Он соскользнул с банки, растянулся на настиле, подтянул к себе одну бочку, вторую, ослабил пробки, чтобы выдернуть их можно было без усилия - и замер, точно неподвижность могла уберечь от барзоанских арбалетов.
Фалько греб, налегая на весла что было сил, но тяжелая неповоротливая лодка не была предназначена для гонок - тем более, не с одиноким уставшим гребцом.
- Посмотри… где они… - надрываясь, прохрипел гардекор.
Мальчик приподнялся и выглянул из-за борта. Барзоанская шлюпка была клозах в двадцати от них и быстро настигала. Шестеро гребцов, работая веслами без особых усилий, сокращали расстояние между ними с каждой секундой.
- Совсем рядом! - отчаянно выкрикнул Найз, оглянулся…
Корма третьего галеаса нависала черной горой всего в десятке клозов впереди.
- Пробки вынь… рубаху сними… и прыгай… - натужно скомандовал гардекор, вкладывая последние силы в давно проигранную гонку.
Преследователи поравнялись с ними и, не ухватись Найз за край банки, резкий толчок борта о борт швырнул бы его на настил. Трясущимися руками он вытянул последнюю пробку, перевалился через борт и шлепнулся в теплые волны залива, краем глаза успев заметить, как Тигр, вырвав весло из уключины, напал на пиратов.
Вода, черная и плотная, сомкнулась над его головой, заливая рот, глаза, уши… Ужас, испытанный совсем недавно, вспыхнул заново - но на этот раз заставляя неистово молотить руками и ногами.
Вверх, вверх, вверх!..
Вода закончилась неожиданно: тело его почти по грудь вырвалось из ее объятий, и он, не веря и не понимая еще, принялся хватать ртом воздух, колотя руками по волнам. Несколько секунд спустя мальчик успокоился, осознал, что если просто перебирать руками и ногами, то можно если не плыть, то хотя бы не тонуть - и получил первую возможность осмотреться по сторонам.
Лодки покачивались теперь на волнах почти у самой кормы галеаса, почти не видные в его тени. На них, сверкая клинками, мельтешили темные фигуры. Человека с веслом было не разглядеть, но если шел бой, значит, Тигр был жив.
Взмахнув руками, кто-то упал.
У кого-то из рук выпал меч.
Что-то тяжелое пролетело над головами и ударилось в корму корабля…
"А-а-а, провались земля и небо!" - разнесся клич, заставляя сердце радостно забиться, сверкнула сталь взметнувшихся клинков - и тут же с оглушительным плеском кто-то рухнул в воду.
Тигр?!..
Люди, оставшиеся в лодках, дружно рванулись за упавшим - и отпрянули: в ореоле бирюзового пятна, ослепительного даже в блеклом свете месяца, всплыла бочка. Тела не было.
Тигр?..
Сердце мальчика замерло, и холод, точно подкравшийся из глубин океана, пополз по груди, стиснул горло и брызнул кипятком в глаза.
Тигр… как же так… Фалько… Тигр…
Момент истины пришел ясный, как белый день. Не было Тигра. Не было наемного убийцы. Не было вора и предателя. Был только один человек - капитан Бессмертных. Фалько. Всегда. А всё остальное - такая ерунда! Как он мог замечать ее вообще! Был Фалько - настоящий, живой, хоть какой! - а теперь его не стало!
Фалько!!!..
Найз всхлипнул, окунул в воду пылавшее лицо… и вдруг кто-то тронул его за плечо. От неожиданности мальчик захлебнулся, погрузился с головой, в панике чувствуя, что снова идет ко дну…
Сильная рука вытащила его на поверхность, и голос Тигра тихо проговорил:
- Извини, визитную карточку вперед не прислал. А сейчас оставим благородных и не очень господ развлекаться. Пошли.
На плеск обернулись пираты. Резкий выкрик по-барзоански подхватил еще с десяток голосов. Откуда-то сверху прилетело и вонзилось, буравя воду рядом с его лицом, что-то длинное. И еще, еще… Сухопутные рефлексы Найза заставили его метнуться в сторону, сжаться. Почувствовав, что тонет, он в ужасе заколотил руками и ногами.
