Эйола встретила сына хмурым взглядом. Тот, понимая, что недовольство матери ему не избежать, не стал и пытаться исчезнуть с ее глаз - пошел напрямую к лестнице, на которой, ожидая его, она стояла, пристально следила за парнем, вглядываясь не в лицо - в душу.
- Что ты делаешь, сын? - спросила тихо, когда он поравнялся с ней. Авилорн лишь опустил голову, замерев на ступеньке. - Посмотри мне в глаза.
Авилорн медленно поднял голову и посмотрел в глаза матери: вспышка, миг, и Эйола отвела взгляд в сторону верхушек деревьев, в которых купались последние отблески заката. Она поняла все, сочла как в открытой книге и поняла, что свадьба ничего не решила, лишь ухудшила положение. В порочный круг, что лелеет ее сын, теперь вступило и невинное дитя человеческое, не ведающее кто стал виной ее неприятностей, боли, что и без того переполнила ее сердце и душу.
Эйола величественно махнула ладонью, приказывая сыну, удалиться в дом, а сама осталась на ступенях, в раздумьях глядя на шпиль башни ее старого друга - Аморисорна: что натворили мы с тобой?
Воздух мгновенно загустел, помогая пройти вопросу, проникнуть сквозь время и пространство, стало видно лицо мага, что острым взглядом осек Эйолу: ты хотела спасти сына.
`Ничего не получилось'.
`Пока', - повернулся к ней маг.
`Ты хочешь сказать? Не лучше ли было все же сговориться с Умарис'?…
`Умарис должна идти другой дорогой, они абсолютно разные с Авилорном, их свадьба точно бы ничего не решила. Это было ясно три цикла назад, ясно и сейчас. Твой сын упрям, человеческая женщина тоже, и оба больны прошлыми ошибками, замерзли от одиночества. Глупо надеется, что их сердца и души оттают за один день. Эстарна нашла верное решение проблемы, нашла ту, что нужна Авилорну не меньше, чем он нужен ей. Дай им прозреть'.
Эйола задумалась:
`Я закрою их'.
`Мудро'.
`Но девочка слишком привязана к сестре, боюсь, она будет отвлекаться, заупрямится.
`Переведи минус в плюс', - улыбнулся Аморисорн.
`Если я отпущу ее, Авилорн по закону должен будет последовать за ней. Я потеряю сына.
`А может быть, наоборот, найдешь?
`Еще ни один не возвращался из Гаронии. Пусть они довольствуются тем, что получили, сына я им не отдам!
`Ты не фея, и многое скрыто от тебя'…
`Я была счастлива с Аустель'.
`Тогда не торопись, ты сама выбрала свою дорогу, дай ее выбрать и сыну'.
Эйола улыбнулась:
`У нас есть время, я использую его. Есть другие способы. Я испробую все'.
`Я помогу'.
Эйола прервала связь и резко обернулась - сын топтался у покоев сестры и брата.
- Ты куда? - окликнула она строго.
`Хочу пожелать доброй ночи'…
- Иди к жене.
Парень постоял и нехотя поплелся в свои комнаты.
Яна лежала на постели и таращилась в потолок. В голове ни одной ценной мысли за весь день - буриме из обрывков бредовых идей, чувств и эмоций. Надо бы план действий наметить, а только подумаешь, и хочется зажать уши, зажмуриться и срочно заснуть, чтоб проснуться утром дома и облегченно вздохнуть - дурной и очень длинный сон закончился.
Яне почудился шорох, она села и с удивлением уставилась на светящуюся вереницу точек, что освещали путь, выстроившись цепочкой вдоль стены. Стало светло, словно зажгли свечи и можно было легко разглядеть, что свет давал далеко не огонь или электрические лампы - жуки, что раз в пять больше светлячков!
Не успела Яна переварить новый вид освещения, как в залу вошел еще один непрошенный гость - Авилорн.
`Может, что забыл'? - озадачилась девушка. Парень хмуро глянул на нее и, пройдя к постели сел спиной к девушке с другой стороны. Посидел и начал разоблачатся: стянул рубашку через голову, оголяя гибкий торс с широкими плечами, вяло снял сапожки.
