- Потому что здесь калькулятор не работает, - ответила Эмили, не взглянув на него. - А может, потому, что она считает не лучше меня. Ведь этот лабиринт дверей существует в моей голове. Всё, что ты видишь и что здесь происходит, это образы и события моего подсознания.
Вот как! Это была уже интересная теория.
- То есть мы сейчас находимся в твоей голове?
Эмили кивнула.
- Точней сказать, в моём сне. - Она снова посмотрела на меня. - Ты проекция моего подсознания.
- Что ж, ладно, - ответила я. - Тогда спроси своё подсознание, долго ли ты тут сидишь.
Эмили равнодушно пожала плечами:
- Что здесь значит время?
- Входил ли кто-нибудь сюда или выходил оттуда? - Я показала на дверь Флоранс.
- Вот в эту? Не-е... - покачала головой Эмили.
Уже хорошо.
- И дверь просто не открывалась? - настаивала я.
- Насколько я знаю, нет, - сказала Эмили. - А теперь заткнись, мне надо решать.
- Не знаю твоего подсознания, - я кашлянула, - но почему ты опять пытаешься проникнуть в сон Грейсона, если это всё только у тебя в голове?
- Потому что я хочу знать, что моё подсознание расскажет о Грейсоне и обо мне... Ах, тебе этого не понять, это высокая психология. А теперь исчезни и дай мне спокойно решать. Восемь тысяч девятьсот девяносто девять плюс триста тридцать четыре плюс ноль, запятая, семь, пять, три, сто тридцать четыре плюс ноль, запятая, семь... на четыре...
- Если ты хочешь что-то узнать про себя и Грейсона, можешь просто спросить меня, - сказала я. - Во-первых, вы не созданы Друг для друга. Во-вторых, он рад, что избавился от тебя. В-третьих...
- Заткнись! - велела Эмили.
Я не дала себя сбить.
- Нет, послушай, твоё подсознание могло бы тебе сообщить ещё кое- что. Например, что, в-третьих, тебе надо бы поработать над своим характером, потому что ты...
- Я сказала, заткнись! - Похоже, она не очень много узнала от своего подсознания и попыталась опять сосредоточиться на задачках.
Что ж, теперь кое-что потрудней.
- Твой отвратительный младший брат Сэм - Леди Тайна, - сказала я.
- Что?! - Эмили опустила карандаш и посмотрела на меня, вытаращив глаза. - Сэм?! Сэм - Леди Тайна?
- А ты не знала? Эмили опять покачала головой:
- Нет. Конечно нет. Впрочем... иногда... как будто догадывалась. Иначе ты бы мне сейчас этого не сказала.
- Именно! Потому что мы сейчас в твоей голове, а подсознание давно поняло, что именно твой брат написал все эти подробности, не опасаясь тебя. Процитирую по памяти: "Рефлекс! Школьная газета, которую надо бы назвать "Рефлекс", она такая же скучная и простодушная, как её главная редакторша".
Эмили была явно поражена.
Можно сказать, опрокинута.
- Сэм - Леди Тайна... - повторила она тихо. - Мой маленький Сэм? Но он меня не... Лучше бы ты мне этого не говорила.
- А я думаю, лучше бы тебе не копаться больше в своём подсознании, - ответила я. Не хотелось останавливаться, хотя мне и было жалко Эмили. Она должна была исчезнуть из этого коридора. - А то я бы стала выкладывать тебе всё больше неприятных истин. Каждый день. Истин, от которых твоё подсознание хотело тебя уберечь, но уже не получается, потому что ты беспощадно копаешься в собственных безднах и выносишь на свет вещи, которым лучше бы затеряться в темноте. - Ха, это были всего лишь скверные метафоры. Надеюсь, внутренний редактор Эмили их про- пустит. - Как ты думаешь, для чего эти двери? Только для того, чтобы защищать тебя от знаний, которые могут повредить твоему психическому здоровью. - Я становилась немного патетичной. - Тебе не надо бы переступать порог в этот коридор... э-э... в этот лабиринт твоего мозга. Глубоко в душе ты сама это знаешь. Эмили выглядела неуверенной.
- Но правда никогда никому не вредила, - пробормотала она.
