Чи легко скользила мимо плетеных хижин. У входа в одну из них сидела туземка и вкладывала пищу в рот ребенка. Эти икрананкийцы напоминали цинтиан, И у тех и у других отсутствовали молочные железы, и новорожденные сразу начинали принимать обычную пищу. Но на этом сходство кончалось. Жена икрананкийца - маленькое существо, лишенное гребня из перьев, неряшливое и раболепное. Женщина-цинтианка была гораздо крупнее самца и сильнее его, ей приходится носить своего детеныша по деревьям - хотя лес не является исключительным местом обитания этой расы. Наследование по материнской линии являлось нормой, во многих цинтианских культурах было распространено многомужие, а прошлое знало и самый настоящий матриархат. Чи считала, что именно поэтому ее планета является такой прогрессивной.
Она постучала в дверь дома, где жил Гурджанджи. Посланник сидел за столом со своим гостем, комендантом гарнизона Лалнакхом. Они играли в игру, которая заключалась в выбрасывании разноцветных палочек на стол, разделенный на квадраты.
Чи забралась на стол, едва не разрушив ветхое сооружение из палочек.
- Что это? - спросила она.
Лалнакх нахмурился. Гурджанджи, уже свыкнувшийся с ее бесцеремонностью, сказал:
- Мы зовем это акритель, - и объяснил правила, которые оказались достаточно сложными. В целом все зависело от того, как палочки расположатся при падении.
- Очень распространенная игра, - добавил Гурджанджи.
- Вы будете играть или нет? - воскликнул Лалнакх.
- Конечно, конечно. Дайте подумать, - Гурджанджи примостил очки на клюв и принялся изучать расположение палочек на столе. Чем менее вероятную конструкцию он сумеет построить, тем больше выиграет, но если он не сумеет достигнуть уровня, объявленного заранее, то и проигрыш его окажется существенным. - Думаю, что мне сегодня повезет, - кивнул он на стопку монет рядом с собой. - Попробуем, - он собрал свои палочки и принял решение.
- Не к чему гадать, - сказала Чи. - Когда можно узнать.
Лалнакх посмотрел на нее.
- Как это понимать?
- Не реальный исход игры, конечно, - сказала Чи.
- Но вероятность его. Каковы шансы на выигрыш и оправдывают ли они риск.
- Но как, во имя Разрушения, это рассчитать? - спросил Гурджанджи.
- Играйте, черт возьми! - сказал Лалнакх.
Гурджанджи потряс свою кучку палочек и бросил их.
Он сделал ход.
- Акк-р! - прохрипел Лалнакх.
Он швырнул на стол последнюю монету.
Гурджанджи подсчитал.
- Вы должны больше, - сказал он.
Лалнакх грубо выругался и принялся рыться в карманах. Он бросил Гурджанджи матово-белый диск.
- Возьмите его! Рангакорская работа. Я хранил его как талисман. Но демоны сегодня злы на меня.
Гурджанджи протер очки и прищурился. Чи тоже рассматривала диск. На медальоне был выгравирован четкий рисунок: с одной стороны венок, с другой - горный пейзаж. Часть покрывавшего диск серебра стерлась.
- Да ведь это посеребренная бронза, - сказала она.
- Одно из многих искусств, которыми они владеют, - ответил Гурджанджи. - Они помещают металл в ванну и… не знаю, что там происходит. Сильная магия. Я был там однажды в составе посольской делегации, и они дали мне в руки две проволочки, выходящие из какого-то ящика, и меня что-то укусило… Они смеялись, - он вспомнил о своем достоинстве. - Но в любом случае, будучи магическими, такие предметы ценятся очень высоко. Это одна из причин того, почему так желательно завоевание Рангакоры.
- В этом мы поможем вам, - подхватила Чи. - А впоследствии мы продадим вам столько посеребренных дисков, сколько вы захотите.
- Ах-кррр, понимаю, благороднейшая. Но не в моей власти принять такое… ук-кк-немедленное? - да, немедленное решение. Я всего лишь посланник императора.
