- Хорошо, - улыбнулась девушка, и тут же, слегка погрустнев, добавила, - Только вот, я просыпалась ночью, и со мной произошла одна странная вещь, слушайте.
Анет во всех подробностях пересказала, произошедшее ночью у костра. И, в подтверждение своих слов, сунула руку в пламя. Дерри и Стик в четыре руки кинулись ее спасать, но, увидев, что огонь не причинят девушке вреда, уселись на свои места. Анет молча ждала комментариев. Но никто, даже Дир не смог дать ей вразумительного ответа. Сошлись на том, что это, явно, последствия эпизода с пульсаром. Но долго ли они продлятся, и какими неприятностями в будущем грозят девушке, никто так и не сказал.
Стикур и Дерри наконец-то более или менее разобрались с картой. Им все-таки удалось придти к единому мнению по поводу местоположения их отряда на карте, и общими усилиями был определен дальнейший путь. Анет в обсуждении участия не принимала, искренне считая себя полным "географическим кретином", способным заблудится в "трех соснах", что уж тут говорить про "гномьи катакомбы", древний город Кен-Тирон.
Вообще, подземелья вызывали у девушки тихий ужас. Не то чтобы, она страдала клаустрофобией, нет, просто перспектива бродить по запутанным коридорам, внушала отвращение. И вообще, было тут как-то неуютно. Из каждого темного угла веяло могильным холодом. Везде девушке мерещились неясные тени, слышались неприятные шуршащие звуки.
Анет тяжело вздохнула, поправила свои спутавшиеся волосы с золотыми нитями и не неохотно поплелась вслед за Стиком, давшим команду отправляться в путь. Неприятное чувство близкой опасности не покидало девушку, щекоча нервы, и скоро она перебралась поближе к Дерри и Стикуру, встав впереди Дира. Почувствовав за спиной равномерное дыхание мага и щебетание неунывающего гхырха, девушка немного успокоилась. По спине перестали прыгать противные мурашки страха, но Анет, то и дело слышала непонятные шаркающие звуки, то справа, то слева, то за спиной.
Как только ребята вышли из залы, в которой провели ночь, их сразу же окутала, ставшая привычной за день пути, темнота. Факел опять освещал лишь маленький пятачок пути, и от этого становилось еще более не по себе.
По нервно оглядывающемуся по сторонам Дерри, Анет поняла, что странные звуки слышатся не только ей, и перепугалась окончательно. У нее-то еще вполне мог быть какой-нибудь маниакальный синдром или мания преследования, все-таки девушка она, нежная и ранимая с неустойчивой нервной системой, а вот Дерри этими недугами не страдал и, понапрасну дергаться не стал бы. Если Лайтнинг дергается и оглядывается по сторонам, значит, вполне можно начинать серьезно боятся. "Еще бы, разглядеть Стика", - подумала Анет, напряженно всматриваясь темноту, тщетно пытаясь разглядеть спину герцога. Если спина напряжена, а походка стала крадущейся, то получается, взволнован и Стик. А это означает, что можно смело впадать в панику, скоро обязательно будут неприятности и, скорее всего, большие. Но, сколько девушка не таращилась в темноту, все равно, смогла различить лишь смутные очертания фигуры герцога. Определить какая у него в данный момент походка, и насколько напряжена спина, было невозможно.
Шли они медленно и осторожно, строго придерживаясь спины друг друга, так как в подземельях их могли ждать любые, самые неприятные неожиданности, например, яма-ловушка, пропасть или обвал. При такой видимости приходилось очень внимательно рассматривать освещенный отрезок пути, прежде чем двигаться по нему вперед. Стик, Дерри и Дир менялись каждый час, идя во главе их маленького отрядика поочередно. К середине дня пути, глаза у всех троих уже болели и слезились от напряжения, и тогда свою помощь предложила Анет, уверив ребят, что она хоть и по большей части и бестолковая, но дорогу все же разглядеть сумеет. В конце концов, на ней самая неудобная обувь - сабо с веревочками на платформе, и хорошая дорога нужна ей больше, чем всем остальным вместе взятым.
