- Темный, - зло обронил Валко, и грусть в его глазах стала безмерной, - В уплату долга забрал двенадцать лет ее жизни.
Я нахмурила брови.
- За что?
- Молодая была. Алхимика полюбила.
- И что? - в недоумении покосилась я на спящую шаманку, - За это двенадцать лет жизни? За любовь?
- Не за любовь - за призыв, - тяжело вздохнул Валко, - Юран самого Темного призвала.
- Зачем? - опешила я.
- Чтобы спросить, как заставить алхимика полюбить ее.
- Спросила? - скривилась я от слова "заставить".
- Спросила, - поморщился хранитель, усаживаясь в кресло, которое для Валко - человека было огромным, но это не смутило блондина, видимо, привык.
- И Темный ответил?
А про себя подумала, что Юран шаманка‑то не из последних, раз ей удалось вызвать Темного, или ей повезло, хотя можно ли назвать везением, призвать самого дьявола.
- Ответил, - кивнул мужчина.
- И?
- Что он ей рассказал, я не знаю, но Юран советом воспользовалась.
Хм - м, я или чего‑то не понимаю, или Темный здесь, как божество - антагонист, а не чистое зло. Как‑то я уже задавалась этим вопросом, но внятного ответа не получила.
- И? Полюбил?
- Темный, он и есть Темный, - гневно прорычал хранитель, от чего я невольно втянула голову в плечи - медвежий рык, всё‑таки, - Алхимика он предупредил, и ничего у Юран не получилось. Но тех унижений ему показалось мало, и он взял свою плату сразу, только алхимик отверг Юран.
Н - да, и почему у меня такое чувство, что наказали обоих. Заметка на будущее, не призывать и не спрашивать ничего у Темного. Цена его ответа слишком высока.
- Не знала, что алхимики такие завидные женихи, - усмехнулась я, пряча банальный интерес, чем же такие, как Роди и Лик привлекают женщин. Обихаживать они умеют, тут не поспоришь; умом не обделены, что радует; чувством юмора тоже; в постели, про Роди не знаю, но Лик‑то королеву устраивал, (а уж как массаж делает! М - м-м. Так, не думаем об этом, не думаем) а в остальном… Помнится, Сейда в ужасе восклицала о Лике - "Он же темный!" И этим все сказано. Но, что именно, мне лично, не понятно.
- Для ведьм и других темных, очень даже. Хотя, на моей памяти, бывали случаи, что кое‑кто и из простых пытался.
- Что пытался? - озадаченно нахмурила брови, не помня, чтобы Роди избегал общения с прекрасным полом, не считая, конечно, племянницы Барона, да и грудь Ринари ему покоя не дает, а у Безликого, если подумать, дверей в том коридоре немерено - больше десятка точно.
- Женить на себе пытались, что же еще. Когда ведьм было больше, они на алхимиков даже охоту устраивали.
Я закашлялась, изумленно вытаращив глаза на по - домашнему развалившегося в кресле блондина.
- Это что же они за редкий вид такой, что на них охотились?
Валко издал громкий ревущий звук. Я съежилась и втянула голову в плечи, но взглянув на него, успокоилась - я просто его рассмешила.
- Редкий вид говоришь?! Пожалуй. Алхимиков переживших свое совершеннолетие и не погибших от лап призываемых ими демонов по королевствам наберется…, - блондин задумчиво поднял глаза к потолку, - Да - а…плюс - мину несколько десятков. Это я говорю о тех, кого действительно можно назвать алхимиками. Тех, кто стал учениками демонов и переживших их обучение еще меньше.
Я насторожилась.
- Демоны их убивают?
- Зачем? - фыркнул Валко, - Они и сами способствуют тому, что до двадцати пяти доживают единицы. Их амбиции требуют от них показать себя, возвыситься над другими, что, как ты понимаешь, ни к чему хорошему не приводит. Только те, кто, набив шишек, уходит в тень, действительно опасны. Настоящая Сила алхимиков складывается не из их способности призывать демонов и Тьму, а из их знаний и умений.