- Но вы даете рекомендации, не так ли? - настаивала Чи. - Я знаю, что ваши курьеры скачут туда и обратно.
- У-к-к, действительно. Продолжим наши беседы?
В этот момент ожил передатчик:
- Чи? Ты здесь?
Голос Эдзела… но как он запинается и глотает слова, говоря по-английски. Неужели этот слюнтяй пьян? Чи надеялась, что рядом с ним нет земцев.
- Конечно, - ответила она более резко, чем ей хотелось.
Лалнакх отпрыгнул в сторону, вытаскивая кинжал. Гурджанджи стал делать охраняющие магические жесты, но соскочившие с клюва очки помешали ему выполнить ритуал.
- Что это за чума? - закричал Лалнакх.
- Где мои очки? - спрашивал, ползая по полу Гурджанджи. - Я ничего не вижу без очков. Какой демон унес их?
- Защитная магия, - быстро сказала Чи на катандаpaнском, в то время как из радиопередатчика доносился шум большой толпы. - Вам нечего бояться.
- Помогите мне найти очки, - просил Гурджанджи.
- Мне нужны мои очки!
Лалнакх выругался, поднял и протянул ему очки. Чи слушала Эдзела. Шерсть ее стала дыбом. Но самообладание, как всегда в таких случаях, не покинуло ее, и мозг работал как криогенный калькулятор.
- Немедленно, - сказала она и взглянула на икрананкийцев. Они напряженно и враждебно глядели на нее.
- Я должна идти, - сказала она туземцам. - Мой магический передатчик предупредил меня об опасности.
- Что за опасность? - спросил Лалнакх.
Гурджанджи, более осведомленный о чудесах, творимых инопланетянами, вытянул указательный палец.
- Это был голос чудовища! - сказал он. - Но ведь оно в столице…
- Да, - сказала Чи. Но прежде чем она успела сочинить правдоподобную историю, Гурджанджи заявил:
- Должно быть, это устройство для разговора на расстоянии. Я давно подозревал, что вы обладаете такой способностью. Теперь, благороднейшая, не оскорбляйте меня, отрицая очевидное. Он звал вас на помощь, не так ли?
Чи оставалось только кивнуть. Икрананкийцы придвинулись ближе, возвышаясь над нею. Она не хотела быть уличенной во лжи, это могло плохо отразиться на будущих взаимоотношениях, которые и сейчас были достаточно напряженными.
- Земцы восстали, - сказала она. - Они забаррикадировались в этом, как вы его называете, Железном Доме. Эдзел просит меня приехать и помочь справиться с ними.
- Нет, вы не должны этого делать, - сказал Лалнакх, а Гурджанджи добавил:
- Мне очень жаль, благороднейшая, но с тех пор, как ваш товарищ прибыл во дворец, я регулярно получаю приказы удерживать вас на месте.
- Пыльные бури и чума! - воскликнула Чи. - Вы хотите гражданской войны? Вы ее получите, если не подчините земцев своей воле. И как можно скорее, - шум из радиопередатчика стал громче. - Подумайте. Если бы мы хотели свержения Джадхади, разве бы я осталась тут с вами?
Они помолчали. Лалнакх выглядел неуверенно. Гурджанджи почесывал свой клюв.
- Схватка, - пробормотал он. - Определенно схватка….
Из приемника донесся рев. Звенел металл, раздавались крики, тяжелые удары, от которых дрожал передатчик.
Раздался пронзительный крик икрананкийца:
- Помогите, чудовище убьет меня!
Лалнакх взглянул на Чи. Солнечный свет, проникший в сумрачную комнату, кроваво блестел на его кинжале.
- Разве это по-дружески? - хрипло спросил офицер.
Чи схватилась за пистолет.
- Недоразумение, - сказала она. - Говорю вам: мы ваши друзья, и я застрелю всякого, кто назовет меня лгуньей.
Среди железного лязга вдруг явственно послышался громкий вопль Эдзела.
