И Снежная королева Сейда рассказала весьма печальную историю, как ее дочь, восстановив дьявольское зеркало, уговорила демона в нем призвать женщину, которая заменит ее, пока дочь не подрастет. О том, что сама она окажется в зеркале Лаира мужу ничего не сказала, да и не присутствовал он на ритуале, а, так как, Эмиль был в неведенье, то очень удивился, когда его "супруга" в один прекрасный день в недоумении отшатнулась от него. Призванная девушка в одночасье став Снежной королевой, получив новый облик, силу и мужа, была очень напугана, но Лаира из зеркала объяснила ей, что от нее требуется, и попросила позаботиться о ребенке. Но оказалось, что выбирая себе замену, Лаира поспешила и призвала ту, кто детей боялась до дрожи в руках. Она отказалась подходить к ребенку. Слава Светлому, Улла была чудесным младенцем и совсем не плакала. Эмиль же, видя, что супруга ведет себя с дочерью отрешенно, взял обязанности по уходу за ребенком на себя. Он не понимал, что происходит, но благодаря руководству Лаиры, призванная научилась избегать его. Однако снежная недооценила мужа, Эмиль начал подозревать призванную и решил проверить ее. Он "по делам" ушел в город и оставил призванную один на один с ребенком. У девушки началась истерика, сила отозвалась ее порыву, и, подхватив колыбельку подняла высоко - высоко. Испугавшись, Улла заплакала. Звук ее плача разнёсся по всему замку, проник сквозь волшебное стекло и достиг слуха Лаиры, и, как и предрекал демон, только снежная услышала плач своего ребенка, она тут же умерла. Ничего не зная о том, что произошло, в тронном зале, призванная, успокоившись, заставила разбушевавшуюся вьюгу поставить колыбель на пол. Но напуганный ребенок продолжил плакать. Тогда взяв Уллу из колыбельки, призванная побежала к зеркалу, чтобы настоящая мать успокоила ее, но натолкнулась на бешеную ярость демона. С ужасом призванная бежала из замка. Из‑за страха призванной тучи над Лиеном сгустились темнее темных, началась настоящая пурга. Чудом она добралась до города, а ребенок, которого она на руках, все продолжал плакать. Вымученная его плачем призванная начал подходит к каждому редкому встречному и спрашивала, не видели ли они Эмиля, но те качали головами и убегали в дома. На одной из улиц призванная натолкнулась на безутешную пару. Женщина горько плакала, прижимаясь к мужчине. Увидев призванную с голосящим ребенком на руках, женщина подошла к ней и гневно закричала, что ее драгоценная дочь только что в родах потеряла ребенка, а она в такую непогоду ходит с младенцем на руках. Смекнув, что это ее шанс, призванная предложила забрать у нее ребенка. Женщина ужаснулась, но прежде чем успела отказаться, призванная вложила младенца ей в руки, а сама растворилась в снежном вихре, который вернул призванную в замок.
- Что‑то я не понимаю, - нахмурилась я, - Где носило Эмиля? Он, что не заметил, что творилось на улице? И зеркало, если Лаира его восстановила, почему призванной пришлось заново его собирать?
- Где носило Эмиля, я не знаю, - поморщилась Сейда, - а зеркало… зеркало распалось. Со смертью Лаиры ушли и ее Силы. Ведьма просчиталась. Призванная обладала лишь их слабым отголоском.
- Ведьма была в замке?
Глаза Сейды остекленели, бледные губы вытянулись в линию.
- Пришла, когда утихла пурга. Потребовала отвести ее в усыпальницу, но когда они спустились вниз, лед их не пустил.
- И ведьма сдалась?
- На время. Эмиля она заколдовала, чтобы он во всем слушался призванную, а сама ушла.
Я озадаченно приподняла брови, но сообразила:
- Она вернулась. Десять лет назад. Тогда призванная и начала похищать детей.
