…В первые годы работы полевики регулярно таскали из маршрутов на базу животных, насекомых, птиц. Чаще всего "трофеи" сохраняли тот же облик, что и в зоне уайтбол. Но случались и сюрпризы. Однажды рабочая пара влетела на КПП со скоростью пули. Ворота успели закрыть прямо перед носом у разъяренного носорога. Начались выяснения - как и почему. Оказалось, разведчики в маршруте хамелеончика подобрали… Хамелеончик тот долго был темой для шуток.
Что до меня - поначалу я всю эту историю воспринял, как прикол. Как байку для новичков. Хотя на самом-то деле веселого здесь мало. Ребятам основательно повезло: метаморфоза приключилась еще в зоне уайтбол… Если бы хамеончик "мимикрировал", допустим, в жилом корпусе - какие уж там анекдоты. А подобные запоздалые превращения тоже случались, и ныне случаются…
Случай с носорогом образумил многих, но не всех. Самым безбашенным мозги вправил Венский: отныне вынос с территории уайтбол чего угодно, необязательного по работе, карался вплоть до увольнения. В частности, живые "трофеи" (в ограниченном количестве) теперь были дозволены только биологам. На выходе с КПП дежурный охранник чинил допрос с пристрастием:
- Чего несем?
- Тушканчика.
- Вы кто?
- Биолог.
- Проходите. А у вас чего?
- Тушканчик.
- Вы кто?
- Геофизик.
- Положьте тушканчика в обратный зад.
…Ну, а парализаторы в стандартном рабочем комплекте остались, главным образом, для самозащиты.
Через несколько минут Ри указал вперед:
- Пришли, Миша.
Вдалеке - табун лошадей. Может, те, которые гуляли ночью на горе?
- Значит, самое интересное начинается… Ри, а курить здесь можно?
- Не знаю, - улыбнулся биофизик. - Заодно и проверим.
Я полез в карман за сигаретами. Попутно рука наткнулась на что-то мягкое и шуршащее… от блин. Это - с какой стати? По рассеянности сунул? Ни фига не помню.
Пакет с "травой", который приехал со мной из леса. Я ж его спрятал в ящик стола и ни разу не доставал оттуда. Каким образом он мог оказаться в кармане комбеза?
- Дотронься до меня…
…Быстро идем. Лошади вроде на месте пасутся, и вот уже до них метров двадцать. Сигарета догорела мгновенно, не успел почувствовать, что курю.
- Стоп, Миша. Ближе не надо, это может быть опасно. Стой, смотри, фотографируй. Думаю, плохо выйдет, но хоть что-то.
Лошади не обратили на нас ни малейшего внимания. Дикие животные так себя не ведут, хотя здесь - кто их знает. А может эти и не дикие.
…В сторону табуна крадется волк. Огромных размеров волк, сам в пол-лошади величиной. Лег. Опустил морду на лапы, одни глаза горят в сгущающемся сумраке.
Я нащупал фонарик, включать не стал - пока еще видно.
Лошади как по команде развернулись головами в сторону хищника. Совершенно равнодушно - ни тени паники или агрессии. Просто развернулись и смотрят…
Зато с волком начало твориться нечто. Он попятился, шерсть на загривке встала дыбом. Глаза сверкнули еще ярче.
Откуда-то ко мне пришло внезапное ощущение - понял, каково сейчас зверю. Он хочет убежать. Он боится повернуться спиной. Он не может сделать больше ни шагу назад.
Кто-то из нас - не ручаюсь, что волк - почувствовал, как зарождается паника, вроде вчерашней, когда я обнаружил себя стоящим на склоне горы.
Я попробовал шагнуть назад - не получилось. Ноги словно вросли в землю…
Волк упал в траву и истошно завыл. Тут же на весь белый свет обрушилась непроглядная тьма.
- Ри! - заорал я, шаря фонариком вокруг себя.
Напарника не оказалось.
- Ри!!!
День пришел так же внезапно, как ночь. Волк исчез. Кони мирно паслись на прежнем месте. Я стоял в двадцати метрах от них, один, бесцельно шаря по округе ненужным уже фонариком. Биофизика не было.
- Дотронься до меня.
Спокойно. Это - уайтбол. Здесь все в порядке вещей. Закон циклопа, блин.
