* * *
Оглушенная увиденным, ничего не замечая и не ведая времени, Элспит брела по дороге и, лишь услышав уханье совы, поняла, что день клонится к вечеру. Она выбилась из сил. После Риттилуорта ей не встретился ни один путник. Казалось, узкие дороги северо-западной Моргравии вымерли. Мысли ее словно закоченели. Она переставляла ноги, не задумываясь даже, куда идет, движимая вперед неосознанным желанием как можно скорее оставить позади жуткое зрелище смерти, ее одинокий путь измерялся часами.
Вечерний холодок заставил ее поежиться и вернул к действительности. Она забилась в небольшое углубление под кустом, и силы тотчас оставили ее. Но не усталость была тому причиной, а пережитое рано утром потрясение. Элспит казалось, что одежда ее пропитана тошнотворным запахом обугленной плоти, в голове непрестанно звучал голос брата Якуба. Какой силой духа обладал этот замечательный человек, чтобы в самые последние мгновения, когда жизнь уже на исходе, найти в себе силы и передать последнее послание. Вспоминая о нем, Элспит лила неслышные слезы.
Скорбные мысли с неизбежностью увели к Лотрину. Увидит ли она его когда-нибудь? В глубине души теплилась надежда, что любимый жив. Несмотря на все опасения за его жизнь, некий внутренний голос нашептывал ей, что он не погиб, что она должна набраться мужества и идти к своей цели. Постепенно Элспит прониклась этой уверенностью. Инстинкт также подсказывал ей, что Уил Тирск, живущий в обличье Ромена Корелди, единственный, кто способен вернуть ей Лотрина. Она не могла сказать, откуда взялась уверенность, но помнила, что тетя учила доверять инстинктам. Все изменилось с того дня, когда в Перлисе Уил Тирск зашел в палатку к ее тете, Вдове Илик, и жутко перепугал старушку! Элспит грустно улыбнулась. Интересно, что сталось с престарелой тетушкой? Жива ли она, в добром ли здравии?
После того как они с Уилом расстались, она вполне могла бы повернуть домой, но вместо этого брела неведомо куда в поисках женщины, с которой даже не была знакома.
Риттилуорт предан огню из-за Тирсков. Святые люди, не ведающие ни алчности, ни злобы, расстались с жизнью из-за Тирсков. Даже Лотрин, и тот пострадал из-за…
Нет, такие рассуждения не приведут ни к чему хорошему. Она не должна винить этих людей во всех грехах, иначе ей самой придется туго.
Элспит принюхалась. Порывшись в карманах плаща, она извлекла горстку орехов и сушеных фруктов, которыми ее снабдили в дорогу бывшие попутчики. Нашлось также немного печенья, но она решила оставить его до утра, когда голод дает о себе знать сильнее всего. Девушка вяло пожевала сушеных фруктов, после чего задумалась над тем, что делать дальше. Надо принять важные решения - и чем скорее, тем лучше.
Брат Якуб сказал, что Илене удалось спастись бегством. Значит, она тоже в пути и вряд ли успела далеко уйти от Риттилуорта. Интересно, кто этот Пил, которого упомянул монах? Скорее всего тоже кто-то из монастырской братии. В любом случае Илена сейчас напугана и не знает, что делать. Элспит вновь грустно улыбнулась. Совсем как я, подумала она. Следующая ее мысль была о том, что она осталась без гроша в кармане - все свои сбережения потратила в Декине на то, чтобы купить лошадь для Уила Тирска. Они тогда решили, что коль Элспит в скором времени встретится с Иленой, то у них вновь появятся средства. И вот теперь за душой ни гроша, и надеяться не на что и не на кого.
Элспит тряхнула головой, разгоняя сомнения, дожевала оставшиеся сушеные фрукты и устроилась на ночлег. Но мысли вновь вернули ее все к тому же вопросу - куда идти. Не зная, в каком направлении бежала Илена, она будет вынуждена выбирать дорогу, полагаясь на чутье. Только так она сможет сдержать обещание. У нее было при себе письмо Уила к герцогу Фелроти - значит, туда и следует отправиться. Но пока она одна, без попутчиков, а значит, беззащитна, надо найти новый способ передвижения. Возможно, ей повезет присоединиться к очередной группе путников, которые направляются на восток, подыскать там себе временную работу, чтобы заработать немного денег на дальнейший путь.