`О-о, эльфийские сказки на ночь, сеанс первый', - скривилась Яна.
- Шахеризада? Я тебя не звала, - напомнила на всякий случай. Авилорн повернулся к ней, уставился, словно только сейчас увидел. - Ага, номер занят, Андерсен.
Парень вздохнул и прямо в брюках лег поверх вышитого одеяла.
- Пыф-ф-ф, - а с виду такие порядочные, куда деваться - фыркнула Яна, умиляясь самой себе: надо же было уши развесить? Сладко мама эльфийка пела, сладко, а к ночи и мотивчик явился. Ха! Что сказка, что быль, что эльф, что человек - никакой разницы.
Развернулась к парню и, устроившись на локте, уставилась на него с ехидным прищуром:
- Удобно? Мягко? Не жмет, не колет? Подушечку дать? Массаж стоп сделать?
Авилорн настороженно и недоуменно косился на нее и, видимо, не мог взять в толк, что она к нему пристала.
- Эллуо, - бросил.
Яна озадачилась: судя по индифферентному поведению парня, сексуальных домогательств он не планировал. Но можно ли быть в том уверенной? Кто скажет, что у эльфа в голове? Точно не она, но то что он мужчина - бесспорно, а порода мужская такая, что верить - себя не уважать - пригласит на чай, попросит спинку размять, а потом про между прочим и тебя разомнет. Нет, спать в одной постели с едва знакомым мужчиной Яна не собиралась, эльф он, гоблин или Морозко, без разницы.
- Слышишь, счастье Толкиениста, иди-ка спать в другую комнату, - предложила и для убедительности жестом на арки указала.
- Эллуо.
- Опять? А перевод? - вздохнула и на спину плюхнулась: весело - алло, алло, Кащенко на проводе. Вдруг развернулась, желая силой поторопить непонятливого на выход - вытолкать. Мгновение и парень оказался с краю кровати, в ногах, присев на корточки на изготовке прыгнуть, уставился на девушку глазами с матовым отсветом.
- Ничего себе у вас реакция… - протянула та растерявшись. - Ну, теперь, тем более, я с тобой в одной комнате ночевать не буду.
Авилорн качнул головой, спрыгнул с постели и, схватив рубашку, поспешил вон, но дошел лишь до арки - выход был закрыт. Ветер проникал в залу, ночные звуки и видно все, а не выйдешь, не зайдешь.
- Витол лелис? - с расстройства хлопнул ладонью по невидимой преграде.
Яна с удивлением наблюдала за ним:
- Ты что? Темноты боишься?
`Выход закрыт. Матушка постаралась', - через плечо глянул на девушку эльф.
Любопытно. Яна слезла с кровати и подошла к аркам - с виду ничего не изменилось: ни запоров, ни замков. И балкон на месте, и шпили башенок и кроны деревьев видны. Девушка вопросительно посмотрела на парня. Тот показал - прислонился спиной прямо к ночному небу и темным силуэтам деревьев.
- Магия? - снизив голос до шепота, на всякий случай, спросила Сурикова, и несмело потыкала пальцем в небо - правда преграда. Девушка смелей потрогала ровную невидимую поверхность, ощупала сверху вниз под недоуменный взгляд Авилорна. Дошла до паркета, исследуя и села: ничего себе! - Мама у нас кто?
- Лелис, - разжал губы парень.
- Серьезно? А не скажешь…
`Матушка должна была стать феей, но отказалась из-за моего отца. Выбрала жизнь простой эльфийки'.
- Любовь?
Авилорн кивнул.
- Ясно, - в голосе девушке слышалось уважение и насмешка. Эльф укоризненно покосился на нее. - Я не смеюсь, - заверила та. - А папа у нас кто? - решила узнать на всякий случай.
Авилорн же решил не обращать внимания на ремарки Яны и принялся удалять защиту.
Сурикова внимательно следила за ним и силилась понять, что он делает. Со стороны казалось, парень решил забодать взглядом звезды, а заодно и руками их развести - растопырил пальцы и давай по воздуху водить.
