– А вам известно о кожно-нарывных и прочих отравляющих веществах, которые при попадании на открытые участки тела вызывают сильный зуд, нарывы и даже смерть? – не успокаивался немец.
Китайские военные поджали губы: подловил их бундес. В одном хэбэ и противогазе не навоюешь на заражённой местности. Пришлось выкручиваться перед иностранцем:
– Разумеется, мы знаем о современных отравляющих веществах, китайские солдаты имеют защитные средства, аналог советского ОЗК (общевойсковой защитный комплект). Но для демонстрации искусства наездничества и стрельбы всадник решил не одевать ОЗК.
И тогда немец задал ещё вопрос:
– А лошадь? Для лошадей у вас тоже предусмотрены ОЗК и противогазы?
Больше иностранцам этот трюк не показывали.
На сопках Маньчжурии
Во времена холодной войны и ракетно-ядерного противостояния СССР-США обе стороны, как известно, бдительно следили друг за другом со спутников и другими средствами. А сколько там у вероятного супостата ракет, боеголовок, пусковых установок? И каких типов они? И надо сказать, следить друг за другом получалось. Более того, корректно предупреждали друг друга о предстоящих запусках: дескать, спокойно, пацаны, это ещё не война. Мы только запустим в безлюдный район Тихого океана парочку SS-18, чисто заради испытаний. Все вежливо кланялись друг другу, введя в боеголовки ракет координаты пусковых установок противной стороны. Дескать, если Родина прикажет – мы первыми лупанём по ихним ПУ, и останутся они без оружия ответного удара. Ну, есть ещё у супостата подводные ракетоносцы, стратегические бомберы, но если не углубляться, то картина противостояния выглядела именно так.
Но вот появился третий игрок – Китай, и сразу спутал все карты.
Известно, что ядерного оружия и ракет у него немного и летают ракеты недалеко (впрочем, до СССР всяко достанут – граница рядом.)
Но сколько у наших узкоглазых братьев этого оружия, и главное – где пусковые установки ракет – ничего неизвестно. Знали лишь, что на вооружение были приняты ракеты типа "Донфэн" – "Ветер с Востока". Как иллюстрация изречения Мао Цзэ Дуна о том, что "Ветер с Востока одолевает ветер с Запада". Вот эти самые "Донфэн" и должны были стать тем самым одолевающим Запад и СССР губительным ветром.
И дали команду "кому надо" – сыскать эти самые проклятые шахты с ПУ ракет "Донфэн". И навести на них наши (советские) донфэны. Мы им покажем кузькину мать! А то получается, они будут лупить по нашим ПУ, а мы по безлюдным горам Тибета и по пустыням Каракорума.
Всё, что связано с ОМП, в Китае покрыто глубоким мраком беспросветной тайны. Но с наших спутников разглядели что-то такое... Правильной квадратной формы холмы, явно искусственные. И к ним подходят железнодорожные ветки. И много-много рядов колючих заборов вокруг с вышками. Все попытки советских дипломатов, учёных и корреспондентов проникнуть в те районы в туристских целях, в целях культурного обмена, для изучения китайской флоры-фауны и для съёмок прекрасных китайских пейзажей оказались безуспешными.
И порешили наверху – считать эти холмы насыпанными вокруг пусковых установок тех самых треклятых "Донфэн". Такие, значит, сопки Маньчжурии. Непонятно, только, зачем было насыпать вокруг ракет холмы, если проще вырыть шахту и разместить ракеты там. Так ведь Восток – дело тонкое. И навели на эти холмы наши РСД с разных площадок в неприметных посёлках вдоль Сибирской магистрали: Оловянный, Дровяная, Свободный. И потом, надо же вообще куда-то навести ракеты, раз уж обозначилось противостояние с бывшими братьями по соцлагерю.
Неизвестно, как обстояли дела в этом вопросе у американцев, но есть подозрение, что также.
И уже в конце 90-х годов, когда для иностранцев в Китае стало немножко свободней, один советский дипломат (Андрей Девятов), почему-то числящийся за ГРУ, смог проехать на машине к такой "маньчжурской сопке". Это оказалось хранилище государственного стратегического запаса риса. Ну, ещё великий кормчий завещал ведь: "глубже рыть окопы, запасть зерно".