- Если бы! - Я попыталась произнести эти слова выразительно, между тем как по коридору пронёсся порыв ветра, откинув волосы со лба Эмили.
Теперь она слушала с особым вниманием.
- Вся правда, которую ты здесь узнаешь, не только сделает тебя несчастной и одинокой, но и постепенно снесёт твою крышу, - объясняла я настойчиво и, чуть наклонившись, доверительно прошептала: - Признайся, ты уже близка к этому, потому что это выше твоего понимания... Ты начинаешь сомневаться в своём здравом рассудке, и это лишь начало. - Я выдержала небольшую паузу. - Закончится всё психушкой, - сказала я гробовым голосом.
К моему удивлению, Эмили не стала мне возражать.
-Я, в самом деле, иногда боюсь сойти с ума. Ведь я знаю, что всё это мне лишь снится, но при этом чувствую по-настоящему... Думаю, это можно объяснить логически, не важно, много ли я на эту тему читала и размышляла, возникают лишь новые загадки. Не знаю, понимаешь ли ты, что я имею в виду.
О да, это я хорошо понимала. Она даже не представляла, насколько хорошо.
- Мозг - сложный орган, - сказала я. - И если ты свой хочешь уберечь от коллапса, если ты хочешь учиться, закончить школу и создать семью, не опасаясь сумасшедшего дома, вернись через свою дверь и не появляйся здесь больше.
- Сумасшедший дом ничего не добавит, - рассеянно поправила меня Эмили.
Я пожала плечами:
- Извини, я лишь часть твоего подсознания.
- Знаю, знаю... - сказала Эмили. - И боюсь, ты права. - Она встала. - Я не должна больше сюда приходить. Да и не хочу ничего особенного. Мой мозг здесь показывает мне лишь тех людей и животных, которых я готова терпеть в реальной жизни. Наверно, если не говорить о Грейсоне. Я ненавижу леопардов, я ненавижу тебя, я ненавижу лету- чих мышей. Я не выношу твою сверхумную сестру, и Артур Гамильтон для меня величайший хвастун на свете. А сразу за ним Генри Гарпер. Он чудовищно ленив, но всегда получает лучшие отметки, потому что учителя считают его гением, остальное объясняют несчастливым детством. - Она смотрела мимо меня, брезгливо скривив лицо. - Меня может вырвать, когда я вижу его небрежную походку, его деланную ухмылку, руки в карманах.
Я повернулась на каблуках.
- Мне тоже всегда приятно тебя видеть, Эмили, - сказал Генри.
Он действительно держал руки в карманах, так небрежно, что сердце у меня забилось сильней. Впрочем, ухмылка его была не деланной, разве что немного вымученной.
- Ты не собираешься следить за дверью Флоранс? - обратился он ко мне.
- Собиралась, пока мы тут с Эмили вели небольшой разговор, - ответила я, совсем забыв, сказала ли Эмили что-то ещё, требовавшее ответа. Что-то о летучих мышах.
- Я как раз хотела уйти. - Эмили засунула карандаш за ухо.
- Причём на совсем, - добавила я.
Генри нахмурился, вместо того чтобы похвалить меня за то, что я прогнала Эмили из нашего коридора.
Я быстро добавила:
- У Флоранс всё спокойно, не волнуйся. Она и так сегодня ночью не сомкнёт глаз. Артур задумал, мне кажется, что-то получше, чем...
- Стоп! - Генри приложил палец к губам. - Прежде чем рассказать мне о вещах, не предназначенных для постороннего слуха, убедись, что я действительно тот, за кого себя выдаю.
- Тот, за которого ты... Ах, вот что ты имеешь в виду. Что Артур устроит ещё какой-нибудь трюк с превращениями. - Об этом я действительно не подумала. - Но тогда здесь, может, и не Эмили... Ах, нет, это она. Сам Артур не мог бы лучше изобразить. - Я усмехнулась, между тем как Эмили мрачно смотрела на нас: похоже, подсознание заставляло её сильно нервничать.
- Я не шучу, Лив, - сказал Генри необычно серьёзно. - Я думал, ты понимаешь опасность ситуации.
