- Ваше отношение к курению? - выкрикнули с места.
- Запретить курение в общественных местах - наша первоочередная задача! Олимпиада и сигарета - априори несовместимы! Но подобное мероприятие потребует колоссальных бюджетных вливаний. Предлагается ввести налог на курение, - в зале послышались отдельные аплодисменты - который будут выплачивать все некурящие! Ведь это их проблемы, им же табак мешает! Собранные таким образом средства будут потрачены на повсеместную организацию специальных курительных мест, оборудованных кондиционерами, туалетными комнатами и прочим комфортом!
Зал окончательно съехал с катушек.
- Что вы думаете о наших городских пляжах?
- По закону прибрежная полоса принадлежит этому. как его. народу. - Бегемот стряхнул пепел сигары прямо в стакан с минеральной водой. - Закон надо соблюдать. по возможности. Пляжи мы немедленно национализируем!
Гром рукоплесканий и шум всеобщего веселья ураганом вырвался из распахнутых окон на улицу. Прохожие разинули рты.
"А он, оказывается, классный мужик!" - поделился один из оппозиционеров с депутатом в футболке "Долой Олимпиаду!" Тот вдруг обиженно вскочил, бросил своим: "Сейчас я его похороню!" - и швырнул в трибуну гранату непростого вопроса:
- Согласны ли вы с тем, что наше коррупционное правительство, давно превратившееся в надменную касту небожителей, обслуживает не свой народ, а кучку чиновников-казнокрадов, которым плевать на город - лишь бы иметь долю в предолимпийском шабаше?!
- Более чем согласен! - запросто отвечал Председатель. - Только добавлю, что на фоне отдельных недостатков управленческий коллектив города, по моему мнению, не жалеет сил и времени, дабы достойно встретить эпохальный спортивный форум.
Думаю, этот честный самоотверженный труд будет по достоинству оценён не только международным олимпийским комитетом и федеральным Правительством, но и всем прогрессивным человечеством!
В то же самое время по одной из центральных улиц Сочи спешил Зебр. Наткнувшись в толчее на симпатичных девушек, он поспешил раскрив-ляться:
- Девчонки, вы говорите по-русски, туристо об-лико морале?
- Иногда! - рассмеялись красотки, но дополнили высокомерно: - Но не со всеми!..
Тут полосатый заметил магазинчик с морскими пейзажами в витрине и смело распахнул дверь с колокольчиком.
- Вы шо фотели? - встретила Зебра прыщавая продавщица с исчезающим бутербродом во рту.
Стены магазинчика были завешаны печатными репродукциями копиями известных картин в тяжелых рамах.
- Я хочу Айвазовского!
- Айфафовкого? - прыщавая, наконец, разжевала и проглотила, а затем порылась в замусоленной тетрадке с записями. - Вас какая работа интересует? Не хотите "Девятый вал"? Или вот "Камыши на Днепре"?
- Камыши на Днепре мне на фиг не сдались! - Зебр, наморщив лоб, разглядывал репродукции. - Там ещё мужик такой в лодке. Пальцы веером, весь на пафосе!
- А, понятно, "Неаполитанский залив"!..
А в аквапарке всё было как всегда: солнце - этот гениальный естественный солярий, который не нужно всё время подкармливать жетончиками, и повсюду брызги струящихся и бурлящих вод. А ещё отдыхающие: на лежаках, в бассейнах, в море, на горках, за столиками в хлебосольных кафе. В общем - всё как положено, по расписанию, своим чередом. К входным кассам вот уже два раза подъезжала инкассаторская машина.
Ларёк-апельсин оказался закрытым - ни Василисы, ни Осла. Только корявая бумажка: "Ушла на склад". Однако, если как следует пошукать, их можно было обнаружить в одном из бассейнов, в укромной нише между водопадом и "Орлиной скалой". Они то ныряли, то просто сидели по пояс в воде, то целовались, а иногда толкали друг друга под бешеную струю водопада. Осёл - мускулистый и загорелый, напоминал Маугли.
- Нет, ты всё-таки мне объясни: что происходит? - Вася внезапно запрыгнула на плечи Осла, и тот ушёл под воду. - Я перестаю врубаться!