Одна из стрел царапнула щеку гардекора.
- Палкой в глаз!.. Какого хромого Радетеля… - прорычал он, снова схватил мальчика за плечо, увлекая вниз - но тот вырвался, панически отплевываясь:
- Я!.. Не умею!..
Моментально всё поняв, Фалько рявкнул:
- Набери воздуха!!!
Еще несколько стрел просвистели мимо, с тихим шипением вгрызаясь в воду в считанных нолах от них. Не дожидаясь и не проверяя, выполнен ли его приказ, гардекор обхватил мальчишку за плечи и нырнул.
Перед самым погружением Найз услышал, как с берега донесся раскатистый грохот, и тьма озарилась огненными цветами, которые со скоростью звездопада понеслись на вражеские корабли. И там, где раскаленные частички касались бирюзовой жидкости, она вскипала, выбрасывая фонтаны огня. Когда они вынырнули второй раз, задыхаясь и хватая ртом воздух, ночи больше не было: галеасы, шлюпки, и даже вода пылали адским бело-бирюзовым пламенем, слепя глаза и отсекая от берега. Ни погони, ни мщения разъяренных барзоанцев не последовало: или у них появились занятия поинтереснее, или не осталось никого, кто мог бы связать гибель рейдеров со странной парой диверсантов.
* * *
Путь до берега в обход быстро догоравшего изумрудного костра занял у них почти час, минут десять из которого ушло на урок плавания для Найза. Если бы Фалько плыл один, несомненно, он добрался бы раньше, пока неторопливое декабрьское солнце еще собиралось с духом за горизонтом для нового дня. Но мальчик - слабый и неопытный пловец - минут через двадцать почувствовал, что силы его на исходе. Отдыхать на воде, на виду у всех, когда первые лучи уже золотили край неба, было опасно, и гардекору пришлось подхватить его и тянуть за собой. Выбиваясь из сил, чувствуя, что еще немного - и вытаскивать из воды придется уже его самого, Фалько плыл, то и дело меняя руки, но никакая тактика и техника не могли заменить отдыха - хотя бы короткого. Найз понимал это, и даже помогал, как умел, пока гардекор не рявкнул, чтобы тот прекратил, наконец, мешаться. Но ни толком обидеться, ни почувствовать себя униженным мальчик так и не смог, потому что счастье, настоянное на усталости и чувстве выполненного долга, сытой кошкой мурлыкало у него в душе.
Такое пожарище, даже если Аник до сих пор не добрался до капитана Дагона, должны были увидеть из самой Рэйтады. А это значит, скоро прискачет подмога и разгромит пиратов в пух и прах! Они победили! У них получилось! У них с Тигр… Нет, не с Тигром, с Фалько! С Фалько! Всё получилось - у них с Фалько!
А самое главное - Фалько вернулся.
И к своему изумлению мальчик вдруг понял, что ему всё равно, как и чем зарабатывает на жизнь человек, влекущий его по волнам через собственную смертельную усталость. Что ему безразлично, украл ли он драгоценности Танара и герцогини из беседки. Что абсолютно не имеет значения, каков он, этот Сенон Третий - жесток или суров, умен или хитер, злопамятен или мудр. Главное было в том, что Фалько оставался Фалько, какое бы прозвище он ни носил и чем бы ни занимался. Это был человек, на рассказах о котором он вырос, которого любил, как отца, никогда им не виденного, и который направлял его по жизни, сам не зная об этом. Он существовал - и этого было достаточно.
Такое слово, как "прощение", не пришло Найзу на ум, но душа его вдруг расширилась до границ всего мира и первый раз за день вздохнула облегченно и счастливо.
Он простил.
Он принял Фалько таким, какой он есть - и будет теперь просто любить его, каков бы он ни был. Ведь идеалом сделал Фалько он сам. Он возомнил его недостижимым и непогрешимым кумиром, не имеющим права на ошибку - и подошел к живому человеку с мерками божества. А теперь пора было вспомнить, что Фалько - человек. Со своими слабостями, привычками и недостатками, но, самое главное - настоящий, живой, и - рядом.