Что ж, это уже что-то. Нечто такое, ради чего стоит проснуться завтра утром. Вновь заухала сова, напомнив Элспит о том, что ночью, пока бодрствуют ночные твари, людям полагается спать. Устроившись поудобней на жесткой земле, она, перед тем как ее сморил сон, снова подумала о Лотрине. Интересно, где он?
* * *
Ей было видение.
Лотрин звал ее. Нет, взывал к ней. Он страдал. Страдал от нечеловеческой, оглушающей, сводящей с ума боли. Ей казалось, что он чувствует ее присутствие столь же сильно, как и она - его. Но почему он страдает и кто навлек на него страдания, этого Элспит сказать не могла. А еще была тьма. И ярость. Лотрин был охвачен ею, как пламенем. Но ярость принадлежала не ему, а Элспит не видела ни Лотрина, ни того, кто исходил яростью. И еще что-то… что-то сильное и всеобъемлющее. Магия словно смерч вихрилась вокруг нее, зная, что она здесь, и касаясь ее.
Чей-то крик. Лотрина или ее самой?
Лотрин! - позвала она.
Его голос, едва слышный, полный страдания.
Скажи Уилу, я подожду, - прошептал он. - Я сейчас другой, не тот, что раньше.
Теперь уже кричала она сама. Она выкрикивала имя Лотрина, взывала к нему в кромешной тьме, пропитанной коварной магией, но ее возлюбленный исчез. Связь между ними прервалась, словно в том месте, где ее и его души соприкоснулись, кто-то перерезал незримую нить.
Она проснулась вся в слезах. Светало, но густой туман, что укутал ее ночью, не спешил рассеиваться. Не видя ничего перед собой, Элспит замахала руками, стараясь разогнать застилавшую глаза белую пелену. Наконец туман поредел, и девушка смогла вздохнуть с облегчением. Она была там же, где и накануне, и одна. Она попыталась успокоить дыхание. Кое-как поднявшись со своего жесткого ложа, Элспит встала и сделала несколько глубоких вдохов - медленно, словно боялась, что не выдержат легкие.
Слезы текли по щекам. Это в сердце ей закрался новый страх - страх за Лотрина. Уж не из царства ли мертвых взывал он к ней? Да и говорил ли он с ней вообще, может, ей просто приснился кошмар? Элспит заставила себя взглянуть на вещи разумно, хотя, если признаться честно, утром она чувствовала себя совершенно разбитой, даже хуже, чем накануне вечером. Она вытерла глаза и села, чтобы доесть остатки провизии, а заодно поразмыслить о том, что произошло. Есть не хотелось, но если она станет пережевывать и глотать пищу, это поможет ей успокоиться - по крайней мере Элспит на это надеялась. И она взялась жевать сухое печенье. Помнится, Лотрин также заставлял ее есть, когда они прятались в Скалистых горах. Никто тогда не испытывал голода, но он настаивал на том, чтобы она ела, и был прав. Вот и сейчас, следуя его совету, она заставила себя подкрепиться.
Ни разу в жизни она не чувствовала себя столь одинокой, как в эти минуты. И только слова Лотрина - прозвучали ли они по-настоящему или только причудились ей - поддерживали в ней дух. Нет, она должна выполнить свое обязательство, тогда и Уил Тирск выполнит свое.
Элспит выпрямилась, стряхнула крошки и попыталась уложить непослушные волосы. Она знала, что своим видом испугает кого угодно, но ей было все равно. Главное, что Лотрин страдает. В одном она была уверена - он говорил с ней из мира живых, а не мертвых. Ее предки по материнской линии были наделены даром чувствовать магию и владеть ею, а вот Элспит он почти не передался. По какой-то причине ей достались лишь жалкие крохи, но и их было достаточно, чтобы понять: Лотрин достучался до ее сознания. Как это удалось - неважно. Главное, она слышала его голос. Он просил о помощи.