Вынырнув, тот поспешил ответить:
- Я, если честно, сам не понимаю.
Всё время думаю, сопоставляю.
Одно скажу: похоже всё на бред!
В шкафу наверняка сидит скелет!
С этими словами он поспешил отомстить девушке, ловким приемом опрокинув её в воду.
- Я тебе уже говорила: мой отец - очень опасный человек! - Вася в итоге оказалась в крепких руках Осла, но уже отказалась от борьбы, уже обвила его руками и ногами. - Я не знаю, зачем он устроил весь этот маскарад. Но, думаю, добром это не кончится! Лучший вариант, для вашей же безопасности - немедленно всё бросить и сделать ноги! Бегите, не оглядываясь, спрячьтесь в своей Вытхуяндии и не высовывайтесь, пока всё не утихнет!
- С тобой согласен я на сто процентов! Не заработаем и пары центов.
А до беды осталось два шага! Но как же наша дружба на века?! Вася подставила руку под водопад. Брызги окатили обнимающуюся пару.
- А я с тобой сбегу! Возьмёшь?
Осёл так расчувствовался, что долго не мог ничего произнести.
- О, этот миг прекрасней всех на свете!
Но в Вытхуяндии угрюмы даже дети!
Там холодно, там грозы и туман,
Там улицы - болота и бурьян!
- А мне плевать! - продемонстрировала Вася, плюнув в воду. - Лишь бы не было войны!
В мозгу и сердце Осла родилась целая поэма, но девушка не позволила состояться её премьере:
- Постой! До закрытия аквапарка всего час остался! А мне ещё двадцать порций сока надо продать! Всё, меня четвертуют!.
Осёл усмехнулся, показал рукой, мол, ни о чём не беспокойся!
Через десять минут он уже ураганом носился вдоль и поперёк аквапарка с подносом, перегруженным стаканами с соком. Его необычайная предприимчивость вкупе со стихотворными манерами дала неожиданные результаты. Вскоре он продал сто порций апельсинового фреша и ещё заработал рублей пятьсот чаевых.
- Невероятно! - Вася удивленно огляделась внутри ларька: везде только пустые коробки из-под апельсинов.
Тем временем, вернувшись в особняк губернатора, Зебр поспешил закрыться в своей комнате и вывалил на журнальный столик всё, что приобрёл в ходе недавней прогулки. Репродукцию картины Айвазовского в точный размер, набор красок "Юный художник", надкушенный гамбургер и пачку презервативов. Далее он развернул репродукцию, закрепил края подвернувшимися под руку предметами и принялся накладывать кисточкой поверх глянцевой глади листа жирные мазки краски. На синий цвет - синий, на серо-буро-малиновый - соответственно… Несмотря на пренебрежение к деталям, получалось совсем даже неплохо. Шаг за шагом вместо печатного изображения возникала та же картинка, только выполненная "живыми" красками. Впрочем, это кропотливое занятие полосатого быстро утомило.
В дверь неуверенно постучали. Зебр поначалу попытался скрыть следы своей деятельности, но бросил, на цыпочках подкрался к двери, прислушался.
- Зебр, открой, это я-я-я!
Полосатый повернул замок и приоткрыл дверь.
- Профитроли, чё те надо? Я занят!
- Мне ску-у-учно!
Советник самовольно протиснулся внутрь комнаты и сразу заметил беспорядок на журнальном столике.
- А что ты тут де-е-елаешь?
- Что-что! - полосатый запер за ним дверь. - Не видишь, творю! Не то что некоторые бездельники-лежебоки!
Жирафф заинтересовался.
- Ух ты! А можно, я тоже попро-о-обую?
- Да счас! - Зебр отпихнул его в сторону. - Ты в курсе, почем в Сочи краски для профессионального художника?
- Ну пожа-а-алуйста! Я заплачу!
Советник, прикрывшись плечом, полез в кошелёк.
- Маслом рисовать умеешь? - полосатый удовлетворился несколькими купюрами. - Ладно, дерзай, Пикассо ты наш Бельведерский!