- Верно, - кивнула Сейда, - Ведьма узнала, что для того, чтобы попасть в усыпальницу достаточно будет поставить дьявольское зеркало напротив входа. Силы, заключенные в нем, подчинят лед, и ведьма попадет в пещеру. Но призванная, в отличие от нас, не была бессмертной, начав собирать зеркало, она начала быстро стареть.
Закрыв глаза, я потерла переносицу. Интересно, чтобы я начала делать на месте их призванной? Мои мысли перенесли меня в то время, когда я только открыла глаза и поняла, что без понятия, где нахожусь. Страх. Паника. Апатия. Слезы. Меня кидало из одного состояния в другое. Я не знала, что мне делать, не знала, как избавиться от этого кошмара. Меня несколько дней подряд знобило, поднималась температура, бросало то в жар, то в холод. Мне никто ничего не объяснял, всю информацию я узнавала по крупицам: я - Ринари; я королева; по мнению окружающих, я ведьма; я жена короля Николаса, у короля есть дочь, ее зовут Белоснежка. О том, что у Ринари есть брат, я узнала лично от него. О том, что не изменилась - случайно. О своих ночных способностях - экспериментально. Никаких целей, кроме как найти способ вернуться домой, у меня не было. У меня никто ничего не просил, мне никто ничего не предлагал. По сути, я была полностью предоставлена сама себе, что хочешь, то и делай. Единственная мысль, которая возникала у меня в голове помимо поисков зеркала: "я должна ему помочь". Кому? Зачем? Не понятно. Встретившись с Николасом, я предположила, что королю, но вникнув в его работу, усомнилась - вмешательство в управление королевством могло нарушить весь ход событий, - я сперва не особо об этом задумывалась, пока в замок не заявились служители церкви Светлого. Их возмутил указ о постройке дома лекарей. По их словам - во всем воля Светлого - жить или умереть, и, значит, не презренным смертным спасать тела и души, а им - священникам. Это меня убило. Служители Светлого действительно занимались врачеванием, лечили травами и молитвами, но, как понимаете, особых результатов от такого лечения ожидать не приходилось, поэтому от них и выходили либо калеками, либо вперед ногами. О лекарях в Ристане знали. К ним обращались, и, хотя лечение их не всегда было удачным, процент смертей был значительно ниже, чем у духовников. Своим указом я хотела собрать их вместе и обучить. У Ирона были книги по классической фармакологии, у меня знания анатомии и физиологии. Но, увы, этому не суждено было сбыться. От духовников откупились, указ прилюдно разорвали, а меня поздней ночью пожурили, точнее со злорадной, но мягкой улыбкой указали на мое место, словом, сиди ты, Рита, и не высовывайся. Проглотив обиду, я бросила все силы на то, чтобы найти зеркало, но тогда моя деятельность привлекала внимание графа Лейкота. До этого он только догадывался, - хотя, кто знает, шило‑то в мешке не утаишь, - а тут он, по неизвестной мне причине, ночью заявился в кабинет короля, где я, как раз, перебирала отчеты, собирая информацию и сопоставляя данные. Так что первое знакомство состоялось не лицом к лицу, а лицом и попой, которая нагло выглядывала из‑под диванчика, куда закатился нужный мне свиток. Натану так и пришлось некоторое время говорить с моей пятой точкой, так как я упорно не желала признаваться, что застряла. Лейкот помог мне выбраться, о потом еще минут пять боролся с рвущимся наружу смехом, но воспитание победило. Узнав, кто я, точнее мою версию, кем я являюсь, и, убедившись, что это я какое‑то время занимаюсь проверкой финансовых отчетов, Натан подсунул мне стопку анонимных писем и попросил разобраться. Я разобралась. Ничего в этом сложного не было. На предстоящей ярмарке два кузнеца под шумок решили оклеветать своего более удачливого товарища по картели и за несколько дней до