Анет взяла из рук, все еще упрямящегося Стика факел, и осторожно двинулась вперед, стараясь как можно внимательнее осматривать дорогу под ногами. Она понимала, что если, не дай бог, просмотрит какое-нибудь препятствие на их пути, то, во-первых, сама же на него и наткнется, во-вторых, Стик ее съест живьем, и никакой статус "артефакта" не спасет. Герцог в гневе страшен и, что самое главное, не думает о последствиях. От философских мыслей Анет оторвал непонятный шорох впереди. Девушка застыла как вкопанная. Из темноты на нее смотрели два блестящих ярко-желтых глаза. Анет тихо взвизгнула и отступила назад, налетев на, идущего за ней, Стика.
Глаза тем временем подобрались ближе. И вот, в освещенном факелами пространстве показалось странное существо, едва достигающее плеча Анет. Сзади невысокого сгорбленного то ли человека, то ли гнома мелькали еще несколько теней.
- Осторожнее, - шепнула Анет, прячась за спину Стика. Эскорит вопреки традициям орать не стал, а только кивнул и вытащил из ножен меч. Дерри и Дир последовали его примеру.
Драться в темном узком проходе было очень неудобно, но странные существа, замотанные в какое-то рванье не оставили им выбора. Издав воинственный клич, на ребят кинулся десяток маленьких воинов. Их рост в узких катакомбах был лишь преимуществом, добавляя гномам маневренности, по сравнению с большими и менее поворотливыми людьми.
Анет испуганно прижалась к стене, не решаясь вступить в схватку, хотя число противников во много раз превосходило их собственное, и ребятам могла пригодиться любая помощь. Но страх буквально парализовал девушку. Это были не зомби, которых, если бы не запах, можно было бы принять за персонажей из дешевого голливудского фильма. Страшно, конечно, ничего не скажешь, но уж больно не реально. А тут, в схватку нужно было вступать с живыми существами, практически людьми. Слева от Анет раздался крик, и первый противник упал на пол, сраженный клинком Дерри. В нос ударил противный запах свежей крови. Девушке стало плохо и, пытаясь справится с рвотным рефлексом, она тихонечко, по стеночке, отодвинулась подальше от места битвы и удушающей вони. Мимо, неясной тенью пролетела чья-то отрубленная рука, и, шмякнувшись о стену, упала рядом с Анет. В очередной раз взвизгнув, девушка вжалась в холодный камень, уже практически ничего не соображая. Она только слышала крики и стоны и, наделялась, что никто из ребят не пострадал. Колени тряслись, руки стали влажными, а глаза закрывались сами, не в силах смотреть на это страшное действо. Анет усилием воли отрыла глаза. Она прекрасно понимала, что стоять, зажмурившись, не лучший выход из ситуации. А если какая-нибудь проворная тварь нападет на нее? Она даже не сможет защититься, потому что ничего не увидит.
От криков у Анет уже звенело в ушах, и она благодарила бога, что в катакомбах темно и можно разглядеть только контуры сражающихся, без всяких неприятных подробностей. Ощущая себя распоследней эгоисткой, трусихой и предательницей девушка все же не смогла оторвать себя от стены и кинуться на помощь ребятам, даже тогда, когда, казалось, их вот-вот сомнут своим напором маленькие воины.
Стик с рычанием скидывал с себя надоедливых и вертких темных гномов или невероятно похожих на них существ, которые дрались с нечеловеческой яростью. В их круглых и больших, как блюдца, глазах горела звериная ненависть ко всему живому. Убийство, как само действие, доставляло маленькому народу наслаждение. Их целью было растерзать все иные формы жизни оказавшиеся волей судьбы на их территории. Стикур чувствовал пылающую в их душах черную слепую ярость.
