Однако, она по-прежнему понятия не имела, куда им идти. Город был окружён озером со всех сторон, и оно, хоть и могло задержать захватчиков, значительно усложняло побег. А даже если бы им всем удалось переплыть на другую сторону, то дальше их не ждало ничего, кроме Пустоши. Ситуация казалась безнадёжной.
Они всё гребли и гребли, Крон пушистым боком прижимался к ногам Гвендолин, а в голове у неё мелькали картинки недавней битвы. Отогнав их от себя, она наконец-то увидела очертания столицы Перевала впереди. С берега доносился несмолкаемый колокольный звон, люди испуганно толпились у залива, и Гвен, глядя на них, понимала, что, если им повезёт выжить, всех их очень ждёт трудная дорога.
Колдо, плывший в одной лодке с Кендриком и своими братьями, подгрёб ближе к лодке Гвендолин. Она обернулась к нему.
"Твой отец просил меня помочь увести его народ, – сказала Гвен, – если на Перевале станет небезопасно. Но он теперь мёртв, а ты – его первенец, а значит, власть о праву принадлежит тебе. Это твой народ. Я не хочу вставать у тебя на пути".
Колдо ответил ей серьёзным, полным уважения взглядом.
"Мой отец был великим человеком", – ответил он. "И я уважаю его желания. Он знал, что именно тебе суждено вывести нас отсюда, и только ты можешь это сделать. Я поведу армию, ты – народ. Мы можем повести их вместе".
Гвендолин с облегчением кивнула. Колдо всегда внушал ей доверие.
"Но куда же мы пойдем?" – спросила она. "Твой отец ничего не упоминал о маршруте?"
Колдо посмотрел на приближающийся город и вздохнул.
"У нас всегда был план по эвакуации с Перевала, – сказал он, – на тот случай, если нас обнаружат. Под замком проложен тайный туннель. Он идёт под водой, под озёрами, под самим Перевалом, и ведёт на другую сторону скал, в Пустошь. Оттуда можно направиться на север, к рекам, которые – если, конечно, их не обнаружили – ведут в открытое море. А там – куда глаза глядят. Но, во всяком случае, спасение возможно, нужно только вовремя всех собрать. И главное – убедить всех, что это необходимо".
Гвендолин кивнула, удовлетворённая таким планом.
"Показывай дорогу", – сказала она.
*
Гвен мчалась через охваченную паникой столицу Перевала, а в ушах у неё смешивался колокольный звон, гремящие трубы и крики горожан, бегущих со всех сторон, не разбирая дороги. Суматоха была невообразимая – на Перевал раньше никогда не нападали, и жители просто не знали, что делать. Многие набирали полные охапки еды, тащили её домой, запирали двери на засовы и отказывались выходить из дома. Гвен дивилась их наивности: если они думали, что пара замков может защитить их от Империи, значит, они и близко не представляли, что их ждёт по другую сторону Перевала, во внешнем мире.
Имперские солдаты тем временем наскоро соорудили плоты и начали пересекать озеро. Широкие, плоские, неповоротливые плавательные средства из связанных между собой брёвен несли на себе целые полки. Солдаты двигали их вперёд, отталкиваясь длинными жердями ото дна, и неумолимо приближались к столице. Гвен понимала, что вскоре тот Перевал, каким она его знала, будет стёрт с лица земли.
Гвен побежала дальше через город, а Кендрик, Брандт, Атме, Колдо, Людвиг, Кейден, Рут, Стеффен и Крон следовали за ней. В центре столицы они разделились, и каждый пытался задержать как можно больше людей и направить их к замку. Некоторые горожане слушались, но, к отчаянию Гвен, большинство отказывались уходить. Одни не обращали внимания на её увещевания, отказывались верить в то, что Перевал может быть обнаружен или захвачен. Другие думали, что можно будет отстоять королевство или переждать в укрытии. Были и те, кто утратил всякую надежду, и неподвижно сидел на улицах. Гвен не переставала удивляться тому, как по-разному люди реагировали на стресс.
