- Ничего удивительного. В зале - полумрак, хорошо видно только соседей. За их столиком вообще-то четверо было, но двое сидели к нам спиной.
- Мужчины, женщины?
- Парень и девушка. А потом трое вышли, незадолго до ЧП. Белобрысый и - парень с девчонкой, которых я не разглядел. Остался только кавказец.
- Раньше вы этих, опознанных, не видели?
- Нет. Не помню.
В кабинете кроме Велехова находился еще один человек. До сих пор он молчал, теперь подал голос:
- Из ваших предыдущих показаний следует, что некий тип пытался затеять свару с вашей компанией. Он не из тех, которые сидели за соседним столиком?
- Нет.
- Присмотритесь еще раз к неопознанным. Нет ли его среди этих троих.
- Нет, совершенно точно. Его бы я узнал.
- Жаль. Тогда - пока все, - заключил Велехов.
- В каком смысле - все?
- Можете идти. Понадобитесь - вызовем.
- Николай Семенович, видите ли, я нахожусь на исследовательской базе, в нескольких часах езды отсюда. Если есть что-то еще - нельзя ли сейчас?
Велехов пристально посмотрел на меня, вздохнул:
- Подождите, свяжусь с начальством.
Набрал номер, доложил про мой визит, односложно переговорил и отключился. Полез в стол, достал очередной снимок.
- Посмотрите.
На фотографии - женщина. Довольно эффектная женщина, только выражение лица какое-то болезненное.
Черт, снова - дежа вю. И опять - неидентифицируемое…
- Не узнаю.
- Совсем? Приглядитесь внимательнее.
- Нет… пожалуй, нет.
- Но она вам кого-то напоминает.
- Смутно.
- Не эта дама сидела за соседним столиком в день аварии?
- Та молоденькая была, кажется… И волосы - длинные и пышные.
- Эта дама имеет связи с криминальными структурами. И она называет себя вашей сестрой.
Вот тебе и кровиночка приехала… не мытьем, так катаньем.
- У меня нет сестры.
Велехов кивнул:
- Мы знаем. Похоже, вас пытаются подставить. Не догадываетесь, кому это может быть нужно?
Кому я нужен, блин, кроме уайтбола.
- Никаких догадок.
Он долго смотрит на меня. Так долго, что я уже готов сам признаться в чем угодно - подпилил крышу кабака, бросил гранату в салон супермаркета, чего у вас там - давайте все сразу…
- У вас больше совсем нечего нам сообщить?
Блин, ну какого… им от меня надо? Я могу сказать, что следствие идет по ложному пути. На самом деле полсотни ни о чем не подозревающих виновников катастрофы благополучно занимаются собственными делами на базе "Уайтбол". Скажу. Хорошо. А дальше? Бригада санитаров вместо группы задержания? Или - того хуже: какой-нибудь изолятор для особо умных…
- Нечего.
- Ладно. Соглашение остается в силе. Если нам понадобится что-то еще - вызовем, не взыщите.
- Понимаю.
- Всего хорошего, - Велехов подписал мой пропуск.
Я вышел на улицу, набрал номер:
- Вик? Тьфу… кажется, освободился.
- Черт, десять минут назад позвонить не мог? Только что из центра уехали, вот, до отеля почти добрались.
- Не мог.
- Ясно. Сейчас вернемся.
- Не надо, примета плохая. Давайте где-нибудь на выезде из города, что ли.
- Приметой больше, приметой меньше. Ты возле управы?
- Да.
- Выходи к супермаркету "Фонтан", мы сейчас будем.
- Только не супермаркет, Вик. Совпадения поехали по какой-то странной схеме, давай в другом месте.
- Если "по странной схеме" - другое место ничего не изменит… ладно, тогда жди там, где находишься.
Я вернулся в скверик. Двадцать минут курил и думал: вот сейчас все переиграется, из дверей ментовки вывалит человек десять в форме, с ордером и наручниками…
Неожиданно сообразил, какие ассоциации у меня вызвала "сестренка", дама с фотографии. Очень похожее лицо я видел перед отъездом из Среднеросска, даже помню - где: на почте, в пятидесяти метрах отсюда. Когда ходил Шурке письмо отправлять. Девушка, с которой мы беседовали о крабах. Не просто похожее - одно лицо.