- Да понимаю. Но с Артуром не справиться, если мы поддадимся панике.
- Спроси меня о чём-то, что знает только Генри, - потребовал Генри.
- Хорошо. - Я вздохнула. - Как звали собаку - не чау- чау, другую, с которой я гуляла в Южной Африке?
- Сэр Баркс-Алот. - Генри невольно покачал головой. - Но это может знать и Артур, если он подслушивал нас вчера ночью.
- Ладно, но если так, он мог подслушать почти всё... Тогда поцелуй меня! Я сразу узнаю, ты ли это.
- Хм... - ухмыльнулся Генри, черты его лица расслабились. - Действительно хитрый способ. Я тоже сразу пойму, ты ли это.
Но прежде чем мы приступили к проверке, вмешалась Эмили, которая явно почувствовала себя совсем забытой.
- Пожалуйста, не начинайте здесь миловаться! Зачем это моему подсознанию? - Потом жалобно продолжила: - И что значила вся эта болтовня насчёт Артура и Флоранс? Я хочу сказать, при чём тут они? Как будто сейчас они где-то здесь. Не понимаю зачем. Есть какой-то смысл в том, что, например, дурацкий гриф пускает Артура в сон Грейсона, а передо мной вход закрывает? Не могли бы мне всё просто объяснить? Я лучше воспринимаю слова, чем образы. Что она говорит? У меня во рту вдруг пересохло.
Генри подумал о том же. Он схватил Эмили за руку:
- Подожди. Артур был во сне Грейсона? Не вспомнишь, когда это примерно было?
Эмили пожала плечами и вырвала свою руку у Генри.
- Не так давно. Незадолго до вашего появления. И он не дожидался, пока этот гриф впустит его, прошептал ему что-то в ухо. А мне просто криво усмехнулся. В этом было что-то символическое.
Она продолжала говорить, но мы с Генри уже её не слышали. Мы испуганно смотрели друг на друга.
- Что-то начинается, - прошептал Генри.
Глава 24
Только не паниковать! Самое важное сейчас - сохранять спокойствие.
- Нам надо туда! - крикнула я Генри.
Генри казался испуганным не меньше меня.
- Ты могла бы проснуться и разбудить Грейсона... Но, может, уже поздно и он... Закрыла ли ты свою дверь, как я говорил?
- Да. - Я готова была расплакаться. - Что нам теперь делать?
Генри подёргал дверь Грейсона.
- Есть ли у тебя какая-нибудь личная вещь Грейсона? Я как раз сегодня не...
- К году рождения принца Уильяма прибавь пять тысяч тридцать девять и корень из ноля, запятая, пять, шесть, два, пять... - начал бубнить Фредди.
- У меня есть его старая футболка. Но я, чёрт побери, не умею считать в уме!
- Ага! - сказала Эмили немного злорадно. - Если вы меня сейчас оставите в покое, я могу вам сказать.
- Умножить сумму на четыре. Если результат перевернуть, узнаешь, что ты потеряла, - закончил Фредди.
- Любовь! - воскликнула я.
Фредди покачал головой. Генри посмотрел на меня вопросительно.
- Это слово... - поспешила я ему объяснить. - Из букв, которые появляются в калькуляторе!
- Э, Лив, в калькуляторе не буквы, а цифры. - Эмили высокомерно усмехнулась. - Буквы написаны в книгах...
- Заткнись и больше не возникай! - оборвала я её и обрушила на Фредди без разбора ещё несколько слов. - Боль! Ложь! Юг! Вопль! Ох!
- Ну и что из этого? - пробормотала Эмили, но под нашими злыми взглядами сбилась.
Прижав к себе блокнот, она пошла по проходу и скрылась за углом. Было слышно, как она открывает там свою дверь. Не было времени, чтобы что-то пожелать ей.
- Не увидимся больше. - Я лихорадочно подыскивала нужные слова, хотя Фредди при каждом новом покачивал головой. - Юг! Бинт! Сон! Ах, блин!.. Перевёрнутая девятка... Воск! Ёж!..
- Душа, - сказал Генри. Я ещё смотрела на него удивлённо, когда Фредди торжественно пропищал: - Вход вам разрешён.
