*
Гвендолин пришпорила коня и поскакала быстрее, возбуждённая открывшимся перед ней видом. Огромной толпой они весь день гнали своих скакунов, и наконец-то вдали показалось обещанное Колдо спасение: на горизонте заблестели Хрустальные Озёра – водные резервуары, соединённые со всеми реками Империи. Это было большое скопление чистой, прозрачной воды, отражавшей лучи пустынных солнц, и до него оставалось всего несколько сот ярдов. Гвен благодарила судьбу, потому что знала, как нелегко бы им всем пришлось, если бы путешествие по Пустоши затянулось.
Гвен поражалась тому, как тщательно Король продумал путь к отступлению с Перевала, как точно он предвидел эту необходимость. Она всмотрелась вдаль, заметила, что у берегов, под ветвями ив были спрятаны корабли, и ещё раз убедилась в том, что Король спланировал всё до мелочей. Он знал, что просто вывести народ в пустыню будет недостаточно, что, в случае вторжения, жителям Перевала нужно будет спасаться бегством в дальние края, как можно дальше от Империи. Дюжины кораблей, пришвартованных у берегов озера, были их спасательными шлюпками, билетом на волю.
При виде их Гвендолин испытала облегчение: наконец-то у них появился способ выбраться из Империи, с Перевала. У неё в распоряжении снова были корабли и реки, ведшие в открытое море, которое давало шанс на успешный побег. Она невольно вспомнила пророчество учителя Аргона о том, что она должна привести этих людей к себе домой, в Кольцо, и от этой мысли сердце её забилось быстрее. Пророчество сбывалось. Всё казалось нереальным.
Думать о возвращении домой после всех скитаний было для неё отрадой. Она снова обрела смысл жизни, поверила в своё воссоединение с Торгрином и Гувейном.
Тем временем все остановились в роще у кораблей. И лошади, и люди были все в мыле и переводили дух. В предзакатных лучах обоих солнц сотни людей спускались с сёдел, наклонялись к воде, умывались, обливались с головой, утоляли жажду и направлялись вброд к кораблям.
Спасительные суда, предусмотрительно спрятанные Королём, стояли нетронутые в надёжном укрытии, под выступами скал и густыми ивовыми ветвями. Посторонний взгляд ни за что бы их не обнаружил. Там были дюжины кораблей – достаточно, чтобы вместить всех людей. Гвен чувствовала, что Король сейчас смотрит на неё сверху, мысленно благодарила его и дивилась его прозорливости.
Гвен обернулась и бросила взгляд на Пустошь. Сейчас там было пусто и тихо, но она знала, что тысячи имперских солдат, скрытые пока от её глаз, несомненно уже отправились за ними в погоню. Она гадала, сколько им понадобится времени, чтобы догнать их, и понимала, что отрыв был невелик.
"Думаешь, потоп уничтожил их всех?" – спросила она подошедшего к ней Колдо.
Он покачал головой и ответил ей мрачным взглядом.
"Запас воды в шлюзах не бесконечный", – сказал он. "Первая волна смыла авангард, но остальные скоро прорвутся. Они уже, наверное, на полпути от нас".
"Но у них нет кораблей", – включился в разговор Людвиг.
Колдо взглянул на него строго.
"Империю не остановить", – ответил он. "Они найдут способ. У них есть миллион солдат и инструменты – ничто не помешает им построить корабли".
Он вздохнул и принялся изучать пейзаж.
"Сейчас они отстают от нас примерно на день. Если хоть один день не будет ветра, чтобы надуть наши паруса, они нас догонят".
"Тогда нельзя терять ни минуты", – сказал Кендрик, присоединяясь к ним и направляясь в сторону кораблей. Все последовали за ним.
"Пусть каждый из нас возьмёт себе по кораблю", – предложил Колдо, глядя на Гвен, Кендрика, Людвига и Кейдена. "Нам нужно по одному сильному лидеру на каждом судне".