празднества начали распространять слух, что неизвестный вор обчистил королевскую оружейную и сбыл кузнецу все наворованное. Естественно кузнецы лорда не волновали, его волновала оружейная в которой несколько месяцев назад недосчитывались двух мечей, и ладно бы обычных, - Лекот не обратил бы на это внимания, - так, нет, пропали наградные, которые все как один на пересчет. Эта история меня тогда очень повеселила. Под покровом ночи, я, как тот выдуманный вор, проникла в помещение королевской оружейной, и начала делать перепись того, что там было, сверяя с подробным списком, который любезно предоставил мне лорд Лейкот. Выяснила, что мечи списали, как обычные, но записи, что их вынесли, не было, хотя в остальных случаях запись присутствовала. Я решила поискать мечи в оружейной, и не ошиблась (или мне просто повезло), по какой‑то причине мечи не вынесли. Их спрятали: закопали в ящик с мелким песком, который стоял в самой оружейной. Спросите, причем же тут кузнецы? А при том, что сын одного из них служил в оружейной, и, бывало, приводил отца на экскурсию, и мечи эти очень его заинтересовали, очень он хотел их изучить, о чем он и намекал в письмах к своему сообщнику, прося того помочь забрать их из тайника. А почему я об этом вспомнила? Да потому, что Натан стал следующим, кому я решила помочь, а еще потому, что эти события калейдоскопом последовали одно за другим, не позволяя ни расслабиться, ни подумать. Но возвращаясь к вопросу, что же я стала бы делать на месте их призванной, ответ очевиден - потребовала бы вернуть меня домой. И, думаю, она это сделала, в смысле, потребовала у Лаиры вернуть ее домой, тем более, детей она боялась, тогда не понятно, почему ее оставили, или у каждой призванной есть свои условия, которые нужно выполнить, прежде чем вернуться? Ох, хотелось мне знать какие они - мои условия.
- Призванная, - окликнули меня.
- Рита, - поправила я, и, убрав руку от носа, внимательно посмотрела на Сейду.
- Призванная, - зло сощурила льдисто - синие глаза бывшая снежная королева.
Нет, так не пойдет. Не позволю какому‑то волшебному зеркалу загонять меня в рамки своей сказки. Я еще хорошо помню ощущение, когда морок Ринари навязчиво диктовал мне свои правила. Детская влюбленность. Неуверенность в себе. Идиотские страхи. Хватит.
- У меня есть имя. Если хотите, чтобы я помогла?! Зовите по имени.
Раздраженно поджав губы, Сейда надменно обратилась к мужчине у меня за спиной.
- Хранитель, объясни ей, что она не в том положении, чтобы ставить нам условия.
Валко тяжело вздохнул, но вместо того, чтобы вразумить меня, как хотела этого Сейда, спросил меня:
- Почему ты хочешь, чтобы мы звали тебя по имени?
- Потому что я не вещь, только у вещи есть название, но нет имени. Вы оба зовете меня призванной, потому что у призванной не может быть права выбора, не так ли?
По расширившимся зрачкам королевы и надрывному кашлю хранителя я убедилась, что не ошиблась в своих догадках. Неприятно‑то как, но они еще не догадываются, какой сюрпризец им достался. Пора просветить.
- Хотите, чтобы я помогла? Я помогу. Но предупреждаю, я с детства не люблю играть по правилам. Поэтому спрашиваю вас здесь и сейчас, готовы ли вы рискнуть, доверившись мне?
Сейда зло тряхнула гривой белоснежных волос.
- У нас нет другого выбора.
Я повернулась на табурете и с прищуром посмотрела на Валко. Все‑таки в большей степени именно от его будет зависеть, как далеко я зайду со своей магией. Дыма‑то рядом нет.
- Действуй, - кивнул блондин и неожиданно озорно улыбнулся, - Рита.
Глава 8
"Хм - м," - очнувшись от сонных чар, изучающим взглядом скользнула по ледяным стенам подземной тюрьмы, в которую меня, как и ранее похищенных девушек, привели и оставили люди - стражи замка Снежной королевы.
