* * *
…Он здорово повредил колено. Из трещины все же кое-как выбрался. На поверхности включил дальний свет, огляделся - и тут же вырубился. Надолго. Все это мы уже потом узнали.
Шок
Ричард Уорн:
- Капитан, вы меня слышите?
Христо открыл глаза. Увидел лицо Анны, будь оно неладно.
Ослепительно красивая женщина. А также - оглушительно прекрасная… Наверно, и осязательно - тоже… зараза. О чем думали эти умники на Земле, когда комплектовали экипаж? Такая красивая женщина в затяжном космическом полете - западло для всей экспедиции. Сами бы попробовали вести монашеский образ жизни в присутствии красивых баб… Уроды.
"Уроды" рассудили по-своему. Обвинили Христо Ведова в средневековых предрассудках и слили все его возражения как несущественные. В экипаже оказались дамы. Одна из них - Анна.
…Пожалуй, единственный человек на корабле, который не видел, насколько серьезно прищемило капитана нежное чувство - сам капитан. Он вообще редко анализировал свои чувства.
Впоследствии недоброжелатели обвиняли Христо Ведова во всех грехах. Среди грехов фигурировало и то, что капитан принудил к сожительству одну из немногочисленных женщин "Ганимеда". То есть, даже тут злоупотребил служебным положением… Странно. Непонятно, как ему удалось скрыть этот факт от экипажа. Казалось бы - "никуда на деревне не скроешься", любой чих как на ладони…
- Христо, вы слышите меня?..
- Слышу.
Тело проснулось полностью. Без особой радости сообщило, что по нему, как минимум, проехал дорожный каток… Боль подхлестнула мысли. Всплыли в памяти события последних часов… или дней? Бегство от планетарных чудовищ, изрезанный склон, падение в трещину… или это все прибредилось?.. Дальше - потеря сознания и пробуждение в кошмарном сне. "Христо, прием. Как слышишь, кэп?" - "Слышу…" - "Где ты?" - "В заднице".
…Сине-фиолетовая полость (ни залом, ни вообще помещением это не назовешь) и множество гигантских слизней… Слизни обволакивают человека, зондируют какими-то электрическими импульсами, пытаются… черт, да они же пытаются содрать с него скафандр!..
Христо заорал. Твари его не услышали, зато услышали геологи.
Христо дернулся. Это уже заметили слизни. Один из них - тот, который обхватил капитана - отпрянул. Белесая туша, несколько щупалец вокруг пасти, под тусклым фонарем во лбу - огромный блеклый глаз на ножке…
- Кэп, ответь. Где ты?
- В заднице, бл…!
Медленно, стараясь не делать резких движений, капитан попробовал подняться. Опоры нет, пружинящая масса под ногами то выталкивает, то проседает. Балансируя на этом живом киселе, Христо попытался сделать пару шагов. Ничего не вышло. Обежал налобником пространство вокруг себя. Неужели совсем не за что уцепиться? На жуткие одноглазые головы лучше не смотреть - сбрендишь, если сбрендишь - не попасть тебе на корабль… Камень! В пяти метрах - камень. До него бы добраться. Пролезть между двумя чудовищами, не обращая внимания на них. С камня прыгнуть к выходу… а где здесь выход?.. Неважно. Вперед.
Опустился на четвереньки и пополз, утопая в кошмарном полу - матрасе. Придержаться за "складки" невозможно: скользкая ткань уползает из рук и тут же распрямляется…
Электрическое щупальце прикоснулось к спине. "Пошел ты…" - с тупым отчаянием подумал капитан.
Потом его потащили вверх. Следующее, что Христо увидел - такой же, как стены, синевато-фиолетовый потолок. Попробовал вырваться, но два толстых щупальца плотно прижимали его к чему-то твердому, и это твердое двигалось… Стрелять. Стрелять под себя, вниз… вот только руку не выдернешь. Христо напрягся - щупальце прижалось сильнее, сдавило диафрагму. Капитан попытался вдохнуть и снова потерял сознание.