Все согласились, разошлись в разные стороны и взошли на борт разных кораблей, каждый из которых был достаточно велик, чтобы вмесить сотню людей. Гвен вместе со своими неизменными спутниками – Стеффеном и Кроном – подошла к своему кораблю, ухватилась за длинную верёвочную лестницу и взобралась на палубу. Когда она была на верху, Стеффен поднял Крона и передал его её в руки, а затем и сам влез на борт.
За ними поднялись дюжины солдат и жителей Перевала, по очереди наполняя корабль за кораблём. Все понимали опасность, и никто не оставался в стороне – мгновенно набирались добровольцы в экипаж, кто-то брался за паруса, а кто-то садился на вёсла. Они действовали без лишних обсуждений, как слаженный механизм, объединённые желанием убраться подальше от Империи. Каждый надеялся найти где-то свой берег и начать новую жизнь.
"И куда мы поплывём?" – прозвучал вопрос.
Гвен обернулась и увидела жительницу Перевала, женщину с ребёнком на руках, с надеждой смотревшую на свою новую предводительницу. За ней собралась небольшая толпа, и Гвен понимала, что должна дать им ответ и надежду. Она чувствовала на себе огромную ответственность за их судьбу.
Она оглянулась на другие корабли и увидела, что Колдо и остальные тоже не сводили с неё глаз, и в тишине ждали, что она скажет. Для Гвен пришло время посвятить их в свой план.
"Мы плывём в Кольцо!" – объявила она решительно, и властность в её голосе удивила её саму. Она говорила совсем как её отец.
Все смотрели на неё с удивлением, но особенно – Кендрик, Брандт, Атме и её другие немногочисленные соотечественники.
"Так хотел твой отец", – сказала Гвендолин Колдо. "Он просил увести его народ в безопасное место. Кольцо – единственное такое место во всём мире".
"Но оно лежит в руинах!" – подал голос Брандт.
Гвен покачала головой.
"Его можно отстроить", – ответила она. "Империя отозвала своих людей. Теперь оно наше".
"Но Щит не работает!" – не унимался Атме.
Гвен вздохнула.
"Я не обещаю, что будет легко", – ответила она. "Но в пророчестве сказано, что однажды Кольцо возродится вновь".
Больше всего на свете Гвен сейчас хотелось, чтобы Аргон был рядом и всё объяснил. Но он, как обычно, куда-то пропал.
"Речь идёт о священном Кольце", – продолжала она. "Кольцо Чародея. Торгрин сейчас его ищет. Мы должны плыть вперёд. Если он найдёт его вовремя, он встретит нас там и поможет восстановить королевство".
"А что, если пророчество ошибается?" – спросил Людвиг. "Что, если Тор не найдёт Кольцо?"
Повисла тяжёлая тишина, и Гвен чувствовала, что все смотрят на неё.
"Сейчас нам нужно рискнуть и поверить", – сказала она. "В жизни иначе е бывает ".
Все замолчали, воображая себе трудности, ожидавшие впереди, и Колдо смиренно кивнул.
"Я уважаю решение Королевы!" – заявил он, и Гвен была рада, что он назвал её так. Благодаря ему она снова почувствовала себя королевой. И, если им удастся вернуться в Кольцо, значит она действительно заслуживала этот титул.
Люди, удовлетворённые таким объяснением, снова занялись делом: поднимали паруса и отталкивали корабли с мели. Вскоре, подхваченные течением, суда тронулись. Гвен обернулась и с облегчением наблюдала, как береговая линия Пустоши исчезает вдали.
Затем она прошла на нос корабля и стала смотреть вперёд, наслаждаясь ощущением движения и спокойным покачиванием корабля. Её новые подданные собрались вокруг неё, и она почувствовала себя мессией, ведущей свой новый народ к горизонту, к новому дому, к месту, где они наконец-то обретут свободу.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Торгрин, возвращаясь домой из Земли Кольца, рассекал воздух верхом на Ликополз, ухватившись за её чешую. Он ощущал мощь, исходящую от Кольца Чародея. С того момента, как он его надел, он почувствовал себя по-другому – он словно стал более значительной версией самого себя. Стал сильным, могучим, способным на что угодно. Он ощущал пульсирующую энергию Кольца на своём пальце и с благоговением смотрел на испускаемый им яркий свет. Он никогда в жизни не сталкивался с более могущественным предметом. Это было всепоглощающее чувство, такое, будто он затерялся во вселенной.