Прямо из воздуха высунулась огромная чешуйчатая лапа, вооруженная клешней. Ни к чему не прикрепленная. Схватила меня за обвязку, потащила куда-то. Я по инерции сделал пару шагов и увидел, как лапа постепенно уходит в пустоту. Исчезает по сантиметрам, вот уже осталась только клешня, дальше - я сам иду… Судорожно нащупал нож. Хрен ведь перережу…
Полоснул собственную обвязку. Клешня какое-то время держалась за обрезанный край стропы и исчезла - так же внезапно, как появилась.
Меня трясло, как при малярии. Нож выпал под ноги и тут же исчез. Впереди паслись абсолютно равнодушные лошади. Над ними в небе показалась птица. Опускалась вниз, прямо к табуну, росла в размерах, пока не стали четко видны перепончатые крылья… птеродактиль, чтоб я сдох.
- Дотронься до меня.
Кони остановились на месте, подняли головы вверх. Еще несколько мгновений ящер летел, потом сложил крылья и камнем полетел вниз. Свалился по центру расступившегося табуна.
Я почувствовал, как шерсть у меня на загривке становится дыбом. Рухнул на четвереньки, попробовал ползти назад - не вышло. Припал к земле и завыл…
Кто-то резко дернул меня за шиворот, ткнул лицом в невесть откуда появившийся сугроб. Я поднял голову. Сверкающая снежная река потекла, ускоряясь, вверх… Над самым ухом раздался громовой голос:
- Закрой глаза!..
Закрыл. Река продолжала течь перед внутренним взглядом. Меня куда-то потащили. Поднялся. Сил сопротивляться не было. Шел вслепую, шел медленно, постоянно оступаясь. Шел целую вечность. В конце вечности услышал шепот:
- Открой глаза.
Ну, нет, блин. Я еще куда-нибудь пойду, только ничего не видеть…
Крик над ухом:
- Стой! Дальше - обрыв!
Я вздрогнул, веки сами собой разошлись…
Вокруг - степь без единого кустика. Оборачиваюсь - никакого табуна, ничего. Пустошь.
Рядом - биофизик.
- Все в порядке?
Пытаюсь ответить - горло плохо слушается:
- Где… обрыв?
- Проехали, - улыбается Ри.
- Что… это было?
- Небольшой перебор. Бывает. Можешь закурить, кстати.
Сигарету в рот воткнуть получилось, а вот зажигалкой щелкать пришлось напарнику - у меня тряслись руки. Затянулся, опустился на землю.
Минут пять Ри меня не беспокоил. Наконец, я воткнулся в смысл сказанного:
- Какой перебор?
- Поле уайтбола (что бы это ни значило) неоднородно. Вокруг живых существ оно интенсивнее, вокруг групп - тем более. А у тебя, похоже, очень высокая восприимчивость. Ты, случайно, наркотиками не балуешься?
- Изредка.
- Миш, предупреждать нужно.
- Извини.
- В принципе - не страшно. Я начал беспокоиться только когда ты обрезал страховочный шнур.
Гляжу себе на грудь. Обвязка цела, а шнур действительно перерезан… вот оно как, значит. Глючил не по-детски.
- Табун, он… разумен?
- Затрудняюсь ответить. Одно ясно: эти лошади думают в унисон. Не как группа, а как единый организм. Получается общая концентрированная мысль. У циклопов то же самое бывает. А разум… разум подразумевает наличие абстрактного мышления. Недостаточно информации, чтобы предположить у этих животных переход на новый интеллектуальный уровень.
- Птеродактиль был на самом деле?
- Какой птеродактиль?
Я рассказал.
Ри покачал головой:
- Мне виделась огромная стрекоза. Размером с орла. А все остальное - как ты говоришь: сложила крылья и - кувырком вниз.
Я вздохнул:
- Да… Спасибо за помощь. Похоже, я все-таки не смогу здесь работать.
- Почему не сможешь? Ты уже в порядке. Дело привычки, в общем-то. Главная твоя ошибка - поддался панике. Две вещи, которые нужно категорически исключить, когда идешь сюда: паника и эйфория. Наблюдать, но оставаться недоступным. Вот и все. Это не так трудно, как тебе сейчас кажется. Просто необходимо придавить эмоции в самом зачатке. Если понесло - уже сложнее. Пойдем домой, хватит на сегодня.
- Ри… а что из нынешних происшествий - реальность?
Биофизик пожал плечами:
- Все.
Чужой, блин, чего с него взять…
"Белый мяч возвращается"
На выходе с КПП меня заарканил дежурный врач и погнал в медпункт. Там надо мной издевались больше часа: измеряли пульс, давление и вообще все, что можно было измерить, поверяли реакции и уж не знаю, чего только не проверяли. Отпустили, в конце концов. Когда я уже надеяться перестал.