Так разрешилась эта загадка. Но вопрос – где же шахты китайских стратегических ракет, открыт до самых недавних пор.
Поезд идет на Восток
Где-то в Китае. 60-е годы – самый разгар культурной революции.
Мчится поезд, по Великой Китайской равнине, устремленный в светлое китайское будущее. Поезд идет прямо на Восток. Алое светило величаво поднималось над горизонтом и озаряло плавно текущие среди лессовых равнин полноводные реки (по запасам гидроэнергетических ресурсов Китай на 1-м месте в мире), окутанные туманом рисовые поля, китайских крестьян, пашущих землю на буйволах, китайских солдат 43-го полка спецназа (вскоре им предстоят бои на острове Даманском с советскими социал-империалистами), отрабатывающих приемы штыкового боя и кун-фу, согласно "Наставлению по рукопашному бою 1963 года". Это будет достойным ответом на ракетно-ядерные амбиции возможных агрессоров. Бумажные тигры – США и СССР – вынашивали коварные планы против мирного китайского народа. Но как сказал товарищ Мао: "Пусть нас не трогают, и мы не тронем, а если тронут – мы не останемся в долгу". И еще: "Всякий, кто стремится поживиться на чужой счет, обязательно кончает плохо!".
В будке паровоза, который тащил поезд, машинист и его помощник, глядя на встающее над их прекрасной страной солнце, вдруг были охвачены внезапным порывом и в один голос запели патриотическую песню: "Алеет Восток" о победе Китайской Коммунистической партии.
Прохладный утренний ветер, дующий с Востока (тоже символично!) через открытое окно задувал в будку и освежал их разгоряченные лица. Вместе с прохладой ветер нес также в будку гарь и копоть от дымовой трубы.
Поэтому, когда допели песню, машинист сказал, утирая угольную копоть с чумазого лица:
– Лучше бы этот восточный ветер сменился на западный, а то вся сажа в лицо летит.
– Оно, конечно, было бы лучше, – согласился помощник.
Машинист получил восемь лет тюрьмы, его помощник – семь.
За то, что ревизовали фразу товарища Мао Цзе Дуна: "Ветер с Востока довлеет над ветром с Запада".
PS: А третьим в будке машиниста был кочегар. Паровоз был старый, не оборудованный стокером – механическим углеподатчиком.
Рассказы
Ежики в тумане, или еще раз про любовь. (Фанатам Гринписа посвящаю)
Лето 1982 года. Карьер "Черноморский" Камыш-Бурунского железно-рудного комбината, г. Керчь.
Полночь. Я веду по степной дороге ЗИЛ-130, дежурную машину карьера. Справа сидит мой напарник – Сашка-цыган. Сейчас вообще-то не его смена, а моя: с 0 часов до восьми часов утра. А с восьми утра Саша должен сменить меня на этой машине и продолжать дежурить по карьеру. А почему мы вместе? В этом все и дело. Мы едем на колхозную бахчу, по-местному баштан, тырить арбузы и дыни. Мешков четыре-пять каждый себе наберем и домой отвезем, сначала ему, потом себе. Вообще-то сейчас я должен ехать не на колхозный баштан, а в карьер. Но я позвонил мастеру смены и договорился, чтоб меня подождали, пообещав ему пол-мешка арбузов.
Воровство, скажете, стыдно, как мне не ай-яй-яй. Честное слово, стыдно. Но поверьте мне на слово, практически все живущие в сельской местности промышляют этим. Все вокруг колхозное – все вокруг мое!
Итак, подъезжаем. Я въехал на баштан с выключенными фарами, чтоб нас не заметили, и мы начали шустро набивать мешки арбузами. На краю поля и дыньки попались. Еще по мешку набрали. Все время настороженно прислушивались, не едет ли какая машина. Если поймают, срок дадут не виртуальный, вполне конкретный. Загрузились под завязку, прыгнули в кабину – и ходу отсюда, пока не повязали. Фары я пока не включал ехал впотьмах, дорога еле проглядывала, слабо освещенная луной.