Чи спросила:
- Слышите? Разве он сражается?
- Нет, - сказал Лалнакх. - Он убегает.
Чи спрыгнула со стола.
- Я должна идти, - сказала она. - Надеюсь, вы не задержите меня?
Тут Гурджанджи удивил ее. Она всегда принимала его за нелепого рассеянного профессора, но сейчас он вытащил меч и спокойно сказал:
- Я деодакх. Если я не задержу вас, меня выгонят из фратрии.
Чи колебалась. Она не хотела убивать… Убийство сведет на нет все попытки заключить торговый союз. Парализующий выстрел?
Она забыла о Лалнакхе. Рука офицера описала дугу. Ее пистолетик был выбит сильным ударом кинжала. Лалнакх навалился на нее. Она едва успела крикнуть в передатчик предупреждение, как уже лежала, прижатая к полу.
- Хек-к-к! - выдохнул Лалнакх. - Лежите спокойно.
Он так дернул ее, что у нее зазвенело в голове, оторвал передатчик и отшвырнул его в сторону.
- Ну, ну, - упрекнул его Гурджанджи. - Не надо такой ярости, не надо. Какое несчастье, - он наклонился к Чи, зажатой в руках Лалнакха, и одновременно наступил на передатчик, раздавив его. - Я немедленно отправлю вестника с сообщением о случившемся. Пока он не вернется, с вами будут обращаться почтительно, насколько позволят обстоятельства.
- Погодите! - сказал Лалнакх. - Я глава гарнизона, а не вы.
- Но, мой друг, под угрозой находятся все возможные соглашения.
- Сомневаюсь в их реальности. Эти создания - демоны или ими владеют демоны, Но вы можете сами держать ее в заключении, а я позабочусь об охране. Я поставлю охрану у их летательного дома с катапультами. И если заявится этот гигант, они получат приказ убить его.
- Что ж, - сказал Гурджанджи, - это неплохая идея.
9
Фолкейн не потерял сознания полностью. Он воспринимал окружающее урывками, словно находился в крайней степени интоксикации… мозг его работал в дюжине различных направлений, воли не было совсем. Опираясь о стену, возле которой его посадили земцы, он смутно ощущал спиной ее твердость, чувствовал, как пол давит на подошвы его ботинок, как сух и холоден воздух в ноздрях, воздух, врывающийся в его легкие вместе с резким запахом наркотика, как стучит его сердце, он видел, как отражается красный свет на голом полу, как сереет в окнах тусклое небо, оно, казалось, качалось. Он видел большого светловолосого человека, который оглушил его, и другого, красноголового - который его поддерживал. Он подумал, что многие растения Икрананки могут иметь большую ценность для фармакологии, потом подумал о замке своего отца на Гермесе и о том, что должен чаще писать домой, а через полсекунды уже думал о приеме, устроенном при дворе Ито Ямацу в Токио - это по законам ассоциации напомнило ему о нескольких знакомых молодых женщинах, а это, в свою очередь, навело его на мысли о…
- Помогите мне, Сузи, - сказали Стэфа Карле. - Вскоре вернется его слуга. Или может войти кто-нибудь другой.
Она начала раздевать Фолкейна. Этот процесс мог бы смутить его, если бы он не был настолько одуревшим, или даже позабавить и развеселить, если бы это происходило при других обстоятельствах. И, конечно, если бы ей не помогал при этом светловолосый земец.
- Отлично, - Стэфа ткнула пальцем в узел на полу. Рыжеволосый развернул его, вытащив наряд земца. Одежда была грубой - брюки, обшитые кожей, и полевой мундир кавалериста. Она начала одевать Фолкейна. Работа была нелегкой, так как он безвольно висел в руках рыжеволосого.
Оцепенение постепенно проходило. Вначале он хотел было закричать. Но скорее врожденная осторожность, нежели рассудок, остановила его. Не время. Силы понемногу возвращались к нему, комната больше не вращалась, а когда они застегнут пряжку его пояса, на котором висит кинжал…
Стэфа сделал это. Он мог бы выхватить кинжал и всадить ей в спину, когда она наклонилась над ним. Но это было бы убийством. Он осторожно повернулся к рыжеволосому. Рука его скользнула по рукоятке кинжала, он выхватил его и ударил воина в грудь.