Тор также чувствовал прилив сил – словно впервые он понял, что означает жить по-настоящему. Он знал, что кольцо олицетворяет собой великую победу, апогей всех испытаний, через которые ему довелось пройти, всех препятствий, которые он смог преодолеть, всех преград, перед которыми он не отступил. Это было больше, чем кольцо силы – это было кольцо судьбы. Кольцо завершения.
Торгрин мчался сквозь небеса, зная, что теперь всё было возможным. Теперь он был способен встретиться лицом к лицу с врагами, которые раньше были слишком сильны, отправиться в те земли, которые до этого были чересчур зловещи для него. Но испытания ещё не подошли к концу. По сути, они только начинались.
Однако же, у Кольца Чародея была своя цена: оно требовало от всякого, кто его надевал, максимальных усилий – покорения новых головокружительных высот, сражения с устрашающими противниками, преодоления сложнейших испытаний. Для Торгрина это означало необходимость столкнуться с его самым заклятым врагом, отправиться туда, откуда ему однажды уже пришлось спасаться бегством – в Землю Крови. Это означало, что он снова встретится с Кровавым Властелином, чтобы ещё раз попытаться спасти Гувейна. Теперь, когда он был другим человеком, от него требовалось достаточно смелости, чтобы вернуться на место своего поражения.
И если ему это удастся, он обязан будет выполнить ещё одну священную миссию: вернуть Кольцо обратно в его родной край, туда, где оно должно быть, спасти Гувейна и своих соотечественников. Он чувствовал, что Кольцо Чародея тянет его туда, призывает его к действию.
Но Гувейна он должен был спасти первым делом.
"Ликополз, быстрее!" – прокричал Торгрин своей подруге, и его сердце застучало от волнения, когда впереди показались новые земли.
Ликополз, наполненная силой от самого лишь присутствия Кольца, опустив голову, полетела с невиданной доселе скоростью. Торгрин крепче схватился за чешую драконихи, когда они ворвались в облака. Затем он увидел, что вдалеке пейзаж менял свой вид: белые облака внезапно обрывались там, где они встречались с кровавым водопадом, с этими наводящими ужас вратами в Землю Крови.
На секунду Тора охватило дурное предчувствие, когда в его памяти всплыли картины его прошлых неудач. Он вспомнил, как это было – попасть в это непроходимое место, быть остановленным лишающими разума чарами соблазнительницы. Это была земля безбрежной темноты, продвигаться по которой у него раньше не хватало сил.
Но всё это касалось прежнего Торгрина. Теперь же, справившись с финальными испытаниями, с Кольцом Чародея на пальце, он стал сильнее. Настало время испытать себя, посмотреть в глаза своим страхам. Но, что самое важное, его сын находился за теми стенами – он не мог его бросить. И он намеревался спасти его или погибнуть.
Не зная, что делать, Ликополз завизжала, когда они приблизились к водопаду крови. Торгрин вспомнил, что раньше ей не удалось пройти сквозь него. Но теперь всё должно было быть по-другому. В этот раз у них было Кольцо.
"Вперёд, Ликополз", – прошептал Тор. "Теперь ты неуязвима".
Тор протянул руку вперёд. Мистическое красное свечение распространилось вокруг и заключило их в себе, словно мыльный пузырь.
Ликополз расправила свои громадные крылья и пронзительно закричала в нерешительности, но потом, доверившись Тору, пригнула голову и понесла его вперёд.
Тор чувствовал, как весь пропитывается, когда они пролетали сквозь водопад. Они окунулись в эти воды, низвергавшиеся с оглушительным грохотом, разбрасывавшие алые брызги. Но от окружавшего их свечения вода просто отскакивала, не нанося им никакого урона, и друзья, абсолютно сухие и невредимые, вырвались из водопада.