Хорошая ли была идея, позволить поймать себя? Не знаю. Но это лучше, чем бегать по обледенелому полу лабиринта подземных тоннелей и искать один единственный не замурованный вход в замок. К тому же там жутко. От завывания ветра, скрипа и звуков шагов кого‑то невидимого у меня, честно сказать, волосы вставали дыбом. Нет, я не настолько храбрая, тем более Валко пойти со мной не мог - королевский запрет распространялся и на башню и на замок. Зато своего представителя Валко мог отправить хоть сразу в святилище - лед меня пропустит.
"Поймали" меня, когда я, наткнувшись в очередном тупиковом ответвлении на незапертую дверь, открыла ее и выяснила, что это чулан. Было забавно видеть метлы, совки и ведра там, где видеть их не ожидаешь. Но занятнее стало обнаружение красивой хрустальной шкатулки, которую я естественно взяла и спрятала себе в сумку. Выносить я ее не собиралась - чужого мне не нужно, но открыть и посмотреть - обязательно, вдруг там что‑нибудь ценное, не в смысле драгоценностей, а нужной мне информации, Валко делился ей с большой неохотой. Как остановить ритуал он не знал, но почему‑то был свято уверен, что я сама это выясню. Помощь ледяных и древесных стражей Хранитель гарантировал, но, вот засада, за пределами замка, в замок им, как и ему, без разрешения королевы или Эмиля, увы, войти нельзя, так что в замке я одна, если ни считать Дилана и Вигго, которых еще надо найти. Но, слава богу, мне удалось связаться с Ироном и рассказать ему, что здесь происходит. Для этого нам с Валко минут десять пришлось уговаривать королеву Сейду впустить светлого мага в свое магическое убежище в стенах библиотеки. Кстати Марта действительно застряла в комнате с зеркалом. Свет Светлого выжег в ней дар ведьмы, и она потеряла сознание. Женщина до сих пор не пришла в себя, но даже если бы и пришла, выйти из магической ловушки без помощи хранителя у нее бы не получилось. В комнату можно войти, но выйти только с разрешения Йохана или Сейды. Сейда Марту никогда не любила, поэтому помогать не собиралась, умрет - не велика потеря. Валко даже заворчал, когда она так сказала, а я до боли прикусила язык - не мне ей морали читать, да и нужно ли, из услышанного во сне разговора, я поняла, что у снежных дев весьма своеобразное понятие о жизни и смерти, возможно потому, что все они бессмертные.
Ирон же, попав в комнату и внимательно выслушав все то, что я хотела ему сказать, был искренне возмущен, что меня отправляют в замок на верную гибель. Приятеля не убедило ни заверение Хранителя, что своей Силой он со мной поделится, ни признание Сейды, что ее дар позволит меня избежать ловушек, которыми замок нашпигован с верхних этажей до подвалов, к тому же - это универсальный ключ от любых дверей. О, нет, Ирон был уверен, что ничем хорошим для меня это не закончится. Сейда и Валко тогда напряженно посмотрели на меня, но я недоуменно пожала плечами - а в чем собственно он не прав?
Договорившись, что Ирон создаст фантом Хранителя и днем направит его на главную площадь города, я так же попросила его связаться с Натаном, ведь если у меня не получится остановить ритуал, нужно будет срочно эвакуировать принцессу и жителей города в Ристан, а так как Ирон уперся, что ни за что не покинет Лиен без меня и Дилана, то Лейкот на роль героя подходил как нельзя лучше. Выслушав недовольство по поводу моего недоверия, что в случае чего, Ирон сможет позаботиться о Белоснежке, я обернулась к Валко и сказала, что готова. Сейде не понравилось пренебрежение к ее бывшему королевскому статусу, что она и попыталась мне втолковать, но ее профессионально отвлек Ирон, мимикой намекнув, что я не права, но по ощущениям, старшим здесь был все‑таки Хранитель, а не Сейда, слишком часто женщина поглядывала за мое плечо, ища поддержки у Валекеа.