То есть - почти одно. Дама на фотографии раза в два старше специалистки по морской фауне.
А не эта ли моя знакомая специалистка сидела в тот вечер в "Городе" за столиком джигита? Черт ее знает, соседку в кафе я почти не разглядел…
Как все повязано в сфере влияния уайтбола, блин.
Подкатил наш микроавтобус. Я познакомился с новым сотрудником, забился на сидение. Пока не выехали из Среднеросска, смотрел в зеркало заднего вида. Пару раз за нами показывались милицейские патрули. Мне становилось нехорошо, но машины вскоре сворачивали.
- Дерганный ты какой, - равнодушно заметил Вик. - Вот и снаряжение зачем-то на склад отнес. Зачем, спрашивается? Теперь снова получать.
- Чего отнес?
- Комбез с погремушками кто вчера сдавать поволок? Кладовщик перепугался, мне звонил выяснять, мол, что случилось… А то без тебя не разобрались бы, в крайнем случае.
- Ты бредишь. Ничего я не сдавал. Все в раздевалке.
Он смерил меня тяжелым взглядом, отвернулся.
Микроавтобус вырулил на загородное шоссе. У поста ГАИ нас тормознули. В салон заглянул омоновец.
- Ваши документы.
Кого-то ловят, похоже…
- Можете ехать.
Машина тронулась дальше. Я не выдержал:
- Вик, ты коньяка не догадался прикупить?
- На. Ни в чем себе не отказывай.
- Сам-то будешь?
- Нет.
- Дмитрий Васильевич, а вы?
- А я - попозже. Трудный день?
- Да так себе. Могло быть хуже.
Черт его знает, что может быть хуже неопределенности. Уж лучше бы арестовали, блин…
Я охолостил в одиночку треть бутылки, откинулся на сидение и провалился в сон.
Проснулся, когда услышал:
- С вещами на выход.
Вздрогнул, открыл глаза. Машина стоит, в салоне - пара мужиков в камуфляже…
- Паспорт давай, чудо, - хихикнул Вик.
Я вытащил паспорт, взглянул в окно. Зеленцовская развилка, первый кордон уайтбола. Почти прибыли. Слава богу…
Автобус свернул на боковую трассу, неспешно поехал дальше.
- Убью за такие шутки, - тихонько буркнул я.
- Расслабься, - улыбнулся Вик. - Похоже, на сей раз домкрат все-таки пролетел мимо.
По минному полю
Говорят, сегодня мяч выдал гостям длинный пляж а-ля Гавайи. Не иначе, как для Сашки расстарался… Я этого уже не застал: когда выбрался подышать воздухом, любимый ландшафт уайтбола - гора с оврагом - был на своем законном месте. А вдоль забора снова торчала живая изгородь, на сей раз - заросли белой сирени.
Вдоль изгороди, беспечно нарушая инструкции, разгуливал новый геолог в сопровождении наших Чужих. Беседовали о чем-то.
Я направился к ним.
- Добрый вечер.
- Привет. Как там Вик?
- Спит. Опять жаловался на головную боль.
- Психовать нужно меньше, - заметила Саша.
- Нужно, конечно, но не всегда получается… В отпуск ему надо. Совсем расклеился, глючит не по-детски.
- Что такое?
- Домотался по дороге: зачем я вчера отнес свое снаряжение на склад. Я уж грешным делом подумал, может, у меня с головой проблемы. Дома проверил - все барахло на месте, в раздевалке… А он теперь утверждает, что ничего такого не спрашивал. Дмитрий Васильевич, был у нас в машине разговор про снаряжение?
Геолог покачал головой:
- Не помню. Мы много о чем говорили.
- Миш, - неожиданно сказал Ри. - Комбинезон ты вчера на склад носил. Я тебя еще спрашивал: зачем? Ты ответил: "Вечером объясню".
Повисла нехорошая тишина. Я почувствовал, как мозги снова закипают…
Наконец, геолог кашлянул и весело произнес:
- Ну что же. Завтра поглядим на эту штуку изнутри.