Собрав группу из нескольких сотен горожан – всех, кого ей удалось уговорить – Гвен повела их к замку. У входа они встретились с Кендриком и его отрядом. Брат хотел было пропустить Гвен внутрь, но она вдруг замерла у двери, будто вспомнив о чём-то важном.
"В чём дело?" – спросил Кендрик.
Гвен поняла, что остался кое-кто, без кого она не может уйти.
"Жасмин", – кратко объяснила она.
Гвен не сомневалась, что найдёт Жасмин в глубинах библиотеки. Та едва ли знала о том, что происходит наверху – некому было сообщить ей новости. Гвен не могла бросить её там.
"Я вернусь", – сказала она Кендрику.
Кендрик озабоченно посмотрел в ответ.
"Куда ты идёшь? У нас нет времени".
Гвен покачала головой, торопясь уйти.
"Остался один человек, которого я обязана спасти".
Не тратя больше ни секунды на разговоры, Гвен сорвалась с места и побежала через замковый двор, нашла глазами купол библиотеки и устремилась туда.
Внезапно Гвен ощутила толчок, обернулась и увидела обезумевшего от паника горожанина – грузного мужчину с отчаянием на лице, который остановил Гвендолин и попытался выхватить кошелёк с монетами у неё с пояса. Он достал кинжал и грозно оскалился, обнажив наполовину отсутствующие зубы.
"Отдавай всё, что есть, или я перережу тебе глотку", – приказал он.
Гвен слишком испугалась, чтобы отреагировать. Она почувствовала, как холодное лезвие коснулось её горла и поняла, что её застали врасплох. Мгновение спустя она услышала рык, и в поле зрения возник Крон – он бросился на мужчину и впился зубами тому в щёку.
Нападавший взвыл от боли, а Крон повалил его на землю, и теребил до тех пор, пока тот наконец не перестал шевелиться.
Гвен погладила Крона по вздыбившемуся загривку.
"Я твоя должница", – благодарно сказала она.
Вдвоём они побежал дальше, и кровь, стекавшая с клыков Крона, оставляла на мостовой тонкий след. В конце концов, они добрались до библиотеки и ворвались внутрь.
Там было неожиданно темно и тихо, и Гвен сразу будто отгородилась от всех тревог внешнего мира. Покой был настолько заманчивым, что части Гвен захотелось просто закрыть за собой двери, забыть обо всех напастях и притвориться, что снаружи не происходит ничего необычного.
Но она понимала, что это была всего лишь иллюзия. Смерть и война бушевали за этими дверями, и, даже если их пока не было слышно, это не означало, что они сюда не придут.
"Жасмин!" – громко позвала она.
Её голос эхом разнёсся по пустым залам, нарушив торжественную тишину этого места. Гвен смотрела вдоль бесконечных рядов книжных стеллажей, но нигде не видела девочки. Сердце её встревоженно затрепетало: а вдруг она её не найдёт?
"Жасмин!" – кричала она снова и снова, перебегая из зала в зал. Она не могла её бросить, ни за что.
Гвен завернула за угол и резко остановилась, чуть не столкнувшись с Жасмин. Та держала в руках книгу и смотрела на гостью с удивлением.
"Я слышала тебя, – сказала она, – но была занята чтением. Что за паника? Я только дошла до тома о…"
Гвен схватила её за руку и потащила за собой.
"Нет времени", – сказала она. "На нас напали".
"Напали?" – недоумённо повторила Жасмин.
Гвендолин не остановилась и не выпустила руку Жасмин, но там вдруг дёрнулась, высвободилась и побежала к стопке книг.
"Куда ты?!" – спросила Гвен в отчаянии.
"Это мои любимые книги", – ответила девочка. "Я без них не могу!"
Гвен вздохнула.
"На кону твоя жизнь", – воскликнула она.
Жасмин не обратила на неё внимания и побежала через зал, а Гвен нетерпеливо топталась на месте. Наконец Жасмин выхватила из стопки два небольших тома в кожаном переплёте и помчалась обратно.
"Книги – вот моя жизнь", – возразила она, и вдвоём с Гвен они бросились к выходу.
"Не сердись на меня, – добавила Жасмин на бегу, – но я скорее умру, чем останусь без них".