Я повернула ручку влево. На этот раз она поддалась.
- С ума сойти, как ты быстро соображаешь! - Я восхищённо посмотрела на Генри.
- Как же: "ты получишь то, что потеряла", - процитировал он ужасного Фредди.
- Ты действительно гений. Пускай Эмили...
- Тс-с... - Генри приложил палец к губам. Он начинал осторожно открывать дверь, но сейчас помедлил. - У нас есть какой-нибудь план? - прошептал он.
Нет, плана у нас не было. Но теперь необязательно было идти. Я расправила плечи и сосредоточилась. Чтобы собраться с духом, стала перебирать приходившие на память изречения из богатого запаса мистера By.
- "Край серебрится у самого тёмного облака", - продекламировала я.
Очень подходило.
По возможности беззвучно мы проскользнули за порог и предусмотрительно заперли за собой дверь.
Я сразу поняла, что мы оказались в школьной библиотеке, среди полок с книгами по естествознанию. Это было типично для Грейсона: он часто видел во сне школу, причём очень реалистично. Мы заметили его поодаль за рабочим столом, он обложился книгами и листал одну из них. Ближе к нам миссис Купер, библиотекарша маленького роста, расставляла на полках книги с тележки. Царила мирная успокаивающая тишина, которую я так любила в би- блиотеках, мне даже почудился запах книг. Единственным свидетельством, что это сон, был попугай, сидевший перед Грейсоном в клетке и ужасно похожий на попугая миссис Ханикатт.
Кроме них в библиотеке были считаные посетители, в том числе Мия. Она сидела за соседним столиком и, похоже, заглядывала в книгу Грейсона. На голове у неё была серебряная корона.
Мы обменялись с Генри быстрыми взглядами.
- Думаешь, это Артур? - тихо спросил Генри.
Я кивнула. Артур любил принимать вид людей, которым мы доверяли, и в короне было что-то символическое.
- Ш-ш-ш! Шёпот тоже мешает, - заметила миссис Купер совершенно так же, как она это делала в реальности. - Если хотите поговорить, пройдите в другое место. Здесь занимаются. - Она поставила на полку "Молекулярные основы генетики" и прошла мимо нас к двери, через которую мы появились. Улыбка Подрагивала на её лице. - Вам бы и правда надо уйти, - сказала она, лёгким движением руки воздвигая перед собой книжную полку. Обратите внимание: первое правило действующей ППАГ гласит: дверь сновидений не должна попадать в поле зрения видящего сон. - Улыбка стала заметней. - Впрочем, уже всё равно - я давно всё решила. Вы опоздали!
И вдруг перед нами оказалась уже не маленькая темноволосая миссис Купер, а Артур, высокий, светловолосый, на свой отвратительный лад прекрасный. Я почувствовала, что мужество меня покидает. Артур. Всё-таки здесь был Артур.
- А что такое ППАГ? - спросил Генри.
В его голосе слышалось разочарование.
- Программа поведения во сне по методу Артура Гамильтона, - с готовностью ответил Артур. - Во всяком случае, я пока не придумал названия лучше.
Он увидел, что я смотрю на Грейсона и Мию и усмехнулся.
- Не волнуйтесь, они нас не слышат, я для безопасности создал между нами энергетическое поле. Можете хоть кричать, если пожелаете.
Мы этого делать не стали, и он продолжал:
- Как я уже сказал, самая увлекательная часть этого сновидения уже позади. Ещё до меня тут был мистер Фурли, чтобы сказать Грейсону, что экзамен по химии он провалил. Не забавно ли, что во сне он всё проваливает? Может, это значит, что и в реальной жизни у него в конце концов ничего не получится, как вы думаете? Я, во всяком слу- чае, ввёл в его программу кое-что, в результате чего он... Ах, лучше не посвящать вас: это может потрясти. - Он смотрел на меня склонив голову. - Во всяком случае, тебя, Лив, ненадолго, но очень болезненно.
Глаза Генри блеснули. Он сжал кулаки, и на миг мне показалось, что воздух между нами замерцал. Но потом он спросил устало и разочарованно (так чувствовала себя и я):
- Почему, Артур? Почему?