С улыбкой Найз повернул голову, выглядывая, скоро ли берег - и увидел, как в предутреннем мраке впереди что-то пошевелилось. Он попытался крикнуть - но пересохшее от соли горло издало лишь тихий сип, а уже через секунду спина его коснулась дна.
- Приехали… - прохрипел гардекор, выпуская его из захвата, задыхаясь, опустился в прибой, перекатился на грудь и замер в изнеможении.
Найз закашлялся, завозился, пытаясь крикнуть - но поздно. Три фигуры вылепились из мрака и остановились рядом с измученными пловцами. Три меча уперлись в обнаженную спину Фалько, и мальчик почувствовал, что земля уплывает из-под него, проваливается, разверзается, обдавая могильным холодом и тьмой… Один из барзоанцев наступил гардекору на запястье, склонился и потянул с пальца кольцо с головой тигра.
- Не брал бы ты его… - сипло проговорил гардекор, задрав голову и встречаясь взглядом с грабителем. - Несчастливое оно.
Но тот лишь рванул сильнее и рассмеялся. Другие заговорили враз, и певучая барзоанская речь зазвучала, как сталь на точильном кругу.
- Что… они говорят? - шепотом спросил мальчик.
- Что мы их пленники, - ответил Фалько, повернув к нему голову. - Но если они понесут меня… и дадут поспать… я согласен даже пойти к ним в рабство… часов на десять. А если покормят… то еще минут на тридцать.
Нести его, как выяснилось очень скоро, никто не собирался. Отвесив пленному несколько пинков под ребра и приставив мечи к шее, пираты дали понять, что у него есть два варианта: идти живым или лежать мертвым. Подумав над выбором - Найзу показалось, что почти всерьез - Фалько вздохнул и стал подниматься. Но, казалось, плавание отняло у него последние силы: как ни старался, он не мог встать даже на четвереньки. Ноги и руки его дрожали и подгибались, и гардекор раз за разом падал лицом в прибой.
- П-помоги… м-мне… - поднял он на мальчика мутный взгляд и промычал, в очередной раз растянувшись, точно пьяный.
- Да, сейчас, конечно!
Найз вскочил, костеря себя последними словами за то, что не догадался сам, опустился перед ним на одно колено и подставил плечо:
- Держитесь! Я сильный!
Фалько пробормотал что-то жалобное, перекинул руку через его шею, наваливаясь всем телом на спину, с трудом поднялся - и тут же схватился за живот, сделав мученическое лицо:
- Наглотался… тошнит…
Барзоанцы с отвращением скривились. Командир патруля - офицер в коротком кожаном плаще с серебряной нашивкой - ткнул пальцем влево:
- Пащёал!
Фалько закивал, улыбаясь то ли приторно, то ли просто мерзко, и Найз сделал первые шаги, потрясенно дивясь перемене.
Офицер, угрюмо насупившись, молча двинулся впереди. Воины еще раз оглядели добычу - двух обессилевших пленников, из имущества и одежды на которых были лишь короткие холщовые штаны, презрительно сморщились и зашагали сзади, отрывисто переговариваясь.
В постепенно рассеивавшейся тьме мальчик начал различать скалистый обрыв справа, уходивший краем в небо, галечный пляж, то сужавшийся до полуклоза, то разбегавшийся до ширины дворцовых ворот, мыс, рассекавший горизонт на полумрак и полусвет… Так вот где их вынесло! Там, где два часа назад они высадились, чтобы приготовить смесь!
И тут же старая-новая тревога кольнула в сердце: а где Илада? Где алхимик? Где Белка? Что с ними стало после залпа? Погибли? Были схвачены? Убежали? Но куда?..
Мальчик снова оглядел отвесные стены справа, волны слева, вспомнил каналы, впадавшие в залив и отсекавшие дорогу к бегству по берегу - и последняя надежда тихо угасла. Или схвачены, или погибли…
В очередном узком месте Фалько застонал особо душераздирающе, остановился, выпустил плечо Найза и, прижимая руки к желудку, согнулся и опустился на колено. Барзоанец, оказавшийся ближе всего, рыкнул что-то, поднял ногу для пинка… и вдруг растянулся на камнях с перерезанным сухожилием. Рывок, поворот, хруст - и меч его, сменивши владельца, зазвенел о меч второго пирата.
