- Вполне. Понемногу, по несколько страниц в неделю - не справимся разве? Можно списаться еще с кем-нибудь из наших, кто жив. Можно старую переписку поднять. Ты же хочешь восстановить историческую справедливость?
- У нас с тобой разные представления об исторической справедливости, - буркнул геолог.
- Вот поэтому и предлагаю писать вместе.
- Как кошка с собакой… ну-ну.
У ближнего корпуса разбрелись в разные стороны. Стрельцов и Ри отправились по домам, я навязался провожать звездную леди.
Какое-то время мы молча стояли на тропинке, глядя ученым вслед. Когда те скрылись из поля зрения, Саша спросила:
- Как ты думаешь, наше начальство вообще ведает, что творит?
- Вообще - не всегда. О некоторых вещах оно просто не задумывается. А что?
- Он заставил посмотреть "Уайт бол" чуть ли не всех. Даже шоферов и охранников. И пригласил авторов фильма, которые помнят сюжет наизусть. Собственно, "отрежиссировал" повторение сценария в реале… Ты Венского давно знаешь. Чего он добивается.
Я пожал плечами:
- Ищет способ приручить аномалию.
- Ага.
Я ждал продолжения, но Сашка молчала.
- Ну, и каковы наши ставки? Получится, нет?
- Нет, - коротко ответила она.
- Почему так категорично?
- Светлячки миллиарды лет шли к нынешнему симбиозу с Городами. Не исключено, что они исходно развивались в рамках этого симбиоза. А наш премудрый Венский пришел, увидел, победил. Не смеши меня.
- Хорошо, не буду тебя смешить… Мне-то казалось - бояться нужно как раз того, что аномалию можно приручить. Волшебная палочка в руках у кого придется…
- Уайтбол - волшебная палочка? Не дай бог, если и Венский так думает.
- Хрен его знает, что он думает… Извини, я тебя просто не понимаю. Если аномалию невозможно прибрать к рукам - слава богу. Чего ты тогда боишься? Поиграемся и свалим отседова. Мир не рухнет. Все останется, как раньше.
- Не, Миш, не останется. Уж на это точно можно не рассчитывать.
- Объясни.
Саша вздохнула:
- Помнишь: "Не было гвоздя - подкова пропала, не было подковы - лошадь захромала…"
- Ну, помню.
Она обернулась ко мне:
- Ты в беспричинные явления веришь? Только отвечай серьезно.
- Если серьезно - я не понимаю, что такое "беспричинное явление". Это - стопроцентный нонсенс, вроде "улыбки без кота".
…Сказал - и будто какая-то чужеродная тварь шевельнулась внутри. Где-то на уровне желудка… "Улыбка без кота" - конечно, нонсенс, но я-то нечто подобное видел. И видел, между прочим, здесь. На базе. "Беспричинные явления", говоришь?.. Фигня. Не бывает таких. Причина обязана быть. Неизвестная, необъяснимая, да хоть сверхъестественная. Какая угодно, но - обязана быть. "И лист с дерева не упадет без воли Господа"…
Саша кивнула:
- Значит, не веришь. Хорошо. Тогда давай пофантазируем. Допустим, тебе приглючился крокодил, парящий в воздухе. Ну, и так получилось, что этот глюк отрезонировал с "настроениями" нашего всемогущего мячика. Результат: рептилия на самом деле парит в воздухе. Можешь допустить такое?
- Хрен его знает.
- Вот-вот. Трудно допустить. Даже после того, как ты в маршруте птеродактиля видел.
- Он же был ненастоящий. Галлюцинация.
- Ты уверен?
- Вообще… руку на отсечение не дам, пожалуй.
- И правильно сделаешь, поскольку не знаешь. Ладно. Вернемся к нашему летучему крокодилу. В него поверить еще труднее, чем в твоего давешнего птеродактиля. Поскольку крокодилы не летают, а если летают, то очень низко. Итак, шаг-один: крокодил парит в воздухе, ты сам же это и устроил, но поверить не получается. Шаг-два: мячик извлекает откуда-нибудь самолет. Чтобы мотивировать парящего крокодила. Самолет прилетел сюда, рептилия из него вывалилась и "парит". С двух тысяч метров к нам на базу. Такое уже проще допустить?
