Бутербродов отрицательно покачал головой. Торг продолжался.
– Какой ты несговорчивый! – посетовал покупатель. – А как насчёт вот этого?
Покупатель вытянул руку, щёлкнул пальцами.
Над фабрикой появилась большая цветная фотография в белой рамке, размером примерно 2 на 3 метра. На фото был запечатлён человек в генеральской форме. Между кителем и фуражкой гинеколог увидел своё лицо.
Фотография мигнула, и вот уже врач в скафандре космонавта без шлема улыбается на фоне космического корабля.
Ещё мгновение – космонавта сменила звезда во всю площадь. За её правым лучом виднелась культовая надпись: "HOLLIWOOD". На этой красной звезде, со знаменитой Аллеи Звёзд, золотились слова: "ANDREW BUTERBRODOV".
Снова мигание. Теперь фотография изобразила гуманоида с Андрюхиным лицом.
Смена картинки. В сексуальной позе изогнулась обольстительная брюнетка с лицом гинеколога.
И, наконец, последняя фотография. Бутербродов стоит в строгом костюме, с узнаваемой причёской, на фоне президентского штандарта, положив руку на красную книжицу.
– Выбирай, кем хочешь быть, – развязным тоном предложил купец.
– Никем, – повернулся к нему врач. – Согласен только на неразменный рубль.
– Ну, хочешь, сделаю тебя миллионером? – продолжал торговаться дед. – Учти, долларовым миллионером. Накупишь яхт и дворцов. Заведёшь кучу девочек…
– Чего же мелочишься, старый? – усмехнулся врач. – Предлагал бы уж сразу миллиард.
– Действительно! – оживился старик. – Почему бы нет? Ты молодой, деньги быстро будут улетать. Даю миллиард! По рукам?
– Где ты его принёс, в карманах? – не поверил гинеколог. Он посерьёзнел: – Нет, дед, я продаю гуся за О-ДИН НЕ-РА-ЗМЕН-НЫЙ РУ-БЛЬ, – чеканя слова, продолжил Андрюха.
– Понимаю, всё не то, – согласно кивал старый хмырь. – Ну что ж, есть у меня кое-что в запасе, специально для тебя припас.
Он опять щёлкнул пальцами. Всё завертелось у Бутербродова перед глазами, исчез покупатель, кладбище за его спиной…
Как в объективе камеры, увидел себя врач в роскошном дворце, в длинном золотистом халате и чалме. Он стоял в помещении с толстыми коврами на полу. Стены были обиты розовыми тканями, полкомнаты занимала огромная низкая кровать. За окном поднимались минареты.
Андрюха почесал яйцо, хлопнул в ладоши:
– Ко мне, гарем!
Отодвинулась занавеска, в комнату проскользнули несколько женщин в прозрачных газовых накидках, под которыми ничего более не было. Выстроились в ряд перед господином.
Бутербродов сделал движение сладострастными пальцами. Девушки вымуштрованно повернулись к гаремовладельцу нежными спинками, грациозно изогнулись… расставили пошире ножки…
А потом…
16. Неразменный рубль (один)
…Дворец растворился, врач увидел перед собой стариковские глаза, горящие мрачной иронией.
– Ну что? – старый пердун потирал руки. – Какие девочки! Подумай, СУЛ-ТА-НОМ будешь! Это тебе не хухры-мухры! Такая власть! Деньги! Сила! Удовлетворишь все свои низменные желания, воплотишь в жизнь самые грязные эротические фантазии! – ноздри старой лисы раздулись, губы дрогнули в дьявольской ухмылке.
Андрюха заколебался, сомнения ясно читались на лице, броня решимости чуть не распалась. Он уже открыл было рот желая сказать "ДА", но тут взгляд упал на губы старика. Увидел два ровных ряда блестящих резцов, за ними плотоядно шевелился острый язык, и с новой решимостью сказал:
– Нет, нет и нет! – затем грубо добавил. – Ты мне надоел, старый! Или подгоняй неразменный рубль или я пошёл! Продам гуся кому-нибудь другому.
Андрюхины слова возымели действие. Дед понял, что проиграл. После краткого раздумья он произнёс:
– Как скажешь, будь по-твоему.
Оппонент протянул руку, на ладони лежала бумажка размером с игральную карту.
– Бери, бери, не боись, – подбодрил старче, приметив подозрительный взгляд. – Нельзя мне сейчас обманывать, нет такой власти.