Сделав решительное лицо - тетушка Илик наверняка усмотрела бы в этом наследственное упрямство, - Элспит тронулась в путь, взяв направление на восток, в Фелроти.
Глава 10
В те мгновения, пока Элспит бежала вниз по одинокому холму навстречу разоренному монастырю, Финч входил в город Белуп. Он довольно быстро проделал путь из Бриавеля в Моргравию - спасибо сердобольному человеку, который торопился доставить свои товары в Перлис. Финч оказал ему добрую услугу, и купец согласился подвезти его до моргравийской столицы.
Собственно говоря, добрую услугу купцу оказал, не он сам, а Нейв. Пес дважды отпугнул от подводы с товарами воришек, когда хозяин ненадолго оставил ее без присмотра. Заметив их интерес - а они явно замышляли что-то недоброе, - Финч подозвал Нейва. Стоило псу басистым лаем заявить о своем присутствии, как воришек словно ветром сдуло.
Со стороны все это выглядело довольно комично, и Финч улыбнулся, что случалось с ним нечасто. В знак благодарности он потрепал своего четвероного друга за ухом. В этот момент подоспел владелец подводы и с опаской посмотрел на пса. Финч объяснил, что произошло, и купец просиял улыбкой.
- Поедем вместе со мной, - сказал он. - Я тебе заплачу.
- Но за что? - удивился Финч.
- Со мной такое случается вот уже во второй раз. Пару месяцев назад я потерял почти весь свой товар. Думаю, это не последний раз. Если же я не доставлю свои товары в Перлис госпоже Бенч, не сносить мне головы. А жить пока хочется.
- Но какая вам от меня польза? - спросил Финч, пытаясь взглянуть на себя глазами торговца и видя нечто жалкое, и тут же понял, кого имел в виду его благодетель. - Вас интересует мой пес?
- Именно, - ответил купец и уточнил. - Он ведь тебя во всем слушается?
- Ну, только когда сам не против. Но вы не бойтесь, вас он кусать не станет.
- Спасибо всемогущему Шарру, - ответил купец. - Ну как, договорились?
- Мне нужно в Белуп.
- Отлично. Я довезу тебя туда, как только доставлю по назначению груз, - сказал купец. - Не стесняйся. У меня с собой хороший запас провизии на дорогу. Я хотел бы как можно скорее добраться до городка Гримбл, чтобы там сменить лошадей. Не успеешь моргнуть, как мы с тобой попадем в Белуп. Ну, что на это скажешь?
Купец Финчу понравился - было в его манерах что-то располагающее. А еще он знал, что оставленный Хилдит след остывает с каждым днем, так что предложение ему только на руку - можно наверстать упущенное время. В общем, он согласился.
В пути их еще несколько раз пытались ограбить. Финч выяснил для себя, что его благодетель, мастер Рилк, по профессии портной, причем, один из лучших в Бриавеле. Правда, скромность помешала ему признаться в том, что благородные дамы и господа предпочитают пользоваться исключительно его услугами. Слава о его портняжном мастерстве разнеслась далеко за границы Бриавеля, и теперь вельможные моргравийцы стремились заполучить к себе бриавельскую знаменитость. Госпожа Бенч была одной из самых именитых дам Перлиса, и заплатила немалые деньги, чтобы он сшил для ее дочери бальное платье, причем по самой последней моде. Мало того, она потребовала, чтобы мастер Рилк доставил заказ лично: вдруг понадобится немного подогнать платье по фигуре.
Финчу нравилось общество Рилка, но и тот, в свою очередь, прикипел сердцем к не по годам серьезному пареньку, который был наслышан о том, какие порядки царят при моргравийском дворе, а кое-кого из местной знати даже знал в лицо. Финч с готовностью делился всем, что ему было известно об их вкусах. Мастер Рилк подивился тому, как мальчишка умеет подметить, казалось бы, самые незначительные мелочи. Сам мастер лелеял намерение расширить дело и распространить его на Перлис, так что сведения, которыми его снабдил Финч, оказались для него бесценной находкой.
