Укрыв себя и дроу Плащом Силы, вступил Мъяонель на тайные тропы Безумной Рощи - тропы, ведомые лишь ему одному - и за короткое время миновал ее всю, разменяв двенадцать дневных переходов за двенадцать шагов. Вот, вышел он за пределы Рощи и увидел битву меж своими союзниками и врагами своими. И заслонил лицо Кемерлин-Отступник от ярчайшего света, ибо ослепляющей сделала битва эту равнину, и казалось, что новые солнца рождаются здесь, и вся равнина пребывала в сполохах огня и в блеске молний. Казалось, до самых облаков вздымаются стены невыносимого белого пламени. Такова была битва Лордов.
Посмотрел на битву Владыка Безумия, а затем рассмеялся.
- Воистину, в наилучшее время появились мы! - Сказал он Кемерлину. - Не раньше и не позже, а именно тогда, когда следовало появиться. Восседающим в Совете мнится, что битва уже выиграна - ведь противники их, уязвленные и обессиленные, отступают. Но и усилия друзей моих не пропали даром - взгляни сам: повреждены оболочки охранных заклятий вокруг врагов моих, задействованы все заранее подготовленные ими заклятья, но они не думают об этом, уже торжествуя победу… Что ж, посмотрим, по вкусу ли им придется то удивительное, что собираюсь я предложить им!
Сказав так, он призвал к себе Силу и обратил ее против сражающихся, и погрузил всю эту местность в Царство Бреда. А следует сказать, что, не будь Лорды так увлечены нападением, не забудь они совершенно об осторожности и о том, что колдовская броня их не раз уже повреждена - с легкостью могли бы они противостоять Мъяонелю, ибо превосходили его числом многократно, и были среди них те, кто мог бы сравниться с Хозяином Рощи в Силе.
Но вышло иначе, и мощь, выпущенная Мъяонелем на волю, нашла прорехи в их латах и коснулась их душ - не всех, но многих. Тогда оказались они в Царстве Бреда, во Владениях Безумия. И было там все многоцветным и устрашающим, и земля была подобна расходящемуся, колыхающемуся, перемещающемуся желе, а небо вырастало из земли и было ее продолжением. Попавшие в Царство Бреда ученики Лордов и вассалы их закричали от ужаса и закувыркались в пузырях безумия. Раскинув свои сети, без труда Мъяонель ловил их и пеленал покрепче. Также и кое-какая рыба покрупнее стала его уловом: Леди Астана, Лорд Зерем и Лорд Джеренион, иначе называемый Серебряным Ткачом, или Господином Серебряной Паутины.
Немногим, из числа попавших в Царство Бреда, достало Силы и удачи вырваться оттуда. Сам Лорд Келесайн Майтхагел чудом избежал плена и только лишь благодаря тому, что к тем дням уже была закончена постройка Грозовой Цитадели, мощнейшего Средоточья его Силы. Обратив к Цитадели свою магию, соединив с ее мощью свою личную Силу, сокрушил Лорд Келесайн барьеры на пути своем и вернулся в Сущее.
Навранд, истратив несколько своих камней, открыл путь наружу, но, когда проходил он по этому пути, то в битве Сил был сожжен его облик. Еще и прежде он был ранен необычным оружием, теперь же его магическому естеству был нанесен еще больший урон. Однако, пережив смерть, он все же вырвался из Царства Бреда. Дух его был притянут Драгоценными Покоями - неведомым местом, которого нет. Там Лорд Навранд затаился до времени, восстанавливаясь и подготавливая себе новое тело.
Джордмонд-Законник более других Лордов знал, какими возможностями обладают Владыки Безумия и не исключал того, что в ходе предстоящей битвы он сам может оказаться в их Царстве. Поэтому он заранее запасся кое-какими заклятьями, которые не могли работать в Сущем, но в Безумии могли на что-нибудь сгодиться. И вот потому-то, оказавшись в Царстве Бреда, Джордмонд-Законник не устрашился, как прочие. Он не был в числе первых, на кого Мъяонель обратил свое внимание, и, искусно использовав эти заклятья, сумел вернуться в Сущее. Воистину, необыкновенным волшебником был Лорд Джордмонд даже и в те древние, богатые чудесами времена - а в нынешние и вовсе не найдется волшебников, ему равных!