Но это, как говорят корифеи жанра, преамбула. А теперь сюжет.
Я выехал с баштана на обычную грунтовку, соединяющую два села, отъехал еще немного и, прибавляя газу, включил фары. Типа просто себе едем по своим делам, какой такой баштан-маштан, начальник? Заблудились мы в темноте, корову искали...
И в этот момент мы увидели в свете фар парочку ежиков, занимающихся любовью, прямо в колее расположились. А в следующий момент мой ЗИЛ переехал их. Отвернуть, а тем более притормозить я уже не успел, уж очень близко они были. Вот если бы фары чуть пораньше включил.
– Саша, ежики! – Заорал мой напарник. Мы с ним тезки. – Ты что не видел! Ты же задавил их!
Его голос поднялся до трагического накала. Подумаешь, ежики, слава богу, что не дети. Тьфу-тьфу-тьфу. Вот разорался-то.
– Вижу, – говорю. – А что я мог сделать. Ни свернуть, ни притормозить я бы все равно не успел бы.
– Ну хоть попробовал бы. Ты даже не переживаешь, я вижу. Даже не знал, хоть и работаю с тобой давно, что ты такой безжалостный убийца. В тебе ничего человеческого нет.
– Да ладно переживать-то, ежики ведь, не люди.
– А ежики что, не живые, им не больно, да! – Его голос опять взвился чуть не до рыданий. – Они ведь тоже чувствуют. Они может, любили друг друга, сам же видел, а ты так безжалостно: "подумаешь, ежики". Да для тебя ничего святого нет. Если ты даже не жалеешь о погибшей любви. Тебе ничего не стоит и человека замочить. Убийца. Конечно, ты не женат, что тебе их жалеть.
Клянусь, Саша не наигрывал, говорил вполне искренне. И хотя было темно, мне почудились слезы на его глазах.
Я решил промолчать. Понял, что если развивать дальше эту тему, то мы вконец поссоримся и разругаемся. А с напарником надо ладить, тем более, что повод для ссоры, по моим понятиям, был ничтожным. Через какое-то время мы начали обычные разговоры о работе, о машине, о зарплате. Было уже около часа ночи, когда мы подъехали к его дому в поселке Эльтиген. Вдвоем перетаскали его мешки к нему в дом. Я уже собрался идти к машине, как напарник обратился ко мне:
– Погоди секунду.
– Что такое?
– Сейчас, – он открыл большой эмалированный бачок и в нос ударил кислый запах перебродивших дрожжей.
Он набрал две большие кружки.
– Вина из алычи хочешь?
В мутной жиже действительно плавали раскисшие ягоды и волокна. Скорее, это была брага, а не вино. Мысленно я брезгливо поморщился, такое никогда не стал бы пить. Дома в погребе у меня стояло в двадцатилитровых стеклянных бутылях около полтонны хорошего домашнего вина. И несколько бутылей чачи. Мои родители каждый год делали из собственного винограда.
– Нет, Саша, я за рулем, – ответил я, чтобы не обидеть его.
Как будто мне это когда-то мешало выпить! Гаишники в нашей степи – большая редкость. Не каждый их видел живьем. Последний раз я их видел, когда сдавал экзамены на категорию "Е".
– Ну, тогда за твое здоровье!
Он махом выпил кружку, а потом, подумав секунду, и вторую. Потом оценивающе посмотрел на бачок. Чувствовалось, что этими двумя кружками он не ограничится. Тут из комнаты выглянула его жена, поздоровавшись со мной, она сказала:
– Саша, ты скоро? Тебе же завтра с утра на работу.
– Ну ладно, Саша, – добавил я, – будь здоров. С утра в гараж не опаздывай. Заправлю машину я сам после смены.
– Пока.
Я быстро отвез свою часть мешков себе домой и поехал в карьер. Там меня уже ждали с обещанными арбузами.
Утром я, заправив и помыв машину, поставил ее в гараж, сдал путевку и пошел мыться в душ. После чего я собирался ехать домой и завалиться спать.