- Коперфильд, - дошло. Следом и до парня, что попытки тщетны. Он сполз с тяжелым вздохом по стене на пол и уставился на девушку как собака, что все понимает и чувствует, а говорить не может. Что он так переживает, Яне было не понятно. Конечно, она тоже не визжала от радости, что придется спать в одной зале с эльфом, но парень-то тюфяк-тюфяком и, вряд ли, что похабное удумает, скорей всего так и останется сидеть до утра на полу, смирно притулившись у арки. А вообще, интересно, как у них в семье-то строго, все под мамину дудочку. Ай, да эльфийка - построила дитятку. Закрыла, а тот и слова поперек не сказал - матушка-а. Ха, знает Сурикова такой тип мужчин - ими хоть пол мой, хоть вместо пуфика используй - противиться и не подумают. Противно. Не мужчины - тюлени дрессированные. Как можно жить таким, себя не уважая, для нее всегда было загадкой. Но опять же в данной ситуации безответность эльфа для нее бесценное качество - безопасно с ним абсолютно.
- Я б дверь разнесла, - хмыкнула и удостоилась недовольного взгляда Авилорна. - Нет, мне решительно это нравится. Уговорил - оставайся, вреда от тебя смотрю, быть не может, зело `велеречив' и `активен'. Маменькин сынок, да? Не тяжко под пятой родительницы? Тебе годков-то сколь, молодец?
Эльф долго рассматривал ее и выдал:
`Много. Старше тебя'.
- А так сразу не скажешь. По мне так лет пятнадцать. За что закрыли-то? Или это норма - по вечерам закрывать, по утрам открывать? Пионер лагерь, - заметила, не скрывая ехидства.
Авилорн отвернулся - желания объяснять не было. Его волновало, что защита поставлена явно не матушкой - еще кто-то руку приложил. Значит, завтра вход могут не открыть. А вот это хуже некуда - как же он с Эстарной увидится? А если не приедет как всегда, она подумает, что он согласился с ней, что женитьба поставила меж ними преграду, жена его увлекла… Да много чего она может подумать и не переубедишь потом.
Эх, матушка, зачем ты так?
- `Грусть-тоска меня съедает', да? Не печалься, бывает, родители всегда планы поломать норовят. Кстати, я слышала, что эльфы с рождения умны и отважны, смотрю, врут люди безбожно… Слушай, а что ты вдруг сюда пришел? Это твоя спальня, да? И ты по привычке, забыв, что здесь я…
И вдруг до Яны дошло: не мог он забыть, и мать его забыть не могла! И закрыла не только сына, но и гостью, вдвоем, в одной комнате. Зачем? Много ума надо, чтоб понять.
- А ты женат? - прищурилась подозрительно на ангельское личико эльфа.
Тот глянул вскользь и опять с тоской в небо вперился.
- Да-а, собеседник ты нескучный. Заболтаешь, смотрю, до смерти.
Понятно, почему эльфийка сводницей стать решила, такого сыночка хоть за кривую, косую, недалекую спровадить. Выходит Яна такая и есть? Спасибо…
А вот интересно, как сильно и долго можно третировать парня, чтоб он хоть чуток разозлился? А почему не испытать… кривой да убогой?
- Зря тебя Авилорном назвали, Пьеро твое имя.
И поняла - да хоть Мальвина - даже кончиком своего острого уха не повел юноша.
- Ты меня хоть слышишь?
Покосился, и то ладно.
- Видимо, я тебе не нравлюсь, - сделала вывод Яна. И зашипела, сама не понимая, что ж разозлилась. - Так и ты мне тоже не особо. Ангел тоже нашелся, тряпочка фланелевая!
- Я не айнгер, - посмотрел то ли обиженно, то ли осуждающе.
- Смотри-ка, русский язык выучил! - ухмыльнулась девушка: не нравится, значит, маленькому, когда его ангелом называют. А на `тряпочку фланелевую' ноль внимания. Может ангел ругательство у эльфов? Или тюфяком быть ничего особенного, а вот ангелом уже плохо, если не унизительно. `Да-а… а не скучно будет', - хитро прищурилась Сурикова, прикидывая с какого еще бока эльфа `покусать', проверяя наличие брешей в его монументально незлобивой личности? - Может, поговорим тогда? Все равно ночь вместе коротать. С какой радости не подскажешь? Матушка-то твоя, чего хотела, нас вместе закрыв?