Следующее пробуждение - на твердом каменном полу… нет, на ледяной поверхности планеты. Чертова улитка рядом, опять тычет электрическими щупальцами в шлем, в грудь, куда придется… Похоже на цикличный сон - кажется, проснулся, а на самом деле провалился на следующий уровень преисподней.
Христо поднялся на ноги - и чуть снова не упал: от боли в глазах потемнело.
- Кэп, ответь, мать твою!
- Сориентируйте меня…
- Где ты? Твоего маяка нет!
- Включаю аварийный.
- Все равно нету ни черта. Ты в состоянии двигаться?
- В состоянии.
- Что видишь перед собой?
- Горы. Большие. Далеко.
- А справа, слева?
Христо огляделся.
- Слева - трещина. Огромная. Справа - треугольная горка. Маленькая. И хренова туча гигантских улиток.
- А муравейник где?
- Какой муравейник?
- Вулкан, твою мать! Где он находится?
- За трещиной. Далеко.
- Ты уверен?..
- Уверен.
Замешательство на том конце канала, обрывочные фразы:
- …его же к муравейнику потащили!
- …значит - не его…
- …все равно, как он мог он туда попасть?..
- …машина! Вы капитана видите?..
- …нет. Только слышим.
- …слышите?!?!
В голове - муть. Мысли путаются, реплики геологов плывут мимо сознания. Вокруг ползают улитки. Бред сумасшедшего…
- Долго мне ждать?..
- Встань спиной к горам. Так, чтобы вулкан справа, а сопка - слева. Иди вдоль разлома. Машина выходит навстречу. Торопись, у тебя кислород кончается. С богом, капитан…
Христо развернулся, куда велели, и двинул вперед.
Позже справа и слева периодически мелькал свет - короткий, длинный, непрерывный, всякий. Время от времени в наушниках звучали голоса; кто-то, кажется, требовал ответить, спрашивал, где капитан находится, вот только кто - человек или слизень? Христо больше никому и ничему не верил. А потом голоса исчезли.
Последнее, что он увидел - далекий призывный свет прожекторов вездехода… или это опять улитки?.. Предпоследнее, что почувствовал - удушье. Наконец - последнее, что ощутил, бессильно лежа на земле - гадостное прикосновение электрических щупальцев…
Это - реконструкция, составленная из обрывочных воспоминаний самого Христо Ведова. Пришлось ей придать некоторую литературную стройность. Если б я попытался воспроизвести оригинальный монолог, многоточий в тексте оказалось бы гораздо больше, чем букв.
Некоторые биографы утверждают: человек, которого позже назовут "безумным капитаном", сошел с ума именно тогда. Спорный вопрос, ведь шок - еще не основание для безумия. Вроде бы. Но в свете последующих событий… Похоже, с Христо Ведовым действительно произошло нечто, переломившее его сознание. Возможно, нечто большее, чем шок…
- Где я?..
- В медотсеке "Ганимеда".
- Живой, что ли?
- Очень похоже на то, - улыбнулась Анна.
- Остальные вернулись?
- Вернулись, и все - в порядке, кроме вас.
- А со мной что?
- Серьезного ничего, зато очень много несерьезного. Сломано два ребра, пострадал мениск, гематомы, нарушение сердечного цикла - видимо, как следствие асфиксии…
- Стоп. Наоборот нужно было спрашивать. Что у меня осталось?
Доктор улыбнулась:
- Осталось отлежаться несколько дней и на некоторое время ограничить нагрузки.
- Ясно. Пригласите ко мне Осипенко.
Анна кивнула. Поднялась с кресла:
- Я буду у себя в кабинете. Кнопка вызова - справа от вас.
- Хорошо… послушайте, а откуда асфиксия?
- В вашем скафандре закончился кислород. Неподалеку от машины, к счастью.
- Очень интересно, - буркнул капитан себе под нос. - Как я туда попал?
Доктор услышала. Задержалась на выходе из каюты, напряженно спросила:
- Вы совсем ничего не помните?
- А? - откликнулся Христо. - Кое-что помню.