- Наверно. Непонятно только, какого… каким образом вывалилась. Дырку в борту, что ли, прогрызла?
- Правильно мыслишь. Эту ситуацию тоже надо обосновать, иначе - "не верю", как говаривал Станиславский. Приделать причину задним числом. Создать в прошлом событие, которого в оригинальной версии реальности не было. А к этому событию тоже обоснование потребуется… И так до бесконечности. Крокодил, бедняга, давно разбился, а реальность все меняется и меняется - на уровне предпосылок. Возникают новые и новые суррогатные ее варианты. Теряются подковы, пропадают гвозди. А мир постепенно перестает быть тем, который ты знал.
- Если все - так, здесь находиться-то вредно. Не то, что экспериментировать.
- Я утрирую. Наш биофизик, например, уповает на стабильность земного "муравейника". На нее можно уповать до какой-то степени. Знать бы еще - до какой. Город по имени Земля - не то же, что Город светлячков. И сами люди - не светлячки.
Саша умолкла. Я попытался переварить очередное откровение. Господи, сколько ж их тут еще свалится…
Если верить доктору Ружевски - уайтболы на Земле были и будут. До сих пор все обходилось… вот только - какими жертвами?
…А ведь чудо - необязательно парящий крокодил. Оно может выглядеть вполне прозаично, дело не в экзотике. Происходит какое-то событие, которое не может произойти. Всего лишь. Например, к герою сестра приезжает. Ничего особенного, вроде бы. Если не считать того, что у героя нет сестры…
Ведает ли наше начальство, что творит? Наверняка ведает. Получается, сознательно множит энтропию?.. Нет, не может быть. Крокодилы эти - только гипотеза. Причем, механистичная. Все должно быть как-то иначе…
Саша молчала. Мы оба молчали - стояли на дорожке, курили. Смотрели туда, откуда пришли. Туда, где за ограждением высился конус горы. Теперь над вершиной горы, в светлом мареве, красовалась тройная радуга. Это не пугало. Это было красивое и настоящее. А летучие крокодилы и прочие подковы с гвоздями казались чем-то надуманным, несерьезным… во всяком случае - по меркам Вселенной.
Я выбросил окурок, вернулся к разговору:
- А как циклопы справляются с этими… побочными эффектами? Ну, то есть, с бесконтрольным размножением предпосылок.
Саша ответила не сразу:
- Светлячки не пытаются объяснить мир. У них все происходящее возможно. Нет чудес. Нет внутреннего конфликта. Если крокодил летает - значит, так и надо.
- Мы об этом уже беседовали не один раз. И что?
- У людей все иначе. Крокодилы не летают, потому что не летают. Летящий крокодил - внутренний конфликт. Который необходимо устранить. Воткнуть "чудо" в существующую концепцию мироздания. Хоть бы и вопреки здравому смыслу. Сознательно ты можешь отмахнуться: дескать, хрен с ней, с причинностью, пути уайтбола неисповедимы. А твое подсознание согласится с таким подходом, как думаешь. Или все-таки начнет исподволь строить "разумные" обоснования. Множить подковы с гвоздями.
- Теперь, кажется, понимаю… Ты хочешь сказать, что необходимую цепочку предпосылок я сам же и создаю. На подсознательном уровне. Поскольку не верю, что можно без нее.
- Да.
- Выходит, получил крокодила - изволь получить нагрузку к нему. В виде - как ты сказала? - суррогатной реальности… А циклопам это не грозит, потому что у них крокодилы могут летать без причин. Так?
- Ну… где-то так. Наверно.
М-да. Примириться с тем, что у кого-то крокодилы летают без причин, действительно трудно, если возможно.