Рядом с Эскоритом неистово сражался Дерри. Стику на какое-то время стало не по себе, после того, как он увидел глаза ксари - очень уж мало их выражение отличалось от выражения глаз черных гномов - та же слепая ярость и жажда убийства. - Что ж, - философски заключил Стик, - у всех своя манера сражения. Дирон - тот во время схватки нарочито нетороплив. Все его движения сведены к минимуму. Он на удивление мало наносит ударов, но редко когда его меч не достигал цели. Он, Стикур, в драке буквально теряет голову, круша все на своем пути. После него остается много раненых и поломанной мебели. А Дерри, Дерри - это отдельная история. Он быстрый как молния и абсолютно безжалостный. На время схватки он превращается не то в совершенную машину, не то в дикое животное. Он ненавидит в бою своего противника, посмевшего посягнуть на его жизнь и жизнь его друзей. Если не дай боги, вывести Лайтнинга из себя, он бывает страшен. Победить в этом состоянии его практически невозможно, разве что толпой. Раненых он не оставляет вообще. На поле боя путь Дерри, пожалуй, можно определить по трупам. Где их больше, там он и сражался. Вот и сейчас Лайтнинг положил тварей вдвое больше, чем они с Диром.
Увидев, что врагов больше не осталось, Дерри опустил меч и закрыл глаза, приводя свои мысли в порядок. Первые минуты после боя всегда давались ему очень тяжело. Кровавая пелена застилала глаза, в голове был сумбур схватки. Лайтнинг с мукой вытаскивал себя из этого состояния безумного транса, в котором остается один единственный инстинкт - убить как можно больше врагов. Дерри всегда боялся, что в один прекрасный момент, он так и не сможет окончательно прийти в себя, и стремление убивать будет преследовать его всю жизнь, постепенно превращая в маньяка. Этого ксари боялся, пожалуй, сильнее сидящего в нем зверя.
Заметив, что бой закончился, Анет осторожно отскребла себя от стеночки и тихонечко потопала к ребятам, ожидая: от Стика воплей, от Дира упреков, а от Дерри, максимум укоризненного взгляда. Вряд ли, она заслуживает большего. Но к ее глубокому изумлению ругаться никто не стал, а Стив даже выразил девушке признательность за то, что она "в кой-то веки, ведет себя прилично: не суется, куда не просят и, не верезжит как резанная, отвлекая всех от важного дела". Услышав этот комментарий в свой адрес, Анет вздохнула с облегчением. Оказывается в подобных ситуациях от нее большего и не ждут. "Хотя, пару, тройку пульсарчиков ты все же метнуть, вполне, могла", - пожурила себя девушка, прекрасно понимая, что кидание пульсаров в замкнутом помещении, типа подземелий, вещь небезопасная, особенно, с таким снайперским талантом как у нее. Скорее всего, ее жертвами бы стали не темные гномы, а любимые охранники и защитники.
- Странно все это, - услышала Анет задумчивый голос Дерри. - Воде бы это и темные гномы, а вроде бы и нет. Чудные они какие-то.
- Да, ты прав, - согласился Дирон, разглядывая одно из валяющихся на полу тел. - Мне тоже кажется, что это не совсем темные гномы. Скорее всего, их выродившиеся потомки.
Я подозреваю, что во время войны с Хакисой город опустел не полностью, часть жителей осталось в подземельях. И это, - Дир ткнул пальцем в лежащее на полу существо, - то, во что жители превратились спустя тысячу лет полудикого существования. Эти создания просто мутировавшие и выродившиеся темные гномы. Только вот почему, мы ничего про них не слышали? Неужели, они за тысячу с лишним лет ни разу не выбирались на поверхность?
- Может, не знали дорогу? - высказал свое предположение Стикур.
- Может быть, но скорее, первые поколения боялись выбраться на поверхность из-за войны, а последующие просто либо не видели необходимости, либо утратили способность жить под солнцем. Темные гномы и раньше не очень-то любили свежий воздух и открытые пространства.
- Это все фигня, - встряла в разговор Анет, - Вы лучше подумайте, вы всех гадиков перебили или тут еще водятся? Если водятся, то сколько? И что мы будем делать, если все подземелья кишат этими мелкими поганцами? Их тут могут быть тысячи. Со всеми-то, мы никак не справимся.