- Как - уже завтра?
Стрельцов пожал плечами:
- Я Венского спросил: когда? Он говорит: когда хотите. Я ему: в таком случае - завтра. Он: ладно. Я: никто не обидится? Он: не ваша проблема.
Ни хера себе - никакой адаптации, с корабля на бал. Бумажки подписаны - и вперед… Пути Венского неисповедимы.
Какое-то время мы молча глазели через изгородь на лошадок, гуляющих по склону. Потом Саша обернулась к геологу, спросила:
- Не хотелось еще раз попасть на Ганимед?
Стрельцов вздохнул:
- Хотелось, конечно. Только кто ж меня туда пустит. Я в той экспедиции был первым разгвоздяем.
- Врешь, - улыбнулся Ри.
- Вру, - согласился геолог. - Вторым. Первым был капитан, светлая ему память. А на счет Ганимеда… не самое красивое место во Вселенной. На мой вкус, конечно. Так что я ни о чем не жалею. Нельзя объять необъятное.
Я открыл было рот, но биофизик меня опередил:
- Можно. Достаточно поселиться на этой базе.
В качестве иллюстрации к нашим синхронным мыслям над вершиной горы появилось северное сияние.
- Вот это да! - изумился Стрельцов. - Не зря я к вам добрался, не зря. А вы говорите - Ганимед. Чего там хорошего, на вашем Ганимеде?
Покосился на Ри и политкорректно добавил:
- Ну, кроме циклопов.
- Этого мало? - улыбнулся биофизик.
Геолог энергично помотал головой:
- Я ничего не говорю. Соседи - глыбища.
- Не все с вами согласятся, - ровным голосом сказала Саша. - Я, пока добиралась с Леты на Землю, разного наслушалась. Довольно много народу считает светлячков отсталой, нецивилизованной расой. А их фантастические возможности - результатами биологической эволюции.
- А-а, - скривился Стрельцов. - Не берите в голову. Это все - тупизмы шестидесятых годов. Вы, девушка, тогда еще под стол пешком ходили, не помните. Люди наверху забоялись паники в рядах землян. Поэтому циклопы вдруг оказались отсталыми и нецивилизованными. Чтобы обыватель не нервничал без нужды… А как наладилось партнерство - соседи тут же стали просвещенными и передовыми. Се ля ви. Мы иначе не умеем, к сожалению.
Помолчал и добавил:
- Сохранять холодную голову в толпе психующих недоумков трудно. Для этого нужно быть немного блаженным. Как наш капитан, царствие ему небесное.
Усмехнулся, кивнул в сторону горы:
- Жалко, что капитана с нами нет. Он бы и с этой штукой, поди, договорился.
- Думаешь? - улыбнулся Ри.
- Ну… разобрался же с циклопами.
- С ума сойти, - хмыкнул я. - Пришел, увидел, разобрался. В чужой расе. За пару встреч. Чего на Ганимеде контактеры до сих пор делают - непонятно.
- Миш, разобрался - сиречь установил контакт, - ответил Ри. - Первый контакт, определяющий. Сейчас можно сказать: да, действительно разобрался, начинание выдержало проверку временем. Циклопы нам не враги, больше того - партнеры. Тридцать пять лет прошло, можно уже сделать какие-то выводы.
- О том, что не враги? Для таких выводов соседей нужно досконально знать.
- Сейчас не враги, Миша. Мы с ними не воюем. И раньше не воевали. Тридцать пять лет в мире и сотрудничестве. На Земле уже второе поколение растет… Неужели этого мало для того, чтобы вынести оценку первому контакту?
Он вздохнул:
- Тогда, в пятидесятых, ничего не было известно. Совсем не время для выводов, а их пытались делать. Христо Ведова обвиняли в том, что он чуть не развязал межрасовую войну… А теперь величают провидцем. Тот самый случай, о котором сказал ваш поэт: "Большое видится на расстоянии".
- Ри, я тебя умоляю, не надо этой культовой жвачки. Нас еще в школе задолбали мессианской ролью Христо Ведова в истории. Нужен был герой - слепили героя. Слабовато? Слепили героя-мученика. Хотя всем прекрасно известно, что от тюрьмы и трибунала этого "мученика" отмазали.