Но были и те, в чьей броне не отыскало прорех выпущенное Мъяонелем Безумие. Увидев, что сотворил Владыка Бреда, исполнились они гнева и устремились к нему. Не имеющее формы оружие сотворила Леди Гизгана, и назвала его - Незримая Смерть. Но когда бросила она Смерть в Мъяонеля, затрясла Каскавелла своей погремушкой, а Ауг-Ослепление взглянул на летящее. Лишившись направления, заколебалось оружие, не зная, кого поражать ему. Пыталась Гизгана вернуть утраченную власть над Незримой Смертью, Каскавелла же продолжала трясти своей погремушкой. И вот, когда подошла Госпожа Бледного Света к своему оружию, желая взять его в руки и исправить его, развернулась Незримая Смерть и убила ее саму.
В поединке меж Лордом Ирвейгом и Лордом Гюрзой достиг успеха Повелитель Теней. Ибо если их воинское искусство и можно признать равным, то все же превосходил Повелитель Теней Змеиного Лорда своей Силой. С черной тенью бился Гюрза, и не заметил, как эта тень стала его собственной тенью. И если Гюрза наносил один удар, то Ирвейг возвращал ему многократно. Ведь множество теней может быть у одного и того же предмета. И не все эти удары успевал отражать Лорд Гюрза.
Но когда пал он, с десятком ран, истекающий кровью, и, собравшийся над ним из сотен маленьких теней Лорд Ирвейг приготовился отнять у него жизнь и душу, то встретил его клинок на своем пути другой клинок. И был это не клинок Лорда, но клинок Кемерлина-дроу.
Многое рассказывают об их поединке, ибо тогда альву удалось совершить то, что прежде него не сумели многие Лорды. А следует сказать, что Кемерлин не любил войну и смерть, и некогда ради любви забыл о мести, и многие, даже из его народа, оттого полагали его трусом и изменником. Но в тот день увидели дроу и Лорды его таким, каким был он некогда в молодости, и подумалось многим, что сам Бог Войны учил его танцевать со смертью. И, сражаясь с ним, понял Лорд Ирвейг, бывший сам великим мастером меча, что превосходит его мастерством этот дроу. Тогда протянул Ирвейг свою Силу к тени Кемерлина, желая подчинить ее себе, но увидел, что изощренейшими чарами укрыта тень, и не сумел сразу взять ее. Протянул Ирвейг Силу к разуму Кемерлина - и вновь был вынужден отступить, ибо другая Сила, которой был причащен Отступник, хранила его. Кемерлин же тем временем все больше теснил своего противника и сумел его ранить. Не простым был его клинок - узкий серебряный эсток с драгоценными камнями на витой рукояти. Серебро, из которого состоял он, было не то серебро, которое добывают из земных недр, но звездное серебро. Нечего и говорить, что немалое волшебство, помимо природного, вложил в него дроу Кемерлин - а ведь считался он искуснейшим колдуном даже среди своего народа! Поэтому нет ничего удивительного в том, что, хотя естество Ирвейга в том поединке и было подобным естеству тени, все же поразил его этот клинок. Тогда, тяжело раненный, бежал Лорд Ирвейг и скрылся в Стране Теней.
В то время Лорд Архайн сражался с Господином Випером и женою его, и шла их битва с переменным успехом, ибо Архайну помогали его вассалы и ученики. Когда же Мъяонель, появившись на поле боя, увлек многих в Царство Бреда, во Владения Безумия, и так было и с учениками Архайна, сам Хозяин Железной Башни сумел защититься от обращенной против него Силы. Тотчас привел он в действие заклятье, приготовленное заранее - ибо ждал Архайн появления Мъяонеля и для него берег это заклятье. Возникло перед ним как бы облако из хрустальных лезвий и, опустившись на поле, поползло к Хозяину Рощи. Сети из змеиных колец бросили на облако Випер и Гадюка, но рассекло, разорвало, разрезало облако их заклятья. Обратил Ауг свою Силу на облако, но, отразившись от хрусталя, вернулось к нему Ослепление, и упал он на землю, крича от боли, выдавливая глаза свои.