Анна поспешно вышла за дверь. Как-то слишком поспешно… Капитан помедлил с минуту и нажал кнопку вызова. Доктор вернулась.
- Осипенко сейчас подойдет, - сообщила она. - Вы что-то хотели?
- Хотел. Выкладывайте, что вам известно.
- О чем? - недоуменно спросила Анна.
На секунду Христо усомнился: может, вообще не было никаких чудовищ, все это горячечный бред? Хорошо, если так…
- О нашей поездке.
Доктор пожала плечами:
- Известно, что вас оттуда привезли в сильно потрепанном виде.
- И кто ж меня потрепал?
- Вы в трещину провалились. Вроде бы. Выбрались оттуда и заблудились. Совершенно непонятным образом оказались совсем не там, где вас искали… Кислород у вас кончился. Наверно, это все, - с наигранным спокойствием закончила доктор.
- А искали меня около… живого вулкана, - уточнил капитан.
Анна сдалась. Вздохнула:
- Да.
Значит, все правда. И чудовища не прибредились, и излишняя осведомленность доктора не почудилась.
- Ясно, - резюмировал Христо. - По крайней мере - спасибо, что все-таки нашли.
- Не нашли, - медленно ответила Анна, в упор глядя на командира. - Слизень принес вас к машине.
- Слизень?
- Да. По сути, это создание спасло вам жизнь, капитан. Вы чуть не разминулись с вездеходом.
- Как такое могло случиться?
- Вся ваша электроника приказала долго жить. Коммуникационные устройства, камеры, все. Черный ящик уцелел, благо там несколько уровней защиты. Что стало с остальной аппаратурой - сейчас разбираются техники.
- Я, кажется, догадываюсь, что с ней стало. Эти чертовы улитки постоянно шарашили меня электричеством. Спасибо не насмерть… Доктор, перестаньте сверлить меня взглядом, раздражает.
- Извините, капитан.
- Ладно, можете идти.
Анна задержалась у дверей:
- Михаэль Станкевич просился к вам.
- Чего хотел?
- Переживает.
- Пошел он со своими переживаниями. Гоните в шею.
Доктор вышла из каюты.
* * *
Разумеется, не только капитан пребывал в шоке. Все посвященные пребывали там же… Что до нашей группы - мы чувствовали себя жертвами мистификации. Белковый организм в условиях Ганимеда! Невозможно… Однако нам привезли это самое невозможное и поставили перед фактом: несколько часов назад оно бегало и прыгало.
В день приобретения мы откровенно буксовали. Назавтра не помню у кого возникла идея, как наши новые знакомые существуют здесь: энергетический скафандр. Выражаясь человеческим языком - защитное поле. Ни о характере, ни об источнике этого поля мертвые ткани не подкидывали ни единой догадки. Но оно, безусловно, было и держалось долго: несколько часов контрольные образцы, которые мы поместили в "уличные" условия, не претерпели никаких изменений…
…Много позже земляне подсовывали циклопам самые разные датчики. Датчики фиксировали все, что угодно - кроме пресловутого "скафандра"… Еще позже, а именно - двадцать лет спустя, когда общение стало более-менее беглым, контактеры напрямую спрашивали у Чужих о защитном поле. Чужие не поняли, о чем речь. Долгое время мы не знали, то ли грешить на скрытность соседей, то ли на пресловутый понятийный барьер. Безапелляционные заявления циклопов - мол, на все воля Города - нас, ясное дело, не устраивали…
…Регистрировать это поле мы не умеем до сих пор.
* * *
Старший штурман появился в палате через пятнадцать минут.
- Привет, путешественник. Как ты?
- Так. Немного жив, немного соображаю. Почему на корабле утечка информации?
Осипенко удивленно поднял брови.
- Врач знает больше, чем ей положено, - пояснил Христо. - Кто еще?
Володя покачал головой:
- Не больше. В рамках… - он запнулся и осторожно закончил:
- В рамках необходимых исследований.
- И давно у нас доктор специализируется по инопланетянам?