Они выскочили из дверей библиотеки и очутились на ярко освещённой, шумной, суетной улице. Гвен заметила, как изменилось выражения лица Жасмин, когда та увидела царящий вокруг хаос.
"Что случилось с моими городом?" – спросила Жасмин. "Неужели люди могут быть напуганы?"
Гвен взяла её за руку и, пробираясь сквозь толпу, повела к замку. Крон рысцой бежал рядом с ними.
Когда они приблизились, Гвен увидела, что массивные двери были уже наполовину закрыты – их специально придерживали Кендрик и Стеффен, с нетерпением ждавшие её возвращения. При виде её, их лица озарились, они пропустили её и Жасмин внутрь и быстро захлопнули створки за их спиной. От хлопка в замке задрожали стены.
Гвен очутилась в огромной толпе людей, собравшихся в холле, и стала проталкиваться к Колдо, стоявшему в оном из широких замковых коридоров.
"Не думал, что ты успеешь", – улыбнулся он ей. "Мы не могли больше ждать".
Гвендолин улыбнулась в ответ.
"Я бы вас и не заставила", – ответила она.
"Где мама?" – спросила Жасмин брата.
Колдо посмотрел на неё и озадаченно заморгал. Он совсем о ней забыл.
Гвендолин тоже только сейчас вспомнила о Королеве, и сердце её рухнуло.
"Мы не можем её бросить", – заявила Жасмин. "Она наверняка у себя в покоях. Она вообще редко выходит из комнаты, а особенно – когда такое творится".
Жасмин резко развернулась, молнией проскочила сквозь толпу и бросилась к центральной лестнице.
"Жасмин!" – крикнул Колдо ей вслед, но она уже скрылась из виду.
Гвен понимала, что не может отпустить её, равно как и бросить Королеву, поэтому не раздумывая побежала за Жасмин, а Крон, как всегда, увязался за ней.
Гвен взлетела по мраморной лестнице, перепрыгивая по три ступеньки за раз, миновала извилистые коридоры и, задыхаясь, ворвалась в покои Королевы. Она с удивлением обнаружила, что никто не стоял на страже, и двери в комнату были приоткрыты, но потом вспомнила, что все уже эвакуировались.
Ещё больше Гвен удивилась, найдя Королеву сидящей в кресле у окна вместе со своей помешанной дочерью. Она держала её голову на коленях и гладила девушку по волосам. В глазах у Королевы стояли слёзы.
"Мама!" – воскликнула Жасмин, вбежав в комнату.
"Моя Королева!" – вторила ей Гвен. "Вы должны немедленно спуститься! Империя наступает!"
Но Королева не сдвинулась с места.
"Мой муж, – тихо произнесла она убитым горем голосом, – мёртв. Убит руками моего сына".
Гвен ощутила её скорбь. Она очень хорошо её понимала, как королева королеву.
"Мои соболезнования", – сказала Гвен. "Мне правда очень жаль. Но сейчас вы должны пойти с нами. Здесь вы погибнете".
Но Королева лишь покачала головой.
"Здесь мой дом", – ответила она. "Здесь умер мой муж. И я не хочу умирать в другом месте".
Её слова шокировали Гвен, но она не осуждала её. Королева за всю жизнь не знала другого дома, кроме замка на Перевале, и не могла его покинуть. Тем более, здесь покоилось тело её мужа.
"Мама!" – Жасмин безутешно рыдала, не желая отпускать руку матери.
Но та смотрела на неё невидящим взглядом.
"Я не смогу жить без мужа", – сказала она. "Моя жизнь закончилась. И это была хорошая жизнь. Идите без меня. Спасайтесь сами".
"Мама!" – закричала Жасмин, крепко стиснув её в объятьях. "Ты не можешь так поступить!"
Королева одной рукой обняла младшую дочь в ответ, а другой продолжала гладить волосы старшей, и по щекам её лились слёзы.
"Иди, Жасмин. Я люблю тебя. Держись рядом с Гвендолин. Она теперь будет тебе матерью".