Тор почувствовал облегчение, когда они перебрались на другую сторону.
Ликополз испустила радостный победный крик, ворвавшись в Землю Крови. Здесь всё было совершенно по-другому, облака были чёрными, зловещими. Густые и тяжёлые, они висели низко над землёй. Солнечного света совсем не было видно, а земля была покрыта пеплом, она была такой же мрачной, какой Тор её запомнил. Он почувствовал, как всё внутри него сжалось при мысли о том, что здесь произошло, но заставил себя продолжить путь.
Они летели над морем крови, проносились над сухими деревьями, над застывшей лавой, и всё вокруг было обуглившимся и заброшенным, казалось, внизу не могло быть ничего живого. Они летели и летели, покрывая за минуту большее расстояние, чем за дни путешествия на корабле, и от такой скорости у Тора перехватывало дыхание. На земле он то и дело замечал какое-нибудь сиротливо слонявшееся чудовище, рычавшее и смотревшее на них снизу. Он знал, что, окажись они на земле, оно бы с радостью разорвало их обоих в клочья.
И вот Тор увидел замок Кровавого Властелина, снившийся ему в кошмарах. От этого зрелища у него напряглись все мышцы. Замок, с его источавшими гибельное свечение окнами, виднелся там, на горизонте, словно поднявшаяся из земли и затвердевшая волна грязи. Тьму, крывшуюся там, Тор ощущал даже на таком расстоянии. Его сердце заколотилось быстрее, каждая его клеточка была словно охвачена огнём, ведь в стенах этого замка находился его сын.
Ликополз летела всё дальше – над разрушенной сторожкой, над извилистыми каналами, ведущими к замку. Тор пробрался так далеко в Землю Крови, как никогда прежде, оставив позади и Колдунью, и Пролив Безумия. Теперь ничто не могло помешать ему.
Он рассчитывал, что Ликополз подлетит прямо к дворцовым вратам, но неожиданно она остановилась в нескольких ярдах от них, словно наткнувшись на невидимую стену. Это был какой-то волшебный купол, даже более мощный, чем защитное поле, исходившее от кольца.
Торгрин понял, что лететь дальше было невозможно.
Когда Ликополз приземлилась, Тор спешился и оказался на дороге, ведущей к замку. Подъездной путь был длинным, вымощенным гладким почерневшим кирпичом. Вдоль него были расставлены остроконечные фонари, и на каждый из них были насажены отрубленные головы.
Тор и Ликополз обменялись взглядами, и стало ясно, что она хотела продолжить путь, но просто не могла идти дальше.
Мысленно она сказала ему: "Я буду ждать тебя здесь. Воин, ты обязательно вернёшься. Со своим сыном".
Торгрин подался вперёд, погладил Ликополз по голове, а затем повернулся в сторону замка. Раздался знакомый звон, когда он вынул из ножен Меч Мёртвых, делая первый шаг по дороге, которую ему предстояло пройти самому.
Тор медленно пошёл вперёд, затем ускорил ход, а после и вовсе побежал мимо голов тех, кто был столь глуп, чтобы явиться в эти земли. Отчаянно желая снова взглянуть на своего сына, Тор помчался из всех сил.
Приблизившись к каменному подъёмному посту, перекрывавшему крепостной ров, он увидел, что чёрные воды внизу кишели лязгавшими зубами аллигаторами и отвратительными неведомыми существами. В воде плавали останки людей, и эти чудища с жадностью пожирали человеческую плоть.
У моста Тор увидел двух стражников – закованные в чёрную броню, они были вдвое выше него и держали в руках длинные алебарды.
С мечом в руке он продолжал мчаться вперёд, когда стражники пошли в атаку. Он чувствовал, что сила кольца толкает его им навстречу. Он был быстрее и сильнее, чем когда-либо, и вот он подпрыгнул в воздухе так высоко, как никогда прежде, и пролетел над головами солдат. Одним точным ударом он отсёк голову первому, перескочил через мост и обезглавил второго.
Оба стражника повалились замертво на землю, и их алебарды, не успевшие причинить никакого вреда Тору, рухнули вниз.