Они расстались в Белупе как лучшие друзья, дав друг другу обещание встретиться вновь. Финч отказался от предложенных денег. Спасибо за то, что мастер Рилк все это время кормил и поил его за свой счет. И не только его, но и пса. К тому же они быстро и без приключений приехали в Белуп, а это самое главное.
Распрощавшись с Рилком, Финч направился на главную городскую площадь, размышляя, откуда ему начать поиски. Пес же куда-то запропастился. Спустя несколько часов, мальчик, выдав себя за дальнего родственника, который приехал сообщить, что его матушка отошла в мир иной, выяснил, что Эмил, мать Миррен, уехала из города вскоре после того, как ей стало известно о казни дочери. Поскольку мужа она лишилась давно, а дочь ее, обвиненная в колдовстве, закончила жизнь на костре, людям были понятны ее опасения за собственную жизнь.
Самым разговорчивым оказался кузнец. Судя по всему, он хорошо знал их семью, однако утверждал, что понятия не умеет, куда пропала вдова.
- Больше я ничем тебе помочь не могу. Знаю только, что на следующий день после казни Миррен сюда приходил паренек, хотел якобы повидаться с ней. С ним был еще один, такой высокий. Но высокий, по-моему, к вдове не заходил.
- А как звали того, что помладше? Уж не Тирск ли? - спросил Финч.
- Не знаю, приятель. Я только видел, как они приехали и уехали вместе со щенком. Это, наверно, Миррен попросила их забрать ее пса. Так что они пробыли тут считанные минуты.
- А вы не запомнили что-нибудь интересное, что-то такое, что сразу бросается в глаза?
- Рыжий он был. Ну как, есть тебе от этого польза?
Финч расплылся в улыбке.
- Еще какая! А того второго, судя по всему, звали Герин. А где они вам повстречались?
- Мы с моей хозяйкой помогали Эмил собирать вещи, если мне память не изменяет, - произнес кузнец и почесал голову. - Ей не терпелось поскорее уехать отсюда. Как только ей рассказали о гибели дочери, она только и думала, куда бежать из этого дома, из этого города, от здешних людей. Такой позор. Причем, не в первый раз. У Миррен были странные глаза, вот Охотники за ведьмами и прицепились к ней. Бедная девочка, она не заслужила тех ужасов, что выпали на ее долю. Она была такая хорошенькая, да и матери во всем помогала. Когда ее отец увидел перед собой Охотников за ведьмами, он тотчас отдал Шарру душу. Не выдержало сердце. Бедняга давно уже жил в страхе, ожидая, когда придет этот черный день.
- Понятно. А что случилось потом? - спросил Финч.
- После того как из Перлиса пришла дурная весть, Эмил с радостью отдала щенка тому рыжему. А что ей было с ним делать? Должно быть во время пыток тот парень отнесся к ее дочери по-доброму, коль она решила отдать ему своего щенка.
"Эх, знал бы ты всю правду", - подумал Финч.
- А потом Эмил уехала, - завершил свой рассказ кузнец. - Она никому ничего не рассказывала ни про пса, ни про его нового хозяина. Мы не слышали, о чем они тогда с ней говорили. Как я уже сказал, те двое провели у нее лишь пару минут. Тем более что Эмил тогда была сама не своя, двух слов от горя не могла связать. Тут не до разговоров.
Финч сочувственно кивнул.
- То есть, она и словом не обмолвилась, куда держит путь?
Кузнец призадумался.
- Погоди… Помнится, она что-то говорила про сестру. Только вот где та живет?
- Прошу вас, вспомните, это очень важно!
- Дай подумать. Где-то на севере. Уж не в Ротвелле ли?
- А где это?
- В трех днях пути отсюда. Крошечная такая деревушка. Но точно утверждать не буду. Честное слово, я толком не запомнил, что она говорила.
