- Ничего. Когда я в последний раз видел его, он брел ко дворцу, пьяный, как пивовар. Подумав, что мне лучше уйти из города до того, как начнется шум, я отправился к озеру Урши, где прятал своих животных, и двинулся вслед за вами. И задолго до встречи увидел поднятую вами пыль, - Падрик протянул кожаную бутылку.
- Хотите выпить?
- Вы думаете, я стану пить с вами после того как…
- Дэвид, - попросила Стэфа. - Выслушайте нас. Не думаю, чтобы ваш большой друг попал в серьезные неприятности. Они не посмеют причинить ему вред, пока маленькое существо владеет кораблем. Или Джадхади поймет, что вы похищены, а не ушли по своей воле.
- Сомневаюсь, - сказал Фолкейн. - Черт их знает почему, но эти икрананкийцы видят заговор под каждой кроватью.
- Нет! Мы действуем для всеобщей пользы. Только выслушайте нас.
Стэфа жестом указала на седельное одеяло, лежавшее на земле. Фолкейн со стоном опустился на него. Стэфа села рядом. Напротив за костром сдержанно рассмеялся Падрик.
- Скоро обед, - пообещал он, - так как насчет выпивки?
- О, дьявол, ладно! - воскликнул Фолкейн. Он глотнул из переданной ему бутылки. Обжигающая горло жидкость заставила его позабыть боль и притупила тревогу за Эдзела.
- Вы люди Роберта Торна, так? - спросил он.
- Теперь - да, - сказала Стэфа, - а сначала была я одна. Видите ли, Торн разослал повсюду икрананкицев-шпионов. Рангакорцы, если уж они должны быть завоеваны, предпочитают, чтобы это сделали земцы, а не деодакхи. Им легче найти общий язык с нами. Некоторые из их отрядов сражались с нами, кроме того, есть торговцы и… Не так уж трудно проникнуть сквозь ряды осаждающих, утверждая, что ты торговец вразнос, пришедший с плоскогорья. Или что-нибудь в этом роде…
"Никуда не годная служба безопасности, - размышлял Фолкейн. - Как это может быть у расы, которая подозревает каждого? Что ж, подобная приверженность к своей фратрии должна была вызвать ослабление связей между фратриями. Что, в свою очередь, способствует если не шпионажу, то многим другим способам просачивания информации".
- Люди Джадхади рассказывали о вас, - сказала Стэфа. - Я думаю, он предупредил высших офицеров, но один из них все же проболтался.
Фолкейн легко мог представить себе, как это произошло: тирут или янддаджи, получивший приказ деодакха хранить тайну от своих родичей, не удержался и выдал секрет.
- Вначале до нас доходили лишь смутные слухи. Но наши шпионы внимательно анализировали их. Мы не знали, что означают эти слухи, и решили выяснить. Город был погружен в сумерки, поэтому я сумела выбраться незамеченной, раздобыла нескольких зандаров и двинулась в путь. Патруль около Хайджакаты заметил меня. Моего запасного зандара убили стрелой. Я сама едва спаслась, - Стэфа засмеялась и потрепала Фолкейна за волосы. - Спасибо тебе, Дэвид.
- И, конечно, узнав, кто мы, и то, что мы находимся на стороне Джадхади, вы тоже решили выдать себя за его сторонницу, - добавил он, главным образом для того, чтобы удержать ее руку у себя на голове. - Но почему вы пошли на риск возвращения с нами в Кагандаран?
- А что мне оставалось делать? Вы хотели разгромить нас. Я не представляла, как поступить в таком случае, но мне было известно, что в Катандаране немало людей охотно присоединились бы к нам в Рангакоре. К тому же я была уверена, что в Железном Доме никто не выдаст меня икрананкийцам, - Стэфа озорно улыбалась. - Ох, этот старый Гарри Смит сошел с ума. Он хотел предать меня суду. Но слишком многие были против этого. Он пытался удержать меня в казарме, пока не придумает какое-нибудь объяснение для всех. Это было его ошибкой. Я могла сидеть там и разговаривать, когда его не было поблизости, И я знала, с кем разговаривать, - со старыми друзьями, моими прежними возлюбленными.