Когда я вышел из душевой, ко мне подошел завгар.
– Саша, ты уже домой собрался?
– Да, отработал ночь.
– Я знаю. Твой напарник, Сашка-цыган, на работу не пришел. Подожди пол-часика, может из-за автобуса где-нибудь застрял. А если его не будет, хочу попросить тебя еще смену отработать, у меня больше нет свободных водителей.
– Хорошо, я в диспетчерской пока посижу.
Я сидел в диспетчерской и ждал Сашу, прикидывая, из-за чего он мог задержаться. Ехать во вторую смену не очень хотелось, ну да не в первой. В это время диспетчерской зазвонил телефон. Диспетчер взяла трубку что-то выслушала. А потом обратилась ко мне:
– Тебе придется ехать на участок "Е" вместо цыгана, он на работу не выйдет.
– А что с ним случилось?
– Позвонили из милиции – он сидит у них. Сегодня ночью он напился, поссорился с женой и проломил ей голову.
Догадливый Миша
1986 год, г. Ленинград, общежитие стройтреста 19, пр. Большеохтинский 31.
Жил в нашей общаге такой огромный сибирский парень – Миша. Я тоже родом с Сибири, но если меня иногда сравнивают с медведем, то его можно сравнить, пожалуй, с мамонтом.
Главной его особенностью была поразительная догадливость. Не такая уж плохая черта. Но Мишина догадливость была особенной: от нее все буквально стонали и рыдали. Крылатой фразой было – Миша догадался. Это ничего хорошего не предвещало.
Как-то на работе, в электромастерской, в половине второго собрались три мужика и с заговорщицким видом стали о чем-то шептаться и считать деньги. Но тут вошел мастер и, как на грех, зацепился языком, стал что-то про работу говорить. Рабочие, скрывая нетерпение, кивали ему головой и думали про себя: "Скорее бы тебя черт унес".
И тут вошел Миша. Он с порога спросил у мужиков:
– А чо это вы тут собрались? Я сварщика везде ищу, а он тут почему-то!
Миша глубоко задумался... И тут его осенило:
– А-а-а! Вы к двум часам в магазин за водкой собрались!
И тут взял слово мастер:
– Та-а-ак, а ну-ка – все по своим рабочим местам. И чтоб вечером все были трезвы, как стеклышки. Я лично проверю!
Аналогичный случай был и со мной.
Обеденный перерыв у нас был с 12.00. А столовая, где мы обедали, работала с одиннадцати. Если пойти к двенадцати, то придется отстоять огромную очередь, поэтому я потихоньку смывался на обед в пол-двенадцатого. И вот спускаюсь я с крана, чтобы пораньше смотаться в столовую. И тут снизу мне кричит Миша:
– Саня! Ты чо так рано слезаешь? В столовую, что ли, намылился?
И, надо же, опять мастер услыхал. И крикнул мне:
– А ну-ка, на фиг, обратно на кран! И чтоб до двенадцати я тебя внизу не видел!
Самый скандальный случай произошел с Мишей в общаге.
В одной комнате жили двое ребят-армян. Отличные ребята, надо сказать. Было у них хобби – любили они девушек. Всех, и в больших количествах. Тоже в общем-то, не самое плохое занятие: кто-то по водочке ударяет, кто к женскому полу повышенно пристрастен.
И вот пригласили как-то вечером эти ребята к себе двух симпатичных приличных девушек. Не подумайте чего плохого: просто хорошего кавказского вина выпить, музыку послушать, потанцевать – пообщаться, короче.
Время пролетело быстро и девушки вдруг спохватились, что уже начало первого ночи. Они заторопились:
– Ой, нам пора домой, уже поздно, а завтра на работу.
Ребята стали их уговаривать.
– Девушки, а вы оставайтесь у нас. Места в комнате хватит, утром вместе позавтракаем, на работу поедем. Да и поздно уже, транспорт не ходит, зачем вам на ночь глядя пешком топать.
Девушки засомневались, уже не стали так настойчиво собираться уходить. Одна из них посмотрела на другую:
– А может, останемся?