Бутербродов решил, что на сей раз богопротивник не врёт. Он взял бумажку. Другой рукой подал сумку. Поднёс бумажку к глазам. На бледно-розовом фоне было выбито: "НЕРАЗМЕННЫЙ РУБЛЬ (ОДИН)". И всё, больше ничего. На обратной стороне вытиснуто изображение красного петуха, клюющего золотые горошины. Когда гинеколог отнял глаза от банкноты, рядом никого не было. Он сунул её в карман брюк и шагнул в сторону пятиэтажки. Не успел врач пройти и пять метров, как позади зазвучал отвратительный голос купца:
– Ах ты, плут! Продал мне дохлого гуся взамен живого! Ну-ка вернись, сделка отменяется!
Андрюха струхнул, но не сильно, он был подготовлен книгой к такому повороту событий, а за сегодняшний вечер уже привык к любым неожиданностям. Он лишь ускорил шаги, шепча:
– Только не обернуться, только не обернуться…
Внезапно прямо ему в нос уткнулось пустое лицо под капюшоном. На месте глаз горели зелёные огоньки, вместо рта виднелись мелкие неровные зубы.
Гинеколог похолодел от ужаса. Встал как вкопанный, сжал губы, зажмурился. Демон закричал:
– Змей подколодный! Отдавай назад неразменный рубль! Я тебя задушу, съем живьём! Подсунул мне дохлятину!
Врач собрал волю в кулак и ткнул сжатой ладонью в мерзкую "харю". Рука провалилась в пустоту. Бутербродов чуть не упал, качнулся, выровнял равновесие и припустил к пятиэтажке.
Он вбежал во двор, оттуда выезжала легковая машина. Врач бросился прямо под колёса, маша руками:
– Стой!
Серая иномарка резко затормозила, из неё выскочил мужчина лет 45-и, в кожанке:
– Ты что, больной!?
Гинеколог прохрипел прерывающимся голосом:
– Шеф, довези до Центра, тыщу дам!
Гнев улетучился, шофёр уже спокойно переспросил:
– Тыщу? А не врёшь?
– На! – врач рванул из штанов купюру.
Водила подставил её под свет фар:
– Залезай.
* * *
На следующее утро Андрей Васильевич проснулся довольно поздно. Открыл глаза, сразу же вспомнил ночные похождения и тотчас подскочил с кровати. Подбежал к креслу в одних трусах, из кармана штанов вытащил "банкноту", повертел… Решил испытать её немедленно. Наспех одевшись, выскочил на улицу. В первом попавшемся магазине разыскал отдел соко-газированных напитков, приблизился.
– Девушка, мне, пожалуйста, пломбир за семь рублей.
Продавщица поставила стаканчик на прилавок, врач немеющей рукой протянул неразменный рубль. Ноги дрожали, лоб покрылся мелкими капельками пота.
– Доллары не принимаем, – девушка недоумённо передёрнула плечиком, скользнув взглядом по бумажке. – Давайте рубли, здесь не обменник.
Андрюха глянул на раскрашенную бумажку в своей руке. Нервно сглотнул.
– Мужчина, доллары не принимаем, – повторила девушка. – Хотите поменять, обменник за углом. Правда, курс у них не очень… Но… другого туг нет.
Андрюха выдернул из кармана сотню рублей, бросил на прилавок и, забыв про мороженое, быстро, чуть не вприпрыжку, удалился.
– Мужчина, мороженое… – девушка призывно глядела вслед. – Сдача…
– Действует! – ликующе воскликнул Андрюха, очутившись на улице. – Неразменный рубль… Да, похоже, что это неразменный доллар! Спасибо, старому хрычу! – Радость врача не поддавалась описанию.
Какая-то старушка испуганно шарахнулась от него. Но Андрюха не замечал ничего и никого вокруг. Если существует седьмое небо, то Бутербродов сейчас был именно там.
В эйфории ещё немного покружил на месте. Взгляд упал на скромную вывеску городского отделения банка "Около-Питерский капитал". Без тени сомнения Андрей Васильевич шагнул к входу.
Вышел врач из банка, держа в руках толстую пачку зелёных американских денег.
– Ух, ты! – выдохнул, огляделся по сторонам. – Чего там плела тётка Агафья? Не пробуждай тёмные силы? – доктор любовно погладил пухлую пачку, пошелестел купюрами. – Не искушайся, погибнешь? – При ярком солнечном свете настроение было оптимистичным. – Ерунда! А тётка болеет! – гинеколог засунул пачку в карман. – Жизнь начинается! – объявил он. – Первым делом куплю "Кадиллак"!