В ответ парень отвернулся и опять уставился в небо.
- Ладно, не хочешь про мать вашу, давай про отца поговорим: тоже строг и с выкрутасами как маманя? Притесняет? На вечеринки не пускает, да?
Авилорн воззрился на Яну - небо его больше не интересовало.
Уже хорошо, кажется, еще одно тонкое место есть!
- Что молчишь? Поведай мне о трудностях общения с отцом, я, может, пару советов дам, как сделать, чтоб не тебя, а ты родителей строил.
Молчит Авилорн - смотрит, и странно смотрит - словно сочувствует и вот-вот заплачет, жалея бедную девушку.
- Кажется, я задела за больное место? Извини, плакать только не надо, ага?
Авилорн видел, как за бравадой дерзкой грубиянки, сжимаясь, бьется робкое сердце обиженного ребенка, отравленное пощечинами чужих неправедных дел, мнений, как пасмурно на душе девушки, как страшно ей и больно осознавать свое одиночество, неприкаянность, непонятость, ненужность.
Эльф вздохнул и поманил Яну, качнув длинными пальцами:
- Иди сюда.
- Куда? - нахмурилась та, но качнулась по инерции и оказалась в объятьях Авилорна. - Э-э!! - хотела воспротивиться, оттолкнуть, но тот с силой, что она и не подозревала в его столь хрупко- интеллигентных мощах, прижал ее к своей груди.
- Тс-с, - принялся гладить по голове, еле касаясь волос. Просто гладить! Как отец - дочь, как брат - сестру. Яна замерла на груди парня и, щуря глаза в темноту ночи, силилась понять - что за чудные мужики-эльфы? Или она на ум особо хромая?
Лежала, ждала, что будет дальше и гнала прочь мысли о том, что, в принципе, не прочь и отдаться, хоть так успокоиться, потерять страх и тревогу пусть на минуту, пусть на миг, и заручиться поддержкой, пусть слабака и тюфяка, но своего в этом чужом, непонятном для Яны мире, что она никак не может принять за реальность.
- Эллуо, со лойо мийву- прошептал эльф в ухо девушки, легонько дунув, чтоб быстрей к ней пришел сон и отпустили тревоги.
Яна чуть не расплакалась, до того непривычно было его внимание, тепло и забота, желание не использовать, а помочь. Она и не поняла, что правильно истолковала сказанное им, она подумала о другом, уже сдаваясь, уже засыпая: сегодня пусть будет так, а завтра… что будет завтра, то и будет.
Авилорн, дождавшись, когда девушка заснет, отнес ее в постель, лег сам и долго еще таращился в темноту, слушая сонное дыхание на своем плече - жены. Нет, никак не укладывалась в голове эта мысль, никак не хотел образ Эстарны, что он долгие циклы считал единственной женой, любимой, сдаваться на милость человека, но и не оставлял мысли о себе. Авилорна тянуло к девушке, он знал - что противился и боролся, в надежде побороть и вырваться, как все это время надеялся, что Эстарна передумает, как когда-то его мать передумала и предпочла силу, возможности и знания феи - любви отца.
В его голове зрели подозрения навеянные поступком матери - не замешана ли она во всей истории с гаронами, человеческой женщиной и его женитьбой? Но, первое - невозможно, печально и опасно… если, правда, если все же она рискнула, посмела… Нет, Эйола умна и дальновидна, она знает, что гароны не идут на компромиссы, с ними нельзя договориться, с ними нельзя вступать в контакт. Она знает это не понаслышке, печальный пример имел место быть. Нет, конечно же, нет, матушка не могла это сделать, ей бы и в голову не пришло. Рисковать еще одним членом семьи?…
Но, возможно, это мог сделать тот, кто помог ей закрыть вход из покоев сына. Значит за ее спиной кто-то очень важный, сильный и смелый настолько, что не боится чар гаронов, неприятностей в клане, не помнит горечь прошлых потерь. Кто же это? Аморисорн? Ерунда. Ювистель? Еще не лучше - точно невозможно. Договор со служителями хаоса! Да нет, никто не мог пойти на такое, никто… Из своих, а из чужих? Веллин? Нет, тоже нет, какой же он чужак? Он свой. Тогда кто? А, может, не было сговора - Авилорн попал в ловушку и сетует за то на дубовую рощу?