- Что? - переспросил Фолкейн растерянно. Падрик выглядел самодовольным.
- Мы составили план, - продолжала Стэфа. - И ждали удобного случая для начала действий. Хаф нанял нескольких своих собутыльников в старом Городе, чтобы они купили животных и припрятали их. У нас было достаточно денег. Потом он познакомился с вами. Конечно, мы не могли захватить вас в присутствии Эдзела, проще было как-нибудь удалить его. Когда Эдзел ушел с Падриком, мы решили начать. Один за другим наши люди находили повод, чтобы выскользнуть из казармы. Мы направились к вам на квартиру. Нас ожидало ужасное разочарование: вас там не оказалось. Но мы узнали, что вы на аудиенции у императора, поэтому ждали и надеялись. Остальное вы знаете.
Фолкейн повернулся и внимательно посмотрел на девушку.
- В чем смысл этого фантастического трюка? - спросил он.
- Помешать вам помочь Джадхади, - сказал Падрик.
- Может, даже договориться с вами о помощи нам. В конце концов, мы же все люди.
- Но и земцы в Катандаране тоже люди.
- Но мы делаем это и для них, - возразила Стэфа.
- Почему мы должны быть фратрией наемных солдат, когда можем владеть собственной страной?
- И лучшей страной, чем эта, - добавил Падрик.
- Это замысел Роберта Торна, - согласилась Стэфа.
- Он надеялся, что все земцы оставят Джадхади и присоединяться к нам, как только узнают о том, что мы сделали. Прольется много крови. Но это нужно сделать, - голос ее зазвенел, - наше дело стоит таких жертв.
- Но зачем было обманывать меня? - горько спросил Фолкейн. - Разве я не говорил вам, что вы все можете вернуться на Землю?
- Ох! Я совсем забыла об этом.
- Слишком поздно, - рассмеялся Падрик. - К тому же я не уверен, что хочу улететь. Жизнь на Земле, должно быть, сильно отличается от нашей жизни, и отличается в худшую сторону.
- Хорошо, - сказал Фолкейн. - До сих пор ваш план удавался. Вы подняли суматоху в столице. Вы приостановили нас: пока мои друзья не отыщут меня, они не будут действовать. Вы могли даже вбить клин между нами и Джадхади. Но не думайте, что мы будем делать за вас вашу грязную работу.
- Я хотела бы, чтобы вы были с нами, - проворковала Стэфа, гладя его по щеке.
- Перестаньте! Я пришел, чтобы прекратить войны, а не поддерживать их.
- Неважно, - сказал Падрик. - Пока ваш корабль не вмешивается, мы побеждаем, а он не будет вмешиваться, пока вы у нас.
- Друзья освободят меня, разрушив ваши проклятые стены.
- Они попытаются, - сказал Падрик, - но найдут вас изрезанными на куски. Мы их об этом предупредим.
Говоря это, он даже не улыбнулся для приличия.
- Было бы очень жаль, - мурлыкала Стэфа, - ведь наша дружба только начинается, Дэви.
- Мясо готово, - сказал Падрик.
Фолкейн взял себя в руки. Он не собирался оставаться пассивным дольше, чем это было необходимо. Однако еда, питье и красивая женщина помогли ему воспринимать сложившуюся обстановку с самообладанием, которым мог гордиться сам Эдзел.
"Эдзел, старый чешуйчатый приятель, жив ли ты? Ты должен уцелеть. Все, что тебе надо сделать сейчас, это связаться по радио с Чи и попросить о помощи".
Беседа за едой была вполне дружеской. Падрик после нескольких кружек оказался отличным парнем, а Стэфа сверкала, как сверхновая звезда. Единственное, что вызвало недовольство Фолкейна, так это то, что они быстро закончили ужин и разошлись к своим спальникам набираться сил перед завтрашней дорогой.
Его часы остались во дворце вместе с другими вещами, но, насколько он мог судить, земцы обладали хорошо развитым чувством времени. Древние временные циклы Земли все еще управляли ими. Час на сборы после подъема, шестнадцать часов движения с короткими перерывами, час на устройство лагеря и шесть часов отдыха, разделенные на две смены караула. Хотя в этой пустыне вроде нечего было опасаться.