Возникла пауза. Саша больно сжала мою ладонь.
Геолог сузил глаза и с расстановкой произнес:
- Юноша. Ни-ког-да не говорите того, в чем не смыслите. В стародавние времена за клевету на дуэль вызывали. А морду я вам и в наше время могу набить. Не смотрите, что песок сыплется, сил пока хватит.
Саша вцепилась еще сильнее, ее ногти вонзились в мою руку. Поздно, меня уже задели…
- Драться я с вами не буду. И вы не будете, по здравом размышлении. Ничего не имею против "безумного капитана". Кстати, против Гагарина, Армстронга и всех остальных колумбов с магелланами я тоже ничего не имею. Просто очень не люблю, когда из меня делают идиота. В начальной школе нам говорили о "первой, плохо организованной экспедиции "Ганимеда" и ее "некомпетентном командире". Очень хорошо помню: "некомпетентном", я тогда у мамы выяснял, что значит это слово… А в седьмом классе поперли глянцевые ярлыки: "затравленный герой", "провидец", "мученик" и прочая желтизна… Может, не желтизна? У него действительно был нимб над макушкой?..
- Не нужно заводиться, - спокойно сказал Ри. - Ни тому, ни другому заводиться не стоит. Митя, парень не виноват, что стал жертвой той самой пропаганды, на которую ругается. Нонконформисты - те же конформисты, только со знаком "минус". Одни все огульно принимают, вторые огульно отрицают все, что принимают первые.
- А голова зачем? - криво усмехнулся Стрельцов. Достал трубку, примял, чиркнул спичкой.
- Молодой человек. Во-первых - тюрьма Христо не грозила, победителей не судят. Во-вторых: то, как его уделали - ничем не лучше тюрьмы. И это не ярлык, а чистая правда. Ни один пилот не захочет повторить его судьбу, дураков там не держат. Все дураки тогда же и кончились. Самых безнадежных - в том числе весь экипаж "Ганимеда" - пинком под зад, остальные резко поумнели.
- Не надо, Митя.
- Да что - не надо. Ты вот еще - "Большое видится на расстоянии"… Вошел в образ тридцать с лишним лет назад, никак не выйдешь. Мог он этим своим интуитивно-бессознательным поведением развязать звездную войну? Конечно, мог. Действовал топорно, по-идиотски - как умел, так и действовал. И ты это знаешь, и все это знают. Ситуация требовала моментальных решений, а руководство молчало. Делало вид, что думает, и тянуло время. Поскольку за собственные задницы переживало больше, чем за межрасовый контакт и человеческую цивилизацию. Пряталось за плохую связь с кораблем и мочилось в подштанники… А капитану Ведову повезло. Вот этого ему и не простили - руководство дураками выставил. Розовскому Андрею, например, не простили прямо противоположного: дисциплины и неумения читать между строчками. Если бы он не оказался таким аккуратным исполнителем спущенных сверху императив, экспедиция привезла бы гораздо больше материала. Дураков-энтузиазистов в ней было достаточно.
- Ну, знаешь. Розовский твой сам виноват. Устроил бурю в стакане.
- Ничего себе стакан! Ты совсем оциклопел и забыл, как люди мыслят. Эх, ты, Чужой, блин.
Вынул трубку и добавил:
- А насчет пропагандистских штучек, Миша… Как вы сказали? глянцевые ярлыки? Да, есть такое. Только при чем здесь капитан Ведов? Вы же не думаете, что он сам эти ярлыки рисовал. Вот я некоторым образом поучаствовал. И Ри, кстати, тоже, хотя об этом мало кто знает… А Христо, если уж на то пошло, вообще не понимал ни сути, ни плюсов идейных разборок. Можете смеяться, но в некоторых отношениях кэп действительно был недалек от нимба.
- Ладно. Извините, что затеял этот разговор. В конце концов, люди сами виноваты, что их кормят враньем и пошлятиной. Спрос определяет предложение.