По пути домой полез в карман за сигаретами и снова наткнулся на пакет с травой. Чертов пакет таинственным образом перекочевал из комбинезона в куртку. Фигня какая-то. Может, это очередной сувенир уайтбола? Дома проверил, лежит ли "исходник" в ящике стола. Исходника не было.
- Сувениры уайтбола ведут себя иначе, - заметил Вик, когда я рассказал ему о странных миграциях пакета. - Греши на свой автопилот, дорогой. И… слушай, выкинь наркоту. Здесь и без этого добра проблем хватает.
- Ни хера себе автопилот. Я даже краем глаза не зафиксировал: как брал, как в робу перекладывал, как обратно переложил… Все помню, а это - нет. Не бывает таких автопилотов. Во всяком случае, на трезвую голову.
- Бывают. Послушай: год назад меня в маршруте скрутила язва. В кармане обнаружил таблетки. Абсолютно точно не брал: я после развода с дражайшей своей про эти приступы почти забыл, и вот - на тебе.
- А еще у кого-нибудь случалось такое?
Он кивнул:
- Володя солнцезащитные очки разбил, когда мы с ним по леднику ползали. В комбинезоне оказались запасные.
- Нет, не подходит. Вы оба взяли с собой вещи, которые в последствии пригодились. Предчувствие. Верю. А я?
- Это меня и беспокоит. Не как взял, а зачем.
- Вот именно. Зачем мне было брать то, что по любому не пригодится?
Вик пожал плечами:
- А нам? Я, например, не думал, что приступы вернутся. Если честно - не хотел об этом думать… А Володька вряд ли настраивался получить серьезную травму. Очки-то он попутно разбил… Ну и зачем нам было "брать то, что не пригодится"?
Я обозлился:
- Ты не понимаешь, чего я говорю, или не хочешь понимать?
- Я понимаю все гораздо лучше, чем тебе кажется. Проецировать наружу собственное альтер эго - излюбленная человеческая привычка. Все, чего ты не желаешь принимать - это как бы не твое. Это - обстоятельства, враги-недоброжелатели, проклятие, судьба, нечистая сила… Не пытайся открыть Америку, Миш.
- Тебя послушать - так и уайтбол ни при чем, - буркнул я.
- Еще как при чем. Представляешь, насколько возрастает неприятие в нашей обстановке?.. Одно сплошное неприятие: "Абсурд! Не хочу! Не понимаю! Не верю! Этого не может быть, потому что не может быть никогда!.." Смотри: сегодня твое альтер эго запаслось наркотой в маршрут, а в следующий раз оно надумает ей воспользоваться. И застрелишься потом объяснять - мол, ни сном, ни духом, мол, не должно было пригодиться, диверсанты в карман подложили, и курил вообще не ты, а папа римский… Не тупи, Мишка. Тебе нужно раздвоение личности? Или еще какой психоз? Нет? Тогда выкинь эту дурь. От греха. Хватит нам тут уже… жертв научного поиска.
Вик закончил свою тираду, выдохнул. Уселся на табуретку, помотал головой, наморщил лоб:
- Башка, собака, болит и не проходит… Про автопилот Саше расскажи, ей это все по работе нужно. И про остальное тоже… Как тебе понравилось "в гостях"?
- Чувствую себя полным идиотом, - честно признался я.
- Хорошо. Проникся, значит, - улыбнулся Вик. - Ну что, поддержим традиции американского кино: "Хочешь поговорить об этом?"
- Да нет… пока - нет. Лучше расскажи чего-нибудь.
- Например?
- Например - что произошло в нормальном мире, пока мы приключениями занимались.
- В мире-то… А, вот: произошло. Девушка к нам на территорию упала.
- Откуда упала?
- С неба, - улыбнулся Вик и пояснил:
- Парашютистка. Лагерь есть в полусотне километров отсюда. Вот их девчонка свалилась к нам на базу. Сама офигела, глазами хлопает, не понимает ни черта: прыгала-то у себя, над аэродромом. А оказалась у нас.
- Круто. И чего?
- Да ничего, - он нахмурился:
- Соседи наши до нее домотались, увели к себе в поселок - поговорить. Дальше не знаю. Будем надеяться, что отпустили.
Помолчал и продолжил:
- Есть еще одна новость. Пополнение штата у нас ожидается.
- В чьем лице?
- Геолог. Я-то думал: с чего это шеф зачастил с японцами переписываться? Вот, нынче порадовал: мол, послезавтра с утра собирайся в Среднеросск, и к вечеру изволь привезть.