17. Покупка Африки
С огороженной территории, в глубине которой находился изящный белый особняк, через распахнутые узорчатые ворота, выехал длинный белый лимузин. Автоматические ворота медленно закрылись.
Стояло "бабье" лето, сентябрьское солнце заливало светом лесок, окружавший территорию. Его лучи высвечивали каждую трещинку кирпичного забора; солнечные блики весело резвились на маленькой табличке, закреплённой на опоре ворот. Золотыми буквами на синем фоне было написано:
ЧАСТНАЯ КЛИНИКА
по женским болезням
Доктор БУТЕРБРОДОВ А.В.
г. Санкт-Петербург
Лимузин рванул по асфальту.
* * *
Через некоторое время лимузин уже мчался по улицам северной столицы. Миновал широкий проспект, свернул за угол и остановился у высокого крыльца банка "Питерский капитал". Чмокнула задняя дверца, вылез Бутербродов в строгом деловом костюме и при галстуке.
С того дня, когда скромный доктор Андрей Васильевич Бутербродов совершил неординарную, но, как оказалось, весьма прибыльную сделку купли-продажи ритуального гуся, прошло почти два года. Андрюха заматерел, слегка раздался в талии, щёки и подбородок обрамляла небольшая ухоженная бородка. Уверенно он поднялся по ступенькам, охранник у входа учтиво распахнул дверь.
Доктор прекрасно ориентировался в помещениях банка. Уже спустя полминуты он ступил в приёмную управляющего. Симпатичная секретарша улыбнулась:
– Добрый день, Андрей Васильевич.
– Привет, Мариша, – поздоровался гинеколог и потянул на себя дверь тёмного дерева.
В кабинете вице-президента из-за стола поднялся маленький, заплывший жиром человек с залысинами на голове. Расставил в стороны руки, сделал два шага навстречу:
– Андрей Васильевич! Очень рад, очень-очень рад! Прошу вас, присаживайтесь!
Врач пожал банкиру руку и опустился в мягкое кресло.
– Кофе, чай, коньяк? – задал традиционный вопрос толстяк, усаживаясь на своё место.
– Спасибо, в другой раз, – Бутербродов закинул ногу на ногу и сразу перешёл к делу. – Альберт Михайлович, я хочу, чтобы вы перевели определённую сумму на моё имя в один африканский банк.
Лицо вице-президента выразило готовность сделать это хоть сейчас.
Андрей Васильевич протянул картонный прямоугольник:
– Вот реквизиты банка и сумма, которую следует перевести.
Совладелец "Питерского капитала" взглянул на кусочек картона, округлил глаза:
– Вы хотите перевести в Африку капиталы?
– Нет, я еду отдыхать, – рассмеялся Андрюха.
– И надолго? – банкир пребывал в растерянности, она легко читалась в глазах.
– На месяц или около того, – врач рассеянно пощупал бородку. – Давно хотел побывать на чёрном материке, всё не мог выкроить время. Если мне там понравится, я куплю его.
– Простите, что купите? – переспросил вице-президент.
– Африку, – просто ответил Бутербродов, разглядывая ногти.
Банкир хлопал глазами. Андрюха поднялся, протянул руку:
– До свиданья, Альберт Михайлович. Я вам ещё позвоню.
Он направился к выходу.
Вице-президент огладил лысину и пробормотал:
– У каждого свои загоны.
18. Лирическая глава
Уже темнело, когда лимузин отъехал от подъезда старинного трёхэтажного дома, высадив пассажира.
Пассажир – наш врач, подошел к подъезду, потыкал кнопки кодового замка – дверь отворилась, Андрюха исчез внутри.
Подошёл к дверям квартиры на первом этаже, зазвенел ключами. Ступил в прихожую, быстрым шагом пересёк несколько богато обставленных комнат и очутился в овальной формы гостиной.
У стены стоял большущий диван, по бокам – кресла. На стене, над диваном, распласталась шкура медведя. Напротив дивана – телевизор. Пол был застелен дорогим пушистым ковром. Другие стены украшала богатая коллекция холодного оружия. Под потолком висела люстра, наподобие тех, что находятся в Эрмитаже, только не такого масштаба.
На диване с ногами сидела молодая голубоглазая, русоволосая женщина в коротком розовом халатике – Рита. При появлении врача она оторвалась от телевизора.
– Привет, дорогая, – Бутербродов поцеловал женщину в губы, упал на диван. Он ослабил галстук, перевёл дух, достал из бокового кармана пиджака бархатную коробочку. – Это тебе.