Облегченно выдохнув, я улыбнулась. Фу - уф, Роди ничего не грозит. Он уже не столь амбициозный, видимо, успел где‑то обтесаться. Хотя я не спрашивала, сколько ему лет, но на вид чуть больше тридцати, и это с учетом местных реалий, а сколько на самом деле, Темный знает.
- Слушай, - потерла я переносицу, - из всего сказанного, я так и не поняла, чем же так ценны алхимики. Ведьмам, что, других мужчин не хватает?
Невнятно что‑то промычав, Валко все же ответил:
- Они защитники. Своих женщин они берегут, заботятся о них, балуют, но женятся редко. Брак у них - связь покрепче темного контракта. Что это значит, я не знаю, но чтобы алхимик женился, греть простони ему не достаточно. К тому же даже слабый алхимик точно знает, что у его женщины на уме и умело этим пользуется, - Валко опустил глаза на мои руки, и, чуть вздернув бровь: - Ты ведь его печать скрываешь? Правую руку ладонью вниз держишь.
Я похолодела и неосознанно сжала руку в кулак. Боль повторилась.
- Мы не любовники, - упрямо вздернула подбородок, - Он мой друг.
- Друг? - ядовито усмехнулся хранитель, - Друзья, призванная, не создают связь, чтобы манипулировать тобой. Ваша связь, позволяет читать тебя, как открытую книгу, видеть все твои слабости.
Ну, что я могу сказать, что‑то подобное я и предполагала - обижаться не на кого - сама хотела. Плохого он мне пока не сделал, а то, что печать как‑то передает Роди мои эмоции это я и сама догадалась, слишком резво он реагировал на мои волнения.
- Не он один пытается мной манипулировать, - вздохнула я и поджала губы
Глаза хранителя потемнели.
- Он использует тебя.
Улыбка тронула мои губы.
- Как и ты. Я же здесь не для увеселительной беседы, не так ли?! Тебе что‑то от меня нужно.
Валко погрустнел, он облокотился на подлокотник и подпер кулаком голову.
- И почему вы никогда не слушаете?
- Потому что это наша жизнь, и наше право делать ошибки.
- Их можно было бы избежать.
- Не в моем случае. То, что я здесь сижу и болтаю с тобой, тоже ошибка - я теряю время. Что тебе нужно?
- Осторожнее со словами, призванная, - свел на переносице темные, в отличие от шевелюры, брови Валко, - Я ведь могу и обидеться, и ты никогда не попадешь ни в башню, ни в замок.
- В замок мне не нужно, - категорично заявила я.
- Еще как нужно, - мужчина откинулся на спинку кресла, но не рассчитал и некрасиво завалился назад, от чего сердито взрыкнул, выпрямился, сдвинулся назад, и только после этого прислонился к спинке, - От башни к замку ведет сеть подземных туннелей, по ним похитители и передвигаются. Девушки и твои друзья, скорей всего, уже в замке.
- Ты знал о похищениях? - встрепенулась я и до боли сжала лямку сумки.
Валко отвел взгляд.
- Знал и не вмешался! - зло стукнула кулаком по колену, - Почему? Почему ты не остановил их? Ты же хранитель!
Мужчина скривился как от зубной боли.
- Потому что не могу. Эмиль…
- Эмиль? - глаза мои округлились, - Эмиль Хольм? Светлый маг?
- Он самый, - хранитель гортанно заворчал, - Лаире стоило несколько раз подумать, прежде чем обрекать его на такие муки. Наша связь с самого начала тяготила его. Он получил мою Силу, но не был готов к ответственности, которая возлагается вместе с ней. Мальчишка, он привык, что все делают за него: он и магом‑то был самым посредственным, если бы не…, - Валко запнулся, глаза его забегали, - Если бы… не его друг. Вот у кого и сил и способностей было немерено.
Я вздрогнула, хорошо зная, кто был другом Эмиля, и закусила нижнюю губу, чтобы не сболтнуть лишнего.
- Что с Эмилем?