- Какая необыкновенная вкусность! - Тонким голосом запищал Лорд Мирэн, посмотрев на облако. Раскрыв рот от земли до неба, подошел он к этому облаку и собрался проглотить его. Однако хрустальные шипы впились ему в небо и разорвали язык и кожу на щеках. Удивился Лорд Мирэн этому обстоятельству, однако еще больше напыжился, выкатил глаза, сильнее сдавил зубы. Не выдержало заклятие Архайна, разлетелось хрустальное облако. Тысячи острых клинков усеяли поле. Упал на колени Лорд Мирэн, Владыка Бреда, и стал выдергивать, выплевывать, выбрасывать застрявшие в глотке осколки, а кровь, мешаясь с ядовитой слюной, вытекала из него беспрерывным потоком, и было ему это не слишком приятно, и пребывал он оттого в сильном изумлении.
Тогда, увидев все это, использовал Лорд Архайн последнее оружие, которое у него оставалось - призвал Звенящих Рыцарей из Железной Башни. А были это могучие големы, и в каждом из них таилась толика Силы. Звенящими назывались они из-за доспехов, которые были на них. Ведь известно, что при ковке металла стоит в кузнице сильный звон. И не из металла, а из этого звона были откованы доспехи рыцарей Лорда Архайна.
Направились они к Хозяину Безумной Рощи, горя единственным желанием, которое вложил в них Архайн: отнять жизнь у убийцы Комета во что бы то ни стало. А Мъяонель в то время не мог защитить себя - разум его все еще пребывал в Царстве Бреда, где томились те, кого он сумел завлечь в это Царство. Мъяонель же охотился на их разумы и пленял их.
Некоторых из воинов Архайна сумел остановить Принц Каджей, но немногих, ибо были защищены Звенящие Рыцари от всякой магии. Огонь стекал с их тел, не причиняя никакого вреда, а стрелы и копья отлетали, не оставляя и царапины. Сотворив заклятье, вырвал Принц Каджей из земли камень величиной с королевский дворец и опустил его на одного из Звенящих Рыцарей. Но и это не остановило Рыцаря. Взметнулись вверх его руки, замолотили по воздуху, превращаясь в мельницу. И по мере того как опускал Принц Каджей камень, крошили его руки-лезвия Звенящего Рыцаря, превращая в пыль и щебень.
Также и дроу пытались остановить этих рыцарей - но и они не достигли в том успеха, поскольку Архайн творил этих существ более с помощью Силы, чем с помощью Искусства.
И вот, приблизились первые Звенящие Рыцари к Мъяонелю. Тогда стал между ними и ненавидимым господином дроу Яскайлег.
И была битва. И столкнулось волшебное оружие, которым были для Архайна эти создания, с другим оружием - тем, что сжимали руки альва.
В то время Принц Каджей изыскал, наконец, способ, коим можно было избавиться от этих созданий. Хотя Звенящие Рыцари и были неподвластны магии, не распространялось на землю под их ногами это удивительное свойство. Поэтому, когда Принц Каджей разверз ее, беззвучно упали многие из них в бездну и с плеском погрузились в кипящую лаву. Хотя Искусство и уступает Силе, но воистину, обладающий Искусством и гибким разумом способен перехитрить любую Силу!
Увидев, как гибнут его воины, испугался Лорд Архайн, что и его самого вскоре умертвят Випер и Госпожа Гадюка. Поэтому сотворил он волшебный путь и бежал в Железную Башню. Випер же и Гадюка не стали преследовать его.
В то время, закончив охоту в Царстве Безумия, вернулся в Сущее Лорд Мъяонель. Близки были в этот миг к нему клинки-когти Звенящих Рыцарей - клинки тех немногих, которым удалось избегнуть огненной бездны, сотворенной Принцем Каджей. Распятый на клинках, брошен был на землю Яскайлег и истекал кровью.
Тогда протянулись от рук Мъяонеля призрачные нити, волокна из черноты, тени безумия. Сила Рощи таилась в них. Вошли нити-ветви в Звенящих Рыцарей, и встретилась Сила - с Силой. Вырвал волшебные сердца Лорд Мъяонель, и с протяжным предсмертным звоном рухнули наземь творения Лорда Архайна.
Посмотрел Хозяин Безумной Рощи на поле битвы, и увидел, что никого из Восседающих в Совете и союзников их не осталось там, но последние бежали, преследуемые каджами и Змеиными Лордами. Тогда взял он на руки тело Яскайлега и окружил его своей Силой. Дрогнули веки дроу, шевельнулись его губы. На лице своего господина остановил Яскайлег взгляд.