Кинжал не имел лезвия, это был лишь обломок, одна рукоятка, вставленная в ножны. Земец, несомненно, получил ссадину и тихо выругался. Фолкейн, пошатываясь, попытался добраться до двери. Он уже раскрыл рот, чтобы закричать. Но светловолосый схватил его за руку, а Стэфа достала влажную тряпку. С тигриной стремительностью она прыгнула вперед и впихнула ее ему в рот.
Вновь раскалываясь на куски, он увидел ее улыбку и услышал, как она бормочет:
- Хорошая попытка. У вас есть шансы стать мужчиной.
Она наклонилась, чтобы подобрать его пистолеты. Свет озарил ее волосы.
- Эй, - сказал светловолосый. - Оставь-ка это.
- Но это его оружие, - ответила Стэфа. - Я говорила вам, что оно может делать.
- Мы не знаем для какой черной магии оно служит. Оставь его, я сказал.
Рыжеволосый, потирая расцарапанную грудь, согласился с ним. Стэфа вызывающе оглядела их. Но для споров не было времени. Она вздохнула и подняла пистолеты.
- Отнесем это в его спальню - пусть думают, что он вышел, - а потом пойдем.
Двое людей тащили Фолкейна, держа его под руки. Он слишком одурел от наркотика, чтобы осознавать происходящее, и механически повиновался им, В приемной части дворца было немного народу. На лестнице они встретили его слугу, возвращавшегося с кувшином крепкого напитка. Икрананкиец не узнал Фолкейна в новом мундире. Не узнал его и никто их встретившихся им дальше. Лишь один чиновник спросил, что случилось.
- Он слишком много выпил и опьянел, - объяснила Стэфа. - Мы отведем его в казарму.
- Позор! - сказал чиновник. Однако, видя перед собой троих вооруженных земцев, он не стал комментировать это событие дальше.
Через некоторое время Фолкейн понял, что его ведут к выходу в северной стене, сделанному на случай необходимой вылазки. Вид на город был скрыт рядом домов. Около двадцати земцев, большинство из которых были мужчины в боевом снаряжении, нетерпеливо ожидали их здесь. Четверо тирутов-часовых лежали связанные с кляпами в клювах. Люди выскользнули из города.
Ущелье реки Джанех лежало к западу от города, берега его заросли древовидными растениями, и снизу доносилось журчание воды. Здесь начиналась дорога, ведущая в горы. Вокруг простиралась пустыня, в ней высились скалы, крутые склоны которых были красными от окиси железа. В этой дикой местности земцы легко могли затеряться.
- Двигайся! - светловолосый дернул Фолкейна за руку. - Действие наркотика кончается?
- Кажется, да, - согласился тот.
С каждым шагом он приходил в норму. Но вряд ли можно было утверждать, что он чувствует себя хорошо в окружении этих убийц.
Через некоторое время они отыскали глубокое и узкое отвесное ущелье. Здесь их ждали пятьдесят добрых зандаров под охраной двух икрананкийских всадников. Некоторые из животных были вьючными, остальные верховыми и запасными. Отряд вскочил в седло. Фолкейн осторожно сделал то же. Туземцы оставили их и вернулись в город.
Стэфа возглавила отряд. Они поднимались вверх, пока не оказались на вершинах скал, в дюнах, где не росло ничего, кроме жалких кустиков. За их спинами зеленела долина реки Джанджак. Далеко внизу остался город, а дальше, до самого горизонта расстилалась плоская равнина Чакоры. Они повернули на восток и поскакали галопом.
Путешествие Фолкейна трудно было описать привычными земными словами. Вначале зандар Фолкейна прыгнул так резко, что всадника чуть не выбросило из седла: он испытал неприятное ощущение свободного падения, затем седло пошло вверх и ударило его. Он завалился направо. Человек справа помешал ему упасть. Затем зандар сделал следующий прыжок. Фолкейн откинулся назад. Он спасся лишь тем, что ухватил животное за шею.