Жирафф принялся за работу, а Зебр обрушил на него поток наставлений. Вскоре, заметив, что советник более-менее справляется, полосатый, насвистывая, плюхнулся на диван и принялся за недоеденный гамбургер.
- Знаешь, братишка, скажу тебе, как художник художнику. - говорил Зебр, покачивая ногой. - Настоящий художник всегда даст натурщице на аборт!
Жирафф, уже весь измазанный краской, так увлекся, что едва ли слышал, о чем балагурит его соплеменник. Немного обиженный, Зебр решил прощупать советника на вшивость:
- У нас в Вытхуяндии не говорят "дурак", а говорят: "он с гуманитарным складом ума"!
- А? - Жирафф, нацепив очки, тщательно подбирал цвет. - Да, меня всегда считали очень умным.
Наконец, картина была закончена. Зебр придирчиво осмотрел результат и удовлетворенно хмыкнул.
- Тащи фен. Там, в ванной. Ща подсушим под старину!
Затем он взял кисточку и намалевал в нижнем углу последний штрих - авторскую подпись: "Зебр".
- И что характерно, - развеселился он, - пейзажист всегда может спать спокойно! Природа никогда не будет настаивать на сходстве!
Жирафф, с феном в руке, почему-то принял эти слова за комплимент и необыкновенно воодушевился. Чуть позже ему пришла в голову какая-то мысль, и он икнул в испуге:
- Подожди-и-и! Так ты не просто так! Ты хочешь подменить настоящую картину? Которую испо-о-ортил?
- Оба-на! Дошло! - Зебр остановил на наручных часах секундомер.
Чуть позднее, уже вечером, у дверей в переговорную комнату Зебр преспокойно копошился со связкой ключей. Рядом трясся от страха Жирафф с картиной в руке, свернутой в трубочку.
- А если сработает сигнализа-а-ация? - спросил он полосатого, шпионски поглядывая по сторонам и напряжённо прислушиваясь.
- Расслабься, подельник, я работаю без палева! Я попросил охранника её отключить.
- Как попросил? - изумился Жирафф.
- Я позвонил ему по внутренней связи из кабинета губернатора и сказал отключить на полчаса сигнализацию. Делов на копейку!
В коридоре послышались шаги. Жирафф покрылся холодным потом.
- Зебр, я забыл, что надо говори-и-ить?
- Надо говорить "шухер!", дубина!
- Шу-у-ухер!
Они сделали вид, что просто мило беседуют.
Показалась Белка с пылающим букетом цветов в руке.
- Мальчики, я так счастлива! Я летаю! Я в раю! - Рыжая была явно подшофе.
- Откуда веник? - полюбопытствовал Зебр.
- Это не веник! - огрызнулась Белка. - Знакомый подарил!
- Лучше бы он тебе подарил поездку в Париж на выходные! - не разделил её расположения духа полосатый.
- Да? А ты знаешь, как за Париж пришлось бы отрабатывать?!
- А что, лучше отрабатывать за этот веник?
- Фу! - Белка показала ему средний палец и пошла своей дорогой, придерживаясь за стену.
Зебр состроил вслед рыжей чудовищную гримасу и вновь принялся за замок. Вскоре механизм щёлкнул, дверь отворилась, и из темноты комнаты пахнуло благородной стариной.
Филарет Иванович, старший бухгалтер в аппарате губернатора, второй час маялся в кровати - никак не мог уснуть. Уже дважды старуха в чепце, лежащая рядом, просыпалась, справлялась о его здоровье, предлагала снотворного или водички.
"Спи! Всё хорошо!" - раздраженно успокаивал её Филарет Иванович.
Он никак не мог выбросить из головы вчерашнюю жгучую брюнетку, её странные знаки. Чего она хотела? Неужели он, жалкий бухгалтеришка в пиджаке ещё советского покроя, мог заинтересовать такую интересную, можно даже сказать, превосходную даму? Иногда ему казалось, что этого просто никак не могло случиться; что это всего-навсего один из его снов, который он по старческой ошибке принял за реальность. Но практичный ум противился мистике. Нет, она была, и она его желала! В этом нет сомненья!