Сказал Мъяонель:
- Чтобы не было между нами раньше, какой бы договор не заключали мы - ныне он исполнен. Если и был у тебя какой-то долг передо мной - с лихвой ты искупил его, и даже больше того. Поэтому можешь просить у меня все, что пожелаешь - и я, если буду в силах, исполню это. Но прежде следует позаботиться о другом. Твое тело изувечено. Я не сумею исцелить его, но сохраню твою душу, исцелю твою жизненную сущность и дам тебе новое тело.
Сказал Яскайлег, с трудом разомкнув губы:
- Все, что пожелаю?… Желаю лишь одного - Верни мою дочь!
Но покачал головой Мъяонель:
- Я могу Вернуть тебя или Кемерлина, но я не могу воскресить твою дочь. Ведь она - Лишенная Крова.
Взглянул Яскайлег в глаза Хозяина Рощи и молвил:
- Тогда прошу лишь одного, господин - отпусти меня! Ты говоришь, что я хорошо послужил тебе? Так позволь же мне умереть вне твоей власти!
Сказал Мъяонель:
- Разреши мне сначала…
Но сказал дроу:
- Нет! Мне не нужна ничья милость, даже если эта милость - жизнь.
Долго молчал Мъяонель. Затем опустил Яскайлега на землю и изгнал прочь свою Силу.
Сказал Мъяонель:
- Пусть будет, как ты хочешь. Ты свободен.
И Яскайлег умер.
Вскоре после того сожгли дроу его тело в огне, не оставляющем пепла.
И сказал Лорд Мъяонель своим спутникам и друзьям, взглянув на равнину, где лежали тела людей и демонов, Лордов и порождений волшебства:
- Воистину, богатый урожай приносят семена ненависти!
КЛИНОК
(история двадцать седьмая)
После битвы с Хозяином Рощи и спутниками его - а это была первая битва, завершившаяся для Совета Лордов поражением - собрались Восседающие в Совете вновь во дворце Джордмонда-Законника.
Немного было их. Из сильнейших, имеющих титул Владык - только Келесайн и Джормонд.
Из прочих:
Архайн, Хозяин Железной Башни,
Алкар, Хозяин Замка Дорельхем, Серебряная Листва,
Яйрис Огненный Плащ,
Тромонд, Погонщик Туч,
Дейма, Госпожа Родников,
и с ними другие Лорды, чья Сила и вовсе невелика, а титулы ныне - забыты.
Так же была там тень Ирвейга, Повелителя Теней - призрачный образ, посланный во дворец Джордмонда-Законника, ибо сам Ирвейг, тяжело раненый, не мог придти на Совет, но в то время исцелял себя от ран, нанесенных волшебным клинком дроу, в своем замке, укрытом тенями.
Сказал Джордмонд:
- Жестокое поражение потерпели мы, однако проиграли только одну битву, но не войну. Видишь, Келесайн - я был прав, утверждая, что следует нам дождаться возвращения Ангела-Стража и только лишь тогда нападать на Хозяина Рощи. Хотя в поединке ты некогда и поразил Мъяонеля, наивно было предполагать, что придет он сюда во второй раз, не подготовившись как следует.
Сказал Келесайн:
- Мы были неосторожны в бою, и в том - единственная причина нашего поражения. Теперь, впрочем, нам уже не остается ничего другого, как вызвать Ангела-Стража и просить его помочь нам. Ибо многих наших учеников и союзников захватил Мъяонель, и преимущество ныне перешло на его сторону.
Прошептала тень Ирвейга:
- Также прошу вас дождаться, пока я не исцелю в замке, где сосредоточена моя Сила, свое тело, свою душу и свою жизненную сущность. Ибо я желаю сражаться вместе с вами и вновь сойтись в поединке с уязвившим меня.
И вот, обратились Лорды к Ангелу-Стражу и призвали его. Когда же пришел Тарнааль, наполнились надеждой сердца их, ибо могущественен был Ангел-Страж, и никогда не бывало так, чтобы терпели поражение в битве те, на чьей стороне выступал он. Рассказали ему Лорды о том, что происходит в Эссенлере, и сказал Ангел-Страж, обнажив меч:
- Немедленно я отправлюсь туда и уничтожу Лорда-разбойника! Ибо хотя один раз он ускользнул от меня, но во второй не повезет ему так, как в первый, когда ты, Келесайн, всего лишь разрушил его тело.