Геолог будто и не слышал моих извинений:
- Молодые тогда были. Воспринимали это, как азартную игру: руководство - слово, мы в ответ - десять. Мол, время все расставит по своим местам. А им - что времени, что руководству - начхать на наши игры. Глупо. Чего добились? Приключений на собственную задницу и двусмысленной славы - капитану и экипажу… Желтизны, блин.
- Перестань, Митя.
- Да что - перестань, разве не правда? Вон как вышло - мальчишки плюются.
"Мальчишку" я предпочел пропустить мимо ушей. Ни малейшего желания обмениваться любезностями с этим странным человеком больше не было. Понятно, почему в его случае не требуется адаптация перед первой вылазкой: ему терять нечего. И я тоже хорош. На кой черт поднял эту идиотскую тему? Как вчера на свет родился. Младенцу же известно: говорить с солдатами о войне - один хрен, что по минному полю шляться…
Все сегодня странное. Странный день, странный вечер, и разговор тоже - каждый о своем.
- Н-да, - произнес биофизик после некоторого молчания. - У каждого времени свои актуальные потребности. Нынче впору писать разоблачительную статью "Этот желтый Ганимед".
- Кому она сейчас нужна, - буркнул Стрельцов. - Хороша ложка к обеду.
- В те годы была необходима совсем другая ложка, тебе это прекрасно известно. И жалеешь ты лишь о том, что не получилось прыгнуть выше головы. Как говорится, и рыбку съесть, и… ты меня слушаешь, Мить?
Но геолог уже не слушал - вытаращенными глазами смотрел в сторону зоны уайтбол:
- Ччерт… ну и ни фига себе!..
Все посмотрели туда же. Ччерт… ну и ни фига себе!..
Кони безмятежно бродили по склону сумасшедшей горы, по границе бледного туманного пятна. А прямо посередине этого пятна висел Ганимед. Радиусом в несколько метров, вид с орбиты, точь-в-точь как на самой известной фоторепродукции, только…
… канареечно-желтого цвета.
- Уайтбол начинает меня пугать, - тихо сказала Саша.
- Чем? - спросил Ри.
- Как ты предложил назвать разоблачительную статью. Две минуты назад. Уже забыл? Ты забыл, а он нарисовал.
- Боже мой, - спокойно ответил биофизик. - Что здесь нового? Мы же вчера целый вечер обсуждали подобные… проекции.
- Вчера речь шла о проекторе в сотню душ. А сегодня нас только четверо.
- Полагаю, размеры "проектора" не так уж важны. По аналогии с Городами циклопов. Колония постоянно общается с одиночками. Нет такого яркого эффекта, как в коллективном случае - однако же, есть какой-то эффект. Тебе ли этого не знать.
Да, верно. Пуля прошивает зеркало в галлюцинации Вика - пуля прошивает зеркало по-настоящему… вот и природа таинственных закономерностей.
- Давай обойдемся без паники, - сказал Ри. - Ничто не ново под луной, вспомни об этом.
Саша промолчала. Некоторое время все глядели на иллюзорную планету. Потом ее контуры потихоньку начали размываться. Изображение бледнело, пока, в конце концов, не растаяло совсем. На горе остались только лошадки, спокойные и невозмутимые, как наш биофизик.
- Ладно, - вздохнул Стрельцов. - Пора разбредаться по домам.
Я обернулся к нему:
- Насчет завтрашнего дня. Я так понял, расписание опять переигралось. Кто с вами идет?
- Вы. Готовьтесь завтра таскать камушки за пожилым человеком, - ехидно ответил геолог.
- Да, Миша, и не поминай всуе имя капитана. Чтоб, неровен час, не подраться с пожилым человеком прямо в зоне аномалии, - улыбнулся биофизик.
- Я его там бить не буду. Подожду до возвращения, - с ухмылкой пообещал Стрельцов.
Помолчал и - уже серьезно - добавил:
- Миша, извините мой давешний срыв. Вы вот ненавидите лапшу из учебников истории. А я ненавижу саму историю. За то, что после нас ничего не остается. Кроме пошлости.
- Давай книгу напишем, - вдруг предложил Ри.
- Какую книгу? - не понял Стрельцов.
- О первой ганимедской. Глазами очевидцев. Что терять - в наши-то годы?
- Ты это серьезно?