Жасмин всхлипывала, цепляясь за мать, отказываясь её отпускать. Она даже книги свои выронила, чтобы не мешали её обнимать.
Однако, Королева высвободилась и сунула книги обратно ей в руки.
"Держи свои сокровища. Иди с Гвендолин. И помни обо мне. Запомни это место не таким, какое оно сейчас, а таким, как было раньше. Иди же!" – приказала она строго.
Жасмин, опустошённая, стояла не шевелясь. Гвен подошла к ней, взяла за руку, последний раз взглянула на Королеву и потащила девочку прочь. Королева кивнула ей напоследок, и Гвендолин, как никто другой, понимала, что та сейчас чувствует.
*
Гвендолин за руку с Жасмин и Кроном у ног бежала по петляющим коридорам, затем – вниз по лестницам, перескакивая через три ступеньки, надеясь не отстать от всех остальных. Спустившись на первый этаж, она увидела, что центральные коридоры замка уже опустели, и беженцы с Перевала направились в туннель. Вдалеке слышался гул их голосов, и Гвендолин помчалась на звук.
Наконец, они с Жасмин догнали Кендрика, Стеффена, Колдо и других рыцарей, сопровождавших несколько сотен мирных жителей столицы. Колдо указывал путь и вёл их в огромный пустующий зал в дальнем крыле замка.
"Сначала женщины и дети!" – крикнул Колдо, когда толпа начала напирать сзади. Люди не справлялись с волнением и торопились протиснуться вперёд. Гвен слышала, как за стенами замка, нарастает шум, и гадала, вошли ли имперцы в город. Она понимала, что у них было очень мало времени.
Несколько подчинённых Колдо нажали на рычаги, и в стене зала со скрипом открылась огромная железная дверь. Женщины и дети устремились в туннель, но, не успели они войти, как сквозь толпу внезапно прорвался какой-то мужчина, и всех опередил.
По толпе прокатился вздох, и Гвен с ужасом узнала Мардига – это он решил всех обогнать и спастись первым.
Мардиг проскочил в приоткрывшуюся дверь, и тут же потянул створки на себя, явно намерившись запереть двери перед носом своих сограждан и оставить их в ловушке снаружи.
Его трусость и подлость разъярила Гвен и остальных. Кендрик, оказавшийся ближе всех, среагировал первым. Он рванул вперёд и втиснулся между створками за секунду до того, как они закрылись. Он просто не мог поступить иначе, ведь тогда двери захлопнулись бы навечно, и никто, кроме Мардига, не спасся бы.
Кендрик стоял в дверном проёме, створки смыкались, и всем на мгновение показалось, что двери его раздавят. Внезапно, Крон бросился вперёд, высоко подпрыгнул и вцепился зубами в руку Мардига, заставив того ослабить хватку.
Братья Кендрика по оружию быстро опомнились и пришли ему на помощь, совместными усилиями снова отворив двери, а Колдо протянул руку, схватил Мардига за рубашку, выволок его из туннеля и бросил на мраморный пол. Тот лежал с поднятыми руками и весь дрожал.
"Не убивайте меня!" – взвизгнул он.
Колдо скривился ему в ответ.
"Ты не заслуживаешь смерти", – ответил он. "Ты заслуживаешь гораздо худшего наказания".
"Ты предал нас", – сказал Людвиг, не скрывая шок. "Предал своих братьев".
Мардиг презрительно хмыкнул.
"Вы никогда не были мне братьями. Нас ничего не объединяло, кроме общего отца. Этого недостаточно".
"Он убил Короля", – сказал Гвен, выступив вперёд.
Толпа потрясённо охнула.
Гвен грозно нависла над Мардигом.
"Скажи им", – велела она, глядя на него сверху вниз. "Признайся в содеянном".
Мардиг нахмурился.
"Смертью больше, смертью меньше – какое это сейчас имеет значение?" – спросил он.
Колдо перекосило от гнева. Он шагнул к Мардигу, встал одной ногой ему на грудь и посмотрел на него с отвращением.