- Да, Анет, ты права, - кивнул Стик, - Их может быть здесь очень много, но выбора у нас нет. Сзади люди Сарта и Эльвира, впереди темный народ, и не исключено, те же люди Сарта, но там же вход в Д’Архар. Нам ничего не остается делать, мы должны прорваться. Будем стараться идти как можно тише, по возможности избегая схваток. Где наша не пропадала. А теперь хватит рассиживаться. Никто, вроде бы, не пострадал, так что причин задерживаться здесь дальше, я не вижу.
Снова начался длинный и утомительный путь в полной темноте. Еще несколько раз на их пути встречался темный народец - небольшими группами по три-пять человек в каждой, но они не представляли угрозы. Все же Стик, Дерри и Дир были тренированными воинами, закаленными в сражениях, и каждый из них стоил, по меньшей мере, трех темных гномов. Жители подземелий могли представлять для них угрозу только в массе. Толпа всегда страшна и неуправляема, а по одиночке темные гномы никакой опасности не несли.
Вскоре Стикур объявил привал, решив, что именно сейчас, лично у них, будет ночь. Анет, та уже давно не ориентировалась во времени и не могла сказать, сколько они шли: пять часов, десять или пятнадцать. Однозначно много настолько, что болело все тело, и девушка была готова рухнуть прямо на холодный камень в любом месте темного прохода, но ей не дали. Грозными окриками Стик все же заставил Анет дойти до небольшого зала с проходами, поесть какой-то пакости, и только потом разрешил лечь спать, предварительно постелив на холодный камень свою куртку и плащ Дерри.
Проснулась девушка от тревожного крика Дира. Резко подскочив, Анет охнула от ужаса. Спинами к ней, образовав полукруг, стояли ребята, а перед ними ощетинив небольшие копья, готовилась к атаке толпа темных гномов, те из них кто не сумел влезть в зал, нетерпеливо приплясывали в проходах.
Молодые воины сравнительно легко справились с первой волной нападающих. Но темных гномов было столько, что Анет прекрасно понимала - такую толпу им не одолеть. Девушка сидела, вжавшись в стену, и стучала зубами, ожидая дальнейшего развития событий. Пока спины ребят плотно прикрывали ее от опасности, но, сколько это продлится, Анет не знала. Она осторожно на негнущихся ногах поднялась и стала наблюдать за бойней. Поток маленьких воинов не иссякал. То тут, то там в толпе мелькала розовая шкурка Зюзюки, вносящего полную сумятицу в ряды врага. Маленький пушистый зверек, подобранный девушкой у ручья стал размером с хорошего "кавказца", но был гораздо лучше большой собаки приспособлен к бою. Длинные передние зубы рассекали противника, как мечи, а острые когти раздирали плоть жертвы.
Ребята тоже были великолепны. Анет заметила, что они настолько сосредоточены, что не делают ни одного лишнего движения. Каждый их удар нес смерть. Но уж слишком велико было численное превосходство противника. Девушка видела, с каким трудом друзья справляются с натиском черных гномов, которым не было конца. Враги становились все агрессивнее. Анет вскрикнула, когда увидела, что одно из копий воткнулось Дерри в руку и молодой человек, сморщившись от боли, пошатнулся, слегка сбившись с ритма движений. И тут же на него, словно стервятники, кинулись, еще несколько шустрых противников.
- Сволочи, - пошипела девушка. Страх куда-то рассеялся, и в ее душе горячей волной начала подниматься злость. Перед глазами сначала все потемнело, а затем заплясал огонь. В венах температура крови, казалось, поднялась до отметки кипения. Анет гинуло в жар, щеки горели, а кончики пальцев даже начали пульсировать. Плохо соображая, что делает, она резко выкинула вперед руку, чувствуя, что по ней от плеча к кисти струится что-то горячее, постепенно подбираясь к пульсирующим кончикам пальцев. Анет вскрикнула от обжигающей боли, и с ее руки сорвалась голубоватая молния. Метнув эту огненную змейку куда-то в центр толпы, Анет с каким-то садистским удовлетворением отметила, что не промахнулась. Одна из тварей истошно завопив, упала.
