.
- Нет, Скорбо, это неправда. Когда Маг узнал, что ты станешь невольной причиной его гибели, он вернулся в прошлое, поймал во время полета на шаре и уничтожил. Ты не воскресал, не выздоравливал, не выползал, израненный, из Серых скал. Ты просто оказался в моем времени, живой и здоровый, и принялся охотиться на людей. Где ты был? Куда исчез после уничтожения и как возродился в новом месте?
- Это не твое дело, проклятый двуногий, - в мысленный ответ был до краев полон эмоцией торжества. Твоему поганому умишке этого знать не дано.
- Тогда лети! - Посланник хлестнул волной ужаса по кармашку с порифидами. - Лети, и открой мне свое сознание для контакта! Иначе я не дам тебе умереть никогда…
Найл закрыл глаза, чтобы видимая глазами паука картинка не накладывалась на то, что он видит сам, и стал внимательно вглядываться в местность. Пока сверху не было видно ничего интересного: просто кустики рощ, петляющая между ними дорога.
Найл приказал Скорбо лететь в сторону моря, и тот с неохотой подчинился.
Вот дорога вошла в лес, скрывшись под склонами, вот опять выскользнула, повернула в сторону, описала петлю вокруг возделанных полей, вытянулась стрелой вдоль аккуратных, растущих в шахматном порядке крон. Так, похоже, это сад. Дальше…
Вот! В беспорядке рассыпались крыши домов. Много. Какое-то селение, и довольно крупное. Осталось позади. Опять поля, поля, лес. Снова селение.
Развалины крепости. Наверное, столица Муравьиного баронства.
Найл разорвал мысленный контакт, отпуская Скорбо обратно в небытие, открыл глаза и улыбнулся пасшемуся таракану. Шестилапый конь передвигался в его сторону короткими перебежками. Поводит усами, ощупывая зеленую траву, быстро пробежит пару десятков метров, снова пощупает и снова перебежит.
Найл наклонился к земле, вырвал пук высоких желтых одуванчиков и громко позвал:
- Тю-тю-тю-тю-тю.
Таракан насторожился, потом кинулся вперед, остановился от правителя на расстоянии вытянутой руки и ощупал угощение усиками. Сделал еще пару шагов, чтобы достать его ртом.
- Кушай, мой хороший.
Посланник Богини скормил одуванчики, потом, похлопывая таракана по спине, прошел вдоль тела, ухватился рукой за седло и рывком перекатился на спину.
Конь испуганно сорвался с места и понес, однако Найла это уже не беспокоило: держался он крепко, а тараканы на ходу несут себя ровно, без резких взбрыкиваний или скачков.
Правитель поставил колени в специальные выемки, потом с помощью пропущенного под голени ремня крепко их затянул.
Все, теперь ему не грозила опасность вылететь из седла даже при пробежках по вертикальной стене. Он взялся за закрепленные на передних лапах уздечки и дернул правую. Таракан начал послушно заворачивать к дороге.
Когда пыльная серая лента оказалась под ногами, всадник повернул своего коня на нее и несколько раз сильно хлопнул по спине, заставляя набрать максимальную скорость.
Укрепленный лагерь начал стремительно уходить назад. Посланник Богини облегченно вздохнул и удобно откинулся назад.
Таракан под ним стремительно несся вперед, проскакивая километр за километром. Вот они проскочили лес, пронеслись вдоль полей, оказались в саду.
- Тихо, тихо, не торопись, - погладил правитель гладкую спину.
Конь перешел на неторопливый размеренный бег, позволяя всаднику оглядеться.
Фруктовый сад просматривался далеко во все стороны - никакого вездехода, никакого сторожевого отряда спрятать в нем казалось невозможным. Что ж, это означало, что передовые отряды противника находятся еще на пару километров дальше, чем они считали.
Таракан добежал до окраины поселка - Найл небрежно потрепал его по спине и спрыгнул на землю.
Конь отбежал в сторонку и принялся вдумчиво ощипывать куст сирени.
Посланник еще раз внимательно огляделся: где-то здесь должны быть сторожевые посты, наблюдатели, часовые, охранение, сигнальные мины или что-то еще, что должно предупреждать дикарей о приближении противника.
Ведь не настолько же они глупы и самоуверенны, чтобы оставить захваченный поселок без охраны! Разве только, дикарей здесь нет. Разграбили, и ушли. Но в этот вариант Найлу почему-то не верилось.