Что ж, иного выбора у него не было, и Финч решил отправиться на север, в Ротвелл. Кто знает, вдруг сможет выйти на след матери Миррен или же, что более вероятно, на след Уила. Перед тем как пойти дальше, Финч решил подкрепиться в местной харчевне - отведать сладкого пирога и выпить кружку яблочного сока. Он пил освежающий напиток, размышляя о том, что надо бы запастись провизией на дорогу, когда произошло нечто странное.
Свидетели происшедшего заметили только, что кружка со звоном упала на пол, а вслед за ней на землю повалился и сам парнишка. Одно мгновение - и его обмякшее тело лежало в луже сока среди черепков. Однако уже в следующую секунду откуда не возьмись в лавку, рыча, влетел огромный черный пес, напугав всех, кто там был. Он сел рядом с телом мальчика словно страж и застыл на месте, склонив на бок голову, будто прислушивался…
Финч услышал знакомый голос - не то, чтобы недобрый, но очень настойчивый. Посмотри на меня, мальчик!
Финч повернул голову и увидел, что лежит на полу булочной посреди лужи сока, а вокруг него уже собрались любопытные. Для обступивших его людей он был мертв. Над ним высился Нейв, застывший словно статуя и наводящий своим видом ужас на присутствующих.
Я умер? - Голос был его собственный. Каким-то загадочным образом он мог говорить, не открывая рта.
Нет, - послышался ответ. - Напряги свои силы, дитя. Перенесись ко мне.
Финч подчинился. Оказалось, что за голос можно ухватиться, как за конец веревки, что он и сделал, передвигаясь по ней дальше, будто по канату. Ощущение было двойственное - с одной стороны он был бесплотен, с другой - жив и отдавал отчет в своих действиях.
Некоторое время спустя в легкой дымке появилась человеческая фигура. Финч потянулся, чтобы потрогать ее, но она оказалась призрачной, как и он сам в этом мире. Однако человек этот улыбнулся, и мальчик ощутил тепло этой улыбки даже через завесу тумана.
Финчу показалось, что человек этот довольно низкого роста, но стар он или молод - туман не давал возможности увидеть. Черты лица тоже было не разобрать, единственное, что он мог сказать точно, что у незнакомца темные волосы.
Кто ты? - спросил Финч.
Друг, - прозвучало в ответ, хотя и сдержанно.
Но кто ты?
Уил Тирск знает меня как колдуна.
Отец Миррен?
Человек кивнул.
Может, ты еще и Нейв?
И вновь улыбка, словно он поздравлял мальчишку за догадливость.
В некотором роде, - мягко произнес незнакомец. - Хотя он вполне настоящий.
Что тебе от меня нужно?
Помоги мне, Финч.
Но как?
Волшебник Элизиус, покачал головой.
Не сейчас. Пока это слишком опасно. Приди ко мне. Следуй за псом. Доверься ему.
Но…
Давай. Возвращайся в свое тело. Забудь про Эмил. Мы с тобой скоро встретимся.
Финч поступил так, как ему было сказано. Придя в себя, он обнаружил, что лежит на полу булочной, а его со всех сторон обступили люди. Нейв куда-то исчез. Финчу показалось, будто он стряхнул с себя сон.
- Что с тобой, паренек? - поинтересовался кто-то.
- Простите, - ответил он. - Я уже много дней как не ел.
Финч слышал, как люди стали переговариваться о том, какой он тщедушный и худой. Впрочем, ему было не привыкать. Чьи-то сильные руки подняли его с пола, другие - усадили и положили ему на колени пищу. Люди разговаривали с ним: всех интересовало, появится ли вновь злобный пес или нет.
- Нет, не появится, - прошептал Финч. Он знал, что Нейв его ждет, готовый сопровождать туда, куда он сочтет нужным.
Что ж, необходимость искать мать Миррен отпала. Теперь его путь лежал к Элизиусу. Там - Финч на это очень надеялся - он снова встретится с Уилом, кем бы ни был друг к тому моменту, когда он отыщет чародея.