– Ну, я не знаю... – протянула та, – неудобно как-то.
В общем, наступил самый решающий момент, ради которого, чего уж тут скрывать, ребята и пригласили девушек.
И тут в комнату вошел Миша (двери днем обычно не запирали, только если все уходили). Хрен его принес! Тут такой момент, а он не вовремя.
– Привет, ребята! Дайте закурить, все магазины закрыты – купить негде.
– На! – дали ему сигарету с подтекстом: бери и проваливай. Но от Миши так просто не отделаться.
– Вы знаете ребята, у меня и спичек нет. Можно у вас огоньку?
– На! – ему протянули коробок, в надежде, что теперь наконец-то он уйдет.
Миша долго стал прикуривать, спички то не зажигались, то ломались.
Армяне сказали ему:
– Миша! (Блин горелый) Забирай коробок с собой, мы тебе дарим его!
Миша повернулся к выходу. Ребята, затаив дыхание, смотрели ему в спину. Ну, давай же, ну, уходи! И тут Миша опять обратился к ним:
– А чо это – первый час ночи, поздно уже, а у вас девушки сидят?
И Миша глубоко задумался. И тут на него сошло озарение:
– А! Они ночевать у вас остаются!
И ушел.
Девушки сразу возмущенно фыркнули: да нас тут за блядей держат! И уехали, обиженные и оскорбленные.
С этим же Мишей была еще одна история. Возможно, вы читали уже мой рассказ "Август 1985 года". О моей несложившейся любви. Так вот, вернулся я к себе в общагу, иду по коридору с мрачным настроением, весь в переживаниях. И вдруг навстречу Миша.
– Саня, привет! – Заорал он на весь коридор. – А чой-то ты в общаге опять, Ты ж вроде как у бабы одной на хате жил?
И Миша глубоко задумался...
– Миша, – заорал я в ответ, – если ты сейчас догадаешься, то я убью тебя, на месте!
И Миша промолчал. Впервые.
Эстонско-украинский разговорник (НИИчегототам)
НИИ чего-то там имени кого надо имени.
Итак! Рубильник включил мощную трёхфазную цепь, и на первичную обмотку накального трансформатора пошёл трёхфазный ток в 380 Вольт. А уж на его вторичной обмотке возник малоамперный, но очень даже высоковольтный импульс, пошедший на накальную нить. Под воздействием высокого напряжения с этой нити сорвался пакет электронов, которым предстоит короткая, но яркая жизнь. И закончится эта жизнь на мишени из ниобия. А пока пакет электронов вошёл в ускорительную трубку линейного ускорителя. От одного промежутка этой трубы до другого он пробегает за промежуток времени, определяемом высоковольтным клистроном. При этом забегающие электроны тормозятся, а отстающие – ускоряются тем же клистроном. Так называемая автофазировка пакета в ускорителе. И вот, наконец, долгожданная цель короткой и яркой жизни пакета электронов: охлаждаемая проточной водой мишень из ниобия. При торможении электронов этой мишени возникает гамма-излучение, для чего и городился весь этот огород с разгоном электронов. А уж пучок гамма-излучения на своём пути разрушит все живые клетки, в первую очередь – раковые клетки. Для чего всё и городилось. Но что это? На пути гамма-излучения непроходимым барьером встали толстенные стальные диафрагмы! А-а-а! Сук-ка! Диафрагмы не разошлись! Вместо того, чтобы формировать пучок, они перегородили его!
А всё из-за компьютерной системы управления ускорителем, за которую отвечают эти два сачка-ударника, которые подвизаются на сайте Кадета Биглера под никами РККА и Стройбат. Это из-за них не разошлись диафрагмы перед гамма-пучком, чтоб им ни дна ни покрышки.
И при этой мысли ведущий инженер заказа ЛУЭР-20М проснулся в холодном поту. Но проснулся почему-то не в гостинице для командированных, а на неудобных деревянных нарах в одиночной камере. Первая мысль: "Где я?" Но с этим он вскоре разобрался. Понятно, в камере. Вторая мысль: "За что?"