К ней на долю секунды повернулся Стик, и в его глазах читалась искренняя благодарность. Лучшей похвалы Анет было и не надо. Больше всего девушке хотелось помочь ребятам, которым приходилась драться с несколькими противниками одновременно. Но она, не уверенная в своей меткости, швыряла молнии только в центр зала, где была исключена возможность попадания в своих.
Их, тем временем, все теснили и теснили к стене. Анет практически не могла шевельнуться за спинами ребят. Ее голые ноги царапнуло острое копье одного из гномов. Девушка вскрикнула и со злостью засадила в наглую морду обидчика сильный огненный разряд. Противно запахло паленым мясом, и Анет с отвращением зажала нос рукой, продолжая швыряться молниями. Как ни странно это действие не отнимало у нее никаких сил. Если бы она метала не молнии, а пульсары, то после такого количества выпущенных снарядов, вряд ли смогла бы даже поднять руку от усталости.
Рядом с девушкой сражался Дерри. Его длинный меч мелькал с невообразимой скоростью, но врагов было слишком много. Только он успевал разделаться с одним, как место поверженного сразу же занимал следующий противник. Мелкие и настырные гномы висли на молодом человеке, подлезали под меч, пытаясь достать его своими короткими кривыми ножами. Лайтнинг чувствовал, что не справляется. Его движения стали хаотичными, и он пропустил несколько весьма чувствительных ударов. Этим незамедлительно воспользовались противники, накинувшись на него со всех сторон пытаясь подмять Дерри под себя и повалить на каменный пол. Он сопротивлялся, как мог, понимая, что если никто не придет на помощь, то ему конец.
Анет в ужасе закричала и кинулась вперед, увидев Дерри, отчаянно пытающегося прорваться, сквозь облепивших его гномов. Молодой человек с трудом держался на ногах, а Стикур и Дирон не могли ему помочь. Они сами едва справлялись со своими противниками. Эскорит, стоящий ближе всех к Лайтнингу, попытался достать мечом хоть кого-нибудь из соперников друга, но темные гномы тут же оттеснили его, взяв в кольцо.
Прицеливаясь в противников Дерри, Анет в ужасе смотрела, как он теряет силы, опускаясь на пол под натиском кучи мелких тварей. Девушка собралась метнуть огненную молнию в темных гномов облепивших его, но все никак не могла на это решиться. Она понимала, что если меткость ее подведет, и она, не дай бог, заденет своим снарядом Лайтнинга, то он погибнет. Но выхода не было, молния уже была готова сорваться с ее пальцев, когда Дерри страшно закричал. Анет испуганно отшатнулась, метая разряд куда-то в центр зала, и застыла как вкопанная, не в силах понять, что же произошло. На месте Дерри, оскалившись, стоял огромный светло-серый барс, с белой стрелкой в центре массивного лба. Зверь диким взглядом окинул своих ставших жалкими противников. Поднял когтистую лапу и прижал одного из гномов к земле, чтобы жертва не трепыхалась, для надежности выпустив в нее когти. Внимательно посмотрел на орущего гнома, немного повалял его по полу, словно мышь, и с размаху отшвырнул в сторону.
Серебристой молнией кот метнулся в толпу врагов, с азартом бросаясь, то на одного, то на другого. Ближайшие к нему гномы попытались скрыться, но мало у кого это получилось. Зверь рвал зубами и швырял лапами всех до кого мог дотянуться и допрыгнуть. Он с удовольствием ловил убегающих, тряс огромной башкой, с зажатыми в зубах гномами, а потом отшвыривал их в сторону, и начинал поиски новой жертвы.
Анет наблюдала за случившимся, не в силах понять, что же все таки произошло. Из ступора ее вывел полный отчаяния голос Дира.