Сказал Келесайн:
- Так нам и надлежит поступить. Однако не стоит нам всем сразу появляться вблизи Рощи. Мы начнем поединок, пусть Хозяин Рощи выступит против нас и тем обнаружит себя - и вот тогда-то ты придешь и заберешь его душу.
Сказал Тарнааль:
- Решено.
И стали они готовиться ко второй битве, и назначили срок для выступления - через два дня, ибо таковой срок требовался Ирвейгу, чтобы совершенно излечить себя.
Говорят, что в это-то время и пришел в Грозовую Цитадель молодой человек по имени Танталь, ставший впоследствии третьим учеником Келесайна Майтхагела - третьим из тех, кто по прошествии времени обрел собственную Силу. Рассказывают также, что когда он впервые встретился с Повелителем Молний и попросил его об ученичестве, то отказал ему Келесайн, сказав:
- Прежде я бы хотел узнать, что ты за человек и что движет тобой в поисках Могущества. Однако сейчас неподходящее время для бесед и учебы - великой войной охвачен Эссенлер и нет у меня времени для того, чтобы принимать новых учеников. Приходи через несколько недель, когда мы повергнем Лорда-разбойника и союзников его - тогда с радостью приму я тебя в своем доме.
Но сказал Танталь:
- Прошу, позволь мне немедленно стать учеником твоим - или хотя бы возьми меня на эту войну в качестве простого воина! Ибо желаю я быть с теми, чье оружие обращено против Мъяонеля, и хоть сколько-нибудь принять участие в низвержении его. Ибо он - мой кровник.
Спросил Келесайн, внимательно взглянув на юношу:
- Каковы причины твоей вражды и чем она вызвана?
- Мъяонель погубил моего отца, - ответил Танталь. - Мой отец был искусным волшебником, но Мъяонель отнял у него разум и увел с собой в Царство Безумия.
- Расскажи об обстоятельствах этого.
- Мне нелегко говорить о своем горе, - покачал головой Танталь. - Я не знаю, почему Мъяонель выбрал моего отца и зачем погубил его. Думаю, он сделал это просто так, от скуки или от природной злобы… С некоторых пор я стал замечать, что мой отец как бы перестал жить в реальном мире, но живет в каком-то другом, иллюзорном. Он вообразил, будто бы у меня есть некий старший брат и иногда при мне разговаривал с ним, хотя я - единственный сын его. И называл он еще другие имена, самые разные, и разговаривал с выдуманными людьми, плакал и горевал без всякой причины. Также в доме нашем начали происходить странные вещи. Тогда-то я понял, что в дом вошло нечто из Царства Бреда, из Владений Безумия. Я пытался исцелить разум отца, но не достиг в том успеха, ибо Мъяонель похитил его разум, оставив в мире людей только телесную оболочку.
- Скажи, - спросил Келесайн, - а ты сам когда-либо встречался с Хозяином Рощи и говорил с ним?
- Нет.
- Откуда же ты знаешь, что именно он виновен в этом несчастии?
- Во-первых, - ответил Танталь, - отец несколько раз называл его имя и говорил с ним. Речь шла о некой сделке. Отец предлагал Мъяонелю необычную книгу, которая действительно издавна хранилась в нашем доме, в случае, если тот поможет ему "спасти" моего несуществующего брата. Что и говорить, в итоге мой родитель еще больше увяз в безумии, но что до книги - то она таинственным образом исчезла. Мне думается, что Мъяонель попросту украл ее.
Во-вторых, я располагаю могущественным предметом, доставшимся мне от матери, Ирэны, которая была колдуньей; ей же эта вещь перешла от ее отца, потерявшего память в Безымянном Лесу. Я не знаю, кем был мой дед и откуда у него эта вещь. Это, - и Танталь достал из-под плаща круглый предмет в кожаном чехле, - Зеркало, отражающее не то, что мы видим, но внутреннюю связь всех вещей, все нити судьбы, которыми соединены они. Благодаря этому зеркалу доподлинно узнал я о том, кто содеял зло с моим отцом.