- Эй, ты хочешь задушить своего зандара? - услышал он чей-то голос.
- О… чень… хо… тел… бы, - ответил Фолкейн между прыжками. Вокруг него сверкали шлемы, нагрудники, острия копий, щиты и плескались развеваемые ветром плащи, звенел металл, скрипела кожа, барабанили копыта. Запах пота людей и зандаров висел в воздухе. Пыль поднималась облаком. Дэвид мельком увидел впереди Стэфу. Она смеялась.
Он сжал губы. Во всяком случае хотел это сделать, но рот его был полон песка. Если только он переживет эту поездку, он обязательно изучит технику езды на зандаре.
Постепенно он начал свыкаться со скачками. Когда зандар опускался, нужно было слегка подниматься в стременах и в то же время сжимать корпус животного согнутыми ногами. Когда движешься всем телом в ритме движений зандара, начинают работать такие мышцы, о существовании которых раньше и не подозревал. Физическая усталость вскоре уничтожила всякое желание думать о том, чем кончится это путешествие.
Несколько раз они устраивали отдых, меняли животных и наконец остановились на ночевку, разбили лагерь. С вьючных зандаров сгрузили немного провизии и позволили себе поесть и выпить по несколько глотков воды из фляжек. Затем расставили часовых, залезли в спальные мешки и уснули.
Фолкейн не знал, сколько времени он находился в горизонтальном положении, когда его начала поднимать Стэфа.
- Уйди, - пробормотал он, пытаясь снова нырнуть в спасительную темноту сна. Но она схватила его за волосы и потянула, призывая на завтрак.
Дорога стала полегче, и тело Фолкейна болело меньше. Он начал обращать внимание на окружающий ландшафт. Пустыня сменилась холмами, тут и там попадались плодородные участки. Солнце, светившее в спину, опустилось еще ниже, тени вытянулись далеко вперед, к горам Сугхараты, синеватая стена которых медленно вырастала на горизонте. Земцы почувствовали себя свободнее, они шутили, смеялись и иногда затягивали кровожадные песни.
Ближе к концу "дня" их догнал одинокий всадник с несколькими запасными животными. Фолкейн вгляделся в него. "Клянусь Сатаной, это Хаф Падрик!" Земцы приветствовали его, и он проехал в голову колонны, поближе к Стэфе.
Они все еще беседовали о чем-то, когда отряд остановился и начал разбивать лагерь на вершине холма, среди ярко-рыжих кустарников. Земцы не стали ложиться спать, разожгли костры и разлеглись вокруг них живописными группами. Фолкейн предоставил возможность одному из земцев расседлать своего зандара, обтереть его и пустить пастись поодаль. Сам же он уселся с сердитым и обиженным выражением лица, но вскоре встал, когда на него легла длинная тень. Рядом стояла Стэфа. Он был вынужден признать, что она по-прежнему представляла собой приятное зрелище: рослая, с гибким, мускулистым телом, с чеканными по-королевски чертами лица. Более привычная к холоду, она разделась до блузы и юбки, и это несколько подняло его настроение.
- Присоединяйтесь к нам, - пригласила она.
- Разве у меня есть выбор? - хрипло ответил он.
Их взгляды встретились. Она застенчиво коснулась его руки.
- Мне жаль, Дэвид. Я не хотела угрожать вам. Особенно после того, как вы спасли меня. Вы заслуживаете лучшего обращения. Позвольте мне все объяснить?
Он охотно отправился за ней, хотя старался не показать это внешне. Они подошли к костру, где сидел Падрик, с наслаждением уписывающий мясо.
- Привет, - сказал земец. Ослепительная белозубая улыбка сверкнула в его бороде.
- Надеюсь вам понравилась поездка?
- Что случилось с Эдзелом? - потребовал ответа Фолкейн.