Штурман на секунду отвел глаза, потом хмуро ответил:
- Доктор специализируется по тебе. Ты - часть проблемы. Извини, Христо. Биологи занимаются слизнем, Анна - тобой. Психолога я пока ни о чем не информировал, поскольку ты валялся без сознания… пойми ситуацию правильно.
Вот так. Капитан теперь - часть проблемы. Еще одна сторона все той же гребаной медали…У Христо появилось иррациональное чувство, будто не переломанные ребра мешают ему дышать. Это гигантский муравейник обрушился на человека всей своей тяжестью. Обрушился и размазал в лепешку. Никогда больше не собрать воедино кости. И прежнюю жизнь тоже никогда не собрать воедино…
Да нет, все верно. Каждый участник экспедиции помимо основных обязанностей еще и объект исследований. Ничего нового… Но почему тогда так неуютно? Взгляды эти напряженные, вот что. Одинаково напряженные взгляды врача и старпома. Не знают, как относиться. Командир - и в то же время неизвестно кто. Возможно, психически больной. Возможно - вообще лазутчик Чужих… хрен его разберет. И сказать лишнее страшно, и не сказать нельзя…
Капитан попытался выбросить из головы дурные мысли.
- Подождем подключать психолога. Не до этого. Насущные проблемы решать надо.
- Давай решать насущные, - Осипенко вздохнул - кажется, с облегчением. - Завтра должна появиться связь с Центром. Сообщить им что-то нужно. Специалисты мне свои монографии передали, отправил сокращать… Михаэль Станкевич принес сводку о разведке на восток. Об экспедиции на север черкнул пару общих слов, насчет "предгорий". Якобы до вулкана помешала добраться зона разломов. Остальное - на твое усмотрение.
- Я подумаю.
- Постарайся до завтра надумать. А то у нас проблема. В лице Андрея Розовского. Ну, этот, лишний член экипажа.
- Ах, да, - поморщился Христо. - Еще один… в рамках необходимых исследований. Он чего-то хочет?
- Хочет, чтобы информация о ваших подвигах ушла на Землю эс из. Затрахал всех. Сначала домотался до Станкевича. На того где сядешь, там и слезешь - "не моя компетенция" и все дела… Теперь наш лишний член трахает Войчека. Ну, этого, лидера биологов. Войчек говорит: не готов представить никаких данных - материала много, группа не справляется…
- Это ты распорядился притащить убитого слизня на корабль?
- Я.
- Зря. Сородичи будут его искать. Может, у него кислород в скафандре кончился. Или еще что.
- Ты очень удивишься, но это не скафандр.
- Я уже ничему не удивлюсь… Ладно, проехали. Так на чем вы остановились?
- Да послал я этого Розовского. Сделал морду кирпичом, мол, мне на Землю передавать нечего, поскольку информацией в должном объеме не владею… Ты очухался? Жди, теперь он к тебе припрется.
Христо вздохнул - грудная клетка тут же отозвалась острой болью.
- Пусть прется. Членом больше, членом меньше.
Володя наморщил нос:
- Постарайся не ругаться с ним. Момент скользкий, вы нескольких чужих астронавтов грохнули. Если этот подарок захочет испортить нам жизнь…
- Разберемся. Что с полевыми работами?
- Какие работы? - удивился штурман. - В сотне километров от вашей горы с начинкой… Есть радикальное предложение - перебраться на полюс. Там тоже существует гравитационная аномалия. Она у нас, вроде бы, в программе максимум.
- Твое предложение, или чье?
- Пока мое.
- Поговори с геологами. А на полюсе нужно провести разведку с воздуха. Чтобы никаких гребаных муравейников.
Володя усмехнулся:
- Считаешь, ими утыкана вся планета?
- Черт их знает.
- М-да. Похоже, этот лишний член перезаразил своей паранойей даже тех, с кем не успел пообщаться.
- Меня не нужно заражать, я по жизни параноик. Не будет нам здесь покоя.