- Пока была жива Лаира, все было хорошо. Эмиль справлялся. Звериные черты не проявлялись, разве что глаза. Но двадцать лет назад Лаира поняла, что ждет ребенка, и очень испугалась. Она не хотела умирать, и поэтому, как только ребенок родился и не успел заплакать, она запеленала его в ледяной кокон. Пять лет они с Эмилем искали способ, как Лаире избежать смерти. Однажды, когда я ушел высоко в горы, чтобы отдохнуть и набраться сил, в замок пришла ведьма и сказала, что знает, как Лаире избежать страшной участи и познать материнское счастье. Нужно призвать на ее место другую женщину, а самой подождать в зеркале, пока ребенок не подрастет - тогда Лаира не умрет от его плача.
"Сказка в сказке", - мысленно простонала я и покачала головой. Валко это заметил и тяжело вздохнул.
- Будь я рядом, выдворил бы эту ведьму прочь, еще и пинка бы дал, чтобы сразу до Ристана летела, там бы с ней быстро разобрались, - глаза мужчины заледенели, - Ничего хорошего от помощи черных ведьм ждать нельзя. Тем более, запросила она, ни много ни мало, а посмотреть на усыпальницу снежных королев. Вроде бы невинная просьба, но, вот вопрос, откуда она узнала о ней?
"Ой - йой, неспроста это, - побарабанила пальцами по колену, - Много ли людей знало, что королев двенадцать? Хм - м. Не думаю. А об усыпальнице?! Безликий? Не - е. Лик не такой. Если бы и задумал мстить, то мстил бы собственноручно, а через ведьму, не - е, это вред ли. Может, проболтался кто? Тоже маловероятно. Что‑то у меня не сходится. Чего‑то здесь не хватает".
- Может слуги проболтались? - ткнула я пальцем в небо.
- Слуги и придворные о ней не знали. Они и не подозревали, что Снежная королева не одна - их двенадцать, и что все они поочередно отдыхают в Лиене, а их усыпальница находится глубоко под землей в пещере под замком. Дело в том, что вход туда замурован.
- Как же они туда попадали? - я потерла пальцами изображение снежинки.
Валко фыркнул.
- Вход преграждают глыбы льда, а лед для снежных дев не преграда.
- Ясно. Тогда мне не понятно, как ведьма узнала об усыпальнице.
- Мне тоже, - пригладил волосы Валко, - Были у меня подозрения, что это друг Эмиля.
Я настороженно сощурилась. Ох, опять на Лика наговаривают, так и тянет оправдать, а нельзя. Чтобы сдержаться, обхватила живот и сумку правой рукой, положила сверху локоть левой и, снизу придавив большим пальцем подбородок, закусила указательный.
- И - и?
- Не он.
Я выдохнула, но палец не убрала. А в голове мелькнула мысль: "Откуда?" Но спросила я не об этом:
- Что произошло? - и пояснила, - С Лаирой.
Мужчина болезненно поморщился.
- Сделали они все, как велела ведьма. Зеркало восстановили…
- Какое? - перебила я.
- Какое - какое, - рыкнул хранитель, - дьявольское, какое же еще! Зеркало истинной любви для этого не подходило. Хотя было у меня подозрение, что сама Лаира побоялась к нему обратиться.
- Почему?
- Потому что в нем заключена королева Сейда, одна из снежных, - по лицу Валко пробежала тень, - Она могла бы отговорить Лаиру.
- А разве зеркало не разбили? - нахмурилась я, - В смысле дьявольское зеркало.
- Разбили, - кивнул Валко, - Но не уничтожили. Лаира легко его восстановила, соединив осколки ледяной магией.
Я подозрительно сощурилась.
- И не постарела?
- Снежные бессмертны - они не стареют. А ты, как я посмотрю, знаешь о судьбе похищенных детей. Кто тебе рассказал? Хранитель библиотеки?
- Да, он.
- Совсем стар стал Йохан, - укоризненно покачал головой блондин, - Говорил же ему, преемника надо искать пока есть силы обучить, а не только писать мемуары.
- Как же ты ему говорил, если ты в город не можешь войти?
- Зеркало у меня есть. Королева Сейда к себе его привязала, через него и общаемся.
- Подожди! - подскочила я, - Хочешь сказать, что королева жива?!!