А что? Может, брюнетка разглядела в нем скрытый потенциал? Ведь когда-то же он был высоким красавцем, интеллектуалом, на которого заглядывались хорошенькие комсомолки!.
И Филарет Иванович погружался в сладостную истому тоски по прошлому. Первомай, праздничная демонстрация, всё залито весенним солнцем, транспаранты… Он - правофланговый бравой шеренги атлетов-знаменосцев, грудастые физкультурницы делают фигуры на передвижных платформах.
И вот теперь одна из этих физкультурниц лежит рядом в чепце, старая, дряхлая, мало чем отличающаяся от крокодила. Растоптала его будущее, уничтожила его, как личность и теперь похрапывает в своё удовольствие, как ни в чём не бывало! Старший бухгалтер в отвращении отвернулся к стенке.
Нет, ещё не всё потеряно! Филарет Иванович, низкооплачиваемый госслужащий, безотказный трудяга - это просто маскировка. Он ещё тряхнёт стариной, он им покажет!
И сквозь марево подступающего сна он представлял себя за штурвалом яхты - с мужественным ликом, романтичным загаром, крепкой рукой, - и брюнетку, трепетно льнущую к своему великолепному любовнику…
А на улице, под окном, в неприметном микроавтобусе со шторками полусонно покуривали двое хмурых. Работала звукозаписывающая аппаратура: всхрапывание, кашель, скрип кровати…
Глава 10. Почем нынче бриллианты
Вопрос о нелегальном использовании американских программ в Вытхуяндии надо решать комплексно. Пусть они сначала вернут индейцам захваченные земли.
Министр иностранных дел Вытхуяндии
На следующий день в Сочи приключился праздник. Ну не то, чтобы типа Новый год, но всё же какая-то потеха, особенно для отдыхающих. Город, и без того сверкающий всеми своими парадными, накрахмаленный и припудренный, в одночасье разоделся в цветастые флаги и перетяжки. День Курортника!
В народе говорили о предстоящих массовых гуляниях, о разовом бесплатном входе на все городские пляжи и о дармовом концерте с участием чуть ли не Пугачихи с Галкиным. Но в особенности население интересовалось митингом на центральной площади, потому что упрямые слухи о некоем Председателе некоей Вытхуяндии, которого якобы ради хохмы назначили временным губернатором, уже добрались до самых отдалённых районов. Теперь всем хотелось на него посмотреть, да и послушать - что он такого ляпнет.
Когда вытхуянцы появились на импровизированной сцене, украшенной гроздьями воздушных шаров, они узрели перед собой площадь, заполненную многотысячной разношёрстной толпой. Раздались неуверенные аплодисменты, местами приветственные возгласы, а чаще смех и разудалый свист. Мол, цирк приехал.
Оркестр в сторонке играл танго "Утомлённое солнце".
- Какие милые, добродушные подданные! - умилился Бегемот, выкинул окурок сигары и нацепил на лицо выражение королевского величия и всепоглощающей любви к своему славному народцу.
- Что-то их больно мно-о-ого! - испугался Жирафф.
Тут он разглядел в первых рядах тучную женщину с улицы Роз и в ужасе спрятался за спины товарищей. Та все жё заметила советника и послала ему воздушный поцелуй.
- Ой! Что-то мне нехорошо-о-о! - пожаловался Жирафф. - Наверное, придется взять больничный!
- Товарищ главнокомандующий! - обратился Зебр к Председателю Советующихся. - Разрешите, я пока быстренько рекламку прогоню. Я тут со спонсором договорился.
- Какую рекламку? - рассеянно справился Бегемот.
- Да про средство от запора.
- Ты в своём уме-е-е?! - возопил Жирафф. - Нашёл что рекламировать!
- Профитроли, чего ты понимаешь в рекламе?! - обиделся Зебр. - Реклама - это такая хрень классная! Заставляет людей нуждаться в том, о чем они раньше и не слышали!
- Это правильно сказано, по-взрослому. Но дело в том, что запоры тут совсем не к месту, - поддержал Бегемот советника. - Вот что-нибудь от поноса - это, мне кажется, для Сочи весьма актуально!