Под утро, утомившись решением головоломки, парень заснул.
Глава 6
Яна зевнула, показав розовый язычок, и от души потянулась. Авилорн с невольной улыбкой на губах наблюдал за ней из-под опущенных ресниц. Сейчас девушка казалась ему родной, понятной и очень красивой. Спросонья ее `колючки' еще не пришли в боевую готовность и девушка хранила первозданную ранимость, трогательную безмятежность взгляда, умилительную мягкость черт.
Сурикова села, потерла глаза и скривилась - опять утонченный интерьер эльфийской действительности. Н-да, хоть спи, хоть не спи, а ничего похоже не изменится, пора бы привыкать. А что делать?
Покосилась на Авилорна, что, сверкая обнаженным торсом, лежал рядом. В брюках - молодец.
Девушка спрыгнула с постели и, шурша длинной юбкой платья, что вчера презентовала Эйола, пошла умываться. Ополоснулась, посетовала на отсутствие зубной щетки и получила от Авилорна невесть как оказавшегося рядом, листик какого-то растения:
- Чего?
`Для зубов'.
- А-а, спасибо, - пожевала и выплюнула: да, любая самая лучшая зубная паста отдыхает, листик не то, что до десен, до надкостницы продирает. - Бр-р!
Парень улыбнулся. Он стоял у фонтанчика, прислонившись плечом к стене и, сложив руки на груди, наблюдал за Яной. Это ее немного нервировало. Она раз покосилась, два и поняла, что раздражает ее один предмет - обнаженный торс парня - досягаемый и недосягаемый одновременно. Красив эльфенок, ничего не скажешь, не был бы он столь ненормально мягок в своих поступках, меньше бы был похож тем на женщину, можно было бы и очароваться, а так - нет, не в ее вкусе бесхребетные мужички. Каким мама сыночка создала, таким пусть и довольствуется, а Яне слабаки безответные и сыночки маменькины без надобности.
- У вас все такие безликие? Серые, безответные?
Эльф распахнул глаза от удивления, они стали большими и глубокими как омуты. Их яркая голубизна натолкнула Яну на мысль, что еще вчера в голову не приходила.
- Слушай, а ты случайно не?…А?
Парень склонил голову на бок, вопросительно прищурил глаз, наморщив лоб в попытке понять. Сурикова и сама озадачилась: конечно, эльфы голубыми быть не могут, но они же, в принципе, не могут быть?
- Я в смысле… спали мы с тобой как брат с сестрой… молодец. Э-э-э, ведешь ты себя как девица - робок, молчалив, румянец вон стыдливый то и дело появляется. Опять же фигурка у тебя - высокий стройный мальчик… А, ну может быть это?… Н-да, извини, молчу.
Авилорн нахмурился и действительно смутился. Из всего сказанного девушкой он понял лишь одно - он ей не нравится и она упорно считает его айнгером. Парень сам не ожидал от себя, что это было насколько неприятно ему. Он провел по воздуху рукой, словно стирая невидимую пыль со стены, и она стала зеркальной. Яна шумно вздохнула, соображая как можно объяснить произошедшие метаморфозы с точки зрения материи - физики, химии и так далее. Авилорн тем временем пристально уставился на свою физиономию, выискивая на ней признаки черт айнгеров. Ничего, ни единой. Ни густых волос на теле, ни мраморной бледности лица и черноты тела, ни кудрявых локонов в хаотичном беспорядке, ни маленьких еле заметных ушек, ни прозрачных перепончатых крыльев за спиной.
Авилорн вздохнул, провел ладонью по своим волосам, приглаживая их, и принялся с хмурым видом заплетать косичку у левого виска: нравится - не нравится, а ночь с женой он провел и теперь должен носить прическу мужа. Обратной дороги нет. `Эх, мама, что же я скажу Эстарне, как покажусь с косичкой у виска'?
У Яны брови вверх поползли: ну и что еще можно подумать?