Путь преграждал острый частокол, и Тор с разбега перемахнул через него в один единственный прыжок и приземлился прямо перед воротами замка.
Это были колоссальные двери в форме арки, сделанные из железа и дерева. Однако же Тора это не испугало: он схватился за дверное кольцо и одним рывком сорвал ворота с петель, ощущая, как в нём пульсирует сила Кольца.
Время расплаты настало.
Выломав дверь, Тор увидел, что всё внутри было погружено в зловещую темноту, лишь тусклый оранжевый свет факелов кое-как освещал пространство. Леденящий воздушный поток вырвался ему навстречу, сырой и холодный, казалось, этот ветер был вылетевшими из ада душами. Повсюду разносились слабые стоны и завывания, словно это был путь в преисподнюю.
Тор ринулся внутрь, не желая поддаваться страху и думая лишь о сыне. Он помчался сквозь эту темноту и уныние с мечом наготове, но тут раздался визг, похожий на визг горгульи.
Внезапно Тор почувствовал какое-то передвижение и увидел, что одно из тех мерзких существ с острова Рагона, похитивших Гувейна, свисает с потолка вниз головой. Оно уставилось на Торгрина своими светящимися жёлтыми глазами, встревоженное его появлением, и морда горгульи вдруг исказилась в яростной гримасе. Она выпустила когти и с криком бросилась вниз.
Тор, обладавший теперь большей скоростью и молниеносными рефлексами, сделал шаг вперёд. Мечом Мёртвых он разрубил чудовище пополам.
Торгрин помчался дальше, не разбирая пути. Он едва мог рассмотреть сделанные из грязи и камня искривлённые стены. Эхом разносились его шаги, когда он пробегал по обширным залам, по узким извилистым коридорам. Он перескакивал через потоки лавы и оставлял позади пустые комнаты со стенами из древнего чёрного гранита. Он промчался сквозь арку и очутился в зале с настолько высоким потолком, что его невозможно было даже увидеть.
Послышалось раскатистое отвратительное смешение звуков, заглушавшее дыхание Тора и стук его сердца, и он понял, что наткнулся на гнездо горгулий. Комната осветилась жёлтыми глазами чудовищ, и вот все они завизжали, а потом устремились на Тора, потревожившего их покой.
Торгрин разил одну горгулью вслед за другой, словно это были просто летучие мыши. Он чувствовал себя очень уверенно, подталкиваемый вперёд силой Кольца, он умело рассекал одно чудовище за другим, уворачиваясь от их когтей. Одной горгулье он отрубил крылья, другую заколол, уклонился от удара, а затем поразил ещё одно чудище рукояткой меча. Он чувствовал себя ловким как никогда, благодаря этой энергии Кольца, о которой он раньше не имел ни малейшего представления. Оно будто подсказывало ему, когда наносить удар.
Не смотря под ноги, Тор побежал дальше сквозь пещеру. Он не знал, куда он направляется, не знал, где именно был его сын, но чувствовал, что Кольцо указывает ему путь. Он был подобен несущемуся дикому зверю, способному видеть, слышать и реагировать в десять раз быстрее, чем человек. Отбиваясь от нападавших чудищ, он летел дальше, пока не выбежал из этого зала.
Тор ворвался в ещё одну пещерообразную комнату и был поражён тем, что увидел там. Вдоль стен этого помещения струились лавовые потоки, шипя, сверкая, и давая достаточно света, чтобы всё вокруг было хорошо видно. Но на такое лучше было не смотреть. Крики горгулий усилились, и посмотрев наверх, он увидел тысячи этих существ, чёрной тучей скопившихся на потолке. Они размахивали крыльями, создавая ужасный шум, и носились туда-сюда, как летучие мыши.
Было самое время испугаться, но Тор этого не сделал. Он оставался сосредоточенным и напряжённым. Перед ним были самые страшные враги, но вместо того, чтобы хотеть убежать отсюда подальше, он чувствовал, что ему был дан шанс остаться и сразиться с ними.