- В воду! - рявкнул гардекор, и мальчик, повинуясь не волей, а рефлексом, кинулся в волны.
Фалько обманным движением ушел от удара и обернулся. Молнией сверкнул метательный нож - и офицер повалился в прибой. Новый финт, перезвон стали - и второй барзоанец рухнул лицом на камни и остался лежать. Раненый пират ухитрился поставить подножку и выхватить кинжал, но продлил свою жизнь ненадолго.
Фалько поднялся, вытер меч о его штанину, и стянул с грязного пальца тигриное кольцо.
- Я ж говорил, что оно приносит несчастье, а ты не послушал, - меланхолично напомнил он трупу.
Посчитав, что с эпитафиями на сегодня покончено, гардекор махнул Найзу вылезать, и стал деловито примериваться к сапогам одного барзоанца, штанам другого, оружию третьего… Выкарабкавшегося на берег мальчишку тоже поджидала персональная кучка снаряжения.
- Чего ты так долго? По воде соскучился? - хмыкнул гардекор, торопливо натягивая сапог.
- Там глубоко оказалось! Обрыв! - оправдываясь, Найз возбужденно ткнул пальцем в то место, откуда только что выбрался. - Кажется, подземная река вытекает!
Теперь, когда посветлело еще немного, стало заметно, что берег в этом месте уходит резко вниз, а вместо прибоя светлая масса пресной воды врезается в темные воды залива.
- Река?..
Фалько насторожился - а Найз улыбнулся вдруг и хлопнул себя по лбу рукой:
- Остолоп я! Не река это! Это речка-вонючка! - и, видя ошарашенное выражение на лице Фалько, торопливо заговорил: - Канал, который строители отвели от реки под Дворцовый холм - для кухонь и слуг и всякого прочего! Воду брать и помои сливать! Говорят, он под всем дворцом проходит петлей!
- Д-да? Очень мило с его стороны…
Взгляд Фалько остановился на пару мгновений, ресницы опустились - верный признак, что гардекор что-то замышлял, как успел заметить мальчик - и не ошибся и в этот раз. Через несколько секунд Фалько, бросив сапоги под ноги Найзу, прыгнул в воду. Минуты четыре спустя, когда мальчик уже закончил серьезно беспокоиться и начинал открыто паниковать, вода под обрывом забурлила и, отфыркиваясь и отплевываясь, вынырнул Фалько.
- Подземный тоннель, - едва отдышавшись, сообщил он. - Нам туда.
* * *
Найз выбрался на узкий, покрытый чем-то склизким карниз и огляделся. Тоннель оправдывал самые худшие его ожидания. Низкие своды, выдолбленные в скале, заставляли склонять голову даже его. Неровные стены были покрыты пятнами светящейся плесени, оставлявшей такие же светящиеся зеленоватые следы на коже и одежде. Воды подземного рукава реки, казавшиеся черными, неспешно пропадали в зеве стока, через который они с Фалько попали сюда. Сделав несколько вдохов, мальчик поморщился от затхлого привкуса гнили и нечистот. Вот он какой - настоящий запах приключений, вспомнился Найзу разговор в начале их одиссеи.
Впрочем, при всех недостатках подземный ход обладал одним неоспоримым достоинством. Здесь не было барзоанцев, и первый раз за несколько часов можно было просто идти, не ожидая с минуты на минуту окрика, патруля или стрелы. А еще лучше - лечь и поспать. Ведь всё, что могли, они с Фалько сделали, и разве героям, только что потопившим рейдерский флот, не полагалось несколько часов сна?
- Фалько?.. - Найз спохватился, оглянулся в поисках гардекора, и увидел, что тот все еще стоял по пояс в воде там, где перед стоком кончался карниз, что-то рассматривая.
- Тут была привязана лодка, - задумчиво проговорил Фалько. - Недавно. Царапины на слизи свежие. На камнях и кольце.
Сердце мальчика замерло.
- Барзоанцы?..
- Что им тут делать? - хмыкнул гардекор. - Крыс брать в плен?
Деловито он развязал плащ барзоанского офицера, достал два меча, ножны и ножи. Остальное, упаковав обратно, протянул Найзу:
- Держи, понесешь. Мне нужны свободные руки.