А без этого аномалию не приручишь. Она будет себя вести, как хитрый зверь медведь: такая вся из себя ласковая, руки тебе вылизывает, но - не вздумай повернуться спиной…
…Несколько месяцев спустя, когда я был в бегах, прятался, ежедневно прощался с жизнью, активно сходил с ума, рефлексировал, подыхал от безысходности… В общем, в те трудные времена вспомнился мне, в числе прочих, и этот разговор. Тогда от отчаяния казалось - дело за немногим: всего лишь понять, какого хрена происходит, и - зачем происходит. Понимание само приведет жизнь в порядок, вернет ее в нормальную колею…
Сегодня-то я знаю: ничего вернуть нельзя. Невозможно начать сначала, переписать судьбу на чистовик - будь то моя личная судьба или общечеловеческая… Иногда думаю: кто-то свыше, чьи пути неисповедимы, специально время от времени создает уайтболы на Земле. Это - экзамен для людей на умственную зрелость. Конкретный такой экзамен: единица - всемирный потоп, два балла - гибель Атлантиды… Интересно, хоть в этот раз троечку натянем?..
- …Ладно, посмотрим, - резюмировал я. - Если все окажется безнадежно, ну… не совсем же дураки заправляют этим делом. Свернут наши исследования, и все уляжется.
Положа руку на сердце - я плохо верил в то, что говорил. Вряд ли убогий человеческий разум способен решить эту задачку. Или хотя бы правильно оценить ее важность.
Слишком много потрясений. Перебор…
Хотя ситуация в целом не просто не нова - тривиальна. С тех пор, как люди вылезли из шкур, они только и делают, что готовятся к концу света. В начале двадцатого века ожидается всемирная революция, в начале двадцать первого - Армагеддон, да и сейчас какая-то шалая комета болтается в нескольких световых минутах от нас, того и гляди - долбанет по башке…
- Дай бог, - отозвалась Саша. - Вот только…
Я перебил:
- Слушай, давай пока закроем тему. Хватит. Мне завтра в маршрут идти. Да еще этот престарелый крутой парень на мою голову.
Она обернулась ко мне:
- Чего ты давеча завелся?
- Дурак потому что.
- Хорошее объяснение.
- Другого нет.
- А на меня чего рычишь.
Действительно…
- Извини, Саш. День сегодня тяжелый.
- Тебе лучше завтра отказаться от маршрута.
- Почему?
- Нельзя так часто. Нагрузка большая, не успеваешь адаптироваться.
- Адаптируюсь как-нибудь. Не могу я завтра не пойти. Поломаю рабочую пару.
- Эти пары ломаются по десять раз на дню.
В общем-то, правда. Если отказаться - мир не рухнет. И из проекта меня никто не турнет. Кому, как не мне решать, в форме я или нет… А я не в форме, это и без психолога ясно. Вчера - потрясение, нынче день сумасшедший…
Короче - надо было послушать умного совета. А меня самолюбие загрызло. И дух противоречия.
- Я в порядке.
- Ты на грани срыва.
- Здесь многие на грани срыва. Однако работают.
- Тебе это кажется нормальным?
- Припоминается какая-то народная мудрость - насчет чужого монастыря… Не, только не обижайся. На этой базе существует давно сложившийся оптимальный порядок работы. Не нам с тобой его менять.
- Кто сказал - оптимальный. Венский сказал? Ты совсем как Вик. Тот может сколько угодно поливать шефа недобрыми словами. Но если до дела - "папа" всегда прав. Вы же взрослые люди, ребята. Своей головой думать надо. Когда кто-то из вас свихнется, папа Венский может положить аграмадную пенсию по инвалидности. От этого легче будет?
- Пенсия тут ни при чем. Совершенно верно, Сашка, здесь собрались взрослые люди. Которые знали, на что шли. Кроме тебя, может быть.
- То есть.
- Ты уверена, что правильно представляешь себе свои обязанности? Тебя сюда взяли как исследователя, а не как психотерапевта.
- Ты лучше меня знаешь мою работу.
- Если б тебя сюда брали в качестве лечащего врача, ты бы свои рекомендации отказаться от маршрута не с глазу на глаз выдавала, а приносила Венскому на стол.