По мере того как опускалось солнце, местность становилась все более зеленой, и скоро они уже двигались по предгорьям Супхадерта, покрытым растительностью, напоминавшей по виду мхи; журчали ручьи, на ветру шевелились густые заросли перьевых растений. На севере громоздились горы, окрашенные в цвета расплавленного золота. На востоке тоже возвышались горы, сверкавшие красными тонами. Фолкейн видел снежные пики и ледники. Небо над ними меняло окраску от пурпурного цвета к глубокому черному, на нем блестели десятки звезд и планет. Они находились уже на краю зоны сумерек.
Пояс сумерек объяснялся не только наличием атмосферной диффузии, дававшей достаточно света. Икрананка имела эксцентрическую орбиту и слегка раскачивалась на своем пути вокруг солнца. Пояс сумерек смещался по поверхности один раз за семидесятидневный год. В настоящее время сумерки отступили, и солнце стояло над восточным горизонтом. Склоны отражали так много тепла, и так много инфракрасного излучения получала поверхность, что здесь было даже теплее, чем в Катандаране. Осадки, выпавшие в холодный сезон, растаяли, и по склонам вниз струились реки. Фолкейн понял, почему все стремились обладать Рангакорой.
Он подсчитал, что отряд был в пути около пяти земных дней, пройдя примерно четыреста километров до того, как они повернули к югу по западному краю Чакоры. Перед ними высился горный хребет, и они вынуждены были взбираться по снежному конусу Маув-Гандра. Фолкейн привык к седлу и пустил зандара скакать самостоятельно, восхищаясь открывающимися видами и вспоминая о последнем разговоре у лагерного костра. Падрик ушел вперед, оставив его наедине со Стэфой. Точнее, не совсем наедине: уединения нет, когда вокруг снуют люди. "И все же, - подумал он, - мой плен имеет свои приятные стороны…"
Они обогнули обрыв, и перед ними предстал город Рангакора.
Город был сооружен у дороги, на небольшом плато. Дальше за городом дорога поднималась вверх, к небу, а с этой стороны опускалась к бывшему морскому дну. Это древнее дно туманно поблескивало, словно болото, золотом и зеленью. Вблизи стен Рангакоры протекала река. Большая ее часть скрывалась в лесу, но как раз над городом она срывалась со скалы водопадом, сверкавшим ореолом брызг, образующих радугу. Фолкейн затаил дыхание.
Земцы остановились и собрались вместе. Поднялись щиты, взлетели вверх сабли, тетивы самострелов были натянуты, копья подняты. Фолкейн понял, что сейчас не время восхищаться пейзажем.
Растительность вокруг города была вытоптана. Всюду горели костры, стояли палатки, развевались знамена. Крошечные на таком расстоянии, люди Джадхади сидели группами вокруг города, из которого их изгнали.
- Попробуем прорваться, - сказал Падрик. Его слова перекрыли гул ветра и водопада. - Люди Торна увидят нас и сделают вылазку.
Стэфа пришпорила своего зандара и приблизилась к Фолкейну.
- Мне не хотелось бы, чтобы вы убежали и сдались им, - улыбнулась она.
- О, дьявол! - сказал Фолкейн, который как раз собирался сделать это.
Она привязала веревку от своего седла к узде его зандара. Другая девушка привязала веревку к его ноге.
- Боевое построение! - скомандовал Падрик. - В атаку! - его сабля сверкнула.
Зандары двинулись вперед. Из лагеря имперских солдат донеслась тревожная барабанная дробь. Кавалерийский отряд помчался наперерез атакующим. Флажки на остриях их пик хлопали на ветру.
10
Будучи так же склонными к нарушению заведенного порядка, как и большинство других рас, икрананкийцы нуждались в тюрьмах. В Хайджакате тюрьма располагалась вблизи рыночной площади. Решетка, составленная из прочных прутьев, установленных тесными рядами, отгораживала внутреннее помещение от улицы. Если узник жаждал света, он мог отдернуть дверной занавес, но деревянная решетчатая дверь все равно оставалась закрытой. В камере имелись соломенный матрац и несколько глиняных чашек. Чи разбила одну из них и попыталась осколками перепилить решетку, но безуспешно. Это свидетельствовало о том, что если даже ее тюремщики и были сумасшедшими, то глупцами они не были.