- Сейда? Конечно, жива. В зеркале она.
- А…А…, - не находя слов, вытаращилась я на хранителя.
Блондин мягко улыбнулся, отчего стал еще привлекательнее.
- Да, ты и сама с ней виделась, - глазами показал он на снежинку.
Я удивленно затрясла головой.
- Но она была на улице, за окном, не в зеркале! И она почти ничего мне не сказала. Ее было плохо слышно. Я поняла только "помоги" и "ты поймешь".
- О - хо - хо, - нахмурил брови Валко, - сколько же сил она на это потратила. Видимо, совсем отчаялась или дьявольское с ней связалось и что‑то сказало. Подожди.
Валко встал с кресла, подошел к единственному в доме шкафу, открыл его и достал с полки мутное квадратное зеркало в резной деревянной раме.
- Попробую с ней связаться, - мужчина протер поверхность висящей там же, в шкафу, тряпкой: - Ваше Величество. Ваше Величество. Сейда, отзовитесь.
Я вскочила на ноги, подбежала к хранителю и заглянула в зеркало. Поверхность подернулась дымкой и на нас с Валко сонно взглянула уже знакомая мне личность - Ее Величество Снежная королева Сейда. Но выглядела она уже не столь величественно, как при первой встрече. В жестких морщинках у глаз, в тенях около губных складок, в бледности кожи, во всем мне мерещилась затаившаяся старость, но не физическая в виде седых волос и обвисшей кожи, а душевная.
- Валекеа? - удивленно захлопала она льдисто - синими глазами, но увидев меня, надменно поинтересовалась: - А ты, кто такая?
Валко с подозрением на меня покосился, а я молча подняла руку. Женщина изумленно вытаращилась на снежинку.
- Я была уверена, что говорила с молодым человеком.
- Вы общались с моим протеже - Тенью.
Женщина заглянула мне в глаза, вздрогнула и отвела взгляд.
- Не думала, что увижу еще одного, кто умеет так делать.
- Как так? - насторожилась я.
- Твой протеже ведь морок, я права?
Неуверенно, но я все же кивнула. Валко издал удивленные взрык.
- Он уже обрел свою личность? - уточнило лицо из зеркала.
Я еще раз медленно кивнула.
- На моей памяти живые мороки умел делать только один…, - Сейда на секунду прикрыла глаза и со вздохом закончила, - темный, он использовал их, чтобы скрываться от охотников за головами. Отбрасывал их, как ящерица хвосты. Только долго они без него не жили - день - два не больше.
У меня в горле образовался ком. Тень. Мой бедный влюбленный мальчик. Неужели день - два - это все, что я смогу для тебя сделать? Как же так?!
- П - простите, - пересохшими губами жалобно вымолвила я, - а этот срок можно как‑то увеличить?
Снежная королева удивленно приподняла брови, после чего нахмурилась.
- Если не убивать, то…
- У…У…Уби…, - заклинило меня от шока.
- А ты что думала?! - закатила синие глаза Сейда, - Ты для этого его и создала. В момент смертельной опасности, он, а не ты, примет роковой удар.
- Но я не хочу его убивать! Он любит Уллу, а Улла любит его.
Лицо женщины в зеркале стало белым как снег, только глаза засветились.
- Валекеа, - тихо, но четко произнесла снежная королева, - поставь зеркало на стол.
Блондин безмолвно выполнил приказ Сейды. Поставил зеркало на стол на такую же резную подставку, которую так же достал из шкафа.
- Присядь, призванная.
Я послушно села на предложенный Валко табурет, сам же он остался стоять.
- Это правда? - заговорила королева, и голос ее при этом немного дрожал, - Она полюбила?
Я стушевалась. Как‑то не люблю я говорить о чужих чувствах. Не благодарное это дело, можно и ошибиться.
- Как мне кажется, да. Тень‑то ее точно любит. Боготворит прямо.
Сейда снова закрыла глаза, и губы ее дрогнули в едва зарождающейся улыбке.
- Слава Светлому, - забормотала она, - В ней нет тьмы. Слава Светлому.