- Почему? - повторил Артур. - Хорошее настроение исчезло с его лица, как будто он снял маску. Его сменило выражение откровенного бешенства. - Ты же не всерьёз спрашиваешь, правда? После стольких недель, когда я не видел от вас ничего, кроме ненависти и презрения, - недель, когда я буквально умолял вас вспомнить нашу былую дружбу! Когда я вас щадил из чистой сентиментальности... Слишком много мне понадобилось времени, чтобы понять: вы этого просто не заслуживаете. Но когда я едва не умер, когда я лежал в больнице, накачанный змеиным ядом и противоядиями, у меня словно шоры упали с глаз. - Он смотрел на нас с ненавистью.
- Но к змее мы не имеем отношения, - сказала я.
- Знаю, - ответил он. - Но я мог умереть, но ни Генри, ни Грейсона это не тронуло. Они даже не поинтересовались, где я нахожусь.
- Они бы потанцевали на твоей могиле, если бы змея лучше сделала своё дело, - сказал Генри.
Ноздри Артура раздулись. Он хотел что-то сказать, но в это время попугай миссис Ханикатт прохрипел:
- Ничто не случайно, смерть в том числе.
- Ах, вы разрушили моё энергетическое поле.
Артур повернулся к Грейсону и Мии, которая сидела на месте не шевелясь. Грейсон также смотрел в свою книгу, Мия заглядывала, что он читает. Лишь попугай начинал как будто беспокоиться. Он хлопал крыльями и кричал: "Смерть! Смерть!" - как будто подсознание Грейсона хотело ему что-то сказать, предостеречь. Мне он чуть ли не разрывал сердце.
- Грейсон! - Я протиснулась мимо Артура, готовая в любой момент наткнуться на новое энергетическое поле.
Генри последовал за мной.
- Круто, как вы заботитесь о будущем убийце Лив, - сказал Артур. - Я ведь уже сказал, что вы пришли слишком поздно. Думаю, вам стоило бы объяснить Грейсону, что он видит сон и стал жертвой ППАГ. Разбудите его и расскажите ему всё - это ничего не изменит. Я всегда могу его активизировать.
- Не сможешь, потому что я убью тебя раньше, - предупредил Генри, но в голосе его звучало скорей отчаяние, чем угроза. Грейсон невольно оторвал взгляд от книги.
- Ребята! Здесь библиотека! И мне надо заниматься. Я уже провалил химию, теперь мне надо получить хорошую оценку хотя бы по биологии.
- Да, - сказала Мия. - Иначе прощай изучение медицины в Оксфорде.
А попугай прокричал:
- Что посеешь, то и пожнёшь!
- Совершенно верно. И ещё: "Поздно пришёл, ничего не нашёл". - Артур спиной прислонился к полке, спихнув на пол книгу. - Сладкий сон, не так ли? Смелый, как сам Грейсон. Люди упадут с облаков, когда узнают, что он убил свою сводную сестру. Да ещё так ужасно! - Он усмехнулся, а между тем упавшая на пол книга, вопреки всем законам тяготения, медленно скользила по полу, пока не упёрлась в носок моей туфли.
Я опустилась на стул рядом с Грейсоном, чувствуя себя как никогда беспомощной. Генри стоял у стола и нерешительно глядел на Артура. В его ладонях перекатывалось, мерцая, что-то вроде светящегося шарика, состоящего из того же вещества, что и светящиеся энергетические поля, которые он создавал в коридоре. Но какой теперь смысл обстреливать Артура энергетическими шариками? Если Генри собирался использовать всё, на что было способно его воображение, то уже слишком поздно.
Артур давно победил.
- Говорил же - вы ничего не можете, - подтвердил он, словно прочёл мои мысли. - ППАГ ничего не может вернуть. Грейсон не станет убийцей, лишь если он... да, если он сначала покончит с собой. Но в таком случае он всё равно оказался бы убийцей. Самоубийцей. - Артур улыбнулся Грейсону почти любяще. - Но ему бы подошло.
Господи, ведь в самом деле...
- Ты... ты... - начала я, но замолкла: не могла подобрать для Артура подходящего бранного слова.
- Гениальный негодяй? - подсказал он, широко ухмыляясь.