Звон и бряканье оторвали ее от этого занятия. Дверь отворилась, занавес отдернулся, открыв пурпурный диск солнца, сверкнули очки Гурджанджи.
- Я как раз думала о вас, - сказала Чи.
- Правда? - голос чиновника звучал ровно. - Могу я спросить, что именно вы обо мне думали?
- О, нечто веселое и несколько замедленное, связанное с кипящим маслом и расплавленным свинцом. Что вы хотели?
- Я… ук-к-к… я могу войти? - занавес отдернулся шире. За спиной посланника Чи увидела несколько вооруженных стражников, а еще дальше - горожан, спешивших за покупками. Карантин до минимума сократил торговлю. - Я хочу выяснить, достаточно ли хорошо с вами обращаются.
- Что ж, в дождь крыша не протекает.
- Но ведь к западу от Супхадерта дожди вообще неизвестны.
- Верно, - взгляд Чи коснулся сабли на боку Гурджанджи. - "Может, остаться с ним наедине и попытаться… Нет, он отразит атаку и позовет на помощь". - А почему мне не дают мои сигареты? Это такие огненные палочки. Вы видели, как я брала их в рот.
- Они в вашем доме, благороднейшая, и хотя ваш дом не протестует против охраны, он отказывается впустить нас внутрь. Я уже пробовал.
- Доставьте меня туда, и я отдам приказ.
Гурджанджи покачал головой.
- Нет, к сожалению. Вы можете использовать неизвестные нам силы. Когда настоящее… ак-крр… прискорбное недоразумение разъяснится, тогда, - да, благороднейшая. Я отправил курьера в Катандаран, и вскоре должен прийти ответ.
Решив, что разрешение войти получено, он вошел. Солдаты закрыли дверь на неуклюжий висячий замок.
- Тем временем появится бедный Эдзел и будет убит вашими горячими головами, - посетовала Чи. - Задерните занавес, вы, дурень! Я не желаю, чтобы эти ослы глазели на меня.
Гурджанджи повиновался.
- Теперь я ничего не вижу, - пробормотал он.
- Это не моя вина. Садитесь. Да, вот здесь матрац.
- Эх… к… к… гм… я должен…
- Давайте, - настаивала Чи, - пока мы пьем вместе, мы, по крайней мере, не являемся смертельными врагами.
- Она налила крепкий напиток в глиняную чашку.
Гурджанджи выпил и позволил налить себе вновь.
- Я не вижу, чтобы вы сами пили, - сказал он. - Может, вы хотите напоить меня?
Чи со вздохом подумала, что не стоит и стараться.
Она все больше напрягалась. Ее мозг усиленно работал, наконец она расслабила мышцы и сказала:
- Здесь нечем заняться, не правда ли? - она взяла чашку и выпила. Гурджанджи не видел выражения ее лица в этот момент. - Фу!
- Вы клевещете на нас, - продолжала она, - у нас были самые дружественные намерения. Однако если мой друг будет убит, ждите отмщения.
- Крр-ек… он будет убит, если только впадет в ярость. Против воли коменданта я расставил глашатаев, которые должны предупредить его, чтобы он оставался на месте. Надеюсь, что он будет благоразумен.
- Но что вы собираетесь с ним сделать? - спросила Чи и добавила: - Он должен что-то есть, - Гурджанджи моргнул, и Чи поспешила предложить: - О, выпейте еще.
- Мы… ак-крр… мы и для него можем приготовить помещение. Все зависит от указаний, которые я получу из столицы.
- Но если Эдзел направился сюда, он вскоре будет здесь. Допивайте, и я снова вам налью.
- Нет, нет, для такого старика, как я, уже достаточно.
- Я не люблю пить одна.
- Но вы еще не много выпили, - сказал Гурджанджи.