- Миш, регулярно приношу. Он их не читает.
- Не верю. Вот в это не верю. Читает наверняка, разве что не считает необходимым тут же реагировать.
- Правильно. Он, как всякий дуболом, реагирует только тогда, когда уже машину скорой помощи вызывать нужно.
- Давай закроем тему. Я тоже дуболом. Пока жареный петух не клюнет…
- Как знаешь.
- Не обижайся.
- Да я не обижаюсь, бог с тобой.
Подошли к Сашиному корпусу. Я притянул попутчицу к себе, поцеловал. Пощечин и других резких движений не последовало. Понятно: бережет мое подвешенное психическое состояние… значит, можно наглеть. Поцеловал снова. Долго.
- Ступай домой, Мишка. У тебя завтра трудный день.
- В гости не зовешь?
- Не сегодня.
- А когда?
- Потом, - Саша высвободилась, поднялась на ступеньку.
- Вот не пойду никуда. Буду всю ночь бродить вокруг этого корпуса и мяучить. Громко. На всю базу.
- Перестань. Ступай домой, завтра поговорим.
- Завтра я буду после маршрута. Еще хуже, чем сегодня. Совсем дурной и непредсказуемый.
- Вот и хорошо. Люблю дурных непредсказуемых мужчин.
От мать твою. Нельзя же шутить с таким каменным лицом. Или это - не шутка? Хрен ее разберешь.
- Почему не сегодня?
- Есть причина. Потом объясню.
Я стащил женщину с порожка, обнял снова. Поймал себя на двойственном ощущении: будто ее целую - и не ее. Какой-то наблюдатель сидит в голове и видит картинку отрешенно. Сопоставляет с чем-то забытым… Черт бы подрал все эти тайны.
- Иди уже, Мишка. Спокойной ночи, - Саша вывернулась, нырнула в дверь и захлопнула ее.
Мерзавка. Ладно, может у нее и правда "причины"… Развернулся и отправился к себе.
Всю дорогу в голове крутилось что-то левое - фотография, найденная вчера в интернете, к примеру…
Думал, не усну: будут преследовать загадки близняшек.
Отбился тут же, но всю ночь мне почему-то снились не близняшки, а знакомые по бесчисленным репродукциям глаза "безумного капитана"…
* * *
Где-то в полдень мы прошли КПП, задраенные, как положено, по самую макушку. Я морально приготовился к сюрпризам вроде нежданного девятого вала, но на сей раз ничего такого не случилось.
Вообще напрягов не было. Прямо за воротами начался лес, вполне комфортная чаща, без глухих зарослей и непролазного бурелома. Погода отличная, приятный летний денек: тепло, но не жарко. Ни комаров, ни слепней. Птицы поют.
Жутковато мне стало от этой идиллии. Нет, не могу сказать, что за последние дни стал параноиком. Но как-то уж совсем все гладко, явно не к добру…
Что я знаю о причудах уайтбола? Дважды столкнулся - оба раза стресс. А напарник - новичок. К тому же не слишком уравновешенный, судя по вчерашнему. О чем думал Венский, когда комплектовал нашу пару? О чем думал я сам, когда отправлялся нынче в раздевалку?..
- Проблема? - обернулся Стрельцов.
О как: я, оказывается, несколько минут топчусь в трех метрах от ворот - ни туда, ни сюда. Это уже просто неприлично.
- Давайте держаться рядом. Совсем рядом. Вообще-то здесь положено связываться, но я не очень представляю, как бродить по лесу в связке.
- Хорошо. Куда идем?
- Общее правило, вроде бы - сначала все время вперед.
- Вперед - так вперед. Погуляем. Что-то он меня не радует пока.
- Почему?
- Если это - Средняя Россия, мы можем бродить весь день и не найти ни одного скального выхода. При таком раскладе я плохо представляю, как здесь работать.
- Ну… как абориген и в некотором роде специалист, могу совершенно точно сказать - это не Средняя Россия.
- А что, по-вашему?