Мальчик принял узел - и снова взгляд его задержался на странном оранжево-черном кольце Фалько.
- Это из-за него ты постоянно называешь меня вором? - спросил гардекор, перехватив его пристальный взор.
Мальчик вспыхнул до корней волос.
- Нет! Я… То есть… Я не называю… Не вас… не вором…
- Ну так вот. Если тебе действительно это так интересно, я не украл его, - тихо проговорил Фалько, двигаясь вперед, - а всего лишь вернул.
- Танар когда-то отобрал его у вас? - удивленно моргнул Найз. - Оно, должно быть, очень дорогое?
- Нет. Это простой камень - "тигриная шкура". В Эрегоре он не встречается, но в других краях он не дороже грубого нефрита или кровавика.
- Тогда зачем он его отнял?
- Некоторые люди отнимают не для того, чтобы было у них, а чтобы не было у другого, - гардекор пожал плечами. - Он знал, что кольцо дорого мне как память о… о человеке… который спас мне жизнь, когда я валялся на дороге между жизнью и смертью. Давно. Когда я еще был… свободен.
- А сейчас не свободны? - Найз удивленно моргнул.
- Сейчас - тоже свободен. Как ловчий сокол, - хмыкнул Фалько.
Найз вспомнил слова герцогини в черном и нахмурился:
- Та женщина… ночью в беседке… сказала, что вы… Назвала вас…
- А, Оглинда… Поговорить всегда было ее слабостью, - закаменело лицо гардекора.
Найз видел это, но словно что-то, сидевшее в засаде эти несколько часов, неумолимо дергало его за язык:
- Она говорила, что вы были рабом, и гладиатором, и наемным убийцей… Но как вы оказались… когда дядя Лимба вас вынес…
- Так это был он? - Фалько резко взглянул на мальчишку и, не дожидаясь подтверждения, усмехнулся: - А ведь тебе действительно это интересно… Ну тогда слушай. Хотя, на самом деле, ничего интересного нет. Меня подобрал на дороге караван бродячих торговцев, посчитав второго воина за покойника. Они же стали меня выхаживать. Я долго валялся беспомощный, как слепой котенок, а когда стал хоть немного похож на человека, оказалось, что от Эрегора мы успели уйти далеко…
Фалько говорил ровным отсутствующим голосом, как будто рассказывал про кого-то другого или выдуманную историю из книжки. Будто ему и в самом деле было всё равно, что с ним случилось двадцать лет назад - или он старательно в этом кого-то убеждал.
Не исключено, что себя.
- …Когда же я снова смог вставать и ходить, сразу выяснилось несколько фактов. Первый - что мы с женой караванщика любим друг друга. Второй - что караванщик отпускать ее не собирается. И третий - что самым надежным способом решить эту проблему он, как человек практичный, считает продажу меня в рабство. Например, барзоанцам, подвернувшимся весьма кстати - или некстати, для кого как. Гребцы на галеры им требовались всегда. Дальше был длинный и скучный период, состоявший из побегов, побоев, работы, мятежей - в разном сочетании, пока вблизи от одного гельтанского порта мне не удалось бежать окончательно. Но судьба отчего-то решила, что у нее есть чувство юмора: первыми, кого я встретил на славных гельтанских берегах, были работорговцы. Они любезно убедили меня, что я не создан для свободной жизни, и продали в гладиаторы. Что было дальше - ты слышал.
- Так кольцо - подарок… той женщины из каравана? - мучительно жалея, что не умел проваливаться сквозь камни, выдавил Найз.
Фалько кивнул.
- Она меня всё время поддразнивала, что с моей исполосованной физиономией я похож на тигра. А однажды принесла этот перстень.
- И вы… больше никогда не виделись?..
- Нет, - коротко ответил гардекор и, немного помолчав, еле слышно добавил: - Но долетали слухи… что она умерла.
- Извините… - еще больше сконфузился мальчик.
- С людьми это бывает, - одними губами усмехнулся Фалько и глянул на Найза: - Ну что, с "вором", кажется, мы разобрались? Что у нас осталось в списке? "Предатель"? Кого и когда я предавал?