Женщина открыла её, внутри лежало кольцо со здоровенным зелёным камнем.
– Чудесненько! – проворковала Рита. Она примерила колечко на средний палец. – Спасибо, дорогой, – дама забралась гинекологу на колени, поцеловала взасос.
– Ужинать будешь? – оторвалась от губ мужа.
– Пожалуй. Только сначала в душ.
Женщина поправила короткий халатик и упорхнула на кухню.
Бутербродов проводил её довольным взглядом, поднялся с дивана.
* * *
Андрей Васильевич, облачённый в синий халат, сидел за столом в сверкающей белизной кухне и занимался поглощением еды.
Жена подлила ему кофе в чашку, сказала как бы между прочим:
– Звонил Антон Халюкин, спрашивал, как у тебя дела.
– А! – отмахнулся Андрюха. – Надоели мне все эти старые знакомые!
– Может, зря ты с ними порвал, Андрей? – жена присела напротив. – Ведь это твои единственные друзья! Вы с детства вместе!
– Что было, то прошло, – ответил Бутербродов. – Пойми, Ритка, сейчас у меня другой статус, влиятельные знакомые. Знаешь, какие люди посещают мою клинику!? – Он отодвинул тарелку, отхлебнул кофе. – Не может быть ничего общего между мной и вшивым капитаном милиции из Богом забытого Мухосранска.
– А Барин? Если дело в статусе, почему его отталкиваешь? Он ведь богат, достаточно известен в деловых кругах.
– Барин? – гинеколог сморщился. – Слишком много на себя берёт наш Артём. Представляешь, заявил, если я не буду общаться с Халюкиным – он не будет общаться со мной. Какое он имеет право ставить подобный ультиматум!? Кто он такой!? Скажу префекту, от его бизнеса камня на камне не останется! – Андрюха допил остатки кофе. – Спасибо, дорогая.
– Не за что, дорогой. Ты уже отправил машину?
– Да, – врач взглянул на наручные часы, – она уже в воздухе. – Он закурил, Рита поставила пепельницу. – Может, поедешь всё-таки со мной?
– Ты же знаешь, у меня сессия.
– Зачем тебе, вообще, второе высшее? А на сессию плюнь, я тебе куплю любые отметки.
– Мне знания нужны, а их не купишь, – усмехнулась жена.
19. Уинстон
– Ваш сок, сэр, – сказал темнокожий официант на ломаном английском и поставил на столик запотевший стакан.
– Счёт, – на том же языке проинформировал врач.
Он отставил кофейную чашку, через трубочку потянул из бокала жёлтую жидкость.
Гинеколог сидел под большим синим зонтом на крыше отеля, где располагался ресторан. Было немноголюдно, за соседними столиками находились трое белых и пара негров. Палило белое тропическое солнце, в воздухе не было ни малейшего дуновения. Бутербродов, наряженный в белые шорты и белую же футболку, сдвинул соломенную шляпу на затылок, достал из сумочки на поясе сигареты и зажигалку, закурил.
Официант положил на столик счёт и листок бумаги офисного формата.
Андрюха заглянул в счёт, потом кивнул на листок:
– Что это?
– Реклама, сэр! – вытянулся чернокожий.
– Чего!? – Андрюха не знал этого слова по-английски, негр молчал с непроницаемым лицом.
– Ладно, держи, – доктор шлёпнул на столешницу купюру. – Сдачи не надо.
– Благодарю, – негр забрал купюру и отошёл.
Врач выпустил клуб дыма, потянул к себе рекламу:
– Это ж на скольких языках написано?! Английский, немецкий… кажется, итальянский… украинский? Ага, русский! "Уважаемые дамы и господа! Приглашаю вас посетить племя тепетаев, которые, вот уже тысячу лет, живут по заветам отцов. На неделю Вы забудете о цивилизации, окунётесь в лоно девственной природы и в мир первобытных отношений".
– Заманчиво звучит, – сказал гинеколог, взял со стола мобильный телефон. Сверяясь с бумагой, набрал номер. – Хэлло. Я рашин турист. Я хотел бы… – он запнулся. – Как же это сказать?.. Можно по-русски? ОК, то есть хорошо. Я прочитал объявление и хотел бы заказать ваш тур, забыть о цивилизации, – доктор ухмыльнулся. – Да, да, о деньгах не беспокойтесь. Где мы можем встретиться?
– Хорошо. Тогда встретимся в ресторане отеля. Я буду за пятым столиком. Часиков в пять вас устроит?