Зебр в отчаянии прикусил губу.
- Жирафф, ты знаешь, что такое реинкарнация? - зашипел он на длинношеего. - Так вот, в следующей жизни ты будешь вонючим хорьком! Однозначно!
Хомяков, меж тем, при помощи микрофона в самых изящных и хвалебных оборотах представил нового губернатора.
Председатель Советующихся, подойдя к микрофону, было открыл рот, чтобы зачитать свою приветственную речь, но тут стряслось необычайное. На подмостки непонятно откуда выскочили юноши и девушки в майках с надписями "Greenpeace".
Дежуривший поблизости милиционер только и успел, что схватить одного из них в охапку.
Тем временем нарушители порядка бросились к Бегемоту и атаковали его тортами, которые держали в руках. Вскоре он и сам превратился в огромный кремовый торт.
Публика взвизгнула от восторга!
А молодые люди, меж тем, с криками (что-то такое про непоправимый экологический ущерб, который нанесёт строительство олимпийских объектов) соскочили со сцены и бросились врассыпную, как тараканы. Вырвался из рук милиционера и последний, залепив ему тортом промеж глаз. Вскоре хулиганов и след простыл.
Площадь агонизировала в приступах хохота.
- Кто это? - совершенно спокойно поинтересовался Бегемот у Хомякова, пробуя крем на вкус.
- Да это так, никто, местные экологи! - сконфуженно отвечал тот. - Они и в Михал Михалыча уже два раза тортами кидались!
Вытхуянцы окружили своего предводителя, принялись счищать с него остатки тортов.
- Да они совсем огринписились, сволочи! - возмущался Зебр. - Надо эту экологию вообще запретить к чертовой бабушке!
- Зебр, ты дурак! - покрутила у виска Белка. - Хочешь, чтобы планета превратилась в одну большую помойку?
Зебр было надул щеки, чтобы парировать выпад рыжей, но его опередил Бегемот:
- Здесь надо смотреть глубже, детишечки. В корень проблематики. Кто финансирует этих студентиков? С какой целью? Возможно, речь идёт о наших политических врагах, противниках Олимпиады! Законспектировали?
Вытхуянцы только открыли рты, поражаясь уму и проницательности своего гуру.
Вскоре Бегемот вновь приготовился выступать. Его поддержали отдельными хлопками.
- Дети мои! - начал Председатель, смяв в комок и откинув в сторону перепачканные кремом листки с приготовленной речью. - Славные жители города Сочи и всех его окрестностей! Внемлите гласу своего нового правителя! Верьте, я принесу вам благополучие и процветание! Придите в лоно моего страдающего за судьбы человеческие сердца! Я обогрею вас, я защищу вас от всех ветров и штормов! Будьте со мной, будьте за меня! Я не дам вас в обиду!..
Он говорил минут двадцать, с упоением, с надрывом, умело расставляя мощные акценты. Обалдевшая площадь замерла, затаила дыхание в лёгком шоке.
- Пипл хавает! - шепнул Зебр друзьям.
В напряжённых паузах между фразами Бегемота было слышно, как над толпой настойчиво кружит жирная черно-желтая пчела, словно выискивая - кто ещё не воспользовался услугами "Билайна".
И всё же вскоре в задних рядах кто-то хохотнул во весь голос:
- Что за чушь! Да это самый настоящий скоморох!
Впрочем, Бегемот вроде и не слышал этих слов. Он, последний раз воздев руки к небу, произнёс ещё пару душещипательных обетов и на самой торжественной ноте закончил.
Публике понадобилось не меньше минуты, чтобы прийти в себя, а затем площадь взорвалась рукоплесканиями. Говорят, канонаду этих аплодисментов слышали аж в Адлере.
Вдруг на сцену опять выскочили какие-то люди. На этот раз вытхуянцы не оплошали - грудью встали на защиту Председателя Советующихся. А давешний милиционер даже потянулся к кобуре. Впрочем, людишки оказались безобидными. Один из них, по виду крестьянин, грохнулся перед Бегемотом на колени и выговорил со слезой в голосе: