– Ходынцев, – хлюпнула носом Аня, – Дмитрий Васильевич.
Оп-паньки… Бывают же такие совпадения…
А у Вовочки как-то по – недоброму заблестели глазки…
– Ой, как интересно… Анют, а давай сделаем так… Выбираемся отсюда, я договариваюсь, чтобы у тебя по практике была нормальная оценка, а ты взамен выполняешь мою ма-а-аленькую, ну просто, крошечную просьбу!
– А ты сможешь? – осторожно поинтересовалась девушка, вытирая слезы.
– Очень – очень постараюсь! – клятвенно заверил ее Вовка.
Девушка, недоверчиво хмыкнув, опустила глаза.
– Нет, действительно! – не успокаивался Вовочка. – У меня вместе с этим Ходынцевым отчим работает… Я конечно, с ним не очень… Но для тебя сделаю! Честно!
И почему мне это все так не нравится?!
– А что ты хочешь взамен? – осторожно поинтересовалась Аня.
– Да так, мелочь одну! Короче. Насчет свадьбы…
– Как-кой свадьбы?! – поперхнулась Аня.
– Ну… предположим, что ты вот так резко решила выйти замуж…
Я его убью!!! Вот не буду дожидаться, пока Раду тут его кровушку пить будет, а просто придушу и все! Собственными руками!!!
А Вовочка кинул на меня нахальный, издевательский взгляд и продолжил:
– …Просьба маленькая! Совсем-совсем! Просто на обручальном кольце, которое будет на пальце у Андре…жениха, – как хорошо, оказывается, иногда действует показанный из-за спины кулак! – будет написано не вот эта вот бредятина на тему "люблю, целую, жду!", а нормальный текст!
Ну все! Вовка – труп!!!
– Нормальный – это какой? – осторожненько уточнила Аня.
– Ой, отсталая-а-а-а, – полушутливо вздохнул Вовка. – Смотри. На палец одевается кольцо. Так? Так… Тогда кто он теперь? Правильно! Окольцованный! А что пишется на окольцованных зверюшках?… Так и здесь – "Сей экземпляр выловлен такого-то числа такого-то месяца такого-то года в таком-то ЗАГСе. В случае несанкционированного отлова – секир-башка!" – торжественно закончил речь Вовочка.
Я так и замер с открытым ртом.
Ну вот объясните мне, чем у него сейчас мозги заняты, а?!
Дверь открылась неслышно. Не скрипнула ни одна петля, не взвизгнула опустившаяся ручка, не щелкнул ключ в замке… Не было ничего. Лишь вклинился в беззаботную Вовкину болтовню спокойный мягкий голос:
– Я должна была догадаться, что это ты…
Я повернулся на звук. В двери стояла молодая, но какая-то чересчур уж бледная девушка. К слову о птичках, та самая, что была нарисована на портрете, из-за которого нервничал "Черный плащ". Давайте угадаю. Лидия?
Знать бы еще, что ж в ней такое особенное…
Наверняка, Вовочка тоже хотел задать подобный вопрос (а то я его не знаю!), но, увы и ах… Прежде, чем раздался хоть звук… Цепеш кинул в нашу сторону короткий взгляд… В тот же миг в моем сознании яркой и болезненной вспышкой раздалось: "Не вмешивайтесь! Чтобы не случилось, не вмешивайтесь!!!" Уй! Моя голова!
Судя по вытянувшемуся Вовкиному лицу, он получил похожее послание…
Но голова же как болит!!! И обязательно было так разговаривать? Реплика "Сам виноват! Незачем было пытаться читать чужие мысли!" отозвалась новой вспышкой боли.
Уй, голова-а-а-а-а!!! Полцарства за таблетку анальгина!
Но… Не вмешиваться, так не вмешиваться… Я покрепче сжал Анину руку. А то знаю я этих девушек. Сперва в обморок падают, а потом геройствовать бросаются!
Тишина, царившая в комнате, давила буквально физически.
– Должна была, – неожиданно согласился Влад. – И это все, что ты хотела мне сказать?
Девушка сделала шаг вперед, оставив за порогом недоумевающе топчущнегося на месте качка.
– Все?! – ее губы искривились в злой усмешке: – О, нет!
Она стремительно пересекла комнату, остановилась напротив него…
– Я ненавижу тебя, Влад! – буквально прошипела эта странная посетительница. – Слышишь, ненавижу!.. Знаешь, я столько лет мечтала сказать тебе это!
Заинтересованно зашебуршился Вовка:
– Знаешь, Анют, я был не прав! Это не мексиканский сериал, а бразильский!
На данный тезис актеры также не прореагировали. Слишком уж они были заняты своим, личным…
На лице Цепеша не дрогнул ни один мускул:
– Даже так, Лидия?
Угу… Значит, я прав насчет имен…
– Именно! – прошипела она, нависнув над ним. – Я ненавижу тебя! Ненавижу всем сердцем! Это именно из-за тебя я стала… вот этим!
– Из-за меня? – в голосе "Черного плаща" проскользнуло легкое удивление. – Это не я инициировал тебя!
Девушка зло рассмеялась:
– По-твоему, это что-то меняет?! Какая разница, кто выпил мою кровь, если это произошло по твоей вине? Ты уехал из Тырговишта! Какая-то… фиктивная свобода Валахии была для тебя важнее собственной жены!
Ой, как все запущено…
А Лидия продолжала:
– Ты бросил меня! Оставил в опасности! Если бы в тот день ты не… – она запнулась, подбирая слова, – … не метался по Мунтении в поисках армии Мехмеда, а был со мною… Я бы… Я бы не стала вот этим!!! Я осталась бы человеком!!!
– И умерла пятьсот лет назад? – заломил бровь он.
Лицо девушки искривила ярость:
– Я ненавижу тебя! – выдохнула она. – Ненавижу! Клянусь, едва у меня будет возможность, я убью тебя! Клянусь!
На несколько долгих, очень долгих секунд наступила гробовая тишина, прерываемая лишь сопением Радовского придверного качка.
А потом Цепеш молча протянул ей стилет. Рукоятью вперед.
Э… И почему мне все это так не нравится?!
Но едва я пошевелился, как новый выкрик "не вмешивайтесь!" взорвался в висках.
У-у-у-у!!! Моя голова!!!
Лидия резко вырвала кинжал у него из рук, полоснув по ладони. Тонкая струйка крови побежала по коже. Алые капли потонули в высоком ворсе ковра… Цепеш даже не пошевелился…
Ему что, вообще не больно?!
– Думаешь, я не смогу?! – прошипела девушка, меряя Влада взглядом.
– Действуй, – пожал плечами он.
Острие стилета уперлось в ямку между ключицами. Капля крови медленно стекла по коже, затерявшись в кружевном воротнике рубашки…
Аня нервно всхлипнула, а я покрепче сжал ее руку. По другую сторону от девушки также крепко удерживал ее Вовка… Даже без получения столь недвусмысленных указаний от "Черного плаща" было ясно, что вмешиваться не стоит. А то у Лидии сейчас нервы не выдержат, рука дрогнет… А я еще что-то жить хочу…
– И чего ты этим добьешься? – флегматично поинтересовался Цепеш.
– Что? – вздрогнула она. И тихий истеричный смешок: – Чего я добьюсь твоей смертью?!
Мне показалось, или кинжал еще на несколько миллиметров вошел в горло?! Наверно, все – таки показалось. А то, что струйка крови стала шире, так это просто мой глюк. Просто глюк…
– Я не об этом, – вздохнул Влад. – Ты сейчас до конца воткнешь кинжал мне в горло. Пробьешь, в начале, трахею… Я думаю, еще некоторое время я проживу. И учти, если это "некоторое время" продлится хоть несколько секунд… За это время я успею выпить кровь любого из присутствующих в этой комнате, – голос спокойный – спокойный. Словно, не ему сейчас голову отпиливают… – Может, вонзишь кинжал чуть ниже?
– Надеешься, что я этого не сделаю?!
А он просто пожал плечами…
Кинжал скользнул ниже, распоров тонкую ткань камзола (колета? кафтана?)… А Влад вдруг рассмеялся:
– Ну и что дальше, Лидия? Клинок сейчас упирается в грудину. Клинок очень тонкий, кость ты не сломаешь… Сдвинь клинок левее…
Их глаза встретились. Спокойный, чуть насмешливый взор Цепеша и взбешенный взгляд Лидии.
Стилет медленно сдвинулся влево…
– Опять ошибка, – вздохнул Влад. – У тебя не будет достаточной силы удара. Клинок упирается в ребро, при уколе скользнет по кости… Чуть-чуть опусти кинжал… Совсем чуть-чуть… – голос мягкий, чарующий… Словно он не об убийстве разговаривает, а уговаривает… ну не знаю… на что-нибудь! – И тогда сталь пройдет между ребрами… И вонзится в сердце… Ну, Лидия, чего же ты ждешь?…
…Девушка отшвырнула клинок и выскочила из комнаты, чудом не сбив с ног телохранителя. Тот замер в дверях и сейчас задумчиво топтался на месте, не зная, что же делать.
Цепеш медленно поднял стилет с пола, провел кончиками пальцев по распоротой острым клинком одежде и тихо протянул:
– Забавно… В какой-то момент мне показалось, что она все-таки решится…
А потом вдруг резко рванулся вперед, к двери. Телохранителя попросту смело.
Уже в коридоре Цепеш оглянулся на нас:
– Так и будете сидеть?! – и тихий яростный шепот: – Пора навестить Раду…
Я начал подниматься с дивана…
– Ан-ня!!! – взвыл Вовка, которому девушка, по-видимому, от души наступила на ногу. – Знаешь, кто ты такая?! Слушай внимательно! Сейчас я тебе расскажу!
Мдя…
Ой, как же я устал… Не хочется ни-че-го. Хотя нет, вру. Кое-чего все-таки хочется. Хочется сесть на пол, сложить ручки и ругаться. Матом. Долго и нудно. Жаль только, никто не даст мне этого сделать… У, любители родной речи клятые… А мат – это между прочим древний способ изгнания всяческой нечисти! Типа, вспомнил ты далекого предка, по материнской линии, он пришел к тебе и всю нечисть прогнал…
То-то я смотрю, Раду так бледнел и краснел. Но вот почему-то не изгонялся… Наверно, язык не тот. Не русский. А вот если на великом и могучем его послать…
Хотя нет, мне моя врожденная вежливость этого не позволит… Да и Вовочка критиковать как обычно начнет "И это все, что ты знаешь?!". А знаю я намного больше! Вот!.. Но опять же, приобретенная и бережливо взращенная родителями вежливость не дает мне в полной мере проявить все свои знания.
Шли мы сейчас, как я понимаю в сторону все той же библиотеки. Интересно, а если Раду там не будет, начнем весь дом обшаривать?
А еще, если честно, я так толком и не понимал, чего же такого страшного и ужасного произошло между Раду, Владом и Лидией (ну, кроме того, что Раду был по другую сторону баррикад). Какой там гайдук в честь чего там полоснул, кто там завампирился, от того что кого-то дома не было (и главное, как?!). Нет, конечно, кое-что из того, что я услышал, было понятно. Но складываться в общую картину отказывалось наотрез!..
Эх, хорошо героям фантастических романов! У них там стоит только образоваться любой более ли менее сложной проблеме, так сразу появляется из кустов кто-нибудь умный и популярно объясняет, кто виноват и что делать…
В нашей компании на роль этого "кого-нибудь умного" тянет только Влад, но только я вот что-то сомневаясь, что он начнет что-нибудь объяснять… Нет, конечно, попросить можно, но вот будет ли результат?
Да и кому просить? Мне? Да господин Дракула меня попросту не переваривает (в переносном, конечно, смысле)! Ане? Да судя по ее испуганным глазам, девушка сейчас искренне сомневается, что сюда надо было приходить! Вовке? Ага, ну да, ну да… Особенно после того, как товарищ Данешти, начал "тыкать", обращаясь к Владу!
В общем, ситуация явно патовая…
За этими невеселыми размышлениями я даже как-то не заметил, как мы подошли к уже знакомым дверям библиотеки. Плотно закрытым.
Хотя, единственный плюс тут все – таки был, и заключался он в том, что охранников рядом с дверью не наблюдалось. Сие хорошо… Потому как ногами никто бить не будет.
Первым в библиотеку вошел, естественно, товарищ Дракула – тот который Черный Плащ. А что, кто-то сомневался?
Грохот подкованных сапог гулким эхом разбежался по библиотеке и затерялся среди книг.
Ну а потом в библиотеку проскользнули я с Аней. Вовка прикрывал тылы.
Раду цивилизованно ожидал нас, сидя в кресле и увлеченно читая книгу в черном кожаном переплете (гм, у меня возникает нездоровое подозрение, что это все снимает скрытая камера, а главный спонсор в этом реалити-шоу – производитель кожаных обложек для книг. Причем обложек черных). На шум чел Фрумос даже не поднял голову, бросив:
– Поставь вино на стол, Карл.
– А больше ничего не надо? – вежливо (ну, ладно-ладно! Совсем даже не вежливо, а грубо… И громко) поинтересовался Влад.
Хозяин дома вскинул голову:
– Какого чер…
– Да все того же, Раду, все того же, – ухмыльнулся (улыбка?! Сегодняшний день надо занести в Книгу Рекордов Гиннеса!) Влад. – Пора, наконец, расставить все точки над i.
Вежливые люди расставляют точки над "ё"! Правда, обычно после этого почему-то пропускают "ж", "з", "и" и сразу переходят к "к", "л", "м", "н"…
– И именно сейчас мы этим и займемся, – продолжил "Вовкин папочка". – Пора наконец поговорить по душам…
Раду медленно отложил книгу:
– На что ты рассчитываешь, Влад? Думаешь, сможешь мне что-то сделать? В этом доме несколько десятков моих обращенных, – (несколько десятков?! А как они все в трехэтажном доме поместились?! Штабелями, что ли укладывались?!) – А в ближайшее время прибудет еще столько же! Ты не успеешь и пальцем пошевелить, как будешь уничтожен!
– Угрожаешь? – заломил бровь Влад. – Но ты ведь хотел поговорить, так? Вот этим мы и займемся! – и уже нам: – Замкните дверь!
Нет, ну вот что он так командует, а? Нашел, блин, мальчиков на побегушках! А вот не буду я ничего делать! Не буду и все!
Хотя… С другой стороны… Несколько десятков вампиров… Почему Вовка до сих пор еще не замкнул дверь?!
Вот только с нашей стороны библиотечной двери не было ни малейшего намека ни на замочную скважину, ни, даже, на банальную щеколду! И что делать?!
Вовка сориентировался быстрее.
Оглянувшись по сторонам, он рванулся к мягкому короткому диванчику, разместившемуся возле компьютера и начала медленно, но уверенно толкать его в сторону двери. Ножки противно скрежетали по лакированному паркету… Раду замер выпучив глаза…
– Андрюх, ну долго ты ещ-ще стоять будешь?! – пропыхтел Вовка. – Помоги, что ли?!
Сорвавшись с места, я бросился к Вовке, и через пару минут диван удобно перекрывал вход и выход из комнаты. Благо, дверь открывалась внутрь, так что любому, кто теперь захочет попасть в библиотеку, придется отодвигать диван.
Раду все еще не пришел в себя… А, Влад, похоже, откровенно наслаждался открывающейся картинкой
А Вовочка плюхнулся на диванчик (тот жалобно заскрипел под его весом) и добродушно похлопал по сиденью рядом с собой:
– Анют, садись, будем сериалу смотреть… Андрей, а ты, что замер? Присаживайся рядом, поместимся все!
Аня, послушно опустилась на диван, робко поинтересовавшись:
– Какую сериалу?
Я присел на подлокотник дивана.
– Ну как, какую?! – пожал плечами Вован. – Бразильскую естественно! Я ж уже говорил! Сейчас начнутся трогательные разговоры на тему "ты у меня в песочнице совочек стянул! – а ты мне формочкой по голове дал, и поэтому я тебя больше не люблю!"