- Кх - м, - кашлянула в кулак, напоминая о своем присутствии.
Глаза ее тут же распахнулись, но в них я не увидела той настороженности, которая возникла, когда она поняла, что Тень это живой морок.
- Это хорошая новость, - пояснила она свое поведение.
От вида её счастливого лица, у меня даже зубы свело. Мой, Тень. Мой мальчик. Два дня. Как же так!? А Улла? Что будет с ней? Их первая любовь. Их чувства! Как же так?! Это несправедливо!
- В каком месте?! - рыкнула я, выпрямляя спину, и становясь не Риммой и не Ринари, а королевой Ритой: - У моей Тени всего два дня жизни. Слишком много, чтобы умереть, но еще меньше, чтобы жить. У Уллы, за которую вы так радуетесь, впереди только слезы. Смерть любимого, смерть родного человека. Что в этом хорошего? Чему здесь можно радоваться?
От холодной ярости в моих словах, Сейда отшатнулась. Она взглянула на хранителя за моим плечом и отчего‑то смутилась. Тогда я краем глаза посмотрела на него и увидела, что Валко смотрит на королеву и укоризненно качает головой. Сейда недовольно поджала губы, и стала похожа на ту, какой являлась нам с Тенью в гостинице.
- Призванная, ты не забыла, с кем говоришь?
- С зеркалом, - жестко припечатала я ее.
- Призванная, - мужская рука невесомо коснулась моего плеча, - не надо. И вы, Ваше Величество, будьте терпимее, эта девушка единственная наша надежда.
- На что? - насторожилась я, - Надежда на что?
- Остановить ритуал, - помрачнела Сейда, - Кто‑то снова пытается соединить силы снежных.
- А поподробнее.
Женщина нахмурилась, но Валко подтолкнул ее к диалогу.
- Я уже рассказал призванной, как Лаира восстановила дьявольское зеркало, и она уже знает об участи похищенных детей.
- Лаира, - печально выдохнула Сейда.
В ее синих глазах появилась такая тоска, что стало больно, и я спросила:
- Что вас связывает?
Сейда удивленно приподняла светлые брови.
- Она моя сестра.
А взгляд прямой, ждущий - поверю я или нет. Не поверила, и раздраженно поджала губы.
- Не вяжется. Ради сестры зеркалом не становятся.
- Она моя сестра, - начала злиться королева.
- Она ее мать, - тихо для медведя, но достаточно громко для человека произнес хранитель.
- Валекеа!! - вскричала Сейда, а в глазах и боль, и страх, и отчаяние.
А у меня, честно сказать, от неожиданности челюсть до пола отвисла. "Ничего себе Санта - Барбара по лиенски! Это ж как так вышло?!"
- Вы больше не можете мне приказывать, Ваше Величество, а ей знать нужно. Мне рассказывать дальше?
- Я сама! - вскрикнула Сейда, - Да, Лаира моя дочь. Она Моя дочь. Молчи хранитель! Не смей ничего говорить! - сбавив тон, женщина умоляюще посмотрела на Валко, - Прошу тебя. Как друга прошу. Пусть это останется в прошлом.
Н - да, похоже, история не из приятных, раз такая, как она унизилась до мольбы. И с чего это мать и дочь обе подались в снежные девы? Странно. В дневнике вроде было сказано, что все женщины начинали жизнь с чистого листа, как же они друг друга узнали? Или только Сейда узнала свою дочь? Не припоминаю, чтобы в разговоре с Сейдой, Лаира называла ее мамой, скорее она говорила с ней как с лучшей подругой. "Та - ак, Рита, хватит, тебе и без прошлого королев, головной боли хватает. Прекрати немедленно".
- Э - э… Давайте вернемся к Лаире, - предложила я, - Если она ваша дочь, то Улла, значит, внучка.
- Да, она моя внучка, - созналась снежная, хотя вид у нее при этом был недовольный.
- Как же получилось, что вашу внучку воспитали чужие люди?
- Ваше Величество? - забеспокоился Валко.
- Я расскажу, - кивнула Сейда, - Я могу это рассказать.