- Но я меньше вас, - Чи осушила свою чашку и наполнила ее снова. - Я хочу, чтобы вы оценили мои способности.
Гурджанджи наклонился вперед.
- Хорошо. В доказательство моего искреннего стремления к дружбе я присоединяюсь к вам.
Чи легко разгадала его тайную мысль: "Пускай напьется, может, что и выболтает". Она утвердила его в этой мысли, изобразив легкое икание.
Он отпил еще, и Чи добавила. В продолжение следующего часа речь его становилась все более бессвязной.
Но в отличии от Чи, он, казалось, сохранял трезвость. Он все пытался убедить ее, что именно Фолкейн - организатор недавних беспорядков в Катандаране. Когда она с гневом отвергла это обвинение, он сменил тему разговора.
- Давайте поговорим о чем-нибудь другом, - сказал он. - О ваших способностях, например.
- Я… способнее вас… - сказала Чи.
- Да, да, конечно.
- Нам… м… ного…
- Да, и вы это доказали…
- И я… к-к… рр… асивее…
- У-к-к-к… вкусы так различаются, вы знаете, вкусы различаются. Но должен признаться, что вы очаров…
- Разве… я не пр-рек… расна? - усы Чи дрожали.
- Наоборот, благороднейшая. Пожалуйста, прошу вас…
- Я х… х… орошо пою… вот послуш… айте меня… - Чи встала, держа в руке чашку, размахивая хвостом и покачиваясь. Гурджанджи зажал уши.
- Чинг, чанг, гули, гули, васса.
Чинг, чанг, гули бум.
- Какая чудесная мелодия! Но боюсь, что мне пора идти, - Гурджанджи пошевелился, сидя на матраце.
- Не ух… дите, стар… ый… ик… дру… жище, - попросила Чи. - Не ос… ляйте меня одну…
- Я скоро вернусь. Я…
- Упп! - Чи, покачнувшись, навалилась на него. Чашкой она задела очки Гурджанджи, и они свалились с его клюва. Чи попыталась их схватить вместе с чашкой. Раздался звон.
- Помогите! - закричал Гурджанджи. - Мои очки!
- Прос… ти… те… - Чи барахталась среди осколков.
Вбежали стражники. Чи отступила. Гурджанджи от внезапного яркого света замигал.
- Что случилось, благороднейший? - спросил солдат?. Его меч был обнажен.
- Не… сч… стный случай… - бормотала Чи. - Из… в… няюсь.
- Назад! - меч повернулся к ней, второй охранник принялся убирать осколки.
- Это случилось ненамеренно, - сказал Гурджанджи, производя пассы против демонов. - Я думаю, вам лучше лечь спать.
- А я советую вам подлечиться. Заведите докторов, как у нас, пройдите курс лечения у окулиста, и вам не нужны будут очки, - Чи сама удивилась своему сочувствию. Имперский советник был богат и, несомненно, имел запасные очки.
И действительно, Гурджанджи сказал:
- Спасибо, у меня есть запасные. Отведите меня домой.
Он поклонился Чи и вышел. Она свалилась на матрац и закрыла глаза.
- Слишком светло. Задерните занавес, - попросила она.
Стражники повиновались, потом снова закрыли дверь на замок. Чи подождала несколько минут, встала, продолжая имитировать безмятежный храп…
Жидкость тяжело болталась у нее в животе. Но на работе ее мозга алкоголь совершенно не отражался. Этанол - обычный продукт цинтианского метаболизма. И… пользуясь темнотой и слепотой Гурджанджи, она зажала в ладони несколько больших осколков стекла, сунув их затем под матрац.
Она разорвала чехол матраца на куски, чтобы обмотать руки и защитить их от порезов, и начала работу в дальнем конце камеры.
Стекло было не очень твердым. Его края оказались недостаточно острыми, чтобы хорошо резать. Поэтому Чи пришлось заострить концы, расслаивая стекло, - Академия Лиги давала множество практических навыков, - но через некоторое время осколки становились слишком малы, чтобы держать их в руке.
- Ад и проклятье! - прошептала она, когда один из осколков сломался окончательно.
- Что это? - послышался голос снаружи.
- Хр… р… р… - ответила Чи.