Я поперхнулся и, пока предсказанный Вовкой диалог еще не начался (Раду по – прежнему пребывал в глубоком ступоре, пораженный столь отвратительным отношением к своему имуществу, а Влад… Влад попросту ждал…), тихо поинтересовался:
– Вов, ну что ты за чушь городишь? Тебе, что, вообще не страшно?…
Вовочка тяжело вздохнул и впервые серьезно за весь вечер ответил:
– Конечно, страшно… Но, знаешь, когда боишься, надо рассмеяться страху в лицо. Он испугается и уйдет…
Наконец до товарища чел Фрумоса дошло, что одними выпученными глазками ничего не сделаешь – никто не испугается и не убежит (нет, мне бы, конечно, хотелось, но кто ж отпустит), и он начал в очередной раз качать права.
– Ты сумасшедший, Влад! – (Нет, ну вот почему он нас троих не замечает? Не знаю, как Ане и Вовке, а мне обидно.) – Я же сказал, вы все четверо (ура! заметили!) – мертвецы.
– А последнее желание? – неожиданно встрял в монолог чел Фрумоса Вовочка.
Раду поперхнулся подготовленной речью:
– Ч-что?!
Господин Данешти невинно захлопал глазами, не пытаясь, впрочем, встать с дивана:
– Последнее желание! Если нас сейчас будут убивать, необходимо выполнить последнее желание!
Хозяин дома смерил его взглядом … и неожиданно расхохотался:
– И чего же ты хочешь?!
– Хочу пожать руку лично господину Ван Хельсингу! – выпалил Вовка. – Можно и Абрахаму, но желательно, конечно, Гэбриэлю!
– Ты б еще об ужине с Баффи попросил! – невольно вырвалось у меня.
В библиотеке почему-то вновь образовалась мертвая тишина. Впрочем, ненадолго.
– Я? Сумасшедший? – фыркнул Влад. – Боюсь, ты неправильно расставил акценты, Раду … Сумасшедший здесь только один, и это – ты.
М-да? А судя по Вовкиным запросам …
– Да как … Да как ты смеешь?! – поперхнулся чел Фрумос.
– А что, не так? – заломил бровь Цепеш.
Гм! Мне кажется, или ему нравится издеваться над братом?
– "Что?"! Да все! Ты … Ты сломал мне жизнь! Опять двадцать пять! Интересно, в этом городе есть
хоть один вампир, которому Черный Плащ не перешел дорогу? Развлечение у него такое? Спортивный интерес?
Или слава вышеупомянутого Ван Хельсинга покоя не дает?
Цепеш небрежно оперся о книжный шкаф:
– Каким образом, Раду? Я понятия не имел, что ты здесь. А также что ты до сих пор жив.
Вампир от этого спокойного тона окончательно озверел.
– Не знаешь, каким образом?! Так я тебе расскажу! Давай? Давай я расскажу о том, как семнадцатого июня 1462 года я был в войсках Мехмеда II. О том, как твои чертовы гайдуки за ночь вырезали пол-лагеря. О том, как кто-то из них полоснул мне саблей по лицу. В тот момент, когда я был безоружен. Тебе об этом рассказать?! Или о том, как я раненый лежал в грязи?! Как конские копыта едва не раздробили мне руку?! А может быть, о том, как ты – я запомнил твое лицо! слышишь, запомнил! – пил мою кровь?!
Ненависть поднимается ледяной волной. Влад, он, лишь он виноват в том, что все пошло именно так, а не иначе!
И вновь перед глазами стоит та ночь …
Всполохи факелов.
Крики.
Стоны.
Мечутся между шатрами полуодетые солдаты.
И встает на дыбы вороной конь. Одетый в турецкую форму гайдук заносит руку для удара …
И острая боль, когда сабля распарывает кожу, дробит кость …
Упасть на землю на колени, скорчившись от боли, закрывая страшную рану …
Кровь течет, превращая землю в грязь, вновь и вновь взбиваемую конскими копытами … Травы давно нет, она сожжена отступающими румынами …
От боли хочется выть …
Всполохи факелов.
Крики.
Стоны.
Накатывает упругая волна беспамятства – позже будет услышано умное слово "болевой шок" …
А потом яркая вспышка … И лицо Влада, перемазанное кровью и грязью. Прошло четырнадцать лет, а он мало изменился. Говорят, перед смертью человек вспоминает прошедшую жизнь … Странная насмешка судьбы …
И боль. Снова боль. Острая, резкая.
Она, возникая в шее, странным образом переплетается с той болью, что грызет щеку.
И новое забытье …
А потом …