- Какой-то север, наверно. Кольский полуостров, Архангельские края… не знаю.
- На севере я почти не был. Ладно, пошли. Может, русло найдем.
Если мой напарник и волновался, по нему этого видно не было. Хорошее самообладание? Или - тупое бесстрашие, результаты которого придется расхлебывать нам обоим?
- Дмитрий Васильевич! Хочу сразу предупредить: если увидите нечто, напоминающее Ганимед - ни в коем случае не ходите туда. Это действительно может оказаться Ганимед.
- Мне Ри сказал. А Венский не собирается достать где-нибудь пару скафандров?
- Не знаю. У группы перерасход по снаряжению, как я слышал. Да и вообще… может, лучше не светить наши сенсационные находки, чтобы работать никто не мешал. Вы ведь уже в курсе, какие у нас партнеры.
Стрельцов промолчал, потом резко сменил тему:
- Вчера посмотрел коллекцию предшественника. Ничего не понял. И опись соответствующая, вопросительные знаки через слово.
- Серж перед отъездом жаловался, мол, не на чем строить рабочую гипотезу.
- А что он говори… ох ты, господи!
Крупная птица с ярким оперением порхнула из-под ног, скрылась в кроне.
- Ччерт! Успели разглядеть, Миша?
- Успел, - я улыбнулся. - Только не волнуйтесь. Это был попугай.
- Чего? А почему не пеликан?
- В следующий раз будет пеликан. Не берите в голову. С уайтбола станется перепутать попугая с тетеревом. Он не придает значения таким мелочам.
- Биоценоз - это, значит, мелочи… Тогда я начинаю понимать, почему геологи здесь не задерживаются, - он покачал головой, хмыкнул:
- Ну, Венский, ну хитрец…
Мы поменялись ролями: теперь озадачился геолог. А меня неуместный попугай успокоил. Порядок. Это уайтбол.
- У вас уже есть какая-то рабочая идея? - поинтересовался я.
- Не рабочая, и не идея, скорее - так, сказочка. Вчера более-менее оформилась… Вот, смотрите, - геолог уселся на поваленное дерево, достал из рюкзака планшет с картами. - В этом районе, где мы сейчас с вами проживаем, в разные эпохи очень много что было. В частности - горный массив существовал. Дальний отрог Урала.
- А говорили - тут платформа.
- В прошлом веке так считалось. На нашем пятачке детальная разведка не проводилась никогда. Теперь вот бурят. Третий год уже. Там, - он махнул рукой в пространство, - по ту сторону от мяча, на устойчивом рельефе.
- Наши бурят? В смысле, в рамках программы "Уайтбол"?
- Ну, да. А кому это еще может быть нужно? Промышленных залежей тут нет, - Стрельцов поднял взгляд, добавил:
- Долгая история. И - дорогая. В идеале нужно по кругу бурить, по периметру аномалии. Вернее - кругами, дальше-ближе. И на приличную глубину… "Устойчивый рельеф" - это ведь тоже бабушка надвое сказала. Явных, зримых изменений нет, но кто возьмется утверждать, что совсем никаких нет.
Он открыл следующую карту:
- Поехали дальше. Море здесь тоже когда-то было, - он снова перевернул лист, - И мерзлота. Насчет джунглей… это уже совсем чепуха, но все равно скажу: может, они из будущего? Учитывая пресловутое глобальное потепление, что здесь появится, допустим, через полмиллиона лет? А хрен его знает.
- Ага.
- Я исходил из двух местных особенностей. Во-первых, время здесь… не универсально, что ли. В общем, скачет, как ему заблагорассудится. Во-вторых - уайтбол тянет информацию из своих гостей. Может быть - не только из гостей, с электронных носителей тоже? В экспериментальном поселке три десятка компьютеров с доступом в интернет, а через интернет - в академические базы всего мира.
- Здорово, - улыбнулся я. - А материал для строительства? Откуда, например, берутся минералы, которые давным-давно разрушились от времени? Если, конечно, это все - реальные копии объектов, а не имитация.