Покинув дом и спящую Юран, Валко поставил меня перед фактом, что понесет меня на руках, к тому же снова усыпит. На вопрос - зачем, мужчина смущенно отвел взгляд и пробормотал, что, чтобы попасть сюда, он пользуется дорогой, которой ходят только духи и призраки - живым там делать нечего. Так я поняла, что ошиблась, думая, что медведь принес меня сюда по лесной тропинке, и я, в случае чего, смогу отсюда выбраться. По ходу, Валко мог обойтись разговором и у башни, но он принес меня сюда, а это значит, что на мое добровольное согласие никто не рассчитывал, видимо, надеялись запугать, а получилось наоборот - напугала их я.
Я ничего не имела против сна - сон мне не повредит. Надеялась ли я увидеть Лика? Конечно, надеялась, и это несмотря на то, что безликий предупреждал ни в коем случае не ходить в замок. Но, увы, история, которая мне приснилась, к нему не имела никакого отношения. Это было горькое и душераздирающее повествование жизни одной ветряной девицы, которая под гнетом деспотичной матери, взбунтовалась и залетела от гостившего у них в особняке мужчины. Родила дочь, но узнав семейную тайну, что всем их первым дочерям передается прабабкин дар ведьмы, спешно подкинула ребенка цыганам, а сама сделала вид, что ничего не произошло. Вскоре вышла замуж, но муж умер сразу же после брачной ночи. Второго и третьего постигла та же участь. На нее стали коситься, показывать пальцем и говорить, что она проклята. Сплетнями и слухами женщину довели до отчаяния, тогда к ней пришла ледяная ведьма и предложила забыть все и начать жизнь сначала. Женщина согласилась. Проснувшись, я натолкнулась на обеспокоенный взгляд медведя. Стерев рукавом слезы, механически посмеялась - нервишки шалят, - но про себя подумала, что не без причины мне открылась эта горькая правда.
Валко оставил меня перед башней, сам же исчез, словно его и не было. Вызвав огонек и изучив следы борьбы, я подобрала арбалет и нож. Открыв вход в башню, узрела две лестницы, одна вела вверх, другая вниз. Стараясь ступать на узкие ступени как можно осторожнее, спустилась вниз, где меня ждал неприятный сюрприз в виде скользкого катка, в который были превращены полы тоннелей. Диланов арбалет некоторое время служил хорошим противовесом, хотя и был тяжеловат для меня, пока намертво не застрял в какой‑то расщелине в стене. Пока я передвигалась по узким коридорам, мне постоянно мерещилось, что за мной наблюдают, так что я обрадовалась похитителям, как родным, когда они натолкнулись на меня в том чулане. Об их приближении я знала, так как о нем меня предупредила снежинка, но решила, что больше так не могу и сама вышла к ним с поднятыми руками.
И, вот, я здесь. Еще раз, хмуро обозрев гладкие светящиеся изнутри стены камеры, я встала и немного походила взад - вперед, чтобы взбодриться и размять ноги. Все мои вещи остались при мне. Как поймали, так и привели, точнее как увидели, дунули чем‑то в лицо и я заснула. Странные они эти люди - стражи, словно подмороженные.
Несмотря на то, что все в камере изо льда, холода не ощущалось, по крайней мере, не такого, чтобы зябко стучать зубами. Разогнав кровь, я выпотрошила сумку, достав и поставив на ледяной столик шкатулку, две склянки с ироновыми зельями, несколько защитных подвесок на шнурке, шпильку и мешочек соли. Шпилькой я собралась вскрыть замок на шкатулке, но оказался, что замок бутафория. Целую минуту ломала голову, как же она открывается, пока не вспомнила о потайном дне в шкатулке, которую мы с Тенью забрали из дома родителей Кристины. Попробовала снизу и, vu a la, дно, съехав в сторону, неприлично громко упало на пол. Чуть тише об пол звякнул уже знакомый кулон. Я замерла, готовясь воспользоваться силой, но на звук никто не пришел. Заснули они там что ли? Впрочем, какая разница?! Мне же лучше.