- Японец?
- Русский. С китайским подданством, - Вик усмехнулся:
- Суровая такая этническая принадлежность. А с японцами он работал по контракту. Вокруг Курил плавали, чего-то там изучали… Короче, вчера наш новый сотрудник в Москву прилетел, завтра в Среднеросск отбывает.
- А Серж-то нынче смотал удочки.
- Я знаю. Новый - самодостаточен, ему психологический довесок без надобности.
Меня взяло зло:
- Значит, Серж давно стал не нужен. Но ему даже не потрудились это объяснить. Пустили все на самотек, дождались, пока сам откажется.
- Ты что, Венского не знаешь? "Отстал - погиб, а здесь не богадельня".
- Хер с Венским. С ним давно уже все ясно. Ты должен был поговорить с Сержем.
Вик резко встал. Хлипкая табуретка отлетела в сторону.
- Если еще раз скажешь, что я кому-то здесь должен - можешь ко мне больше не обращаться. Ни с какими вопросами. Ясно?..
Я смешался:
- Да нет… то есть, извини, не хотел тебя обидеть. Но, согласись - так ведь тоже нельзя.
Поздно пить боржом: бывшего однокурсника уже прорвало.
- Так тоже нельзя!.. И эдак тоже нельзя!.. Никак нельзя, а я должен отвечать за все человечество. Старпер будет укатывать людей в асфальт - я должен вытаскивать их оттуда. Он будет ломать - я должен строить. Заимело меня это, Миша. Знаешь, насколько заимело? Хочется взять топор, пойти в начальственный корпус и поиграть в Раскольникова. А потом собрать монатки и валить отсюда на хрен.
Он вернул табуретку на место, сел, потер лоб.
- Тьфу, черт… Извини, Мишка. Ты - после маршрута, тебе нервничать вредно, а я… сил нет.
- Ты извини. Чего-то меня не в ту степь понесло.
- Ладно, проехали. Расслабиться хочешь?
- В смысле?
Вик достал из тумбочки початую бутылку коньяка:
- Специально для таких целей держу.
- А можно?
- Почему нет? Это же не наркота, - он взял с сушки два стакана, плеснул в оба по чуть-чуть, протянул один мне. Закрыл бутылку. Не глядя, поставил ее на стол…
- Лови! - крикнул я.
Он обернулся - но поздно: бутылка не удержалась на краю, кувырнулась, грохнулась на пол.
- Вот зараза, - сокрушенно произнес Вик, - изучая растекающуюся лужицу. - Все сегодня не слава богу… ладно, что ж делать. Послезавтра в Среднеросске куплю. Будем здоровы, - вздохнул он, поднимая свой стакан.
- Будем…
Что-то не давало мне покоя - не разлитый коньяк, нет - сама бутылка. Она разбилась очень специфично, на две части. Горлышко откололось. Аккуратно, будто его надрезали.
- Вик?
- Да?
- Где я это мог видеть?
- Что именно?
- Именно так разбитую бутылку.
- Любопытно разбилась. А где мог видеть - откуда ж я знаю.
- Причем совсем недавно.
- Это - важно?
- Это беспокоит. Очень яркое дежа вю, и опять не могу идентифицировать.
- Дежа вю - твоя слабость. Спиши все на уайтбол и остынь.
Я покачал головой:
- Нужно вспомнить, обязательно. Не понимаю, почему.
- Потому что ты после маршрута. Акценты смещены, значимость событий преувеличена. Это в порядке вещей.
- Думаешь? Ну, ладно. Хрен с ним со всем, - я, наконец, проглотил свой коньяк и вернулся к прежней теме:
- Что он хоть из себя представляет? Геолог этот новый.
- А, ну да. Легендарная личность, между прочим. У мужика очень мало печатных работ, зато экспедиционный опыт - на десять жизней хватит. Старый бродяга, авантюрист, пробу ставить негде. Протеже Ри. Участвовал в первой экспедиции "Ганимеда". После завербовался в Антарктику. К тому моменту он уже китайцем стал… Позже работал в Гималаях, потом немного в Андах. Недавно вот с японцами вокруг Курил плавал.
- Сколько ж лет этому дедушке?
- За шестьдесят. А сколько, по-твоему, Ри? Он тоже участник первой ганимедской.
- Офигеть. Забыл про этот чертов спутниковый фактор. А я к нему - на "ты"…
- Не страшно. У них на станциях - полная демократия, все ко всем на "ты"… Что-то голова не проходит. И выпить нечего… Пойдем в буфет, хоть пива возьмем…