"Убить тебя означало бы оказать тебе услугу", – прошипел он. "Ты хотел власти, хотел этот замок – получай. Ты останешься здесь, когда мы уйдём, и, пока Империя не вторгнется в город, всё это будет только твоим. А потом они решат, что с тобой сделать. Думаю, у них на этот счёт будет немало интересных идей", – зло ухмыльнулся он.
Несколько солдат подошли к Мардигу, подняли его на ноги и приковали цепью к выступу в стене. Он был вынужден наблюдать за тем, как железные двери открылись шире, обнажив длинную каменную лестницу, и как первые жители Перевала взяли факелы и один за другим устремились вниз, в глубь подземелья.
"НЕТ!" – вопил Мардиг. "Вы не можете бросить меня здесь! Пожалуйста!"
Но никто не обращал на него внимания, все торопились войти в туннель.
Гвен дождалась, пока последние из них – Кендрик, Стеффен, Иллепра с малышкой и другие её соотечественники – оказались внутри, остановилась на секунду и бросила последний взгляд на замок. К этому времени шум на улице стал оглушительным – Имперцы прорвались. Они были уже и ворот, и Гвен понимала, что очень скоро от всего этого не останется и следа.
Она переглянулась с немногими своими спутниками, пережившими тоже самое в Кольце, они мрачно кивнули друг другу, захлопнули за собой железные двери и задвинули засов. Последним звуком, прорвавшимся в туннель снаружи, был истошный крик Мардига, эхом разносившийся по покинутому замку.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Торгрин медленно шёл вверх по мосту. Вокруг него, разогретый солнцем, клубился и испарялся туман, тонкие косые снопы света пронзали облака, а один луч сопровождал его и указывал ему путь. Он с трепетом смотрел на замок впереди – его двери и окна ярко и призывно светились, а на пороге лежало и ждало своего нового хозяина Кольцо Чародея.
Завершив круг, Тор почувствовал себя другим человеком. Впервые в жизни он больше не нуждался в оружии, понимая, что ни один рукотворный предмет не сможет сравниться с силой, жившей у него внутри. Он носил в себе силу, способную создавать новую реальность и отменять реальность существующую. В его власти было осознать, что всё, что он видел вокруг себя – все друзья и недруги, братья и враги – были лишь порождениями его собственного разума. Место его силы находилось в глубине его сознания.
Он шёл по мосту и ощущал его реальность, но, одновременно с этим, знал, что всё это происходит у него в голове. Грань между реальностью и воображением размывалась всё больше, и он впервые понял, какой тонкой она всегда была. Как две стороны одной монеты, они были неотделимы друг от друга. С каждым шагом он заходил всё дальше в себя, всё глубже, как это иногда бывает в осознанном сновидении.
Он дошёл до конца, поднял голову и увидел свою мать, которая стояла, протянув к нему руки и ласково улыбалась, приветствуя его дома. Он знал, что завершил священное путешествие и был готов к следующему, последнему уровню. Теперь он понимал, что путешествие в Страну Друидов было только посвящением, а не финальной целью – тогда у него ещё оставались незавершённые дела. Но на этот раз, несомненно, он возвращался туда в совсем ином качестве. Он стал победоносным воином. Воином, который по-настоящему овладел собой и одолел сам себя.
Тор остановился на каменной платформе перед замком, всего в фут от матери и от лежавшего у её ног кольца, и замер. От не исходило ослепительное сияние, и он ощущал любовь и одобрение, которые она ему посылала.
"Торгрин, дитя моё", – сказала она, и звук его голоса помог ему расслабиться. "Ты прошёл все испытания. Ты сам нашёл то, чего я не могла тебе дать".
Она протянула к нему руки, Тор шагнул к ней, они обнялись, и в этот момент он почувствовал, как животворящая энергия мира течёт по его венам. Затем он отстранился и внимательно заглянул ей в лицо, а она улыбнулась в ответ.
"Когда я увидела тебя в первый раз, мне так хотелось предупредить тебя обо всех опасностях и невзгодах, ждавших тебя на пути", – сказала она. "Об утратах, которые тебе суждено было пережить, о победах, которые суждено было одержать. Но я не могла. Ты сам должен был всему научиться и всё узнать".
Она сделала глубокий вдох.