- Здорово тебя приложили давешние чудеса. Ладно, я понял. Распечатываю "Стрижа" и внушаю геологам, что на полюсе гораздо интереснее.
- Хорошо.
- Договорились. Выздоравливай.
Осипенко ушел.
Минут десять Христо переваривал информацию, потом позвал Анну.
- Дайте мне обезболивающее.
- Совсем плохо?
- Нормально. Просто мне нужно выйти из лазарета.
Доктор покачала головой:
- Потерпите хоть пару дней, капитан. Не стоит сейчас вставать.
- Потерплю. Через полчаса вернусь сюда и буду вылеживаться, сколько скажете, до посинения, - пообещал Христо, а про себя добавил: "Пока в конце концов не сломаюсь и не затащу тебя в постель".
- Два дня ничего не изменят.
- Доктор. Дайте мне обезболивающее. Это - приказ.
Женщина вздохнула, отправилась за лекарством.
* * *
Где-то через полчаса капитан огородами, цепляясь за стеночку и отмахиваясь по дороге от любопытных, добрался к нам в лабораторию.
- Добро пожаловать, Христо, - поприветствовал его Войчек. - Рад видеть вас живым, а здоровым, надеюсь, еще увижу. Спасибо, что заглянули. Хотя - лучше бы позвонили, я бы сам зашел…
В отсеке кроме наших сотрудников обреталась посторонняя персона. "Лишний" член экипажа. И без того осунувшееся лицо капитана еще больше вытянулось, когда он это увидел.
Андрей Розовский. Человек с различными необязательными функциями на корабле. Одна из них, теоретически - контакты с чужими расами.
Капитан вздохнул, обернулся к Войчеку:
- Расскажете что-нибудь, Олег Иванович?
- Обязательно. Посмотрите сюда, - шеф подвел Христо к компьютеру, нашел снимок.
- Работать непосредственно с материалом приходится в холодной части лаборатории. Туда я вас, естественно, не потащу, - пояснил он. - Вот, образец ткани одного из внутренних органов, предположительно - аналога печени. Хотя орган - фактически внешний, а не внутренний. Прикрыт только панцирем существа.
- И что печень?
- Она поражена земным вирусом. Распространение произошло очень быстро…
- Может, марсианским? - уточнил капитан.
- Именно земным. До сих пор считалось, что это теплолюбивый штамм. Во всяком случае, он не живет на Марсе. А на Ганимеде почему-то живет. Ищем причину. В атмосфере, или в радиации - причина обязана быть.
- Надеюсь, этот друг не от меня набрался? - Христо кивнул на фотографию.
Войчек покачал головой:
- Скорее всего, от вас. Или от тех, кто его транспортировал… Не верьте журнальной болтовне, никаких планетарных форм жизни до сих пор не обнаружено. В частности, пресловутая марсианская желтуха - суть патогенная мутация одной безобидной земной бактерии… Конечно, всякое случается. Может быть, именно на Ганимеде обнаружится что-то эдакое.
- Но, скорее всего, переносчики - мы.
- Увы… Кстати, мы пробовали заразить образцы тканей другими патогенными микроорганизмами. И земными, и так называемыми марсианскими. В большинстве случаев картина та же - мгновенное распространение. Отвратительный иммунитет, врагу не пожелаешь… Собственно, заражение и явилось причиной смерти. Выстрел - вряд ли, серьезных повреждений нет. У этих созданий, скорее всего, высокая способность к регенерации…
- Ясно, - Христо прервал ученого. - Что-нибудь еще?
- Да. Вот, смотрите.
Войчек нашел следующее фото.
- Ничего не напоминает?
- Мозг. Только форма непривычная.
Шеф кивнул:
- Форма непривычная, но обратите внимание на сложность.
- То есть, он все-таки разумен.
- У этого мозга масса принципиальных отличий от человеческого…
- Но разумен.
- Слишком много отличий, чтобы утверждать наверняка, - замялся Войчек. - Разбираться и разбираться… Вот, например, этот участок: он сильно развит и совмещен с электрическими щупальцами, которые мы исходно расценили как защитный механизм…